Если бы только

Глава 3

— Привет, Бен, — в клуб вместе с Вэнсом вошел Гален. — Как оно?

Здоровенный секьюрити небрежно кивнул в знак приветствия:

— Все путем. Опаздываете!

— Как считаешь, для нас еще остались достойные сабы? — небрежно поинтересовался Вэнс.

— Для вас-то? А как же, — ухмыльнулся Бен. — Эй, вы хоть раз слышали, как Нолан ворчит, что «Сабмиссивы Царства теней» слишком трудно выговаривать?

— Господи, да Нолана раздражает любая фраза, если в ней больше, чем пара слов, — поморщившись, заметил Гален.

— Ага. Ну так вот, Каллен придумал звать нижних сумеречными котятами. Говорит, сказать такое даже Нолану под силу.

— Сумеречные котята? — Гален обменялся с Вэнсом насмешливым взглядом.

Кое-какую маленькую нахальную сабочку это словосочетание описывало удивительно точно.

— Мне нравится! — улыбнулся Вэнс.

— Пошли посмотрим, может удастся поймать себе одного? — Гален махнул Бену на прощанье рукой и открыл дверь.

Их тут же оглушила музыка, доносящаяся из темноты зала. Повсюду раздавались соблазнительные звуки шлепков по плоти. Комнату наполняли специфические запахи БДСМ-клуба: запахи секса и боли с легкой примесью аромата кожи — Зет предпочитал дорогое оборудование. Атмосфера «Царства» полностью завладела Галеном — и вот он уже не агент ФБР, а Доминант.

Впереди он заметил Нолана. Его жена — его нижняя — спокойно стояла подле него. Мастер связывал ее, выполняя замысловатый бондаж. Темно-синяя веревка отчетливо выделялась на светлой коже. Глаза девушки были закрыты, выражение лица — самое умиротворенное.

Гален покачал головой. Нижние часто намекали, что в обвязке чувствуешь себя уютно, прямо как в теплом одеяле, однако, самому Галену никогда не хватало терпения на такую длинную сессию.

Они с Вэнсом отправились прямиком к бару. Хозяин клуба сидел на высоком стуле. Его жена, Джессика, примостилась на барной стойке. Манжеты на ее запястьях были пристегнуты к кожаному поясу, удерживая руки девушки по бокам. Вырез вязаного платья, стянутый достаточно низко, выставлял на всеобщее обозрение полную грудь. Брови нахмурены, глаза горели яростным огнем.

«Слава богу, Зет догадался заткнуть ей рот кляпом», — с облегчением подумал Гален.

Отодвинувшись подальше от своей женщины, дабы уберечься от пинков, Зет отхлебнул из бокала:

— Я ждал вас двоих раньше. Что-то стряслось?

— Только хорошее. Но отняло много времени, — ответил Гален. Он примостился краем бедра на стул и понизил голос, — Нью-йоркское отделение получило анонимку с именем предполагаемой жертвы.

— Интересно. Почему не офис ФБР? — удивился Зет.

Вэнс нахмурился:

— Коп, который работал над делом, погиб при пожаре на прошлой неделе. Письмо адресовно «начальнику лейтенанта Тиллмана». Отправитель предпринял массу усилий, чтобы его не отследили.

Зет поставил стакан на стойку:

— Думаешь, стучит кто-то изнутри?

— Скорее всего. Сведения довольно точны — названная женщина по всем параметрам подходит под требования Ассоциации, — Гален потер подбородок. — Наш человек в Нью-Йорке присмотрит за ней, если она согласится. А не захочет, мы все равно установим наблюдение и таким образом поймем, есть ли за ней слежка.

Тут каждое лыко в строку, годится любая мелочь — Гален готов был землю носом рыть, лишь бы добраться до верхушки Ассоциации. И сделать все, чтоб от подонков и мокрого места не осталось.

— Хорошо, — ответил Закари и смерил агента оценивающим взглядом. — А теперь хочу сказать вам вот что: приходя в клуб, будьте добры оставлять свою работу за порогом. Любая женщина, с которой вы будете участвовать в сцене, заслуживает вашего беспредельного внимания. Вам обоим необходима передышка.

Вэнс фыркнул:

— Они тебя еще мамочкой не называют?

— Не в моем присутствии.

Зет встал и снял со стойки жену:

— Ну что, готова вести себя прилично, котенок?

Та в ответ зло зыркнула на него, но Закари лишь усмехнулся и принялся ласкать ее грудь. От смущения, ярости и возбуждения щеки Джессики покрылись очаровательным румянцем.

В этот момент внимание Галена отвлек громкий смех.

— Вот они, наши любимые федералы, — за стойкой появился ухмыляющийся Каллен. — Чем думаете заняться, джентльмены? Вы сегодня выпить или поиграть?

