Экранные поцелуи

Глава 4

Бобу Делани нужны были деньги. Много денег.

Двадцать пять миллионов долларов. Однако пока ему никто их не предлагал.

Его это не слишком огорчало. За долгие годы работы в кино он сделал слишком много фильмов, чтобы расстраиваться из-за того, что не находится желающих вложить деньги в его новый проект. Он их найдет. Время работает на него. Время, и еще сценарий, и его главная кинозвезда.

С этими мыслями он открыл стеклянную дверь студии «Магнум». Высокий, широкоплечий, с осанкой и походкой, напоминавшей Джона Уэйна в фильме «Настоящий мужчина». Еще он очень походил на ковбоя, особенно темными вьющимися волосами и обветренным лицом человека, которому многое довелось испытать. Ему больше подошли бы джинсы и кроссовки, чем темный строгий костюм. Однако в данный момент Боб Делани занимался поисками денег, а для этого — он знал — надо выглядеть безупречно.

Шагая к лифту, он улыбался своей знаменитой улыбкой удачливого, уверенного в себе человека. Это была своего рода реклама. На каждом шагу он видел знакомые лица. Бинг Кросби, Гри Гарсон, Софи Лорен, Стив Маккуин — все они смотрели на него со стен длинного прохладного коридора как напоминание о том, что студия «Магнум» всегда приглашала только лучших. Потому что могла себе это позволить.

Ожидая лифта, он еще раз мысленно повторил все детали. Все, что могло бы заинтересовать ответственное лицо, к которому он направлялся. Прежде всего — Дэвид Прайс, его звезда. Выходец из Австралии, он снялся всего в двух крупных международных фильмах, однако после этого приобрел такую популярность, что сейчас считался огромным достоянием, по уровню не ниже, чем Роберт Редфорд или Пол Ньюмен.

Делани мысленно поблагодарил его агента — Десмонда Френча. Они сотрудничали уже несколько лет, поочередно обмениваясь взаимными услугами. Именно Френчу удалось склонить Дэвида Прайса к участию в картине. Интересно, что он попросит взамен на этот раз? Но об этом можно подумать позже. Тем более что Френч никогда не выходил за рамки разумного. Чего бы он ни потребовал, Делани наверняка сможет ему это предоставить без особых проблем.

Боб Делани вообще обходился без проблем. Потому что не искал их. Сын иммигранта из Дублина и поварихи из Америки, он унаследовал от отца-ирландца легкость и уверенность в себе, которые автоматически вызывали у людей доверие к нему. Когда он заявил руководству студии Си-би-эс, что ему требуется четверть миллиона долларов на фильм о пустынном острове, ему тут же предоставили деньги. Не потому, что кто-либо на студии питал особый интерес к тропическим пескам или пальмам. Просто все знали, что за свои деньги они точно в указанный срок получат обещанное. Теперь Делани надеялся, что Дэн Кейзер, глава студии «Магнум», отнесется к его просьбе точно так же.

Он нервно перелистал сценарий. Уже много лет он искал повод для того, чтобы снять новый фильм о пустынном острове. И вот однажды, во время школьных каникул, он застал сына перед телевизором, когда тот смотрел видеофильм. Мальчик сидел как завороженный. Когда Чак лег спать, Боб бегло просмотрел несколько кадров и, к своему удивлению, обнаружил, что это адаптированный вариант «Великолепного Крайтона». Он уселся поудобнее и посмотрел фильм с начала до конца. Его охватило волнение. Да ведь это тот самый остров и пустыня, о которых он думал столько лет! В фильме было все, что могло бы привлечь публику в наше время: капризное английское семейство и их верный слуга Крайтон, драматическое кораблекрушение у пустынного острова и еще то, что он все время искал в фильмах, — неожиданный поворот сюжета. В данном случае таким неожиданным поворотом оказалась полная смена ролей. Слуга Крайтон стал предводителем группы потерпевших. Нужно было строить жилье, добывать пищу, защищаться. Он один знал, как это делать. Члены капризного семейства превратились в его рабов, которые изо всех сил старались, чтобы их предводитель и добытчик ни в чем не нуждался.

