Его притязания

Глава 4

Мейсон

Я паркую джип перед будущим домом, и мы просто сидим в течение минуты, любуясь видом.

— Вау, Мейсон, захватывает дух! Это действительно твое?

Я не могу удержаться от ухмылки и киваю.

— Да. Я купил его несколько месяцев назад. Я знал, что буду часто приезжать на Сент-Круа, чтобы помогать на нефтеперерабатывающем заводе, и решил, что настало время обзавестись домом. Мне нравилось проводить время в доме нашей семьи на Сент-Джоне, когда я рос, и если когда-нибудь мне повезет завести семью, я хочу, чтобы у них было то же самое. Здесь.

Странно. Я даже не помню, чтобы осознанно думал об этом в то время.

Неужели я действительно этого хочу?

— Давай выйдем, и я покажу тебе, как я себе все представляю. Думаю, все будет на одном уровне, но разделено на отдельные здания. Знаешь, как многие дома здесь, — я иду к центру расчищенной площадки. — Это будет главное здание с гостиной и небольшой ванной, большая открытая кухня здесь, а спальня и ванная — на другом конце. Все расположено так, чтобы по возможности ловить попутный ветер. К счастью, на этой высоте и в западной части, где выпадает больше осадков, температура должна быть терпимой. Плюс, конечно, я полностью переведу его на солнечную систему, с цистерной для сбора дождевой воды и пропуском ее через систему ультрафиолетовой фильтрации. Мини-сплиты для кондиционирования, когда ветра стихают. Затем мы выйдем на площадку у бассейна. Он будет иметь бесконечный край, так что можно будет плавать и смотреть на зеленый склон холма до самого моря. По обе стороны от бассейна, образуя внутренний двор, будут расположены отдельные гостевые комнаты. Большие спальни с зоной отдыха, мини-кухней и, конечно, ванной комнатой.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Брук, понимая, что говорю без умолку. Она просто улыбается мне таким взглядом, что мой член начинает набухать, когда я представляю, как эти сочные губы обхватывают его. И многое другое.

— Что?

— Это мило, как ты увлечен этим. Ты действительно очень хочешь построить здесь дом, не так ли?

— Хоть я и не привык, чтобы меня называли «милым», да, я надеюсь, что буду участвовать в строительстве как можно больше.

Она кладет руку мне на плечо.

— Мейсон, ты серьезно? Тебе нравится заниматься подобными вещами?

— Безусловно. Если честно, я бы не выбрал нефтяной бизнес, если бы это зависело от меня. И я не знаю, почему поделился этим, я никогда никому не говорил об этом раньше. Я всегда хотел работать руками.

— Что ж, Мейсон, время еще есть. После того как ты запустишь нефтеперерабатывающий завод так, как ты хочешь, ты должен будешь остаться в компании? Или сможешь уйти на пенсию? Можно переехать сюда на постоянное место жительства. Жить на Сент-Крус круглый год. Начать другую карьеру или даже заняться чем-то на полставки, чтобы не отвлекаться от работы. Что тебя останавливает?

— Все не так просто, Брук. Честно говоря, я был настолько сосредоточен на поддержании работы компании, что даже не задумывался об уходе. Быть генеральным директором семейного бизнеса не оставляет времени на размышления.

Меня возмутила ее упрощенная идея, ведь здесь гораздо больше, чем просто решение уйти.

Я сделал работу своей единственной целью в жизни. С самого раннего возраста мне вбили в голову, что я рожден для этого, и я никогда не рассматривал другие варианты.

Но, хотя мне и неприятно это признавать, возможно, Брук права. Может быть, я выполнил свою роль. Может, пришло время отойти в сторону. Черт, может, даже продать компанию. В любом случае меня больше интересует солнечная энергия и другие альтернативные виды топлива. Может быть, стоит подумать об этом.

Раскат грома выводит меня из задумчивости, и начинается дождь.

— На участке есть развалины старой сахарной мельницы. Пойдем туда и переждем дождь.

Я поворачиваюсь, чтобы бежать, когда Брук прижимается ко мне.

— Подожди! Моя сумка, наши телефоны!

Мы бежим к джипу, который уже насквозь мокрый. Я хватаю свой телефон, пока она забирает свою сумку, а затем мы с Брук, следующей за мной, спешим через хребет и огибаем большое вычурное дерево, откуда открывается вид на сахарную мельницу.

Это высокая цилиндрическая каменная башня с арочным дверным проемом. Мы взбегаем по ступенькам и забегаем внутрь.

— Ух ты, мы промокли! — хохочет Брук, и тот факт, что эта женщина может попасть под ливень и смеяться над этим, удивляет меня. Она совсем не такая, как я ожидал.

Она смотрит на крышу.

