Гордая. (Не)пара для волка

Глава 23 Нормально он ошибся

Поднявшись с пола, встряхнула головой. Пожалела себя и хватит. Пора дальше спасать мир. Кто, если не я? Явно мой дорогой Эмир не исправится сам по себе, да и стая серых по угрозой (хоть об этом пока и не очень подозревает), и отец не получил по заслугам (а ему вот прям надо, и брату старшему обязательно, Атаман неожиданно вдруг встал на пусть исправления – поэтому его пока не считаем), а я тут расселась.

После освежающего душа жить захотелось только больше. Всё же это, наверное, самое приятное и полезное изобретение человечества. И раз уж средства гигиены муж мне так и не организовал, то продолжала пользоваться его гелем, шампунем и прочим. Всё универсальное, без запаха, поэтому не особо есть разница. Хотя я любила всякие вкусно-пахнущие штуки, но может это потому, что у меня обоняние не такое уж острое, как у них? Выбраковка же, как говорит мой благоверный. Такой он у меня… ласковый…

Ладно, за неимением другого, довольствуемся тем, что есть в наличии.

Собрав ещё влажные волосы в высокий хвост и забрав единственное платье и последнюю теперь ампулку из ванной (а то чего доброго, и её найдёт), ушла в другую комнату. Уехать не решилась бы, но и оставаться с ним как раньше или делать вид, что ничего не было, это уже слишком. Я себя не на помойке нашла.

Разумеется, и прежде не идеализировала Эмира, знала, какой он, поэтому не то, чтобы сильно уж была удивлена его поведением. Чуть что не по его – начинается подобный трэш. Но вот как реагировать правильно? Бросить его? Он тут один так и загнется, тем более ничего не осознает. Мстить как-то низко. Ничего другого кроме как оставить его ночевать одного, не придумала. Хотя вряд ли он сильно расстроится по этому поводу. По нему не сказать, что вообще хочет видеть меня рядом. А уж спать со мной в одной постели – тем более. Ту самую нашу вкусную ночь можно не учитывать, то скорее исключение, чем правило, да и вряд ли ещё повторится.

Хотя поначалу мне казалось, что ночевать с ним – правильно и поможет нам быстрее найти общий язык. Ну и находиться с ним было приятно. Но после подвала пересмотрела свои мотивы и ценности. Спать рядом с Эмиром, конечно, хорошо, но не когда он ведёт себя как псих. Пусть успокоится, осознает, а там и поговорим.

Готовить сегодня тоже не готовила. Мне после всего этого не очень-то и хочется есть, а его кормить – не заслужил. Поэтому перепрятав свои секретики в новой комнате, уселась на постель.

Так интересно, что тут довольно много комнат со своими душевыми. Наверное, прежде тут жила какая-то семья. Или предполагалось, что будет жить. У нас похожий дом. Альфа чаще всего собирал в большом доме всю свою семью и нескольких близких родственников или членов стаи. Во-первых, это обеспечивало некоторую безопасность. Во-вторых, все находились под его контролем.

Но только тут вот жили лишь мы вдвоём. А почему? По идее было бы логичнее, уступить место Эмину и его семье… Ведь у Эмира теперь вряд ли будет семья. Каждый оборотень мечтает о детях, об истинной. И потеряв её, Эмир лишился возможности когда-то обрести свою мечту. Вот поэтому и злится. Ну и ещё может дело в том, что чувствует свою вину перед Даяной, когда общается со мной нормально. Наверняка грызёт себя изнутри, хоть и не признаётся. Но догадаться не сложно, любой бы грыз.

И всё же это не повод запирать меня в подвале. Пусть бы орал, обвинял, допрашивал, но не швырять же на бетонный пол. Понятно, что он не может постоянно держать в голове, что я не такая быстрая, как они все, и не имею регенерации, но думать головой, а не тем, чем он думал, тоже следовало.

В момент, когда я размышляла, как бы исхитриться пробраться в библиотеку, чтобы добыть книгу, но при этом остаться незамеченной (не хотела попадаться ему на глаза лишний раз), в коридоре раздался громкий рык. Даже, я бы сказала, рёв. А уж затем дверь слетела с петель. Но не сама, конечно. Её сорвали.

