Грета и Король Гоблинов

Глава 21

Ощущения навалились на нее все и сразу, но она медлила открывать глаза. Девушка чувствовала тепло огня в своём сердце, слышала его потрескивание. Пальцы зарылись в меховое одеяло, укрывавшем ее. Кровать, но чья?

Да и было ли важно, где она окажется, открыв глаза? Могла ли она доверять своим ощущениям? Она больше не могла отличить сон от яви. Сны стали для нее целым миром, ее единственным миром, и она чувствовала, что застряла в них навечно.

Нет, не сны, кошмары. Полные тьмы и отчаянья. О лунах, сочащихся кровью, о светящихся глазах, переполненных злобой и предательством, и о детях, кричащих от боли.

Сквозь все это его голос звал ее, напоминая об их связи, о его праве на ее душу.

Она разрывалась между радостью и ужасом. Предвкушением и отчаяньем. В прошлом он был злом для нее. Так близко, все время наступал на пятки, но никогда не мог поймать ее. Не важно, как часто она пыталась, она не могла обернуться, посмотреть через плечо, перестать убегать и позволить ему поймать ее.

До этого момента.

— Айзек, — прошептала она.

— Его здесь нет.

Грета заставила себя открыть глаза и посмотрела на Сиону. Та сидела, откинувшись в том же самом кресле, что и Айзек в прошлый раз, когда Грета проснулась в этой комнате.

Солнечный свет проникал через открытое окно над ней, из-за чего ее волосы сверкали, а бледная кожа стала как фарфор.

Было нечестно, что первое, что она увидела, это ослепительная красота Сионы, в то время как Грета не сомневалась, что сама выглядит, будто побывала в аду и вернулась обратно. В действительности, если судить по ее ощущениям, она все ещё могла находиться в аду.

Попытка сесть оказалась напрасной тратой времени, и она сдалась, когда голову пронзила острая боль, отчего у нее вырвался стон.

— Ты находишь это забавным, не так ли? — проворчала Грета. — Что ж, это не бесплатное предоставление, поэтому оторви свой зад от кресла и помоги мне.

С дьявольской ухмылкой Сиона встала и, наконец, не спеша подошла к кровати. Она выглядела немного замедленной и слегка прихрамывала, но, казалось, что только это напоминало о ее собственной драке с Лазарем. Она села рядом с Гретой и взяла ее за плечи сзади, чтобы помочь встать.

— Где он? — после того как перевела дыхание, спросила Грета, вздрогнув от своего хриплого голоса.

Сиона нахмурилась.

— Он днями и ночами работает, чтобы восстановить порядок там, где армия Аграмона оставила после себя руины.

Грета вздрогнула. Это была ее вина.

— Что стало ещё сложнее из-за его положения.

— Он король. Что в этом сложного?

— Да, но он молодой король, который ещё должен утвердить свою власть перед людьми. Они знают, что он изначально придерживался других взглядов, и теперь они сомневаются в его приоритетах.

И это тоже ее вина.

— Он может просто приказать им подчиниться, разве не так? — ее голос был слаб, даже для ее состояния, а по холодному взгляду, которым наградила ее Сиона, она поняла, что гоблин была того же мнения. — Ладно, тогда что происходит сейчас?

— Вчера он ушел перед советом, чтобы ответить на общественное обвинение.

Она сглотнула, пытаясь хоть как-то увлажнить пересохшее горло.

— Я не понимаю.

— Линдер обвинил его в укрытии человеческой шайки в гоблинском лесу, — она снова вздрогнула. И в этом тоже была ее вина. — Конечно же, он также назвал тебя ее предводителем. Если Линдер сможет собрать достаточно доказательств, кто знает, что…

Грета поняла, что он рядом ещё до того, как Сиона замолчала. Она подняла голову и увидела его в дверном проёме.

