Fair Play

Бонус. Добро пожаловать домой, Мел

Мел

— Ливи, я опаздываю, — огрызнулась я в трубку, жестом указывая носильщику на свой багаж. Парень скорчился, но быстро совладал с собой и принялся складывать сумки и чемоданы на тележку. Все правильно, дружок, шевелись, и я не обижу чаевыми.

— Куда это ты опаздываешь? — пропела колокольчиком моя подружка. Она всегда так не вовремя звонит. Просто радар какой-то. Не важно, свидание у меня, или сеанс мастурбации, или я банально опаздываю — звонок, и Оливия Браун не отпустит меня раньше, чем через полчаса. Трепло.

— На тренировку спешу. Хочу успеть в Керрингтон к десяти, — отчиталась я, уже предчувствуя ее реакцию.

— Уииииииииииииии, — завизжала мне в трубку Лив.

Я отодвинула трубку от уха, семеня за носильщиком.

— И нечего орать. Да, я — в Хитроу, только что приземлилась. Осточертел Новый Свет. Прилетела на неделю раньше. Вот хочу сделать Кони сюрприз, — отчиталась я, пресекая ее вопросы.

— О, Мел, круто, я так рада. Только они не на базе, а в Траффорде. Фрэнк решил открыть сезон с шиком. Ну, ты же знаешь Фрэнка…

— Знаю, — буркнула я, радуясь, что Ливи на этот раз весьма вовремя предупредила меня. — Значит, успею, если с такси повезет. Мне еще вещи нужно закинуть домой.

— После тренировки увидимся? Обсудим все еще раз?

— Нет, я, наверное, с БигМаком махну к нему. Он меня так просто не отпустит, ты же понимаешь, — включила я извиняющийся тон.

Мы с Лив не виделись всего-то месяц, а вот с Коннором больше полугода. Подружка должна меня понять.

— Ооо, — разочарованно протянула она, но тут же согласилась. — Я понимаю, конечно. Ты уж обработай его там, как следует. И не дури.

— Не дури? Когда это я дурила, Лив? — я уже хихикала про себя, зная ее ответ.

— Всегда, Мел. Ты всегда дуришь. Это твое кредо. У тебя черный пояс в искусстве доставания Коннора. И не пытайся спорить.

— Не спорю. Мне нравится его бесить. Как, впрочем, и ему меня, — уже в голос хмыкнула я. — Ладно, я позвоню. Завтра пересечемся. Готовься.

— Всегда готова, крошка.

И она и отключилась.

Я натянула темные очки на нос и вышла из здания аэропорта.

Мы с багажом уже почти добрались до стоянки такси. Я обогнала носильщика, балансируя на предельной скорости и шатких шпильках. И надо мне было так вырядиться? Решила порадовать здоровяка.

Передо мной замаячила широкая спина какого-то парня. Я прижалась к кромке тротуара и запеленговала взглядом машину, которая и должна будет отвезти меня до дома, а потом до стадиона.

Я прибавила ходу, чтобы обогнать товарища, который, скорее всего, тоже нацелился на первую в очереди таксюшку. Сорри, парень. У тебя отличная задница, но это моя машинка. Я обогнала его, и даже еще не добежав до зоны посадки, вздернула вверх руку и крикнула:

— Такси.

Машина тронулась, и я поблагодарила человека, который изобрел каблуки, и гены, которые обеспечили мне неплохие ноги. Они и красивые, и быстрые. Так что я легко обогнала парня, «случайно» пихнув его плечом, и подбежала к машине.

Ну, и не могла я не обернуться со злорадной улыбочкой. Потерпевший остолбенел. Я ему понравилась, или он шокирован моей наглостью?

— Сюда, — махнула я носильщику.

Парень обернулся. Почему он мне кажется знакомым? Где я его видела? Чертова кепка и очки почти скрывали лицо. Но рот… Красивые губы с четко очерченным контуром. Наверно он потрясающе целуется. Даже если нет — я бы сама только и делала, что водила по его рту губами. О, фак, Спаркс, что за мысли? Пока я смаковала эти грязные фантазии, парень в полпрыжка подлетел ко мне.

— Черта с два, леди, — заявил он. — Это мое такси!

Я приподняла очки, чтобы получше его рассмотреть.

Ох, ты. Вот так встреча. Майкл Сторм собственной важной персоной. И какого же дьявола ты делаешь в Хитроу, мой мальчик?

