Гори, гори, моя любовь

Глава 9

Кристофер

Уходить от Изабеллы было тяжело. Я целую ночь мучил её, мы теряли голову от страсти. Не знаю, сколько раз дошёл до пика, но простыни под нами вымокли полностью. А плоть болела. Ни с одной женщиной такого не случалось.

В это сложно поверить даже мне. У всех инквизиторов ведьмы будили такие желания? Или только у меня.

Я хотел её, когда проснулся. Но надо было идти заниматься делами.

Ванна быстро наполнилась водой. Просить её подогреть я не стал. Окунулся в холод, чтобы хоть как-то прийти в себя.

Резкими движениями смыл остатки жаркой ночи и вышел. Изабелла сладко посапывала, развалившись на кровати. Волосы разметались, слегка прикрывая нагую грудь. Даже от этой картины у меня всё затвердело. Поэтому я поспешил одеться и вышел в коридор.

Там почти сразу наткнулся на Себастьяна.

Брат вальяжно прислонился к стене и ухмылялся:

– Жаркая ночка? Вижу, ты в хорошем расположении духа. Скажи, эта ведьмочка ведь стоит того?

Я бросил на него быстрый взгляд и захотел обойти, но он схватил за локоть.

– Ты ведь не собираешься влюбиться в неё, Кристофер? Она же ве-е-едьма. Источник.

– Без тебя знаю, – попытался вырваться я, но он крепко держал.

Его глаза недобро сверкнули.

– Твоя собственность ведёт себя дерзко и вызывающе. Приструни собачонку. А то её приструню я.

– Украдёшь, так же как в детстве это делал?

– Именно!

Не знаю почему, но эти слова меня будто оцарапали.

Я впечатал его в стену и прошипел:

– Только попробуй тронуть её и я…

– У-у-у, как тебя теперь можно разозлить легко. Эта девчонка стала твоим слабым местом?

– Себастьян!

– Может, мне уже стоит доложить о твоей жаркой привязанности Теодору.

– Только посмей!

Я почти занёс кулак для удара.

– Кхе-кхе, – прервал нашу ссору появившийся Рафаэль. – Кристофер, тебя вызывает магистр по какому-то срочному делу.

Он внимательно осмотрел нас. Пришлось выпустить Себастьяна и последовать за ним.

– У тебя даже к ведьме чувства появились. Ко всем, кроме меня, – кинул мне в спину брат.

Оборачиваться не хотелось. У нас с Себастьяном сложные отношения были всю жизнь. Мы следили друг за другом, но будто бы всегда соперничали.

Помню, как в детстве жрецы храма нас недокармливали. Сладости сироты видели только в праздники, да и то скудные пресные печенья и леденцы.

В один день приехали знатные гости. Приказали накормить их лучшими блюдами. Тогда привезли повозки с едой. Чего там только мы не видели: мясо куропаток, сладкие фрукты, вина… пирожки.

Все дети облизывались, но знали, что нам не достанется ни крошки.

– Ну-ка прочь, мелюзга! – подтвердили криками служители, прогоняя нас.

Все уснули с урчащими животами. Проснулись от сильного шороха. Себастьян в кофте принёс пирожки со сладкой начинкой.

Сироты тут же набросились всё это есть, лишь я дёрнул его за руку:

– Нельзя же! Ты своровал?

– Угу! – улыбнулся брат, набивая щёки.

– Нас накажут!

Он протянул мне кусок. Это был самый сладкий, самый вкусный ужин за всю мою жизнь. Помню, как даже прикрыл глаза от удовольствия.

Мы так увлеклись трапезой, что не заметили, как распахнулась дверь.

Уже поздно прятаться по кроватям и притворяться спящими.

В комнату вошёл главный жрец, построил нас в шеренгу.

– Кто из вас это сделал?! – гаркнул он, злобно осматривая наш вид.

Кто-то ещё дожёвывал пирожки, кто-то прятал оставшиеся крохи в карманах, и все дружно протирали взглядом пол.

– Не признаетесь, накажу всех. Выпорю каждого.

Молчание. Только всхлипы разносились по комнате.

– Хорошо. Тогда всем по десять розог!

Он уже повернулся, когда я вышел вперёд. Не знаю, почему во мне проснулся этот героизм. Не хотелось, чтобы страдали все, а ещё больше… я не желал видеть, как бьют моего брата.

– Я… это сделал… я.

Мой неуверенный шёпот почти совсем сошёл на нет.

