Гордячка

Глава 5. Пат

— Мистер Берг, оставьте мисс Ли в покое! — услышала Ванесса голос сэра Джона и почувствовала, как стальные объятья разжимаются и она падает куда-то вниз, на траву.

Она больно ударилась о землю, но тут же вскочила, больше перепуганная выражением лица сэра Джона, чем действиями Вернона Берга. Сэр Джон был в костюме для верховой езды, соломенной шляпе и высоких сапогах. В руке он держал кнут, которым сейчас нервно бил по голенищу. Вернон обернулся и положил руку на кобуру пистолета.

— Это вам не поможет, — сэр Джон, чье лицо было перекошено от ярости.

Он приблизился, и стоял в двух шагах от Вернона.

— Сэр Джон, наши дела с мисс Ли вас не касаются, — нагло заявил тот, — мисс Ли дала согласие стать моей женой.

Ванесса замотала головой, но мужчины как будто не видели ее, буравя друг друга глазами.

— Но я не давал согласия на ее брак, — сказал сэр Джон, — поэтому держитесь от нее подальше.

В этот момент он размахнулся и совершенно неожиданно и ударил Вернона по лицу правым хуком. Ванесса закричала, кинувшись было разнимать мужчин, но тут же отступила, увидев в руках Вернона пистолет. Он взвел курок. Сэр Джон на секунду замер, потом взмахнул кнутом, и пистолет вылетел из руки Вернона, отлетев на достаточно большое расстояние. Тот было бросился за ним, но сэр Джон снова ударил кнутом, на этот раз оставив на лице соперника алый след. Вернон упал и отполз подальше, грязно ругаясь и пытаясь встать. Сэр Джон последовал за ним. Лицо его было лицом дьявола. Он снова замахнулся, и на этот раз кнут разорвал ткань на плече соперника. Ванесса в ужасе смотрела, как кнут взлетает, потом слышатся крик, а сопротивление Вернона Берга слабеет с каждым ударом. Он уже не пытается встать, только загораживает лицо окровавленными руками. Наконец, будто очнувшись, она бросилась к сэру Джону.

— Вы же убьете его! — закричала она, — хватая его за руку с кнутом, — Джон, хватит!

Он остановился, тяжело дыша. Глаза его отражали все пламя ада.

— Я и хочу его убить, — сказал он хрипло.

Ванесса погладила его по плечу, пытаясь успокоить, но сэр Джон отпрянул от нее, как от прокаженной.

— Отойди, Ванесса. Или следующий удар будет твой.

— Не трогай его! — она загородила собой Вернона, — я не позволю вам убить человека!

Вернон, который до этого лежал не шевелясь, двинулся и со стоном сел. Руки его были все разодраны в кровь, лицо пересекал уродливый шрам. Сэр Джон размахнулся, но Несси бросилась между ними, и ощутила, как кнут рассек ее плечо.

Она закричала, сэр Джон побледнел и отбросил кнут, забыв про соперника, и смотря, как платье Несси медленно краснеет и кровавое пятно расползается по рукаву.

— Я же сказал, отойди! — заорал он, схватил ее за руку и бросил на траву.

Несси упала и замерла, боясь пошевелиться.

— Несси?

Он склонился над ней, лицо его исказилось от страха, но, увидев, что она шевелится, тут же отпрянул, и отступил на шаг. Ванесса села, прижимая руку к раненому плечу. Сэр Джон стоял поодаль, грудь его высоко вздымалась, будто он пытался успокоиться, но никак не мог совладать с собой. Наконец он подошел к Ванессе, протянул ей руку, помогая подняться.

— Тебе надо перевязать плечо, — сказал он, и голос его вдруг дрогнул, — пошли.

Несси посмотрела на него, увидев в глазах его самое настоящее раскаяние.

— Я вам этого так не оставлю! — услышала она голос Вернона и обернулась, — завтра же пришлю секундантов!

— Валяй, — грубо ответил сэр Джон, — только раны залижи, стрелять в раненого не в моих принципах.

Он потянул Ванессу за собой, и шел медленно, видя, что каждый шаг причиняет ей боль. Несси обернулась на Вернона, и смотрела, как он с трудом поднимается на ноги, бредет к лошади, карабкается в седло. Вот он дал шпоры, и конь поскакал мелкой рысью, взмахивая черным хвостом.

— Не можешь налюбоваться на своего жениха? — услышала она ехидный голос сэра Джона.

— Он мне не жених.

— Ну так он же сделал тебе предложение, и ты согласилась.

— Не согласилась.

На лбу от боли выступила испарина. Несси остановилась и прислонилась к дереву.

— Дай посмотрю, — сэр Джон сдвинул рукав и обнажил неглубокую, но длинную рану, из которой кое-где сочилась кровь.

