Его Чужая Ведьма

Глава 5

Томас Гринвальди

Эта родственница Моры, взявшаяся из ниоткуда, сразу не понравилась Томасу. Но, как он ни старался найти повод и отказать девушке в работе, ничего не мог придумать.

Нельзя просто отказать. Без причины. Хотя одной ведьме он совсем недавно дал от ворот поворот, но дать дал, а вот забыть гневный взгляд девушки не мог. Совсем. Она даже во сне ему явилась и вновь отвесила болезненную пощечину.

И вот новая напасть!

Правда, эта забитая какая-то, в глаза не смотрела и говорила настолько тихо, что приходилось прислушиваться. И как такая в лавке будет справляться — непонятно.

Все эти мысли господин Гринвальды гнал от себя как можно дальше. Он самозабвенно погружался в заботу о городе, о племянниках, а вот эти странные новые личности лишь раздражали и мешали.

— Господин, детей нет в их комнате, — старческим голосом проговорил слуга, когда прошел в хозяйский кабинет.

К тому, что эти сорванцы любили играть в прятки, Томас привык, но всякий раз он старался перепроверить, так ли это.

И сегодняшний вечер не стал исключением. В ход градоправитель пустил небольшой артефакт-поисковик, настроенный на детей. И магический маячок засветился темно-фиолетовым.

— Мелкие пакостники! — взвился Томас. — Снова исчезли.

И пока дядюшка спешно обувал высокие кожаные сапоги и накидывал плащ, за окном со стороны Зачарованного леса послышалось тихое сопение и еще несколько странных звуков.

— Что это?

— Не могу знать, господин, — старый слуга вытянулся по струнке, сразу приобретая более бодрый внешний вид.

Рюмер страшно боялся того, что молодой хозяин захочет избавиться от него. Как тогда он будет жить вне семьи Гринвальди? Поэтому, когда Томас одарил его сердитым взглядом насчет новости о братьях, он постарался скрыть, что взволнован.

Они вышли на задний двор и, обогнув дом справа, оказались в том самом месте, как раз под окнами кабинета Томаса.

Шевеление и активное пыхтение за кустами усиливались с каждым их новым шагом.

Затем раздалось более громкое «помогите».

И надо же, каково было удивление господина Гринвальди, когда он увидел ту самую родственницу Моры. Бель Снежи.

Рюмер подсветил женский силуэт магической лампой. Девушка ойкнула и осела на мокрую траву.

— Здравствуйте, — проговорила испуганно новоиспеченная жительница Гномира.

И тут Томасу захотелось, чтобы все это было просто дурным сном: исчезновение племянников и вот эта незнакомая девица, по колени застрявшая в земле его двора.

Он нехотя спросил, каким лесом ее затянуло в землю, а девица лишь хлопала своими синющими глазищами.

В какой-то момент господину Гринвальди показалось, что цвет радужки глаз девушки изменился. Может, вечер лег тенью или же…

Но как мелькнуло на подсознании, так и исчезло. Не может. Это родственница Моры. Новая торговка в сырной лавке, и ничего, кроме этого.

— Простите, не знаю, как такое вышло. Мне показалось, что кто-то звал меня на помощь, а я пришла… — и тут Бель Снежи запнулась.

— Зачем вы пришли? — вскинул одну бровь Томас. — Я жду, Бель…

Она вздрогнула еще сильнее от того, что господин Гринвальди обратился к ней по имени.

— Мне кажется, я забыла у вас свой плащ, — нашлась тут же девушка. — И вот вернулась, а тут…

Странным образом, но Томас совершенно не помнил, во что была одета Бель Снежи в момент их первой встречи. Он посмотрел вопросительно на своего слугу, а тот лишь пожал плечами.

«Стареет Рюмер, стареет…» — выдохнул господин Гринвальди и вновь перевел свой взгляд на Бель.

— И что же произошло дальше?

— Земля засветилась бирюзовым, а затем красным, а потом мои ноги словно попали в болотную топь, — всхлипнула девица, и ее красивое кукольное личико исказила гримаса печали и жалости.

Томас скривился. И даже скрывать это особо не стал. Градоправитель никогда не терпел слабости, даже от женщины. По его мнению, люди не должны были сдаваться при первой же проблеме, и даже больше. Не смели демонстрировать подобный изъян остальным.

И вот сейчас в списке последних людей, о ком бы он задумался, стала новая торговка. И главное, ведь Мора всегда была примером сильной и могущественной ведьмы, а тут такими родственничками наградила ее Ехидна. Слабыми и немощными.

***

— Прекратите разводить сырость, Бель. Это вам никак не поможет выбраться, — Томас расстегнул пуговицы своего камзола и передал его Рюмеру, затем закатал кружевные рукава своей рубашки до локтя. — На три вы крепко хватаетесь за мою шею. Это понятно?! — господин Гринвальди смотрел на свою находку снисходительно и не очень верил в то, что девушка его все-таки правильно услышала и поняла.

