Глаз Горгоны

Глава 3. Экскурсия

Зиг

Я быстро убрал фото в карман. Внутри всё кипело от негодования. Как я мог выронить фото сына? Оно всегда было в этом пиджаке, как мой персональный талисман. Как напоминание для чего всё это. Для чего меня забросило так далеко. Мне нужно было заработать ему на колледж.

Наверное, Фиби сама вытащила фото из кармана во время дурацкого танца. Хотя чего греха таить, какая-то часть этого танца мне понравилась. Какая-то и вовсе была пикантной. Я невольно вспомнил, как Фиби прижималась ко мне.

Я нажал кнопку под номером восемь. Створки двери начали смыкаться. Фиби всё ещё стояла на месте. Жаль, она не обучена мгновенно исполнять приказы.

Когда двери почти сомкнулись и уже был запущен вакуумный механизм, полоумная журналистка вдруг ринулась в лифт. Я нажал на кнопку остановки, но она не сработала. Волосы на затылке встали дыбом. Спину обдало холодом.

— Что вы творите? — заорал я.

Это же чёртово самоубийство. Только я даже дёрнуться не успел, а Фиби оказалась рядом. И даже улыбалась. Я поднял руки, чтобы встряхнуть её посильнее. Может, мозги бы на место встали.

Но Фиби вдруг с силой прижало к щели между дверями. Она закричала. Пиджак! Край пиджака с боку оказался придавлен и из-за того, что дверь схлопнулась негерметично, его вытягивало наружу. Аварийная система лифта запищала.

— Быстрее снимайте пиджак! — сказал я и ринулся к ней.

Сразу стал стягивать ткань с её плеч. Только когда показалась обнажённая грудь, я вдруг вспомнил, что на Фиби не было белья. И к чёрту, сама виновата. Рывком я дернул края пиджака, отрывая пуговицы. Они звонко посыпались на пол. Фиби молчала. Не на шутку напуганная, она стонала сквозь зубы от боли. Я помог ей вытащить руки из рукавов. И тут же пиджак засосало в дыру без остатка, и двери наглухо схлопнулись. Лифт дёрнулся вниз, направляясь к восьмому этажу.

— Ты что, рехнулась? — зарычал я, хватая Фиби, а она смущенно пыталась прикрыть грудь руками.

Я жестко прижал её к стене. Честно говоря, я даже потерял на секунду контроль, и в голову ударила одуряющая мысль. Даже не мысль, а целая плеяда грубых инстинктивных образов. Как я разворачиваю её к себе задом, снимаю ей штаны и шлёпаю, как провинившуюся малолетку. Эту бесстыжую глупую суку. Но я быстро отбросил видение. Ударил рукой по панели рядом с головой Фиби. Гулкий звук отрезвляюще ввинтился в её уши.

Фиби вздрогнула и вся сжалась. Секунду с какой-то виноватой покорностью пялилась мне в глаза. Словно считала образы из моей головы и уже готовилась получить по попе.

— Бол-льно! — пролепетала она. Скривилась и схватилась за бок.

Я опустил глаза. Полоска её золотистой кожи от рёбер до низа живота покраснела, местами налилась синевой. Лёгкое обморожение эта бестолковая всё-таки заработала.

— Обязательно так хватать? — возмутилась Фиби, хотела было вскинуть руки, но вовремя вспомнила, что они прикрывают грудь. — Я просто… я подумала, что… И хватит уже пялиться!

А я отворачиваться не стал, да и взгляд прятать. Что уж тут. Мне здесь смущаться точно нечего. Я достал из сумочки на портупее под пиджаком заживляющий гель с анестетиком.

— Какого чёрта ты влетела в лифт? — спросил я и понял, что перешёл на ты, но кажется, что мы познакомились уже довольно близко.

— Я… я хотела… — она сжала губы, когда я коснулся ладонью её живота, нанося гель. — Не трогайте…

— Так болеть перестанет, — сказал я, обводя обмороженную полосу.

Помешать она мне не могла, я зажал её в углу, руками Фиби прикрывала грудь. Я на автомате прикинул размер. Не меньше третьего.

— Вы меня домогаетесь? — вопросом Фиби заставила меня перевести взгляд на её лицо.

Я засмеялся и сделал шаг назад.

— Тут уж кто кого домогается… — произнёс я, чувствуя жаркое напряжение в штанах. — Так чего ты хотела?

