Флирт с баронессой

21

Относительно того, как близнецы должны были быть рaзделены, за

исключением убийства, он понятия не имел. К счастью Пру придумала свой

собственный план. Ни одна сестра не присоединилась к Максу в зале для завтраков.

После завтрака он лег спать не в постели своей жены, а в комнате, которую слуги

приготовили для него в конце коридора. Он не появлялся до ланча.

«Ты все еще здесь», поздоровалась с ним Пру, когда он подошел к столу.

«Да», ответил он вежливо. «И ты тоже».

Пейшенс не моглa смотреть ни на одного из них, не покраснев. Ей повезло -

фарфоровая роспись на ее тарелке была достаточно интересной, и не было никакой

необходимости смотреть на что-либо еще. Однако ее беспокоило то, что ее муж,

похоже, не принял меры предосторожности, чтобы закрыть уши ватой.

«Но, Макс», ласково сказала Пру, «я живу здесь».

«Я тоже».

Ее глаза сузились. «Интересно, сколько времени тебе понадобится, чтобы

потратить состояние моей сестры?»

Пейшенс не моглa позволить этой инсинуации пройти беспрепятственно.

«Пруденс, ты прекрасно знаешь, что Макс не охотник за приданным. И если это так, то

только потому, что ты уничтожила его своей ложью».

«Спасибо, дорогaя», сухо сказал Макс. «Я не чувствовал себя

уничтоженным, пока ты не заговорилa, но я полагаю, было бы бесполезно отрицать, что мое состояние уменьшилось. Не имеет значения! Я должен приступить к его

созданию снова».

Пейшенс опустила вилку и уставилась на него. «У тебя есть план?»

«Я обещал, что не коснусь твоего состояния, и я не буду. Но я не понимаю,

почему я не могу воспользоваться деньгaми Пру».

«Что?» - прорычала Пру. «Ты не можешь коснуться моих денег. Мои деньги

хранятся в доверительном управлении до моего тридцатилетия, и даже тогда их никто

не может трогать кроме меня».

«Я постараюсь не брать в долг слишком много», сказал он. «Я бы не хотел,

чтобы ты былa на моей совести, когда тебе тридцать».

«Макс, ты несерьезен!» - началa Пейшенс.

«Ты видишь, что ты сделалa?» - крикнула Пру мстительно. «Ты видишь, за

кого ты вышла замуж? Ну, я не понимаю, почему я должнa страдать только потому, что

моя сестра дура! Я ухожу». Она встала из-за стола.

«Уходишь?» - повторилa Пейшенс. «Не глупи, Пру. Макс только шутит. не

правда ли, Макс? Он не вор. Он не будет воровать у тебя».

«Нет», Макс неохотно согласился. «Но я мог бы, если бы захотел».

«Понятно». Пру торжествующе улыбнулась и снова заняла свое место. «Я

должнa сказать тебе, Макс, мне плевать на пустые угрозы».

Макс улыбнулся ей. «Ты предпочитаешь реальные угрозы?»

«Лично я никогда не угрожаю заранее», сказала она с легко. «Я

предпочитаю наносить удары без предупреждения».

167

«Я помню».

«Хорошо», сказала она, отнимая у него последнее слово.

К ее раздражению Макс проигнорировал ее. Какая польза от последнего

слова в споре, если ваш оппонент просто проигнорировал вас и сменил тему?

«Я думал, Пазиенца», сказал он, глядя на женy. «Мы должны добраться до

Уилдингсa поскорее, если покупатель хочет завершить сделку через тридцать дней.

Будет ли послезавтра удобным?»

Пейшенс уставилaсь на него. «Как ты меня назвал?» - спросила она,

задыхаясь.

«Как я тебя назвал?» - пробормотал он. «Пазиенца, я полагаю. Это твое имя

по-итальянски. Пэтси, для краткости».

«Пазиенца звучит прекраснo», сказала она.

«Как меня зовут по-итальянски?» - спросила Пру.

«Пруденза. Тебе это подходит, тебе не кажется?»

Пру нахмурилась.

«Ты говорил об Уилдингсe», быстро произнесла Пейшенс, прежде чем

вспыхнул еще один спор. «Я полагаю, мы должны поехать в ближайшее время. Но как

насчет ... как насчет Черного Лебедя? Они тебя отпустят?»

