Жгучее желание

Глава 5

Войдя в комнату, где проходил ужин, мы увидели маму, сидящую рядом с лордом Брэдфордом. По моему настоянию мы к ним присоединились. После прогулки Рив пришел в себя: глаза его приняли осмысленное выражение, а речь стала полностью членораздельной. Мне показалось, что он произвел на своего опекуна приятное впечатление.

Только на следующий день я поняла, что, возможно, Рив произвел на него даже слишком хорошее впечатление. Утром, в отведенное для визитов время, лорд Брэдфорд появился в Ламбет-Хаусе, чтобы пригласить Рива, маму и меня погостить в его доме в Суссексе.

Рив как раз отсутствовал, так что он узнал о приглашении только во второй половине дня.

— Бернард — что? — вскричал он, когда я сообщила ему новость.

— Пригласил нас навестить его в Суссексе, — мрачно повторила я. — Он сказал, что хочет получше меня узнать. Ради нашего развлечения он собирается устроить небольшой прием.

— Боже мой, ты шутишь! — Рив заметался по комнате, как тиф по клетке.

— Развлечения и Бернард — вещи несовместимые.

— Лорд Брэдфорд кажется мне очень милым человеком, — растерянно сказала мама. — Мы с Деборой не знали, как отклонить его великодушное предложение.

— Это очень легко, — заявил Рив. — Скажем, что мы заняты.

— Чем? — спросила я.

— Что-нибудь придумаем.

— Что?

Он смерил меня бешеным взглядом:

— Ты-то уж наверняка сумеешь что-нибудь придумать, Деб. Ты всегда отличалась богатым воображением.

Ну, не настолько богатым, чтобы разукрасить нарциссами дом декана, — подумала я. Но вслух произнесла совсем другое:

— Перестань расхаживать туда-сюда, Рив. Сядь, я не могу сосредоточиться. — Подождав, пока он остановился у окна, я продолжила:

— Теперь давай взглянем на ситуацию с точки зрения лорда Брэдфорда. Он считает, что мы на самом деле помолвлены. Он твой самый близкий родственник и хочет представить меня остальным членам вашей семьи. Пожалуй, это естественно, не правда ли? На лице Рива появилась странная улыбка.

— Остальным членам семьи? — спросил он. — Он, случайно, не упоминал моего кузена Роберта?

— Роберт — это его сын?

— Его старший сын.

— Он просто упомянул, что там будут его сыновья. Рив застонал.

— А что такое с Робертом?

— Мы терпеть не можем друг друга, — коротко пояснил Рив.

— Мне жаль, что ты так расстроился, Рив, — виновато сказала мама.

— Не извиняйся перед ним, мама, — проговорила я. — Он сам заварил эту кашу. — Я вновь повернулась к своему жениху. — Нужно ехать, — решительно заявила я. — И ты должен хорошо там себя вести. Если мы сумеем убедить лорда Брэдфорда, что ты уже изменился, то, я думаю, он отпишет тебе вторую половину состояния еще до свадьбы.

— Деб, ты хоть представляешь себе, каким смертельно скучным будет этот визит?

— Надеюсь, там есть лошади? — спросила я. — Считается, что по суссекским меловым холмам очень приятно ездить.

Рив продолжал стоять.

— Вейкфилд-Мэнор — неплохое поместье, — признал он. — Оно расположено прямо на гребне холмов Западного Суссекса, недалеко от моря. — Но тут взгляд его снова стал угрюмым. — Дело не в местности, а в компании.

— Рив, это же ненадолго. Ты сам говорил, что мы должны протянуть какое-то время с этим обручением.

— Я не хочу ехать к Бернарду, — проворчал Рив. Мое терпение лопнуло.

— Не будь таким капризным! — хлопнув кулаком по софе, заявила я. — Ты хочешь получить наследство или нет?

— Конечно, хочу!

— Тогда перестань прикидываться таким несчастным и едем в Суссекс.