На следующее утро Чак обнаружил, что его видеокассета исчезла. Он не протестовал. По-видимому, благодаря этому фильму у отца улучшилось настроение, чему Чак был только рад. После того как они с матерью развелись, с отцом стало трудно ладить. Если «Райская лагуна» поднимет ему настроение, тем лучше.

Лифт остановился на семнадцатом этаже, Делани вышел. Первый шаг сделан — он у кабинета ответственного исполнителя. Остальное в руках судьбы.

Приемная офиса Дэна Кейзера напоминала какой-нибудь банк на Уолл-стрит. Три секретарши за компьютерами работали без устали и без остановки. Четвертая, раскосая японка, неподвижно сидела за большим столом из орехового дерева, лишь время от времени отвечая на телефонные звонки. Изредка ей приносили пакеты с бумагами, однако главная ее обязанность, по-видимому, заключалась в том, чтобы принимать посетителей. Это она делала очень профессионально, играя роль любезной дамы из общества. Всякий раз приходя сюда, Боб задавался вопросом, не была ли она в прошлом гейшей.

Как обычно, Кейзер заставил его прождать положенные по ритуалу десять минут, после чего японка сделала ему знак войти.

Если в приемной кипела бурная деятельность, то внутренняя часть офиса являла собой воплощение комфорта. Все здесь, казалось, существует лишь для того, чтобы потакать прихотям хозяина. С одной стороны — во всю стену старинный бар из соснового дерева. Противоположная стена из сплошного стекла выходила на декоративный сад, в котором никто никогда не гулял. Ни секретаршам, ни прочим служащим не разрешалось ступать на сочную зеленую траву, наслаждаться запахом роз или греться на солнышке. Садовник, работавший полный рабочий день, неустанно следил и ухаживал за этим участком площадью в пол-акра, предназначенным для одного-единственного человека — Дэна Кейзера. Лишь он один мог наслаждаться этим великолепным видом, лишь он имел право входить в сад. Это давало ему ощущение могущества, дополнительной власти.

Подойдя к руководителю студии «Магнум», Боб Делани почувствовал, как спадает напряжение. Весь путь в эту святая святых был обставлен таким образом, что временами и впрямь создавалось впечатление, будто приближаешься к самому Господу Богу. Или, на худой конец, к члену королевской фамилии. На самом же деле Дэн Кейзер был обыкновенным смертным. Порой даже более смертным, чем прочие.

Если бы в Голливуде задумали снимать фильм о самом Голливуде и искали бы актера на роль наиважнейшей персоны, выбор безусловно пал бы на Дэна Кейзера, потому что он выглядел именно так. Высокий, плотный, круглолицый и розовощекий, он был создан для того, чтобы носить броские дорогие костюмы и курить толстые сигары. Даже крючковатый еврейский нос и вьющиеся еврейские волосы не противоречили образу магната от киноиндустрии. Единственное, что шло вразрез с типичными чертами, — это ребячливость Дэна. Если люди его породы обычно подавляют окружающих, то Дэн всегда держался дружелюбно. За это, да еще за открытое лицо и тихий мягкий голос все его любили.

Однако Дэн Кейзер бывал и крут, очень крут. За последние пятнадцать лет, что он имел дело с Дэном, Боб помнил два случая, когда глава студии отклонил проекты за то, что они превышали бюджет. Никакой особой жестокости в этом не было. Он поступал так исключительно для пользы дела. Совсем не для того, чтобы ущемить чьи-то интересы.

Именно из этих соображений Боб принес сценарий Дэну Кейзеру первому.

Они с энтузиазмом обменялись приветствиями. Руководитель студии повел Боба Делани в дальний конец кабинета, где стояли диван и два кресла. По традиции они не стали сразу говорить о деле, а для начала поболтали немного о светских новостях.