— На экскурсию, — выдала она, и сжала губы, видимо, сама поняла, как это глупо звучало.

— Фиби, ты же знаешь, кто я. Вся твоя, мать её, экскурсия с этого дня ограничится каютой, — я ещё раз взглянул на неё, потом ощутил тяжесть собственного пиджака.

Фиби вжалась в стену, о чём-то сосредоточенно думала. Конечно, я должен был, как джентльмен отдать ей свой пиджак. Но, чёрт возьми, мне очень нравилось на неё такую голую и чуть смущенную пялиться. Её изящные руки так плотно прижимались к груди, что и ежу было понятно, как она нервничает. Я даже ощутил, что впервые за долгое время не думаю о какой-то там безопасности. Фиби перестала казаться угрозой. Никакая она не пиранья, просто глупая выскочка. Я просто наслаждался зрелищем. Так. Вот это нужно отставить. Усилием воли я заставил себя снять пиджак.

— Не надо каютой, — Фиби состроила жалостливую физиономию и невинно улыбнулась, принимая пиджак. — Может… Может, мы обсудим сотрудничество? Мне кажется, у меня есть для вас кое-что интересное.

Я на мгновение сомкнул веки. В моём пиджаке Фиби выглядела ещё привлекательнее, чем без него. А ещё она продолжала мне выкать, соблюдая какие-то рамки приличия, которые давно засосало в вакуум вместе с её пиджаком.

— Какое, мать его сотрудничество? О чём ты вообще говоришь? — я отшагнул от неё, пытаясь привести мозги в порядок.

— Я ведь журналист, мистер Тореас. И, кстати, очень неплохой! — она вызывающе подняла подбородок. — У меня есть свои источники информации. И вот по одному из них на станции у вас не всё гладко.

— На моей станции всё гладко, — сказал я, поглядывая на таймер прибытия на восьмой этаж, оставалась минута. — Неплохой журналист… ну-ну. А только что ты мне продемонстрировала самый главный рабочий инструмент?

Фиби в мгновение залилась краской и профырчала неразборчивое ругательство, но я точно расслышал “сраный”. Она тряхнула волосами и растянула губы в усмешке:

— Мой рабочий инструмент — это рот, мистер Тореас, — Фиби сделала шаг ко мне и вытянулась, словно хотела поцеловать. Но потом чуть отклонилась и зашептала на ухо: — И он говорит вам, что вы осёл. А ещё он говорит, что по станции у вас разгуливает имперский диверсант.

— Кхм, — промямлил я, и замер, в голову лезли отвратительно похабные картинки.

Из транса я вышел, когда таймер дзынькул, оповещая, что мы на нужном этаже. Створки дверей медленно разъехались.

— Имперский диверсант? — спросил я, подталкивая Фиби к выходу. — Откуда такая информация? Это же бред…

— Я не разглашаю своих источников. Но раз уж вы заинтересовались, предлагаю всё-таки обсудить детали нашего сотрудничества.

— Фиби, — я остановил её, когда она собиралась отойти от лифта. — Думаю, что тебе лучше вернуться в каюту. У меня есть рабочее дело. Спасибо за информацию.

— Нет уж, — она качнула головой. — Если хотите узнать, в каком отделе следует искать диверсанта, вы должны пойти на малюсенькие уступки. Возьмите меня с собой, пожалуйста. Мне нужен репортаж, а вам — детали, которые есть у меня.

Я внимательно на неё поглядел. Хитрая, безбашенная. Отправь я её в каюту, где гарантия, что она сама сюда не приедет следующим лифтом? Можно, конечно, отправить на жилой этаж группу конвоя. Но на ней мой пиджак. Как-то двусмысленно получится. Во всякий бред про диверсантов, тем более про имперских, я не верил. Империя осваивает Альфа Центавра, в такие дали, как Алголь, они не лезут. Платина дешевле фрамия. Но лучше бесячая журналистка будет под моим присмотром, чем шляется здесь сама.

— Ладно, пойдем со мной, — сказал я.

Фиби

Восьмой этаж был пустынным и сумрачным. Длинные лампы под потолком время от времени мигали, как в фильмах ужасов. Выйдя из лифта, мы встретили только двух пьяных рабочих, которые угрюмо кивнули Зигу в знак приветствия и быстро пронеслись мимо. Он шёл чуть впереди и что-то заносил в крошечный планшет. Может, взыскание этим рабочим выписывал? А я внимательно смотрела на его громадную фигуру. Внутри всё ещё царил раздрай, а стоило вспомнить момент, как мой пиджак засосало в вакуум, то, вероятно, я краснела. Надо же было так. Хорошо, что Зиг не замечал моего смятения.