Волна облегчения могла бы сбить ее с ног, если бы она стояла. Он выглядел невредимым, здоровым и был снова не в своем грубом обличье. Она начала улыбаться, но каменное выражение его лица, когда он оглядел ее с ног до головы, заставило ее губы застыть в нерешительности.

Он слышал, о чем они говорили, она видела это по его сжатым губам. Он разозлился? Обеспокоился? Может быть, это ей следовало беспокоиться?

Сожалел ли он уже из-за проблем, которые появились по ее милости? Надо ли ей было пытаться прийти в себя, чтобы уйти отсюда засветло?

Сиона встала с кровати и рассерженно вздохнула. Уперев руки в бедра, она прищурилась и посмотрела на них обоих.

— Прекратите это!

Грета ахнула, а Айзек надменно поднял свою брось, взглянув на кузину.

— Прекратить что?

— Между вами так и витают в воздухе все ваши сомнения, — сказала она. — Это почти осязаемо, я практически вижу исходящий из вас обоих пар. Расслабьтесь и посмотрите правде в глаза.

Правде.

Грета внимательно посмотрела на неподвижного, словно скала, Айзека. Он так и стоял жёсткий и высокий, но уже в комнате. На нем не было пальто, только белая батистовая рубашка с подвернутыми до локтей рукавами. В первый раз она видела затеняющую его челюсть и щеки щетину, а под глазами, глядящими на нее с заботой, были темные круги. У нее свело живот от мысли, что его лицо омрачало не сожаление, а беспокойство.

В их метаниях он всегда первым шел навстречу, а она всегда обвиняла его, используя злость и недоверие в качестве оправдания тому, что прятала чувства, которые он вызывал в ней.

Она позволила улыбке расползтись по лицу, решив сделать первый шаг навстречу принятию своей новой жизни на Милене… ее новой жизни с ним.

Лицо Айзека прояснилось, но она все ещё ощущала его сомнение, когда он тяжёлыми громкими шагами пересёк комнату и занял место Сионы рядом с ней на кровати.

Сиона кивнула довольно.

— Приму это за подтверждение того, что я здесь больше не нужна.

До того как Сиона смогла развернуться и уйти, Грета протянула ей руку.

— Спасибо.

Женщина-гоблин изогнула красивую бровь.

— За что?

— За то, что приглядывала за мной. За то, что была… — она прочистила горло, — моим другом.

Сиона коварно усмехнулась.

— Не благодари меня, человек. Нам обеим нужно прийти в форму. Возможно, ты передумаешь называть меня другом, когда мы устроим с тобой битву. Я намереваюсь отплатить тебе за ситуацию с фейри.

Она усмехнулась, несмотря на ком в горле.

— Буду ждать с нетерпением… и Сиона?

Когда она обернулась, Грета ухмыльнулась.

— Твоим надеждам не суждено сбыться, — сказала она. — Для тебя единственная возможность надрать мне задницу была, когда я оставалась без сознания. Знай, что до тех пор, пока я смогу стоять на ногах, я подотру тобой пол в любое время.

— Поживем — увидим, — сказала Сиона, вильнув бедрами, и вышла из комнаты.

Айзек взял ее за руку. Прикосновение было уверенным. Настоящим.

— Рад, что ты очнулась, — это прозвучало так формально.

— Что случилось с советом? — спросила она.

Он свёл брови.

— Я не знаю, — признался он, обеспокоенно нахмурившись. — Надеюсь, я сумел убедить их, что люди больше не представляют опасности для Милены теперь, когда Аграмон изгнан. По крайней мере, они не развесили объявления для поимки тебя или твоих… друзей, — он выдавил последнее слово, словно оно застряло в его горле, как осколок кости дикого галло, и настороженно посмотрел на нее.

— А что насчёт твоих людей? Пойдут ли они за тобой, они приняли тебя как короля?

Он провел пальцами по волосам.

— Ты имеешь в виду, теперь, когда я предал их, влюбившись в человека?

