ГЛАВА ШЕСТАЯ

В отсутствие Холта все шло как обычно. Джорджи иногда по-прежнему была невыносимой и успокаивалась только тогда, когда Марисса начинала хмуриться.

На одном из занятий разговор зашел о верховой езде.

— У вас устраиваются скачки? — спросил Райли Джорджи.

— У нас есть кое-что получше! — Девочка вскочила из-за парты и замахала руками. — У нас проходят матчи по поло. Холт прекрасный игрок! Моя мать называла его Победителем. А в Большом зале проходят балы. Я не могла туда ходить, а вот мои тети там были. После того, как моя мать уехала, у нас жила тетя Алекс. Она хорошо ко мне относилась. А потом приехала тетя Лоис и влюбилась в Холта, но он не станет добровольно лезть в петлю.

Марисса внимательно посмотрела на Джорджию.

— Где ты услышала это выражение?

— Я сама его придумала, — девочка хитро улыбнулась.

— В твоих устах оно звучит нелепо.

Джорджи пожала плечами.

— Тетя Лоис снова приедет сюда? — спросила она.

— Конечно! — спокойно ответила Марисса. — Она же твоя родственница. Насколько мне известно, она приедет на Рождество.

— Как хорошо, что вы с Райли здесь! — сказала Джорджи. — Когда мы вырастем, Райли сможет жениться на мне.

Райли тяжело вздохнул.

— Присядь, Джорджи, — произнесла Марисса. — Сейчас мы займемся арифметикой.

— А можно мне поможет Райли? — спросила Джорджи, покорно вернувшись за парту.


Чаще всего после обеда Марисса и Райли плавали в бассейне. Джорджи постепенно стала все ближе подходить к ним. Наконец, она уже сидела на верхней ступеньке и болтала ногами в воде.

— Иди к нам! — позвал ее Райли. — Это так здорово!

— Не дави на нее, Райли, — тихо сказала Марисса, подплывая к нему сзади.

— У меня нет купальника, — ответила Джорджи.

В ее голосе слышалось смущение.

— Мы купим тебе купальник, — пообещала Марисса. — В воскресенье возвращается твой папа.

— Вы скажете ему, что я вылечилась? — с надеждой спросила Джорджи.

— Вылечилась от чего?

Райли присел на ступеньку рядом с Джорджи.

— Я боялась воды. Моя мать все время пыталась бросить меня в бассейн. Она была такой же гадиной, как и твоя.

У Мариссы заныло сердце. Дети стали близкими друзьями и уже доверяли друг другу свои тайны.

— Когда я начну плавать, вы должны научить меня сидеть на лошади, — сказала Джорджи.

— А ты должна меня научить, так же хорошо, рисовать, — произнес Райли.

— Тебе нравятся мои рисунки? — изумленно спросила Джорджи, и на ее щеках появился румянец.

— Очень!

Джорджи самодовольно улыбнулась.

— А тетя Лоис говорит, что мои рисунки нужно показать пси… пси…

— Психиатру, — закончил за нее Райли. — Может быть, у нее нет столько воображения, сколько у тебя?

Джорджи поцеловала его.

— После того, как мы попьем чай, я буду петь для тебя и Мариссы. Вы мои самые лучшие друзья. У меня хороший голос, но его слышал только Золтон.

— А какие песни ты поешь? — восхищенно спросил Райли.

Джорджи вскочила на ноги и подала Мариссе полотенце.

— После чая узнаешь.


Джорджия любезно согласилась устроить импровизированный концерт в комнате своей прабабушки.

Вниманию слушателей были представлены песни из кинофильма «Звуки музыки».

— Ты прекрасно поешь, — объявила Олли, которая позже призналась, что ждала услышать вопли, но никак не трели жаворонка.

Катерин мило улыбнулась Джорджи.

— Спасибо тебе, милая, у тебя очень красивый голос.