— Эй, я думала, они открыты сверху.

— Да, я тоже. Думаю, это просто несколько кусков фанеры, которые кто-то прикрепил. Я планировал снять ее, но сейчас рад, что не под дождем.

Мой взгляд фокусируется на Брук. Она изучает мельницу, проводит рукой по каменной стене и улыбается. Ее одежда насквозь промокла и прилипла к ней, не оставляя места для воображения. Капли дождя, сверкающие на ее коже, вызывают у меня желание провести языком по всему ее телу.

Она смотрит на меня, замечая жар в моем взгляде. Мое сердце колотится в груди. Отчаянная потребность целовать ее, владеть ее губами, ее ртом, ее телом поглощает меня.

Притяжение, которое я испытываю к ней, не похоже ни на одно из тех, что я когда-либо знал. Я натянут сильнее, чем пружина.

— С твоей рукой все в порядке? Кровотечение остановилось?

Я все еще удивлен тем, что ее, похоже, волнует моя рана. Она должна была быть кровососущим репортером. Но не таким.

— Все в порядке, совсем забыл. Но спасибо, что позаботилась об этом.

Брук улыбается, и я чувствую, как в груди что-то сжимается, когда она так смотрит на меня.

Ветер усиливается и начинает завывать. Громкий треск пугает нас обоих, и мы подходим к отверстию и выглядываем наружу. Небо темное и грозное, верхушки деревьев яростно колышутся на ветру.

— Полагаю, мы находимся во внешней полосе этого шторма.

Она кивает в знак согласия.

— Надеюсь, это было не дерево, упавшее на джип. Иначе нам предстоит долгая прогулка.

— Точно? По крайней мере, я знаю, что на этой мельнице мы в безопасности. Представь, сколько ураганов она повидала.

Брук права. Мельнице уже более двухсот лет. Нет никаких шансов, что она разрушится во время грозы. Когда я покупал участок, ее осмотрели, так что я знаю, что она все еще надежна.

— Похоже, мы застряли здесь надолго. Извини, я бы не взял тебя сегодня на джипе, если бы думал, что такое возможно.

Вообще-то, я думал, что это вполне возможно, и собирался получить огромное удовольствие от того, что Брук вымокнет в моем джипе, просто чтобы посмотреть, как она будет волноваться. Но, похоже, она получает удовольствие.

Какого черта?

Она совсем не такая, как я предполагал.

— Не беспокойся, Мейсон, это приключение, — ее улыбка прекрасна, и я хочу погреться в ее сиянии, невзирая ни на что. — Кроме того, я пришла подготовленной. У меня в сумке есть несколько бутылок с водой и немного закуски. И даже подзарядка.

Она поднимает сумку и лезет в нее, доставая две бутылки с водой.

— О, смотри, полотенце для бассейна не промокло, — она кладет сумку на пол и достает полотенце, вытирая им лицо и шею, а затем протягивает его мне. Я делаю то же самое.

Мы расстилаем полотенце и садимся на него, прислонившись спинами к стене. Мы расположились так, чтобы видеть из арочного дверного проема вид на бушующую снаружи бурю. Я пью воду.

— Эй, а где то манговое дерево, о котором ты говорил?

— Это недалеко, наверняка после бури на земле будет лежать несколько плодов. Мы можем пойти и собрать парочку, когда дождь закончится.

— Круто. Я бы с удовольствием. Ничто не сравнится со свежим манго.

Я представляю, как она откусывает кусочек манго, сок стекает по ее подбородку, и мне хочется слизать с нее этот воображаемый сок.

Я чувствую, как мой член начинает напрягаться, и смотрю на Брук. Мой мозг и мой член воюют друг с другом из-за этой женщины с тех пор, как она переступила порог моего офиса. Сейчас мозг проигрывает битву.

— Что? У тебя странный взгляд.

— Какой взгляд? — мой голос хриплый, более низкий. Я поворачиваюсь к ней.

— Взгляд хищника.

— Очень проницательно с твоей стороны, Брук.

Ее глаза встречаются с моими, и я понимаю, что она тоже это чувствует.

— Мейсон, я не думаю…

Я впиваюсь в ее губы со всей силой своего желания. Мой язык проникает в ее рот, и она встречает его своим, энергично и настойчиво, и мы оба, наконец, отдаемся тому, что было между нами.

Исследовав ее рот, я медленно целую ее подбородок, шею, пробегая губами по каждому сантиметру ее тела. Я приподнимаюсь на секунду, чтобы снять футболку, и она делает то же самое, ее белый кружевной бюстгальтер манит меня погладить ее грудь. Я снова прижимаю ее к себе и делаю это, наслаждаясь стонами, которые срываются с ее губ.

