Грезы

6

Особняк Сасс точно соответствовал ее положению суперзвезды. Построенный на участке в шестьдесят акров, с запада он омывался океаном. На частный пляж, нужно было спускаться по шаткой лестнице, извивающейся вниз по крутому склону, заросшему кустарником. Владения Сасс граничили с особняком продюсера на севере и страхового магната на юге. На востоке шумело Тихоокеанское прибрежное скоростное шоссе, оживленная транспортная артерия, проходившая так или иначе вдоль всего штата. Впрочем, обитателей дома это почти не интересовало. От шоссе до дверей особняка Сасс вела длинная и извилистая дорога. Едва машина сворачивала со скоростного шоссе, как его шум и суета оставались позади.

Отдавая дань калифорнийскому стилю, особняк тем не менее отличался изысканным вкусом. Широко раскинувшийся дом был белым, как жемчуг, с рисунком ступеней, вызывающим в памяти холмы Монако, испещренные гипсовыми плитками. Два изящных окна по обе стороны от двери из грубо обработанного дерева. Над дверью — полукруглое оконце на высоте десяти футов. Вся дверь была обита гвоздями со шляпками размером с кулак. Сасс увидела эту дверь в Марокко во время съемок; это произведение прикладного искусства составляло предмет ее гордости. Сасс находила ее замечательной и, каким бы напряженным ни оказывался день, всегда радовалась при виде этой замечательной двери.

Впрочем, красота и элегантность фасада не шла ни в какое сравнение с задней частью дома, поистине потрясающей, поскольку она состояла из колоссальных стеклянных плоскостей, поднимающихся на высоту двух этажей. Окна первого этажа выходили в изумительный сад, смотрели на бассейн в форме ромба, беседку и гостевой флигель, в миниатюре повторяющий большой дом. Со второго этажа можно было любоваться небом и океаном, а ночью созерцать звезды, и это было поистине незабываемым впечатлением. Сасс чаще всего уединялась именно на втором этаже, когда хотела прочесть сценарий, обдумать характер своей героини, помечтать о будущем. Она даже Курта редко приглашала к себе в эту небесную комнату. Она любила смотреть отсюда на облака и небо. Единственное, что, на взгляд Сасс, портило вид, это высокая стена, увенчанная колючей проволокой, огораживающая ее владения.

И когда Сасс глядела в огромные окна, свернувшись на одном из бледно-голубых диванов, поставленных по обычаю в центре комнаты, то старалась не замечать стену. Она надеялась, что природа в скором времени закроет ее цветами и лианами, и тогда можно будет делать вид, что находишься в раю.

Дом был прекрасен днем, но ночью он выглядел просто фантастически. Искусно размещенная подсветка бросала тени на чудесный сад, создавала яркие пятна в бассейне и на извилистых дорожках, разбегающихся по всему участку. Если добавить к этому звуки музыки и смеха, то дом Сасс Брандт мог показаться поистине сказочным. Как раз таким он и был в этот вечер.

— Принесите креветки, — распорядилась Лизабет, и три официанта бросились с подносами к гостям. — Какая неудачная ледяная фигура. Она получилась слишком маленькая, — заявила она, и поставщик забормотал извинения, не зная, как оправдаться.

— Лизабет?

Курт сунул голову в дверь громадной кухни и улыбнулся необычайно красивой девушке, что шла навстречу ему с подносом. Он шире распахнул дверь. Она прошла мимо, слегка задев его бедром. Он чуть отстранился, улыбнулся еще ласковей и лишь тут заметил, что на него неодобрительно уставилась Лизабет.

Он проскользнул на кухню, а мимо него шли официантки, и каждая улыбалась ему, в надежде быть замеченной. Актрисы, подумал он, хотят, чтобы их открыли. Слишком часто их таланты проверяются в спальне, а не на подмостках, и это прискорбно. Лишь когда вышла последняя девица, Курт вспомнил, что ему нужно.

