Грозы и звёзды

— Тебе не обязательно провожать меня домой, Лиам.

Затем я натянула юбку и сапоги, и оглядела тёмную комнату в поисках своего лифчика.

Я обнаружила его висящим на указательном пальце Лиама.

— Это ищешь?

Я схватила лифчик, после чего бросила полотенце на кресло.

— Ты собираешься зайти к моим родителям перед поездкой на Аляску?

Закончив застёгивать лифчик, я подняла глаза на Лиама. Зрачки Лиама сделались совсем узкими, превратившись в крошечные чёрные точки на фоне сверкающих радужных оболочек.

— Лиам?

Он медленно поднял на меня глаза и сглотнул.

— Что?

— Дом моих родителей. Ты собираешься заходить?

— Нет. Зачем?

Меня переполнило чувство облегчения.

— Просто не хотела, чтобы мои родители знали, что мы переспали.

— Ты жалеешь, что соблазнила меня, Николь?

Я закатила глаза.

— Я едва ли тебя соблазнила.

Лиам не спеша потянул за лямку лифчика, которая упала с моего плеча.

— Ну что, выбросила меня из головы?

Нет. Он только обосновался там ещё глубже. Но, несмотря на всю свою честность, я решила солгать.

— Да. Теперь я, наконец-то, смогу с этим покончить.

Я отступила и двинулась к креслу, рядом с которым лежал мой топик. Я подняла его и натянула на себя, после чего взяла полотенце и сложила его. Вода начала стекать с моих волос на топ, из-за чего розовая хлопковая ткань прилипла к моей коже.

Я направилась к двери, где взяла свою сумочку, после чего повернулась, чтобы сказать Лиаму, что ему не надо было провожать меня до дома, но вместо слов у меня изо рта вырвался вздох, так как оказалось, что Лиам стоит прямо передо мной, то есть почти вплотную ко мне. Кончик моего носа прошёлся по его небритому подбородку.

— Признай уже, что ты наполовину рысь.

Он опустил голову, и в уголках его глаз появились небольшие складочки.

— Я на сто процентов волк.

Он протянул руку, обогнув моё тело, и я подумала, что он притянет меня к себе и признается, что он хотел бы провести со мной ещё одну ночь. Но он потянулся не за мной, а к двери. И ни разу за все пять минут, что мы шли ко мне домой, он не намекнул на то, что хотел бы повторения.

Перед моей входной дверью он спросил:

— Значит, ты живёшь здесь с Нэйтом?

Я нахмурилась. Разве я сказала Нэйт вместо Найла? Иногда такое случалось… я могла путать своих братьев.

— Нет, с Найлом. Нэйт живет на холме.

Я кивнула головой в сторону трехэтажного коттеджа, из которого открывался идеальный вид на сверкающий пруд.

— Ты когда-нибудь был у него?

— Он никогда не приглашал меня.

— Правда? — я пожевала свою нижнюю губу. — Он жил с Бейей за пределами поселения, так что я не думаю, что он считает это место своим домом.

Может быть, именно поэтому он не приглашал туда Лиама.

— Но теперь, когда они расстались…

— Она тебе, правда, нравилась?

— Да. И всё ещё нравится. Я в тайне надеюсь, что они снова сойдутся.

Взгляд Лиама прошёлся по тёмным окнам коттеджа Нэйта. Шторы не были задернуты, так как он, вероятно, всё ещё был на мальчишнике.

— В любом случае… — я отперла дверь. — Спасибо за сегодняшнюю ночь.

Обхватив себя руками за талию, чтобы согреться, я подождала, пока он что-нибудь скажет. Всё что угодно. Хотя бы «спокойной ночи» или «хорошего дня», но он просто смотрел на меня в тишине.

Мне, вероятно, следовало спросить его, не жалеет ли он о случившемся, но я слишком боялась его ответа. Стуча зубами, я проговорила:

— Надеюсь, на Аляске всё пройдёт хорошо.

Он кивнул головой на мой дом.

— Не хочу, чтобы ты простыла.

Я поняла, что наше вечернее свидание не могло волшебным образом заставить Лиама доверить мне дела стаи. Этот мужчина был крайне загадочным, и пара часов, проведённых в моих объятиях без одежды, не сделали его более понятным. А чего я ожидала? Что близость наших тел сможет сблизить наши сердца? Я по-прежнему не жалела о сегодняшней ночи, но жалела о том, что свидания на одну ночь имели свои ограничения. За моими словами о том, что я хотела бы ещё одно такое свидание, скрывалось страстное желание более глубокой связи. Я хотела иметь любовника, который бы не только проникал в моё тело, но также в сердце и душу.

Моё сердце громко застучало из-за разочарования. Я вошла внутрь и была уже готова закрыть дверь, как он окликнул меня:

— Подожди.

Сквозь разочарование пробилась надежда. Может быть, я могла получить от него предложение повторить эту ночь? Или поцелуй на прощание? Я была даже готова на продолжительный взгляд.

Вместо этого я получила свернутый кусок ткани.

— Я обещал тебе моё нижнее белье. Оно чистое. Не думаю, что тебе бы хотелось получить то, что было надето на мне сегодня.

Я обхватила пальцами мягкую ткань.

— У меня осталось ещё одно действие. Мне надо поговорить по телефону со случайным человеком в течение 5 минут.

Он похлопал по карманам своих штанов.

— Я оставил телефон в коттедже, так что не могу тебе с этим помочь, но зная Найла, могу предположить, что у него есть множество интересных контактов в телефоне.

Он сделал шаг назад.

— В общем, ещё как-нибудь увидимся.

Как-нибудь?

Остатки моей надежды зацепились за это слово и разорвались в клочья.

ГЛАВА 28

Мне удалось поспать несколько часов, прежде чем зазвонил будильник на телефоне, который я поставила для того, чтобы встретиться с Майлсом. Умывшись холодной водой, я тепло оделась и поднялась на холм к выходу из поселения, где у главных ворот меня ждал «Лэнд Ровер» зеленоватого цвета.

Поскольку брат Бейи разговаривал по телефону, я шепотом поприветствовала его и пристегнулась. Он одарил меня улыбкой, а затем развернул машину и поехал вниз по скользкой дороге. На его шинах были цепи, поэтому я пыталась не переживать о скорости, на которой он ехал. К тому же Майлс родился и вырос в этих краях. Навыки вождения по снегу и льду были заложены у него в ДНК так же, как и его южнокорейские гены. Но всё же меня подмывало попросить его нажимать на педаль газа не так сильно.

Особенно, когда мы проезжали мимо того места, где мы с Грантом попали в аварию. На дереве, так же как и на моем колене, осталась отметина от столкновения. Я отвернулась, чтобы не смотреть туда, и крепко сжала свои ноги, которые начали дрожать.

— Прости. Это была мама. Она хочет, чтобы я убедил Бейю вернуться домой, и если я не смогу убедить её, она хочет, чтобы я выкрал её оттуда.

Всё могло закончиться именно этим, если Бейя пребывала в депрессии.

— Ты поэтому разрешил мне поехать с тобой? Чтобы сделать меня своим сообщником?

— Зачем же ещё? — он улыбнулся, а потом кивнул на мой живот. — Тебе сегодня лучше?

Мне понадобилась доля секунды, чтобы вспомнить о той лжи, которую я ему скормила, уходя из «Сеульской сестры».

— Гораздо лучше, но хотелось бы поспать ещё пару часов.

Я вздохнула и разжала пальцы, сжимавшие мои ноги, костяшки на которых побелели.

— И мне.

После того, как я вернулась домой вчера ночью, моему телу и голове понадобилось несколько часов, чтобы расслабиться и погрузиться в сон.

— Во сколько ты закрылся?

— В пять. Твои друзья вчера зажгли. Особенно девушка по имени Мэй.

— А… та самая Мэй.

Он оторвал взгляд от заснеженной дороги.

— Она тебе не нравится?

— Не совсем. А почему ты сказал «особенно»?

— Она и её подруга, которая поцеловала моего бармена, последние два часа танцевали на барной стойке. Вероятно, мне стоит нанять их для развлечения публики.

— Ха! Уверена, их родителям это очень понравится.

Его глаза сверкнули.

— А ты сама повеселилась?

— Да. Это было великолепно. Ну, почти. Вот если бы Бейя была с нами, это было бы по-настоящему великолепно.

Он вздохнул и замолчал, а мы как раз доехали до развилки на дороге. Посидев в течение пятнадцать минут в мрачной тишине, я покрутила ручку на магнитоле и устроилась поудобнее на всю оставшуюся часть пути. Я, наверное, заснула, потому что очнулась я из-за того, что меня начало трясти из стороны в сторону.

Когда моя голова едва не ударилась о стекло, я схватилась за ручку над головой.

— Ты не шутил, когда говорил о том, что коттедж находится далеко в горах.

Мы ехали по узкой и тёмной дороге, вдоль которой росло такое огромное количество деревьев, что даже свет не проникал сквозь них. Дорога не была ни расчищена, ни присыпана солью, но нашим протекторам удавалось разравнивать снег под собой.

— Мы почти на месте.

Я была рада это слышать, потому что тряска заставила мою волчицу ощетиниться из-за желания встать на твёрдую поверхность. Я заставила её присмиреть. Майлс не был похож на человека, который мог бы обрадоваться нашему существованию. Скорее всего, он был из тех, кто считал нас опасными хищниками и активно выступал за наше истребление.