Жрец окинул презрительным взглядом:

– Кри-и-истофер! Вот от тебя не ожидал! Двадцать розог!

Прислужники силой вытолкали меня на улицу. Там лил дождь.

Память стёрла все побои, но оставила только одно: напряжённое лицо Себастьяна, который смотрел через окно. Он не плакал, но и ничего тогда не сказал. Не попытался взять вину на себя. Брат провинился, а получал розги я.

Двадцать ударов рассекали спину, заставляли падать в холодную, грязную лужу. Наверное, тогда впервые моих глаз коснулись слёзы. Но даже они смешивались с дождём, не давая вырвать из груди обиду, разочарование и боль.

Десять.

Уже кружилась голова. Каждый удар сильнее предыдущего. Именно столько мы бы получили все вместе. Но…

Одиннадцать.

Если бы у меня были родители, они бы тоже били нас с братом?

В этот момент я ненавидел всех. И себя в том числе за бестолковый героизм.

Холод уже не продирал до костей, а спасительно охлаждал раны.

Восемнадцать… девятнадцать…

Я не думал, просто старался держаться, чтобы полностью не упасть в лужу. В голове туман.

Двадцать.

Моё тело всё-таки не выдержало. Уже не помню, как меня донесли, как оказался в постели. Никто не повёл к лекарю, а просто бросили на кровать.

Когда я очнулся, то лежал на животе, а сверху стоял верный друг Рафаэль и маленькими, дрожащими ручонками вытирал кровь со спины.

Я поискал глазами брата, но тот спал, отвернувшись к стене.

Хотя вряд ли вообще кто-то в ту ночь способен был уснуть.

Возможно, Себастьян испытывал стыд или страх. А я понимал, что не мог его винить, так же как и простить.

С тех пор мы будто отдалились друг от друга.

А теперь он жаждал от меня иного отношения?

Я усмехнулся, вскочил на Гектора, и мы поскакали в поместье магистра.

Там уже собрались синархи других областей. Ждали только меня.

– Раз все в сборе… – Магистр мазнул по нам взглядом. – Будет нападение. Скоро.

Он медленно встал, подошёл к окну.

– Элдрасия никак не успокоится. Всё грезит завоевать нас.

– Что прикажете? – спросил я, и все уставились на меня.

Другие не смели и голос подать при магистре, но я – правая рука Теодора.

– Попробуем использовать ведьм, – хмыкнул он злобно. – Хоть где-то эти создания пригодятся. Приказываю напиться ими вдоволь и повергнуть нашего врага. – И чуть тише добавил: – Ночь будет тяжёлой.

Он махнул, и мы стали выходить.

– Кристофер! – окликнул магистр, заставляя остановиться.

Как же я это не любил. Мне нужна лишь должность, власть, что она даёт. Но вести разговоры с Теодором я не хотел.

Не знаю, как он относился ко мне. Но я старался держаться от него на расстоянии. Этот человек имел власть, мог уничтожить любого в городе одним приказом. С такими опасно дружить, потому что друг в одночасье мог стать злейшим врагом.

– Ты пойдёшь с отрядом к западной части границы, – тихо сказал он, всё так же не отрываясь от созерцания вида за окном. – Проверь, чтобы все ксенолиты, теургаты и главное… ты, Кристофер. – Теодор повернулся ко мне. – У тебя же всё хорошо?

– Вы уже спрашивали.

– Ещё раз спросить будет не лишним.

– Об этом можете не беспокоиться, – безучастно ответил я.

– Ты очень ценный инквизитор для меня. И я переживаю. С женщинами непросто. – Он глубоко вздохнул. – А с ведьмами вдвойне. Они хитрые, и у них много уловок, Кристофер.

– Зачем вы это мне говорите?

Теодор подошёл к одной из стен, вынул магический кристалл и тот засветился, показав руну.

– Каждая из них пытается проникнуть к тебе в душу, узнать все тайны.

Резким движением магистр стёр со стены узор.

– Советую тебе не доверять ни одной.

– Я и не доверяю.

– Но твой брат Себастьян… Кстати, тебе бы у него поучиться хитрости. – Теодор помахал перед носом пальцем. – Так вот, он рассказывает…

– Не слушайте его бредни.

Я впервые перебил магистра, за что был наказан долгим молчанием и пытливым взглядом.

Теодор поцокал языком и бросил:

– Свободен.