Боб внимательно наблюдал за собеседником. Он знал, что когда тот будет готов перейти к делу, то подаст ему знак. Так и случилось — Дэн Кейзер потянулся через мраморный стол за сигарой. Во время их многочисленных встреч так происходило всегда. Боб мысленно расправил плечи.

— Как ты собираешься назвать свой новый фильм? — нарочито небрежно спросил глава киностудии.

— «Покинутые на острове». Ты получил сценарий, который я тебе послал?

Дэн Кейзер помахал сигарой в воздухе.

— Я получаю тысячи сценариев в день. Не могу же я запомнить все.

Боб Делани кратко изложил сюжет фильма. С первых же слов ему стало ясно, что благодушный человек, сидящий напротив, и в глаза не видел сценария. Потом Боб перешел к стоимости картины и почувствовал, что Дэн Кейзер весь превратился в слух.

— Двадцать пять миллионов! — воскликнул Кейзер. — Да это же уйма денег. Ты уверен, что фильм в самом деле столько стоит?

Боб напрягся. Теперь пора выкладывать главный козырь. Дэвид Прайс… Для него австралийский актер являлся не только козырной картой, но и основной причиной создания фильма вообще. Если Дэн тоже ценит этого актера, фильму обеспечена зеленая улица. Боб двинулся на ощупь:

— Я слышал, «Магнум» охотится за Дэвидом Прайсом. Это правда?

— Охотится — именно то слово. Боюсь, нам нечего предложить этому австралийскому бездельнику.

Режиссер заулыбался.

— Есть. Если ты согласишься принять участие в моем фильме.

Теперь улыбнулся и Кейзер.

— Я все знаю о вашем соглашении с Дэвидом Прайсом. Знаю, что десять дней назад у тебя был разговор с Десмондом Френчем. Иначе почему бы я согласился встретиться с тобой, так сразу? Как я понял, сценарий ему понравился?

Боб кивнул.

— Ну, тогда у тебя осталась всего одна проблема.

— Какая же?

— Заглавная женская роль. — Последовало молчание. Кейзер повернулся к Бобу: — Послушай, у тебя в фильме есть секс, есть пустынный остров и еще Дэвид Прайс. Но это составляет лишь одну часть уравнения. Если хочешь получить двадцать пять миллионов, ты должен найти подходящую девушку.

Боб встал.

— Выпить у тебя что-нибудь найдется?

Кейзер указал на бар:

— Угощайся, дорогуша. Ты знаешь, где что стоит.

Боб прошел к бару. Налил себе минеральной воды. Обернулся к Кейзеру:

— Не имею ни малейшего намерения искать девушку для «Покинутых».

— Почему так?

— Потому что у тебя она уже есть.

Глава студии начал перелистывать бумаги, приговаривая про себя:

— Есть Белинда Вебер… но она сейчас занята. У Кэрис Иванс контракт в Колумбии. — Он замер на мгновение. — Уж не имеешь ли ты в виду Клаудиу Грэхэм?

Боб глотнул минеральной воды.

— Именно ее.

— Забудь о ней. Это неудачный выбор.

Боб был заинтригован.

— А в чем дело? Расскажи.

— С самого начала?

Боб кивнул.

Кейзер прошел к бару, смешал себе коктейль. Боб вглянул на часы — всего только начало пятого. По-видимому, то, что Дэн собирается рассказать о Клаудии Грэхэм, достаточно серьезно и малоприятно.

Все, однако, оказалось, не столь безнадежно. Клаудиа, которая в качестве секс-символа ценилась наравне с Ракел Уэлш и Брижит Бардо, не слишком хорошо играла, при этом была совсем неглупа, обладала чувствительным сердцем и непомерным самолюбием. Вот оно-то доставляло продюсерам немало хлопот. Дело в том, что при всем своем самомнении Клаудиа страдала от крайней неуверенности в себе Ее хрупкое «я» постоянно нуждалось в подпитке со стороны. А единственным известным ей способом самоутверждения являлись отношения с мужчинами. Если ей кто-то нравился, дело никогда не кончалось легким флиртом. Нет, Клаудиа непременно должна была пройти весь путь до конца — до свадьбы. В итоге она была замужем пять раз, и пятый муж недавно ее бросил.