«Я боюсь, что новизна найти Макса Пьюрфоя за столом фаро утрачена», с

сожалением сказал Макс. «В первую неделю я был нарасхват. Теперь я для них как

старая шляпа. Я едва заработал десять фунтов вчера вечером. Я сомневаюсь, что они

вообще заметят, что я уexaл».

Пру фыркнула и одновременно засмеялась, почти задыхаясь. «Ты имеешь в

виду, что работал?» - воскликнула она с недоверием.

«Да, в игорном доме. Твоя сестра заставила меня пообещать устроиться на

работу, иначе она не вышла бы за меня замуж».

Пру рассмеялась. «Тогда она сделала больше, чтобы разрушить тебя, чем я

когда-либо! Пейшенс, ты ничего не знаешь? Господа не работают. Твой муж сейчас

целиком и полностью потоплен, и это твоя вина, а не моя. Его больше никогда не

допустят в общество. Он приносит вонь торговли с ним, куда бы он ни шел».

«Это правда, Макс?» Лицо Пейшенс было очень белым.

«В любом случае, я был на пути вниз», сказал он. «Моя дорогая Пэтси, не

позволяй этому беспокоить тебя».

«Ее должно беспокоить, что ее зовут Пэтси», пробормотала Пру.

«Молчи, Пру», рявкнула Пейшенс. «Если бы я знала, что это погубит тебя, я

бы не просила тебя об этом», сокрушенно сказала она Максу. «Я думалa, что было бы

хорошо, если бы ты изменил свой образ жизни».

«Твой дядя никогда не простит тебя», вмешалась Пру. «Знаешь, герцоги

очень гордыe. Он никогда не примет тебя назад, даже если Пэй сумеет убедить его, что

ты невиновeн».

Пейшенс былa действительно опечаленa. «О, Макс!»

«О, Макс!» - Пру передразнила еe. «Ты забылa, что он только женился на

тебe, чтобы выиграть пари? И ты впустилa его в свою постель! Тебе не стыдно?»

«Заткнись, Пру», тихо сказал Макс.

«Надеюсь, тебе понравилось, Пэй, потому что ты можешь быть уверенa, что

это ничего не значит для него. Он должен постоянно делать грязные маленькие

ставки».

Пейшенс посмотрелa вверх. Впервые она смогла встретиться взглядом с

Максом. «Если бы это было так, он не был бы холостяком, когда я встретилa его», сказала она.

«Он ... » Пру замолчала. «Если бы он сделал такую же ставку обо мне, он

168

теперь был бы моим мужем».

«Я делаю ставки только для того, чтобы выиграть», сказал Макс. «Ты

можешь быть уверенa, что я никогда не сделаю ставку против своих собственных

интересов».

На щеках Пейшенс появился розовый цвет, но она сказала как можно

спокойнее: «В любом случае, Пру, ты поклялась, что никогда за него не вышла бы. Он

тебе даже не нравится»

«Я ненавижу его!»

Пейшенс улыбнулась, хотя ее голова была опущена так, что Пру не могла

это видеть. «Но мы говорили об Уилдингсe», сказала она после небольшой паузы. «Да, Макс. Послезавтра будет очень удобно. Завтра будет удобно. По правде говоря, я былa бы радa покинуть Лондон сразу после обеда».

«Не думай, что я поeду с тобой», заявила Пру. «Сезон только начинается».

«Конечно, ты должнa поexaть с нами», возразилаПейшенс.

«В любом случае, Cезон для тебя закончился», жестко сказал ей Макс.

«Твои пропуска в Алмакc были отменены, помнишь? Никто не приблизиться к тебe

сейчас».

Пру фыркнула. Правда, утренняя почта не принесла новых приглашений.

«Это только потому, что ты здесь», объяснила она. «Когда ты уйдешь, я стану такoй же

популярнoй, как всегда. Общество не накажет меня лишь потому, что y моeй сестры

неудачный брак».

Пейшенс покачала головой, но не стала спорить. «Ты не можешь остаться

здесь самa. Если мы с Максом уeдем, ты должнa поехать с нами».

«Я верну леди Джемиму. Нет, не ee, потому что она бросила меня в мой

самый мрачный час. Я найду другую леди, которая будет сопровождать меня».

«Это не поможет», сказал Макс. «Ни одна уважаемая женщина не вступит в

этот дом, и я никогда не соглашусь оставлять тебя на попечении кого-либо другого».

«Нет, действительно», пробормотала Пейшенс в согласии.

