Эрия. Осколки души (СИ)

Глава 14. Понеслась душа в "рай"…

Звуки: глухие, шуршащие, резкие, инородные — настойчиво и недружелюбно вторгались в мой сон. Каплями кислоты выжигали дыры в хрупкой вуали сновидения между материальным и призрачным мирами. Перестук каблуков об дубовые плашки паркета. Дребезжание фарфоровой посуды. Лязг подноса о кофейный столик у окна.

Тёплый хлебный запах свежей сдобы, жареного бекона, хрустящих тостов. Бодрый терпкий аромат акваэрийского кофе и медовый с горчинкой — цветков алиссума.

Шорох ткани. Скрип металлических колец. Рывок, и луч яркого солнечного света рассекает сонный полумрак спальни, окончательно выдёргивая меня из крепких объятий Морфея.

Приоткрыла один глаз и хмуро взглянула на нарушителя покоя — женщина лет шестидесяти, среднего роста, плотного телосложения, в скромном закрытом платье в пол темно — кремового цвета с длинными рукавами и с прорезными карманами по бокам, из украшений — белый кружевной воротник, манжеты и широкий ремешок из телячьей кожи. Тёмно — каштановые тронутые сединой волосы убраны в пучок и закреплены белоснежной наколкой.

— Доброго дня, юная леди! — поздоровалась она, закрепила тяжёлые плотные портьеры подхватами и расправила тонкую полупрозрачную ткань занавесок.

— Доброго… Который час? — прохрипела я, растирая слезящиеся от яркого света глаза.

— Время обеда. — ровным скрипучим голосом ответила женщина, выставляя с подноса на кофейный столик тарелки и чашки с завтраком. Аккуратные, выверенные движения рук свидетельствовали о практичности и целеустремлённости натуры утренней гости, а тонкие длинные пальцы обнаруживали человека внимательного, придающего большое значение деталям. Холодная, невозмутимая. Казалось, её нисколько не смущал и не волновало присутствие в смежной с хозяином спальне посторонней девушки в столь поздний для завтрака час.

— Меня зовут лирэсса Глюссо. Я экономка Озёрного острова. Грас Сайлос поручил мне разбудить и накормить юную гостью. — представилась она, слегка поджав тонкие бледные губы. Единственная мимолётная эмоция на узком вытянутом лице женщины, мгновенно выдала упрямый и скрытный характер экономки замка. Вежливая, сдержанная, чопорная — она не располагала к непринуждённой беседе.

— Лирэсса Эрия. — представилась я в ответ. Пытливый, оценивающий взгляд серых глаз пробежался по мне и вновь скрылся за маской учтивости и добродушия.

— Озёрного острова? Что это? — спросила я.

— Так называется замок, в котором вы находитесь. Его хозяин — Грас Сайлос Лофт — младший брат императора Ленарда Лофта Третьего. — также невозмутимо с нотками высокомерия пояснила экономка.

Она меня, что ли, за идиотку держит? Ещё бы краткую биографию отца пересказала. За кого она меня принимает?

— Прошу к столу, лирэсса Эрия, — завтрак подан. Через полчаса я пришлю камеристку. Она принесёт платье, поможет одеться и сделает причёску.

— Но я могу сама. — попыталась возразить я.

— Не можете — грас Сайлос распорядился. — отрезала она, холодно улыбнулась и вышла из комнаты.

Вот правду говорят — утро добрым не бывает. Не успела толком проснуться в новой жизни, а уже чувствую, что кому — то должна. Что происходит? Почему эта женщина при внешней учтивости так неприветлива, холодна и даже агрессивна? Как будто она меня осуждает. Но за что?

Я задумалась и огляделась по сторонам — классический интерьер представительного дома, наполнен красотой и роскошью.

Резная мебель, хрустальные люстры с кристаллами — накопителями, парчовые портьеры, газовый тюль и классическая отделка стен — светло — кремовые обои с яркими красными цветами, обрамленные молдингами и панелями из ясеня. Преобладание нежных пастельных оттенков делает интерьер романтичным и уютным.

Просторная спальня поделена на несколько функциональных зон. Перед окном — уголок для утреннего чаепития. За компактной невесомой ширмой спряталось трюмо и небольшой диванчик. Слева у входа вдоль стены расположился платяной шкаф с резными дверцами, изящная кушетка, торшер. Особенного уюта комнате придаёт роскошная кровать. Её основание напоминает бархатистое ванильное облако, большие воланы которого обхватывают изголовье, аккуратно спускаются в пол.

Старинный мраморный камин напротив, живописная картина с озёрным пейзажем, овальное напольное зеркало на фигурных ножках дополняют торжественный интерьер спальни.

Ещё раз зевнула, потянулась, скидывая остатки дремы, всунула ноги в меховые тапочки на низком каблуке, надела стёганый халат, любезно выложенный поверх покрывала, и поплелась в ванную комнату, интерьер которой не отличался от спальни. Те же хрустальные бра, кессонный потолок, мрамор, дерево. Нежные растительные мотивы в оформлении рамы зеркала, окна. Светло, торжественно и уютно.

Задерживаться не стала. Быстро умылась, приняла горячую ванну, подсушила волосы полотенцем, оставив их распущенными, накинула халат и отправилась завтракать.

Когда вошла в спальню голубоватое флуоресцентное свечение, куполом накрывающее круглый столик, резко погасло.

«Знакомая магия…» — подумала я и подошла ближе.

За то время, что я провела в ванной, приводя себя в порядок, завтрак не только не остыл, но и оставался по — прежнему свежим, тёплым и ароматным. Похоже, магия привратника замка не позволила еде остыть и заветреться. Удивительно! Меня не оставляет мысль о разумности магии замка. Интересно узнать у Сайлоса подробности его новаторских исследований.

Позавтракала, взяла чашку с любимым кофе и подошла к окну. С тыльной стороны замка скрытый высокой гранитной стеной притаился роскошный сад, со множеством тропинок, цветущих деревьев и низкорослых кустарников. Голые угольно — чёрные ветки припорошило свежим пушистым снегом. Застывшие кристаллы льда задорно искрились и переливались в ярких лучах солнечного света. В дальнем углу на монохромном фоне окружающего пейзажа темнел острый шпиль семейной часовни. Поверхность живописного пруда с ниспадающими в безмятежные воды ветками плакучей ивы стянуло тонкой корочкой прозрачного льда.