К концу рассказа Дэн проглотил два коктейля и налил себе чистой водки.

— Перехожу к самому худшему, — мрачно произнес он, глядя через стекло на безупречно ухоженный сад. — Когда Чад подал на развод, она исчезла. Никто не мог до нее добраться. Она отказывалась встречаться со своим антрепренером, не появлялась в обществе, даже к телефону не подходила. Она как бы перестала существовать. Ты не поверишь, она даже с врачом перестала встречаться. Так что если у нее нервный срыв, то в данный момент она может оказаться на грани самоубийства.

Боб решил не сдаваться.

— Может, все не так уж страшно. До сих пор я неплохо ладил с актрисами. Да Господи, я почти десять лет был женат на актрисе. И вот что я тебе скажу: еще ни одна актриса не умерла от любви.

Кейзер лишь покачал головой:

— Хотел бы я тебе поверить. Клаудиа не появляется уже полгода. Каждый месяц мы ей выплачиваем тысячи долларов по контракту и ничего не получаем взамен. Скажу тебе откровенно, ее смерть обошлась бы дешевле для студии.

— А еще лучше, если бы она снова начала работать.

Кейзер допил водку. Повернулся к нему:

— Если ты вернешь нам Клаудиу, «Магнум» вложит деньги в твой фильм.

— А если нет?

Глава студии загасил сигару.

— Тогда и говорить не о чем.

Боб Делани знал, что Клаудиу Грэхэм будет трудно разыскать. Но он ошибся. Это оказалось невозможно. Целую неделю он пытался дозвониться до нее, оставлял сообщения на автоответчике. Но она так и не отозвалась.

Он попробовал другой путь — послал ей цветы. Безрезультатно. Тогда он решил испробовать последнюю возможность — Жизель Паскаль.

Сама Жизель называла себя устроительницей чужих дел, все остальные звали ее сводней. Как бы там ни было, она на этом неплохо зарабатывала. А деньги ей были нужны. Много денег. Боб иногда сравнивал ее с очень дорогим гоночным автомобилем — прекрасным, срывающимся с места от малейшего прикосновения и требующим уйму денег на свое содержание. Делани познакомился с ней восемь лет назад, когда она только появилась в Голливуде, и сразу же был заинтригован, как и все остальное мужское население города. Причина крылась не только в ее детски-голубых глазах и льняных волосах. Такими здесь могла похвастаться добрая половина девушек. Жизель отличалась от них утонченным стилем и атмосферой загадочности, окружавшей ее.

Она приехала из Парижа, и это чувствовалось с первого взгляда — по походке, по манере говорить, по тому, как сидела на ней одежда. Но она не сразу поехала на побережье, в Голливуд. Несколько лет прожила в Нью-Йорке.

Она обучалась актерскому мастерству и даже сыграла несколько ролей на Бродвее, но все незначительные. Жизель не обладала достаточным талантом, а кроме того, у нее не было необходимости зарабатывать деньги. Она жила на содержании у очень обеспеченного человека с большими связями. Оставив его, решившись уехать на побережье, она смогла использовать все его связи. Благодаря людям, с которыми она познакомилась в Нью-Йорке, ей было, где остановиться и существовало множество мест, куда она могла бы поехать. Она стала появляться на всех великосветских приемах, в самых шикарных клубах, на торжественных церемониях присуждения академических наград и званий. Многие мужчины добивались ее благосклонности, так что она могла бы снова завести богатого содержателя. Но ее это больше не устраивало. Теперь она решила стать независимой и зарабатывать себе на жизнь.