Он наконец опустился в кресло и устало закрыл глаза.

— Ты не понимаешь, — простонал Рив. — Поездка к Бернарду означает, что мне придется с утра до ночи слушать, какой я безответственный. Боюсь, я этого не выдержу.

— Он не будет говорить о твоей безответственности, если ты не будешь вести себя безответственно, — сказала я. — А ты не будешь вести себя безответственно, потому что там буду я, и я буду держать тебя в ежовых рукавицах.

В глазах Рива мелькнуло какое-то странное выражение.

— Ты будешь держать меня в ежовых рукавицах?

— Да.

Он испустил притворный вздох:

— Ладно, ладно, поеду. Надеюсь, ты понимаешь, на что толкаешь всех нас.

— Ради благого дела я могу немного и пострадать, — ханжеским тоном произнесла я. — И ты тоже, — с издевкой добавила я.

— Так точно, мэм! — шутливо отсалютовал Рив.

— Рада это слышать. А теперь давай выпьем чаю.

— А как насчет мадеры?

— Чаю, — повторила я.

— Ну ладно, чаю.

— Мама, ты не позвонишь, чтобы нам принесли чай? — ласково попросила я.

Бедная мама, которая во время нашей перепалки сидела ни жива ни мертва, с радостью потянула за шнурок, вызывая дворецкого.

На следующий день лорд Брэдфорд покинул Лондон, чтобы заняться подготовкой к нашему визиту. Мы же за остаток недели совершили целый ряд экскурсий. Рив свозил меня в Тауэр и Эстли на прекрасную выставку лошадей. Он также устроил для своих приятелей пикники в Ричмонд-парке и Хэмптон-Корте.

Друзья Рива оказались очень симпатичными, я поняла, почему он с ними общается, но, кроме Девера Майлза, старого друга Рива, никто не произвел на меня большого впечатления. Такие друзья хороши до тех пор, пока все идет прекрасно, но в трудный момент на них полагаться не стоит.

Находящийся в предместье Лондона Ричмонд-парк славился своими дорожками для верховой езды. Там можно было спокойно скакать во весь опор в отличие от Гайд-парка, расположенного в центре, в котором всаднику приходилось довольствоваться в лучшем случае умеренным галопом.

Когда мы только отправились на пикник, было довольно пасмурно, но по мере нашего приближения к Ричмонду небо становилось все яснее и яснее. В дороге приятели Рива старались держаться поближе ко мне. Я сочла бы это простой вежливостью, но те неумеренные комплименты, которые они расточали, меня несколько обеспокоили В конце концов, мы с Ривом официально помолвлены, и с их стороны просто неприлично уделять мне такое чрезмерное внимание.

Я видела, что Риву это тоже не нравится. А вот дамы, которых эти молодые люди вроде бы сопровождали, ничего не имели против. Они были слишком заняты, напропалую флиртуя с Ривом.

Но когда мы достигли цели нашего путешествия и Рив отдал привратнику входные билеты, обстановка быстро изменилась. Мы с Ривом сразу же пустили своих коней в галоп, легко обогнав остальных. Мы уже давно не ездили вместе верхом и были так рады этой возможности, что тут же забыли о прочих глупостях.

Рив заранее распорядился насчет пикника, и когда мы вернулись на полянку, где традиционно проходили подобные действа, приехавшие из Ламбет-Хауса слуги уже все подготовили. Нас ожидало шампанское и чай, а также большой выбор холодных закусок и пирожных.

Взяв бокал шампанского и порцию холодной курятины, я направилась к стоявшему неподалеку простому деревянному столу.

Прервав беседу со слугой, доставившим сюда в экипаже провизию, Рив подошел ко мне.

— Не пей слишком много этой штуки, Деб, — предупредил он. — Помни, на обратном пути тебе надо будет удержаться в седле.

— Я уверена, что могу выпить бокал шампанского и потом не свалюсь с лошади, — надменно заявила я.