Между высокими деревьями появилась коричневая точка, которая затем стала больше и превратилась в коттедж, размером с кукольный домик, в котором не могло быть больше одной спальни. Когда мы приблизились к нему, мне показалось, что я заметила, как на одном из окон колыхнулись занавески.

Майлс припарковал машину на узкой дорожке, которая, как будто была небрежно расчищена от снега, а затем вышел из машины. Я отстегнула ремень и тоже выбралась наружу. Мышцы на моей ноге затекли и болели из-за ночной деятельности.

— Раньше мы приезжали сюда ради зимней рыбалки на озере, — он кивнул в сторону огромной стеклянной поверхности озера недалеко от дома. — Однажды, когда мне было восемь лет, я упал в прорубь. Бейя вытащила меня, — он прикрыл глаза от яркого солнца.

— Должно быть, это было страшно.

— Просто ужасно, — он содрогнулся, словно опять провалился под лёд. — И очень холодно.

Я плескалась в мелких горных потоках в волчьем обличье, но не в облике человека. Я опустила глаза на тропинку, так как они заболели от света. Среди больших следов от ботинок, я заметила характерные отпечатки лап. Огромных лап. Я наступила на них, чтобы их огромный размер не заставил бедного Майлса начать волноваться ещё больше.

Я понюхала воздух, стараясь уловить запах Нэйта. Кто ещё мог посещать Бейю в обличье волка? Но из-за морозного воздуха я не почувствовала других запахов. Даже запах Майлса, состоящий из смеси одеколона и жира для сковородок, сделался менее резким на открытом воздухе.

— Мать твою, — прошептал Майлс, как вдруг среди деревьев раздался рык, громкость которого усилило близлежащее озеро.

Я резко повернула голову в сторону звука. Серый волк с бледно-голубыми глазами появился под частоколом из стволов деревьев. Его шея была опущена, а клыки обнажены. Животное было огромным, и это точно был не человек. Я попыталась сопоставить внешний вид волка с лицом, но не смогла вспомнить, чтобы у кого-то был такой же серебристый мех и такие голубые глаза. Я инстинктивно выставила вперёд руку и закрыла собой Майлса. Конечно же, мне не пришло в голову, что он мог найти это странным.

— Не волнуйся, Никки. Я взял ружьё.

Он произнёс эти слова где-то в районе моей шеи, из-за чего моя кожа похолодела и покрылась мурашками.

— Нет. Никакого ружья. Этот волк не причинит нам вреда.

Когда серый волк опять зарычал, Майлс пробормотал:

— Не знаю, какие передачи о животных ты смотришь, но животные рычат, когда чувствуют угрозу.

Металлический щелчок от взводимого курка заставил меня повернуться.

— Я сказала, никакого ружья, Майлс! Убери его.

— Ты совсем сдурела?

— Я клянусь тебе, что он не опасен.

Но затем меня посетила мысль, из-за которой моя кожа покрылась новой ледяной волной мурашек. Что если это был оборотень из Глейшер парка? Что если он хотел атаковать Майлса и превратить его…

«Какого чёрта ты здесь делаешь, Никки?»

Мои лопатки сжались вместе, и я заметила гигантского чёрного волка с янтарно-жёлтыми глазами, который вышел из-за коттеджа.

Значит, серым волком был Лукас…

«Садитесь обратно в машину и уезжайте».

Приказ моего Альфы сотряс все мои кости, и всё же я не могла заставить своё тело пошевелиться.

Я обхватила Майлса за запястье и попыталась опустить его руку.

— Пожалуйста, убери ружьё.

Он этого не сделал, но и не сбросил с себя мою руку.

— Их теперь двое, Ник. Если только второй не медведь.

«Заставь этого долбаного человека сесть в машину».

Я хотела огрызнуться и сказать, что пытаюсь это сделать, так как здесь определённо что-то происходило, но я не могла заговорить с волком, не вызвав у Майлса подозрений.

— Нам надо вернуться в машину.

— Моя сестра там. Что если одна из этих бешеных тварей проникнет внутрь и нападёт на неё.

— Уверена, что этого не случится. Они, вероятно, просто вышли на прогулку, — выпалила я, злая и обескураженная.

В основном, злая. А как же поездка на Аляску?

— Волки не прогуливаются.

— Эти двое точно прогуливались, — я потянула его за руку, но он не сдавался. — Ну же, Майлс. Пожалуйста.

Рычание усилилось. Я хотела закричать на Лиама и Лукаса, чтобы они заткнулись, потому что Майлс был уже заведён, и от него сыпались искры, как на улицах Бивер-Крика в зимние праздники.

— Они идут сюда. Встань мне за спину, Никки.

Прежде чем я успела попытаться его снова успокоить, он оттащил меня за спину, вскинул ружьё и прицелился в голову чёрному волку.

— Майлс, убери это долбаное ружьё! СЕЙЧАС ЖЕ!

Из-за моего крика его тело дернулось, а рука качнулась.

— Твою мать, что с тобой не так?

Он нажал на курок.

Я вцепилась в его плечо и оцарапала его когтями. Он закричал от боли и ударил ружьём мне в висок. Он, вероятно, сделал это рефлекторно, но это было, чёрт побери, больно.

Он снова поднял ружьё и направил его на Лиама.

— Беги! — захныкала я, но этот идиот бросился на Майлса.

Ружьё выстрелило. Лиам врезался в Майлса, опрокинув его вместе со мной. Несмотря на то, что снег смягчил моё падение, мой череп прошёлся по чему-то твёрдому и острому, из-за чего у меня перед глазами всё побелело.

Я моргнула, но моё и без того уже размытое зрение поплыло ещё больше, когда тёмная парка Майлса надавила на мои роговицы.

Что-то бешено застучало у меня в голове. Я попыталась разглядеть чёткую картинку, разобрать слова Лиама, но всё смешалось, потом превратилось в низкую пульсацию, а затем стихло.

ГЛАВА 29

Я резко очнулась в незнакомой кровати. Пара горящих глаз была прикована ко мне. Мой затылок и висок жестоко пульсировали.

— Какого черта, Никки? — жилы на шее Лиама натянулись, точно тросы. — Какого чёрта ты здесь делаешь, да еще и с Майлсом Парком?

Я действительно сейчас была не в том настроении, чтобы на меня рычали.

— Уже вернулся с Аляски? — резко ответила я и попыталась повернуть голову, чтобы осмотреться, но боль, пронзившая мой череп, обездвижила меня.

Трясущимися пальцами я ощупала свою голову, и обнаружила пакет со льдом у левого виска. Я попыталась скинуть его, но Лиам, сидевший на плетеном стуле рядом с кроватью, наклонился вперёд и убрал мою руку.

— Тебе нужен лёд, — его голос был теперь гораздо мягче.

— Пуля. Ты… Ты ранен?

Под его подбородком растянулись засохшие подтёки крови. Его? Моей? Майлса?

— Нет.

Я выпустила из лёгких воздух, который я там задержала.

— А Майлс? Он… жив.

Я снова оглядела голые деревянные стены, у одной из которых стоял громоздкий шкаф, на другой стене было два маленьких окна, а в третью была встроена дверь.

Его губы, одна из которых, нижняя, слегка припухла из-за моего страстного укуса, сжались.

— Он жив.

— Где он?

— Почему тебя это волнует?

Я открыла рот, а потом прищурилась.

— А почему это не волнует тебя? Разве он сделал что-то, чтобы причинить вред тебе или стае?

— Ты так и не ответила на мой вопрос. Что ты с ним делала?

— А ты так и не ответил на мой. Почему ты не на Аляске?

— Потому что волк, который всё это начал не на Аляске. Она прямо здесь, в Бивер-Крике.

— Она?

На меня накатил ужас, точно поток ледяной воды. Это была Лори? Но если это была Лори, то почему Лиам был в коттедже Бейи?

Я снова осмотрелась. Мы же сейчас были здесь? В коттедже Бейи?

— Почему ты была с Майлсом? — снова спросил он.

Неужели Майлс тоже был связан с этой волчицей? Не поэтому ли Лиаму было интересно, почему я была вместе с ним?

— Мы приехали навестить Бейю. Узнать, как она. Я сейчас в полном недоумении. Неужели Майлс в этом замешан?

Что бы это ни было.

— Неужели Бейя замешана в этом?

Между его бровями образовалась складка.

— Ты, правда, приехала навестить её?

— Да! А для чего, по-твоему, я была с ним? Или ты подумал, что мы искали местечко, где переспать?

На его челюсти задёргался мускул. Вот дерьмо. Он действительно так подумал.

— Не мог бы ты мне объяснить, какого чёрта тут происходит? Потому что я сейчас слегка в бешенстве.

Где-то в доме хлопнула дверь и снаружи спальни послышались шаги. Когда дверь со скрипом приоткрылась, я попыталась сесть, но острая боль пригвоздила меня к матрасу, точно засушенную бабочку. Я постаралась не застонать.

— Приветик, Кникнак. Рад, что ты очнулась. Ты нас порядком напугала, когда умудрилась найти один единственный зазубренный камень на всей дороге и удариться об него головой.

Лукас, который был в чём мать родила, облокотился о косяк.

Лиам встал и загородил его от моего взгляда.

— Надень что-нибудь. И приготовь ей ещё льда.

— Да-да, начальник.

— Мы же в коттедже Бейи?

