Фулл Хаус

Девятая глава

Сыч чувствовал себя ужасно. Отвратительно. Что-то не давало ему покоя. То ли мысль, крутящаяся где-то рядом, но никак не способная облечься в чёткую форму, то ли засевшая глубоко тревога. Это было похоже на то чутье, которым обладают дикие хищники, интуитивно обходящие хитроумные ловушки охотников. Последний раз Сыч испытывал подобные ощущения, когда один очень злопамятный тип решил его достать. Евгений Александрович, или Жека, как звали его старые боевые товарищи, уже не работал на Контору, но в силу обстоятельств ему пришлось поучаствовать в той нашумевшей и полной слухов операции с Хоттабом. Письмо, отправленное полевому командиру матерью, было перехвачено именно Сычом. Листы смазали ядом и доставили по назначению. Состав использовался "долгоиграющий", поэтому действовать начинал не сразу. Через несколько дней страна узнала о гибели одного из кровавых лидеров Чеченской войны. Вот только близкий родственник Хоттаба тоже узнал, и не только то, что было известно простым обывателя. За очень хорошую сумму он купил имя человека, принимавшего самое главное участие в той операции. Несколько лет Сыч жил, словно лиса во время загона. Закончилось все закономерно. Евгений Александрович Петров сейчас загорает на море, а тот плохой человек гниёт в земле.

Но три года, когда даже во сне Сыч чувствовал, что прямо в спину дышит враг, он запомнил на всю жизнь. И вот сейчас ощущение было похожим. Рядом смерть. Очень близко. Только, чья? Если пришла его пора, так и по фиг. Лизка, выросла, а он сам протянул итак дольше, чем рассчитывал. Но что, если старуха явилась за девчонкой... Сыч вскочил с дивана, отбросил пульт от телевизора и подошёл к окну, вглядываясь в темноту южной ночи.

Кто? Сука, кто? За кем? За ним или за Лизкой? Дочка, а Сыч наедине с самим собой называл её именно так, сейчас с Большим, которого Жека, конечно же, знал, правда в одностороннем порядке. Неплохой парень, особенно для того образа жизни, который ведет. По крайней мере, подлянки в нем нет. Вот он бы, кстати, Лизку любил крепко. Обычного среднестатистического претендента на её руку Сыч даже не рассматривал. Девчонка-авантюристка по натуре. Если рядом будет простой хороший парень, она очень быстро взвоет с тоски и умчит на очередную гастроль. Нет. Ей необходим человек покрепче,который и нужную порцию адреналина даст, и, в то же время, остепенит резким словом, если понадобится.

Сыч, не находя себе места, вышел во двор.

– Евгений Александрович?

На резной скамейке сидела Марта.

– Не спится?

– Да что-то никак.

– Присаживайтесь.

Дамочка похлопала ладонью рядом с собой.

Сыч прекрасно видел и блеск в её глазах, и активно выпячиваемую грудь. Не дурак к своим годам. Возможно в другой, более подходящий момент, он бы воспользовался откровенным предложением и закрутил лёгкий необременительный роман. Только не сейчас. В груди будто засела голодная крыса, продолжая вгрызаться острыми зубами в нервные окончания. Плохо. Очень плохо. Внезапно заиграл входящий вызов телефона. Сыч схватил мобильник, лежащий в кармане, надеясь, что это Лизка, которой он безуспешно дозванивался уже почти час. На хрена человеку телефон, если этот человек категорически его игнорирует? А ты тут сходи с ума от беспокойства. Оказалось, Лазарь Моисеевич.

– Евгений Александрович, не разбудил?

– Нормально, Лазарь. Говори, что хотел.

– Слушай, я тут завещание составил. Последние события и дурь моих родственников, чтоб им пусто было, сподвигли к такому решению. Хочу вот о чем попросить. Дочка осталась теперь одна только у меня. Страшная, как вся твоя жизнь. Боюсь, как бы её из-за наследства какой хмырь не окрутил. Приглядишь?

– А ты куда собрался? – Ответил старому товарищу Сыч, переваривая новость о наличии у еврея ещё одного отпрыска.

– Пока никуда, только чую, скоро мой час. Не хотелось бы, чтоб Элкина жизнь сложилась потом абы как. Мало того, что красоты бог не дал, так ещё и дура редкостная. Вся в мать.

Жека не стал переубеждать Берга, говоря дежурные фразы, что все это глупости и проживёт коллекционер ещё много лет. Зачем? Сыч знал, если еврей чует скорую смерть, значит так оно и есть. Пустословить и истерить на пустом месте он бы не стал. Естественно. Жена, шлюха конченая, скончалась, валяясь в луже своей крови. Сынок оказался психом, который, оказывается много лет назад укокошил вторую супругу. Видимо, пошатнулось здоровье у старика окончательно.

А вот наличие дочери... Факт крайне занимательный и меняющий картину в целом. Они не были настолько близки, чтоб знать друг о друге все, поэтому Жека особо и не заморачивался количеством отпрысков еврея.

Сыч заверил Лазаря Моисеевича, что, конечно, за чадом присмотрит, так что не стоит волноваться Бергу ни на этом свете, ни на том.

Отключил телефон и уставился в темноту.

– Что-то серьёзное? – Спросила Марта, о которой Жека успел уже забыть.

– Да... Похоже, серьёзное...

В этот момент его осенило. Вот ведь старый осел! Настолько все кристально ясно! Идиот! Всего лишь один маленький факт наличия у Берга ещё одного ребёнка расставляет все элемента по нужным местам. Сыч снова набрал номер еврея.

– Лазарь, сколько твоей девчонке лет?

– Так двадцать пять исполнилось в этом году. Старая дева, можно сказать.

– А сыну?

– Этому выродку-то? Тридцать два.

– Ясно.