— Сначала поиграем, — хмыкнул Галлен. — Надеюсь, с малышкой-брюнеткой.

— Салли сегодня здесь? — уточнил Вэнс.

— Она договаривалась насчет сессии с Кейси. Проверьте темницу.

Вот же блять! А он-то губу раскатал, думал зайти с ней сегодня подальше…

— Похоже, перспектива скоротать вечерок в нашей компании ее не прельщает? Ты мне пятьдесят баксов должен, — напомнил ему Гален.

— Да ебать твою ростовщицкую душонку! — в сердцах крякнул Бьюкенен. — Пойдем-ка, глянем на это.

— Угу.

И они отправились в сторону темницы. По пути Гален увидел Джессику, стоящую на коленях перед своим Господином. Она очень искренне старалась извиниться. Прекрасно…

Вэнс осклабился:

— Какая миленькая злючка.

Напарники миновали холл с тематическими комнатами. В смотровой малышка-Узури и ее Дом наводили порядок после игры в доктора. Стены кабинета напротив — офиса — то и дело освещались загадочными бликами электростимулятора. Темница располагалась в самом конце коридора.

Вэнс остановился за порогом и прислонился к стене. Через пару минут он пробормотал:

— Ну ни хрена себе.

Вот именно — ни хрена себе! Салли стояла с широко расставленными ногами, цепи удерживали ее руки над головой. В промежутках между шлепками флоггера, Дом трахал ее пальцем. Лицо его было багровым от возбуждения, каменный стояк натягивал ширинку.

А вот Салли возбужденной не выглядела. То есть абсолютно. Что еще хуже, экзекуция причиняла ей боль. Гален уже довольно давно наблюдал ней; за это время он понял, что она совсем не мазохистка. Чтобы наслаждаться болью, ей требовалась эротическая составляющая. А прямо сейчас не было заметно ни следа возбуждения.

Гален заметил, как она открыла было рот — без сомнения для одного из своих возмутительных, не подобающих сабе высказываний, но так ничего и не произнесла. Усталость мелькнула на ее лице и исчезла. Дом прижал пальцы к ее лону и принялся неистово потирать клитор. Ее ответные движения он определенно принял за признаки приближающегося оргазма. Галену они больше напоминали дискомфорт.

— Мы же Мастера, мать твою, давай остановим этот цирк? — вполголоса ругнулся Вэнс.

— Я предпочел бы, чтобы вы оставили это мне, если дело не срочное, — в дверях с непроницаемым лицом возник сам хозяин клуба. — Хотя в данном случае сие есть суровая необходимость.

Пронзительный стон оборвал его слова: Салли переживала шумный, очевидно удовлетворительный оргазм. Очень, очень фальшивый оргазм. По довольному виду Верхнего было ясно, что он на это купился.

— Глаза бы мои на нее не смотрели, — буркнул себе под нос Зет.

Вэнс сердито поджал губы:

— И это дерьмо сойдет ей с рук?

Гален знал, что похуизм, обычно свойственный характеру его напарника, разлетался в клочья при столкновении с малейшей фальшью. Хорошо, что Салли не додумалась сымитировать оргазм во время их совместной сессии, а то, небось, неделю сидеть бы не смогла.

— Нет, — вздохнул Зет. — Но лучше бы Доминанты-неофиты на публике свои слабые стороны не демонстрировали. Особенно во время сессии со стажером.

Да уж, это могло больно ранить.

Ублаготворенный Дом освободил партнершу и напоследок провел руками по ее телу. Салли мило улыбнулась ему, даже не пытаясь огрызаться. Что не так с этой девчонкой?

Зет шагнул вперед:

— Кейси, боюсь, у нас проблемы.

Гален прислонился к стене. Когда Кейси отошел в сторону, Салли увидела мастера Зет и побелела как мел.

— Салли. Расскажи, что ты сделала и извинись перед Домом.

Девушка, казалось, впала в ступор.

Ледяным тоном Зет добавил:

— На колени, стажер.

Салли рухнула на колени и уставилась в пол.

Дрожащим голосом она пролепетала:

— Я не кончила. Мне очень жаль.

Кейси удивленно разинул рот, румянец возбуждения схлынул с его лица. Он выглядел совершенно оглушенным. Гален даже немного пожалел его. Все они когда-то были зелеными новичками, и чтобы научиться думать головой, а не членом, требовалось время.

Кейси провалил сессию из-за своей невнимательности. Но Салли как сабмиссив поступила еще хуже — она попросту не соизволила дать ему знать о своих потребностях. Кстати, странно, что не соизволила! Гален не раз видел, как она костерила Домов, если они халтурили в обвязке, заваливали порку или другие приемы БДСМ. Но он не мог припомнить, чтобы она жаловалась на технику партнера или недостаток возбуждения. Гален нахмурился: а рассказывала ли она вообще хоть кому-нибудь, что чувствует на самом деле? Девчонка была столь болтлива, что он мог запросто упустить это из виду. Гален задумчиво потер переносицу.

