Его Чужая Ведьма

Глава 2

Булавку ловко подобрал пятый мальчик — надо все-таки будет уточнить их имена при случае. А затем…

Я увидела концентрат-порошок, снотворный. Порошок подлетел в воздухе и посыпал голову не только Томасу Гринвальди, но и мне за компанию, потому что я засобиралась из-под накидки вылезти и покаяться.

А дальше темнота и изнуряющая пустота. Кажется, я упала, да еще с таким грохотом, что мне заложило уши. И на этом все, больше ничего не помню.

— Тяжелая, — пыхтя, проговорил тонкий детский голос.

— Еще бы, столько есть. Ты видел ее грудь?

— При чем тут грудь? У половозрелой особи человеческой расы все так и должно быть. Тем более она уже старушка.

И тут даже меня передернуло. Что значит старушка? Да мне же только, только…

— Бросим ее тут. Все равно ее дядька прогнал. Новую подождем.

— Новая не подойдет, ты видел, какую она ему пощечину отвесила? Такую вторую не найдем ведьму, они же обычно сговорчивые, дядьку боятся. Никто против не идет. А эта первая не испугалась.

Я хотела добавить: «Потому что дура». Но они все-таки дети, хотя и гномы. А я взрослая и половозрелая. В общем, открыла глаза и еще раз их пересчитала по головам. Семь. Все на месте.

— Не надо меня бросать. Я сейчас постараюсь встать сама.

— Упадешь, — ехидно проговорил тот самый четвертый. — После такой дозы и лошадь не встает. Мы проверяли.

— За что вы над животным издеваетесь? Сонный порошок совершенно не для этого.

— А для чего же?

— От плохого сна старых и совсем малышей. Разве вы не читали инструкции? — я удивленно сморгнула и попыталась произнести нейтрализующее заклинание, но опять ничего не сработало.

— Можешь не стараться, твое колдовство должно быть в разрешающем артефакте, а без него ты разве только сможешь ворон по лесу гонять, и то, если очень сильно повезет.

Я тяжело выдохнула и все-таки представилась, когда поднималась на ноги:

— Мариука Элнейс, выпускница Академии Магии.

— Намфулд, — представился первый ребенок.

— Зук, — важно проговорил второй.

— Эрки, — хихикнул третий.

— Фонкин, — зыркнул исподлобья на меня четвертый, самый несдержанный.

— Брок, — потянулся и зевнул пятый.

— Оррин, — пожал мою руку шестой.

— Ампен, — пнул мелкий камешек носком ботинка седьмой.

Я попыталась их всех сразу запомнить, но не исключено, что имена ребят могут спутаться или вовсе вылететь из головы. Закрепляющее заклинание было не использовать, к сожалению, а поэтому придется их снова всех пересчитать, и надежнее будет, если запишу их в свой блокнот.

***

— Вот и познакомились, — выдохнула я. — Почему ваш дядя так не любит ведьм? Мы же …

— Ответа не будет, — тут же меня прервал Зук. — Но мы можем помочь тебе получить разрешение на колдовство.

Такое снисхождение до меня лично напрягало. Естественно, я уже давно поняла, что этим маленьким пройдохам от меня что-то нужно, иначе они не стали бы со мной возиться.

— Так это вы натянули леску в проходе господина Гринвальли? Для чего?

— Это у нас такая проверка на характер.

— И как?

— Ты нам подходишь. Добрая и незлопамятная.

Я бы поспорила с этим утверждением. Гринвальди и его грубость я не могу забыть до сих пор, и даже если он даст разрешение на мое колдовство, то…

— Эй, Мариука, ты о чем задумалась? — окликнул меня Фонкин.

И желудок предательски заурчал. Кажется, в последний раз это были сливки и хлеб, и то я частично поделилась своими запасами с Марсиком. Тем самым белым ученым котищей.

— Голодная?

— Есть немного, но … — я осмотрелась. — Куда вы меня притащили?

— Это наше секретное убежище. Тайное. О нем не знает даже дядя.

— И где оно находится?

— Мы же говорим — тайное и секретное, — повторили в один голос мальчики.

— А у вас здесь случайно не найдется лишней кровати? Для одинокой лишней ведьмы? — я прищурилась и ждала, что на мои вопросы ответят дети.

— Найдется, — кивнул в сторону поросшей мхом каменной стены Эрки.

Я подошла ближе и тронула рукой мох. Влажный и мягкий. А затем произошло совсем непредвиденное: от моего легкого касания каменная стена отъехала в сторону.

— Это вы сами?

— Да, — поспешил с ответом Брок и затем, зевнув, посмотрел на своих немного насупленных братьев.

— Не совсем сами, — проговорил Намфулд. — Нам помогает кузнец, он наш крестный.

— Кузнец? А разве так можно? Господин Гринвальди градоправитель, и выбор кузнеца…

— Вот ты как все… — скрестил на груди руки Фонкин. — Что, раз кузнец и гном — все, не достоин?