Жека сбросил звонок, не объясняя внезапного интереса. Всё. Сошлось. Он метнулся в дом и взял ключи от машины, которую выбирала Лизка. Сука, хоть бы успеть...

Во дворе на глаза снова попалась Марта, пребывающая в лёгком недоумении от его хаотичных действий.

– Не хотите прокатиться со мной в одно место? Составить компанию, так сказать. – Неожиданно сказал он ошарашенной дамочке.

Марта, видимо, расценив такое предложение как добрый знак, активно затрясла головой, соглашаясь на ночной променад. Ну, мало ли, не хочет мужик её в доме оттарабанить. Может, на романтику потянуло. Тоже неплохо. Вспомнят молодость.

Сыч культурно открыл даме дверь, предлагая расположиться на переднем пассажирском сиденьи. Он не допускал, чтоб кто-то сидел за спиной. Издержки профессии.

Они тронулись с места, быстро набирая скорость. Нужный адрес Жека выяснил ещё несколько дней назад, когда обнаружил интерес определённого толка со стороны местного авторитета к своей дочери. Спустя некоторое время, Сыч уже долбил кулаками в тяжёлую кованую калитку высокого забора.

– Ты чего, мужик?

Нарисовался Мишка Хромой, недоумевающий, какой идиот сошёл с ума настолько, чтоб ломиться в дом Большого, да ещё и посреди ночи.

– Васька вернулся?

– Ты кто такой, придурок?

Времени на политесы не было совсем. Сыч шагнул к помощнику авторитета и одним резким движением заломил тому руку, прижимая мордой к металлическим воротам.

– Послушай ты, шестёрка недоделанная, я спросил, вернулся ли твой шеф. Значит мне насрать на твоё любопытство и интересует только эта информация. Я жду.

Мишка скулил и старался вырваться из захвата. Пришлось немного повозить придурка рожей об украшенную вензелями поверхность, отчего Хромой взвыл не своим голосом, чувствуя, как на выпуклых узорах остаются куски его кожи.

– Нету его! Нету! С бабой он. Уехал в ресторан.

– На связь давно выходил?

– Так уже часа три, как не слыхал. Ему что, сейчас, до разговоров что ли? Отпусти, больно же!

Вот это бандиты нынче пошли. Чуть повредил симпатичную рожу и уже в слезы. Тьфу! Ну, что за поколение растёт. Сыч выпустил Хромого и сделал шаг в сторону, в глубине души понимая, что скорее всего уже опоздал.

– Название ресторана?

– "Южный закат". Ну, ты, блин, маньяк.

Мишка лихорадочно ощупывал кровящее лицо.

– Сейчас я еду туда. А ты поднимай пацанов и ройте все самые тёмные углы города. Ищите Ваську. Может даже ещё живой.

Хромой вылупился на ночного гостя, плохо соображаю, что за бред тот несет. Да кто в здравом уме на Большого попрёт?

Сыч развернулся и пошёл к машине, из окна которой выглядывала крайне заинтригованная Марта. Увиденная сцена её ничуть не напугала. Пожалуй, даже возбудила. Вот это мужик! Вот это силища! Таких уже и не осталось в это современное время господства подозрительно следящих за модой пародий на самцов.

Сыч прыгнул за руль и, вжав педаль газа в пол, погнал в сторону ресторана. Персонал заведения уже закрыл дверь и собирался разбредаться по домам. Однако несколько привлекательных бумажек центробанка позволили Жеке узнать, что да, была такая парочка. Ушли. Пару часов назад. За столик к ним подсаживались ещё двое. Красивый чернявый парень лет двадцати пяти и дочка Берга. Конечно, она. Кто ж не знает семейство старого еврея? Покинули ресторан почти сразу вслед ушедшей девушке, фото которой нервный мужчина сейчас суёт прямо в лицо.

Сыч вышел на улицу, чувствуя, как ощущаемая весь вечер тревога обретает чёткий силуэт. Ну, падла, задушу собственноручно, подумал старый киллер. Сев в машину, он направился к берегу моря. Припарковался, молча открыл свою дверь и остановился только у края высокого обрыва, ожидая Марту. В тот момент, когда под лопатку ему должно было войти острое лезвие, Сыч сделал шаг, уходя с линии удара, и, крутанув женщину вокруг собственной оси, зажал локтем её горло, прижимая к своей груди слегка обмякшее от удушья тело.

– Кто?

Марта брыкалась, лягалась и пыталась безуспешно вырваться, но воздуха, поступающего в её лёгкие становилось все меньше.

– Я спрашиваю, кто? Заказчик. Говори, сука, тогда, возможно, оставлю в живых.

– Ланской. – Прохрипела одна из немногих женщин, работающих в их общей сфере.

Сыч матернулся и резким движением дёрнул голову Марты в бок. Сухой щелчок сломавшихся позвонков, лёгкое движение рукой и тело рухнуло с высокого обрыва вниз.

Сыч посмотрел на распростертую, лежащую в позе, которую ни один живой человек не повторил бы, бабу и, плюнув на неё сверху, пошёл к машине. Одно он знал точно. Вот этой безолаберности не простит себе никогда. Ведь дамочка вызвала подозрение сразу. Чуял знакомый душок убийств от неё. Нет, же, захотел поиграть в пенсионера, думая, что коли прислали за ним, сама себя выдаст. Если же, по стечению обстоятельств, она просто приехала отдохнуть к морю, а такое с ними тоже бывает, все-таки люди, а не роботы, то разойдутся миром.

А ведь всю цепочку можно было легко проследить от неё. Сыч сжал руль, потом несколько раз ударил по нему кулаками. Злость и отчаяние требовали выхода. Что ж, придётся полагаться только на свой нюх. Киллер завёл автомобиль и направился к городу.