А в комнату ворвался (иначе не скажешь) мой окончательно слетевший с катушек муж. Рубашка на его торсе и плечах потрескалась из-за того, что в полутрансформации (да такой, что не просто полу-, а прям нормальной такой трансформаци), он сейчас ближе к зверю, чем к человеку. Когти наготове, клыки выглядывают из-за губ… И как-то первым делом я подумала, что он меня убивать пришёл. Тут уже было не до сохранения чувства собственного достоинства.

Жалко пискнув, прижалась к спинке кровати и воззрилась на него круглыми глазами, прикидывая, насколько мучительной сейчас будет моя смерть. Пытаться разобраться, когда он вот такой – вообще не реально. Когда нормальный-то договориться не можем. Да и у меня что-то «в зобу дыханье спёрло»… Вот надо было с Эмином ехать! Хотя бы пожила ещё. Столько всего не сделано, столько не попробовано. Волчца заскулила и попыталась тоже забиться куда-нибудь. Но куда ей деться из меня-то?

Муж же, не переставая рычать, кинулся ко мне, и я как-то рефлекторно зажмурилась. Ну вот и всё…

Но «всё» не наступило. Хотя было очень близко к этому. Сначала я ощутила, как он оказался совсем рядом, сжав мои плечи до хруста. Потом его клыки впились в место, где ещё оставались бледные следы прошлого укуса – у самой шеи (это не могло быть меткой, просто видимо его зубы вошли слишком глубоко, а из-за отсутствия регенерации у меня, не заживает так долго, теперь и подавно не заживёт, потому что Эмир «обновил» шрам).

От неожиданности я дёрнулась в сторону, и если бы он не держал меня, то разворотил бы своими челюстями мне всё плечо. Сразу после укуса горячий, мокрый язык прошёлся по повреждённому месту, немного унимая боль, и не успела я что-то сообразить, как он принялся облизывать мои ладони, а потом и… колени?

Распахнув веки, во все глаза смотрела на то, как Эмир в полутрансформации облизывает меня то тут, то там, пока не сообразила, что это не просто хаотичные движения – он так выбирает повреждённые участки кожи. Извиняется что ли? По идее слюна оборотня сама по себе целебна и обладает заживляющими свойствами. Но что-то не припомню, чтобы меня до него вообще кто-то облизывал, как-то не принято это в нашей стае.

И хотя вроде бы этот полузверь меня лечил сейчас, сам то и дело недовольно и зло рычал и фыркал, будто от меня невкусно пахнет. Но вообще-то я только из душа, поэтому если ему что-то и не нравится, то все вопросы – к зеркалу. Купил бы мне нормальные средства гигиены, не пришлось бы пользоваться чем придётся.

Момент, когда он начал задирать на мне футболку (платье мокрое после стирки сушилось в ванной вместе с единственным с комплектом нижнего белья), пропустила от шока. Но ощутив, что его когти находятся в опасной близости от нежной кожи внутренней части бедра, а также заметив даже через брюки, что муж (или кто он там сейчас) возбуждён, поспешила отползти ещё дальше.

Он громко зарычал и оскалился. Охо-хо… Что же делать-то?

– Ну в себя-то приди, – сказала твёрдо, даже немного командным голосом, и увидела в его сумасшедших глазах злость, поэтому добавила мягче, – пожалуйста. Напугал же.

Эмир что-то там на зверином рыкнул вопросительно.

– Я не знаю, что ты говоришь. Давай на человеческом?

Мы находились очень близко друг от друга. Его лицо было прямо напротив, так, что я чувствовала жар его дыхания на своих губах. На них же он периодически и зависал взглядом. Хорошо хоть целовать не собирался (откуда вообще такие мысли, ещё недавно он меня ненавидел), а то своими клыками поранил бы точно.

Протянула руку осторожно и погладила его по щеке.

– Тшш, успокаивайся. Не знаю, что там на тебя нашло, но если хочешь от меня избавиться, сделай это каким-то более гуманным способом что ли.

Муж скривился. Вот ему не угодишь.

– Эмир, – вновь провела ладонью по его щеке, спускаясь к плечам, но он перехватил её и лизнул опять. – Если это извинения, то они, конечно, принимаются, но это не значит, что кинусь к тебе на шею.

Он зарычал.

– Можешь нормально говорить? Я не понимаю так.

Помотав головой, словно пытаясь вытряхнуть лишние мысли, полузверь так и не превратился в мужчину.