— Ну конечно, мисс Вудли, — вмешался один из друзей Рива, простоватый блондин по имени Хэмптон. Он сидел рядом и смотрел на меня с нескрываемым восхищением. — Будь я проклят, если вы не держитесь на лошади лучше любой другой девушки!

Такой комплимент пришелся мне по душе.

— Спасибо, мистер Хэмптон, — кивнула я, одарив его вполне искренней улыбкой. Он просиял.

— Может, все-таки поедите что-нибудь, Хэмптон? — проворчал Рив. — Или вы думаете насытиться, пожирая глазами мою невесту?

Увидев выражение лица Рива, мистер Хэмптон сразу посерьезнел, его глуповатая улыбка исчезла.

— Иду-иду, дружище, — — поспешно встав, сказал он. — Не надо так сердиться.

Взглянув на Рива, я удивилась: он был просто взбешен.

— Может, тебе стоит последовать собственному совету и тоже поесть? — мягко предложила я.

Фыркнув, он бросил на меня недовольный взгляд.

— Ты действительно так расстроился из-за того, что я пью шампанское?

— полюбопытствовала я.

— Что? Ах, конечно, нет!

В этот момент с тарелкой в руках к нам подошла молодая вдова, приехавшая сюда в компании одного из друзей Рива.

— Вы же совсем ничего не едите, лорд Кембридж! — страстно глядя на него, игриво заметила она. — Позвольте я за вами поухаживаю.

Боже мой! Она прямо вешается ему на шею. Да еще в моем присутствии! V Заметив, как я посмотрела на вдову, Рив усмехнулся, к нему каким-то чудом вернулось хорошее настроение.

— Спасибо, миссис Везерсби, я сам о себе позабочусь. — И он отошел в сторону, чтобы положить себе на тарелку курятину, бифштекс и пирог, которые затем поспешно запил пятью бокалами шампанского.

На обратном пути Рив идеально держался в седле. Наверное, когда слишком много пьешь, постепенно к этому адаптируешься.

Состоявшаяся на следующий день поездка в Хэмптон — Корт была значительно приятнее. Мы плыли на лодке вверх по Темзе вместе с мистером Майлзом и его сестрой, очень приятной девушкой с хорошими манерами, и это путешествие мне очень понравилось. Затем мы ненадолго соединились с остальными нашими спутниками, но с легкостью отделались от них, сделав вид, будто заблудились в знаменитом лабиринте. Найдя уютную скамью, мы несколько часов проболтали о разных вещах, включая настоятельную необходимость парламентской реформы, несправедливость законов о торговле зерном и некомпетентность премьер-министра лорда Ливерпуля.

Рива всегда интересовала политика, хотя он это тщательно скрывал. Тем не менее он не удостаивал своим присутствием палату лордов — по тем же самым соображениям, по каким редко навещал Эмберсли.

До тех пор пока он не сможет сам распоряжаться своим состоянием, он не будет чувствовать себя настоящим лордом Кембриджем.

В последний день июня мы отправились в Суссекс. Мы с мамой устроились в карете Рива, а сзади следовал второй экипаж с нашим багажом и Сьюзен, которую Рив взял, чтобы она прислуживала нам с мамой.

— Брать в дом Бернарда двух служанок — это уже чересчур, — пояснил он перед отъездом, — но если никто не будет заботиться о вашей одежде, у вас будет не лучший вид.

— Сколько же денег осталось от твоего выигрыша, Рив? — обеспокоенно спросила мама. — Ты уверен, что можешь это себе позволить? — Да! — Рив с притворной строгостью посмотрел на маму. — Если оставить вас без прислуги, то бледный вид будет еще и у меня. Надеюсь, вы этого не хотите?

Не любившая спорить мама немедленно замолчала, я же, надеясь на компетентность Рива в данном вопросе, вообще не стала возражать. И вот теперь Сьюзен следовала за нами вместе с камердинером Рива Хаммондом.