Умиротворение, покой, смирение — сирены Озёрного острова, за обворожительной внешностью которых скрывались коварные и опасные утёсы и мели придворной жизни. Я не питала иллюзий и не ждала ничего хорошего от будущего в роли наследницы, а потом Императрицы. Уверена, что путь будет непростым и тернистым, даже опасным. Но я не отступлюсь и доведу задуманное до конца.

Погруженная в нерадостные мысли, не услышала, как в комнату вошла камеристка, которую обещала направить экономка.

— Доброго утра, лирэсса Эрия.

От неожиданности вздрогнула, обернулась. У кровати с платьем в руках стояла низенькая худенькая девушка. Возрастом не старше шестнадцати лет. Рыжеволосая, с россыпью веснушек на маленьком курносом носу и сияющими любопытством и добротой серыми глазами.

— Я Сара. — представилась девушка. — Работаю горничной у граса Сайлоса. Камеристок у хозяина нет. Он живёт один. Женщины здесь не появляются. Вы первая гостья на Озёрном острове за много лет. Но не смотрите, что я молодая и неопытная. Я всё умею! — звонко щебетала девушка.

Бойкая, подвижная, весёлая и разговорчивая. Она уверенно выполняла обязанности горничной, камеристки и дуэньи. Прибрала комнату, очистила стол, застелила постель, помогла одеться и, усадив меня перед трюмо, занялась подсохшими волосами. Всё это время она не затихала ни на минуту, болтала обо всём подряд и ни о чём определённом одновременно. Шутила, смеялась, задавала вопросы, и сама же на них отвечала. Лёгкая словно ветерок, светлая как луч восходящего солнца, звонкая как горный ручей. Милое доброе создание, без капли дара. Глядя на неё, вспомнила о Лэсси и загрустила.

— Ох, простите, лирэсса Эрия. Я вас утомила. Я такая болтушка. Матушка всё время за это меня ругает.

— Нет, Сара. Всё хорошо. Ты ни при чём. — ответила я, поднялась и подошла к зеркалу.

В отражении на меня смотрела незнакомка — хрупкая нежная юная аристократка. Закрытое платье глубокого синего цвета подчёркивало стройный силуэт и удачно оттеняло бледную кожу. Тёмно— васильковый окрас радужки казался ещё глубже и насыщеннее. Юбка — колокольчик, облегая бёдра, свободно спадала книзу. Треугольный вырез горловины платья украшал окантовочный кант из чёрного атласа с витиеватой серебристой вышивкой. Вставка из тонкого кружева прикрывала глубокое декольте. Манжеты плотно обтягивали узкие запястья. Широкий пояс с серебристой вышивкой обхватывал талию и ниспадал сзади расширяющимися книзу лентами. Тёмные замшевые туфли на тонких каблуках добавили роста и вытянули невысокий девичий силуэт, придавая ему стати и благородства. Длинные волосы собраны на затылке и закреплены шпильками с перламутровыми жемчужинами на конце.

— Кто это… — ошеломлённо прошептала я, разглядывая себя в зеркале.

— Это вы, лирэсса Эрия! Истинная красавица! У хозяина прекрасный вкус! — воскликнула девушка, широко улыбаясь.

— Что? — изумилась я и вопросительно посмотрела на Сару. — Что ты имеешь в виду?

— Как что? — камеристка опасливо взглянула на меня и попятилась. — Вы первая леди в стенах замка. Грас Сайлос ни разу не приводил в дом женщин. А замку нужна хозяйка и же… — на полуслове осеклась Сара. — и спутница грасу Сайлосу. Он одинокий привлекательный мужчина — завидный жених. А здесь вы — юная и, несомненно, прекрасная. Вот мы и решили… — продолжала лепетать Сара. Чем больше она говорила, тем ярче пылали её щёки и блестели глаза. — Ох, простите меня глупую, лирэсса Эрия. Я не думаю, что говорю. Не обращайте внимания на мои слова. Это всё бред глупой необразованной девицы.

Сара впервые замолчала и кинулась к камину.

— Прохладно здесь. Давайте я разведу огонь — станет теплее и уютнее.

Я отвернулась к окну и задумалась над словами камеристки. Вот значит, какую роль мне приписала прислуга — женщины, которую грас Сайлос удостоил чести привести в родной замок на Озёрном острове — неоспоримое доказательство плотского интереса мужчины. Примитивная житейская логика. Похоже, они приняли меня за любовницу граса. Впрочем, что здесь ещё предположить. Появилась внезапно, под покровом ночи, сплю в смежной комнате, из одежды — только ночная рубашка. И смешно, и грустно одновременно. Теперь я поняла причину такого холодного, агрессивного отношения к себе со стороны экономки. Женщина решила, что я коварной змеёй голодной до чужих богатств и прелестей проскользнула в сердце и дом её любимого хозяина. Забавно. Даже разница в возрасте их не смущает.

— Ой! — вскрикнула Сара и скорчилась от боли, прижимая правую руку к груди.

Подбежала к девушке, чтобы осмотреть повреждение.

— Сара, позволь взглянуть на рану.

Служанка, рыдая от боли и страха, протянула обожжённую кисть.

Ладонь покраснела, отекла, вздувшиеся пузыри с прозрачной жидкостью местами лопнули, усиливая и без того болезненные ощущения. Опять ожог второй степени. Мне подозрительно везёт последнее время на них.

Привычно наложила обезболивающее заклинание. На обычном человеке оно продержится недолго, но достаточно, чтобы успокоиться и позволить обработать рану. Сара перестала кричать, только тихо всхлипывала и поскуливала. Усадила девушку в кресло, аккуратно очистила, обработала края раны водой. Призвала светлый источник. Белые полупрозрачные нити эфира ласково и невесомо опутали пострадавшую ладонь девушки, дезинфицируя и подсушивая обожжённую плоть. Прикосновения магии не причиняли боль, ощущались лёгким прохладным дуновением ветерка. Оторвала кусок ткани от белой салфетки, обмотала ладонь девушки.