По правде, я и сама не понимала, откуда у меня проявилась эта предвзятость к происхождению. Я и сама недалеко ушла от мальчиков. Воспитывалась с десяти лет в стенах Академии, без родных… Вернее, у меня их и до десяти лет не было. Подкидыш я, сиротка из приюта. Лишняя. Мое привычное состояние ненужности преследовало на протяжении всей жизни.

Родители мои совсем обо мне не позаботились. Даже имени не дали. Не достойна.

— Я ничего не знаю о гномах. Какие они?

— Пойдем, — кивнул в сторону потайной комнаты Фонкин. — Мы все тебе покажем и расскажем о гномах.

И я проследовала за мальчиком, а за мной поголовно выстроились рядочком остальные ребята.

Так мы и шли, гуськом, пока не уперлись в большой балдахин из тяжелых тканей.

— Спать будешь здесь, пока тебе не выделят комнату. Это мы подготовили специально.

— Для меня? — я замерла в недоумении.

Разве они могли знать о моем прибытии?

— Для той, которая нам подойдет, — уклончиво ответил Фонкин и переглянулся с Зуком.

— И для чего же вам я? В Гномире есть уже ведьмы с разрешенным колдовством.

— Есть, — нехотя проговорил Эрки и почесал затылок, — только они все служат дяде и обязательно сдадут нас.

— А я? Я разве не буду так же служить господину Гринвальди?

— Ты будешь служить нам, — припечатал меня Ампен, — и только потом дяде.

Идея о двуличности мне не сильно подходила, поэтому я развернулась и пошла в обратном направлении.

— Стой! Куда? — дети поспешили меня задержать.

— Я никому не буду служить. Ни вам, ни вашему дяде. Свободная ведьма ничего не должна жителям Гномира, — обернулась и, вскинув голову, посмотрела на мальчиков с вызовом.

— Ну тогда прощай, — неожиданно для всех проговорил Зук. — Мы подождем другую, более сговорчивую свободную ведьму.

— То есть как это другую? — возмутились мальчишки, метнув в сторону брата злобные взгляды.

— Иди, Мариука, свободная ведьма, может, ты действительно не создана для Гномира. Видели мы уже пустомель среди вас, ты просто такая же, как и все, болтливая и необязательная. Зря на тебя только плащ-невидимку набросили и секретное убежище показали. Пусть бы дядька тебя с позором дальше гнал, как дикого зверя на охоте.

И тут я только и смогла, что открыть и закрыть рот. Стало обидно. Внутри поднималось что-то ранее неизвестное мне, очень гадкое и уничижительное чувство. Захотелось даже хорошенько наподдать этим наглым и невоспитанным сорванцам.

***

— Я вам помогу, но для начала я хочу знать, зачем вам колдовство.

Братья немного сникли, кроме Фонкина, уж кого-кого, а его было сложно пронять чем-либо.

— Поклянись в неразглашении сведений, что мы тебе сейчас выложим, — насупившись, выставил условие Зук.

И тут мальчик выудил из кармана ящерицу тайны. Хвостатая в момент клятвы всегда сбрасывала свой хвост, и если кто-либо нарушал клятву, хвост чернел и обсыпался.

— Кто вам продал ее?

В Гномире явно кто-то из ведьм приторговывал тем, что детям было запрещено, но, видимо, гномы умели быть настолько убедительными, что виртуозно добывали всю необходимую ведьмовскую запрещенку.

Я тяжело выдохнула и вернулась к кровати с красивым балдахином. Отбросила тяжелую ткань и присела на самый край, чтоб ничего не испортить или не испачкать.

Братья подготовились на славу.

Кровать была застелена белоснежным бельем с цветной вышивкой, во главе кровати находилось множество подушек, от самых маленьких до самых больших. Одеяло тоже имелось, а еще... То, что мне удалось рассмотреть в самом дальнем углу, заставило даже прослезиться.

Гномы поставили игрушки в виде семейства кроликов. Я бы в детстве за такой подарок могла выменять все ценности, что у меня имелись на тот момент.

Нет, я, конечно, уже взрослая ведьма, и игрушки остались в том самом далеком детстве, но забота, проявленная о друге-соратнике, тронула до глубины души.

— Хорошо, поклянусь, но только после того, как вы честно, — я окинула мальчишек строгим взглядом, — мне все расскажете, я приму окончательное решение.

Ящерка блеснула в руках Зука и тут же окрасилась в ярко-фиолетовый. Мальчик развернул пресмыкающееся ко мне хвостом, и я коснулась указательным пальцем его конца.

— Клянусь сохранить все услышанное и увиденное и никому не рассказывать о том, что мне доверили семь гномов.

Окрас исчез. Хвост отпал. Фонкин поднял его с пола и спрятал в карман, а ящерку отпустил на волю.

— Итак, я слушаю.

Первым заговорил (неожиданно для меня) Брок:

— Наша мама в беде, и мы хотим ее найти.

Хорошее начало. Коротко и ясно. И в целом я уже собиралась встать, как в разговор включился Ампен:

— И наш отец тоже в беде, но мы не знаем, кто он, и поэтому…

Так, ну что-то более-менее вырисовывалось. Дети на попечении дяди, родители в беде, и никто не знает, где они.