Кейси начал было что-то говорить, но прикусил язык, видимо, решив сначала подумать. Очко в его пользу.

Наконец, он обратился к ней:

— Я разочарован в тебе, Салли. Ты имитировала оргазм и думала о чем угодно, только не о сессии.

Затем Дом повернулся к Закари:

— А я облажался. Надо было быть внимательнее.

— Пойдем-ка обсудим это, — голос Грейсона звучал прохладно. — Салли, останься здесь. Сиди тихо, пока кто-нибудь не придет за тобой.

Ее плечи слегка сгорбились, но она не осмелилась пошевелиться.

Пока Кейси убирал оборудование, Зет подошел к Вэнсу и Галену:

— Мастера, думаю, пришло время использовать вас. Готовы ли вы прочитать членам клуба небольшую лекцию и проиллюстрировать, как распознать, испытывает ли женщина настоящий оргазм?

Вэнс пожал плечами:

— Не вопрос. Просто скажи, где и когда.

Легкая улыбка озарила лицо Закари:

— Почему бы не прямо сейчас? В смотровой отличное освещение.

Тематическая комната? Гален сделал стойку:

— Имеешь в виду, это не просто доклад перед аудиторией?

— Нет. Это наглядная демонстрация, — он кивнул в сторону Салли. — Используйте ее.

Вэнс хищно улыбнулся:

— С удовольствием.

* * *

— Салли.

Девушка подняла голову — перед ней стояла Узури. Салли понятия не имела, сколько времени она простояла на коленях в Темнице. Через несколько минут осознание произошедшего накрыло ее. Имитацию оргазма Мастер Зет считал одним из самых тяжких проступков. Совершившие подобное преступление, по мнению хозяина клуба, должны были гореть в аду. Андреа как-то раз попалась на этом. Ее заставили объезжать секс-машину — изображающее лошадь устройство со встроенным в седло силиконовым вибратором. К сожалению, Мастер Зет счел, что кончить при помощи машины — недостаточное наказание для Салли.

— Привет. Что Мастер Зет для меня приготовил? Порку?

Карие глаза Узури наполнились сочувствием:

— Ну, может, тебе еще понравится, — пробормотала она, помогая Салли подняться.

Салли поморщилась. Колени разламывались от боли. Девушка потянулась и попыталась размяться, мечтая просто оказаться дома. Раньше она была бы взволнована и немного испугана, предвкушая грядущую сессию. А теперь… теперь наказание нужно просто пережить.

У нее возникло чувство, что время ее стажировки подходит к концу. Кажется, только Мастера Царства Теней могли дать ей то, в чем она нуждалась — лишь они обладали достаточной волей, чтобы заставить ее покориться. А теперь практически каждый Повелитель обзавелся собственной нижней, и надежды Салли растаяли, как дым.

Правда, федералы были свободны. Только что с того: вряд ли они когда-нибудь станут искать себе сабу, учитывая, какие слухи о них ходили по клубу. Чертовы бабники. Салли грустно хмыкнула. Что ж, по крайней мере, Повелителями они стали совсем недавно, Мастер Зет не станет просить их наказать ее.

Салли натянула коротенькое эластичное платьице — желания выпендриваться с нарядами у нее не было — и последовала за Узури.

Та остановилась около смотрового кабинета.

Салли вытаращила на нее глаза:

— Сюда?!

— Удачи! — кивнула Узури, и бусинки в ее косичках мягко застучали.

Все это дурно пахло. Перед обзорным окном комнаты, открытым, чтобы любой мог видеть и слышать, что творится внутри, уже столпились зрители. Салли протиснулась вперед и застыла в двух шагах у порога. Она почуяла на себе взгляд Доминантов еще до того, как посмотрела на них. Нет. Нет, нет, нет! Так нечестно!

В смотровой ее поджидали Вэнс и Гален. Салли рефлекторно шагнула назад. Куорос покачал головой и протянул ей руку:

— Поди сюда, стажер.

Взгляд его был прямым и твердым. И в тоже время в нем читался какой-то намек на сочувствие, а вот голубые глаза Бьюкенена напоминали заледеневшее озеро. Так он на нее еще никогда не смотрел — и это неприятно задело девушку.

— Я был о тебе лучшего мнения, — проронил он.

Салли горько вздохнула, лелея мечты о побеге. Прекрасно при этом сознавая, что никогда ничего подобного не сделает. Стажеры знают правила. Она солгала Дому. И неважно, каким мерзким окажется наказание, придуманное федералами, она того заслуживает.