Лиам развернулся и раздраженно скрестил руки, мышцы на которых натянулись. Подумать только, они обнимали моё голое тело какие-нибудь несколько часов назад.

— Да.

— Она здесь?

— Здесь.

— А Майлс?

— Мы выкинули его в паре миль отсюда.

Это прозвучало зловеще.

— Выкинули?

— Лукас сбросил его машину в канаву.

У меня отвисла челюсть.

— Вы разбили его машину?

— Удирая от бешеных волков, — медленно сказал Лиам. — Майлс немножко разогнался.

— И он бросил меня здесь?

— Он испугался за свою жизнь.

— Но не за мою?

— Ты серьёзно думаешь, что мужчина, который может ударить женщину, будет слишком беспокоиться о ком бы то ни было?

Я сжала губы вместе.

— Это произошло случайно.

— Разве?

Я очень хотела, чтобы это было так.

— Он не уехал бы, не проверив Бейю.

— Бейя отправила ему сообщение, что она уехала за пределы штата. Ах да, а ты отправила ему гневное сообщение, что ты очнулась и обнаружила, что тебя бросили.

Я заскрежетала зубами. Как же. Много. Лжи. Проведя какое-то мгновение в полной тишине, я добавила:

— Обязательно было доводить до аварии?

— Лукас ввёл ему приличную дозу наркотика, но нам надо было, чтобы он всё забыл, поэтому небольшое сотрясение оказалось весьма кстати.

— Ты говоришь так, словно аварии это какой-то пустяк, — зарычала я, снова оказавшись на обочине дороги, с ногой, зажатой под пылающим мотоциклом. — Это серьезно, Лиам. Он мог получить повреждение мозга и…

— Я сказал, что с ним всё будет в порядке, и я не лгу.

— Серьезно? А что насчет твоей поездки на Аляску? Тоже правда?

Он опустил подбородок и пригвоздил меня своим пылающим взглядом, который, вероятно, должен был испугать меня, так как он принадлежал моему Альфе, но он едва ли смог подавить разочарование, нарастающее внутри меня.

— Ты сказал, что Бейя здесь, — выпалила я. — Где она?

— В гостиной.

— Я хочу её видеть.

Его бицепсы напряглись, и плечи теперь стали казаться немного выше.

Я зарычала от бессилия.

— Я не уйду отсюда, пока ты не скажешь мне, какого черта происходит.

Он фыркнул. По-настоящему фыркнул.

— Ты не уйдешь отсюда, пока я не уйду отсюда, потому что у тебя нет машины.

Мы сидели, уставившись друг на друга, пока не пришел Лукас, одетый в штаны и черную толстовку, с пакетом, заполненным снегом.

— Не обращай на него внимания, Кникнак. Лиам ведет себя как придурок, когда чем-то обеспокоен.

Лиам, должно быть, сказал что-то в голове у Лукаса, потому что тот ухмыльнулся, когда приподнял мою голову и уложил ее на пакет со снегом

Слезы подступили к моим глазам, когда я почувствовала ужасное жжение и еще более ужасную пульсирующую боль.

— Где Бейя?

Лукас кинул на ночной столик пакет с растаявшим снегом, который он забрал у меня.

— Прикована цепями в гостиной.

Цепями?

— Почему она… Ее тоже укусил полуволк?

Лукас переглянулся с Лиамом, который кивнул, вероятно, разрешая ему объяснить.

— Её укусили, после чего твой брат запер её здесь и приковал цепями.

— Потому что боялся, что мы дадим ей слишком высокую дозу «Силлина»… — прошептала я, наконец, осознав, почему мой брат выглядел так, словно его протащили через минное поле.

— Нет. Потому что он боится, что Лиам может приказать убить её.

Я резко перевела взгляд на Лиама, руки которого все еще были крепко переплетены на его стальной груди.

— С чего ему это делать?

Когда никто из них не сказал ни слова, я обхватила пальцами флисовое одеяло.

— Ради святого Ликаона, кто-нибудь расскажите мне уже всё. Пожалуйста.

— Бейя — нулевой оборотень, — голос Лиама прозвучал так низко, что я едва расслышала его слова.

— Что?

У меня в ушах прокатился разряд статического электричества.

— Я думала… А что насчет мужчины из Глейшер парка?

— Мы не хотели спугнуть твоего брата. Мы боялись, что он перевезёт Бейю, если догадается о наших подозрениях.

Несмотря на то, что на пакете со снегом лежала сейчас только моя голова, мне показалось, что льдом было покрыто всё моё тело.

— Как?

— Похоже, Лори Морган укусила её, и яд её укуса заставил Бейю перевоплотиться. Точнее наполовину перевоплотиться. И потом Бейя откусила кусок у той девушки в лесу, у которой в итоге случилась передозировка из-за «Силлина». Но если ты спросишь меня, то я мог бы предположить, что ее «передозировка», — он показал в воздухе кавычки, — случилась из-за твоего брата.

Вся моя спина воспламенилась из-за охватившего меня возмущения.

— Мой брат никогда бы никого не убил.

— Люди совершают сомнительные поступки ради любви, Кникнак. Та девушка была недостающим звеном, ведущим к Бейе. Единствен…

— Мой брат не убийца.

Нэйт был добрым и справедливым. Он никогда не причинил бы вреда другому человеку.

Наконец, Лиам разжал зубы.

— Мы скоро все узнаем. Он едет сюда с кровью Лори.

Это объясняло ее бледность. Она поставляла кровь не для двух полуволков, а для трех.

— Откуда вы знаете?

— Она позвонила и сообщила Лукасу.

— Понимаешь, эти двое заключили небольшую сделку, — сказал Лукас, растягивая слова. — Он молчит о том, что ее укус может передать наш испорченный ген, а она добровольно играет роль банка крови.

Во что же такое ввязался мой брат?

— Неужели Нэйт пытался сделать из Бейи оборотня?

Лукас поднял глаза на Лиама.

— По словам Лори, с которой я побеседовал сегодня утром, Бейя пришла к ней после того, как твой дорогой братец рассказал ей один строго охраняемый секрет стаи, о котором он узнал, обжимаясь с Лори.

Мои глаза округлились.

— Мой брат спал с Лори?

Чёрная бровь Лукаса, которую пересекал белый шрам, изогнулась.

— Ты не знала?

— Нет, — выпалила я. — Нет, я не знала. Когда?

— Пару лет назад.

Я прижала ладони к своим глазам. Это было какое-то безумие.

— Насколько сильно вляпался мой брат? — спросила я, не решаясь убрать руки от глаз и посмотреть на своего Альфу.

— Его жизни ничего не угрожает… — сказал Лиам. — Но ему грозит изгнание из стаи.

Мои руки упали с моего лица.

— Ты только что сказал, что он не заставлял Лори кусать Бейю.

— Нет, но он солгал и утаил от меня опасные вещи.

— Чтобы защитить того, кого он любил!

Злость подавила мое волнение.

Оба мужчины долгое время молчали.

А затем Лукас сказал.

— Стая и Альфа прежде всего, Никки. Мы поклялись в верности.

— Нэйт пытался защитить ее, — прохрипела я.

— Кого ты имеешь в виду?

— Их обеих. Он пытался защитить их обеих.

Лиам наклонил голову набок, словно увидел меня в новом свете. Словно теперь я предстала перед ним предателем, а не его послушным сторонником.

— Это стоило жизни трем людям, Николь.

— Судмедэксперт и его жена мертвы?

— Нет, — сказал Лукас. — Но они, вероятно, умрут, если мы их не вылечим, так как мы не можем позволить им бегать вокруг и выводить новую породу оборотней, не так ли?

Снаружи раздался рев двигателя.

Я проглотила подступивший к горлу комок.

— Если ты вышвырнешь его из стаи, Лиам, вся моя семья уедет.

Лиам, который уже начал поворачиваться, остановился.

— Это угроза?

— Нет. Это не угроза; это факт. Фримонты держатся вместе, в горе и в радости.

Он задержал на мне долгий и пристальный взгляд. Я попыталась обнаружить за ним мужчину, которому я отдала свое тело этой ночью, мужчину, который щедро предложил мне свое тело в ответ, но вместо этого обнаружила незнакомца. Словно этой близости никогда не случалось между нами.

Я пыталась заставить себя не отвести глаз первой, но его холодный и пристальный взгляд напугал и ранил меня, поэтому я перевела взгляд на окно, которое выходило на лес, уставилась на хвойные деревья вдалеке, залитые обжигающим солнечным светом и задумалась над тем, что будет теперь с моим братом… со всей моей семьёй.

Мог Лиам оказаться справедливым и всепрощающим, или он был таким же безжалостным, как и его предшественница?

ГЛАВА 30

— Что за… Лукас? — ошеломлённый голос моего брата заставил моё сердце пропустить несколько ударов.

Я резко посмотрела в сторону двери спальни, но не смогла ничего разглядеть из-за Лиама. Намереваясь встать с перепачканной кровати Бейи, я упёрлась ладонями о флисовое одеяло и оттолкнулась, превозмогая боль, которая ощущалась так, словно мой череп пронзила тысяча мелких осколков.

Комната накренилась, когда я села и придвинула ноги к краю кровати. Я сосредоточилась на своём дыхании, пока не перестала чувствовать себя, как на карусели. Как только пол под моими сапогами перестал двигаться, я встала и сделала шаг.

Моя голова.

