Гавань надежды

10

– Вот видишь, как быстро мы обо всем договорились! – с довольным видом произнес Гейб, откидываясь на спинку белого пластикового стула.

Дело происходило во внутреннем дворике. Дайан проводила Гейба сюда с парадного крыльца через холл, коридор и гостиную, из одной двери которой можно было попасть на обширную застекленную галерею, а из другой – в сад, начинавшийся сразу за небольшим, мощенным плиткой участком, где стоял под солнцезащитным зонтом столик со стульями.

– Устраивайся в тени, а я сейчас принесу чего-нибудь холодненького, – сказала Дайан, кивнув на этот островок прохлады.

– Благодарю. – Гейб опустился на ближайший стул и стал смотреть вслед Дайан, пока она не скрылась из виду. Она обладала такой красивой фигурой, что нормальному мужчине при виде ее трудно было остаться безучастным.

Ждать пришлось недолго. Через несколько минут Дайан вернулась с подносом, на котором стояли два стакана и стеклянный кувшин с крюшоном. Последний, будучи поставленным на стол, запотел прямо на глазах – в жару зрелище завораживающее.

Наполняя стаканы полупрозрачным розоватым напитком, в котором плавала нарезанная кубиками мякоть свежего арбуза, Дайан назвала сумму, которую готова платить Гейбу в день за занятия с ней, и он не раздумывая согласился. После чего и произнес фразу о том, что им удалось очень быстро договориться.

Пока Дайан усаживалась, Гейб с жадностью припал губами к прохладному краю стакана, не позаботившись даже вынуть ложечку для коктейля.

– Мм… божественно… – протянул он, зажмурившись от наслаждения. – Если будешь угощать меня подобной вкуснотищей каждый день, я готов тренировать тебя до начала холодов. – Хотя все же надеюсь, что забастовка у нас не продлится так долго, пролетело в его голове.

– Столько не нужно, – сказала Дайан.

Гейб огорченно прищелкнул языком.

– Так и знал, что большой куш мне здесь не обломится! Сколько же дней ты рассчитываешь тренироваться?

Дайан взглянула на него, затем, прикидывая что-то в уме, подняла глаза к куполу зонта, под которым находился столик.

– Девять дней.

– Как? – искренне удивился Гейб. – За такой короткий срок ты хочешь достичь хорошей спортивной формы?

– Почему спортивной? – уставилась на него Дайан. – Мне это ни к чему, я не спортсменка.

– А кто? – быстро спросил Гейб.

Несколько мгновений Дайан молча смотрела на него, затем ответила, едва заметно пожав плечами:

– Налоговый советник. – И после секундной паузы добавила, предвидя следующий вопрос: – Работаю в частной юридической консультации.

– О! – протянул Гейб.

– Только не путай, я именно советник, а не инспектор, – с некоторым нажимом произнесла она.

– А… – Он отпил глоток крюшона, затем поддел ложечкой кубик арбуза и с удовольствием сжевал. – Кажется, ничего не ел и не пил вкуснее!

– Рада, что тебе понравилось, – сдержанно обронила Дайан.

– Гм… в чем же заключается твоя работа, если не секрет? – спросил Гейб, стараясь не смотреть на ее обтянутую коротенькой майкой грудь, хотя взгляд то и дело возвращался на этот пленительный объект.

– Я консультирую людей по вопросам налогообложения.

– А! – вновь произнес Гейб, на сей раз с усмешкой. – Помогаешь своим клиентам уклоняться от налогов?

С губ Дайан слетел досадливый вздох.

– Ничего подобного. То, что ты сказал, преследуется по закону как уголовно наказуемое деяние, и я бы никогда не стала участвовать в подобных делах.

Пока она говорила, Гейб цедил крюшон, глядя на ее полные чувственные губы.

– Тогда какого рода советы ты даешь? – произнес он без всякого интереса, просто чтобы что-то сказать.

Дайан прищурилась.

– Тебе ведь все это не нужно, верно? Ты просто так спрашиваешь.

Гейб как раз скользил взглядом по ее загорелым и очень женственным плечам. Застигнутый врасплох, он смущенно пошевелился на стуле.

– Э-э… ну почему же, мне интересно, чем занимается моя будущая партнерша. – Заметив, что ресницы Дайан взлетели, он добавил: – По теннису, разумеется.

