Феникс моего сердца

Глава 9

Рычал и подвывал господин Шуо.

Обычно во время кошмара люди мечутся, пытаясь увернуться от угрозы. Но Шаобай не шевелился. Если бы не прерывистое дыхание, я бы подумала, что он окаменел. Двигалась только грудная клетка, да ходуном ходили желваки на скулах.

Трогать его в таком состоянии было страшно. Но еще страшнее стоять молча рядом и ничего не делать.

Не убьет же он меня?

Подбодрив себя таким образом, я снова залезла на кровать и осторожно потрясла мужчину за плечо.

– Эй! Господин Шуо! Шаобай! Это сон! Очнись!

Я пыталась и так и эдак, но никакой реакции не последовало.

Как принято будить человека, слишком глубоко находящегося по ту сторону яви?

Окатить водой? Уколоть иголкой?

Как бы меня потом на самом деле не прибили.

Так что я ограничилась легким похлопыванием по щекам.

Которое незаметно перешло в ласку.

Кожа советника оказалась удивительно нежной и гладкой. Кроме участка со шрамом – там бугрился неровный рубец.

Я провела по нему пальцем, прослеживая изгиб линии.

Чем его нанесли? Мечом? Тогда попали бы глубже.

Наверное, кинжалом.

Удивительно, как умелый воин пропустил удар.

Поцелуй застал меня врасплох.

Только что господин Шуо лежал трупом, не отзываясь и не реагируя, и тут на тебе – целует так, что искры из глаз летят и пальчики на ногах подворачиваются.

Я замычала от неожиданности, чувствуя, как острые зубы впиваются в нижнюю губу, а проворный язык тут же принимается зализывать ранки. На затылок легла тяжелая ладонь, не позволяющая дернуться, другая рука скользнула под халат и собственнически сжала грудь.

Возмущенно и невнятно вскрикнув, я стукнула по плечу увлекшегося мужчину.

Шаобай предупреждению не внял.

Облапав и как следует изучив верхнее полушарие, он перешел к нижнему. Стиснул попу, погладил бедро, потянул меня на себя так, что возбужденный член уперся мне точно между ног.

Хорошо, что между нами оставались слои ткани – моя рубашка, халат и покрывало. Иначе быть мне трахнутой в тот же момент. Впрочем, обжигающе-горячую плоть я ощутила излишне четко сквозь все преграды.

Господин Шуо завозился, пытаясь избавиться от лишнего, и в процессе немного пришел в себя. Затих. Отодвинулся. Оглядел мое раскрасневшееся лицо с припухшими, покусанными губами.

И нехорошо выругался.

– Зачем ты пришла? – первое, что он сказал цензурно.

Отстранился, накрываясь одеялом по самые подмышки и отползая на противоположный край постели. Будто думал, что я на него наброшусь, честное слово!

– Я не пришла. Я тут спала. А потом услышала, как ты воешь, – честно ответила я. – Перепугалась, попыталась разбудить. А ты…

– Понял! – поднял руку господин Шуо, прерывая мой невнятный отчет. – Прости. Я не то подумал.

Ну да. Решил небось, что я собираюсь воспользоваться его хрупким душевным состоянием и поиметь. Так, что ли?

Хотя многие служанки так и поступили бы. А то и девы поблагороднее, но те уже в расчете не на бастарда, а на брак. Еще и свидетелей позвали бы, чтоб зафиксировать свое падение.

Повезло Шаобаю со мной, в общем.

– А что тебе приснилось? – перевела я тему разговора, когда пауза из неловкой стала гнетущей.

– Детство, – неохотно отозвался господин Шуо.

И машинально потер пострадавшую сторону лица.

Тут меня и осенило:

– Так ты был маленьким, когда тебя порезали?

– Случайно вышло, – пожал плечами мужчина и отвернулся.

Устроился в подушках, затих. Я думала на этом и все. Но он продолжил – глухо и тихо:

– Мне было пять. Мы ехали со старшим братом в столицу – примерно как с тобой сегодня. Тихое утро, весна, тишина. И тут – разбойники. Их было много, и среди них – три мага-недоучки. Из отверженных.

Я кивнула, забыв, что собеседнику меня не видно. Спохватилась и осторожно погладила по плечу, выражая сочувствие.

Далеко не все одаренные обучались в официальных школах. У кого-то не было желания пахать с утра до ночи и самосовершенствоваться, другие изначально происходили из низших слоев общества, связанных с преступностью, и не имели иного пути – только изгнанные за различные прегрешения учителя с сомнительной моралью. И то, если повезет.

– Слуг положили сразу. Из луков, в одно мгновение. Никто не успел отреагировать, только брат прикрыл меня и себя щитом. Мин отбился бы, если бы не я, – добавил Шаобай после долгой паузы и снова замолчал.

Я продолжала ритмично поглаживать его спину, плечи, чувствуя, как закаменевшие в спазме мышцы постепенно расслабляются под моими пальцами.

– Мингхи закрывал меня собой до последнего. Меня вытащили из-под его тела. Раненого, перепуганного. И неделю держали в логове – ждали выкуп от отца. Старший господин… не был склонен к переговорам. Он вырезал всю банду лично, как только выследил. А шрам к тому моменту зажил, и ни один целитель не сумел с ним ничего сделать. Ведь магия может убрать только свежие ранения, а не последствия старых. Да я и не хочу его убирать.

– Как память о брате?

– Как память о собственной слабости, – отрезал Шаобай. – Если бы я не был таким дохляком, нуждающимся в защите, брат остался бы жить.