— Это всё, что я могу, Сара. Прости. У меня нет необходимых ингредиентов и лаборатории, чтобы сделать заживляющую мазь. В замке есть лекарь? — спросила я девушку.

Служанка сидела с вытянутой рукой и смотрела на меня, словно громом поражённая.

— Сара, с тобой всё в порядке? — позвала девушку, похлопав её по плечу. Может у неё болевой шок? Камеристка слабо кивнула, но не вымолвила ни слова и не сдвинулась с места.

— Что здесь происходит? Откуда крик? — В комнату влетела запыхавшаяся экономка.

— Всё в порядке. — поторопилась успокоить взволнованную женщину. — Сара обожглась, когда разжигала камин. Я обезболила и очистила рану. Действие заклинания продержится не дольше пяти минут.

— Сара… — выдохнула женщина и ласково притянула к себе девушку.

— Не волнуйтесь, матушка. Благодаря заботе лирэссы Эрии, мне уже лучше. — Сара улыбнулась, выглядывая из — под материнских объятий.

Похоже, женщины приходились друг другу близкими родственницами. Вот только лирэсса Глюссо была хоть и слабым, но светлым магом. Сара же обычный человек. Интересно кто же отец…

— Доброго утра, Эрия! — оборвал мои размышления бодрый голос вошедшего в комнату граса Сайлоса. — Лирэсса Глюссо, Сара! — приветственно кивнул он.

— Что случилось? — спросил мужчина, осматривая встревоженных женщин, мой растерянный вид и раненую конечность девушки.

— Сара обожглась. Я обработала и обезболила руку, но здесь нужна помощь лекаря. — ещё раз объяснилась я.

Сайлос взял девушку за кисть, развернул салфетку, осмотрел подсохшую кожу на месте ожога и довольно хмыкнул.

— Отличная работа, Эрия! Умница! — похвалил он меня. — Сара, спуститесь в лекарскую. Лирэсса Глюссо, вы тоже можете идти.

Женщины молча поклонились и поспешно вышли из комнаты.

— Эрия, чудесно выглядишь. Наряд тебе к лицу. — Сайлос восхищённо смотрел на меня и улыбался.

— Спасибо! — смущённо поблагодарила граса за комплимент. — И платье, и бельё, и обувь — всё село идеально. Но откуда такая точность в размерах? Как мне дали знать, я первая женщина в замке за много лет.

— На самом деле причин две. Одна — это лир Томас. Он надёжный и внимательный к деталям осведомитель. — пошутил грас. — Вторая — это магия. Ткани, из которых шился твой гардероб, пропитаны магическим составом, благодаря чему одежда, соприкасаясь с кожей, подстраивается под фигуру носителя. Изменения незначительные их сложно заметить, если намеренно не искать. Кроме того, ты прекрасно сложена, как и твоя мать — подгонка наверняка была несущественной.

Впечатляет! Любопытный состав. Интересно из чего он состоит и во сколько обойдётся, если попытаться его воспроизвести самостоятельно.

— Что же касается последнего… — продолжал Сайлос. — Это правда. До тебя здесь не было ни одной женщины, не считая прислуги. Я переехал в этот замок после смерти Марджери, искал уединения, не хотел никого видеть и слышать. Добровольно заточил себя здесь, отрезал от остального мира, разорвал контакты. Держался только мыслью о тебе. Ты мой якорь и смысл жизни, Эрия.

— Я… Я не знаю, что ответить. — растерянно пролепетала я. Слова Сайлоса растрогали меня. Мне было искренне жаль этого мужчину, я сочувствовала его горю, понимала чувства, но не разделяла их. Для меня он оставался чужим, я не воспринимала его ни как отца, ни как близкого человека.

— Ничего не нужно отвечать. Просто знай, что я люблю тебя и впредь буду рядом. Если ты мне позволишь.

Я благодарно улыбнулась и согласно кивнула. Слова здесь излишни.

— Вы знаете, что прислуга присвоила мне роль вашей любовницы? — сказала я, меняя тему разговора.

Сайлос весело рассмеялся.

— Нет, но не удивлён. Меня уже так давно пытаются женить, что хватаются за любую возможность уличить в интересе к прекрасному полу. Прошу тебя, забудь и не переживай по этому поводу. Уже сегодня вечером вопрос будет снят.

— Кстати, об этом. Вы упоминали о знакомстве с семьёй. — сказала я, смутно припоминая наш последний разговор перед тем, как уснуть.

— Верно, но продолжим беседу в лаборатории. — Предложил Сайлос. — Там никто не помешает и не подслушает.

— Не доверяете собственной прислуге? — скептически изогнув правую бровь, спросила я.

— После гибели Марджери я никому не доверяю. — Сайлос грустно улыбнулся и приглашающе подставил согнутую в локте руку.

Сопротивляться не стала, положила ладонь на плотную ткань светло — серого камзола и, ведомая Сайлосом, вышла из покоев. В кабинет поднялись тем же тайным ходом — через каминный портал в спальне граса.

В комнате всё было по — прежнему. На столе среди вороха бумаг голубоватым мерцала стеклянная сфера. В коротких ворсинках разноцветного ковра путались солнечные зайчики, пробивавшиеся в комнату через узкие стрельчатые окна. Только за толстыми стенами атанора ярился огонь.

— Что это? — спросила я, вглядываясь через смотровое окно алхимической печи в ослепительно — белое пламя.

— Это драконий огонь. — ответил Сайлос, присаживаясь в одно из кресел в центре лаборатории.

— Настоящий? — удивлённо воскликнула я.

— Первозданный. Чистый, без примеси.

— Но как? Откуда? — спросила я, не в силах оторваться от волшебного зрелища.

— Мы обязательно вернёмся к этому разговору, и я подробно расскажу о своих опытах и исследованиях, Эрия. Сейчас же обсудим ближайшее будущее.