— Хорошо, — пискнула леди Снежи.

Небо совсем окрасилось в черный, а затем двор Томаса осветила зигзагообразная молния именно в тот момент, когда он вытаскивал Бель из земли. Их лица оказались очень близко друг к другу.

И господин Гринвальди даже замер. Вспышка. Еще вспышка. Один раскат грома, и в его руках оказалась Мариука Элнейс.

— Будь я проклят! — прошептал Томас, отталкивая девушку от себя. — Вы. Ведьма.

Бель широко раскрыла глаза и посмотрела шокированно на градоправителя. Девушка плотно сжала губы в узкую линию, а затем, собравшись с духом, проговорила:

— Что с вами? — и один жалкий взгляд леди Снежи бросила в сторону старенького Рюмера. — О ком вы говорили только что?

Но Томас как ни старался развидеть ту заносчивую девицу, ничего не выходило при свете молний, он явно видел Мариуку, а по голосу выходило, что общался с Бель.

— Нечисть, сгинь! — сплюнул в сторону Томас, но только усугубил ситуацию.

— Да как вы смеете?! Что вы вообще себе позволяете, господин хороший? Тетушка Мора говорила о вас исключительно… — но не успела Бель договорить, как градоправитель схватил ее за руку и куда-то потащил в сторону города.

— Мора, говоришь, отзывалась хорошо? Вот она как раз мне и нужна!

Леди Снежи, почуяв неладное, стала всячески упираться и просить Томаса остановиться и все-таки объясниться с ней.

Но все было напрасно. Мужчина размашистым шагом пересек торговую улицу, направляясь в колдовскую лавку.

— Мора! — выкрикнул господин Гринвальди, когда перезвон колокольчиков сообщил о новых посетителях.

Дверь была не заперта, но градоправитель не обратил на это никакого внимания, как и на то, что время было действительно позднее и посещение магической лавки не шло ни в какие ворота.

— Мора, — вновь выкрикнул Томас. — Куда тебя нечисть унесла?

— Тут я, тут! — раздался с верхнего этажа довольно грубый женский голос. — Кого ночь принесла? Господин Гринвальди?!

А затем ведьма потянула воздух ноздрями, почувствовав совсем зеленую ведьму, несмышленую и страшно напуганную.

— Вот. Смотри! — воскликнул Томас и дернул девушку за руку, заставляя выступить вперед. — Кто это? Кого ты видишь, Мора?

Ведьма удручала своим внешним видом.

Тощая. Промерзшая. Трясущаяся.

— Бель, — тихо, но довольно жестко поприветствовала свою новоявленную родственницу Мора. — Что происходит? Мне кто-нибудь объяснит? — ведьма щелкнула пальцами, в воздухе распылив зеленый порошок.

Томас Гринвальди чихнул несколько раз, но когда он вновь посмотрел на Мариуку, перед ним стояла худенькая Бель Снежи, по крайней мере, со спины.

— Дичь и напасть! — выкрикнул Томас, не веря своим глазам.

Что же это такое происходило с ним? Почему в лице леди Снежи он стал видеть совсем другую девушку?

— Мора, кого я привел в твою лавку? — настойчиво потребовал ответа градоправитель.

— Господин, мою внучатую племянницу…

— Посмотри повнимательнее, разве это не ведьма из Академии?

— Бель, повернись к господину Гринвальди лицом.

Плечи девушки дрогнули, но она подчинилась просьбе Моры.

Томас внимательно всматривался в кукольное лицо Бель. Ни одной черты Мариуки в нем и в помине не было. Тогда что же с ним случилось возле его дома?

— Бель, что ты успела натворить? — вкрадчиво поинтересовалась ведьма.

— Ничего, тетушка, клянусь Ехидной, — пролепетала леди Снежи.

— Господин Гринвальди, я не смею настаивать, но, может быть, вы тогда расскажете свою версию?

И Томас замолчал. Что он мог предъявить женщине в отношении ее родственницы? Что он видит какую-то другую ведьму, которую своими стараниями и усилиями лишил даже малейшего шанса на проживание в Гномире и колдовство?

Нет, градоправитель решил молчать, а случившееся списать на усталость и непогоду.

— Бель застряла в земле. Почему девушка в такой час без вашего присмотра?

— Мое упущение, — услужливо проговорила извиняющимся тоном ведьма. — Я непременно накажу ее.

— Наказывать не стоит, просто недопустимо, чтобы столь юная особа расхаживала по городу без сопровождения.

И градоправитель, более ничего не объясняя, вышел и хлопнул дверью, не попрощавшись.

— Да, дела, — выдохнула Мора. — Знала бы, не заключала сделку с этими сорванцами. Но разве таким откажешь? Сироты ведь, без материнского надзора совсем плохи. А ты, — вскинулась ведьма, — за каким лешим ты успела влюбить в себя градоправителя?