– Ну хорошо, – с неохотой произнесла она. – Если тебе так уж захотелось знать… Я помогаю клиентам нашей фирмы оптимизировать налоги.

– В сторону уменьшения, полагаю? – насмешливо взглянул на нее Гейб.

– Разумеется. Кто же станет делать обратное?! Но все на совершенно легальной основе. Просто люди, как правило, не знают, что в их конкретном случае существуют пути уменьшения налогового бремени.

Гейб кивнул, не сумев убрать с лица скучающее выражение. И это не ускользнуло от внимательного взгляда Дайан.

– Ну а ты кем работаешь? – спросила она.

– Я?

– Конечно. – Она усмехнулась. – Интересно, знаешь ли, выяснить, чем занимается твой будущий тренер по теннису.

Гейб открыл рот, чтобы ответить, но тут же подумал, что, сказав правду, рискует все испортить. Поэтому решил прибегнуть к полутонам.

– Чем занимаюсь? В основном курсирую вдоль берега. То отвезу что-нибудь, то привезу… Словом, поручения разные выполняю.

– В службе доставки работаешь, что ли?

– Вроде того.

Дайан кивнула.

– Тогда понятно, почему ты раскатываешь на велосипеде в такую жару. Если бы не дела, сидел бы дома, пил холодный чай, верно?

– Еще бы! – рассмеялся Гейб и приподнял стакан. – Но сегодня мне улыбнулась удача: вместо холодного чая я пью замечательный крюшон. – Тут ему пришло в голову, что Дайан или забыла, или пропустила мимо ушей его фразу о том, что сейчас он временно не у дел. Нужно внести поправку, промелькнуло в его мозгу. Иначе возникнет логический провал: если я загружен делами, то почему берусь за тренерскую работу? Он с легкой улыбкой взглянул на Дайан – впрочем, с его точки зрения, на такую хорошенькую девушку смотреть без улыбки было невозможно – и спросил как бы между прочим: – А сама ты почему сидишь дома в будний день? Если, конечно, это твой дом.

Она кивнула.

– Мой. И я сейчас в отпуске. Только не очень-то сижу, ты ведь видел, чем я занималась.

Гейб ухмыльнулся.

– Валяла дурака на теннисном корте. Так бы я это назвал.

– А по-моему, валять дурака – значит ничего не делать, – заметила Дайан, сверля его взглядом. – Я же очень интенсивно трудилась: прыгала, скакала, наклонялась, поднимала мячики с земли…

– Какой в этом смысл? – пожал плечами Гейб. – Уж лучше поиграть в теннис. Это гораздо приятнее.

– Для меня смысл есть.

– Какой?

Дайан нетерпеливо вздохнула.

– Говорю же: мне срочно нужно похудеть! – Она вдруг умолкла, словно подумав о чем-то. – Кстати, а сам ты как оказался в нашем районе? По делу или как?

Вот оно! – промелькнуло в мозгу Гейба. То самое, о чем я только что думал. Он медленно покачал головой.

– Нет, у меня сейчас период безделья. Впрочем, я упоминал об этом, когда мы беседовали там… – Он неопределенно кивнул куда-то в сторону улицы.

– Ах да, верно, – сказала Дайан. – Помню. Выходит, у тебя тоже отпуск?

– Э-э… в каком-то смысле.

– Не понимаю. Отпуск или нет?

Вопрос был поставлен прямо, и Гейб оказался перед непростым выбором. Что ответить, чтобы это не вызвало недоверия и серии новых выяснений? А не сказать ли правду? – вдруг блеснуло в его голове. Разумеется, не всю, но поближе к истине.

– Отпуск, только вынужденный. Видишь ли, в нашей конторе забастовала часть работников, а прочие – я в том числе – остались не у дел. – Гейб остановился, наблюдая за реакцией Дайан, однако она восприняла его слова вполне нормально. Тогда он продолжил, импровизируя на ходу: – Вот я и катаюсь по округе, ищу, где бы заработать. Порой случается, что кому-то нужен помощник по хозяйству или…

– Выходит, кроме игры в теннис ты можешь что-то еще? – быстро произнесла Дайан.