— И каким образом я должна вам помочь?

— Ты отправишь нас в прошлое.

И тут я чуть не поперхнулась.

***

О заклинании, забрасывающем в прошлое, я знала весьма поверхностно, потому что оно входило в раздел запрещенного ведьмовского колдовства.

Однажды меня наказали на целый месяц за провинность. Я пробралась в библиотеку, в секретный раздел, и прочитала основы создания специального эликсира для активации заклинания перемещения во времени.

Нет, я не мечтала путешествовать, но была уверена, что мелочи в прошлом довольно положительно могли повлиять на будущее, а главное… Делала это чисто из эгоистичных мотивов — поиск моих родителей наталкивал на разные способы, и даже запреты не могли остановить.

Когда я попалась в руки ректора Академии магии в секретной зоне, меня чуть не отчислили. Только правда о поиске родителей смогла разжалобить специальную комиссию по особым ситуациям, когда адептки-ведьмы выходили за рамки дозволенного.

И сейчас семь пар сияющих глаз на меня смотрели настолько пристально, что я растерялась. Семь мальчишек-гномов видели во мне последнюю надежду, даже сильно рисковали, защищая перед дядей. Может быть, это был мой последний шанс не только закрепиться в Гномире, но и реализовать то, что я не смогла осуществить в своем детстве?

— Хорошо.

— Как? — вскинулся Зук. — И это все, вот так просто?

— Просто, — я кивнула ему в ответ.

— А я приготовился на ней испытать вонючую жижу убеждения, — выдохнул огорченно Фонкин.

— Ничего нет убедительнее молота, — оскалился Эрки.

Ха! Ничего себе. Да у них же одна идея лучше другой… Про молот мне совсем не понравилось. Неужели бы стали угрожать?

— Только у меня будет условие.

— Начинается, — сплюнул себе под ноги Ампен. — Я так и знал, что ничего просто не бывает.

— Давай. Грузи нас своим «просто», — поддержал брата Оррин.

— Первое, — я окинула взглядом всех ребят. — Никаких запрещенных товаров из лавки ведьмы. Иначе…

— Что?! — в один голос спросили братья.

— Иначе я вынуждена буду устранить ведьму. И поверьте, никому это не понравится. И дядя вашему особенно.

— У-у-у, ты дала клятву, — указал мальчик на хвост ящерки.

— Дала, — кивнула в согласии. — Только иногда можно обойтись и без слов, — я победоносно улыбнулась, гномы сразу сникли.

Наверное, они пережили разочарование, но я поспешила их подбодрить и обнадежить:

— Но так как у честных ведьм есть совесть, я, конечно, рассчитываю на ваше благоразумие и дружбу…

Последнее я произнесла с такой особенной интонацией, что мальчики сразу ожили и заулыбались.

— Мы даем гномское честное, — подковырнул кончиком ногтя свой передний молочный зуб Намфулд.

О да, когда в деле молочные зубы, ну что же, и они могут пойти в дело и быть отличным ингредиентом для будущих колдовских свершений.

— Второе условие: вы всячески помогаете расположить ко мне вашего дядюшку. И если того потребуют обстоятельства, придется взяться за учебу и поработать над своим послушанием.

Я не знала, как обстоят дела с обучением этих сорванцов, но что-то мне подсказывало, что если из них кто и учился, то это был явно Зук. Из него вышел отличный переговорщик, хотя первое место с ним мог разделить и Фонкин, только брал мальчик не умом, а силой убеждения…

Когда мы сошлись на этих двух условиях, то закрепили свой договор крепким рукопожатием. И только засобирались обсудить детали, как где-то сверху, над головой, раздался топот ног и мужские голоса активно выкрикивали последовательно имена мальчишек.

— Я убью их, — распылялся тот самый ненавистный голос градоправителя.

— Что вы, господин, они же дети. Чувство бесстрашия и жажда приключений у них в крови… — наверное, это был тот самый слуга, что встречал меня на входе в дом Томаса Гринвальди.

Гномы как-то резко побледнели, когда смолк голос их старенького слуги.

— Ох, зря он это, — проговорил Брок. — Дядька точно высечет, когда найдет.

— А что не так? — я искренне удивилась.

— Ну, дядя считает, что мы пошли в маму, а она как раз пропала … и…

— Оррин… Зук… Ампен… — дети вздрогнули от родного голоса Томаса.

— Пойдем, — позвал за собой всех Фонкин, — скажем, что увидели редкое насекомое, и тогда, возможно, он смягчится.

— Что же он за зверь у вас? Разве можно близких сечь?

— Можно… когда боишься их потерять навсегда, — тяжело выдохнул Ампен, встав за спиной Фонкина.

— А ты здесь сиди, завтра мы тебя выпустим…

Ну что же... наверное, имело смысл довериться ребятам, тем более если они завтра не вернутся за мной, у меня есть взрывающиеся бомбочки. С ними я себе везде выход найду.