Заставила себя оторваться от печи и послушно села в кресло напротив.

— Через два дня состоится празднование Дня Единения. В императорском дворце ожидается бал, на который съедется высшая знать, в том числе тринадцать Великих родов. Император представит тебя подданным как наследницу и будущую императрицу.

Я нервно сглотнула, почувствовала, как начинают мелко дрожать коленки и холодеть пальцы рук.

— Обряд единения с источником пройдёт перед балом ночью в полночь в храме Ирбиса. Подробности обряда тебе завтра расскажут император и Главный жрец Обители.

Закусила губу и сцепила руки, сдерживая внутреннюю дрожь.

— Эрия, ничего не бойся. В обряде нет ничего сложного. — подбодрил меня Сайлос, взял мои холодные ладони и тихонько сжал их. — Ты умная, талантливая, смелая девочка. У тебя всё получится. Понимаю, что происходящее внезапно для тебя, но иного пути нет.

— Сделаю всё, что в моих силах и даже больше. — ответила я и постаралась расслабиться. Сложила руки на подлокотники кресла, откинувшись на мягкую спинку.

— Император и я будем рядом — поможем, подскажем и поддержим.

— Спасибо, Сайлос. Я крайне благодарна за участие и заботу.

Мужчина грустно улыбнулся собственным мыслям. Родная дочь не признавала в нём отца. От помощи не отказывалась, внимание и заботу принимала, но стена отчуждения никуда не делась. Конечно, глупо и наивно ожидать другого. Сайлос прекрасно понимал, что любовь между родителями и детьми не возникает за одну ночь, но разъедающая душу печаль не унималась.

— Сегодня вечером мы отправимся на ужин во дворец. Ленард представит тебя членам императорской семьи, наследникам первой линии, объявит о твоём происхождении и будущем статусе. С этого момента Эрия Сол перестанет существовать, а Арисия Эрия Лофт возродится и займёт принадлежащее по праву рождения место. Новость о возвращении наследницы перестанет быть тайной и разлетится по Империи в считаные минуты. Запомни, никто не должен знать, где и как ты жила эти годы. Это вопрос безопасности.

— Я поняла, Сайлос. Буду молчать.

— Хорошо. Теперь давай расскажу о членах нашей венценосной семейки.

Следующие два часа мы изучали семейный альбом. Я старалась запомнить фамилии, имена, даты рождения, родственные связи, порядок посадки за столом, формы обращения и прочие премудрости дворцового этикета. Голова гудела и раскалывалась от обилия информации. Наконец уставшую и замученную отец проводил меня в спальню, чтобы я успела подготовиться к главному событию вечера.

Прилегла на кровать и прикрыла глаза. Повинуясь моей воле, полупрозрачные нити светлого эфира оплели голову, снимая внутреннее напряжение, прохладной волной прокатились по телу от макушки до кончиков пальцев на ногах. Усталость уступила место послеполуденной дреме.

Не знаю, сколько я проспала. Видимо, не меньше часа. В комнате сгустились синеватые тени, разбавляемые бликами тлеющих поленьев в камине. За окном темнело и поблёскивало редкими огнями звёздное небо.

Я приподнялась и села на край кровати. На полу сверкнуло знакомым голубоватым свечением. Испуганно подобрала ноги на покрывало и посмотрела вниз. На мягком ковре, свернувшись клубочком, лежал призрачный силуэт арлизонской кошки с пушистыми кисточками на остроконечных ушах. Контур иллюзорного животного мерцал голубым флуоресцентным светом. Кошка перекатилась набок, вытянулась, вскочила на лапки, сверкнула блестящими глазами и растаяла в воздухе.

Пока пыталась осмыслить увиденное, в комнату постучали и через секунду вошла раненая камеристка.

— Доброго вечера, лирэсса Эрия! Привратник сообщил, что вы проснулись и я взяла на себя смелость побеспокоить вас. — робко проговорила девушка.

— Всё в порядке, Сара, проходи. Как здоровье? — поинтересовалась, разглядывая светящуюся сетчатую повязку на руке девушки.

— Прекрасно — уже не болит. Лекарь наложил заживляющую мазь и зафиксировал повязкой. Специальный раствор, которым пропитали ткань, позволяет магии не развеиваться и усиливать лечебные свойства мази, ускоряет процесс заживления и снимает болезненные ощущения.

— Какая удивительная вещь! — не удержалась я от восторга.

— Это разработка граса Сайлоса. — гордо сообщила камеристка.

Я улыбнулась и мысленно поставила ещё одну зарубку на память. Сколько удивительного, полезного и необычного изобрёл отец, начиная от разумной магии привратника, заканчивая удобными, эффективными лекарскими приспособлениями и магическим раствором для пропитки ткани. Лечить магией простых людей крайне сложно и малоэффективно, но, похоже, Сайлос нашёл способ.

— Ещё раз благодарю вас за помощь, лирэсса Эрия! Леди не обязана помогать простой служанке. Вы такая добрая, отзывчивая, скромная…

— Хватит, Сара, остановись. Я не сделала ничего необычного: помогать — долг каждого целителя. Давай лучше собираться. Неприлично опаздывать на ужин к императору.

Сара помогла переодеться в лёгкое воздушное платье из бледно — лиловой органзы с открытыми плечами и рукавами фонариками. Тонкую ткань корсажа украшала аппликация из цветочной вышивки и жемчуга, прикрывая стратегические места. Пышная многослойная юбка волнами ниспадала в пол и плавно покачивалась в такт шагам. По ширине подол декорировали цветочными аппликациями и каплями жемчуга.

Часть волос Сара заплела на затылке, нижние локоны оставила свободно спадать на спину до поясницы. По традиции мужчинам аристократического происхождения полагалось заплетать волосы в косы, женщинам позволено оставлять слегка не убранными.

— Спасибо, Сара! Ты прекрасно справилась. — поблагодарила девушку, разглядывая своё отражение.

— Можно? — позвал мужской голос от приоткрытой двери.

— Да, конечно, Сайлос, входите. Я уже готова. — Я поспешно встала, оправила платье. — Сара, можешь идти.

