Гражданский брак (СИ)

Глава 43

Вова с Олесей приходили в больницу как на работу. Только толку от этого было ноль. Их не пускали в реанимацию, там находились только родители Светы, которые прибыли через день после несчастья.

Светлане провели еще одну операцию, как узнали однокурсники — удалили раздавленный яичник. Утешили только тем, что из крайне тяжелого состояния и комы Света перешла в состояние просто тяжелое.

Мать подруги с опухшим от слез лицом сказала Олесе, что Света приходит в сознание, но находится в ступоре. Да и колют ее постоянно обезболивающим, чтобы не было болевого шока.

Пока подруга была в больнице, вокруг творилось подлость. Вовсю ходили слухи, что Пасечниковы обработали всех, кто мчался за автомобилем их сына, когда именинник решил устроить "автопробег". Мажорская группировка легко заступилась за своего, и у следствия теперь масса показаний, что за рулем была Света.

Виктору могут только вменить в вину, что дал сесть за руль своего автомобиля водителю без прав. Но по крайней мере, не обвинят в нанесении тяжких увечий по неосторожности. Да еще в состоянии алкогольного опьянения. Большнство сходиллсь на том, что родители Виктора заткнут всем рот деньгами.

Олеся сильно переживала за подругу. Вон как все обернулось.

Беда сблизила их с Вовой, ушли все разногласия, недомолвки и обиды перед большой бедой, в которой оказалась их однокурсница.

После занятий Вова позвонил в больницу, он уже успел там зазнакомиться с медсестичками. Они сливали ему информацию, которую не выудишь в официальном ответе от регистраторши в приемном покое.

Вечером они сидели у Олеси в кухоньке. Вова отнял трубку телефона от уха, нахмурился и и посмотрел на Олесю.

— Что?! — подалась к нему девушка.

— Виктора выписали. В больнице говорят, что слышали разговор его родителей — они собираются отправить сына за границу. Типа восстанавливаться.

— Неужели он уедет? — ахнула Олеся, — когда Света в таком состоянии по его вине?

Володя вздохнул:

— Надеюсь, что нет. Хотя… — он опять вздохнул и уставился в свою чашку.

— Вова, но ведь они уже больше года живут гражданским браком, бок о бок. Как самые близкие люди. Света не дышала на него, да и Виктор так о ней заботился, баловал. Неужели он малодушно сбежит? — она сжала пальцы и горестно посмотрела на парня.

Вова промолчал, потому что у него на душе тоже было неприятно от всей этой истории. Как можно уехать от любимой девушке, которая в беде? Да еще попала в эту беду по твоей вине? Для Царёва это было непостижимо.

— Олеся, я не могу ей сказать правду, сама ей расскажи, — со слезами на глазах говорила девушке Татьяна Васильевна, мама Светы. — Она как пришла в сознание, все твердит, где Витя, где Витя. Не могу! — женщина замотала головой, вытирая платком слезы.

Олеся вздохнула, а ее сердце горестно сжалось. Родители Виктора отправили его в Чехию, для всех — на реабилитацию на тамошние воды. Но только Витя не пострадал серьезно в аварии, и всем было прекрасно известно, что его просто спрятали от уголовного дела.

Олеся не могла понять, как он мог уехать, даже не заглянув в палату к Светлане. И уже тем более, не стал сопротивляться развязанной Пасечниковыми-старшими кампании по перекладыванию на Свету вины за аварию.

Она глубоко вздохнула и вошла в палату. Подруга повернула голову с надеждой, но ее взгляд тут же немного притух — видимо, все еще ждет Виктора, а не друзей. Света сильно исхудала, на лице остались одни глаза. Тонкие руки лежали на одеяле, в правую была воткнула капельница.

Девушка наклонилась, коснулась губами щеки однокурсницы. Света не дала ничего сказать. а сразу начала:

— Олеся, скажи мне правду, все мне врут, молчат, я же вижу, что что-то утаивают. Что с Витей?! Он жив?!

— Светочка, что ты, родная, конечно, жив. Он не сильно пострадал. Не лежал в коме как ты, у него только перелом руки и ушибы.

— Тогда почему он не приходит ко мне? Или его не пускают? Но ведь вас с Царевым пропускают! — девушка нервно сжимала руками пододеяльник, ее щеки пылали.

— Светочка, успокойся, С Витей и правда все хорошо. Он просто уехал… — голос Олеси оборвался, она не знала, как продолжить.

— Как уехал? Куда? — глаза Светы распахнулись еще сильнее. Она не могла осознать услышанное.

— Родители отправили его на реабилитацию за границу, в Чехию. — У Олеси сердце обливалось кровью сообщать подружке такие вести.

— В Чехию?.. Как в Чехию?.. — Света смотрела на сидящую рядом девушку беспомощным взглядом.

— Ну, еще они бояться, что его могут посадить за аварию, и, видимо, поэтому поспешили его отправить, — Олеся отвела тоскливый взгляд к окну.

— А… где мой телефон? Олесечка, подай, пожалуйста. — Света дернулась в сторону тумбочки, и подруга поспешила подать ей телефон.

— Света, осторожнее, у тебя же капельница, — она с тревогой наблюдала, как Света левой рукой манипулировала гаджетом и бормотала "нет пропущенных… нет. почему нет."

У Олеси жгло в груди от боли, когда она смотрела, как Света набирала Виктора, а абонент был вне доступа. Девушка обессиленно опустила телефон на одеяло и лежала, тяжело дыша и глядя в потолок.

Зашла медсестра, проверила капельницу. которая уже почти закончилась и стала отцеплять ее от иссохшей руки пациентки.

Когда женщина вышла из палаты, Света всхлипнула.

— Почему он не зашел? Я так боялась за него. Мне такие ужасы снились. Почему он не зашел, Олесь? — по щекам подруги текли слезы. — Почему он не зашел? — все повторяла и повторяла она. А потом закричала больным криком, будто ее душу резали ножом.

Олеся бросилась к кровати.

— Светочка, миленькая моя, — она гладила подругу по волосам, прижимала мечущуюся по подушке умирающую от предательства девушку.

Потом выбежала в коридор позвать медсестру:

— Девушке плохо, сюда!

На ее крик прибежала Татьяна Васильевна и врач, с которым мать Светы разговаривала в коридоре. Потому появилась медсестра и вколола рыдающей пациентке успокоительное и снотворное.