— Я… что сделала? — с помертвевшим лицом проговорили Бель.

— Да не ты… А та, другая. Ведьма Академии.

— Врете вы все! Я его и мыслью не коснулась… — хотя врал явно кто-то другой, ведь были и пощечины, и слова, сказанные в злобе и гневе.

— Ты мне мозги не пудри… И чему вас только учат в этих ваши Академиях? Ты его очаровала гневом и своей непреклонностью. Он, бедняга, еще и сам не понял, насколько влип…

— Да что вы ерунду говорите? Он же не способен на чувства. Томас Гринвальди даже племянников не сильно выдерживает, только что и делает — шпыняет да поучает.

— Много ты понимаешь, — прикрикнула Мора на свою новую подопечную. — Колдовство под запретом, так ты его душу затронула! Это, между прочим, тоже запрещенная магия!

— Не понимаю… — Бель пошатнулась и едва успела присесть на скамейку у прилавка. — Какой запрет, какое очарование души?

— Когда на небе сверкают три молнии и звучит один раскат грома, затронутая душа видит ту, которая успела похитить его покой, — завершила свою речь Мора, сурово сдвинув брови на переносице. — Надо отдать тебе должное, господина Гринвальди кто только ни хотел заарканить, а удалось это совершить необученной выскочке. Да, дела!

— Да что вы такое говорите? Я же не хотела!

— Не хотела, а получилось. Теперь он твой образ будет видеть каждую ночь во снах.

— И что же теперь делать? — Бель сплела пальцы в узел, сложив их на коленях.

— Что делать, что делать! Любить и выходить за него замуж.

— То есть как? — совсем погрустнела девушка.

— А вот так, магия, милочка, работает в две стороны. Ты тоже совсем скоро воспылаешь к нашему господину чувствами…

***

Я сидела и приходила в себя. Насколько это было возможно вообще — как-то собраться с мыслями.

— Эй, ты что это надумала? — приосанилась Мора, когда посмотрела на меня взглядом истинной ведьмы. — Не дело это…

А я и не отрицала, но все-таки собиралась попробовать…

— Ты знаешь, что тебе будет?

Знала. И все равно собиралась.

— Душу его покалечишь и себе неприятностей наживешь, не сдержишь привязку и зверя и погибнет градоправитель.

Да, Мора была права, у меня в голове сплошная теория и совершенно ноль практики в руках. Могу все испортить и сама пострадать. Но при мысли, что я влюблюсь в Томаса Гринвальди, становилось жутко и страшно.

Я посчитала, что кто-кто, а именно он не заслуживал моей любви, поэтому…

— Мне нужен корень черного Парамелла. У вас должен быть.

— Не дам, — тут же вскинулась Мора. — С ума совсем сошла. Ты обживись, к облику попривыкни, а уж потом…

— Потом будет поздно, я перестану здраво мыслить, и кто его знает, чем все это закончится.

Конечно, я сама бы не сделала Томасу зла, да и с гномами мы вроде подружились. Сомнения все-таки у меня возникли, и большие. Может, действительно можно было подчиниться случаю или провидению и оставить все как есть?!

— Корень черного Парамелла стоит сотни таких дурочек, как ты. Ты ничего не сможешь предложить достойного и стоящего взамен.

Не смогла бы, если бы не была одной из лучших адепток Академии магии. И снова мое спасение в сумке. Я достаю то самое редкое и стоящее сотен меня.

Глаза Моры блеснули в алчном порыве, а руки ведьмы дрогнули, чтобы выхватить Яхондрит.

— Украла? Где ты его взяла? Да я же… смогу послать ко всем нимфам этот Гномир и…

Да, Яхондрит давно славился редким и уникальным свойством переноса в другие миры. Только я не собиралась никуда переноситься… В этом мире я не успела толком ничего понять и освоиться, поэтому Яхондрит держала для особого случая. И, по всей видимости, он наступил только что!

— Не важно, где взяла, там больше нет. Так я получу корень? — ведьма даже задержала дыхание, насколько ей хотелось, чтобы сделка состоялась.

— Ты же понимаешь, в случае ошибки он умрет. О его племянниках хоть подумай… — попыталась воззвать к моей совести Мора.

— Да не особо сильно гномам нужен их дядюшка, — со знанием дела заявила я и кивнула в сторону фиала с сывороткой соглашения.

— Как знаешь, я тебя предупредила, — выдохнула ведьма, а затем потянулась к склянке. — Назад дороги не будет, — она еще раз посмотрела на меня пронзительным взглядом.

Я лишь пожала плечами.

Ни за что не хочу становиться женой Томаса Гринвальди. И не буду ею. Может, если бы наша симпатия сложилась иначе, я еще могла подумать, а так «Очарование души» все испортило. А все гномы, непослушные дети, если бы они не вкопали меня в землю…