Моя бедная-бедная голова

Я поднесла руку к ране, в основном, чтобы удостовериться, что мозг не торчит у меня из головы. Когда моя рука окрасилась кровью, на меня накатила тошнота, и всё поплыло перед глазами.

Я качнулась и вытянула руки вперёд, чтобы не рухнуть на пол. В итоге я рухнула на тело, по сравнению с которым, пол показался бы мне мягким ковриком.

Лиам просунул руки мне под мышки, не дав мне упасть, и прижал меня к себе.

«Что такое ты пытаешься сделать?»

— Мне надо увидеть брата.

Я указала в сторону двери, замахав в воздухе окровавленным пальцем. От его вида и запаха к моему горлу подступила тошнота. Я крепко сжала челюсти. Я не хотела, чтобы меня стошнило. Я собиралась сдержаться. Когда мои внутренности успокоились, я проговорила:

— Теперь ты можешь меня отпустить.

Лиам что-то пробормотал, но я не расслышала его из-за шума крови в ушах.

— Никки? — мой брат стоял в проёме двери, и его подбородок начала заливать краска. — Какого чёрта вы с ней сделали?

Вот дерьмо. Я не подумала о том, как это выглядело.

— Это не то… Они не….

Он пересёк комнату и попытался высвободить меня из рук Лиама, но наш Альфа, должно быть, прорычал что-то в голове Нэйта, потому что пальцы моего брата застыли в миллиметре от моего тела.

— Это правда? — кадык Нэйта дернулся. — Что ты упала.

— Да.

Он сощурил тёмные глаза и посмотрел на Лиама. Его брови сдвинулись вместе.

— Тебя кто-то толкнул?

— Нет.

Он продолжил осматривать меня.

— Я клянусь, что это произошло случайно.

Он провёл рукой вниз по своему лицу, по своей густой бороде и испустил глубокий вздох.

— Давай уже покончим с допросом, Колейн.

Лиам кивнул.

— В гостиную. Прямо сейчас.

Мой брат начал двигаться медленно, с неохотой, но не остановился.

Когда Лиам развернулся к кровати, я упёрлась ногами в пол.

— Нет.

— Что нет?

— Я не лягу обратно в кровать. Я иду в гостиную.

— Тебе надо лечь.

— Что мне надо, так это быть рядом со своим братом.

Лиам хрипло вздохнул.

— Меньшее, что ты можешь сейчас сделать, это позволить мне быть рядом с ним перед тем, как ты вышвырнешь нас из стаи.

— Я никого не вышвыриваю из стаи, — резко зарычал он, обдав мой ледяной лоб горячим дыханием, которое походило на язык пламени.

Я вздёрнула подбородок и посмотрела ему в глаза.

— Я имела в виду: прежде чем ты предложишь нам покинуть стаю.

Его челюсть начала сжиматься и разжиматься одновременно с мышцами на руке, которой он обхватил меня.

— Ладно.

Он поднял меня на руки.

— Я могла бы дойти сама, — пробормотала я.

«А я мог бы привязать тебя к кровати. Вероятно, мне следовало сделать это прошлой ночью. Это избавило бы меня от кучи проблем и огромной головной боли, мать его».

Мой рот раскрылся в немом изумлении, в то время как он прошёл вместе со мной по узкому коридору.

— Ты настоящий альфа-придурок.

«Я никогда и не притворялся никем другим, дорогая».

— Не называй меня «дорогая».

Он ухмыльнулся и вошёл в комнату, заполненную разномастной мебелью, начиная с вельветового дивана бутылочного цвета и заканчивая плетёными стульями, складным металлическим столом и ветхим деревянным комодом, на котором стояли кипы старых книг.

Тихий вой заставил меня оторвать взгляд от декора, который больше походил на фотографии интерьеров из категории «было». Бейя была прикована к стене крепким поводком. Точнее, это было животное, у которого были густые волосы цвета красного дерева, выдающиеся скулы и светло-карие глаза. Все остальные части её тела были абсолютно неправильными, вытянутыми, покрытыми шерстью и сморщенными. Её уши были заострёнными, как у волка, но располагались на месте человеческих ушей.

«Уверена, что не хочешь вернуться в постель?» — прошептал Лиам у меня в голове.

Я кивнула.

Он усадил меня на диван с такой нежностью, с какой он делал это со Штормом. И затем, словно он хотел загладить свою вину после того, как назвал меня проблемой и головной болью, он подложил мне подушки под поясницу и лопатки.

У Бейи всегда были пышные формы. Но теперь её ребра торчали из-под красновато-коричневого меха, который покрывал её живот и бёдра, обтянутые плотью землистого цвета. Ела ли она что-нибудь ещё кроме крови в последние несколько недель? Меня начало подташнивать от одной этой мысли, но всё же я не отвела взгляда от её стеклянных, золотистых глаз.

Мой брат сидел на краю дивана, закрыв лицо руками. Я коснулась его колена, чтобы напомнить ему о том, что я была здесь. Рядом с ним.

Он сделал глубокий вдох, затем опустил руки, одну из которых положил на мою, и сжал мои пальцы.

— Как вы всё узнали?

Лиам сел на подлокотник другого вельветового дивана цвета детской неожиданности, который определенно нужно было запретить.

— Твоя сестра привела нас сюда.

Я так быстро подняла на него взгляд, что мне показалось, что моя голова снова прошлась по зазубренному камню.

— Вы следили за мной?

— Не совсем, — сказал Лукас, который стоял в тени угла комнаты, словно пытался слиться с ней.

И это у него хорошо получалось.

— Браслет Бейи на месте преступления, — Лиам соединил пальцы. — Он навёл меня на некоторые мысли, поэтому я вызвонил Лукаса, чтобы провести небольшое расследование.

Я впилась зубами в свою нижнюю губу.

— Ты вообще планировал поделиться тем, как работает волшебный яд Лори, с кем-то ещё кроме своей невесты, Нэйт? — Лиам хрустнул пальцами. — Или ты недостаточно доверял мне, чтобы поделиться со мной этой информацией?

Мой брат сидел и теребил заусенец, который в итоге начал кровоточить.

— Я даже не собирался рассказывать об этом Бейе.

Бейе, которая сидела сейчас на четвереньках, прижавшись животом к полу, и скулила.

Нэйт посмотрел в её сторону и вздрогнул.

— А что касается тебя, Лиам, Лори умоляла меня ничего тебе не говорить, так как она никогда никого раньше не кусала, но она обещала рассказать тебе сразу же после того, как закончится твой период скорби.

— Период скорби закончился, когда я стал руководить стаей, и с тех пор прошло уже несколько месяцев. Так когда конкретно она собиралась поделиться со мной этой информацией, и откуда она вообще знала об этом эффекте, если она никогда раньше никого не кусала.

— Алекс… он был не таким дисциплинированным, и Лори приходилось всё время заметать за ним следы.

Я резко вдохнула.

— Как часто ей приходилось заметать за ним следы?

— Очень часто, — Нэйт вздохнул. — Но к счастью, их укусы передают ген только в полнолуние и только когда они в волчьем обличье.

— Лори поведала тебе об этом у себя в постели? — сказал Лукас ровным голосом. — Или ты тоже был в команде заметальщиков следов?

Брат резко выпрямил шею, и его взгляд метнулся в мою сторону.

— Всё в порядке, Нэйт, — я сжала его колено. — Я уже слышала об этом, и я не сужу тебя. Я имею в виду связь с Лори.

Его кадык дёрнулся.

— Я облажался, Лиам. Я тебя подвёл. Я подвёл стаю. Подвёл свою невесту, — его голос дрогнул на последнем слове, а потом его глаза покраснели, и во второй раз за всю свою жизнь я увидела, как слёзы потекли по щекам моего брата.

— Кто-нибудь еще знает об эффекте, который вызывает яд Лори? — спросил Лиам.

— Никто из ныне живущих.

Несмотря на то, что моя голова пульсировала от каждого моего движения, я придвинулась поближе к Нэйту и обняла его сгорбленное тело.

— Ох, Шишечка, как же я облажался.

— Мы сможем всё исправить, — прошептала я.

— Сомневаюсь, что это можно как-то исправить.

— Полнолуние в эту пятницу. Может быть, оно как-то повлияет на её состояние?

Это имело смысл, так как луна воздействовала на магию оборотней. Старейшины стаи, которые больше не могли перевоплощаться по желанию, могли без проблем менять обличье в те дни, когда луна была большой и яркой.

Мой брат моргнул и посмотрел на меня глазами, блестящими от слёз.

— Я не смею надеяться…

Я начала медленно поглаживать его спину круговыми движениями. Я оценила выражение лица Лиама в поисках надежды, но уголки его губ были опущены вниз.

Из брата вырвался неровный вздох.

— Что вы планируете сделать с Бейей… и со мной?

— Бейю надо доставить в бункер. Её брат… — Лиам оглядел меня так, словно это я устроила ему здесь засаду вместе с Майлсом, — собирался навестить её сегодня. Если он увидит её в этом состоянии… в общем, ты в курсе, чем это для него кончится.

Мой брат напрягся всем телом, а затем кивнул.

— И как это для него кончится?

Я боялась, что он ответит «смертью», но надеялась (я довольно часто питала надежды в последнее время), что он этого не сделает.

— Не очень хорошо, — загадочно проговорил Лукас.

Лиам вздохнул.

— А что касается тебя, Нэйт, ты больше не сможешь быть моим Бетой.

Он сглотнул и опять покачал головой.

— Я понимаю.