Несси сжала губы, чтобы не застонать. Сэр Джон закрыл глаза. Только на секунду, но Несси вдруг поняла, что он тоже испытывает эту же боль, хотя раны никакой у него нет.

— Почему ты отказала ему? — спросил он тихо, прижимая руку к ее плечу. Он достал платок и приложил к ране, вытирая кровь, — он же и молод, красив, и достаточно богат.

— Потому что я не намерена выходить замуж. Ни за кого, — ответила Ванесса.

Дыхание его сбилось. Он поднял ее подбородок, и глаза его остановились на ее губах.

— Тебе понравился его поцелуй? — спросил он.

— Если бы понравился, я бы не отталкивала его, — она усмехнулась.

Губы его были очень близко. Еще чуть-чуть, и они коснуться ее губ. Ванесса боялась дышать, сама не зная, хочет она, чтобы он целовал ее, или не хочет. Она забыла о боли, о том, где находится, о том, что происходит вокруг. Был только он, и его губы в полудюйме от ее губ.

Джон провел рукой по линии ее подбородка.

— Кто же целуется лучше? — спросил он, отворачиваясь.

Ванесса вдохнула, поняв, что все это время и не дышала вовсе.

— Лорд Френсис хорошо целуется? — спросил он и щеки его заалели на бледном лице, — он не обидел тебя? Он доставил тебе удовольствие?

Несси отстранилась, но сэр Джон схватил ее за руку, причиняя боль.

— Отвечай!

— Он меня не обидел, — Несси попыталась вырвать руку.

— Ты согласилась на все сама? — он прижал ее к себе, и она почувствовала, что ярость, которая, казалось, отступила, возвращается к нему.

— Отпусти меня.

— Отвечай! — рявкнул он.

— Это не твое дело.

Он отпрянул, будто она ударила его.

— Не мое дело? Девушка, которую я так любил, оказалась шлюхой и это не мое дело? — голос его сорвался на крик, — зачем мне эта жизнь, Несси, если в ней нет моей чистой и светлой звезды? Ради которой стоило жить, ради которой стоило что-то делать? Совершенствоваться, стараться стать лучше? Я эти полгода, Несси, не делал абсолютно ничего! Я не мог сосредоточиться. Я даже твоим сестрам не мог нормально объяснить, как ходят фигуры! Я могу только бродить по лесу и думать, что жизнь моя, которую ты купила такой ценой, совершенно бессмысленна!

Он резко отпустил ее и Несси чуть не упала. Она снова схватилась за раненое плечо, и отвернулась, не желая видеть выражение его лица.

Сэр Джон некоторое время стоял, скрестив руки на груди. Потом заговорил снова.

— Мать настаивала, чтобы я учился, и убедила декана восстановить меня в колледже. Но я не мог вернуться туда. Тогда я решил, что нужно жениться. Встретил хорошенькую мисс, которая нравилась мне. В ее обществе я немного забывался и мог представить, что ничего не было, что не было тебя, тюрьмы, ничего! Что я просто познакомился с красивой девушкой, и скоро она станет мне женой. Но и это было невозможно. Через несколько дней я возненавидел ее... — он резко повернулся к Несси, — ты снова явилась, чтобы я при виде тебя опять и опять представлял, как Френсис целует тебя! Как... — он вдруг схватил ее за руки и дернул к себе, — как он срывает с тебя платье, как моя звезда теряет свой свет!

Он дернул платье за корсаж, послышался треск ткани, и Ванесса закрыла руками обнажившуюся грудь.

— Убери руки! — заорал он, — тебе же все равно, кто коснется тебя! Ты — обычная шлюха, которую я всегда видел прекрасной дамой, но... но только я!

Несси попыталась отбиться, но сэр Джон повалил ее на траву и впился в ее губы каким-то отчаянным поцелуем.

— Зачем мне жить, Несси, если в мире нет тебя, той самой чистой Несси, которую я так долго любил? Я даже согласился позволить тебе выйти за лорда Лайнела, ради твоего счастья... Я отступил, видя, что он во всем лучше меня! И что ты сделала? Ты отдалась его братцу, который даже не подумал жениться на тебе!

Она хотела возразить, но он снова накрыл ее губы своими, и Ванесса вдруг поняла, что всегда мечтала об этом. О его поцелуях. Пусть он зол и обижен, она справится с этим. Пусть он ненавидит ее, пусть делает все, что пожелает. Она согласна на все. Замуж она все равно не собирается, ни за кого. А доказать ему свое правоту иначе не сможет. Она расслабилась, обхватила руками его шею и ответила на поцелуй, желая только одного, чтобы это никогда не закончилось.