— Лизабет, я не уверен, что хватит белого вина. Нам нужно, по крайней мере, пара ящиков совиньон, да и красного не мешает подкинуть. Ты не могла бы тотчас же позвонить, чтобы привезли?

— Нет необходимости. Я все заказала заранее. Ящики в винном погребке.

— Ты просто чудо. — Курт улыбнулся, комплимент прозвучал совершенно искренне, поэтому он удивился, когда Лизабет закатила глаза, давая понять, что не одобряет его шутливого тона. Он засмеялся, защищаясь. — Я серьезно. Вечеринка просто потрясающая, да еще и устроена в мгновение ока. Без тебя ничего бы не получилось. Сасс от души веселится. — Курт нетерпеливо повернулся к двери, словно хотел посмотреть сквозь нее, как маленькому мальчику не терпится узнать, нравится ли его матери подарок, сделанный им ко дню ее рождения. Он тут же отказался от этой невозможной задачи и снова посмотрел на Лизабет. — Как ты думаешь, ей нравится вечер?

Лизабет пожала плечами, взяла полотенце и промокнула лужицу воды на столе возле раковины.

— Да ладно, Лизабет. Не скромничай. Мне правда интересно узнать твое мнение. После вашего маленького приключения Сасс как-то изменилась.

Лизабет остановила взгляд на любовнике Сасс. В этот вечер Курт выглядел особенно привлекательно, похудевший и загоревший после съемок на Карибском море. Ничего не скажешь, красавец. Во вкусе Сасс. Она любит красивых мужчин. Но Лизабет ни секунды не верит, что у них это серьезно.

Смех Курта прервал размышления Лизабет. Она быстро посмотрела на него. Опустив глаза, он провел ладонью по густым волосам.

— Мне до сих пор не верится, что вы это сделали. Вот так внезапно приняли решение и даже не поставили в известность Ричарда. И мне ни слова не сказали. Если бы я не знал всю историю до мельчайших подробностей, то решил бы, что Сасс пыталась от нас избавиться.

— Не от всех, Курт, — напомнила ему Лизабет. — Она взяла меня с собой.

Когда он взглянул на нее, улыбка оставалась на его лице, но уже слегка утратила свое обаяние.

— Да, взяла тебя, как доверенное лицо, как секретаршу. Полагаю, что это создает прецедент насчет любовника Курта и советника Ричарда. Может, мне тоже заняться делопроизводством? И тогда она будет брать с собой меня, а ты останешься лежать в пыли.

— Я ни на что не намекаю, Курт, — сухо возразила Лизабет. — Извини, если я тебя обидела. Сасс не пытается ни от кого отделаться. Она просто отправилась на Аляску, поскольку это было ей необходимо. А теперь все в прошлом.

Лизабет подняла поднос с бокалами и поглядела их на свет. Найдя их приемлемыми, она стала переставлять бокалы на другой поднос, сделав вид, что поглощена этим занятием, чтобы не продолжать разговор с Куртом. Но от него не так-то просто было отделаться.

— Правда? — спросил он более мягким тоном, и озабоченность перевесила его неприязнь к Лизабет. Он покачал головой, стараясь говорить убедительно. — Я так не считаю. После возвращения она как-то отдалилась. Она старается это не показывать, но когда расслабится, я это вижу. — Курт бросил в рот маслину. — Ты знаешь, что она встает среди ночи и сидит на втором этаже, глядя в окно? Ты это знаешь? Бессонница. Прежде она не страдала ею.

Лизабет кивнула. Ее радары были чувствительными, и Лизабет знала, когда у Сасс Брандт дела шли не так, как нужно. Она тоже не раз видела, как Сасс сидит и смотрит в темноту, а потом либо засыпает, либо бредет назад в комнаты, которые делит с Куртом. Часто Лизабет казалось, что она что-то чувствует в Сасс, какую-то дыру вместо бурлящей прежде энергии.