Я, было, открыла рот, чтобы предложить поехать вместе. Хотя вряд ли он будет ждать, пока я загружу и разгружу багаж. Вон какой взъерошенный и нервный… Выпороть бы тебя, красавчик. Я прищурилась на него и решила быть сукой до конца. Пусть опоздает на первую тренировку. Фрэнк его с фекалиями сожрет. Отличный урок для начала.

— Ваше будет следующим, сэр, — хмыкнула я.

И тут началось самое смешное. Сторм стащил очки и кепку. На мгновение я обожглась о злое пламя его глаз, но быстро пришла в себя. Он потряс головой и провел рукой по волосам, растрепав их в фирменном беспорядке.

— Мисс, я опаздываю на очень важную тренировку. На первую тренировку, — заговорил Сторм мелодичным низким голосом, слегка склонив голову и по-собачьи жалостливо заглядывая мне в глаза.

Красивый, зараза. И решил этим воспользоваться. Не на ту напал, малыш. Прости, но сейчас будет больно.

— Хм… сочувствую. Но я тоже опаздываю. И тоже на тренировку. Поверьте, не менее важную, чем ваша, — я изобразила ледяное спокойствие, хотя очень хотелось засмеяться. Знал бы он… Узнает!

— Важнее? — он опять стал дерганым невротиком. — Черта с два она важнее.

Я уже собралась выдать последнюю колкость и залезть в такси, как мне на помощь пришел водитель. М-да… Он так мило улыбался мне, когда подруливал к стоянке, но стоило ему увидеть Сторма, который тут же начал канючить и работать своим лицом на публику…

— Сторм? Черт, Майкл Сторм! Спасибо, боже! — узнал его таксист, хотя я готова была поклясться, что он собирался послать его к чертям собачьим и отвезти именно меня.

Англия, мать ее. Тут все повернуты на футболе и Сторме.

— Так точно, сэр, — засранец торжествовал, добивая таксиста. — Охренительно опаздывающий на первую тренировку Майкл Сторм.

— О, мисс, ну, он был первый. Простите.

Что?

Я не успела придумать, что сказать, а мой свежекупленный форвард уже отодвинул меня от дверцы и ужом проскользнул в салон. Он приоткрыл окно, послав мне издевательскую ухмылочку. Говнюк. Такси тронулось, а я осталась стоять, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег.

Носильщик, слава богу, оказался расторопным парнем. Он уже махнул следующей машине и закидывал мою поклажу в багажник. Я отслюнявила ему несколько купюр, залезла в машину и озвучила адрес своей квартиры в Манчестере. На душе было дерьмово, не люблю я вот так прогибаться. Эта звездная морда со скоростными ногами и орешек-задницей слишком много о себе думает. Через три часа он, конечно, пожалеет…

Нет, ну каков нахал.

Я заулыбалась, припомнив день, когда Коннор появился в МЮ. Я таскалась по старой базе Клифф, а он примерно так же опаздывал.

11 лет назад

— Хей, парень, ты чего тут делаешь?

— Сам ты парень, — огрызнулась я, продолжая тыкать в автомат, который сожрал деньги и не спешил выдавать мне ни колу, ни сдачу.

На мне была форма Манчестера — папин подарок на Рождество — и кепка, скрывающая волосы.

— Хей, дружище, — приставучий придурок обратился к охраннику, который со скучающим лицом пялился в книгу. — Почему в здании посторонние? Я не собираюсь этого терпеть.

Я обернулась и увидела Коннора МакКинзи. Здорового детину, которого папа не так давно купил для клуба. Подающий надежды, забивший решающий пенальти за сборную на последнем чемпионате Европы хавбек. Мы вылетели уже потом. Но этот его прострел обеспечил нам выход из группы. Неудивительно. Если Мак выходил один на один с вратарем, то последний писался со страху. Удар здоровяка был такой силы, что вместе с мячом в сетку залетал и голкипер.

Мак мне нравился… До сегодняшнего дня.

— Мелли, родная, ну я же просил тебя не уходить с поля, — отец вышел из своего кабинета и увидел МакКинзи. — Коннор, опаздываешь в первый же день…

Я хмыкнула, подойдя к отцу, который стащил с меня кепку, растрепав непослушные кудри. У парня вытянулось лицо.

— Пап, автомат сожрал деньги, — пожаловалась я.

МакКинзи округлил глаза и стал похож на обделавшегося котенка. Он с минуту соображал, пока папа говорил, что я — его дочь, меня зовут Мел, и вместо игры в куклы я во время тренировок обычно торчу на стадионе.