Гейб невольно усмехнулся, потому что этот вопрос породил в его мозгу череду чувственных образов, дающих очень красочное представление о том, что он смог бы предпринять в отношении ее самой.

– О, я многое могу! – слетело с его губ. В следующую минуту он опомнился, заметив, что брови Дайан удивленно поползли вверх, и добавил первое, что пришло в голову: – Мне с детства частенько доводилось помогать отцу, поэтому я приобрел немало навыков в тех областях, которые принято относить к домашнему хозяйству.

Во взгляде Дайан промелькнула какая-то мысль, после чего она оживленно спросила:

– А с протекающими крышами тебе никогда не приходилось иметь дело?

Гейб внимательно посмотрел на нее.

– Отчего же, случалось. А что?

Она пошевелилась на стуле, с некоторым смущением отведя взгляд в сторону.

– У меня возникла проблема с участком крыши, под которым находится галерея. Ума не приложу, что делать.

– В чем же суть проблемы? – спросил Гейб, предчувствуя для себя некую новую возможность.

– А! – махнула Дайан рукой. – Крыша протекает, причем как будто сразу в нескольких местах, но мой отец считает, что вода просачивается только в какой-то одной точке, а потом просто растекается в разные стороны. – Она вздохнула. – Я поднималась наверх, но самой мне обнаружить этот участок не удалось.

Некоторое время Гейб молчал, размышляя, но вовсе не над тем, о чем можно было подумать. Его заинтересовало упоминание об отце.

– А сам он не обследовал крышу?

– Папа? – уточнила Дайан. – Нет. Он вообще редко здесь бывает. У него с этим домом связаны не очень приятные воспоминания. Когда-то вилла принадлежала моей матери и мы всей семьей жили здесь. Потом мои родители развелись. Сейчас отец живет в центре и сюда почти не наведывается. – Она вдруг с интересом взглянула на Гейба. – А ты где живешь?

Предвидя подобный вопрос, он успел заранее к нему подготовиться, поэтому не моргнув глазом ответил:

– В районе порта.

– Понятно, – протянула она. – Считается, что там шумно.

Гейб пожал плечами.

– Я привык.

Это была чистая правда. Поневоле привыкнешь, если только и делаешь, что покидаешь один порт, потом заходишь в другой, третий и так далее.

– Главное, у меня намечен прием, – думая о своем, продолжила Дайан. – Через несколько дней предстоит принимать гостей, а тут такое дело… Вдруг дождь пойдет, с потолка начнет капать, перед людьми неудобно…

Пытаясь уследить ход ее мысли, Гейб выудил ложечкой очередной ломтик арбузной мякоти, съел и запил крюшоном.

– Кто тебя научил готовить такой замечательный напиток?

Дайан сейчас заботило другое, поэтому несколько мгновений она смотрела на Гейба, недоуменно сморщив лоб, пока не сообразила, что он имеет в виду.

– Когда я была маленькая, у нас работала кухарка и мне часто доводилось видеть, как она делает крюшон. – Уголки ее губ непроизвольно приподнялись в мечтательной улыбке. – Милли знала, наверное, тысячу вариантов его приготовления. В ход шли все фрукты, которые только существуют на свете, но больше всего мне полюбился этот, с арбузом.

Гейб кивнул.

– Не пробовал остальных, однако от арбузного в восторге.

Улыбка Дайан стала шире.

– О, по праздникам Милли готовила сразу несколько видов крюшона и в каждый добавляла капельку спиртного – ликер, шерри или мартини. Иногда красное вино или смородиновую наливку, которую тоже делала сама из ягод, собранных в саду. – Дайан кивнула на ближайшие кусты, в которых проследивший за ее взглядом Гейб действительно признал смородину.

– А что ваша Милли добавляла к такому крюшону? – спросил он, приподняв находящийся в его руке стакан.

– К арбузному? – На этот раз Дайан ответила, не задумавшись ни на секунду. – Мартини!

Гейб слегка прищурился, просматривая напиток на свет.

– Значит, мартини. Приятный вкус получается.

– О, очень, – подтвердила Дайан. – Вообще, спиртное обладает интересным свойством: даже такому простому напитку, как крюшон, оно придает определенную изысканность.