Я подождала, пока Лиам не озвучит ещё одно наказание, потому что такое не могло закончиться одним лишь понижением в должности. Или могло?

Когда он встал и ничего больше не добавил, я нахмурилась.

«Ты, кажется, разочарована моим вердиктом, Никки».

— Скорее приятно удивлена твоей снисходительности.

Он провёл ладонями по джинсам.

— Нэйт, ты же понимаешь, что если полнолуние ей не поможет, нам придётся принимать сложные решения?

Когда брат всхлипнул, моя и без того сдавленная грудь сжалась ещё больше. Я отправила безмолвную молитву Ликаону, чтобы он помог исправить ошибку Лори.

Как она вообще могла согласиться укусить Бейю, зная, чем это могло закончиться?

— Бейя, и правда, попросила об этом?

Нэйт обратил на меня свои задумчивые карие глаза и кивнул головой так незаметно, что я приняла это за тремор.

— Почему Лори не отказала ей?

— Бейя стала угрожать, что расскажет о ней. И поскольку репутация Лори в стае и так уже была довольно печальной, она согласилась.

Я в шоке уставилась на Бейю. Неужели она, в самом деле, решила прибегнуть к шантажу, чтобы получить желаемое? Она повернула голову к стене и сморщила свою морду, и тут в напряжённом воздухе раздался стук. Я подпрыгнула, из-за чего моя голова опять разболелась.

«Это Даррен. Тебе надо наложить швы».

Лукас оторвался от стены, направился к двери, и широко её распахнул. Оборотень, который принимал роды, когда родилась я, мои братья, а также почти все дети в нашем поколении, вошёл в комнату. Редеющие светлые волосы прилипли к его лицу в разных местах. Его, должно быть, предупредили о том, что за зрелище его ждёт, потому что на его лице отразилась жалость, а вокруг глаз и рта появились морщинки.

— Простите. Приехал, как только смог.

Он подошёл ко мне.

— Как дела, детка?

Гораздо лучше, чем у половины людей в этой комнате.

— Не так уж и плохо.

Лиам присел на корточки перед Бейей. Я было подумала, что он говорил с ней по мысленной связи, но потом вспомнила, что она не была с ним связана. Его некогда сердитое выражение лица смягчили жалость и усталость. Спал ли он вообще после того, как проводил меня до дома? Вероятно, нет.

Развернув своё огромное тело, он посмотрел на моего брата.

— Нэйт, ты найдёшь машину Майлса в миле отсюда. Сообщи об аварии, после чего проследуй за машиной скорой помощи до больницы. Не отходи от Майлса, пока он не очнётся. Я хочу знать, что он запомнил.

Мой брат поднялся, из-за чего моя рука, лежавшая на его спине, упала на тёплый вельвет.

— И мы отправили ему сообщение с телефона Бейи, что она находится за пределами штата. В Калифорнии. Ты же именно это сказал её соседу?

Значит, Лиам тоже был у неё на квартире… и почему это меня удивило?

— Убедись, чтобы все запомнили именно эту историю. Нам не надо, чтобы её семья начала волноваться.

Лиам подошёл к стене, дёрнул за цепь и одним резким движением оторвал её от стены, словно она была сделана из пластика, а не из металла.

— Лукас, перевези Бейю в бункер.

Он передал цепь своему Бете, который потянул за неё как за поводок, заставив Бейю подняться.

— Подождите, — Нэйт вынул ключ из своего кармана. — Вот.

Его рука задрожала в воздухе.

— Я не могу ее отпустить.

— Я знаю, — Нэйт вздохнул. — И тебе, вероятно, не следует этого делать.

Лукас положил ключ в карман.

— Подождите.

Нэйт исчез в спальне, затем вернулся с флисовым одеялом, которое я запачкала, и обернул им угловатое и нагое тело Бейи.

Как только я проговорила вслух: «Она гораздо спокойнее остальных», — её ноздри раздулись, а кожистые губы вытянулись вперёд. Она замотала головой из стороны в сторону и начала водить мордой по пятну крови.

Когда с её клыков закапала слюна, Лукас дважды намотал цепь на руку.

— Она среагировала на запах крови Никки!

Неожиданно Бейя посмотрела на меня.

Я резко вдохнула, и вжалась в диван от страха. Металлическая цепь звякнула. Бейя бросилась на меня, оттолкнув брата на самодельный кофейный столик и заставив Лукаса дёрнуться вперёд. Лиам кинулся ко мне и закрыл меня собой.

— Бейя, успокойся! — захрипел Нэйт, в то время как Лиам зарычал, схватил её за удлинённую шею и приподнял от пола.

Она сдавленно заскулила и ударила по его вытянутой руке, расцарапав её своими загнутыми жёлтыми когтями. У Лиама пошла кровь. Он ещё сильнее сжал пальцы, его костяшки побелели как снег.

— Лиам, не убивай её, — прохрипел Нэйт. — Пожалуйста. Прояви милосердие.

Я начала переводить взгляд со своего Альфы на брата и обратно, мои губы задрожали. Я хотела поддержать Нэйта. Но не смогла ничего сказать. Я едва ли могла дышать. Когда руки Бейи повисли по бокам, голова откинулась назад, а веки опустились, я разжала рот и набрала полные лёгкие кислорода.

— Я не убил её, хотя мне следовало это сделать.

Лиам бросил её Лукасу, словно какую-то куклу, которая растеряла всю набивку.

— Спасибо.

Нэйт проследил покрасневшими глазами за тем, как черноволосый Бета вынес Бейю из коттеджа.

— Спасибо, — снова прошептал Нэйт, после чего, шатаясь, тоже вышел за дверь.

— Что если она нападёт на Лукаса? — проговорила я.

— У него в машине шприц-пистолет с успокоительным. Я попросил Лукаса использовать его.

— Вот, Лиам.

Звук открывающейся молнии заставил меня снова перевести внимание на Даррена, который искал в своей нейлоновой сумке стерильный бинт и спирт. Не то, чтобы нам можно было занести инфекцию.

— Сначала позаботься о Никки.

Даррен осторожно развернул мою голову, раздвинул спутанные волосы и провёл бинтом, который он промочил спиртом, по ране. Когда он коснулся чувствительного места, я зажмурилась и сжала руки в кулаки, отчаянно пытаясь выровнять свой бешеный пульс.

Воздух наполнился сильным запахом ментола и ветра, а затем я почувствовала тёплый поток в прохладном воздухе коттеджа. Чьи-то колени щелкнули и руки обхватили мои сжатые кулаки, я слегка приоткрыла веки и сквозь ресницы увидела Лиама, присевшего на корточки рядом со мной. Его лицо было так близко, что я могла чувствовать его дыхание. И хотя черты его лица были напряжены, он излучал столько тепла и спокойной энергии, что я постепенно расслабилась.

— Мне понадобятся швы, Даррен?

— Зависит от того, как быстро ты хочешь поправиться.

Я продолжила смотреть в глаза Лиама, который непреклонно смотрел прямо на меня.

— Как можно скорее.

— Значит, наложим швы.

Я сглотнула.

— Я введу обезболивающее, дорогая. Ты ничего не почувствуешь.

Я пыталась храбриться. Небольшая рана на голове была ничем по сравнению с тем, что сейчас происходило.

— Ты можешь поехать с остальными, Лиам. Даррен отвезёт меня домой.

— Я им не нужен.

Слова «мне ты тоже не нужен» вертелись у меня на языке, но они так и остались непроизнесёнными, потому что, хотя он и не был мне нужен, я была рада тому, что он остался.

— Прости, что назвала тебя альфа-придурком, — проговорила я.

«Меня называли словами похуже, Шишечка», — он произнёс моё прозвище не без доли сарказма.

Я чуть было не сказала ему, чтобы он не называл меня так, как вдруг кончик иглы проткнул мою кожу.

— Расскажи мне о своём легендарном прозвище. Как ты его получила? — спросил он вслух.

Я сжала зубы и со вздохом произнесла:

— Признание за признание.

«Вы такая требовательная, мисс Фримонт», — его дыхание проникло мне в рот через приоткрытые губы.

— Ладно. Но ты первая.

Моя голова приятно онемела. Мне даже захотелось, чтобы это онемение распространилось до виска. Ведь он находился в непосредственной близости.

Сморщив нос, я призналась:

— Как ты знаешь, я самая младшая в нашем семействе. Когда Нолан и Нэш впервые перевоплотились, я очень им завидовала, — в этот момент Даррен пальцами прощупал мой затылок. — Важно заметить, что на тот момент мне было восемь, и я была невероятно доверчивой.

Я облизала губы, потому что одиннадцать лет спустя эта история казалась мне не менее унизительной.

— Найл, который пока тоже не перевоплощался, но был уже близок, убедил меня в том, что если съесть сосновую шишку, мой ген оборотня активируется быстрее.

Даррен усмехнулся.

— Да-да. Продолжайте надо мной смеяться, док.

Лиам улыбнулся. От его широкой улыбки у меня перехватило дыхание.

— Только не говори, что ты повелась.

— Попалась, как рыба на крючок, — призналась я.

— Мне пришлось прописать довольно сильное слабительное, — вставил Даррен.

Я хотела повернуться и сердито посмотреть на него, но он крепко обхватил мою голову пальцами, не дав ей повернуться.

— Вам обязательно было рассказывать это? А как же врачебная тайна?

— Это правило не распространяется на Альфу стаи, — объяснил доктор. — К счастью, Николь проглотила довольно маленькую шишку.