И тогда Лизабет хотелось проскользнуть в темноте, сесть возле Сасс, по-матерински обнять или взять за руки и спросить, что же случилось тогда в хижине? Лизабет знала, что Шон забрал часть души Сасс, проделал зияющую дыру в ее сердце. Лизабет даже не была уверена, сознает ли сама Сасс, что произошло, и Курту никогда этого не постичь, как не понимал он полночных блужданий Сасс. Так что Лизабет просто сказала:

— Да, я знаю.

— Ну? — наступал на нее Курт. — Не думаешь ли ты, что это немного странно? Эти проблемы со сном.

— Она просто расстроена. — Лизабет начала складывать тарелки, но поставщик забрал их у нее, а его косой взгляд сказал ей, что на кухне она нежеланная персона. Почему ей так трудно найти место, где она была бы желанной? Лизабет неохотно отошла в сторону и позволила ему делать свою работу, хотя сама она конечно же сделала бы это лучше. Обычно подобные вечеринки устраивались на деньги Сасс. Не на деньги Курта. На этот раз все оплачивал он, и это, само по себе, позабавило Лизабет. Видимо, он даже решил потратиться, лишь бы ее развеселить.

— Не понимаю, почему она так разочарована. Ведь у нее и прежде бывали осечки. Помнишь, когда ей не дали роль в «Песне ветра»? А ведь ей очень хотелось получить ее. Но в тот раз она не захандрила. Это ей не свойственно. — Курт взмахнул руками. — Она ведь не отступает и не сдается. Просто берется за следующую вещь, какая значится у нее в плане.

— В этом-то и проблема. Та смешная книженция стояла у нее в плане. Она была у нее первой, на какую Сасс решилась, и у нее не получилось ничего. Я знаю, Курт, это нелегко понять, но некоторым людям важно самим контролировать собственную жизнь, — протянула Лизабет.

Курт лениво поднял брови. Он не глуп и не позволит Лизабет уйти так просто.

— Большинство из нас контролирует собственную жизнь. Только такие, как ты, упиваются тем, что забираются с руками и ногами на другого человека ради собственного возвышения.

— Очень хорошо, Курт. С меня два доллара.

Лизабет распахнула двойные двери. Пора отправляться на вечеринку и там потихоньку совать нос во все дела. Достаточно ли закусок? Хватает ли спиртного? Говорят ли о Сасс — в ущерб ей или нет, — чтобы Лизабет могла рассказать ей об этом утром? Разумеется, она подаст все это в виде сплетни, которую нашла смешной. Сасс должна знать такие вещи. Сасс должна знать, кто ее верные друзья.

Курт преградил рукой проход и придержал ногой дверь. После чего сверкнул глазами на Лизабет и прошептал:

— Ты поразительная особа, Лизабет. Почти всегда ты мне кажешься забавной и обычно ничуть меня не раздражаешь. Но когда вдруг начинаешь строить из себя невесть что, я этого не выдерживаю. Ты что, считаешь себя единственной, кому дорога Сасс? Или ты одна знаешь, что для нее хорошо? Ну, так я сообщу тебе новость. Ты знаешь не так много, как тебе кажется. Я сплю с этой женщиной, я разговариваю с ней среди ночи. Я знаю, что творится в ее голове, а когда не знаю, то беспокоюсь.

— Это весьма благородно с твоей стороны, Курт. Уверена, что Сасс это ценит. Я пыталась убедить тебя, что у меня такие же заботы, но ты, по-моему, не захотел это услышать. Ты задал мне вопрос, и я ответила. Ты предпочел не заметить этого и начал со мной спорить. Не понимаю, почему я должна улыбаться и пытаться тебя убедить, что мое мнение имеет право на существование. Это пустая трата времени. Извини, но мне пора браться за свою работу. Я должна позаботиться, чтобы эта вечеринка прошла успешно. Не ради тебя, а ради Сасс. Единственное, в чем мы с тобой сходимся, — это в желании снова увидеть ее улыбающейся.

Лизабет двинулась вперед, с негодованием оттолкнув его руку. Он только покачал головой, глядя ей вслед. Лизабет самая высокомерная особа, каких он только встречал в жизни. Ему попадались красивые и надменные женщины, и это он еще мог простить. У тех и впрямь имелись основания задирать нос. Но Лизабет?