— О, привет, Мел, — исправился Коннор.

Он стукнул по автомату здоровенным кулаком. Странно, что тот не развалился на куски. А громила выдал мне колу и сдачу.

— Держи. Они вечно глючат.

Хорошая попытка, но нет… Не прощен. Терпеть не могу таких выпендрежников. Думает, что он — центр Вселенной. Ошибочка.

Отец и Коннор ушли на поле. Я отпросилась в туалет, хотя, на самом деле, у меня были другие планы.

В этот день я услышала много новых ругательств, грея уши у раздевалки. Хотя, наверное, я бы тоже изобрела прикольные матюги, если б все мои шмотки были насквозь пропитаны колой.

Наше время

Я улыбалась всю дорогу, представляя ошарашенную физиономию Мака, счастливое лицо Фрэнка, вечно насмешливого Тэйлора. Господи, как же я по всему этому скучала. Обожаю их. Обожаю мой МЮ.

— Приехали, — сообщил водитель, вырвав меня из воспоминаний и предвкушений.

— Я только разгружусь, и поедем по второму адресу, — предупредила я таксиста. Он кивнул.

— Стоянка только для жильцов, мисс, — услышала я до боли знакомый голос консьержа, который спешил к такси.

— Какое совпадение, Гарри. Я как раз тут и живу, — засмеялась я, увидев крепкого, в годах мужчину.

Сколько он тут работает? Словно и не было трех лет. Как будто я уехала на неделю в отпуск. Хоть что-то стабильно в этом чертовом мире.

— Мисс Мел, — выдохнул он. — Простите, я вас и не узнал. Такая красавица.

Я чувствовала, что он хочет меня обнять, но не решается, соблюдая субординацию. Послав к черту церемонии, я сама раскрыла руки.

— Я ждал вас только через неделю, — улыбнулся Гарри, когда я отстранилась.

— Как и все. Но я очень скучала. Хочу успеть на тренировку, — пояснила я, пока он выгружал вещи.

— Без проблем, я сам все отправлю наверх и оставлю в прихожей.

Я покивала, радуясь его инициативе. Гарри — не только портье, но и хранитель ключей от моей квартиры. Его жена Кейт блюла чистоту, пока я пропадала в Штатах. Они работали здесь, когда еще были живы мои родители. Они доверяли им, поэтому и я в них не сомневалась.

Чмокнув Гарри в щеку, отчего он густо покраснел, я запрыгнула обратно в такси. Опаздываю на полчаса. Чертов Сторм. Злость опять вернулась. Словно мне снова десять. Как будто мой авторитет вновь ставят под сомнение. Словно я должна доказывать, что на моем поле самая зеленая трава, что я могу чеканить мяч пятнадцать минут, ни разу не

уронив, что я — не тупая блондинка, таскающаяся на футбол, чтобы таращится на мужские задницы.

Проклятье.

Тихо, Мел. Спокойно. Сторм нарвался — он заплатит. И вряд ли у него хватит мозгов разрулить ситуацию так, как это сделал Мак. Кони тогда просто воспользовался моей безоглядной детской влюбленностью в него. Но это не повторится. Я больше не западаю на футболистов. Иммунитет, мать его. И опять спасибо за это Коннору.

Я вылезла из такси и поспешила к выходу на поле. Первым, кто меня увидел, был Тэйлор. Он сначала нахмурился, видимо, не понимая, откуда девчонка на тренировке, а потом его лицо озарила улыбка. Он крикнул: «Мел», — и мое имя, словно эхо, подхватили сначала те парни, что стояли рядом, а потом и остальные. Я обняла Тэя, принимая панибратские приветственные тычки в бок и поглаживания по спине от знакомых ребят, но глазами искала Кони. Они с Фрэнком застыли с отвисшими челюстями. Тренер очнулся первым и поспешил к кромке поля, за ним по пятам и Мак. Упав в отеческие объятия дяди Андерсона, я увидела его. Сторм стоял позади Кони. Я вновь вся вспыхнула от его пронзительного взгляда. Но в этот раз в них не было ни флирта, ни дерзости — скорее недоумение. Привет-привет, придурок. Сюрприз. Я одарила его коротким насмешливым взглядом. Много чести глазеть на тебя, кретин. Я — дома. Здесь моя семья. Встретив взгляд Кони, я уже не могла сдержать эмоций, прикрыла глаза и крепче стиснула Фрэнка. По щекам потекли слезы.