— Когда вырасту, я стану певицей, — объявила Джорджи своей очарованной аудитории. — Я думаю, это хорошая работа — радовать людей пением!

Холт вернулся домой довольным. Несколько раз ему пришлось выслушивать рассказы Лоис о ее любовных терзаниях, поэтому он постарался как можно скорее оставить Сидней. Холт сожалел, что Лоис влюбилась в него. Тара же издевалась над чувствами сестры, заявляя, что Холт принадлежит только ей.

Однако, именно Тара разрушила свой брак с Холтом. Она увлеклась симпатичным парнем, который оказался моложе ее, встретив его на свадьбе одной из подруг в Сиднее. В тот момент Тара, очевидно, заскучала в отсутствие мужа, поэтому, недолго думая, оказалась в постели с молодым возлюбленным.

Самым поразительным было то, что она полностью отрицала свою вину.

— Он для меня ничего не значит, дорогой! — говорила она о своем любовнике Холту. — Я была, пьяна, но провела с этим симпатягой бурную ночь!

Брак Холта и Тары дал трещину, но развода, не последовало.

Тем не менее, между ними больше не было интимных отношений. Тара оказалось не такой уж неопытной девчонкой, какой считал ее до замужества Холт. Вовремя раскусить ее удалось только Катерин. Она предупреждала внука о возможных последствиях неосмотрительного брака, но он не послушал ее.

Родители Тары знали о слишком частых переменах настроения своей дочери. Видя теперь поведение Джорджии, Холт уже начал было беспокоиться о наследственности, но, приехав домой, понял, что его дочь стала послушнее.

Марисса рассказала, что Джорджия, изумительно, хорошо поет, и предложила ему попросить ее что-нибудь исполнить для него. Холт заявил, что сейчас ему не до концертов, и увидел разочарование во взгляде Мариссы. Она явно считала его плохим отцом, но, тем не менее, упорно пыталась помочь ему сблизиться с дочерью.

Что он должен был сказать ей? Признаться в том, что намеренно держит дистанцию, ибо Джорджия не его дочь?

Холт всего один раз разговаривал с Тарой о ее ребенке, предлагая сообщить новость настоящему отцу Джорджии. В тот день Тара закатила истерику и принялась разбивать вдребезги все, что попадалось ей под руку. Когда Холт согласился заботиться о Джорджии, Тара восприняла это как само собой разумеющееся.

Однако, после рождения девочки Холт все-таки развелся со своей женой.

Разъяренная Тара уехала из Вунгаллы, оставив Джорджию на попечение Холта. Она заявила, что не хочет видеть рядом с собой это уродливое существо, ставшее последствием чудовищного заблуждения.

Холт продолжал скрывать тайну происхождения Джорджии. Однако теперь, видя упрек во взгляде мисс Девлин, ему все труднее было сдерживать желание рассказать ей правду.


В один из дней Холт вошел в дом в сопровождении Серого и объявил Мариссе и детям о том, что собирается отвезти их в лагуну, где растут великолепные кувшинки.

Усевшись в джип, они направились к месту назначения. Вода в лагуне оказалась изумрудного цвета, кувшинки нежного розового оттенка росли вдоль берега.

Марисса бродила по травянистому склону, пока дети и Серый носились по песчаному берегу.

Холт повернулся к ней лицом. Он стоял и, молча, смотрел на Мариссу. За неделю, что отсутствовал на ферме, он очень соскучился по гувернантке своей дочери.

— Пойдемте к воде, — предложил он.

Под его прожигающим взглядом, Марисса чувствовала, что едва ли сможет сдвинуться с места.

Наконец, уняв беспорядочные мысли, и взяв себя в руки, она начала спускаться по склону. В этот момент ей захотелось поскользнуться и оказаться в объятиях Холта.

— Здесь так красиво! — спокойно произнесла она.

— Я знал, что вам понравится, — беспечно сказал он, хотя желал только одного: обнять Мариссу и целовать снова и снова.