И все-таки Сасс она нравится — трудолюбива, старательна, легко проникает в толпу гостей, роящихся вокруг дома, ходит среди них почти невидимая. Видимо, в таких случаях выгодно обладать незаметной внешностью. Да и в конце концов, кто бы стал делать всю работу без Лизабет?

— Я говорил ей десять раз, что этот проект как раз для нее, — горячо говорил Ричард, бросая взгляды на Сасс, хотя разговаривал с Марком Эвереттом, главой студии «Сони». — Однако Сасс все еще никак не может опомниться. Ты ведь знаешь, какой напряженной была работа над «Перекрестным огнем». Думаю, что ей потребуется еще некоторое время. И уж тогда мы будем готовы к разговору. Верно, Сасс?

Сасс вздрогнула и подняла голову, внезапно осознав, что разглядывает кнопки на рубашке Марка Эверетта. Вечеринка их не предполагала наличие черных бабочек, но ведь он приехал откуда-то еще. Сасс нравились мужчины в смокингах, но у мужчины во фланелевой рубашке такой земной, успокаивающий вид. В нем что-то есть. В мужчине, живущем далеко в горах на…

— Извини, Ричард. Боюсь, что я отвлеклась.

Марк рассмеялся, и Сасс отвела взгляд от Ричарда, глядевшего на нее со смесью едва скрытого разочарования и озабоченности.

— Сасс, и не слушай этого старого козла, — посоветовал Марк. — Если бы я мог устраивать себе после каждого фильма отдых месяца на два, клянусь Богом, я бы это делал. Не беспокойся. Если ты серьезно думаешь поработать с нами над «Островом», то так и скажи. Мы немного подождем и займемся второстепенными съемками. Курт уже намечается на вторую главную роль.

— Ах, Марк, это чудесно, — встрепенулась Сасс. Это была и впрямь прекрасная новость. — Я надеюсь, что ему достанется эта роль. Курт талантливый актер. Я надеялась использовать его в…

— Я уверен, что Курт с ней великолепно справится. — У Ричарда лопнуло терпение. Он так грубо вмешался в разговор, что Сасс отпрянула, однако его предостерегающий взгляд заставил ее молчать. Ричард не хотел больше ни слова слышать об Аляске, Ирландии и той книге. — Сасс, я не думаю, что Марку интересно выслушивать разговоры о том, что могло бы быть, но не вышло. И вообще, давайте забудем о делах. Лучше совершим набег на столы. Закуски просто замечательные.

Ричард подхватил под локти Сасс и Марка и увлек их к ломившемуся от закусок столу возле бассейна. Они не прошли и двух шагов, как Марка позвал юрист, имя которого Сасс забыла. Она направилась дальше с Ричардом, вежливо сторонясь людей, пытавшихся как-нибудь обратить на себя ее внимание, слишком сердитая, чтобы остановиться и поговорить с кем-либо.

— Что все это значит? — сурово поинтересовалась Сасс, не убирая с лица улыбки.

— Тебе не обязательно рассказывать свою маленькую историю всем на свете, Сасс. Ты начинаешь производить несколько странное впечатление, пойми. Ты не видела, как на тебя смотрят люди. Никто даже и не слышал про эту глупую книгу, и никому не интересно, что ты ездила на Аляску, чтобы купить права на нее. Так почему бы тебе не вести разговор о том, что по-настоящему интересно гостям, а не делать из себя ребенка, захотевшего пони, хотя сама живешь в самом центре Нью-Йорка. Никому это не интересно, Сасс.

— Извини меня, Ричард, но я не верю, что существуют правила беседы за коктейлем. Я не просила устраивать эту вечеринку, но раз уж эти люди приехали сюда, так почему бы не поговорить о чем-то еще, кроме зрительского рейтинга, новых голливудских скандалов или интерьера для съемок? Почему бы мне не рассказать о книге, поразившей меня?