Вся кровь подступила к моим щекам.

— Я передумала. Пусть лучше я истеку кровью.

Лиам щёлкнул языком.

— Если он послушает тебя, он потеряет работу и будет изгнан из стаи.

Я слегка нахмурилась. Шутил ли он, или это была реальная угроза? Я знала, что у Лиама были все полномочия лишить Даррена и того, и другого, но он же не мог так поступить… или мог?

ГЛАВА 31

— Всё готово.

Даррен обрезал нитку, которой заштопал мой череп, а затем спрыснул руки Лиама спиртом. Промокнув его раны, он убрал свои инструменты и поднялся с подлокотника дивана.

— Кого-нибудь из вас нужно подбросить до поселения?

Лиам провёл ладонями по тонким порезам, которые остались после нападения Бейи.

— Всё в порядке. Моя машина припаркована не очень далеко.

Даррен бросил взгляд в мою сторону, вероятно задавшись вопросом о моих отношениях с нашим Альфой, который не только держал до этого мои руки, но и заявил, что я поеду вместе с ним, не спросив моего мнения.

Не говоря уже о… Взгляд Даррена больше одного раза задержался на припухшей губе Лиама.

Я не стала устраивать сцену при Даррене, но когда он ушёл, и мы с Лиамом вышли из дома, я сказала:

— А может быть, я не хотела ехать с тобой.

Солнце так ярко светило, что мои глаза заболели.

Лиам, который надевал сейчас кожаную куртку, замешкался, и круглый ворот загнулся внутрь. Он медленно расправил его и проговорил:

— Я думал, я больше не альфа-придурок.

— Ты мог бы спросить моего мнения.

— Хочешь, чтобы я вернул Даррена?

— Нет.

— Ты предпочла бы поехать домой вместе с ним?

Я искоса посмотрела на него.

— Возможно.

Он сжал губы.

— Ты можешь идти, или хочешь, чтобы я подогнал машину поближе?

— Я могу идти.

— Могу я предложить тебе ухватиться за меня?

— Ты можешь это предложить.

Его брови опустились.

— И ты это сделаешь?

— Нет.

Он издал низкий рык, который отразился от обледеневшего озера.

— И раз уж мы проводим время вместе, я хочу, чтобы ты сделал признание, которое ты мне задолжал.

Его брови опустились ещё ниже.

— Спрашивай.

Моё сердце застучало немного быстрее, и я спросила:

— Тебе не нравятся парные связи, потому что Несс выбрала свою пару, а не тебя?

— Моя неприязнь никак не связана с неразделенными чувствами. Да, между мной и Несс что-то было. Это длилось очень недолго и закончилось, потому что я поступил как придурок по отношению к ней.

Его кадык дёрнулся, когда он сглотнул. Была ли это печаль, или может быть раздражение? Я не очень хорошо его знала, чтобы сказать наверняка.

— В итоге она всё равно ушла бы к Августу, так что может быть и хорошо, что всё не зашло слишком далеко. Они были не только соединены магией, но их связывало ещё много чего. С этим невозможно соревноваться.

Я ускорилась, чтобы поспевать за его размашистым шагом.

— Тебе он нравится?

— Кто? Август?

Я кивнула.

— Наши отношения стали лучше, но он никогда не переставал верить в то, что я до сих пор претендую на его девушку.

— А ты претендуешь?

Он покосился на меня.

— Они истинная пара. Когда связь закреплена, никто не может встать между партнерами.

— А если бы они её не закрепили?

— Я не хочу отвечать на вопрос, начинающийся с «если». Какой смысл обсуждать то, что уже никогда не произойдёт? Я бы предпочел сосредоточиться на том, что происходит сейчас. Я не получил девушку, но получил стаю, а потом я получил сына, но потерял его мать. Я понял для себя, что нельзя иметь всё и сразу, и меня устраивает моя судьба.

— Какая-то дерьмовая философия.

— Что прости?

— Считать, что счастье имеет цену.

— Но это так.

— Нет, не так. Счастье это не часть какой-то сделки; это состояние души. Тебе стоит попробовать, — сказала я, а потом добавила себе под нос. — Хотя ты, вероятно, не смог бы разглядеть счастье, даже если бы оно прилетело прямо тебе в лицо.

Жёсткая линия его губ смягчилась.

— Если это не из-за Несс, тогда почему тебе не нравятся парные связи?

Его взгляд скользнул по рыжевато-коричневым стволам деревьев, закрывавшим нас от солнца.

— Из-за моего отца.

Я подождала его объяснения.

— Его пара отвергла его, и поэтому он относился к моей матери как к бесполезному утешительному призу.

— О.

Я слышала, что его отец был ужасным человеком. И до меня также дошли слухи, что он убил свою жену. Но как бы я не хотела узнать всю правду, Лиам и так уже был достаточно расстроен.

Когда мы дошли до внедорожника, Лиам распахнул для меня пассажирскую дверь, а затем закрыл её за мной и сел за руль.

— Ты не мог бы высадить меня у салона Эйделин? Мне надо забрать свою машину.

— Не думаю, что тебе стоит садиться за руль.

Я закатила глаза.

— Можно подумать, Даррен сделал мне операцию на мозге. Тем более ехать мне недалеко.

— Пожалуйста, забери её, когда тебе станет лучше. Уж лучше я попрошу Лукаса забрать её, когда он закончит в бункере.

При упоминании бункера всё внутри меня перевернулось.

— Мои родители уже знают про Бейю?

— Я ничего им не рассказывал.

— Это их убьёт. Они любят Бейю.

Я упёрлась локтем в подлокотник и стала наблюдать за тем, как разворачивается белое пространство за окном.

— Что стало с людьми, которых укусил Алекс?

— А ты как думаешь?

— Неужели, они не оставили никому из них шанса?

— Тебе стоит спросить об этом Лори, но я готов поспорить, что они тут же были убиты, иначе о тайных способностях Алекса поползли бы слухи.

— Как думаешь, полнолуние может помочь им перевоплотиться обратно в людей? Или перевоплотиться полностью?

— Я бы не хотел тебя обнадёживать.

Мой оптимизм улетучился. Я также была расстроена тем, что не могла вымолвить ни слова на протяжении нескольких миль.

И только час спустя, когда мы, наконец, доехали до поселения, я смогла снова заговорить:

— Теперь, когда дело раскрыто, ты вернёшься в Боулдер?

— Да. Но только после полнолуния, когда решится судьба полуволков.

Я знала, что буду скучать по нему и Шторму. И даже по болтовне Лукаса, который озвучивал все свои мысли.

Я взглянула на Лиама, и мы встретились глазами. Мог ли он знать, что происходило у меня в голове? О, Ликаон, я надеялась, что нет. Мне было так стыдно, что я привязалась к нему за какие-нибудь пару недель. Да, мы проводили вместе слишком много времени и были один раз близки, но всё же…

— Ты скучаешь по дому? — спросила я, наконец.

Он перевёл своё внимание на дорогу.

— Мой дом там, где Шторм и стая.

Я пожевала свою нижнюю губу.

— Значит, ты уже чувствуешь себя здесь как дома?

— Да.

Всё внутри меня потеплело, а он тем временем уже подъехал к дому моих родителей и припарковался.

Прежде чем выйти из машины, он сказал:

— Мне сообщить им новости, или ты хочешь рассказать им сама?

— Я сама это сделаю.

Я сделала глубокий вдох, приготовившись разбить сердца родителей. К счастью, Нэйт уже опередил меня. Они распахнули входную дверь ещё до того, как мы успели дойти до неё. Их лица были бледными, как молоко, которое так любил поглощать Шторм.

— Вы уже слышали?

Мама переместила Шторма на другое бедро.

— Нэйт позвонил нам. Он всё ещё в больнице с Майлсом, но планирует поехать в бункер. Папа как раз собирался встретиться с ним, и я хотела бы… если я тебе больше не нужна, Лиам… — её голос дрогнул.

— Конечно. Спасибо, что присматривали за сыном всё это время.

Лиам протянул руки к Шторму, который выпустил свою бутылочку и, улыбаясь своей невероятно милой улыбкой, замахал руками, желая дотянуться до папы

Несмотря на то, что мамины глаза наполнились слезами, она тоже улыбнулась, вторя Шторму.

— Пожалуйста. Мы классно переночевали с ним вместе. Надеюсь, вы двое хорошо повеселились, несмотря на…

Она сглотнула, а я вдохнула в себя так много воздуха, что закашлялась. Лиам же был абсолютно невозмутим, и ответил, что ему был очень нужен этот перерыв, и что он даже не знает, как их благодарить за проявленное великодушие.

Я понимала, что мне не стоит беспокоиться о том, что родители узнают, насколько хорошо мы повеселились, но разве меня это когда-либо останавливало? Нет. Тем более что последствия веселья были запечатлены прямо посреди лица Лиама. Я надеялась, что они решат, что Лиам повеселился где-то в другом месте.

Мама помогла Лиаму просунуть ручки Шторма в рукава его дутой маленькой курточки.

— Зачем она так с собой поступила? Со своим братом… с родителями…

Я на какое-то время забыла про Майлса, но теперь, когда вспомнила, начала беспокоиться о нём и последствиях его инсценированной аварии.

Папа притянул маму к себе и поцеловал её в висок.

— Может быть, это можно ещё исправить, Мег.

Мамина нижняя губа начала дрожать.