— Так вам понравилось пение Джорджи? Вы улыбались, но ничего не говорили.

— Присядем! — произнес Холт, потом подождал, пока Марисса расположится на выступе скалы, и присел рядом. — Я, отчетливо, помню, как воспевал таланты Джорджии.

— Да, но мне показалось, что вы не одобряете ее увлечение. Вы не хотите, чтобы она стала певицей, когда вырастет?

Марисса внимательно посмотрела на Холта.

Холт какое-то время молчал.

— Я не удивлюсь, если Джорджи сделает карьеру певицы.

— Тогда все в порядке, — вздохнула она. — А я думала, вы уготовили ей другую судьбу.

— Вы сами всегда хотели стать учителем?

— Я хотела стать детским психологом, поскольку всегда любила возиться с детьми.

— С трудными малышами?

— Да, мне хотелось им помогать.

— Хотя вы сами были несчастным ребенком. Я уверен, это повлияло на выбор профессии. Так что же помешало воплотить мечту в жизнь?

— Я узнала, что у меня есть брат…

— Продолжайте, Марисса!

— Почему вы так хотите узнать подробности моей жизни?

— Вы первая начали этот разговор. Успокойтесь, Марисса, я вам не враг. Кстати, мало кто воспринимает вас как гувернантку. Вы поразительно быстро располагаете к себе людей. Итак, я жду продолжения рассказа. Почему вы не можете поведать мне о своем прошлом?.

Она быстро заморгала, сдерживая слезы.

— Мой отец был умен и очень красив. Я так гордилась им! Когда моя мать еще была жива, он говорил, что чувствует себя самым счастливым мужчиной на Земле. Он любил меня, а мою мать просто обожал.

— Вы похожи на нее?

Марисса покачала головой.

— Мы с Райли похожи на отца. Моя мать была блондинкой. После того, как она погибла в автокатастрофе, отец пал духом.

— Я могу его понять.

Внезапно, Марисса легко коснулась пальцем щеки Холта, поворачивая его лицом к себе.

— Вы уверены?

Неужели она не догадывается, что он едва сдерживает свои эмоции? Не будь поблизости детей, Холт уже давно обнял бы ее.

— Поверьте мне, Марисса, я тоже испытывал боль. Почему вы думаете, что я бесчувственен? Вы ведь почти ничего обо мне не знаете.

— Может быть, когда-нибудь вы расскажете мне о себе, — тихо сказала она. — Лично я скрываю свои переживания потому, что боюсь осуждения. Мой отец был хорошим человеком, но не смог пережить смерть жены. Он чувствовал себя невыносимо одиноким. И мне непонятно, зачем он связался с матерью Райли, которая оказалась в два раза моложе его.

— Его второй брак не сложился?

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Именно.

— И тогда мать бросила Райли?

Марисса рассказала Холту всю историю. Слушая ее, Холт с трудом подавлял желание обнять Мариссу и утешить.

— Почему вы не попросите Райли не называть вас мамой?

Ее глаза вспыхнули.

— Это нелегко, Холт! Каждый ребенок хочет видеть рядом с собой мать. Райли относится ко мне, как к матери.

— Ясно. Наконец-то, вы начали обращаться ко мне по имени.

— Если вы против, я не стану.

— Я не против. — Он улыбнулся. — Райли должен обращаться к вам иначе, и вы знаете, что я прав. Если этого не произойдет, все вокруг станут считать его вашим сыном. Хотите, я поговорю с ним? Мы с Райли хорошо поладили.

— Нет, я сделаю это сама. А что ваша свояченица?

— Моя бывшая свояченица, — поправил он.

— Почему она так придирается ко мне? Я не понимаю.

— В отношении вас она не может вести себя иначе, — сказал Холт. — Будьте уверены, мы с ней все уже выяснили. Вы стыдитесь того, что ваш отец был алкоголиком?