— Потому что ты никогда не снимешь по ней фильм.

— Откуда у тебя такая уверенность? Боже, Ричард, неужели ты стал таким узколобым? Я считаю, что всей этой толпе не мешало бы читать что-нибудь, помимо выжимок из сценария на двадцати страницах.

Раздраженная, Сасс направилась к краю патио, подальше от блеска огней и любопытных ушей, жаждущих услышать, что же так рассердило Сасс Брандт. Ричард поспешно направился за ней следом, ощущая на себе множество глаз. Он пытался улыбаться, заверяя этим всех гостей, что ничего не происходит, что это лишь обычный разговор двух старых друзей и компаньонов. Улыбка исчезла в тот момент, когда он догнал ее.

— Сасс, что с тобой происходит? По-моему, ты просто не понимаешь, как ужасно ведешь себя в последнее время. Это так на тебя не похоже. Ты дала мне пощечину, отправившись на Аляску, несмотря на мои заверения, что я и так предпринял все возможное, чтобы получить эти права. Ты напугала бедную Лизабет до полусмерти, сбежав от нее.

Сасс откинула волосы и закатила глаза.

— Послушай…

— Нет, это ты послушай, — взвился Ричард и тут же пожалел об этом. Он понизил голос и положил ей на плечо руку. — Сасс, ты ведь всегда прислушивалась к нашим советам. Но с этой книгой ты просто стала неузнаваемой. Ты ведешь себя как избалованный ребенок, а ведь ты и в детстве такой не была. Девочка моя, у тебя что-то другое, не просто неудача с «Женщиной в конце тропы». Тут что-то больше. Расскажи мне. Что там произошло с тобой?

Сасс посмотрела на него, затем перевела взгляд на океан. В этот вечер ее не успокаивал вид его бескрайней дали. Она вздохнула.

— Ричард, это нелегко объяснить. Книга значила для меня так много еще до моей поездки. Но когда я встретила Шо…

— Эй, люди!

Все собравшиеся повернулись на звук приветственного возгласа и заулыбались. На сцене появилась Келли Картер. Теперь все в порядке, вечеринку можно считать состоявшейся. Репортерша, а нередко и заноза в заднице, Келли неподражаема и всеми любима. В доме у Сасс она была желанной гостьей в любое время. Даже стоящая в тени Сасс улыбнулась, хотя не могла видеть вход, где Келли застыла как королева, принимающая почести от своих подданных. Только Келли могла себя чувствовать как рыба в воде среди толпы невероятно красивых людей.

Сасс увидела, как все засуетились и устремились в сторону Келли, управлявшей ими как опытный политик. Но что-то она не торопится разыскивать Сасс. Обычно Келли пулей неслась к хозяйке дома, на бегу приветствуя остальных гостей. Сасс захотелось поскорей с ней встретиться. Тогда и Ричард избавится от своего дурного настроения, и Сасс, пожалуй, сможет по-настоящему повеселиться.

— Келли упивается триумфом от своего запоздалого появления, — пробормотал Ричард.

— Пускай. Она заслуживает это. Она и в самом деле одна из немногих в городе, кого каждый искренне рад видеть.

— Сасс! — крикнула Келли. — Сасс, иди сюда, смотри, кого я привела. Этот человек клянется, что ты захочешь его видеть, а я заверила его, что ты меня прогонишь, если он солгал. Сасс, погляди на этого гостя.

Келли смеялась так, что едва могла говорить. Голос у нее был громче некуда, и Сасс невольно подчинилась. Она направилась к приятельнице. В это время толпа разделилась, часть гостей направилась к бару и столу с закусками. А в образовавшемся пространстве стояла во всем своем величии Келли Картер: ее силиконовые груди были готовы выскочить из расшитого жемчугом лифа, тонкие ноги непонятно как выдерживали массивное тело, а крошечные стопы красовались на элегантных каблуках. Тут хозяйка дома вышла из тени на свет, оставив под деревьями Ричарда. Последние поклонники расступились, и Келли взяла под руку пришедшего с ней гостя.