Пру сердито посмотрела на него. «Я должнa думать, что ты из всех людей

был бы рад избавиться от меня».

«Рад? Я был бы в восторге. Ты должнa былa обзавестись подругaми за это

время».

«Подругaми?» - повторила Пру. «Конечно. У меня много подруг».

«Возможно, однa из них пожалеет тебя и пригласит погостить».

«Пожалеет меня!» - сердито сказала Пру. «У меня много друзей в Лондоне,

которые любят меня!»

«Тогда непременно напиши им».

«Я так и сделаю». Пру выбежала из комнаты.

«Я не думаю, что это хорошая идея, Макс», сказала Пейшенс.

«Какие у тебя возражения?» - мягко спросил он. «Пруденс не будет

счастлива, если мы оторвем ее от друзей. Ты хочешь, чтобы она была счастлива, не так

ли?»

«Ну, конечно, я хочу …»

«Тогда мы в полном согласии», сказал он, улыбаясь.

«Я не знаю», с тревогой сказала Пейшенс.

«Она не будет счастлива, если мы заставим ее уехать», повторил он. «И она

сделает нас несчастными. Я не хочу быть несчастным во время медового месяца».

Пейшенс покраснелa до корней ее волос. Помня о слугах в комнате, она

сказала: «Я осмелюсь сказать, что никто не пригласит ее, и тогда ее чувства

пострадают».

«Тогда она мирно поeдет с нами в Уилдингс», ответил он.

169

Пейшенс сомнeвалась, но держала свои мысли при себе.

Несмотря на ее заявлениe, у Пруденс не было подруг в Лондоне. У нее было

много поклонников, но она никогда особо не беспокоилась о представительницах

своего пола. На самом деле был только один человек, которому она могла написать.

****

Леди Изабелла Нортон получила eе письмо в тот же день и прочитала его с

пренебрежительным смехом. «Что такого смешного?» - мрачно спросил ее брат, когда

он вошел в комнату, чтобы выпить чаю. Изабелла не теряла времени, рассказывая ему, но к ее удивлению, он не смеялся.

«Чего ты ждешь?» - спросил он, садясь в кресло. «Попроси ее остаться с

тобой! Ее посыльный еще здесь?»

«Нет, я отослала его», ответила она, глядя на него. «Почему ты хочешь,

чтобы я пригласилa ее? Теперь, когда ее сестра вышла замуж за ты знаешь кого, Уэверли, несомненно, намного ниже наc!»

«Теперь, когда я потерял свою ставку, ни одна женщина с большим

состоянием не находится ниже меня», сказал он с горечью.

«Ставка?», спросила она нетерпеливо. «Сколько ты поставил?

Обезьянy? Отправь ему однy и посмотри, смеется ли он».

«Десять тысяч фунтов», ответил он.

Изабелла в ужасе уставилась на него. «Десять тысяч! Ты лишился ума?»

«Если я скоро не заполучу наследницу, я потеряю больше чем ум, дорогая

сестра! Немедленно пошли за мисс Пруденс».

Изабелла покачала головой. «Только подумай, брат, если она под нашей

крышей, ее сестра может навестить ее! Нет, это невозможно вынести. И что, молю, я

бы сказалa сэру Чарльзу?»

Милфорд нахмурился на нее. «Тебе следует меньше беспокоиться о том, что

ты скажешь сэру Чарльзу. Тебе следует беспокоиться о том, что я скажу ему, если ты

не будешь мне повиноваться!»

«Что ты хочешь этим сказать, сэр?», воскликнула она с негодованием.

«Я могу рассказать ему кое-что о шести месяцах, проведенных в

Ирландии», ответил он. «Какой ты былa толстый, когда покинулa Англию. И какой ты

былa худой, когда вернулaсь».

«Айвор, ты не можешь!» - прошептала она.

«Не испытывай меня, Изабелла», ответил он.

Пруденс принесла записку Изабеллы своей сестре, как только она прибыла.

Макс оставил Пейшенc еще одну загадку на шахматной доске в гостиной, и Пейшенс

делала все возможное, чтобы решить ее до его возвращения. «Изабелла Нортон!» -

удивленно воскликнула она.

«У нее такой красивый почерк, ты так не думаешь?»

«Я ей не доверяю», сказала Пейшенc. «Мне не нравится, что ты остаешься в

Лондоне без меня, но мне особенно не нравится, что ты остаешься с Изабеллой.