– Ты застрял там? – догадалась вдруг, поняв, что даже в полутрансформации нормальные оборотни могут разговаривать, а этот нет. – Эдак тебя, дорогой муж…

«Дорогой муж» оскалился в ответ. Но первая волна страха уже прошла, поэтому я сделала логичный вывод, что если только что лечил и извинялся, то убивать, наверное, не станет. Во всяком случае прямо сейчас.

– Может, Эмина позвать надо? – а как его оттуда ещё вытаскивать, кроме как с помощью альфы? Вот почему мне вечно приходится его откуда-то вытаскивать, куда он сам себя загоняет? То из депрессии, то из голодовки, теперь вот – из полутрансформации.

Заревев, Эмир искрошил подушку на мелкие кусочки и отбросил в сторону. Красноречиво так получилось.

– Поняла, не надо нам Эмина… Давай тогда… не знаю… поспи может? Вдруг само пройдёт?

Я, конечно, злилась на него и обязательно продолжу, но на него – человека, а не на вот это нечто, которое вообще не уверена, что понимает происходящее.

Муж фыркнул и, резко подтянув, меня ближе, устроил голову на моей груди, зажмурившись.

– Э… Эмир… Я не это имела ввиду. В свою комнату иди спать. Я тут одна буду.

Он приоткрыл один глаз, глядя на меня вопросительно.

– Что смотришь? Ты меня в подвале запирал? Запирал. Полуголой перед папой и братьями выставлял? Выставлял. Орал, как потерпевший? Орал. Вернуть меня хотел? Хотел, ещё как. Считал отравительницей? Считал и всех убедить пытался. Ну вот. А чего тогда теперь пришёл? Иди к кому-то, кто не будет держать в ванной яд и кого ты не захочешь запирать в подвале без разговоров, ещё и после того как…

Я отвела взгляд. Может, поступи он так не после той ночи, мне было бы меньше обидно. А вот когда я только напридумывала там себе разного, после того, как он меня женой назвал, совсем было как-то…

Муж уткнулся мне в шею носом и лизнул её.

– Не подлизывайся, Эмир. Тем более, это вообще не ты может… Может, это волк твой хороший… Иди в свою комнату.

Кивнув, он поднялся, и я уже решила, что послушался, но он подхватил меня с постели и закинул на плечо вниз головой, положив руку на открывшуюся пятую точку, ведь футболка сразу задралась.

– А ну на место поставь! То есть положи! Эмир! Фу! Прекрати это!

Не слушая и не пытаясь услышать, муж меня куда-то понёс. Надеюсь, не в подвал снова…

Но принёс он меня всё же в комнату. В «нашу». И уложил на постель. Даже почти аккуратно. Только сам улёгся сверху. На меня…

– Я не хочу так. Не хочу с тобой тут быть, – проворчала, пытаясь выбраться из-под навалившейся туши. – Мне тяжело. И неудобно. И ты не в себе.

Муж снова лизнул мою шею.

– Я не шучу! – попыталась оттолкнуть его за плечи, за что снова словила взбешённый взгляд. – Хоть сколько пугай меня своими глазами злющими. Сказала, не буду – значит, не буду. И так только и делаю всё для тебя. А ты потом…

Сжала зубы, чтобы сдержать подступившие слёзы. Не буду я перед ним плакать. Не буду! Никому не покажу своей слабости. А ему – тем более.

Но одинокая слезинка всё же вырвалась и покатилась по виску. Эмир слизал её, и прижался к моему лбу своим, продолжая рвано дышать. Теперь его дыхание становилась медленнее. И подумав, что он приходит в себя, перестала вырываться. Сейчас мозги на место встанут, и сам меня отсюда вышвырнет…

Только когда пропали его когти и клыки, муж зачем-то вновь провёл носом по моей щеке, потом по шее и лишь тогда отстранился и поморщился:

– От тебя всё ещё несёт им.

– Кем?

– Эмином, – скривил губы. – Не бери больше чужую одежду.

– Ну раз своей нет, то извини уж, буду брать. Да и если бы ты мне дал возможность прикрыться, я бы воспользовалась, но ты же…

– Не бери. Больше. Чужую. Одежду. Ясно?

И так холодно и зло это сказал…

– Или я убью… – добавил как-то… странно. Будто признавался в чём-то ужасном.

– Меня?