— Мелани Спаркс, — бас Коннора раскатами грома разнесся по стадиону, и я захихикала, хлюпая носом и отстраняясь от Фрэнка. — Я так и знал, что ты притащишь свою наглую задницу прямо на стадион.

Вот придурок. И за что люблю?

— Постоянство — признак мастерства, толстяк, — оскалилась я в ответ.

Мозги отказали, и я, разбежавшись и взвизгнув, запрыгнула на моего любимого амбала. Мак шлепнул меня по заднице, шепнув:

— Чертова ведьма. Что ты вытворяешь?

Я захохотала, расцепила ноги и спрыгнула с него, вытирая глаза и нос. Кони обнял меня за плечи и повел знакомить с теми, кто пялился на нас, разинув рты. Сторм был в их числе. Такой смешной.

Мак знакомил меня с новыми ребятами. Я и так их знала. Каждая кандидатура согласовывалась со мной. Хотя я, в общем — то, — совещательный орган, но мои управленцы были осведомлены, что меня лучше не злить пренебрежением. А может, и правда считались с моим мнением. Я думаю, пятьдесят на пятьдесят. И чертов Сторм. Я же сама предложила выкупить его у Реала, узнав, что их контракт подходит к концу. Знала бы я… Нет, даже если бы знала. Бизнес… Это просто бизнес. Эмоции не в счет. Хотя повеселиться мне никто не запрещал. Ха. Пусть только попробуют.

— Мел, это… — начал Кони, когда очередь дошла до угонщика такси.

— Майкл Наглый Засранец Сторм. Я — в курсе, Кони, — перебила я его.

Я протянула руку, официально приветствуя новоприбывшего. Добро пожаловать в ад, придурок.

— Вообще-то, мое второе имя — Энтони…

Ой, это кто тут решил со мной поспорить?

— А вторая фамилия — Мудак, — я выдернула руку, сверля его глазами.

Черт, этот парень был рожден, чтобы раздражать. А на вид такой милашка. Надо сказать, я пускала слюни, когда следила за его матчами. Быстрый, техничный, маневренный форвард… с классной задницей, ровными ногами и смазливо мужественной физиономией. И такой гад по жизни.

— Как вам будет угодно, мисс Спаркс, — решил не спорить? Умно, малыш. Только вот поздно.

Я смотрела на него, не отводя глаз: смело и прямо. Бросая вызов и принимая его. Придурок, козел, идиот, напыщенный, самовлюбленный кретин.

— Вы знакомы? Что за хрень? — пробасил Коннор, прерывая мою ментальную цепочку эпитетов.

— Этот придурок увел мое такси. Именно поэтому я и опоздала, — пожаловалась я в лучших традициях униженных и оскорбленных. Коннор только хрюкнул. Сволочь. Мог бы хоть раз исполнить мой каприз. Хотя, чего я ждала? Это же Мак. Профи до мозга костей. Да и что он мог? Отшлепать его? Ха. Прикольно было бы взглянуть.

— Вы могли бы представиться, мисс Спаркс, и я бы с удовольствием вас подбросил, — все так же вежливо проговорил Сторм.

Хорошо держится. Хотя я сейчас просто фонтанирую экскрементами, выставляя себя взбалмошной избалованной сукой. Но это мне на руку. Я ведь такая и есть.

— Вы могли бы не светить своей растиражированной физиономией, мистер Мудак, тогда бы таксист не отказал мне, — процедила я, уже не на шутку заведясь. С ним так легко быть испорченной дрянью.

— Мел, эээ, ну, брось. Ты дома. Все классно. Потом плюнешь Майку на спину. Когда его контракт закончится, — захихикал Кони, видимо, понимая, что я специально устраиваю концерт.

— Обязательно. Продолжайте, ребят. Я и так отняла у вас кучу времени, — сделала я всем одолжение, видя, как на лице Коннора расплывается теплая улыбка. Я не сдержалась и погладила его по плечу. — Я скучала.

Он нагнулся и поцеловал меня в лоб. Все это, конечно, показало Сторму, что я — человек, а не вселенское зло в теле молодой девушки, ну и плевать. Не каждый день я возвращаюсь домой.

Усевшись на первом ряду, я на автопилоте достала альбом из сумки. Рефлексы брали свое, и карандаш затанцевал на бумаге — я почти не контролировала этот процесс, больше уделяя внимание происходящему на поле.