Счастливчик Рив ехал верхом. Глядя в окно на его высокую длинноногую фигуру, я, наверное, в тысячный уже раз думала о том, как замечательно он держится в седле. Ему всегда удавалось точно находить центр тяжести, от чего лошадь чувствовала себя гораздо лучше, чем когда наездник наклоняется вперед или сползает назад (что бывает в девяноста случаях из ста).

Рив всегда служил для меня образцом, которому я старалась подражать. Мешало женское седло, на котором приходилось сидеть боком, но иногда мне, пожалуй, удавалось приблизиться к идеалу.

— Надеюсь, все пройдет спокойно, — вздохнула мама.

Она явно нервничала, хотя пыталась это скрыть. Бедная мама! Она терпеть не могла скандалов, и предстоящий визит не вызывал у нее большого энтузиазма.

— Уже одно то, что, кроме Рива и лорда Брэдфорда, там будут еще люди, внушает определенный оптимизм, — заметила я.

Она немного воспрянула духом:

— Это правда.

— Интересно, кто там еще будет? — продолжала я. — Рив говорил, что мы увидим троих детей лорда Брэдфорда, но я молю Бога, чтобы дело не ограничилось семейным кругом. По словам Рива, он не очень ладит со своим кузеном Робертом.

Очевидно, наехав на камень, экипаж подпрыгнул, мама схватилась за свисавший сверху ремень, а я уперлась ногой в противоположное сиденье.

— Лорд Брэдфорд говорил мне, что пригласит своих друзей из Гэмпшира,

— слегка задыхающимся голосом сообщила мама. — Кажется, мистера и миссис Нортон. У них сын и дочь примерно одного возраста с тобой, дорогая.

Я посмотрела на нее с удивлением:

— Что еще лорд Брэдфорд счел возможным сообщить тебе и утаить от нас?

— Нет, милая, это все, — улыбнулась мама. Вздохнув, я снова взглянула в окно на Рива.

— Лучше бы я ехала верхом! — простонала я.

— Ты сможешь ездить верхом, пока мы будем у лорда Брэдфорда, — рассудительно сказала мама. — Должна признаться, что затея Рива тревожит меня все больше и больше. Как вы сможете разорвать помолвку после того, как тебя представят родным, Дебора?

— Мы просто скажем, что не подходим друг другу. Мама посмотрела на меня с сомнением.

— Очень важно, чтобы Рив получил свои деньги именно сейчас, — серьезно сказала я. — Боюсь, что через положенные два года он не сможет вообще ничего унаследовать, потому что его уже не будет в живых.

Мама была потрясена.

— Ты шутишь, Дебора?

— Не знаю, — ответила я. — В последнее время я замечаю, что он в полном… полном отчаянии, и это мне очень не нравится.

Мама молчала, и я снова отвернулась к окну. Мы ехали через буковую рощу, сквозь нависшие над дорогой ветви то здесь, то там пробивались солнечные лучи, и Рив попеременно оказывался то на солнце, то в тени. У меня сжалось сердце.

Господи, — взмолилась я, — сделай так. чтобы лорд Брэдфорд отдал Риву его деньги!

— Ты думаешь, он все еще переживает из-за того несчастного случая? — услышала я голос мамы.

Я прижалась лбом к стеклу — на миг показалось, что у меня заболела голова. Это просто нелепо! У меня никогда не бывает головной боли.

— Конечно, переживает. Но если бы в его жизни была какая-то цель, если бы он мог думать не только о себе и своих бедах, это очень бы ему помогло.

— Ты очень о нем беспокоишься, да, Дебора? — странным голосом спросила мама. Я улыбнулась ей.

— Конечно, ведь он мой лучший друг. — Боль в голове усиливалась. — Ты не возражаешь, если я немного опущу окно, чтобы подышать свежим воздухом? В этой клетке у меня начинает болеть голова.

— Ну конечно, дорогая! — кивнула мама. — Открывай, если хочешь.