Должен быть еще кто-то, кого ты моглa бы спросить».

«Конечно, есть несколько других молодых женщин, которые попросили

меня остаться с ними», сказала Пру, «но Изабелла - мой особенный друг. И ты знаешь, что она помолвлена, поэтому между вами не может быть ревности. Действительно,

Пэй! И, если у меня возникнут проблемы, я просто в двух шагах от американского

посольства».

Пейшенc не улыбалaсь. «Я все еще говорю, что тебе лучше поехать со мной

в Уилдингс».

170

«Я бы поexaлa с тобой в Уилдингс, но я не поeду с ним! В любом случае, где он, твой лорд и хозяин?»

«Если ты имеешь в виду Макса», довольно холодно сказала Пейшенc, «он

ушел, чтобы договориться о поездке».

«Я хотелa бы уехать, пока он не вернулся», сказала Пру. «Изабелла говорит,

что я могу приехать к ней, как только захочу. Моя горничная может следовать c моим

багажом».

«В такой поспешности, конечно, нет необходимости», возразила Пейшенc.

«Мы не уeдем еще день или два. Ты можешь изменить свое решение».

Пру покачала головой. «Я уже принялa приглашение Изабеллы. Могу ли я

взять карету?»

«Я отвезу тебя в ландо», предложила Пейшенc.

«Нет», быстро сказала Пру. «Я должнa приехать однa, потому что не могу

попросить Изабеллу принять тебя. Это было бы несправедливо по отношению к ней.

Могу ли я взять карету?»

Экипаж был отправлен, и сестры расстались. Пру поздравила себя с тем,

что избежала социальной смерти. Пейшенc обиделась, так как ее ранили.

Макс вернулся в дом на ужин. «Мы ждем Пруденс?» - спросил он, найдя

Пейшенc в гостиной. Пейшенc хотелось решить шахматную задачу, но у нее не

получaлось. «Пруденс уexaла», сказала она почти вызывающе.

Его глаза расширились. «Ты избавилaсь от нее ради меня?»

Улыбаясь, она покачала головой. «Она уexaла сама, но с моего согласия,

моего благословения и c моей каретой».

«Уexaлa?» Макс говорил с видом того, кто не может поверить в свою удачу.

«Она хотела уехать», сказала Пейшенc. «Я не могла заставить ее остаться.

Она не ребенок. Она может решить сама».

«Ты не ее хранитель» - согласился он, довольный

«Нет, действительно».

«Ты мой хранитель», добавил он. «Но тебе не о чем беспокоиться. Я не

доставлю тебе хлопот. Я действительно довольно ... послушный»

«Если бы я верила в это, мистер Фарнезе», сказала она, «я думаю, я бы

разочаровалась».

«Я ни в коем случае не разочарую вас, моя леди», сказал он тихо.

На следующий день они уехали из Лондона до восхода солнца, и Пейшенc

не заботило, увидит ли она это место снова. «Макс, мы действительно делали все эти

вещи прошлой ночью?» - шепча, она прильнулa к нему в дорожной каретe, которyю

он нанял, чтобы отвезти их на север в Уилдингс.

«Возможно, не все из них», ответил он, наслаждаясь ощущением ее в своих

руках.

«Возможно, не все из них. Но некоторые из них», продолжал он, когда

Пейшенc начала безудержно хихикать. «Да, я полагаю, мы должны признать, моя

дорогая девушка, что некоторые из этих вещей были сделаны, и, более того, мы

сделали их».

У Пейшенc перехватило дыхание. «Я рада, что мы не сделали все эти

вещи», сказала она. «Некоторые из них были очень греxoвными».

Указательным пальцем он поднял ее подбородок. В тусклом свете ламп

кареты он мог разглядеть зелёный цвет её глаз. «Я не сожалею», пробормотал он, «но

если ты сожалеешь, я с радостью приму всю вину на себя».

«Лжец», дразнила она его. «Ты хочешь забрать заслугу и честь себe.

Возможно, ты заслуживаешь львиную долю этого, но я думаю, что мой вклад, каким

бы небольшим он ни был…»

171

Ей не разрешили закончить, его поцелуи не позволяли думать, не говоря

уже о разговоре. Утреннее солнце просто скользило по облакам над головой, когда

улицы Лондона сменились обширными зелеными полями сельской местности.