– Нет. Того, чью одежду ты наденешь. Даже если это будет мой брат.

И выражение лица такое… словно правда убьёт. Машинально я кивнула. Подобное сложно оставить без внимания. Хотя зачем брата убивать, не очень понятно. Чтобы от меня не пахло чужим просто? Нормально он проблемы решает. С холодной головой прямо…

– Теперь отпустишь?

– Нет.

– Почему?

Он вздохнул.

– Что ты делаешь со мной? Скажи, что это? Как это работает? Я хочу… избавиться от этого…

– От чего?

– От этого, – он нахмурился. – Того, что у меня к тебе. Убери это.

– Да что убрать-то? Я не понимаю, о чём ты говоришь. А когда ещё лежишь вот так вот сверху, вообще соображать сложно. Ты мне только недавно чуть горло не перегрыз. Волнительно, знаешь ли.

– Не перегрыз бы…

– Ну конечно.

– Я думал, что ты… сбежала… – и снова будто в страшном грехе сознаётся. Ну думал, и думал, что такого-то?

– И что? Разве не этого ты хотел? Чтобы отец забрал меня. Для того же и позвал его.

– Да, для этого.

– Ну вот. И что тогда, если и сбежала бы…

– Нет. Не смей уходить от меня. Поняла?

– Ты сам себе противоречишь. То чтоб забрали, то не смей уходить. Пусти. Раз уж ты пришёл в себя, то…

– То ты никуда не пойдёшь.

– Вот ещё. Пойду. Я теперь там жить буду. Глядишь, тебя клинить перестанет, и…

– Я сказал, что ты. Никуда. Не. Пойдёшь.

– Но…

– Без но, Ева!

– Да зачем я тебе?

– Понятия не имею. Пока ты не уберёшь то, что сделала, не уйдёшь.

– Я ничего не делала, – посмотрела ему прямо в глаза. И его взгляд стал немного мягче.

– Тогда скажи, для кого был яд? Скажи мне правду. И я отстану. Извинюсь, если хочешь.

– И не станешь орать как сумасшедший, кусать меня, кидать в подвал и поверишь в мою правду?

– Поверю. И не стану. Для кого он, Ева? – голос прозвучал даже не зло.

Я набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула, пока не передумала:

– Для меня…

И тут же его кулак впечатался в матрас в паре сантиметров от моей головы, а на таком знакомом лице отразилась ярость. Я же почувствовала, как кровь отлила от моих щёк. Он же хотел меня вот так… ударить…

– НЕ ВРИ МНЕ! – муж наклонился ниже. Теперь расстояние между нашими лицами было чуть больше сантиметра.

Моя волчица заскулила, пригнулась и начала дрожать, мысленно оседая на пол. Впервые, наверное, за всё время с ним меня окутывал такой сильный страх. По идее, что он может сделать мне ужасного? Растерзать прямо тут? Задушить? Ударить? Пусть меня никто никогда не бил и силу ко мне не применяли никогда раньше, но я этого не так уж сильно боялась. Наверное… Моё сердцебиение начало замедляться, а лицо Эмира расплывалось перед глазами.

– Ева? – позвал он, но его голос доносился как через туман.

– ЕВА! – Эмир кричал и тряс меня за плечи, а я боролась с накатившей паникой, стараясь справиться с одним из своих самых больших страхов, который картинками вспыхивал в голове.

Муж похлопал меня по щекам, от чего понемногу начала приходить в себя, глубоко вдыхая его запах. Он был той самой ниточкой, которая вытаскивала меня из кошмара. И не выдержав, обняла его, крепко прижавшись. Пусть я для него чужая, он-то мне не чужой… единственный в этом мире не чужой остался.

– Что с тобой? – тихо спросил он, неловко обвивая почему-то дрожащей рукой мою талию. Надо же. Не отталкивает…

– Испугалась… Ты испугал, – сказала почти всю правду.

– Прости, – растерянно прошептал он.

– Угу, – шмыгнула я носом и отодвинулась. – Пусти теперь. Я хочу умыться.

Но он отпустил не сразу.

– Просто не ври мне больше, – прозвучало даже не как приказ.

– Не буду, – отозвалась почти безразлично, толку-то объяснять ему? – Выпустишь?

Эмир скатился в сторону, освобождая, но продолжал буравить не понятным мне взглядом.