Ноги сами понесли ее вперед, и она почувствовала железную хватку Галена на своих запястьях. Он взял ее за подбородок и, нахмурившись, принялся пристально изучать лицо девушки:

— Не знаю, что тебя беспокоит, но ты должна обсуждать проблемы со своим Домом. Или отказаться от сессии. Лгать — словом, делом или телом — недопустимо.

Плечи Салли поникли:

— Знаю. Мне так жаль.

— Мне тоже.

Какими бы мягкими ни были его слова, они прозвучали как пощечина.

Он помог ей снять платье через голову и похлопал рукой по гинекологическому креслу.

— Тащи сюда свою голенькую попку.

Я не хочу! Опустив глаза в пол, Салли забралась на кресло. Проклятье, она тысячу раз участвовала в публичных сессиях. Было здорово: знать, что за тобой наблюдают, и покорно принимать все, что дает Господин, чертовски волнительно. К тому же в «Царстве» никогда не было нужды переживать насчет безопасности. Так чего же сейчас ей настолько хреново?

— Не отвлекайся! — приказал Вэнс. Его гулкий баритон был таким же властным, как звучный голос Галена. — Ляг на спину.

Салли подчинилась. Он сдвинул зад девушки на край стола, затем устроил ее ноги в стременах и привязал их. Бедра ее оказались разведены широко в стороны, лоно выставлено на всеобщее обозрение. Бьюкенен отрегулировал опоры так, чтоб таз Салли оказался поднят вверх — в такой позе ее анус стал так же доступен, как и ее влагалище.

Салли бросила нервный взгляд на поднос для инструментов и с облегчением поняла, что на нем нет ни игл, ни уретральных расширителей. Старая добрая порка в сто раз лучше, чем плей-пирсинг или игры в гинеколога. Но в пределах зоны видимости не наблюдалось ни флоггеров, ни плетей, ни стеков. Что, мать их, они задумали?

Вэнс затянул ремень на ее талии, слегка приподнял спинку кресла и пристегнул к ней манжеты ее наручников. И, наконец, надел ей на лоб эластичную атласную повязку для глаз. Глаза он ей не закрыл… пока что.

Гален обратился к зрителям за окном:

— Вам, несомненно, уже известно, что Мастер Зет попросил нас рассказать вам, как распознать симулирует ли женщина оргазм. В присутствии сабмиссивов я не вижу нужды, поэтому либо попросите их удалиться, либо прикуйте в зоне для нижних.

После этих слов несколько саб, включая Рейни и Джессику, ушли. Пара Верхних отослали своих рабынь прочь. Остались в основном мужчины и несколько Домин

Салли почувствовала, как засосало под ложечкой: еcть лишь одна причина, по которой ее привязали к этому креслу.

— А теперь, Салли, покажи нам, как сабмиссив имитирует оргазм.

Это наказание такое что ли? Салли задохнулась от злости.

— С удовольствием. Обмануть Дома не так уж и трудно.

Мудак!

Гален широко оскалился:

— Так ты всех дурачила?

— Ну… да. Конечно, Мастер Зет догадался бы, но остальные…

Она попыталась пожать плечами, но с руками, привязанными над головой, у нее это не очень-то получилось.

— Вообще-то, зверушка, Мастер Гален и Мастер Вэнс раньше меня заметили, что ты вытворяешь, — послышался голос хозяина «Царства».

Он стоял в дверном проеме, руки сложены на груди, и взирал на нее разочарованным и укоряющим взглядом. Салли почувствовала, как в глазах собираются слезы.

— Хочу выразить вам свою признательность, джентльмены, — церемонно склонил голову Зет, — что согласились потратить своё драгоценное время на этот урок.

Из толпы собравшихся Доминантов послышались тихие слова признательности. Вэнс легонько кивнул им в ответ, и Салли еще больше рассердилась. Гребаные федералы. Все-то они знают, все могут!

Интересно, что они сделают, если превратить их урок в фарс? Как насчет лучшей имитации оргазма со времен «Когда Гарри встретил Салли»? О, да, детка! Салли улыбнулась в предвкушении.

В поле зрения девушки возник Гален:

— Послушай меня, стажер. Если твое представление будет неубедительным, ты попробуешь еще раз, но в таком случае, чтобы лучше тебя мотивировать, мы воспользуемся игрушками из во-о-он того ящика. Ясно?

Куда уж яснее! От этой «ясности» все нервы Салли скукожились в крошечный визжащий комок. В ящиках смотрового кабинета держали особенное оборудование: набор жутких игл, уретральных зондов и клизм.

Ублюдок, должно быть, заметил тревожный взгляд, который она бросила на лоток с инструментами. К тому же, в том, чтобы выебать мозг сабы до донышка, Галену равных не было.