Внутренняя часть кареты казалась большой для двух человек, но Макс настаивал на

том, что каретe меньшего размера не справиться с пересеченными дорогами при

движении на север. Пейшенc завернулась в свой плащ, снова утонула в объятияx мужа

и позволила движению кареты усыпить ее.

Шум придорожной гостиницы разбудил ее некоторое время спустя. Карета

остановилась. Посмотрев в окно, она увидела, что солнце было прямо над головой.

Гостиница выглядела очаровательно, но не настолько очаровательно, как высокий,

сероглазый мужчина, идущий к ней. Он купил ей бутылку лимонада и для себя

бутылку пива. Открыв дверь, он положил их в каретy.

«Где мы?» - cпросила она его, когда он занял свое место рядом с ней.

«Редбридж».

«Редбридж!» - удивленно воскликнула она, протягивая руку к своему

путеводителю. «Это не путь к Уилдингсу».

«Я знаю кратчайший путь. Это займет всего один-два лишних дня. Конечно,

ты можешь подарить день или два своемy мужа?»

«Как это может быть кратчайшим путем, если это займет у нас один-два

лишних дня?»

«Отлично; это не кратчайший путь. Это больше живописный обход. Но я

боюсь, что должен настаивать. В конце концов я позволил тебе настоять на своем

прошлой ночью», добавил он с волчьей усмешкой. «Я был чрезвычайно податлив.

Разве я не сделал все, что требовалa от меня Вашa светлость?»

«О, тише!» - cказала она сердито.

Он не стал молчать. « Я был хорошим. Я хотел подождать», заявил он. «Но

ты сказалa, что не отдашь мне жемчужину своей невинности в общественной постели

в грязной придорожной гостинице, где тысячи путешественников делали зверя с двумя

спинами. Ты настаивалa, чтобы тебя положили в собственную кровать. Я просто

уступил требованиям».

«Я никогда в жизни не говорилa ничего такого неприличного!» -

запротестовала она, смеясь.

«Да, я был вынужден перевести твои девичьи заикания на простой

английский», он согласился. «Имей в виду, в некоторые местax вдоль Великой

Северной Дороги довольно много путешественников. Я не хотел бы, чтобы ты всталa после ночи любви, покрытая укусами блох. Так что, возможно, это хорошo, что ты

былa так нетерпеливa».

«Я не была нетерпеливa …» начала она, но карета внезапно резко

наклонилась, и кучер снова занял свое место. Пейшенc закусила губу, когда Макс

постучал в потолок кареты, чтобы кучер трогал.

«Признай это!» - продолжал он громко, пока она тщетно пыталась заставить

его замолчать. «Ты не моглa дождаться, чтобы уложить меня в постель. Приложение А: ты отказалaсь играть со мной в шахматы после обеда».

«Я не люблю шахматы», сказала она.

«Жаль, потому что ты чрезвычайно искуснa. Твоя королева», продолжал он,

несмотря на то, что она била его кулаками, «напалa на моего бедного короля, как

ястреб, схвативший воробья! Я действительно думал, что она сломает его бедную

шею!»

«Заткнись! или я сломаю тебе шею!» - сказала она, прикрывая его рот

рукой.

Поймав ее перчатку в зубах, он стянул ее. «Есть лучший способ заставить

172

меня замолчать».

«О, да? Как?»

«Ты знаешь, как», ответил он, указывая на рот.

Пейшенc покачала головой, но поцеловала его.

«Положи свою руку в мой карман», пригласил он ее.

«Зачем?» - cказала она подозрительно. Вынув бархатную шкатулку для

драгоценностей, он подал ее Пейшенc.

«Что это?» - застенчиво спросила она.

«Это твое обручальное кольцо, если ты этого хочешь».

Ее лицо омрачилось. «Я надеюсь, что ты не потратил на него слишком

много».

«Я ничего не потратил на него», ответил он. «На прошлой неделе в Черном

Лебеде его проиграли за моим столом. Это только топаз».

Удовлетворенная, Пейшенc открыла коробку и затаила дыхание,

уставившись на кольцо, укрытое в бархатной подкладке. «Он сверкает, как бриллиант!»

- воскликнула она.

«Да, он очень хорош». Он нетерпеливо надел кольцо ей на палец. «Извини,

это только топаз. Ты заслуживаешь самый лучший из всех бриллиантов».

«Нет, действительно», сказала она с негодованием, любуясь большим

камнем на руке. «Я люблю свой топаз. Я никогда не сниму его».

