ГЛАВА ПЕРВАЯ

Рождество, Лондон

— Забавно… Оказывается, у миллионеров тоже бывают проблемы, — пробормотала Мэдди, мельком взглянув на сидящего рядом с ней на заднем сиденье Джека. Это подействовало — как она и ожидала.

— Может, пояснишь? — Мужчина сердито посмотрел на нее.

— Прошу прощения, я сказала это вслух? — притворно смутилась Мэдди и уставилась на него широко раскрытыми невинными глазами.

— Тебе прекрасно известно, что да. Ради бога, Мэдди, не надо сейчас всех этих женских штучек, — его голос звучал сдавленно.

Что это — раздражение? Совсем на него не похоже. Неизвестно, зачем Джек настоял, чтобы я отправилась с ним в Англию, но, очевидно, эта поездка для него важна — таким напряженным я его еще не видела.

Джек Валентин, красавец, богач, харизматичная личность, считался самым завидным женихом Нью-Йорка. Жесткий делец, он проворачивал свои дела с элегантностью английского аристократа. Раз увидев, его уже невозможно было забыть: черные, коротко подстриженные волосы, пронзительный взгляд синих глаз, в которых то и дело вспыхивали фиолетовые искорки, отчего он становился похож на скверного мальчишку. Волны чувственности, исходившие от него, не раз и не два заставляли сильнее биться сердце Мэдди. В самом начале их знакомства она едва не увлеклась Джеком, но, слава богу, вовремя сообразила, что постоянство не входит в число его достоинств.

Со своей стороны он ни разу не дал ей понять, что она интересна ему как женщина. Ну и ладно, от добра добра не ищут — Мэдди дорожила своей работой.

За два с небольшим года они отлично сработались: ее осторожность сдерживала его неуемную страсть к риску.

Но сейчас между ними словно пробежала черная кошка. Джек сорвал ее рождественские планы, а весь путь до Лондона провел в угрюмом молчании. У нее даже мелькнула мысль, нет ли здесь ее вины — до сих пор с ним всегда было легко общаться.

Может, небольшая перепалка поднимет его дух?..

— Если под «женскими штучками» ты имеешь в виду мое раздражение, так это исключительно твоя вина. Именно из-за тебя в Рождество я торчу на другом континенте. Разве поездку нельзя было отложить?

— Мы здесь ненадолго, Мэдди. Я обещал, что все компенсирую.

— Ты знаешь, это не ответ. А как насчет моих рождественских планов?

— Мэдди, я знаю, что испортил тебе праздник. Ты достаточно ясно дала мне это понять.

Вообще-то ему не обязательно знать, что никаких планов у нее не было и быть не могло. Все ее братья-сестры уже давно обзавелись семьями и проводят Рождество с родственниками своих драгоценных половинок. Родители звали Мэдди с собой в круиз, но она отказалась: неприятно думать, что они жалеют свою двадцативосьмилетнюю незамужнюю и даже ни с кем не встречающуюся дочь. Но Джеку об этом знать не обязательно. Да она сгорит от унижения, от немилосердных насмешек, которые непременно последуют, узнай он о ее мифическом любовнике!

— Поверь, я ценю твою доброту, — добавил Джек.

— С чего ты взял, что мной руководит доброта?

— Хорошо, твою корысть. Попробую это пережить. — Он коротко усмехнулся и на миг стал похож на прежнего Джека Валентина.

У нее екнуло сердце. Неужели она раньше не замечала, как беззаботно очаровательна его усмешка? Или дело в неестественной для него напряженности?

— Не могу поверить… Ты вынудил меня послушаться, прозрачно намекнув, что ты — мой босс!

— У меня не было выбора.

Время поджимало. Ответ ей не понравился. Неужели он думает, что ему все сойдет с рук?

— Не вижу, что изменилось от моего присутствия. И с каких это пор ты вздумал всюду таскать меня за собой? Что за дело у тебя важнее Рождества? Это совсем не по-американски.

— Тем более хорошо, что мы в Англии, — отрывисто проговорил Джек.

Мэдди недоуменно нахмурилась — куда делся остроумный, компанейский человек, которого она знала? Она уже хотела потребовать немедленных объяснений, но в этот момент машина остановилась у ресторана. Ну вот, расстроено подумала Мэдди, день уже пропал, а я так и не увидела Лондона. Было уже слишком темно, чтобы что-нибудь хорошенько рассмотреть.

— Почему мы остановились здесь? — обратилась она к Джеку.

— У меня здесь кое-какое дело, — в его голосе слышался металл.

Повернувшись, она увидела, что лицо Джека похоже на застывшую маску. Таким она его еще не видела, и это ее напугало.

— Джек, что происходит? — тихо спросила Мэдди.

— Меня ждет сестра.

— Сестра? Не знала, что у тебя она есть! — Не будь Мэдди так ошарашена его заявлением, может, сказала бы что-нибудь более оригинальное.

— Теперь знаешь.