— Да, — ебучий ты козел, — сэр.

— Хорошо, — Гален провел пальцем по щеке девушки — так осторожно, что она немного удивилась. — Как ни странно, мы не любим использовать унижение как наказание. Мне очень жаль, что ты заслужила это, зверушка. Мы надеялись на совершенно другую сессию…

У Салли задрожали губы. Сочувствие, прозвучавшее в его низком голосе, оказалось принять куда труднее, нежели его ультимативный тон. Гален шагнул назад, выражение его лица вновь стало нечитаемым.

— Для большей реалистичности, мы с тобой немного поиграем. Твоя задача — сделать вид, что ты возбуждена, неважно, чувствуешь ты это на самом деле или нет. Когда ты увидишь, как я говорю «Пора» — покажи всем, как великолепно ты изображаешь возбуждение и оргазм.

Увидишь, как я говорю? Что за…?

В этот самый момент Вэнс надел ей на голову наушники. Белый шум в них отрезал ее от окружающего мира. Гален встал к ней спиной и обратился к аудитории. Салли не могла расслышать ни слова. Она начала чувствовать себя… каким-то экспонатом. Неодушевленным манекеном. Ничем.

Это так отличалось от их прошлой совместной сцены. Тогда они были нежны с ней, не обращались подобным образом. Внутри она вся заледенела. Глаза наполнились слезами. Салли прикрыла веки и опустила голову на кожаную обивку кресла.

Руки погладили ее тело, обхватили грудь, легонько ущипнули соски. Палец осторожно проник внутрь нее. Сухо, как в пустыне Сахара. Салли все еще чувствовала неодобрение Верхних; в такой обстановке она возбудиться физически не могла. Девушка сжала губы и велела себе терпеть — все было почти как с Кейси.

Пальцы двигались внутрь и наружу, затем Дом — Вэнс? — сжал ее ягодицу, сильнее обнажая анус. Похлопывание по щеке заставило ее открыть глаза. Она смотрела прямо в лицо Галена. Его губы зашевелились, складываясь в слово: «Пора!»

Ох, как же она мечтала не послушаться, а заехать ему как следует! Но выбора у нее не было.

— Ненавижу тебя, — беззвучно прошептала Салли.

Его взгляд смягчился, и он опустил ей на глаза повязку. Нет слуха. Нет зрения. Салли задрожала. Что ж, за работу. Она взяла короткую паузу, чтобы собраться с мыслями, и издала низкий возбужденный стон.

Увидев это представление, Вэнс нахмурился. Лжецов он, блять, на дух не переносил. Его бывшая жена была королевой вранья. А он был слишком молод и наивен, чтобы понять, что она делает. Даже развод не стал выходом из положения. К тому времени, как они разбежались, его лучший друг уверовал в то, что он насильник. В конце концов, он разобрался с приятелем, все ему объяснил, но отношения сохранить не удалось.

Работай, Бьюкенен.

— Обычно возбуждение женщины выдает покраснение кожных покровов. Губы у нее становятся ярче, и часто более припухшими, чем обычно, — начал рассказывать Гален, вставая у изголовья кресла. — Смотрите, ее соски совсем мягкие, а должны бы превратиться в твердые пики.

— Немного смазки все-таки есть, — сказал Вэнс, — однако, во влагалище женщины всегда присутствует какое-то количество естественной смазки.

Бьюкенен раздвинул ее половые губы, демонстрируя клитор:

— Все еще скрыт под крайней плотью.

И тут Салли начала симулировать оргазм. На челюсти Вэнса заиграли желваки. Все фальшивка! И все же, если бы он не был так зол, у него встало бы от одних лишь издаваемых ею звуков…

— Обратите внимание, все ее стоны — прекрасная имитация, — прокомментировал Гален. — То, как она выгибается, очень похоже на настоящий оргазм, однако, взгляните на ее лицо — оно нетипично расслаблено.

Он усмехнулся:

— Подумайте о том, как вы кончаете. Обычно все наши лицевые мышцы напряжены — на самом деле, большинство из нас выглядят так, словно бьются в предсмертных конвульсиях.

Среди зрителей раздались смешки.

Вэнс поймал взгляд Галена и продолжил:

— Ее бедра напряжены, влагалище и анус пульсируют и сжимаются. Салли очень умная — и очень хитрая — саба, поэтому она специально напрягает мышцы вагины, как в упражнениях Кегеля, которые рекомендуются выполнять женщинам, — он вынул из ее лона чуть увлажнившиеся пальцы и продемонстрировал. — Если бы она кончала по-настоящему, она бы промокла насквозь.