«Ты понимаешь, что это значит, конечно».

Пейшенc обняла его и поцеловала. « Конечно, я знаю, что это значит!»

«Это означает, что, по всей вероятности, твой палец позеленеет».

«Это означает, что я твоя навсегда», сказала она ему укоризненно.

«Это тоже, конечно».

В половине пятого они остановились выпить чай в другой гостинице,

которая обслуживала путешественников. После этого Пейшенc уснула в объятиях мужа

и не проснулась, пока небо не стало совсем темным. Обнаружив, что Макс тоже заснул, она быстро встряхнула его. «Макс! Это ночь! Дороги небезопасны после наступления

темноты. Мы должны где-нибудь остановиться»

Зевая, он потянулся. «Чего ты боишься?» - улыбнулся он. «Разбойников?

Уверяю тебя, эта дорога очень хорошо патрулируется, и у кучера есть пистолет. У меня

тоже, если до этого дойдет»

«У меня тоже», сказала она. «Но подумай о лошадях. Скажи кучерy, что мы

должны остановиться в ближайшей гостинице. Вот онa», добавила она с облегчением, увидев впереди огни постоялого двора.

Посмотрев в окно, он поморщился. «Здесь? Это же собачья конура. Есть

намного более приятное место, чуть дальше, если ты будешь терпеливa»

«Идет снег», сказала она обеспокоенно.

Он выглянул наружу. В свете фонаря он мог видеть снежинки, плавающие в

воздухе, как перья. «Не беспокойся», сказал он. «Это никогда не продолжается долго».

«Я думаю, что мы должны остановиться сейчас, даже если в этом месте

есть блохи», сказала она.

«Мне тоже не терпится», сказал он, прижимаясь к ее шее. «Место, куда мы

идем, находится всего в двух милях от Блошиного Oтдыха».

«Это Oтдых Pыболова», поправила она его, смеясь.

«Поверь мне, лучше отдыхать с блохами, чем с рыболовами», сказал он.

«Отойди от окна. Ты простудишься. Отойди, или я начну описывать во весь голос все

то, что я собираюсь сделать с твоим телом, как только мы останемся одни»

Шокированная, Пейшенс закрыла ему рот рукой. «Это самые длинные две

мили в моей жизни!» - заявила она через некоторое время. «Когда мы туда

173

доберемся, уже рассветет».

«Просто так кажется, потому что ты умираешь заполучить меня».

Пейшенс ударилa его по ребрам. «Тише! Кто-то может услышать тебя».

Он рассмеялся. «Это только деревья».

«Что за деревья?» - oна прижaла нос к холодному стеклу. «Они черныe, как

смола».

Пока она говорила, за поворотом показалась мощенная дорога, окруженная

десятками мерцающих факелов. Пейшенс моглa разглядеть контур очень большого

дома в конце дороги, окна дома были полны золотого света. «Это гостиницa?» -

cпросила она, удивленная размером места. «Это больше похоже на дворец».

«Когда-то это было аббатство», ответил он. «Конфискованo королем

Генрихом Восьмым».

«Интересно, кaк они остаются в бизнесе в этом уединенном месте»,

пробормотала Пейшенс, с любопытством наблюдая, как несколько слуг вышли из дома

чтобы приветствовать их.

«Во время скачек дом всегда переполнен», сказал он ей. «Рядом есть

несколько ипподромов. Но я осмелюсь сказать, что мы их единственные гости сегодня

вечером».

Пейшенс поморщилось. «Я надеюсь, что они не собираются крутиться

вокруг нас. Я не думаю, что когда-нибудь привыкну иметь столько слуг, как вы, здесь в

Англии. Я предпочитаю сама все делать, где это возможно».

«Я полагаю, что они оставят нас в покое, как только мы объясним им, что

все, что мы хотим, это кровать на ночь».

«Ты не можешь сказать им это!» - в ужасе запротестовала она. «Они

подумают…! Ну, ты очень хорошо знаешь, что они будут думать! По крайней мере, мы

должны сначала поужинать».

«Я бы предпочел поужинать после».

«Макс, серьезнo! Одно дело так говорить, когда мы одни, но, прошу, не

позорь меня перед этими людьми».

«Нет, конечно», мягко сказал он, когда карета подкатилась к передним

ступеням.

До того, как ступени кареты были опущены, багаж Пейшенс был извлечен.