Сасс шагнула вперед. Увидев ее лицо, озаренное радостью и нежностью, Ричард тут же взял это себе на заметку. Сасс Брандт, казалось, забыла о существовании Келли Картер. Все ее необыкновенно бурное радушие было направлено на нового гостя.

— Шон, — тихо воскликнула Сасс. — Я не верю своим глазам. Неужели ты здесь?

Она взяла Шона за руки жестом хозяйки, приветствующей нового гостя. Но глаза ее лучились светом, улыбка сияла; Шон смотрел в ее лицо и чувствовал, что оживает. Он был готов рассмеяться от облегчения — ведь он так боялся, что Сасс переменилась. Но ирландец даже не улыбнулся. Вокруг столько людей, столько глаз устремлено на него, что ему просто не по себе.

— Я тоже не верю, Сасс. Я сомневаюсь, что на всей Аляске отыщется столько красивых людей, сколько тебе удалось собрать в твоем великолепном дворце.

Сасс засмеялась.

— Это не дворец, а мой дом. Большой, верно, но все-таки мой дом. И ты в нем самый желанный гость.

Шон наклонил голову, и у Сасс даже не было уверенности, что ее приглашение ему приятно. Конечно, он чувствует себя неловко. Да как может быть иначе, когда он явился в джинсах и сапогах, а все разодеты в вечерние наряды. Впрочем, забавно, но выделяется тут именно он, другие кажутся по сравнению с ним поварами или официантами. Сасс спрятала улыбку. Она привыкла ко всеобщему вниманию, а ему от этого не по себе.

— Сасс, я и не знал, что у тебя торжество. Может, я приеду в другой раз? — Шон огляделся вокруг. — Сасс, у тебя день рождения или что-то в этом роде?

— Нет, вовсе нет, — мягко ответила она, подходя к нему ближе и вдыхая запах сосен и снега. — Вечеринка устроена для того, чтобы развеселить меня. Просто я вернулась в Калифорнию не в лучшем расположении духа и мой… — Она замялась. Странно, но ей не хотелось говорить о Курте. Не сейчас. — Мои друзья решили, что мне необходимо развлечься. Но ты не беспокойся. Вообще, я охотней посижу и поговорю с тобой и не буду играть роль хозяйки. Выбирай: сад, берег, библиотека? Где мы устроимся?

— Сад лучше всего, Сасс. Немного воздуха мне не помешает. Боюсь, что я слишком давно не стоял среди такого количества народу. Как ты тут можешь дышать?

— С большой осторожностью, Шон Коллиер. Тут я никогда не делаю глубоких вдохов. Ладно. Пошли в сад.

Они прихватили из буфета два бокала вина и поднос с закуской. Никто их не остановил. Все собравшиеся были заинтересованы. Приезд Шона явно стал самым интересным событием, случившимся в этот день. Новый гость вызывал повышенный интерес и не только своим внешним видом. Он пришел к Сасс и ушел с ней, не сводя с нее глаз. Все просто, и эта простота смущала, к восторгу Сасс, почти всех гостей.

— Ты не мог выбрать времени лучше.

Шон молчал и пил потихоньку вино; казалось, ему это нравится. Сасс протянула ему поднос. Он выбрал большую креветку, молча ее съел, смял салфетку и огляделся по сторонам.

— Какой приятный сад. Я и забыл, что бывают такие места. Когда-то у меня тоже был сад. И дом. И я думал, что со временем в нем будут бегать дети… — Он пошел вперед, образы Мойры и детей, которых им не было суждено иметь, жестко пульсировали в голове, и ему захотелось вытащить их оттуда собственными руками и отшвырнуть прочь. Он резко остановился и повернулся к Сасс.

— А почему в твоем саду нет детей?

Остановившись возле каменной скамьи, Сасс присела; длинная юбка облегала ее ноги. Тонкая блузка с серебристыми и голубыми нитями сверкала под декабрьской луной.