Медленно поднеся стакан ко рту и отпив глоток, Гейб так же неспешно произнес:

– Полагаю, своих гостей ты тоже будешь угощать напитком с какой-нибудь улучшающей добавкой?

– Каких гостей? – Дайан нахмурилась. – Ах гостей! Да… скорее всего.

Я бы не прочь оказаться в их числе, подумал Гейб.

Тем временем в голове Дайан промелькнула мысль почти противоположного содержания: по мне, так лучше бы и вовсе без них обойтись! Подразумевались конечно же все те же гости.

Пустив дело на самотек, Дайан так и не вернулась к решению проблемы. Во многом потому, что не видела его. Ей проще было продолжать готовиться к торжественному объявлению помолвки, чем, набравшись мужества, обзвонить всех, кто получил открытки, и отменить приглашение.

В крайнем случае торжественно объявлю о ее расторжении, рассуждала она.

Правда, подобные мысли вертелись в ее мозгу лишь до сегодняшнего дня. Вернее, до того момента, когда она брякнула сгоряча: «Больше всего мне сейчас нужен жених!». А еще точнее – если уж быть предельно откровенной, – до той минуты, когда она впервые как следует разглядела Гейба. Тогда-то ее и посетила одна идея – импульсивная, очень смелая, даже безрассудная, но позволяющая, во-первых, избежать скандальных заявлений, а во-вторых, не лишать приглашенных дам – Эмили в первую очередь – возможности покрасоваться в приготовленных ради праздника обновках.

– Так ты устраиваешь прием в галерее? – с оттенком удивления спросил Гейб.

Дайан улыбнулась.

– В гостиной, из которой легко попасть в галерею через раздвижную дверь. Там много свободного пространства и можно устроить танцы. Изначально здесь не было галереи, ее позже пристроила моя мать, которой очень нравились разного рода праздники.

Пока Дайан говорила, Гейб поймал себя на том, что неотрывно смотрит на ее полные чувственные губы.

Что со мной происходит? – промелькнуло в его голове. Почему эта девушка так волнует меня? Что в ней такого, кроме яркой внешности и приятного голоса?

С ходу дать ответ на эти вопросы Гейб не мог, однако вскоре у него появилось предположение, что дело тут вовсе не в Дайан, а в нем самом.

Просто у меня давно не было женщины, только и всего, подумал он.

Эта мысль принесла известного рода облегчение: подобно многим мужчинам, Гейб очень боялся утратить независимость, а глубокая эмоциональная привязанность, как известно, таит в себе угрозу потери внутренней свободы.

– И ты боишься, что дождь помешает гостям веселиться? – произнес он, следя за тем, чтобы испытываемое им в эту минуту чувственное волнение не отразилось в голосе.

Дайан состроила гримасу.

– Не то чтобы боюсь, но сам ведь понимаешь: тут веселье, а я сную между гостей с пластиковыми тазами, подставляя под протекающие участки потолка!

– Да, – протянул Гейб, – хорошего мало. – Выдержав некоторую паузу, он добавил почти без всякого выражения заинтересованности – напротив, нарочито изображая безразличие: – Ну, если хочешь, я отремонтирую тебе крышу. За дополнительную плату, разумеется.

– Разумеется! – подхватила Дайан. И тут же смущенно кашлянула. – Гм… то есть я хотела сказать… Нет, ты в самом деле готов взяться за эту работу?

Конечно же Гейб отметил про себя ее маневр и едва заметно усмехнулся.

– Почему бы нет? Ведь мне все равно предстоит приезжать сюда каждый день, чтобы играть с тобой в теннис. После игры же… не знаю, чем ты будешь заниматься, а я полезу на крышу заделывать отверстия, сквозь которые просачивается дождевая вода.

– Я, скорее всего, займусь своими куклами. Это у меня хобби такое, – пояснила Дайан, заметив промелькнувшее во взгляде Гейба удивление. Затем с ее губ слетел вздох облегчения. – Ох, значит, у меня появляется надежда, что благодаря тебе ко дню приема галерея окажется в полном порядке. – Она опустила взгляд, скользнув им по своей фигуре. – Если бы еще и я сама за оставшееся время пришла в норму…

– А, так ты худеешь ради предстоящего приема?

– Ну да! Иначе, боюсь, не влезу в платье, в котором собираюсь встречать гостей.