— Соски у нее так и не затвердели, — продолжил Гален, указывая на грудь Салли; девушка лежала, тяжело дыша. — Очень похоже на посторгазмическую расслабленность. Но… заметили ли вы где-нибудь на ее теле покраснение?

Толпа загудела.

— Обычно после оргазма на груди, щеках, на верхней части бедер, внизу живота и ягодицах можно увидеть покраснение. Половые губы и клитор тоже должны быть более опухшими и розовыми, — вставил Вэнс.

— Черт побери, — пробормотал седой дом из первого ряда, — кажется, нам с моей девочкой есть о чем поговорить.

— А теперь, — заявил Гален, — вернемся к нашему представлению и продемонстрируем вам, как выглядит подлинный оргазм.

Он повернулся и стал гладить тело девушки, проводя руками по ее груди. Салли напряглась, и Вэнс, заметив это, улыбнулся. Что, зверушка, не готова к продолжению?

— Учтите, — обратился он к публике, — все женщины разные. Возможно, вы заметите не все признаки, но какие-то должны присутствовать обязательно.

Он склонился и лизнул ее клитор, не пытаясь нежничать или дразнить ее. Отчасти наказание состояло в том, чтобы ткнуть Салли носом в тот факт, что Верхние всегда могут использовать ее тело против нее самой… вне зависимости от того, насколько она в этот момент зла. Многие женщины способны сопротивляться, но эта малышка привыкла подчиняться на публике.

К тому же, Салли была чертовски отзывчива, хотела она того или нет.

Под его губами клитор увеличился в размере. Вэнс отстранился, чтобы продемонстрировать.

— Вот так выглядит возбужденный клитор. Смотрите — малые половые губы припухли и потемнели от притока крови.

Гален указал на лицо девушки:

— Губы покраснели, на щеках появился румянец. Соски затвердели даже без непосредственной стимуляции. Она возбуждена, — усмехнулся он, — сама того не желая.

При обычных обстоятельствах Вэнс от души насладился бы подобным заданием, но — как и его партнер — он начал сочувствовать Салли. Хоть наказание, выбранное Грейсоном, соответствовало тяжести проступка, Салли была милой маленькой собой. Лучше было бы разобраться, какого дьявола ей вообще понадобилось имитировать оргазм.

Они решили не затягивать урок.

Вэнс обратился к Домам:

— Не хочется вас слишком задерживать, так что давайте покончим с этим.

Он достал из кармана вибратор-пульку, обтянутый презервативом, и прижал к клитору Салли. Он дразнил ее чуть дольше необходимого, просто ради собственного удовольствия. Он слышал, как Гален указывает на изменения в ее дыхании, на то, как сильнее напрягаются девичьи бедра и мышцы живота. Через секунду она кончила.

— У нее широко открыты глаза, но вы этого видеть не можете, — поучал Гален.

Тело Салли соблазнительно изогнулось. Сосредоточившись на своей основной задаче, Вэнс обратил внимание публики на очевидные сокращения ее влагалища и ануса, легкое покраснение бедер и живота. Он ввел пальцы ей во влагалище; девушка дернулась и сжала их. Вэнс поднял руку, чтобы предъявить собравшимся блестящие от смазки пальцы.

— Вопросы? — осведомился Гален.

Раздались негромкие — чтобы не помешать другим сессиям — аплодисменты, и зрители принялись расходиться.

Вэнс погладил рукой мягкую внутреннюю часть бедра Салли:

— Вроде все прошло неплохо.

Затем он взглянул на ее лицо: несмотря на посторгазменный румянец, оно было искажено гневом. Вэнс тяжело вздохнул.

Гален покосился на него:

— Вряд ли мы от нее чего-то добьемся этой экзекуцией.

— Читать ей мораль тоже не поможет, — поджал губы Вэнс. Салли была настолько жизнелюбива, что могла осветить все вокруг светом своего внутреннего огня. Задувать это пламя было просто преступлением. — Блять, ненавижу заставлять нижних плакать.

— Как и я — если это наказание, — Гален поднял голову. — А ты вообще видел, как она плачет?

Вэнс помолчал, стараясь припомнить:

— Кажется, нет. Зато могу поклясться, теперь она нас до зарезу ненавидит.

— Угу, — буркнул Гален. — Может, попробуем подсластить пилюлю?

Салли лежала тихо, ожидая, когда же ее освободят. Чего же так долго, черт их дери? Она и раньше участвовала в демонстрациях, но вот наказывать ее прилюдно — такого еще не было. Еще больше она бесилась от того, что все это сама заслужила. Но эти-то двое! Каковы козлы, а? Использовать ее в качестве показательного примера! В толпе зрителей Салли заметила несколько Верхних, с которыми когда-то участвовала в сессиях. Они были явно… разочарованы.