В тот злополучный момент моей первой мыслью было «твою мать, этот костюм стоит целое состояние!». Я купила его на все деньги, что оставались от кредита. Мне же нужно было произвести впечатление.

— Не отставай, — услышала я строгий голос Зига и вернулась в реальность.

— Мы идём к планетарному лифту? — спросила я, потому что исходя из того, насколько я запомнила карту, мы шли в противоположную сторону.

— Увидишь, — отмахнулся он и почему-то замер, рассматривая мигающие лампы у потолка. Потом Зиг снова перешёл на быстрый шаг.

Я застегнула верхнюю пуговицу его пиджака, словно закутываясь в него сильнее. В нос опять закрался аромат древесного одеколона. Странное чувство, но я себя так безопаснее чувствовала. Защищённой. Я улыбнулась сама себе, догоняя Зига.

Моя рука коснулась обмороженного бока. И я вспомнила свою вторую мысль: «Твою мать, как больно!». Сейчас ничего не болело. Гель Зига подействовал, или прикосновение его сильной, но при этом деликатной ладони.

Признаться, я даже испытала удовольствие, когда пальцы Зига наносили лекарство на ожог, а его близкое дыхание щекотало шею. Идеальная сцена из фильма для взрослых, ей-богу.

Я всё никак не могла выпутаться из сети образов. Шла за ним, слушая стук собственных шпилек по металлическому полу и вспоминала. Когда Зиг сорвал с меня атласный пиджак, в голове мелькнула третья мысль: “Твою мать, на мне же нет лифчика!”. Щёки запылали так, что я до сих чувствовала жар.

Не знаю, какая из трёх посетивших меня мыслей тогда отрезвила сильнее. Но, подняв глаза и встретившись взглядом со злющими глазами Зига, я поняла: если он не прибьёт меня, то обязательно где-нибудь запрёт. И на этом моё расследование закончится. Всё будет впустую. А мои долги возрастут до такой степени, что уже никакая сенсация не поможет. Пришлось рассказать про имперского диверсанта.

Мой кредитор, мистер Петерс, с радостью отправит меня в Имперские Колонии, выручив за мою славную персону приличные деньги. А я поеду осваивать Альфа Центавра, батрачить там на химическом заводе. По спине прошла дрожь. Даже тепло пиджака Зига не спасало.

— Подожди здесь, — вдруг сказал он, подведя меня к небольшой двери.

Когда он это произнёс, я на секунду подумала, что Зиг всё-таки хочет меня где-то запереть. Например, за этой дверью. Я даже огляделась по сторонам в бессмысленном поиске людей, которых можно было бы позвать на помощь.

Одно дело быть запертой в каюте, а другое — в какой-то грязной подсобке.

— Я пойду с вами, — возразила я.

— Ты свои туфли видела? Хочешь сломать каблук? — сурово спросил Зиг и показал мне на пожарную лестницу на стене. — Я хочу перезапустить освещение, программа сбоит. Надо подняться. Подожди минуту.

— Так вы ещё и электрик? — спросила я, рассматривая, как штаны обтягивали его ягодицы, когда он переставлял ноги по ступеням.

— Я просто не люблю, когда что-то плохо работает, — буркнул он.

Мне показалось, что Зиг стал вести себя отстранённо и холодно. В лифте он пялился, не стесняясь. Жадно. Будто давно не видел красивых женщин. Такой мужчина и не видел? Слабо верилось. Мне казалось, его постель не успевает остывать. Глупо отрицать, что Тореас — чертовски привлекательный.

Да что тут говорить. Голоса небесных тел! Я сама сейчас глазела на него, не стесняясь. На Зиге был обтягивающий лонгслив, подчёркивающий рельеф тренированного тела. Его будто высек из камня талантливый скульптор. Пока он там тыкал что-то в огромном щитке под потолком, я могла различить каждую мышцу, проступающую сквозь тонкую чёрную материю.

От созерцания меня отвлёк яркий свет. Лампочки вдруг зажглись так, что из сумрачного коридор стал светлым и приветливым.

— Всё, закончил, — сказал Зиг, слезая.