— Мейсон, я все еще не уверена, что думаю о тебе.

— Потому что я самовлюбленный высокомерный безжалостный генеральный директор? — мой рот путешествует дальше, к ее плоскому и подтянутому животу.

— Угу, — Брук снова стонет. — О, Боже, что происходит?

Я стягиваю с нее шорты и снимаю обувь. Она смотрит на меня, лежа на полотенце, в одном лишь белом кружевном лифчике и стрингах.

— Я буду лизать тебя, пока ты не выкрикнешь мое имя, Брук. Вот что происходит. Я умирал от желания овладеть тобой с тех пор, как увидел в бассейне на днях. Ты такая красивая.

Она краснеет от моих слов и улыбается, но ее глаза горят желанием.

— О, Боже, ладно, хорошо. Но это не отменяет того факта, что я пишу о твоей компании. И то, что я напишу, может быть лестным, а может и не быть.

— Конечно, нет. Я не жду от тебя ничего меньшего. А теперь заткнись и дай мне попробовать этот сладкий мед между твоих ног, — я наклоняюсь и опускаю лицо между ее бедер, разрывая ткань нижнего белья и проводя языком по ее центру.

Брук тянется ко мне и проводит пальцами по моим волосам, притягивая меня ближе и разводя колени. Я провожу указательным пальцем по ее щели, а затем проталкиваю его внутрь, до упора. Она выгибает спину, когда я делаю это, и начинаю вводить и выводить палец.

Мой язык играет с ее клитором, облизывая и обводя его. Я могу заниматься этим часами, мне никогда не нравилось доставлять удовольствие женщине больше, чем сейчас.

Каждый стон, каждое покачивание, каждый знак, который она дает мне о том, как сильно ей это нравится, только разжигает мое желание продолжать. Я настолько возбужден этой женщиной, что не могу нормально соображать.

Я добавляю еще один палец и ускоряю темп, чувствуя, как ее тугие стенки сжимаются вокруг меня, когда она кончает, выгибая спину и выкрикивая мое имя.

Я приподнимаюсь и смотрю на нее сверху-вниз, когда она сжимает бедра, до последней секунды наслаждаясь оргазмом. Она открывает глаза и смотрит на меня, как раз, когда я слизываю ее сок с пальцев.

Ее глаза расширяются при виде этого, а затем снова становятся голодными.

Брук толкает меня в плечи, пока я не опускаюсь на полотенце. Она на мгновение останавливается, чтобы заглянуть мне в глаза, и я чувствую, как что-то разрывает твердые слои вокруг моего сердца, те, о которых я даже не подозревал.

Но почему? Я ей даже не нравлюсь. И она мне не нравится.

Так ведь?

Это просто химия. Физическое влечение. Ничего больше.

Она наклоняется и нежно целует меня в губы, затем переходит к шее, кусая и посасывая так сильно, что может оставить след. Ее губы пробегают по моим грудным мышцам, потом по прессу, затем снова вверх.

Ее руки расстегивают мои джинсы и спускают их вниз, освобождая мой эрегированный член. Ее губы движутся к нему, обжигая кожу с каждым поцелуем, а ее влажные волосы скользят следом, охлаждая разгоряченную плоть.

Ее мягкая рука берет мой член и начинает поглаживать. Я сомневаюсь, что продержусь пять минут из-за взрыва, который ощущаю внутри себя. Он нарастал с тех пор, как я увидел ее выходящей из отеля сегодня утром, не смогу сдерживать его долго.

Ее рука продолжает поглаживать от основания до кончика, а Брук наклоняется и дразнит его языком, нежно облизывая мой член, словно это чертов рожок мороженого. Я стону, а она хихикает. Она точно знает, что делает, и наслаждается, мучая меня.

Затем ее теплые губы оказываются на мне, скользят по члену и сосут так, что возбуждаются сразу все нервные окончания. Она покачивается вверх-вниз, а я тянусь к ее волосам, накручивая их на кулак.

Ее темп ускоряется, она берет меня так глубоко, что я ударяюсь о заднюю стенку ее горла, и это отправляет меня за грань. Я изливаюсь ей в рот, выкрикивая ее имя. Брук замедляет темп, а затем снова нежно облизывает меня.

Мне нужно больше. Мой член уже снова возбужден для нее. Но пол этой старой сахарницы такой неудобный. Эти гребаные камни впиваются мне в спину. Я встаю и притягиваю ее к себе.

Внутри мельницы гуляет сырой ветер, но я чувствую только тепло. Я разворачиваю Брук, беру ее руки в свои и прижимаю их к каменной стене над ее головой. Затем отвожу ее бедра назад, так что она выгибается, выставляя передо мной свою попку. Такая красивая. Такие удивительные изгибы.