Девушка учтиво присела и удалилась.

— Ты божественна прекрасна, Эрия. Дитя Луны и Солнца! — выразил восхищение отец и поцеловал меня в руку. — Ты очень похожа на Марджери: у тебя её глаза, улыбка, цвет волос и нежное трепетное сердце. Я уверен, она гордилась бы дочкой.

— Не надо, Сайлос, — я заплачу, а идти на семейный ужин с красными от слёз глазами не подобает наследнице императора. — пошутила я.

— Хорошо, не будем о грустном. Я пришёл, чтобы вручить подарок.

Он достал из кармана светло — серого парадного мундира продолговатую бархатную коробочку. Внутри на мягкой подушечке лежали маленькие серёжки и подвеска из белого золота. Драгоценные кристаллы бледно — розового цвета в форме капелек изящно дополняли и завершали нежный образ воздушного платья.

— Кристаллы непростые. — пояснил он. — В них заключена частичка магии привратника замка — дополнительная защита. Мне так спокойнее.

Я кивнула, вглядываясь в матовую поверхность кристалла, силясь увидеть голубоватое свечение, но напрасно. Цвет не менялся.

— Пора в путь. — сказал Сайлос и подал руку.

До дворца добирались на отцовской закрытой карете, без опознавательных знаков, в сопровождении личной охраны граса Сайлоса. Окна занавесили плотной тканью, смотреть в них отец строго запретил. Магия — хорошо, но неоправданный риск недопустим. Пока не пересечём укреплённых стен дворца, расслабляться не стоит.

Моя вторая поездка в Алистранию, а я опять ничего не увидела. Даже обидно немного. Городской пейзаж помог бы переключить внимание с внутреннего мандража и леденящего сердце ужаса. Не судьба. Я чувствую себя как перед прыжком с вершины утёса в бездонную морскую пучину со скалистыми выступами и скрытым в толще воды дном. Глаза лихорадочно горят, щёки пылают, сердце бешено бьётся, руки потеют. Сайлос тоже заметно нервничает, но старается отвлечь праздными разговорами. Не выходит. Я запинаюсь, путаюсь, отвечаю невпопад, кажется, ещё немного и потеряю сознание. Не успеваю. Карета останавливается, и моё сердце замирает вместе с ней.

В голове туман. Шум в ушах. Комок в горле. Механически переставляю ватными ногами, медленно передвигаюсь вперёд. Крепкие руки Сайлоса заботливо придерживают меня под локоть. Хватаюсь за него как за спасительную нить. Возбуждённое сознание воспринимает происходящее вокруг обрывками.

Красная ковровая дорожка на белых мраморных ступенях парадного крыльца дворца, как дорога в один конец для приговорённого.

Величественные, стремящиеся в небо, колонны выпирающего вперёд портика угрожающе нависают над головой.

Вышколенные дворцовые лакеи в чёрных ливреях с золотистыми басонами и в белоснежных перчатках провожают нас равнодушными взглядами.

Двойная колоннада парадной анфилады с длинной уходящей в высь величественной лестницей с мраморной балюстрадой перил поражает масштабом и торжественностью.

Роскошный расписной плафон в обрамлении лепного позолоченного карниза с пылающим в лучах магии символом императорской власти назидательно напоминает о причинах моего появления здесь.

Тринадцать алебастровых скульптур магов — воинов по периметру колоннады со знамёнами, на древках которых закреплены щитки с гербами тринадцати Великих родов, как символы жертвенности, отречения от частного во благо общего.

Пустота и безлюдность залов дворцовой анфилады флигеля императрицы сковывает внутренности льдом.

Атмосфера величавости и пафоса давит, подчёркивает неуместность и чужеродность пребывания моей скромной персоны в самом сердце Империи. Чувствую себя самозванкой, пустым гранёным стаканом среди роскоши и блеска богемского хрусталя. Никакое, даже самое богатое и прекрасное в Междугорье платье, не скроет моего деревенского прошлого. На что я рассчитываю? Непонятно.

Погруженная в себя, не заметила, как добрались до Малой гостиной императрицы. Очнулась, когда остановились перед закрытой дверью.

— Готова? — спросил Сайлос, развернул меня к себе и приобнял за плечи.

— Нет, но это неважно. — нервно пошутила я.

— Понимаю. — сочувственно согласился он и продолжил. — Когда зайдём, я представлю тебя Алисии. Потом ненадолго поднимусь к императору. Не бойся — здесь тебе ничего не угрожает.

«Кроме заносчивости, тщеславия и высокомерия.» — подумала я, выдавив из себя что — то похожее на уверенную улыбку. Судя по реакции Сайлоса, получилось не очень.

— Выше нос, Арисия. Всё будет хорошо.

Отец поцеловал меня в щеку, положил мою дрожащую руку на согнутый локоть и кивнул лакею, чтобы тот открыл дверь.

Полукруглое просторное светлое помещение. Закруглённые арки стрельчатых окон выходят на невысокую балюстраду открытой террасы. Повсюду традиционная золочёная резьба, изысканные лепные детали. Живописное оформление падуг плавно переходит в расписной плафон на потолке. Интерьер гостиной сбивает с ног кричащей роскошью, обилием деталей. На светло — голубом шёлке стен двумя провалами выделяются парадные портреты монаршей четы. Узорный дубовый паркет, многоярусная печь с сине — белыми изразцами, элегантная резная мебель и искусные предметы декора выдают в хозяйке гостиной экспрессивную увлекающуюся натуру, склонную к нарциссизму.

Императрица, как ярчайший рубин в императорской тиаре, восседает в кресле во главе диванной группы. Венценосная и хищно — прекрасная она виртуозно дирижировала настроением и атмосферой семейного ужина. По правую руку от неё расположилась светлая часть семьи — младшая сестра императора — Вивьен Строн. Пышная словно зефирка, светловолосая женщина сидела у левого края дивана и предавалась любимому занятию — вязанию на костяных спицах. Толстыми коротенькими пальчиками она ловко накидывала петли и кивала в такт музыки, ручейком льющейся из — под струн звонкоголосой арфы.