Я даже улыбнулась. Вспомнила, как пару лет назад свет в моей квартире сломался, и я два дня ужинала в темноте, потому что не могла дождаться коммунальную службу. Когда пыталась починить сама, меня ударило током. А Зиг прям волшебник, вот бы его ко мне… Так, Фиби, стоп.

Пока я пыталась перестать улыбаться, он улыбнулся мне в ответ. Ещё светлее, чем светили лампы, и я зачем-то сказала восторженно:

— Да вы на все руки мастер, смотрю…

— Ну, приходится. Лускетти урезал работягам зарплаты, и они частенько сабот… — произнёс он и резко оборвал себя на полуслове, сообразив, что одной фразой наговорил мне на целый материал.

— Ой, да ладно. Такая сенсация меня не интересует, — усмехнулась я, но Зиг всё равно помрачнел.

Мы прошли по узкому тёмному коридору, свернули к большой двери. С каждым шагом мне казалось, будто Зиг всё больше напрягался. Он открыл дверь с помощью сканера сетчатки, и я увидела просторную рубку с большим количеством панелей управления. Кнопки мигали синим цветом, датчики выдавали какие-то цифры.

— Добро пожаловать в мой рабочий кабинет, — угрюмо сказал он.

Вид его стал каким-то недовольным, будто он сделал что-то неправильное и внезапно опомнился. Неужели это из-за реплики про зарплаты рабочим?

— Мисс Экспосито, — быстро отчеканил он и прошагал к шкафу в углу помещения, достал оттуда какую-то вещь, похожую на комбинезон. — Переоденьтесь. Вы одеты не по уставу, чтобы находиться здесь.

Ну вот. Я опять «мисс Экспосито». Как быстро качели ухнули вниз. Но то, как Зиг сказал «переоденьтесь», взбудоражило мою фантазию.

Он протянул мне комбинезон, затем взял ещё один. Зиг невозмутимо стянул с себя штаны, оставшись в одних трусах-боксерах. Внимания на то, что я открыла рот, Зиг тоже не обратил.

Боги, а ведь посмотреть было на что! Я ощутила, как к щекам прилила кровь. Он так свободно раздевался, что меня охватило стеснение. Надо, наверное, отвернуться, но я никак не могла заставить себя прекратить разглядывать его. Почему-то даже представилось, как Зиг помогает раздеться и мне… Хотя он и так уже многое видел. От этой мысли у меня слюна скопилась во рту. Придётся показать ему снова?

Дежурным движением Зиг натянул нижнюю часть комбинезона, медленно скрывая мускулистые ноги под обтягивающей черной тканью.

— Мисс Экспосито, вы чего зависли? Хотите продолжения экскурсии, нужно переодеться, — его взгляд вдруг тоже застыл на моей шее. — Наверное, можно уже не отворачиваться, вы и так мне всё уже показали.

Сказал он это как-то плотоядно. Даже с удовольствием. Или мерещится?

— Потрясающее джентльменство, — съязвила я, едва не показав ему язык.

Зиг поднял бровь в притворном непонимании, в карих глазах появилась насмешка.

— Вы же неплохой журналист и инструменты у вас, что надо. И грудь, и рот. Вам нечего стесняться.

Кончики ушей стали горячими. Мне захотелось его стукнуть. Однако Зиг всё же отвернулся, уставился куда-то на кнопки. Что ж, ну ладно. И не такое я проделывала, это верно!

Зиг

Сказать, что эта женщина красивая, значило не сказать ничего. Я много видел женщин, жил десять лет с одной из самых неземных. Но с тех пор меня никогда так не вело. Казалось бы, какая-то наглая вертихвостка: ни вкуса, ни манер. Пиджак без белья. Пошлость полнейшая. Ну и получила сполна. В голове снова мелькнула мысль снять с неё штаны и отшлёпать по заднице. Ну а потом… Ц… Я удержал свои фантазии на поводке. Я не подросток, чтобы вестись на такое.

А в сознание снова вторглись сладкие и жаркие образы. Я, стоя к Фиби спиной, представлял, как она снимает мой пиджак. Как ткань скользит по коже. Перед глазами, будто на самом деле видел, как обнажается её упругая округлая грудь. Но я же смотрел на кнопки. Сосредотачивался на них.

Вот мигает переключатель смотрового челнока, показывая, что он готов к использованию. Фух. Кажется, мне удалось сбить наваждение. Я же не подросток, чтобы подглядывать. Мне не пятнадцать лет. Внутри закручивалась спираль, отдавая в пах. Фиби же даже не заметит.