— Фак, — ругнулась я себе под нос. Глаза. Его глаза. И хотя я рисовала простым карандашом, они были такие… теплые. Проклятье. Я скомкала листок и быстро набросала шарж на Кони. Хых. Ему понравится. Решив, что на сегодня с меня достаточно странных картинок, я спрятала альбом обратно в сумку. Взглянув на поле, я увидела Сторма, который словно заснул, стоя с открытыми глазами. Фрэнк позвал его уже в пятый раз. Придурок отмер. Я захихикала. Где он витает?

Я вдруг поняла, что не могу отвести от него глаз. Ребята закончили с распасовкой и разбились на две команды. Новый форвард был хорош. Немного рассеян, но он оправдывал каждый евро, что мы за него отвалили. А кома пройдет, я надеюсь. Все-таки первая тренировка. И я тут вся такая сука-зараза.

Сторм подпрыгнул и принял мяч головой. У меня аж сердце перехватило. С этими волосами так нельзя. Мячик же грязный, его ногами пинали, по земле валяли. О, ну и мысли. Это футбол, Спаркс. Чего ты хотела? Ооо, ну, я бы хотела вымыть потом эти волосы с шампунем и обязательно нанести бальзам, чтобы они стали мягкими и гладкими, как шелк… Запустить в них пальцы. Приятно было бы потрогать…

Я уронила сумку с колен и, подбирая ее, выругалась и мысленно утерла слюни, которые имела глупость пускать. И тут он присел, чтобы перешнуровать бутсы, а потом встал и поправил шорты. Я еще не отошла от созерцания его задницы, обтянутой тонким материалом, как… О, боже… мне показалось, или у него в штанах наблюдается определенного рода активность. Ты уж прикрывайся в стенке, как следует, парень.

Стоп-стоп-стоп. Какого черта, Спаркс? Что за мысли? С этими засранцами можно дружить, но не более. Я вспомнила слова Кони: все футболисты — конченные придурки с отбитыми мозгами и яйцами: ни поговорить, ни потрахаться.

Остаток тренировки я повторяла про себя эту мантру, стараясь не возвращаться к нелепым размышлениям о мягкости Стормовских волос и жесткости его эрекции.

Фрэнк отпустил команду, и я спрыгнула с кресла, улыбаясь всем и стараясь каждому сказать что-то приятное. Жаль, что я не придумала заранее гадость для Сторма, но это и не понадобилось. Он о чем-то разговаривал с Фрэнком посреди поля, а ко мне уже спешил Коннор, стягивая на ходу майку.

— Что нарисовала? — спросил он, протягивая лапищу, чтобы загрести меня в потный захват.

— Ничего, — вывернулась я, звонко шлепнув его по плечу.

— Врешь, — поставил он мне диагноз, делая ложный бросок. — Я видел, ты рисовала.

— Ладно, — я увернулась от очередного прыжка амбала. — Птичку.

— Врешь, — он неожиданно совершил очень ловкий для его комплекции маневр, и я не смогла его пнуть. Кони обмотал свою майку вокруг моей шеи и потянул в раздевалку.

— Ох, Мак, пусти, — взвизгнула я, давясь смехом.

— Твой лживый и грязный рот надо как следует вымыть с мылом, малышка, — коварно проговорил он, таща меня к двери, за которой скрывались ухохатывающиеся над нами ребята. — Пошли, помоемся со мной, засранка.

— О, Кони, чтоб тебя. Тебя! Я нарисовала тебя! — я чуть не свалилась на пол, потеряв равновесие, когда он резко отпустил меня. — Ты — как ребенок.

Я закатила глаза, а он громко и заливисто рассмеялся.

— Покажешь?

— Потом. Ты же не отпустишь меня к Оливии?

— Определенно не сегодня.

Я показала ему язык и направилась к бару хлебнуть чего-нибудь холодненького. Бармен услужливо налил мне сока и поинтересовался, надолго ли я? Аллилуйя, ну хоть здесь меня знают в лицо. И что ты не таксист, парень? Я ответила, что навсегда, и парнишка расплылся в улыбке. Он, кажется, был не против продолжить беседу, но, сорри, не интересует.

Я вытащила альбом и разодрала на мелкие кусочки рисунок с глазами. Но даже за тот миг, что я смотрела эти глазища, меня прострелила мысль — было бы здорово написать их в цвете. Я потрясла головой. Сроду ничего не раскрашивала. Полевые наброски были моим хобби, не более. Я привыкла делать вид, что занимаюсь на тренировках уроками, поэтому научилась имитировать бурную деятельность с карандашом в руках. Привычка и только.