Один наушник приподняли, и она услышала знакомый голос с британским акцентом:

— Публика ушла и шторы задернуты, зверушка. Ты была хорошей девочкой и с честью выдержала все. Этот оргазм — только для тебя.

Что?! Все ее тело напряглось:

— Нет. Нет, я больше ничего не хочу! — зарычала Салли, дергая руками.

Руки ее все еще оставались прикованными, ноги — в стременах, а влагалище — открыто. — Пустите меня…

Один требовательный рот накрыл ее левый сосок, другой — правый. Их языки кружили вокруг одной из ее самых эрогенных зон. Когда они начали ритмично их сосать, спина Салли изогнулась, как будто она предлагала им больше.

Их руки гладили ее живот, талию, верхнюю часть бедер. Все это разительно отличалось от их прежнего поведения, сбивая ее с толку.

На сей раз они действовали четко — от возбуждения к кульминации. Не останавливаясь ни на миг. Их движения, решительные и целеустремленные были ужасающе эротичными.

Казалось, ее тело растеклось в лужицу по столу, когда один Дом двинулся вниз. Другой занялся ее грудью. Беспощадно щипая, мягко облизывая, катая один сосок в пальцах и посасывая другой. Боже.

Ткань — должно быть, чьи-то брюки, задела внутреннюю часть ноги. Сильные руки погладили ягодицы и сжали бедра. Она совершенно не могла контролировать их действия. Не могла пошевелиться. Не могла даже слышать. По телу пробежало тепло, словно ее окатили горячей водой…

Твердые пальцы раздвинули половые губы. На клиторе сомкнулся чей-то рот, горячий и влажный; умелый язык не знал жалости.

Здесь! Да не здесь же! Вот, так лучше… Давление внутри все росло, подводя ее прямо к оргазму, и Салли ненавидела их — за то, что так легко могли ею управлять. В прошлый раз они технично принудили ее кончить, но теперь все было по-другому. Их руки стали более нежными, более дразнящими. Равнодушие исчезло. Как будто они были с ней искренни. В животе — все сильнее и сильнее — закручивалась тугая спираль удовольствия. Кто-то снял с нее наушники, убрал повязку с глаз.

Прямо над ней склонился Гален. Она попыталась закрыть глаза, но он крепко взял ее за подбородок:

— Смотри на меня, зверушка.

Язык Вэнса кружил по верхушке клитора; он ввел ей два пальца в вагину. Три пальца. Растягивая и вдавливая, двигаясь внутрь и наружу, подталкивая ее за грань. Язык его ни на секунду не останавливался.

Салли не хватало воздуха, она не могла оторвать взгляда от горящих глаз Галлена и, наконец, все накопившееся напряжение прорвалось вовне яростной кульминацией, толчками неистового оргазма и Салли утонула в этом водовороте. Удивительным образом даже здесь, в этой воронке, Галлен был с ней рядом, сметая все преграды на пути к ее сущности.

Она вздрогнула и попыталась отвернуться:

— Не сейчас, зверушка, — пробормотал он, поглаживая ее большим пальцем по щеке. — Мне нравится, что ты пока не можешь закрыться. Не тогда, когда кончаешь.

Она не могла отвести взгляд, попавшись в ловушку его глаз, его голоса, его рук.

— Ч-ш-ш, — от улыбки морщинки в уголках его глаз стали глубже. — Расслабься минутку.

Он поцеловал ее — легко, томительно. Пряный мужской аромат окружил ее. Наконец, он отошел, и Салли почувствовала, как невидимые путы его воли спадают с нее.

Гален начал развязывать удерживающие ее ремни, а Вэнс занял его место. Большая рука легла ей на щеку. Его глаза были темны и глубоки как само небо. Светло-каштановые волосы обрамляли скулы и ниспадали до воротника рубашки.

— Милая Салли, — мурлыкнул он и поцеловал ее — медленно, уверенно, словно уговаривая ответить.

Отвечать ему Салли не хотела. Вэнс осторожно перевел ее в сидячее положение. Ремни были сняты. Одной рукой он поддерживал ее, другой рассеянно ласкал ее грудь.

— Одеяло? — попросил он у Галена.

Одеяло? Заботливые какие.

Она покачала головой:

— Нет. Ничего не нужно. Дайте платье — пора возвращаться к работе, — откуда этим идиотам знать, что она на сегодня закончила.

Из белого шкафчика над раковиной Гален вытащил одеяло. Его недовольный взгляд заставил ее прикусить язык.

— Твоя смена уже закончилась, и твои бесконечные попытки увильнуть меня раздражают.

Ах ты ж ебаный ты нахуй. Раздражаю я его! Твои проблемы.

Салли повыше задрала подбородок:

— Не нужна мне ваша забота. Уж точно не после такой сессии. И нечего меня лапать! — она схватила Вэнса за руку и попыталась его оттолкнуть.