— Чего еще я не знаю? — спросила Мэдди, когда шофер открыл перед ней дверцу.

Много чего, подумал Джек, выбираясь из машины. Но знать ей об этом не обязательно. Он исполнит свой долг — увидится с Эммой, познакомится с ее мужем — и сразу же вернется в Нью-Йорк.

Холодный воздух Лондона наполнил его легкие. Не дожидаясь, когда Мэдди выберется из машины, он медленно зашагал к ресторану, вход в который двенадцать лет назад был для него заказан. Толкнув калитку, Джек оказался в знакомом дворике «Беллы Лючии». Все здесь казалось таким же, как прежде: в кустах запутались маленькие белые фонарики гирлянд; рассеянный свет, струящийся из покрытых инеем окон, за стеклами которых виднелись силуэты людей, золотом разливался у его ног.

Его семья, за которой он может наблюдать только сквозь окна. Горькая мысль, от которой он почувствовал пустоту в груди.

— Джек?..

Волна благодарности за то, что Мэдди рядом, затопила его сердце. Он быстро взял себя в руки: нельзя допустить, чтобы она узнала то, чего не следует.

— Ну что ж, пора покончить с этим.

— Мог бы ты сказать что-то более приятное в канун самого лучшего праздника в году… Который и так уже испорчен, — с сарказмом отозвалась она.

Джек улыбнулся. Вот что ему сейчас необходимо больше всего — ее убийственная прямота.

Он толкнул дверь и, войдя внутрь, огляделся. Все изменилось. На месте уютной итальянской забегаловки вырос роскошный ультрамодный ресторан. Едва Джек ступил за порог, как воцарилась оглушающая тишина. Все взгляды устремились к нему.

В центре зала с бокалом, поднятым для традиционного семейного тоста, стоял дядя Джон. Рядом с ним — отец Джека, Роберт Валентин. Вокруг них собрались остальные члены семьи. Глаза Джека поймали обращенный на него взгляд отца. Воздух между ними будто бы наэлектризовался. Джек был готов поклясться, что все присутствующие затаили дыхание.

— Они все смотрят на нас, Джек, — услышал он шепот Мэдди.

— Вижу.

— Нет, не видишь! Они смотрят так, словно увидели перед собой Скруджа и Призрака Прошлого[1]. Мы вломились на чужую вечеринку?

— Думаю, да.

Все это время Джек, не отрываясь, смотрел на отца. Каждый мускул его тела напрягся, ожидая реакции человека, который фактически заставил собственного сына покинуть родной дом.

Казалось, никто не осмелится нарушить затянувшееся молчание. Девушка, стоявшая рядом с Робертом, отчаянно глядела то на него, то на Джека. Внезапно она стремительно бросилась к брату.

— Ты все-таки приехал, Джек! Я боялась надеяться.

— Эмма?

Он изумленно уставился на изящную фигурку сестры. Неуклюжая шестнадцатилетняя девчонка со светло-каштановыми волосами превратилась в утонченную красавицу блондинку с короткой стрижкой.

— Как ты выросла!

— Как и ты, — девушка рассмеялась и, взяв у официанта два бокала шампанского, протянула их вновь прибывшим: — Вы как раз вовремя, к традиционному тосту.

— Счастливого Рождества! — прозвучал голос дяди Джона, как будто все было в порядке вещей. — Здоровья, удачи и счастья в Новом году! За нас! — Он поднял бокал.

Раздался мелодичный звон бокалов и радостные восклицания. Джек поставил нетронутый бокал на льняную скатерть стола.

— Добро пожаловать домой, Джек, — Эмма нахмурилась, заметив, что он оказался единственным, кто не пригубил шампанского.

— Это не мой дом, — ровным голосом сказал он. Теперь осталось познакомиться с ее мужем, и они смогут убраться отсюда со спокойной совестью. Джек посмотрел на Мэдди: русые волосы блестят в свете ламп, ясные голубые глаза широко раскрыты. Знакомое волнение охватило его, ведь рядом с ним стояла такая красавица. Он подавил это чувство в зародыше, напомнив себе, что Мэдди для него неприкосновенна. Она не была похожа на других женщин, и Джек уважал ее за это.

— Кто вы? — Обратилась Эмма к Мэдди, не обращая внимания на последнюю реплику брата.

— Меня зовут Мэдисон Форд. Я ассистентка Джека. — Молодая женщина протянула руку. — Можете звать меня Мэдди или Скруджем — как вам нравится.

— А где же Рождественское привидение? — Эмма пожала ее руку.

— У меня были планы на Рождество, поэтому я оставила его в Нью-Йорке.

— После твоего звонка, — пояснил Джек, — я перенес деловую поездку и убедил Мэдди присоединиться ко мне. Может, познакомишь меня со своим мужем?