— О, мама.

Я схватила её руку и сжала. Она сжала мою руку в ответ.

— Дорогая, твоя голова. Иди внутрь и…

— С моей головой все в порядке. Я клянусь. Езжайте к Нэйту. Вы ему сейчас нужны.

— Ты уверена?

— Да.

Я ещё раз сжала мамину руку.

Она обратила свои сверкающие от слёз глаза на Лиама. Спустя пару секунд она проговорила:

— Спасибо, Лиам.

После этого она поцеловала меня в щёку, слегка погладила кожу на моём опухшем виске и направилась к их мини-фургону.

Когда они начали сдавать назад, я спросила:

— За что она тебя поблагодарила?

— Я пообещал ей, что не спущу с тебя глаз, пока они не вернутся.

Я резко дёрнулась, и это растревожило все мои раны.

— Зачем ты вообще это предложил?

— Чтобы она не переживала насчёт тебя и сосредоточилась на Нэйте.

— Лиам, клянусь Богом, я в порядке.

Я закрыла входную дверь и вернулась к машине.

— Я клянусь.

— Я пообещал твоей маме, а я держу свои обещания

— Я позвоню Эйделин.

Я начала рыться у себя в кармане в поисках телефона.

Прежде чем я успела его вынуть, Лиам передал мне Шторма.

— Не могла бы ты подержать его, пока я буду вести машину.

Шторм улыбнулся и пискнул, как одна из его игрушек для ванны. Я убрала непослушный каштановый локон с его зелёных глаз и улыбнулась. Интересно, почему детская радость была такой заразительной, или это была какая-то скрытая суперспособность сына Лиама?

Я не стала пристегиваться, но держала его так же крепко, как он держался за свою пустую бутылочку.

— Ты же понимаешь, как нелепо это выглядит, когда ты присматриваешь за мной?

— Ты потеряла сознание. Сотрясение мозга это серьёзно. Даже для нас.

Я поджала губы.

— Час назад ты не очень-то переживал, когда устроил то же самое для Майлса.

Он бросил на меня взгляд, который даже не стал подкреплять словами. В этом не было необходимости.

Я вздохнула, потому что понимала, что устроив Майлсу сотрясение, они выбрали меньшее из двух зол.

— Спасибо, что не убили его, — сказала я, как вдруг мой желудок заурчал так сильно, что даже напугал Шторма.

Лиам улыбнулся.

— Как ты смотришь на то, чтобы я приготовил для тебя…, — он посмотрел на солнце, которое было уже так низко на горизонте, что находилось теперь на вершине Голд Даст Пика, — очень поздний обед?

— Я думала, ты не готовишь.

— Я умею варить макароны. Забыла?

После того, как мы припарковали машину, я обосновалась со Штормом на ковре в гостиной, а Лиам принёс нам корзину, полную игрушек, после чего пошёл на кухню.

— Я не очень верила в то, что мне не будет неловко, но всё прошло на удивление нормально. Зря я не поверила эксперту в области секса на одну ночь.

Его спина выпрямилась.

— Я всего лишь предположил. Вообще-то, я никогда раньше не проводил время вместе с девушкой, с которой, — он выключил воду в кране, после чего поставил кастрюлю на плиту, — у меня была интимная связь, — закончил он и потёр шею.

Неужели я заставила Лиама почувствовать себя неловко?

— Знали бы эти девушки, что небольшое сотрясение это ключ к тому, чтобы получить от тебя порцию внимания на следующее утро.

Наконец, Лиам посмотрел на меня. Он покачал головой, увидев, что я улыбаюсь, но всё же ответил мне лёгкой улыбкой.

Шторм забрался мне на ноги и начал трясти своей погремушкой прямо у меня перед глазами.

— Поняла-поняла. Смотрю только на тебя.

Я взяла ещё одну погремушку из корзины с игрушками и начала трясти ей в такт старой попсовой песни.

Шторм захлопал в ладоши, но потом вспомнил о своём собственном инструменте и начал подыгрывать мне. Так прошло ещё три песни, как вдруг входная дверь отворилась.

— А у вас тут уютненько.

Вместе с Лукасом в помещение проник холодный воздух.

— Как остальные? — спросила я.

Лукас откинул назад свои растрёпанные волосы.

— Ужасно много плачут, — в его словах слышалось много сострадания.

Лукас подошёл к обеденному столу на восемь персон и плюхнулся перед гигантской миской с макаронами, которую только что поставил туда Лиам.

— Как это мило с твоей стороны приготовить мне обед, Лиам. А что будете есть вы двое?

Ему удалось поддеть вилкой немного макарон, прежде чем Лиам отодвинул от него миску.

— Я поставлю ещё одну кастрюлю, Лукас, но дамы вперёд.

— Всё в порядке. Я могу подождать.

Я встала и наклонилась, чтобы поднять Шторма.

Лукас проглотил свои макароны.

— Я просто пошутил, хотя я, вероятно, смог бы съесть целую пачку. Денёк выдался трудным.

Я усадила Шторма в высокий стульчик, а затем села рядом с ним. Пока Лиам ставил ещё одну кастрюлю на плиту, я разложила по мискам первую порцию макарон.

— Ты, правда, поругался со своей девушкой, или придумал всё это, чтобы никто ничего не заподозрил из-за твоего продолжительного пребывания в Бивер-Крике?

— К сожалению, это правда.

Он развалился на стуле, перекладины которого скрипнули.

Несмотря на то, что я не испытала радости из-за их ссоры, я была рада, что он не соврал.

— Несс отдала ей письмо?

— Ага.

— И?

— Она написала мне электронное письмо, в котором спрашивала, не наглотался ли я оленьего помёта.

Он улыбнулся.

— Вот дерьмо. Жалко.

— Ты шутишь, Кникнак? Это первый раз, когда она вообще ответила. Благодаря тебе, мой член на шаг ближе к своему освобождению.

Лиам фыркнул.

— Так как прошла ночь?

Лукас указал на меня, затем на Лиама, и поиграл бровями.

Мой подбородок начало заливать краской, но это не стерло улыбки с моего лица. Я начала разрезать макароны для Шторма на мелкие кусочки и, сосредоточившись на этом занятии, ответила:

— Бывало и лучше.

Лукас засмеялся.

— О-о, серьёзно?

Лиам откинулся на своем стуле.

— С Грантом?

Несмотря на то, что секс с Грантом никогда не был плохим, Лиам определенно хорошо разбирался в анатомии женщин.

Шторм ударил по своему пластиковому подносу, требуя ещё макарон. Несмотря на то, что родители, скорее всего, накормили его обедом из трёх блюд, я решила удовлетворить его аппетит. Тем более что было уже почти четыре часа.

Лиам поиграл со своей вилкой, сделав из неё качели.

— Значит, нам придётся повторить.

Моё сердце на мгновение замерло. Постаравшись, чтобы мой голос прозвучал не слишком воодушевленно, я сказала:

— Это против правил секса на одну ночь.

— Хорошо, что я могу менять правила стаи.

— Но концепцию секса на одну ночь придумали люди.

— Тогда я провозглашаю новое правило для стаи, согласно которому, секс на одну ночь может считаться таковым, если имел место как минимум две ночи подряд.

Посмеиваясь, Лукас продолжил поглощать свою еду.

— У вас тут и обед, и зрелища.

— У меня сотрясение.

Я не пыталась казаться неприступной, но мне захотелось показать ему, что я не такая уж доступная. Ни один волк не захотел бы, чтобы его добыча легла на землю и потребовала, чтобы её съели.

Хотя…

Что за грязные мысли! Рядом с тобой ребенок и лучший друг Лиама.

— Значит, когда у тебя не будет сотрясения.

— Я подумаю.

— Вот дерьмо-о-о, — протянул Лукас.

Лиам ещё сильнее откинулся на спинку стула, но не потому, что был побеждён. Нет. Затем он так резко подался вперёд, что его колени ударились о мои. Я не сдвинула колени в сторону, потому что мне нравилось, когда он касался меня, пусть это были всего лишь его колени.

Шторм ударил по своему подносу, и Лукас повторил за ним его действие.

— Ты прав, Малютка Разрушитель. Где, чёрт возьми, наши макароны?

— Размокают в кастрюле, — Лиам кивнул головой в сторону кухни, и Лукас встал.

«Если тебе это неинтересно, я отменю своё предложение».

— Не отменяй его, — сказала я, положив ещё немного порезанных макарон перед его сыном.

И хотя я не думала, что Лиам воспринял моё нежелание серьёзно, мой ответ разгладил складки над его носом и заставил его тёмные глаза посветлеть. Не говоря уже о том, что его желание повторить говорило о том, что ему понравилась прошлая ночь, в противном случае он не стал бы предлагать. Вероятно, всё дело было в том, что я его укусила, а не в том, какой умелой я была в постели. Но мне было неважно, по какой причине он всё ещё хотел меня.

Когда Лукас перенёс дымящуюся кастрюлю на стол, раздался стук в дверь. Лиам выпрямился, и дверь распахнулась.

Внутрь ворвались Эйделин вместе с Нэшем и Ноланом.

— Мы были в «Запруде» и обо всём узнали.

Её голубые глаза были покрасневшими и светились так, словно она была в волчьем обличье.

Она опустилась на свободный стул и притянула моего брата на стул рядом с собой.

Нолан облокотился о кухонную столешницу, скрестив руки, в то время как его брат близнец уставился на Лиама. Всё его тело было напряжено.