— А мне, может, нравится тебя лапать. И раз уж я Дом, а ты стажер, угадай, чьи желания важнее? — Вэнс и с места не двинулся. — Ты сейчас с нами, потому что здорово налажала, Салли. Может быть, члены клуба и получили удовольствие от этого зрелища, но дело в другом. Ты оказалась здесь, потому что Зет решил преподать тебе урок.

Она немного подождала — чтобы ее голос не дрожал — и ответила:

— Я все поняла. Урок выучен. Простите, сэр, это не повторится.

— Счастлив слышать.

Обычно из них двоих Вэнс был более уравновешенным, но господи, как же он менялся, когда злился. Квадратная челюсть казалась высеченной из куска гранита; он все еще не шевелился.

Гален встал перед ней. Хоть те крохи сочувствия, что он проявлял к ней раньше, исчезли, он не был столь зол, как Вэнс. Он выглядел так, будто ничто не могло поколебать его. Ни одного волоска не выбилось из безукоризненной деловой стрижки, ни единой морщинки на рубашке и слаксах. Олицетворение контроля.

Придурки. У Салли вообще не было проблем с сессиями, пока в клубе не появились федералы. Они заставляли ее чувствовать себя никчемной дурочкой, чьи желания не учитывались, а слово вообще не имело значения. Что было странно, потому что она на самом деле мечтала передать контроль. Только, чур, не им. Другим Мастерам — да, но не этой парочке.

Вот именно, парочка! С одним она, может быть, еще справилась бы — хотя бы подумала об этом — но двое? Она прикрыла глаза и попыталась прийти в себя.

Из главного зала послышалась композиция «Gregorian». По спине Салли потекли капельки остывающего пота. Вэнс стоял достаточно близко, и она чувствовала запах его лосьона. Может быть, Олд Спайс? Запах свежести с примесью секса. Он не должен был так хорошо пахнуть! Это ее смущало. Оба они ее смущали. Аромат Галена был более насыщенным: амбра и сандал. Черти бы их обоих взяли…

Ну ладно. Она втянула воздух:

— Я извинилась перед Кейси и перед вами, я сделала все, что вы велели, — рассудительно сказала Салли; голос ее звучал спокойно, пусть и несколько выше обычного. Но стоило ей умолкнуть — зубы стискивались сами собой, тут она ничего поделать не могла.

— Ты не новичок, зверушка, — сказал Гален. — Знала же, что честность — неотъемлемая часть БДСМ-сценария.

— Да, знала. Я все испоганила.

Он снова уставился на нее своими темными глазами:

— Я очень хотел бы услышать, почему же ты соврала.

Эти двое загнали ее в угол; Салли лихорадочно искала выход. На ум пришло только одно: дай сдачи.

— Ты мне не Господин. Ни один из вас. Я с вами о сессии не договаривалась и участвовала во всем этом отнюдь не по своей воле.

— Думаешь, ты этого не заслужила? — прищурился Вэнс.

— Заслужила, но наказание кончилось. А вас я совсем не знаю. И не настолько вам доверяю, чтобы вести душеспасительные беседы. — Вот вам! Получайте! Повелителями они стали не так давно и в дела стажеров обычно не вмешивались, однако, поняли о ней намного больше, чем другие. — Я имею право решать, с кем хочу участвовать в сессиях.

Ну что-то вроде того. Пока мастер Зет не вмешается.

— Салли…

Она спрыгнула со стола:

— Спасибо за урок. Господа.

* * *

Дрю Сомерфельд сидел в кабинете своего кондо в Нью-Йорке и хмурился, читая мейл от одного из своих управляющих. Что за черт? Обе женщины, выбранные для летнего аукциона Ассоциации, исчезли прямо у них из-под носа. Внезапно. Не поставив в известность о своих планах ни свои семьи, ни своих работодателей. Мог ли их кто-то предупредить?

Он разжал кулаки и с силой хватил руками по столу, пытаясь понять, в чем причина. Снова осложнения! Что же предпринять дальше…

Может быть, кто-то из наемников проболтался или попался на чем-нибудь. В конце концов, прецеденты и прежде случались, смотрители порой нанимали кого ни попадя. Не сказать, конечно, чтобы похитители были образцом для подражания…

Сейчас лучше всего занять выжидательную позицию. А пока что Дрю сделал заказ через другого Управляющего. Дело было не только в том, что ему понадобились новые невольницы для аукциона. После того, как его близнец Эллис пустил в расход копа, он и с рабыней своей разобрался.

Надо бы наградить братца за отличную работу — а лучшей награды, чем новая сучка, не придумаешь. Жаль, у Эллиса они обычно надолго не задерживались.