Через пятнадцать минут Рив что-то крикнул и жестом показал куда-то вперед. До отказа опустив окно, я высунула голову наружу, чтобы увидеть, на что он указывает.

Мы все еще ехали по буковой роще, но теперь экипаж медленно взбирался на длинный крутой холм. Через несколько минут лесок остался позади, и мы выехали на до— ( рожку, ведущую к старинному двухэтажному зданию, сложенному из розоватого камня. Покатую крышу венчали слуховые окна, фасад здания украшал изящный фронтон. К центральной части с боков примыкали две одноэтажные пристройки.

— Не высовывайся так, Дебора, — одернула меня мама. — Это неприлично.

Она надела шляпу и перчатки. Я сделала то же самое. Когда экипаж подъехал к главному входу, Рив галантно помог нам выйти из экипажа.

Лорд Брэдфорд нас уже ждал.

— Добро пожаловать, миссис Вудли, — сказал он маме. — Добро пожаловать, мисс Вудли. Очень рад видеть вас у себя в гостях.

Он взял маму под руку, и они двинулись вверх по ступенькам. Мы с Ривом последовали за ними.

— Какой симпатичный дом! — искренне похвалила я.

— Ты еще не видела самого интересного, — предупредил он. — Отсюда дом выглядит вполне обычно, но если выглянуть в окно с другой стороны, то станет ясно, что Вейкфилд стоит на самом гребне холмов. Вид открывается просто изумительный.

— Вот здорово!

Мы уже были в холле.

— Моя экономка покажет вам и мисс Вудли ваши комнаты, — сказал маме лорд Брэдфорд. — Потом, надеюсь, вы спуститесь в гостиную выпить со мной чаю, и я представлю вас другим гостям.

— Непременно, — кивнула мама.

— Думаю, ты займешь свою обычную комнату, Рив, — добавил лорд Брэдфорд. — Надеюсь, провожатый тебе не нужен?

— Конечно, нет, Бернард, — вежливо ответил Рив.

— Ты уже давно не был в Вейкфилде, — задумчиво посмотрел на него лорд Брэдфорд. — Пожалуй, ты не бывал здесь с тех пор, как умер твой отец.

Лицо Рива помрачнело.

— Ты знаешь почему, Бернард.

— Да, боюсь, что знаю. Рив повернулся к лестнице.

— Рив! — позвал лорд Брэдфорд. Тот нетерпеливо обернулся. — Я рад тебя здесь видеть.

— Спасибо. — И Рив слегка взмахнул рукой, приглашая меня пройти вперед. Я твердым шагом направилась к лестнице.

Мы с мамой заняли соседние спальни. Впервые в жизни в моем распоряжении оказалась такая большая комната. Разве что в раннем детстве, когда Джон Вудли еще не выгнал нас с мамой из отцовского дома, я могла жить в подобном помещении.

Спальня оказалась не только просторной, но и светлой, и это понравилось мне больше всего. Стены были выкрашены в светло-золотистый цвет, отливал золотистым и покрывавший постель старинный гобелен, а старая кровать на четырех столбиках была сделана из прочного дуба.

Дувший из окна теплый летний ветерок покачивал шторы, наполняя комнату запахом трав.

Я сразу же вспомнила наш дом, с его низкими потолками, узенькими окнами и обшарпанными комнатами.

Нынешняя моя обитель была больше нашей гостиной и столовой, вместе взятых.

Вспомнив слова Рива об открывающейся из окна панораме, я выглянула наружу, и у меня тут же захватило дух.

С того места, где я стояла, казалось, будто Вейкфилд-Мэнор находится на самой вершине мира. Куда ни бросишь взгляд, всюду виднелись постепенно понижающиеся гряды холмов. Сделав глубокий вдох, я уловила смешанный с ароматом травы солоноватый запах моря. Далеко на горизонте можно было различить его слабое мерцание.