Она ахнула на слове «влюбился». Так давно никто не говорил ей этого, а ее воспоминания о том, что когда-то кто-то говорил, могли оказаться лишь сном. Но на этот раз это не было сном.

Он застыл, ожидая ее ответа. Она опустила взгляд на переплетённые на коленях руки.

— Может помочь, если мы попросим Сиону распустить слух, что у человека есть меч, которым она не побоится воспользоваться.

— Полагаю, мы это выясним.

Она прикусила губу и глубоко вдохнула.

— Я все ещё не понимаю, как ты узнал, что я ключ к заклинанию Аграмона?

Он вздохнул.

— Я не знал, но Аграмон был в этом уверен. Он настаивал, что все дело в твоей крови, что это как-то связано с твоими предками.

— Но как могли мои предки быть связаны…

Он вздернул подбородок.

— Это не важно. Я просто рад, что сейчас ты в безопасности. Когда портал начал закрываться, я подумал, что потеряю тебя навсегда. И даже хотя я вырвал тебя оттуда вовремя, какая-то часть тебя словно осталась на другой стороне. Ты была без сознания до настоящего времени. Я не мог достучаться до тебя даже во снах.

Гоблин был там, она помнила его. Он был причиной, из-за которой она смогла вернуться. Грета потянула за петлю на толстом одеяле, укрывавшем ее ноги.

— Как долго я была без сознания?

Она сильно зажмурилась, вспомнив темноту того места.

— Другие, они все прошли через портал?

Как это ни странно, она чувствовала всем сердцем, что они были в безопасности. Она жалела лишь, чтобы у них было больше времени. Времени, чтобы сказать ему, как ей жаль, что все это произошло. Времени, чтобы обнять его хотя бы раз и, может быть, передать сообщение для родителей. Но нет, лучше пусть они не узнают, во что она превратилась.

— Все, кроме того, кто толкнул тебя через портал.

— Рэй. Что ты с ним сделал?

— Мне следовало убить его, но он исчез прежде, чем я вытащил тебя.

— О, слава Великой Матери, — прошептала она, вздохнув с облегчением. Рэй должен был найти Вайта и мальчиков. Она надеялась, что они переждали затмение в безопасности у Люка. Вернулись ли они в Блиндаж или, может быть, направились в горы в поисках Ламии, гадала она.

Айзек сбросил ее руку. Вздрогнув, она подняла на него глаза и увидела, что вспышка боли отразилась на его лице до того, как глаза потемнели.

— Ты все равно предпочтешь их мне, не так ли? — спросил он. — Если бы ты думала, что это возможно, ушла бы с ними.

Она покачала головой.

— Нет…

— Даже сейчас ты думаешь о тех, кто все ещё прячется в моем лесу. И гадаешь, когда сможешь уйти к ним.

Увидев ее замешательство, он вскочил с кровати. Она окликнула его, но он принялся рассаживать из угла в угол.

— После всего, чем я ради тебя пожертвовал…

— Айзек.

— Всего, через что мы прошли вместе…

— Айзек!

Он бросился к ней с гортанным рыком и впившись в нее горящими, мерцающими глазами. Удивившись тому, как быстро он стал обращаться, она ахнула из-за темных эмоций, накативших на него, но Грета не сомневалась, когда вцепилась в его руку и потянула его к себе.

— Я дала обещание, — сказала она. — Я в ответе за них. Но это не значит, что я не могу быть с тобой.

Он несколько раз глубоко вздохнул и постарался вернуть самообладание. Она положила руку ему на грудь, ощущая его быстрое и сильное сердцебиение.

— Я рада, что ты вернул меня.

Он сжал челюсти.

— Ты моя, Грета. Я бы забрал тебя у самой смерти, если бы пришлось.

Она улыбнулась, сжав пальцами его рубашку и притянув его ближе.

— Будем надеяться, этого не потребуется.