Его десятый развод

Глава 5

ВАЛЕНТИНА

— Девочку сначала!

Низенький тщедушный дедушка в белом халате, больше похожий на безумного профессора, чем на врача, внимательно осматривает меня.

Приехавшие люди Харитонова очень долго везли нас куда-то. По темноте и от шока я не разобрала дороги, но ехали мы далеко. Меня, полуголую, замотали в какой-то плед, а Харитонову кое-как забинтовали голову.

Нас привезли в какой-то дом на окраине поселения.

В доме меня напоили чаем и выдали огромную мужскую теплую пижаму. Но это лучше, чем ничего.

А сейчас Харитонов внимательно наблюдает за тем, как меня осматривает врач.

— Все хорошо с девочкой, Константин Романович. — делает заключение доктор. — Я могу ей успокоительного вколоть, чтобы заснула.

— Да, Богданыч, будь добр, вколи!

— Нет… — вякаю я. — Не надо…

Но Харитонов так зыркнет на меня, что я сразу замолкаю. Иголка жалит мою кожу. Не больно. У врача легкая рука.

— А теперь давай под одеяло, и спи! — приказывает Харитонов.

Спать я пока не могу, хотя под теплое тяжелое одеяло залезаю с превеликим удовольствием.

В комнате горит яркая люстра. Украдкой гляжу на то, как муж снимает с себя лохмотья окровавленной некогда белоснежной рубашки.

Его раскаченный торс в крови и в ранах. Он садится спиной ко мне, и я едва ли не вскрикиваю. Спина пострадала больше всего. Неудивительно, ведь он прикрывал меня ею. И основной удар пришелся именно на спину.

— Матерь Божья… — бормочет врач, присвистывая. — Константин Романович, все еще хуже, чем я думал.

— Жить хоть буду? — хмыкает Харитонов.

— Будете! — уверенно отвечает Богданыч. — Раны рваные. Надо достать осколки и подлатать кое-где.

— Латай! — милостиво разрешает Харитонов.

Я просто поражаюсь спокойной выдержке этого мужчины. Я прекрасно вижу, что творится с его спиной. Насколько она ранена и изрешечена. Я представляю себе, как это больно. Но Харитонов разговаривает так, будто это для него обычное дело, и он нисколько не испугался покушения.

— Давайте я вам обезбол вколю. — лезет в чемоданчик доктор.

— Так латай! — останавливает его Харитонов.

— Вы… уверены? — поправляет оправу очков доктор. — Тут работы на несколько часов.

— Да лепи уже, док! — приказывает Харитонов. — А я свою выдержку потренирую.

Муж сидит ко мне спиной. Я вижу, как врач начинает осторожно вытаскивать осколки из его ран. Я вижу, как Харитонов лишь изредка морщится, да, как белеют костяшки пальцев на его кулаках.

Ну надо же, какой удивительный мужчина! Так мужественно переносит такую боль.

Не знаю в какой момент, но я засыпаю. Наверно успокоительное, вколотое мне ранее начинает действовать.

— Всё готово, Константин Романович. — слышу я сквозь дрёму. — Теперь нога. А она у вас сломана!

— … серьезно? А я думаю, чего она так плохо гнётся!

— Гипс надо, Константин Романович.

— Не! Скажи моим, пусть специальное крепление достанут. Я видел такое.

— Инвалидное кресло вам надо. Кость сильно раздроблена.

— Какое на хрен инвалидное кресло⁈ — ревет мой муж, и дальше я уже ничего не разбираю.

А после, словно кто-то ложится рядом со мной.

— Спи… спи… — приобнимает меня.