— Ты замечательно умеешь поддерживать светскую беседу. — Она засмеялась, приглашая его присоединиться к шутке. И тут же вспомнила, что Шон не из тех, кого можно легко сбить с толку. Слова эти он произнес серьезно. Поэтому она поглядела на него и искренне ответила: — Детям нужен отец, Шон. У меня не было такого человека, какой мог бы стать отцом моих детей.

— Но скоро ты уже не сможешь родить ребенка.

— Господи, Шон, мне ведь не так много лет.

— Матери должны быть молодыми. Достаточно молодыми, чтобы бегать и играть с детьми. Моей было восемнадцать, когда я родился.

— Она жива?

Шон покачал головой. Он поднял бокал и прикончил вино одним большим глотком. Сделав это, он полюбовался на тонкий хрусталь, подняв его, как жертву, к звездам, и на миг Сасс затаила дыхание. Ей вдруг показалось, что он швырнет его о камень. Но Шон просто опустил руку. Взглянув искоса на Сасс, он покачал головой.

— Нет, она умерла. Ее тоже убил мой отец. Не буквально, разумеется. Лишь горем, что он обрушил на нее.

Сасс хотела возразить, что его мать могла бросить отца, но благоразумно промолчала. Если вспомнить о позоре Мойры, то Тайлер Макдональд, видимо, и впрямь приложил руку к тому, чтобы свести мать Шона в могилу. Она покачала головой, не желая думать о грустных днях в жизни Шона теперь, когда его появление сделало ее такой удивительно счастливой. Голосом, ясным, как звезды у них над головой, она заговорила на другую тему.

— А как ты нашел Келли?

— Я ее не находил. Она спасла меня от молодцов, охраняющих твои ворота, Сасс. Я убеждал их, что мы с тобой знакомы, но они все равно не хотели меня пускать. Что у тебя за дом, в который не пускают друзей?

— Они бывают тут не всегда, Шон, но, в общем, ты прав. Сюда так просто не войдешь. Ведь ты вернулся в реальный мир, а тут есть чего бояться, не только снежных заносов и метелей.

— Святая Мария, если таков реальный мир, то я никогда в нем не жил. У меня двери дома всегда были открыты, и в Ирландии, и на Аляске.

— В Лос-Анджелесе или Нью-Йорке двери закрыты всегда, — возразила Сасс, и он ответил ей улыбкой. Не широкой, но и не той, что скрывала его боль, так ужасно застывшую на лице, когда они сидели перед умирающим огнем. Она улыбнулась ему в ответ, и у нее вдруг стало спокойно на душе. Еще пару часов назад ей казалось, что грустит она от того, что потеряла его книгу; теперь же внезапно поняла, что ей не хватало его самого. Шон Коллиер принес с собой волшебный покой ее душе, хотя его собственное сердце терзалось воспоминаниями. Она поняла, что он стал ее другом. И пока он по-прежнему молчал, не в силах или не желая вести непринужденную беседу, свойственную голливудской вечеринке, Сасс заполнила пустоту.

— Знаешь, я счастлива, что Келли с первого взгляда узнала в тебе друга. Я в восторге, что ты сюда приехал. Но признаюсь тебе, Шон, я поражена. Никогда не думала, что увижу тебя еще раз, и вот ты здесь, без предупреждения. Но ведь ты приехал с каким-то делом, Шон? Какое же оно?

Сасс аккуратно поставила рядом с собой на каменную скамью поднос и бокал. Сцепив пальцы на коленях, она ждала его ответа, сознавая, что готова сдвинуть с места небо и землю, если он только пожелает. Шон отошел от нее на пару шагов, крутя в пальцах бокал, сверкающий в его ладони как волшебный кристалл. Наверно, он волшебник, произносящий заклинания, а может, просто человек, не привыкший к разговорам и черпающий вдохновение из чего-нибудь красивого, находя в нем подходящие слова. Вероятно, в сверкающем талисмане таилось откровение, так как через секунду он уже повернулся к ней.

— Я хочу отдать тебе книгу моего отца, Сасс Брандт.