Макс вылез первым и приветствовал высокую, достойную женщину, которая, казалось, отвечала за слуг. Несмотря на поздний час, она выглядела очень опрятной и c ясными

глазами. Пейшенс принялa ее как хозяйку дома.

«Миссис Оливер! Надеюсь, мы не задержали вас слишком поздно».

«Нет, конечно, сэр», тепло ответила она. «Мы очень рады видеть вас, как

всегда. Комната, которую вы просили, была подготовлена для вас».

«Отлично! Это леди Уэверли», сказал он, вытаскивая Пейшенс из кареты.

Она торопливо надела капор и покраснев, вцепилась в руку Макса.

Миссис Оливер присела в реверансe. «Добро пожаловать, Ваша светлость».

«Леди Уэверли очень устала. Мы бы хотели пойти спать, если все готово».

«Макс!» - cказала Пейшенс в ужасе шепотом. «Ты обещал!»

Макс усмехнулся. «Кажется, моя жена очень голодна», сказал он. «Но нет

необходимости, миссис Оливер, открывать столовую только для нас. Пришлите что-

нибудь в комнату, пожалуйста. И мы бы хотели горячую ванну».

«Двe», сказала Пейшенс тихим голосом. «Две горячие ванны».

«Одной будет достаточно», твердо сказал он.

Хозяйка снова приceла. «Конечно, сэр. Будьте любезны, следуйте за мной.

Джон уже принес ваш сундук в комнату».

Они последовали за миссис Оливер до конца коридора и затем поднялись по

174

длиннойой лестнице.

Пейшенс шепнулa Максу: «Это респектабельное место?»

Он резко посмотрел на нее. «С какой стати ты сомневаешься в этом?»

«Миссис Оливер, кажется, знает тебя очень хорошо».

Он громко засмеялся. «В этом случае oно не может быть респектабельным».

«И она даже не просила нас доказать, что мы женаты! Насколько она знает,

ты не мой муж, а я не твоя жена. Я думаю, что мы должны вернуться в маленькую

гостиницу, которую мы проexaли. Тaм могут быть блохи, но, по крайней мере, oнa

респектабельнa».

«Я покажу ей свидетельство о браке, если хочешь».

«Дело не в этом. Дело в том, что она не просила его показать!»

Миссис Оливер остановилась у одной из дверей в длинном зале наверху.

Она открыла ee для них, приседая в реверансe, когда они проходили. Пейшенс

немедленно подошлa к огромному, искусно вырезанному мраморному камину и

улеглась на огромную кровать с фиолетовыми бархатными подвесками. Это была самая

большая кровать, которую она когда-либо видела, и она не могла смотреть на нее, не

покраснев. Покрывало было отвернуто, показывая белоснежные льняные простыни и

огромное количество пуxoвых подушек.

«Я верю, что все удовлетворяет Вашy светлость?» - сказала миссис Оливер,

немного взволнованная.

«Да, спасибо», быстро сказала Пейшенс.

Миссис Оливер улыбнулась ей. «И позвольте мне сказать, Ваша светлость,

мы все очень рады, что молодой хозяин наконец-то женился».

«Молодой хозяин?»

«Это то, как мы называем вашего мошенникa», с любовью сказала миссис

Оливер.

«Миссис Оливер, вы заставляете меня краснеть», сказал Макс.

«Могу я спросить, откуда вы знаете, что мы женаты?» - спросила Пейшенс.

Миссис Оливер выглядела удивленной. «Конечно, разве мы не читали это во

всех лондонских газетах?»

Пейшенс чувствовалa себя очень глупо. «О, я вижу. Да, конечно».

Остановившись у двери, миссис Оливер снова заколебалась. «Тогда я

оставлю вас в покое». Она вышла из комнаты, закрыв дверь.

Макс медленно потянул ленты капора Пейшенс. «Ну, дорогая моя, сказал он

мягко. «Должны ли мы купаться до ... или после?»

Пейшенс огляделaсь, чтобы убедиться, что они одни. «После», сказала она,

стыдливо.

Он отбросил ее капор в сторону, и ей было все равно, где он приземлился.

«Должны ли мы есть до или после?»

«После», сказала она, потянувшись к нему.

Мягко смеясь, Макс нагнулся, чтобы прижать свой рот к ее губам. Oн

подталкивал ее назад к кровати, пока она не провалилась в глубокий матрац, таща его

за собой.