В ту же секунду крепкие руки обхватили Эмму за талию. Повернув голову, она улыбнулась подошедшему мужчине. Джек придирчиво посмотрел на мужа сестры. Не слишком высокого роста, с военной выправкой, вьющимися темными волосами и твердым взглядом карих глаз он производил впечатление уверенного в себе человека.

Джек заметил, с каким обожанием Эмма сморит на мужа, представляя их друг другу.

— Его величество Себастьян Маршад Дюмоньи, король Меридии. Джек Валентин, мой брат.

Себастьян крепко пожал протянутую Джеком руку.

Джек невольно вспомнил слова своего отца: «Рукопожатие — визитная карточка джентльмена. Оно подскажет, кто перед тобой: настоящий мужчина или дохлая рыба». Джек уже раскаивался, что приехал.

Король поднес руку Мэдди к губам. Это моментально вернуло Джека к реальности.

— Приятно познакомиться, ваше величество, — Мэдди склонила голову.

— Просто Себастьян, — поправил ее муж Эммы.

— Теперь вы тоже королева? — Мэдди посмотрела на Эмму, — и нужно добавлять «ваше королевское величество»?

— Сойдет просто Эмма, — лукаво сказала та.

— Просто прекрасно, — ласково улыбаясь своей жене, согласился Себастьян.

— Думаю, в вашей сокровищнице немало сказочных украшений, — Мэдди, не отрываясь, смотрела на Эмму. — Если вы разрешите мне хотя бы глазком взглянуть на вашу корону, то это Рождество не будет для меня потеряно.

Эмма перевела глаза на мужа. Он тихо фыркнул.

— Боюсь, не получится, — она виновато улыбнулась Мэдди. — Дело в том, что она в Меридии. Но вы можете навестить нас. Уверена, мы подружимся.

— Не думаю, что я справлюсь без тебя, Мэдди, — вклинился в разговор Джек.

— Мы будем только рады, если вы приедете, — Эмма сердито посмотрела на брата.

— Эй, приятель, — раздался за спиной Джека мужской голос. Обернувшись, он увидел своего старшего брата Макса. Обменявшись крепким рукопожатием, они одновременно ухмыльнулись.

— Сколько вы пробудете в Лондоне? — Обратилась Мэдди к Эмме.

— У нас что-то вроде каникул. Думаю, несколько недель. — Она взглянула на Джека. — А на сколько приехали вы? Ты съездишь повидать маму?

— Об этом я еще не думал.

— Ты обязан, — наставительно сказала Эмма, внимательно разглядывая брата. — По тебе не видно, что ты счастлив. — Немного поколебавшись, она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.

Замечание сестры вновь окатило сердце Джека волной холода.

Я прекрасно жил один все эти годы. Что со мной происходит, черт возьми?..

— С каких пор ты стала экспертом по части счастья?

— С тех пор, как узнала Себастьяна, — Эмма взяла брата за руку, и их пальцы переплелись. — Думаю, вам есть о чем поговорить с Максом. Увидимся позже.

Эмма с Себастьяном отошли к другим членам семьи. Джек посмотрел на Макса, и острое чувство одиночества снова пронзило его. Они не были родными братьями, но это не мешало им дружить. Именно Макс когда-то познакомил Джека с миром вечеринок, прекрасных женщин и гоночных машин.

Внезапно Джек осознал, как скучал по брату.

— Макс, дружище, как я рад тебя видеть!

— Взаимно. — Макс кивнул в сторону Мэдди. — Не познакомишь меня со своей великолепной подружкой?

— Спасибо за «великолепную», но я не его подружка, — резковато сказала Мэдди.

— Рад слышать. — Мужчина весело улыбнулся. — Макс Валентин, к вашим услугам.

— Вы — брат Джека? — В голосе Мэдди прозвучало удивление.

— А что, не похож? — Макс расплылся в широкой улыбке.

— Мэдди Форд, — молодая женщина протянула ему руку, которую он энергично потряс. — Я всего лишь ассистентка Джека и не отношусь к его «очередным» и «великолепным». К своему стыду, должна сознаться, что на мне также лежит тяжелая обязанность время от времени увещевать этих самых «очередных». Что, естественно, в моих глазах делает их менее «великолепными».

— Вы, оказывается, ловкая штучка, — Макс смеялся, но в его голосе чувствовалось уважение.

Джек больше не мог выносить их шутливую пикировку. Раздражение, накопившееся в нем, внезапно прорвалось наружу.

— Отстань, Макс. Ты ей не подходишь.

— Откуда ты знаешь? — обиделась Мэдди.

— Поверь, Макс очень своеобразен.

Мэдди допила свое шампанское и только потом ответила:

— Тогда мне тем более стоит познакомиться с ним поближе и оценить это своеобразие.

Не успел Джек понять, почему ему так хочется придушить своего братца за легкий флирт с Мэдди, как на его плечо опустилась чья-то тяжелая рука.

Повернув голову, он увидел рядом с собой отца.

— Так значит, — произнес Роберт Валентин, — блудный сын вернулся?

Загрузка...