Рядом с Вивьен, вальяжно развалившись на диванных подушках, возлежал её сын и наследник рода — Патрик Строн — светловолосый худощавый юноша с пышным жабо в богато расшитом камзоле с бриллиантовой серёжкой в мочке левого уха. Со скучающим видом прожигателя жизни тот попивал вино и кривил рот, сдерживая рвущийся наружу зевок.

За спиной жены с бокалом горячительного в руках стоял глава семейства Волд Строн — низенький, тонкокостный, с узким холеным лицом, тонкими усиками, изящными длинными пальцами с ухоженными ногтями. На фоне дородной пышущей здоровьем круглолицей жены он выглядел гротескно и неуместно.

На диване напротив слева от Алисии, вытянув спину и чинно сложив руки на коленях, восседала младшая сестра императрицы — Меган Марсоу. В отличие от хищной томной красоты старшей женщина не привлекала внимание противоположного пола. Высокий выпуклый лоб, широкоскулое лицо, тонкие губы, высокомерный колючий взгляд производили отталкивающее впечатление.

По левую руку от Меган скромно притулилась маленькая тонкая фигурка Фрозы Крафт — жены Главы Отряда Щит и Меч и брата императрицы Дастиана Крафта. Тихая, молчаливая, с красивыми миндалевидными глазами, задумчивой улыбкой и тонкими изящными руками в белоснежных перчатках чуть выше локтя. С отстранённым мечтательным выражением лица она кивала в такт льющейся из дорогого инструмента музыке.

Комнату окутывали прекрасные текучие звуки плавной лирической мелодии, оживающей под тонкими пальцами арфистки. Грэсса Крэйси Марсоу самая младшая из наследников первой линии обладала абсолютным слухом и поистине уникальным хрустальным голосом. Пение девушки ублажало самый взыскательный вкус и приносило ни с чем не сравнимое удовольствие. Белоснежные локоны водопадом спадали на тонкие плечи, а чёрные, как ночь, глаза горели огнём тщеславия.

Оливер Марсоу как глубокий интроверт и интеллектуал уединился на кушетке с видом на парк с толстой книгой в руках. Сосредоточенный на внутренних переживаниях и отрешённый от суеты вокруг — он не обращал внимания на собравшихся в комнате людей.

Прямо напротив главного входа в гостиную у дальнего окна тихо беседовали трое: старший брат императрицы Дастиан Крафт и двое его детей — близнецы Талия и Тэмиан.

Глава Отряда в строгом чёрном мундире с военной выправкой и холодным жёстким выражением лица что — то говорил рядом стоящему Тэмиану, который угрюмо кивал в ответ, бросая на сестру недовольные красноречивые взгляды.

Тёмно — бордовый сюртук лаконичного кроя подчёркивал высокую мускулистую натренированную фигуру молодого черноволосого мужчины, выдавая в том война и любителя физических упражнений. Выбритые виски со сложно — плетённой длинной косой, колючий надменный взгляд темно — карих глаз придавали образу властности и враждебности.

Талия Крафт стояла напротив мужчин спиной ко мне. Не видя лица девушки, я могла только по достоинству оценить высокую стройную спортивную фигуру, узкие бёдра и сильные руки, которые выдавали в ней увлечённую фехтовальщицу и профессиональную наездницу.

Вот такая мизансцена предстала перед нами, когда я и Сайлос вошли в услужливо распахнутые лакеем двери Малой гостиной. Незамеченными мы не остались. Обратив в сторону вошедших взор прекрасных золотистых глаз, императрица царственно поднялась, ведомая любопытством, и грациозной походкой неспешно подошла к двери. В прямом взгляде плескался детский восторг как при виде новой неизвестной игрушки.

— Сайлос! — обрадованно воскликнула она. — Дорогой, мы тебя уже привычно не ждали, но ты нас приятно удивил. — сказала она, приобняв мужчину за свободный локоть.

— Ваше Величество! — поприветствовал императрицу Сайлос, приложившись губами к протянутой узкой ладони. — Алисия, вы, как всегда, волнительно прекрасны.

Императрица томно улыбнулась и перевела вопросительный взгляд на меня.

— Позвольте представить свою ученицу и подопечную Лирэссу Арисию.

— Как любопытно. — задумчиво протянула императрица, придирчиво разглядывая мою фигуру. — Сайлос, ты меня изумляешь!

— Алисия, прошу не делать поспешных выводов. — Притормозил её отец. — Где я могу найти Ленарда?

— Во дворце есть только одно место, где любит проводить время Его Величество. — она раздражённо закатила глаза, обиженно надув губы. — Не сомневаюсь, что найдёшь его в кабинете.

— Благодарю. — кивнул Сайлос и обратился ко мне. — Я скоро вернусь, дорогая. Пока оставляю тебя в надёжных заботливых руках императрицы.

Я молча кивнула в ответ. От волнения свело горло, и я не могла выдавить из себя ни одного звука.

— Доброго вечера, всем собравшимся. — обратился Сайлос к остальным членам семьи, молча и с интересом, наблюдавшим за нами. — Я прошу меня извинить, но мне необходимо посетить императора. Кэр Дастиан, составите мне компанию? У меня к вам разговор.

Глава Отряда утвердительно кивнул и вместе с отцом покинул зал.

Итак, дверца клетки с плотоядными хищниками внутри захлопнулась.

Нервно сглотнула, переведя взгляд на императрицу, растянула губы в подобии самой милой улыбки, что была в моём арсенале, и присела в глубоком реверансе.

— Поднимись, дитя. — Алисия взяла меня за руку и потянула вверх. — Ну что же. Пока твой «учитель» и покровитель — иронично произнесла она. — отсутствует, у нас есть возможность познакомиться поближе. Идём, присядем.

Алисия вернулась в кресло, а я присела на диван между Вивьен и Патриком Стронами. Волд Строн любезно предложил наполнить бокал молодым фруктовым вином, отказалась. Алкоголь дурманит голову и внушает иллюзорное чувство свободы и лёгкости, а мне сейчас, как никогда, необходима ясная голова.