Она смотрит на меня через плечо, ее взгляд пылает.

— Это ничего не меняет.

— Знаю, — я провожу руками по ее спине, по заднице, сжимаю, поглаживаю.

— Но ты нужен мне, Мейсон, нужен мне внутри прямо сейчас. Я чувствую себя такой пустой. Пожалуйста. Пожалуйста.

Она виляет попкой. Я не могу остановиться, даже если бы хотел. Даже если бы я знал, что этого делать не следует, что секс с репортером, приехавшим сюда, чтобы написать обо мне статью, — самое что ни на есть плохое решение. Но есть в ней что-то такое, чему я не могу сопротивляться, как бы сильно она меня ни разочаровывала. Между нами есть гравитационное притяжение, которое невозможно отрицать. Я должен потребовать ее. Сейчас.

Я беру свой набухший ствол в правую руку и провожу им вверх-вниз по ее промежности, дразня ее. Брук стонет.

— Пожалуйста, Мейсон, мне это нужно.

Другой рукой я сжимаю ее волосы в кулак, притягивая ее голову к своей груди.

— Что тебе нужно, Брук? Скажи это, — я шлепаю ее по заднице. Сильно.

— О, Боже! — она задыхается, выгибая спину. Ее голос едва слышно шепчет. — Мне нужен твой член. Пожалуйста. Я принимаю таблетки. Это безопасно.

— Хорошая девочка.

Я поглощен похотью, первобытной потребностью быть внутри нее. Владеть ею. Доминировать над ней. Трахать ее, пока она не закричит, пока не перестанет ходить. Владеть ею. Брук снова стонет, и я вхожу в нее с такой силой, что она приподнимается на носочки. Я чувствую, как ее стенки растягиваются, чтобы принять мой размер.

— О да. О, Боже, Мейсон, это так приятно.

Мне нравится слышать, как она это говорит. Я проникаю в нее по самые яйца, мой пресс напрягается с каждым толчком. Шторм усиливается, ветер свистит вокруг нас, молнии вспыхивают снова и снова.

Раздаются раскаты грома, я наращиваю темп, погружаясь в нее, мои руки обхватывают ее бедра, чтобы проникнуть как можно глубже. Я едва слышу ее стоны, пока буря бушует, подстраиваясь под нашу интенсивность.

Ее тугая киска была создана специально для меня. Я никогда раньше не испытывал ничего подобного. Я схожу с ума от потребности. Моя разрядка близка, давление нарастает у основания позвоночника. Я тянусь к клитору и использую средний палец, чтобы поиграть с ним, пока нахожусь в ней. Брук хнычет, и я понимаю, что она близка к этому.

— О Мейсон, о да! Да! — она вздрагивает, ее киска сжимается, втягивая мой член, и в то же время моя разрядка наступает, пульсируя внутри нее. Я делаю толчок, потом еще один, каждый мускул моего тела напрягается от самого интенсивного оргазма, который я когда-либо испытывал.

Она опирается на каменную стену, а я прижимаюсь к ее спине, едва держась на ногах. Мы оба мокрые от пота и дождя, а я нахожусь в состоянии сенсорной перегрузки от того, что только что произошло.

Мы рухнули на полотенце, прижавшись спинами к стене, и сидим, пытаясь перевести дух. Брук поворачивается ко мне с огромной ухмылкой на лице.

— Святое дерьмо. Это было потрясающе.

— Мисс Андерсон, должен сказать, что в этом мы с вами точно можем согласиться.

Я тянусь к ней и притягиваю к себе, наши обнаженные тела согревают друг друга, пока буря не стихает. Мы остаемся так до тех пор, пока дождь не прекращается.

Брук задремала, положив голову мне на грудь и одну ногу на мою. Ее тело идеально прилегает к моему. В моем мозгу крутится так много мыслей.

По крайней мере на мгновение мне показалось, что между нами есть связь. Настоящая связь. Но этого не может быть. Она ведь враг, верно? Она здесь, чтобы найти компромат на меня или мою компанию. Конечно, у нас невероятная химия. Но это всего лишь гормоны.

Я ни за что не позволю женщине встать на пути к успеху компании, которую построила моя семья и будущее которой лежит на моих плечах. И она сказала, что это ничего не меняет.

А значит, она не хочет от меня большего. Значит, даже если я готов дать ей шанс, ей это неинтересно. Я могу научиться подавлять все свои чувства к ней. В любом случае, мне совершенно чуждо испытывать чувства. Черт, может, все это было частью ее плана. Обычно я могу определить, когда кто-то пытается играть со мной, но, может быть, мое желание к ней затуманивает мой рассудок? Я просто спишу это на потрясающую встречу на одну ночь.

Ведь это все, что может быть, верно?