— Раньше стыдилась, потому что тетя Элиссон постоянно обвиняла его во всех смертных грехах. Однако, она не могла сочувствовать ему, ибо ее муж, дядя Брайн, был тайно влюблен в мою мать. И тетя Элиссон отыгрывалась на мне.

— Разве можно переносить свои обиды на ребенка?

— Она не хотела, чтобы я жила в ее доме. — Марисса посмотрела на него в упор. — Вы изменили свое отношение ко мне после услышанного?

Он рассмеялся.

— Нет!

— Я думала, вы не одобряете мой статус матери-одиночки.

— Не глупите! — отрезал он, потом пожалел о своей резкости. — Я восхищен тем, как вы заботитесь о своем брате. Немногие женщины в двадцать один год взвалили бы на себя такую ношу. А его мать не собирается возвращаться?

Марисса опустила голову.

— Я пыталась разыскать ее, однако, она не хочет видеть Райли. К тому же она его била, так что…

— Боже! — простонал Холт, вспоминая, как Тара тиранила Джорджию.

— Возможно, когда-нибудь я попрошу вас рассказать мне о своем браке.

— Попросите, мисс Девлин.

Он посмотрел на нее.

— Я, в самом деле, хочу помочь Джорджи. Я понимаю, как ей нелегко без матери.

— Джорджи не страдала после отъезда матери, — резко произнес Холт. — Тара отказалась от своей дочери так же, как от Райли отреклась его мать. Я тоже считал, что у нас с Тарой нет будущего!

— Вы кажетесь жестоким, но я не считаю вас таким.

— Не пытайтесь анализировать мой характер, мисс Девлин.

— Вы намеренно прячете положительные качества?

— Вроде того. — Он пожал плечами, потом переменил тему разговора: — Я еще не видел вас в седле.

Марисса, обворожительно, улыбнулась ему.

— Завтра, на рассвете, я приглашаю вас на прогулку верхом. Я буду ждать вас у конюшен.

— Я с удовольствием приду!

Она снова улыбнулась, и Холту стоило огромных усилий не заключить ее в объятия.

В это мгновение к ним подбежали смеющиеся дети и Серый. Джорджи схватила Мариссу за руку.

— Пойдемте гулять, — воскликнула она. — Вы не можете сидеть тут целый день. Райли так хорошо знает природу! Он сказал, что его всему научил ваш отец, Марисса. Он был очень хороший?

— Очень, — выдавила Марисса.

К ее горлу подступил ком, а на глаза навернулись слезы.

Джорджи кивнула в сторону Райли.

— Я сказала ему, чтобы он перестал называть вас «ма», — решительно произнесла девочка. — Марисса очень красивое имя. И потом, настоящую маму Райли звали Кейли, да?

— Я о многом рассказал Джорджи, — быстро объяснил Мариссе Райли, потом уставился на большую черно-белую птицу, грациозно кружащую над лагуной. — Смотрите, это же пеликан! Пеликаны живут вечно!

— Нет, Райли, пеликаны умирают, — возразила Джорджи.

— Погоди с выводами, пока я не расскажу тебе старинную легенду. Здесь столько птиц! Ты должна нарисовать их, Джорджи.

— Я нарисую! — пообещала она.

Холт поднялся на ноги и подал руку Мариссе. Она оперлась на нее, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица.

— Итак, Джорджи уже опередила вас, договорившись с Райли, — пробормотал Холт.

— Все к лучшему, — облегченно сказала Марисса и улыбнулась.

Приближалось Рождество. Марисса жила теперь в постоянном ожидании чуда. Она влюбилась в Холта и, практически, все время думала о нем. Не иначе как судьба привела ее в Вунгаллу. Райли начал поправляться и набирать вес. У него по-прежнему случались приступы астмы, но все разрешалось благополучно. По настоянию Джорджи, он стал называть Мариссу по имени. А маленькая проказница превращалась в веселого, послушного ребенка, радуя окружающих своим пением.