Что за чудесный дом! И какая жалость, что он принадлежит такому полностью лишенному воображения человеку, как лорд Брэдфорд!

Сменив измятую в дороге одежду на муслиновое платье, я постучала в мамину дверь. Она была уже готова. Рив ждал нас на лестничной площадке, и мы вместе спустились вниз, чтобы присоединиться к остальным.

В ярко освещенной гостиной на полосатой софе, стоявшей между двумя большими окнами, сидела пожилая седовласая леди и величественно разливала чай. Собравшиеся расположились вокруг нее в старых позолоченных креслах с украшенными вышивкой чехлами.

— Боже мой! — простонал мне на ухо Рив. — Это моя тетя София!

Лорд Брэдфорд подвел нас к тете Софии, смерившей меня пытливым взглядом. Казалось, она видит меня насквозь. Я старалась держаться вежливо, но независимо.

— Леди София, позвольте представить вам мисс Дебору Вудли, — произнес лорд Брэдфорд.

— Ха! — фыркнула старая дама.

— Здравствуйте, леди София. — Я сделала реверанс.

Затем лорд Брэдфорд представил ей маму, которая проделала то же самое. После этого, твердо взяв под локти, он повел нас знакомиться с другими.

Прежде всего меня представили мистеру и миссис Нортон, соседям из Гэмпшира, — приятной сорокалетней чете. Затем настал черед детей лорда Брэдфорда, Гарри и Салли. Гарри был похож на своего отца, а Салли оказалась хорошенькой кареглазой девушкой с каштановыми волосами. От Рива я знала, что Гарри только что окончил Кембридж, а Салли всего семнадцать лет.

Сидевшая рядом с Салли мисс Нортон была примерно того же возраста. Я надеялась, что они не читали Корсара, но судя по тому, как они смотрели на Рива, моим надеждам не суждено было сбыться.

Мы с мамой сели, а Рив пошел принести нам чаю. Я оказалась рядом с мистером Эдмундом Нортоном, молодым джентльменом, видимо, на несколько лет моложе меня. У него были большие карие глаза, длинные каштановые волосы и розовые щеки. Внимательно глядя на меня, он с некоторой робостью спросил:

— Утомительное было путешествие, мисс Вудли?

— Нисколько. Разве что трудновато столько времени провести в карете, а в остальном пожаловаться не могу, — бодро ответила я.

Судя по виду моего собеседника, он хотел произнести что-нибудь еще, но не знал, что именно.

Я помогла ему, спросив:

— Вы окончили университет, мистер Нортон? Его розовые щеки стали еще розовее.

— Да, — с готовностью кивнул он. — Я закончил Кембридж.

— А! — сказала я и отхлебнула чаю.

— О нем там до сих пор говорят, — перешел на шепот молодой человек, посмотрев на Рива взглядом, полным зависти и восхищения.

— Естественно, — согласилась я.

Собственно, история с покраской дома декана была последним звеном в длинной цепи прегрешений Рива. По правде говоря, администрация очень долго с ним нянчилась, не решаясь исключить наследника того самого лорда Кембриджа, который в средние века был одним из основателей университета. Но Рив был полон решимости вылететь оттуда и в конце концов, конечно, добился своего.

Мисс Нортон, с такими же, как у брата, большими карими глазами к шелковистыми волосами, с застенчивым видом о чем-то разговаривала с Ривом. Он смотрел на нее вполне доброжелательно.

Но тут мирное течение светской беседы вдруг прервал резкий голос леди Софии.

— Ну, Рив, сам-то ты что скажешь? — ни с того ни с сего спросила она.

Все посмотрели в ее сторону. Очевидно, она относилась к числу тех, выросших еще в прошлом веке, людей, которые не имели представления о такте. Тетя София, вероятно, считала, что надо всем прямо в глаза говорить то, что думаешь, даже если это приводило собеседника в крайнее смущение.

У нее были темные глаза, как у Рива, и такой же нос, только без горбинки. В молодости она, наверное, была очень красива.