Сначала подумывала о карьере актрисы. Однако почти сразу же отказалась от этой мысли. Слишком много очаровательных блондинок пошли по этому пути, и где они теперь? Нет, она должна найти такой род занятий, где можно использовать то, что отличает ее от других. Ее шик, связи, способность привлечь любую важную птицу… В конце концов, Жизель нашла себя. Она представляла нужных людей друг другу и получала за это плату. Как оказалось, в Голливуде все нуждались в таких услугах, потому что все хотели получить больше того, что имели. Люди недостаточно богатые желали быть приглашенными на какой-нибудь шикарный прием. Кому-то из тех, у кого уже были богатство и связи, наверняка мог понадобиться и секс — легкий, необременительный, без проблем и обязательств. В самом начале Жизель именно так и зарабатывала на жизнь. Поставляла очаровательных девушек могущественным людям, у которых не было времени на поиски кратковременной подруги. Но одно это не могло ее удовлетворить. Она была слишком яркой личностью, чтобы удовольствоваться ролью «мадам». Как всегда, на помощь пришел незыблемый закон о соответствии спроса и предложения. Она стала приводить на светские приемы людей, которые без нее ни за что туда бы не попали. Для этого понадобилось завести знакомства с некоторыми из жен могущественных голливудских деятелей, что оказалось довольно легко благодаря ее внешнему шику и французскому акценту. А ее пробивная энергия и умение подойти к нужному человеку довершили дело.

За восемь лет Жизель Паскаль стала известна всему Голливуду. Если кому-нибудь требовалось попасть на прием для избранных, встретиться с самым могущественным продюсером или поиметь кинозвезду, звонили Жизель. За соответствующую плату она могла все это устроить.

Сейчас Бобу Делани необходимо было встретиться с Клаудией Грэхэм, причем в подходящей обстановке и чтобы встреча продлилась столько, сколько нужно. Пришло время позвонить Жизель.

Они договорились встретиться в кафе «Гамбургер Гамлет» на бульваре Сансет. В этом кафе влиятельные люди города обычно вели деловые переговоры. Боб не раз встречался здесь с известными актерами, подбирая звезд для своих фильмов. Входя в вертящиеся двери, он в который раз подивился смелости владельца кафе, казалось, отнюдь не стремившегося потакать вкусам обитателей столицы американской киноиндустрии. Огромное, похожее на амбар помещение больше напоминало закусочную быстрого обслуживания. Пожилые официантки в белых накрахмаленных передниках и наколках медленно двигались между столиками. Единственной уступкой публике, привыкшей к роскоши, были просторные кожаные кресла у каждого стола.

В одном из таких кресел Боб увидел Жизель. Она пришла на несколько минут раньше его. Как всегда, она выглядела так, будто только что сошла с обложки журнала «Вог». Для этой встречи она выбрала черный костюм из мягкой кожи, наверняка от Сен-Лорана. Украшения из золота — цепочка на шее, серьги и перстень — куплены, скорее всего, на Родео-драйв и стоят, судя по их виду, дороже иных бриллиантов. Но главное, Жизель умела носить вещи так, как никто другой. Белокурые волосы убраны назад в низкий пучок. Ее лицо с высокими аристократическими скулами и ясными голубыми глазами нисколько не теряло от такого строгого стиля.

Подойдя к ней, Делани даже присвистнул от восхищения:

— Если бы мне не было известно, что за этим очаровательным личиком скрывается вычислительная машина, я бы в тебя влюбился.

— Можешь оставить любезности для других. Ты же пригласил меня на ленч не для того, чтобы пофлиртовать?

Делани задержал дыхание. Итак, она собирается вести дело круто с самого начала. Тем лучше. Ну-ка посмотрим, насколько круто. Он разразился своим неподражаемым мальчишеским смехом:

— Но и не для того, чтобы получить несварение желудка. Поэтому будь умницей и закажи себе что-нибудь выпить. Сначала выпьем, потом перейдем к делу, не раньше.

С недовольным видом она подозвала официантку:

— Минеральной воды, без льда и без лимона. А для моего друга — чистого мышьяка.

Он похлопал ее по руке:

— Не будь стервой. Тебе это не идет.