Я быстро покинул кабинет. У ворот ждал Рафаэль.

– В казармы?

– Да. Надо подготовиться к битве.

– Настолько всё плохо?

Ничего не ответив, я вскочил на Гектора.

Мы быстро доскакали до места, и там я собрал ксенолитов. Пришлось срочно распределять их. Если у нас не получится до утра отбить врагов, нужны будут ещё силы, поэтому часть я отправил к ведьмам.

Надеялся, что Изабелла не выйдет из комнаты. Обезумевшая от предвкушения бойни толпа может не управлять собой.

А ещё там Себастьян. Он, конечно, не упустит возможности воспользоваться моим отсутствием, тем более что красть чужие вещи в его духе. Но я всё же верил, что брат будет держать себя в руках.

Слишком много мыслей. Голова не успевала обо всём думать.

Лишь только мы тронулись к границе, как в меня почти врезался ворон.

Издав громкий звук, он взлетел.

– Какого чёрта? – прошипел я и кинулся за ним.

Мы скакали недолго. Уже через час ворон стал опускаться, и я увидел на поляне отряд. Его возглавлял молодой синарх другого города.

– Это ты послал ворона? – крикнул я.

Он кивнул, подъехал.

– Мы поймали шпиона. Говорит, что все силы врага собираются на западной границе.

– А от меня что хочешь?

– Если нужна помощь, мы готовы, но… – он осклабился. – Надо бы подпитаться ведьмами. Слышал, у вас их много.

– Сами справимся, – рыкнул я и пришпорил Гектора.

Разговаривать больше не имело смысла.

Меня догнал Рафаэль:

– Кристофер! Подожди.

– Что?

Я знал, о чём он спросит. Но не хотел ни с кем обсуждать свои решения.

– Ты уверен? Помощь нам не повредит… У нас же действительно есть ведьмы и мы…

– Рафаэль! – грозно остановил его я. – Ты сомневаешься в наших силах?

– Нет, но…

– Тогда вперёд!

Мы помчались галопом.

Да. Самое выгодное для нас будет такое подкрепление. Но я не хотел рисковать… Изабеллой?

Эта мысль зудела и не давала покоя. Проклятая ведьма околдовала меня. Я их так ненавидел и теперь одну из них защищаю даже ценой жизни людей.

Гектор несся вперёд, а я пытался выкинуть из головы этот образ. Боролся с ним.

Какая будет последняя мысль, если я умру? Что в моей жизни произошло за эти годы? Я без продыха служил магистру, завоёвывал должность, иногда самыми жестокими способами.

А он? Ведь не случайно послал меня на западную границу. Знал, что там будет самое пекло. Так доверяет или хочет избавиться?

У меня не было ничего, кроме борьбы.

А теперь появилась Изабелла. Мысли о ней успокаивали негодующее сердце. Хотелось снова её увидеть, поэтому я не должен умереть. Никто не должен.

Ветер безжалостно трепал волосы. Наступала темнота. Мы летели по полям. Может быть, к собственной смерти. Меня поглощала неизвестность и впервые тревога.

Я обернулся. Все мужчины тоже собраны и серьёзны. Интересно, а в их жизни есть место чему-то, кроме служения нашей цели? И какая у нас цель?

Ещё немного и мы доберёмся.

Я резко натянул поводья. Ксенолиты тоже остановились.

В наступающей темноте почти не видно их лиц.

– Сегодня может быть наш последний день, – начал я. – Но защищать королевство – наш долг. Мы используем всю силу, что сейчас есть у нас. Не жалейте её.

– Да, синарх, – нестройными голосами протянули они.

Их страх я чувствовал за версту.

– Вы воины, а не просто мужики, трахающие девиц! Понятно? – рявкнул я. – Поэтому ведите себя, как воины.

– А после нам выдадут по личной ведьме? – проблеял Элиас.

– Розог вам могут выдать. Вперёд!

Если думают про женщин, значит, не настолько напуганы. Нам надо победить до рассвета. Как угодно.

Я не хотел, чтобы мы затягивали с этим. Иначе придётся использовать ведьм снова. А это значит, что скоро мы вычерпаем силы и превратим женщин в пустышек. И тогда… Все потянутся к личным ведьмам высшего состава.

Нельзя этого допустить. Да и противился я тому, что ксенолиты делают с ними. Хоть ненавидел, но всё равно. Так неправильно.

Но почему я думал о них? Мне жалко этих никчёмных созданий?