Джон тут же отпрянул. Он поднялся на локтях, и смотрел на нее затуманенным взглядом, в котором она увидела блеснувшие слезы.

— Ты всех привечаешь, да, Несси? — она видела, как дрожат его плечи, и как прерывается дыхание, — любила ли ты хоть кого-то из тех, кто любил тебя?

Она промолчала, попытавшись притянуть его к себе. Но этот ее жест неожиданно вызвал в нем приступ ярости. Его руки легли на ее обнаженную грудь, причиняя ей боль, лицо исказилось.

— Я столько лет мечтал быть первым, — прошептал он зло, — мечтал внести тебя в супружескую спальню на руках, как святую! Но я не вижу причины не воспользоваться тобой, раз уж ты стала доступной женщиной!

Он быстро разделся, грубо задрал ей юбки, и одним движением вошел в нее, заставив Несси закричать от совершенно неожиданной боли, которая пронзила, казалось, ее всю. Она пыталась оттолкнуть его, из глаз ее покатились слезы, из горла вырвался какой-то сип, а не крик.

— Отпусти! Отпусти! — рыдала она.

И он действительно отпустил. Лицо его побледнело и выражало полную растерянность, а глаза, казалось, стали огромными. Несси отползла, сжав ноги и пытаясь стянуть на груди сорочку. Грудь завтра будет вся в синяках, поняла она, смотря на алые пятна. По ногам текло что-то теплое, и она вспомнила, что в первый раз должна быть кровь.

Он поднялся на колени, быстро одеваясь. Лицо его было совершенно белым, будто из него резко выкачали всю кровь.

— Несси...

Она уперлась в дерево, сжимаясь вся под его взглядом. Подтянула ноги к себе и выставила руки, будто таким образом могла защититься от него.

— Несси, — он подполз ближе, но замер, видя, что ее всю трясет.

— Не трогай меня... Уйди! — Руки ее дрожали, а из глаз катились слезы, — пожалуйста, не трогай меня!

Он поднял руки, показывая, что не намерен касаться ее.

— Почему ты не сказала? — тихо спросил он непослушными губами.

Она разрыдалась, закрыв лицо руками.

— Уйди, прошу тебя, не прикасайся ко мне! Уйди! — она сорвалась на крик, увидев, что он хочет приблизиться, чтобы обнять ее, — нет! Нет!

— Я не причиню тебе боли, — сказал он так же тихо, — я не хотел... я думал...

— Просто уйди! — рыдала она, — оставь меня! Я не хочу тебя видеть! Не трогай меня!

Он так и стоял на коленях, боясь приблизиться. Ванесса рыдала, пряча лицо, рыдала от унижения, и от страха, что он снова сделает с ней это. Еще несколько минут назад она хотела ему что-то доказать. Но она не понимала, как унизительно и больно это может быть. Как страшно потом смотреть на человека, сделавшего с ней это. Романтический ореол спал с его образа, и теперь она видела перед собой обычного насильника, избившего кнутом другого насильника, но сделавшего с ней ровно тоже самое.

— Я провожу тебя домой, — наконец сказал он, поднимаясь.

Фигура его осунулась, а глаза вдруг снова изменились. Она видела в них раскаяние, но... но больше в них не было той злости, ярости, которая полыхала с момента ее приезда. Он казался тише, будто вся ярость ушла из него в тот момент, как он... лишил ее девственности. Это, наверно, так называется. Она вспомнила, что женщины часто испытывают при этом боль. Она испытала ее. Но, будь он деликатнее, будь он добрее, возможно, ей не было бы так страшно, и она не чувствовала бы себя такой грязной.

Он пошел к коню, и Ванесса безмолвно последовала за ним. В душе была полная пустота. Плечо болело, и между ногами тоже все болело, при каждом шаге, и она чувствовала, как течет кровь. Джон посадил ее на коня, и она вздрогнула от его прикосновений. Видя, что Ванесса не готова оказаться в его объятьях, он садиться сам не стал, и повел коня в поводу, выбирая самый короткий путь к особняку.

Всю дорогу Несси безмолвно плакала, пытаясь вытирать слезы, чтобы он не заметил, но он все равно заметил. Оборачиваясь на нее, он сжимал губы, но ничего не говорил. Возможно, если бы он просил прощения, ей бы стало легче.

Оказавшись, наконец-то в своей комнате, Ванесса приказала приготовить ванну и долго лежала в воде, пытаясь смыть с себя унижение. Как это сделать, она не знала. Она пыталась забыть о его грубости, но синяки на груди не позволяли думать о чем-то светлом и радостном. Наконец, выбравшись из ванны, Ванесса упала в кровать и мгновенно заснула.