Вивьен добродушно улыбнулась и вернулась к любимому занятию. Патрик сальным взглядом оценивающе осматривал меня. Фроза Крафт приветливо улыбалась из своего угла дивана, а Меган Марсоу щедро поливала презрением. Талия и Тэмиан Крафты подошли ближе, встали за спинкой дивана напротив. Их взгляд не выражал ничего кроме праздного интереса. Крэйси, не замечая произошедших перемен в атмосфере и настроении присутствующих в гостиной людей, продолжала самозабвенно играть на арфе. На Оливера никто не обращал внимания.

Почувствовала себя главным блюдом, которое готовились разделать перед подачей на стол.

Императрица пристально изучала меня. Вопросы роились и множились во взгляде выразительных глаз, но Алисия медлила. Я внутренне собралась, готовая отражать любое нападение.

— Утоли моё любопытство, дитя. — наконец обратилась она ко мне. — Каким наукам обучает тебя грас Сайлос?

Ну вот. Я ожидала чего — то подобного, когда входила в комнату с гремучими змеями, но столь примитивная реакция со стороны сильных мира сего неприятно удивила. Отвела взгляд и осмотрелась.

Волд Строн с интересом режиссёра — постановщика отстранённо наблюдал за разворачивающимся на подмостках театра действием. Вивьен недовольно шикнула на хрюкающего от сдерживаемого смеха Патрика. Фроза с равнодушным выражением лица прислушивалась к звукам арфы, изредка бросая на меня сочувствующие взгляды. Меган злобно усмехнулась на реплику сестры. Остальные оставались невозмутимы. Талия с интересом прислушивалась к беседе, облокотившись одной рукой на резной подголовник дивана, а вторую уперев вбок. Выражение лица Тэмиана не читалось. Он стоял, расправив плечи и заложив руки за спину, и не сводил с моего лица тяжёлого взгляда из — под насупленных бровей.

— Целительству, Ваше Величество. — твёрдо ответила я, борясь со смущением от двойственных слов Императрицы.

— Как прелестно! — притворно восхитилась Алисия. — Рада слышать, что за восемнадцать лет он не растерял навыки целителя и всё ещё в строю. Вижу, Сайлос выбрал достойную ученицу! Молодая, красивая, способная и талантливая. Позволь узнать, как давно мой дорогой деверь возобновил преподавательскую деятельность?

Приторный яд сочился из уст императрицы, которая откровенно наслаждалась собой и всеобщим вниманием. Изощрённая словесная игра доставляла той эстетическое удовольствие. Еле сдержалась, чтобы брезгливо не поморщиться.

— Благодарю, Ваше Величество, за высокую оценку моих скромных талантов. В столице я недавно, но уже успела столкнуться с поверхностным и узким мышлением её жителей. — сделала драматическую паузу и продолжила. — Корчмарь постоялого двора, в котором я останавливалась, встретившись со мной поутру в дорожном костюме и не разобравшись в ситуации, принял меня за мальчишку посыльного. Весьма неловко вышло.

— Туше[1], тётушка! — воскликнула Талия и довольно рассмеялась.

Тэмиан одобрительно ухмыльнулся краешком губ.

Императрица недовольно сверкнула глазами в сторону племянницы.

— Талия, дорогая! Боевые искусства не красят девушку, а отпугивают вероятных женихов. Тебе надо поработать над чистотой речи. — парировала императрица.

— Женихи, которые боятся острых слов и сильных девушек недостойны моего клинка.

Патрик закатил глаза и рассмеялся.

— Талия, ты как ядовитая ягода обманчиво прекрасна. Сочная, спелая, зовущая — вкусил и отравился. Сомнительное удовольствие с тобою породниться.

— Вот и побереги своё здоровье, коли жизнь дорога. Матушка может не успеть тебя спасти.

— А я и не… — недоговорил Патрик.

— Стоп! Хватит! — вскинулась императрица, бросая кровожадные взгляды на Талию и Патрика. — Каждый сверчок должен знать свой шесток.

— Мне известен свой шесток, и я не желаю его менять даже на императорский трон. — не унимался Патрик. — В отличие от Тэмиана я во власть не стремлюсь и быть почётным донором тоже не вызывался. Моё желание, как и твоё, Талия, никто не учитывает. Так что заткнись и делай, что тебе говорит император. Улыбайся и маши ручкой, стерва.

— Да ты… — Талия кинулась в сторону Патрика, но Тэмиан перехватил её за локоть и удержал на месте.

— Всё сказал? — надменно обратился Тэмиан к Патрику. Взгляд его таил угрозу.

— Прости. Нервы. — огрызнулся тот, встал с дивана, отошёл к столику, чтобы налить себе бокал вина.

— Патрик, дорогой! — обратилась к сыну Вивьен. — Тебе уже хватит алкоголя. Ты перебьёшь себе аппетит перед ужином.

Патрик только раздражённо повёл плечами, проигнорировав заботу матушки.

— Крэйси, милая, сыграй нам что — нибудь лёгкое расслабляющее. — обратилась Алисия к девушке, которая сидела на банкетке возле инструмента, обиженно взирала на участников спора, демонстративно скрестив руки под грудью. Только после просьбы императрицы я заметила, что журчащие звуки музыки, заполнявшие пространство гостиной, угасли и в зале стоит гнетущая тишина. — Услади наш слух своим редкостным талантом.

Крэйси вздёрнула маленький курносый носик, облила слушателей презрением с высоты своего гения и вновь вернулась к прерванному занятию.

Я усмехнулась про себя и поймала заговорщицкий взгляд грэссы Талии. Определённо из всей венценосной семейки она самый адекватный человек. Возможно, мы подружимся.

— Арисия! — обратилась ко мне злобная сестрица императрицы. — Как надолго вы прибыли в столицу? Какие у вас планы?

— Сложно сказать. Как я успела убедиться — жизнь порой непредсказуема. Пока намерена восстановить семейные связи — давно не виделась с родственниками. Потом думаю заняться образованием. Задумок много, но сначала нужно осмотреться.

— А где вы обучались ранее? — продолжила свой допрос Меган.