— Я надеялся, что застану тебя в добром здравии, тетя София.

— Ха! Меня не одурачишь, юноша. Я давно могла умереть, а ты бы об этом и не узнал. Уже много лет я никакой весточки от тебя не получала.

У Рива дернулся уголок рта.

— О твоей смерти я бы узнал, тетя София. Это наверняка вызвало бы затмение солнца или еще что-нибудь не менее драматическое.

Старая леди от души расхохоталась, затем, отдышавшись, спросила:

— Так что это за девица, руки которой ты просишь? Бернард говорит, что у нее за душой нет ни гроша. Рив посмотрел на меня.

— Ни шиллинга! — весело заявила я сидевшей за чайником страшной старухе.

Ее темные глаза, столь похожие на глаза Рива, впились в меня.

— Значит, это брак по любви?

Я очень редко теряюсь, и теперь как раз был такой случай. Неужели она знает об ультиматуме Бернарда? Может, сказать ей о долгах Рива?

Я с отчаянием взглянула на своего суженого.

— По любви, тетя! — твердо сказал Рив.

Мама чуть не уронила чашку.

Все посмотрели на меня, и я почувствовала, что краснею.

Черт бы побрал Рива, втянувшего меня в эту историю! Но тут я вспомнила, что именно я настояла на поездке в Суссекс, вздохнула и постаралась принять вид, подобающий влюбленной девушке.

Рив закашлялся, и я поняла, что он старается скрыть смех.

— Бернард надеется, что женитьба положит конец твоим шалостям, но я всегда относилась к ним снисходительно, — заявила тетя София и, повернувшись к лорду Брэдфорду, добавила:

— К несчастью, ты всегда был очень скучным человеком, Бернард.

Он взглянул на нее так, будто слышал это тысячу раз.

— Да, мэм, — сказал он. На его грубоватом лице не отразилось ничего.

Мама посмотрела на лорда Брэдфорда с сочувствием — у нее очень доброе сердце.

Повернувшись ко мне, тетя София начала бесцеремонный допрос, продлившийся до конца чаепития. Все присутствующие с каменными лицами выслушали информацию о том, что мне двадцать один год (почти что последний шанс, а, девушка?), что я живу в домишке недалеко от Эмберсли, что я посредственно играю на фортепьяно, что я плохая рукодельница, что я ничего не знаю о том, как управлять таким большим хозяйством, как Эмберсли, и что, с точки зрения тети Софии, я совершенно не гожусь в жены графу Кембриджскому.

— Молодые люди, — ядовито заметила она, — выбирают жену глазами и потом всю жизнь в этом раскаиваются.

— Деб лучше всех других девушек держится на лошади, — пояснил Рив. — Не многие мужчины могут так держаться в седле, как она. Кого заботит, что она не умеет играть на фортепьяно? Я не люблю музыку. Я люблю ездить на лошадях.

— Умение вести домашнее хозяйство вам тоже пригодится, мисс Вудли, — вмешался Бернард. — На вас, как на хозяйку Эмберсли, ляжет большая ответственность.

Так как я не собиралась становиться хозяйкой Эмберсли, меня это не очень беспокоило, тем не менее я поклонилась, улыбнулась и заверила его, что смогу научиться тому, чего пока не умею.

Тетя София громко фыркнула, очевидно, выражая сомнение в моих способностях.

Вот мерзкая старуха!

Перехватив мой взгляд, Рив, без сомнения, уловил мою мысль и ободряюще подмигнул.

Спустя несколько минут чаепитие подошло к концу. Через некоторое время мы все должны были вновь собраться на обед, и это вызвало у меня содрогание.

О да, Рив меня предупреждал, — думала я, вслед за мамой поднимаясь по лестнице в наши комнаты, где мы должны были отдохнуть перед обедом. — Ну ничего, это ненадолго, я смогу, я должна это выдержать. К несчастью, отступать некуда.