И я легонько повернулся. Она стояла уже в комбинезоне. От разочарования я едва не издал стон.

— Однако, мистер Тореас, джентльменство определённо не ваша сильная сторона.

Если бы не моя смуглая кожа, уверен, что Фиби бы поняла, что я покраснел. Мне даже захотелось расслабить галстук, которого у меня нет. И очень не хотелось к ней поворачиваться корпусом. Потому что ещё одна острота обязательно слетела бы с её язвительных губ. Чёртов комбинезон был слишком обтягивающим.

— Хорошо, — сказал я, подходя ближе к панели. — Теперь мы с вами готовы.

Нажал на переключатель челнока, открыл смотровое окно. Рубка заполнилась шипением гермоустановок. За панелью открывался фантастический вид, и он бы наверняка отвлёк Фиби от созерцания того, как я возбуждён.

Впереди в черноте на нас пялилось что-то изящно-адское. Глаз Горгоны, неоново-голубой укор бездны. Планета «Платинум».

— Воу! — воскликнула Фиби и действительно потеряла ко мне интерес. Подошла вплотную к окну и по-детски сложила ладони домиком, разглядывая планету. — Мы что, полетим туда? Прямо сейчас?

— Прямо на планету не полетим, экскурсия завтра. Сегодня полюбуемся издали. Прокатимся на челноке, с которого я каждый день провожу осмотр планетарного лифта.

Я показал Фиби на тонкую, едва заметную в черноте космоса линию, что протянулась от планеты до станции.

— На этом лифте доставляют с планеты добытые ресурсы.

Мне нравилось, как завороженно она смотрела, даже с каким-то испугом. Я сам, пусть и многое в жизни видал, но внеземная красота «Платинума» поистине приводила в оцепенение. Фиби рассматривала планету, а я Фиби. И думал, правильно ли сделал, что привёл её. Здесь не было ничего секретного. Я мог бы и сенатора сюда пригласить, и всех гостей. Предварительно, конечно, заблокировав кнопки. Но с другой стороны, это место я считал каким-то своим.

Зачем я ей поддался? Почему не прислал за ней конвой? Действительно из-за того, что на ней был мой пиджак? Потому что правда поверил в диверсантов?

НЕ МОЖЕТ на моей станции быть диверсантов.

Наверное, я сбрендил, притащив её сюда? Может, я впечатлить её хотел? Кого? Вертихвостку с красивыми сиськами? Я на секунду почувствовал себя жалким. Может, дело в том, что я уже полтора года ни с кем не спал.

Комбинезон подчёркивал фигуру Фиби. Да, именно так мне бы и хотелось её одеть с самого начала. Этот белый безвкусный костюм со складками атласа меня раздражал.

— Красиво, — сказала она с придыханием и обернулась на меня. — Я… В общем, спасибо, что взяли меня сюда, показали планету. Я думаю, что нужно снять вашу проходку, показать, как вы работаете, как наблюдаете каждый день эту красоту. Планетарный лифт. Вышел бы отличный сюжет для первого номера в эфире.

Мне показалось, что она была искренней. Или очень хотелось, чтобы это было так.

— А как же диверсант? — спросил я.

— Ах да, просто глянув на планету, даже забыла про всяких диверсантов. Вот вы сами подумайте! Какую красоту создала вселенная! “Платинум” вечность парит здесь… А диверсанты всякие просто букашки. Просто ничто перед лицом космоса.

— Ничего себе, какая поэзия, оказывается, скрывается за пиджаком без белья, — я усмехнулся, но не зло. Правда, мои слова всё равно, наверное, прозвучали обидно. — Мне тоже нравится космос. Страшный, неумолимый, но красивый до дрожи.

— Вы же безопасник, вы должны смотреть глубже, чем в вырез пиджака. В душу, — Фиби, кажется, не обиделась. — Я бы хотела снимать репортажи с самых разных уголков космоса, даже в чёрную дыру готова залезть. А работодатели хотят на первую полосу диверсантов.

— И вы решили их придумать?

— А вы готовы поверить, что это моя фантазия, и рискнуть безопасностью станции? И давайте уже остановимся на каком-то одном обращении. Перейдём на “ты”?

Я кивнул.

— Ладно, просто твоя фантазия нуждается в доказательствах. Я здесь всех людей проверял лично.