— Я окончила общеимперскую школу по общим дисциплинам. Магию, целительство и травалогию изучала самостоятельно.

Слова о домашнем воспитании, отсутствии академического магического образования утвердили сестру императора в мысли о плебейском происхождении собеседницы, а белая кожа, васильковые глаза и чёрные волосы выдали смешанную кровь. Меган презрительно усмехнулась, окатив меня высокомерным взглядом.

Послало провидение родственничков. Настоящий террариум. Одни кусаются, другие отбиваются, третьи прячут голову в песок, а кто — то вообще прикидывается частью обстановки. Естественный отбор во всей красе. И с этими людьми мне предстоит жить до конца своих дней. Тяжело вздохнула. Страх отступил. Стало грустно. Складывается впечатление, что такие простые и важные для каждого чувства, как любовь, поддержка, уважение, либо незнакомы членам императорской семьи, либо они захлебнулись в ядовитом море собственных амбиций, равнодушия и любования собой.

— Его Императорское Величество Ленард Лофт Третий. — объявил дворецкий, извещая присутствующих о появлении в зале венценосной особы.

У входа в Малую гостиную стояли трое. Император, грас Сайлос Лофт и кэр Дастиан Крафт. Последний выглядел взбудоражено, окинул меня пылающим взором и прошёл в гостиную, встав рядом с сыном.

— Отец? — вопрошающе обратился к нему Тэмиан. Дастиан отрицательно мотнул головой и положил руку на плечо сына.

— Позже поговорим.

Тэмиан, заметив, что я наблюдаю за ними, окинул меня оценивающим жёстким взглядом обсидиановых глаз. Равнодушно отвернулась к отцу, который подошёл ко мне и взял мою руку.

— Ленард! — воскликнула императрица. — Наконец— то! Мы…

— Подожди, Алисия! — неучтиво прервал её император. Голос монарха звучал твёрдо, отражаясь от расписных стен и потолка, подобно грому.

В графитовом камзоле с богатым золотым шитьём, с аккуратно стриженными усами и бородой, сдержанный и предельно собранный он стоял у входа в гостиную и внимательно вглядывался в меня. Только лихорадочный блеск лазурных глаз выдавал бушевавшую внутри мужчины стихию.

Вот она — эта минута. Та самая, после которой моя прежняя жизнь оборвётся. Эрия Сол исчезнет в небытие, а на сцену войдёт Арисия — наследница рода Лофт и будущая правительница. Сердце бешено билось в груди. Я изо всех сил старалась сыграть новую для себя роль достойно. Не хватало ещё опозориться на глазах плотоядной семейки.

Не отводя прямого уверенного взгляда, я плавно поднялась с дивана, держась за руку Сайлоса, подошла к императору и опустилась в приветственном реверансе, почтительно склонив голову.

Дядя взял меня за ладони и потянул вверх.

— Поднимись, дитя. Негоже тебе преклонять передо мной колени.

— Ленард, что… — вновь попыталась вмешаться императрица, но император поднял руку, запрещая той говорить.

— Я собрал вас — мою семью в преддверии грядущего праздника Дня Единения, чтобы сообщить благую весть. — начал свою речь Ленард, обращаясь ко всем, кто находился в гостиной. — Сегодня наша семья воссоединится с утраченной волею судьбы восемнадцать лет назад важной частью своей души. Осколок, который отделился в результате злого умысла заговорщиков и предателей, вновь займёт законное место. Бесценный бриллиант в императорской короне — Арисия Эрия Лофт — единственная прямая наследница граса Сайлоса. Маг — дуал и будущая императрица. — торжественно объявил император и поцеловал мою ладонь. — Добро пожаловать домой, девочка!

После слов Ленарда на залу обрушилась потрясённая тишина. Было слышно, как падают, кружась, снежинки за окном, трещат дрова в недрах изразцовой печи, как прерывисто дышат ошарашенные новостью родственники.

— Благодарю, Ваше Величество! — тихо выдавила из себя, улыбнулась императору и повернулась лицом к собравшимся.

Оливер, оторвавшись от книги, поднялся с кушетки и задумчиво с ленивым интересом изучал мою фигуру. Патрик и Волд Строны, ухмыляясь, с предвкушением осматривали лица собравшихся. Вивьен словно курица на насесте бестолково хлопала глазками и смешно надувала пухлые щёчки. Фроза Крафт, сжавшись под колючим предостерегающим взглядом супруга, не сводила печальных глаз с дочери. Меган и Крэйси Марсоу раскалённым железом мысленно выжигали на моём теле клеймящие раны. Императрица, силясь осознать происходящее, пожирала меня бездонными золотистыми глазами, замерев в кресле словно восковая фигура. Талия Крафт открыто счастливо улыбалась. Тэмиан же смотрел на меня заинтересовано, с любопытством без какой — либо враждебности в глазах. Сайлос не сводил напряжённого взгляда с императора.

— В этот радостный, исторический вечер, я готов объявить о принятом решении, которого вы все давно от меня ждали.

Ошеломлённые, испуганные, торжествующие, предвкушающие, любопытные взгляды присутствующих сошлись в одной точке — на говорившем императоре. Не до конца понимая, о чём идёт речь, я тоже вопросительно посмотрела на стоявшего рядом дядю.

— Завтра вечером на балу по случаю празднования Дня Единения я объявлю о помолвке наследницы престола мага — дуала грэссы Арисии Эрии Лофт и тёмного мага наследника Великого рода кэра Тэмиана Крафта.

«Что— о— о— о— о?» — удивлённо пронеслось у меня в голове.

Ошеломлённая неожиданной новостью, повернулась, чтобы найти взглядом новоиспечённого навязанного вопреки желанию жениха. Тэмиан, не двигаясь, стоял на прежнем месте и пожирал меня горящим взглядом. Новость о помолвке, похоже, тоже стала для него сюрпризом, но в отличие от расстроенной и потерянной меня, мужчина казался довольным.

Встретившись со мной взглядом, он надменно и многообещающе улыбнулся.

[1] Touche (туше) — фехтовальный термин, обозначающий колющий удар, нанесённый в соответствии с правилами.