– Тебе было пять! – возмутилась я. – Не смей себя винить! Уверена, твой брат ни мгновения не пожалел, что спас тебя!

Мужчина зашевелился, разворачиваясь ко мне.

До меня запоздало дошло, что, возможно, стоило и придержать язык. Пусть винит кого хочет, какое мое дело? Еще ругаться сейчас начнет, домой отправит… Помогать откажется.

Но господин Шуо не спешил гневаться. Он изучал меня в полумраке, словно видел впервые.

– Знаешь, ты единственная, кто так считает, – задумчиво пробормотал он. – Отец всегда повторял, что лучше бы Мин остался жить, а я умер. Брат был достойнее, храбрее и умнее.

– Возможно. Но твой брат считал по-другому, – упрямо возразила я. – Он считал, что ты очень даже стоишь того, чтобы тебя спасать. И не вздумай возражать! Иначе бы Мин не защищал тебя до последнего вздоха.

Шаобай продолжал молчать. Его глаза сияли в темноте, отражая далекий огонек одинокой свечи.

– А матушка? – неловко спросила я, чтобы прервать затянувшуюся паузу.

– Она ушла в себя. А после и из жизни. Истаяла за год, – коротко, рублеными фразами отчеканил советник. – Брата все любили. Он был очень светлым, благородным…

– Ты тоже светлый и благородный! – Я не удержалась и погладила мужчину по щеке. – Прекращай уже самобичеваться. Думаю, с тех пор ты спас уже столько людей, что предки тобой гордятся неимоверно.

– Спас, убил, запытал до безумия. Нет, я далеко не образец для подражания.

Господин Шуо наконец отвернулся и откинулся на подушки, глядя в пустоту.

Я украдкой перевела дух. Испытующий взгляд нервировал, хотелось одновременно спрятаться от советника и обнять его, душевно истерзанного.

Шаобай молчал. Его дыхание выровнялось.

Он уснул.

А меня до самого рассвета мучила бессонница. Казалось, стоит мне отвернуться, и кошмары снова возьмут верх над этим сильным внешне, но таким уязвимым в глубине души мужчиной.

Лишь под утро я сомкнула глаза, чтобы почти сразу же их распахнуть от оглушительного звона за окном.

– Как его величество терпит подобное? – пробормотала я сонно, щурясь на яркий солнечный свет.

– На флигеле, где изволит почивать император, стоит в том числе и звуковая защита, – хмыкнул из соседней комнаты господин Шуо. Он успел не только проснуться, но и умыться, и сейчас завтракал в гостиной. Но на слух не жаловался. – Кстати, сегодня мы будем обновлять щиты над дворцом. Усиливать блокировку от фейри. Хочешь посмотреть?

– Конечно!

С постели я буквально слетела, поморщилась от боли в натруженных вчера ногах, но облачилась в рекордные сроки. Через несколько минут к господину Шуо за едой присоединился помощник – строго собранные волосы, броня, серьезный взгляд. Не хватало только блокнота для записей, но они здесь пока еще не популярны. Кисть на ходу в тушь не макнуть, увы.

Советник оглядел меня с ног до головы и одобрительно кивнул.

– От меня далеко не отходить. Молчать. Если вдруг – что вряд ли – его величество император тебя о чем-то спросит, падай на колени, лицом в пол, в поклон, и оттуда только отвечай. Поняла? И молись, чтобы он тебя не заметил. Потому что лгать о твоем происхождении его величеству я не собираюсь. Спросит – скажу правду.

Я сглотнула.

– Может, мне пока в комнате тогда посидеть? – робко предложила, хорошенько поразмыслив.

Опозориться на весь дворец только не хватало!

– Успокойся, я на всякий случай, – отмахнулся господин Шуо. – Императору есть чем заняться и без тебя. Вряд ли он вообще почтит присутствием столь рутинное мероприятие, как смена щитов. Просто имей в виду, что делать.

Это да, при дворе этикет жизненно важен. Лучше позор, чем казнь за пренебрежение и неуважительное отношение к его величеству.

Я молча кивнула – рот был занят.

Для процедуры обновления защиты над дворцом собрали не меньше десятка магов. На меня действительно никто не обращал внимания – таких же помощников, учеников и подмастерий вокруг специалистов крутилось множество. А еще слуги, стражи – чтобы никто не затесался из посторонних и не подсмотрел структуру и опорные точки заклинания. Все-таки вопрос государственной безопасности.

И господин Шуо всем этим руководил!

– Начнем, – негромко объявил он.

Все разом смолкли и построились.

Недоросли, в том числе я, отошли подальше, чтобы не путаться под ногами.

Мастера образовали круг на небольшой поляне. По периметру высились вековые деревья, за ними виднелись низкие служебные постройки – купальни, мыльни, швейная мастерская. Дворец и самые важные флигели располагались в стороне, там, где щиты плотнее. Ведь центр, как глаз бури, одно из самых уязвимых мест защиты. Ограждение увешано артефактами, на которые будет ориентироваться главный маг при установке блока.

Как ни странно, несмотря на то, что указывал всем Шаобай, вовсе не он вел процесс. Незнакомый мужчина лет сорока рисовал в воздухе символы, а все остальные дружно напитывали их магией. Комбинации значков исчезали, чтобы уступить место новым.

В какой-то момент почва под ногами дрогнула.

Защищают снизу, от подкопов и нападений?

Вовсе нет.

В следующий момент земля вспухла, а затем взорвалась.