Дети подружились и с энтузиазмом занимались вместе. Марисса переделала для них классную комнату, добавив уюта.

Ко всеобщему удивлению, на поправку пошла Катерин. Она, все чаще, стала спускаться вниз, интересуясь происходящим в доме. Катерин, часто, отправлялась с Мариссой и детьми на прогулку, рассказывая истории о делах давно минувших дней, а также, полюбившиеся Райли и Джорджи, легенды аборигенов. Именно, Марисса уговорила Катерин сесть в инвалидное кресло, чтобы та могла совершать длительные прогулки после ужина, наслаждаясь закатом.

Однажды, после ужина Холт заявил Мариссе:

— Мы должны подписать с вами пожизненный контракт.

Марисса вздрогнула, но сумела сохранить спокойствие.

— Вы планируете завести еще детей?

— Я подумываю над этим, — уклончиво сказал он.

Марисса понимала, что, рано или поздно, Холт снова женится, хотя, ей была мучительна мысль об этом.


За неделю до Рождества в Вунгаллу, без предупреждения, приехала Тара Макмастер.

Увидев ее подъезжающей к дому, за рулем новенького кабриолета, Олли, молитвенно, сложила руки, будто увидела самого дьявола.

Домработница ворвалась в комнату, где мирно сидели Марисса, дети и Катерин.

— Что произошло, Олли? — обеспокоенно спросила Катерин, глядя на перепуганное лицо домработницы.

— Приехала Тара!

— Боже! — выдохнула Катерин. — Как она посмела… Неужели ее пригласили? — Она повернулась к Мариссе. — Найдите Холта. Выходите через заднюю дверь и идите к конюшням. Возьмите лошадь и отправляйтесь за ним. Вы знаете, где он?

— Да, но я не хочу оставлять вас.

— Не беспокойтесь обо мне, дорогая, — сурово произнесла Катерин. — Уезжайте, пока все не образумится. А вы, дети, отправляйтесь в класс, захватив с собой кексы. Ведите себя хорошо. Мы позовем вас.

— Да, бабуль, — покорно сказала Джорджи, понимая, что происходит нечто неприятное.

Марисса поцеловала Райли.

— Иди с Джорджи, я скоро вернусь.

— Зачем она приехала?! — спросила рассерженная Джорджи, беря Райли за руку. — Кто ее сюда звал?!

— Спроси ее об этом сама, детка, — пробормотала Олли.


Холт первым заметил идущий на посадку частный самолет, который приземлился недалеко от Вунгаллы. Неужели прилетела Тара? Лоис, наверняка, рассказала ей обо всем, что сейчас происходит в усадьбе. И вряд ли его бывшая жена прилетела сюда ради ребенка.

Он пришпорил коня, решив поскорее вернуться в усадьбу.

Вдали он увидел скачущего галопом всадника. Это была Марисса. Холт был вынужден признать, что она отлично держится в седле.

— Вы должны немедленно возвращаться домой, — прокричала Марисса, как только подъехала к нему — Приехала ваша жена.

Он сурово посмотрел на нее.

— Моя бывшая жена.

— Верно, — выдохнула Марисса. — Меня послала за вами Катерин.

Холт сдержал улыбку. Его бабушка редко кому позволяла называть себя по имени, однако, для Мариссы сделала исключение.

— Тара уже была в доме, когда вы уехали?

Она покачала головой.

— Нет, но теперь она уже точно внутри.

— Вам нечего бояться, Марисса. — Он посмотрел ей в глаза. — Я выясню, чего она хочет, потом отправлю назад. Она прекрасно знает, что ей не рады в Bунгалле.

— Все шло так хорошо! — пожаловалась Марисса. — Вы думаете, она захочет забрать Джорджи?

Холт с отвращением щелкнул языком.

— Она никогда не захочет забрать ее. Тара подыскивает себе нового богатого мужа.

— Катерин расстроена, Джорджи злится…

— Не будем терять времени. Поехали!

Загрузка...