— Поверь, Зиг, мой источник надёжен. И диверсант на то и диверсант, что в его личном деле об этом не написано, — Фиби усмехнулась и сменила тему, указав на челнок за смотровым окном. — Мы на нем полетим?

Я проследил за ее рукой, махнувшей в сторону моего небольшого охранного корабля.

— Да, — сказал я, нажал на переключатель, и челнок прикрепился к шлюзу. — Только нужно ещё кое-что сделать.

— И что же? Пройти какую-то одну из миллиона твоих безопасных проверок?

— Подойди ко мне и повернись спиной, — улыбаясь, сказал я.

Фиби недоверчиво прищурилась, но все же подошла и сделала, как я попросил. В напряженных плечах угадывалось волнение.

— Надеюсь, закрывать глаза необязательно?

— Не нужно, — сказал я, и собирался было найти среди её волос включатель гермошлема, но решил-таки быть джентльменом. — Можно я потрогаю твои волосы?

— Если это такой подкат…

Вот чего она захотела?

— Нет, жаль тебя разочаровывать, это соображения безопасности.

Фиби процедила воздух сквозь зубы.

— Что ж. Если моя безопасность зависит от того, потрогаешь ли ты мои волосы, то вперед. Ты и так уже много чего потрогал. Действуй, командир.

Я не ответил. На этот раз её острота позабавила и меня. Пришлось выждать мгновение, потому что мне не то, что хотелось потрогать её волосы, мне хотелось убрать их и увидеть изгиб шеи. Так.

Пришлось внутренне зарычать на самого себя. Стараясь покончить с этим быстрее, я довольно неделикатно разгреб каштановую шевелюру, нашёл на воротнике костюма кнопку и нажал на неё. Голова Фиби скрылась за стеклом гермошлема. А про себя я думал, ну зачем я решил сделать это сам? Мог же сказать “мисс Экспосито, уберите свои волосы, я включу шлем”. Потрогать её захотелось?

Затем я включил шлем на своём костюме. Молча я провёл её в шлюз, где нас ждал челнок. А про себя распалялся, думая, как эта журналистка с ума сойдёт, когда мы выйдем из челнока в открытый космос прямо посередине длины лифта. Точно за руку схватит от страха. И так радовала эта дурацкая мысль, что хотелось улыбаться.

В стыковочном шлюзе я даже замер, чтобы вернуть лицу непринуждённый вид. А Фиби прошла на пару шагов вперёд.

— Стой. Без меня ни шагу, — сказал я и отвернулся к панели диагностики системы планетарного лифта.

Тайсон сказал, что неполадки в средней части, в секции прогрева, но нужно проверить, вдруг ещё где-то есть проблемы. Я запустил программу и ждал, слушая сопение Фиби, стоящей рядом. Она с интересом разглядывала помещение, задерживала взгляд на некоторых панелях, будто что-то прикидывала.

— Интересные кнопки?

— Ну да, я думаю, с каких ракурсов всё это снять, чтобы выглядело загадочнее, — протянула она. — Я хочу снять сюжет о станции и твоей работе, даже если мне за него не заплатят…

В её голосе я услышал воодушевление и вместе с тем тревогу. Кажется, деньги для неё мотив важный. Интересно, изначально мне казалось, что она из тех, кто вообще не стеснён в средствах.

— Ничего себе… — произнёс я и тут же отвлекся, когда программа выдала звуковой сигнал о завершении диагностики.

Взглянув на результаты, я завис. Программа показывала, что проблем не было ни в одной секции. Нигде. Лифт был в порядке. Весь подсвечен зелёным. Ладно, может, какой-то глюк. Но я всё равно проверю.

Подняв голову от экрана, я увидел, что Фиби заинтересованно водила пальцем по гладкой поверхности консоли, бубнила под нос названия кнопок и улыбалась. Я хотел уже закричать на неё. Но почему-то не стал. Ну не разнесет же она корабль в щепки, даже если случайно что-то нажмет. Всё же заблокировано.

Качая головой, я сделал шаг к Фиби, собираясь провести ликбез, но в этот момент пол вздрогнул. Раздался жуткий грохот. В лицо пахнуло жаром и запахом палёного пластика. Нас откинуло в конец шлюза. Падая, я едва успел обвить тело Фиби руками, чтобы она не ударилась. В лицо полетели осколки, и я прижался к полу, стараясь не задавить Фиби. Что это, чёрт возьми? Только всё стихло, и я чуть поднялся, как второй взрывной волной меня впечатало в переборку головой.