Он заказал себе «Гибсон». Поднял бокал приветственным жестом. Француженка ответила едва заметным кивком. И сразу перешла к делу:

— Итак, в чем проблема?

Боб рассказал ей о сделке, которую пытался заключить со студией «Магнум». Потом о трудностях с Клаудией Грэхэм. Жизель, похоже, заинтересовалась его проектом.

— Ты планируешь снимать в каких-нибудь экзотических местах? Или здесь, на студии?

Он усмехнулся:

— Если получу деньги, конечно, поедем на натуру. А что?

— Клаудии необходимо уехать.

Теперь заинтересовался и Делани:

— Ты хочешь сказать, что она потеряла покой из-за своего последнего развода? Я знаю, Чад был ее пятым мужем, но не могла же она до такой степени увлечься…

— Это не из-за развода, хотя ее устраивает, что все так думают. На самом деле все гораздо серьезнее. — Жизель пододвинула кресло поближе к столу, оглянулась, понизила голос. — Послушай, это должно остаться между нами. Клаудиа — мой друг, настоящий друг. Я могу рассказать, что ее гложет, но ты должен пообещать, что дальше тебя это не пойдет.

Он кивнул:

— Даю слово. А теперь расскажи, что же такое ужасное с ней произошло и почему она должна скрываться.

Жизель улыбнулась:

— На самом деле ей не о чем беспокоиться, пока «Магнум» платит ей такие деньги. А скрывается она из-за того, что произошло с ее лицом.

Кажется, он начал понимать, в чем дело.

— Неудачная пластическая операция? Изуродовали нос?

Жизель покачала головой:

— Бери выше.

На мгновение он задумался.

— Глаза?

Жизель кивнула:

— Точно. За последние десять лет она их дважды подтягивала, без особых последствий. Ну и вот, перед тем как идти в суд на бракоразводный процесс, она решила немного взбодрить себя. Подтянуть их еще раз.

Делани снова тихонько присвистнул:

— Она что, совсем с ума сошла?!

— Хирург задал ей тот же вопрос. Она страшно оскорбилась. Я, мол, плачу вам не за такие вопросы, а за то, чтобы вы занимались моим лицом. Она ушла и решила, что сделает эту операцию в Италии, в Риме, где никто ее не увидит. А когда все было кончено, она уже не могла никому показаться на глаза.

Делани обхватил голову руками.

— Теперь я понимаю, почему она прячется. Скажи, насколько это ужасно.

— Все не так ужасно, как мы боялись вначале. Ее прежний врач сжалился над ней. Сейчас шрамы почти не видны, если не слишком присматриваться. Но в этом-то и состоит проблема. Клаудиа боится появляться на экране. Даже я считаю, что средние планы пройдут нормально, а вот крупным планом ее показывать нельзя.

Боб вздохнул с облегчением. Действительно, все не так страшно.

— Если бы ты мне сказала, что ей откромсали грудь, вот это было бы действительно безнадежно. А с глазами, думаю, мы справимся. Понимаешь, Кейзер мечтает, чтобы я снимал ее в «Покинутых» именно из-за ее тела. На необитаемом острове в тропиках обычно ходят почти без одежды, особенно женщины. Может быть, мы даже рискнем сделать несколько кадров с обнаженными девушками, не выходя за рамки хорошего тона. При ее природных данных мы вполне можем свести крупные планы до минимума. А уж если они понадобятся, есть множество способов скрыть глаза; линзы, световые эффекты. Думаю, ты в моих объяснениях не нуждаешься.

— Нет, конечно. Но тебе надо убедить Клаудиу. На твоем месте я бы начала с поисков оператора-осветителя. При встрече с Клаудией тебе придется ответить на множество вопросов.

Он улыбнулся, на этот раз от всей души:

— Значит, ты это устроишь?

— Это я устрою. Единственное, чего я не могу гарантировать, — это то, что Клаудиа согласится на твое предложение. Я могу лишь организовать вашу встречу. Остальное будет зависеть от тебя.