И уж не буду я ради Майкла Сторма постигать новые горизонты изобразительного искусства. Глаза того не стоят. А вот губы… черт, он так смешно сжал их, когда я назвала его мудаком. Злился, но сдерживался. Сдерживаться полезно, дружок.

Интересно, у него большой дружок? Фааак! А вот это нужно проверить. И я уже знаю, как. Будет первый урок, вот тогда и утолю любопытство. Или налить ему в шампунь бензина? Черт, нет, я не смогу. Это святотатство. Его шикарные волосы не виноваты, что в голове у хозяина сквозняк. Да и вообще, может, он все понял. Если извинится, то так и быть — помилую.

— Ух ты! Супер, — я не заметила, как ко мне со спины подкрался Коннор. Он быстро выдрал из альбома страницу с карикатурой на себя любимого и отпрыгнул, складывая рисунок и убирая его в карман.

— Отдай! Какого черта? — ну я и так собиралась ему отдать, но МакКинзи знал, что меня сначала нужно было вежливо попросить. Именно поэтому он и не попросил. Бесит меня.

Молотить его кулаками все равно, что стрелять дробиной в слоновью задницу, но я знаю его слабое место и сегодня во всеоружии. Кони ржал, подначивая меня, отпрыгивая от шпилек, которые я пыталась вонзить ему в ногу.

Я хихикала, как школьница, цепляясь за его майку, чтобы удержаться. Он, выдирая ткань из захвата, смеялся и шлепал меня по заднице. Больновато шлепал, но я только больше бесилась и веселилась от этого.

Наконец, ему надоели эти игрища, и он сгреб меня в охапку, закинув на плечо. Я оказалась лицом к раздевалке, у двери которой стоял Сторм. Он глазел на нас с перекошенным лицом и кривой ухмылочкой. Под его странным брезгливым взглядом я вдруг почувствовала себя такой… даже и не знаю: грязной что ли… словно меня застукали во время какого-то мерзкого дела, типа мастурбации в общественном туалете. Стало немного гадко. Из-за него? Какая мне разница, что он думает? Думает ли он, вообще? Есть чем? Тут думать не положено, засранец, тем более всякую дрянь обо мне. Я скопировала его мерзкую улыбку и показала фак. Хотелось еще и язык высунуть, но это был бы перебор.

И… Ооо! Вот же наглая рожа. Он показывал мне птичку в ответ. Сволочь. Значит, вся эта вежливость — показуха. А я ведь почти поверила. Ну, что ж, малыш, ты на моем поле. А я уж постараюсь, чтобы ты как следует попрыгал прежде, чем тебя посетит дядюшка Кондрат.

Кони поставил меня на ноги у машины. И я сообразила, что до сих пор удерживаю фигуру из пальца, тыча Маку в лицо.

— О, как это по-взрослому, Мелли. Ты стала такой испорченной в Штатах, — засмеялся он, открывая мне дверь.

— Я такой родилась, БигМак, — фыркнула я, нырнув на сиденье.

— Останешься у меня на ночь, — сказал Коннор, заводя тачку.

Это был не вопрос. Но я и не против, поэтому только кивнула. Поддавшись эмоциям, я развернулась и обняла его, пока мы еще не тронулись. Кони убрал руки с руля, обнимая меня в ответ. Он поглаживал мои волосы, нежно целуя в макушку.

— Не уезжай больше, малышка. Пожалуйста, — проговорил он.

— Не заставляй меня уезжать, — буркнула я ему в грудь.

— Мел, — Коннор отстранился. — Я не могу потакать твоим капризам. Я отвечаю за тебя. Ты же понимаешь…

— Понимаю, — кивнула я, потершись щекой о его ладонь. — Я постараюсь контролировать свое дерьмо.

— Уж будь добра, — хмыкнул Кони и начал выруливать с парковки.

Иногда я жалею, что мы так близки. Фрэнк ни за что не смог бы отказать мне, если бы не Коннор. Мак всегда был моим сдерживающим фактором. Он слишком хорошо меня знал. Именно поэтому Уилл его и выбрал. Папа отлично разбирался в людях. Хотя иногда я бы хотела иметь возможность куролесить без тормозов и препятствия в виде упертого правильного барана Коннора МакКинзи.