— Лори должна заплатить за это. Она должна умереть.

ГЛАВА 32

Я подавилась макаронами и закашлялась, затем схватила стакан с водой и запила застрявший в горле кусок теста.

— Бейя попросила, чтобы её укусили, Нэш.

Нолан приподнял свою коричневую бровь.

— Ты защищаешь Лори?

— Да. Как ты вообще можешь предлагать Лиаму убить её?

— Она может создавать полуволков, Ник! — сказал Нэш. — Это опасно для людей.

— Она никогда не делала этого раньше.

— Дай угадаю… Она сказала тебе, что сделала это впервые?

— Нет. Нэйт сказал мне. Я верю Нэйту. И тебе тоже следует.

Нолан ещё крепче переплёл свои руки.

— У нашего брата была связь с Лори. Он говорил тебе об этом?

Я посмотрела на Лиама в надежде, что его мысли не совпадали с тем, что думали мои братья.

— Не говорил, но я уже в курсе.

— Он определенно пытается её защитить, — настаивал Нэш.

Эйдс обхватила рукой запястье Нэша.

— Лори фактически убила Бейю. Почему ты её защищаешь?

— Потому что Бейя шантажом заставила её сделать это.

Нэш фыркнул.

— Тебе это тоже Нэйт рассказал?

— Что если так?

Меня охватил гнев.

— Вы предлагаете стереть человека с лица земли, потому что боитесь, что он может совершить преступление.

— Может? — Нолан ещё сильнее сцепил руки. — Лори уже совершила преступление.

Я откинула волосы назад.

— Что случилось с твоей головой? — ахнула Эйдс.

— Я ей ударилась.

— Ты ей ударилась? — повторил Нэш.

Нолан оттолкнулся от столешницы и подошёл ко мне.

— Обо что?

Я опустила глаза.

— Это неважно.

— О ружьё, — сказал Лиам.

Я бросила на него сердитый взгляд. Ему, правда, надо было сейчас об этом рассказывать? Мои братья и так уже жаждали чьей-то крови. Теперь они могли начать жаждать крови уже двоих людей.

Нолан застыл.

— Ружьё?

— Да, ружьё. Не могли бы мы прямо сейчас сосредоточиться на главной проблеме? Ваша жажда крови…

— Чьё ружьё? — прохрипел Нэш, который так крепко сжал руки в кулаки, что его костяшки побелели, и на них выступила коричневая шерсть. Так же как и на его жилистых предплечьях.

Эйделин обхватила руками его лицо и заставила посмотреть на неё. Шерсть медленно исчезла в его порах.

Шторм, который был потрясён всем этим гневом, которым кипела атмосфера в помещении, завизжал и начал протягивать ручки к моей тарелке с макаронами.

Я порезала ему ещё немного макарон и положила на его поднос.

— Я приехала навестить Бейю сегодня утром вместе с Майлсом, и мы наткнулись на Лиама и Лукаса в волчьем обличье. Майлс испугался и достал ружьё.

— И он ударил тебя им?

Нэш вскочил со своего стула. Зря только Эйдс его успокаивала.

— Я его убью.

Нолан хрустнул пальцами.

— Я с тобой.

Я резко перевела взгляд на нашего Альфу.

— Лиам, останови это безумие!

Он приподнял одну бровь, словно его порядком забавляла эта эмоциональная вспышка моих братьев. Похоже, он находил её весьма кстати, учитывая, что он недолюбливал Майлса.

Слегка зарычав, я повернулась обратно к своим братьям.

— Это произошло случайно. Никто никого не будет убивать. Ни Майлса, ни Лори. К тому же Лукас уже устроил Майлсу автомобильную аварию. С него хватит.

Голубые глаза близнецов засверкали и уставились на Лукаса.

Прослушав недолгий рассказ Лукаса, Эйдс сощурилась и посмотрела на мой опухший висок.

— Я всё ещё не понимаю, как можно случайно кого-то ударить.

— Я встала у него на пути. Я пыталась не дать ему выстрелить в Лиама, чтобы вот он, — я кивнула подбородком в сторону своего Альфы, — успел уйти.

Лиам повёл плечами.

— Ты, и правда, думала, что я уйду?

Я моргнула.

— Мне не грозила смертельная опасность.

Шторм захлопал по своему подносу. Вместо того чтобы дать ему макарон, я встала, решив налить воды в одну из его бутылочек. Он, вероятно, был не очень этому рад, но от большого количества еды у него могло случиться расстройство желудка.

Когда я проходила мимо Эйделин, она развернулась на своем стуле.

— Почему ты пытаешься оправдать Майлса, Никки? Он ударил тебя и точка. Это ненормально.

Я прошла в кухню и начала громыхать шкафчиками в поисках бутылочек Шторма. Я нашла бутылочку, которая сушилась на раковине.

— Я знаю, но по итогу, я в порядке, а он нет.

Конечно же, у меня болела голова, но я бы поправилась. Но мог ли поправиться Майлс? И я имела в виду не автомобильную аварию, а то, что он должен был потерять сестру. Ведь это действительно должно было произойти, если бы мы не придумали, как её спасти.

Я оставила воду бежать из крана, пока она не охладилась, после чего поставила бутылочку под струю. Закрутив крышку, я развернулась.

— Не могли бы мы теперь сосредоточиться на Бейе, пожалуйста?

Я вернулась к столу и под пристальным взглядом Эйделин отдала бутылочку Шторму.

— Я знаю, что то, что может сделать Лори, опасно, но поскольку она сделала это не со зла, она не заслуживает смертного приговора. Верно, Лиам?

Все посмотрели на него, включая его сына.

Шторм поднял бутылочку и отпил из неё, пролив большую часть воды мимо рта. Он сморщил носик, но отпил еще, словно думал, что жидкость магическим образом превратится в молоко. Когда этого не случилось, он вытянул руку с бутылочкой и затем уронил её.

Просто уронил.

Я улыбнулась, так же как и Нолан, который присел на корточки, чтобы подобрать её. Я была рада тому, что хотя бы в одном из моих братьев поутихла жажда крови, хоть это было и временное явление.

Лиам отстегнул своего сына и достал его из стульчика.

— Если вы не докажете, что Лори солгала о том, что обратила кого-то впервые, она останется боулдеровцем до конца своей жизни, которая наступит в результате естественной смерти. Это понятно?

Он провёл вверх и вниз по спине Шторма своей большой ладонью.

Нэш пробормотал:

— Понятно.

Ножки стула скрипнули, и затем Эйдс сказала:

— Ты стоишь на пороге мятежа, Лиам.

— И чью сторону примешь ты, Эйделин, если поднимется мятеж?

Я посмотрела на свою подругу, на макияж, размазанный у неё под глазами и по щекам. Я ждала, что она скажет: твою. Но она этого не сделала.

Вместо этого она сказала:

— Сторону Нэша.

— Нэш, Нолан, а чью сторону примете вы? — спросил Лиам.

— Справедливости, — ответили они одновременно, в очередной раз доказав, что из-за того, что они находились когда-то в одной утробе, между ними образовалась связь не хуже, чем у пары.

Нэш задвинул свой стул под стол.

— Я найду доказательство…

— Если ты найдёшь доказательство, ты должен сообщить об этом мне, — резкий голос Лиама заставил моего брата резко дернуть головой.

Я встретилась взглядом с Эйдс. Она с извиняющимся видом закусила губу. Я на неё не злилась, но я была немного разочарована из-за того, что она сразу же согласилась уничтожить Лори без весомого доказательства.

— А что насчёт тебя, Шишечка? Какую сторону займёшь ты, если мы докажем, что она нарушала закон и раньше? — спросил Нолан.

— Тоже сторону справедливости, но я считаю, что вашу энергию было бы лучше направить на поиск решения проблемы спасения полуволков.

Голубые глаза Нэша задержались на мне, и хотя они были полны расстройства, они точно так же были наполнены любовью. Любовью, которая, как я надеялась, усмирит их желание распять Лори. Вздохнув, он подошёл ко мне, нагнулся и поцеловал меня в висок, на котором не было синяка.

Когда он отошёл, Нолан наклонился и обнял меня.

— Лиам, тебе лучше поговорить со стаей, пока кто-нибудь не начал вершить правосудие своими собственными руками. Все очень взволнованы.

Челюсти Лиама сжались, и затем его голос прозвучал у нас в головах.

«Боулдеровцы, собрание в «Запруде» в восемь часов. Обсудим новые обстоятельства дела полуволков. Если кто-либо, кто бы он ни был, будет вести себя неподобающим образом, он будет наказан соответственно».

Нэш переплёл свои пальцы с пальцами Эйделин.

— Увидимся сегодня вечером.

Когда он потянул её к двери, она одними губами произнесла «прости». Интересно, за что она извинялась? За то, что выбрала Нэша, а не нашего Альфу? Я её в этом не винила.

Нолан последовал за ними, закрыв за собой дверь, ведущую в сумасшедший мир, в котором мы жили, где укус одного из оборотней имел настолько сильное влияние, что мог заставить мутировать человеческий ген.

Чьи-то пальцы прошлись по моему плечу, заставив меня оторвать взгляд от закрытой двери.

«Ты в порядке?

Я выгнула шею.

— Думаешь, она делала это раньше?

Грудь Лиама застыла, словно он был сделан из глины, а не из плоти.

— Нет.

Я вздохнула.

Лукас оторвался от стола.

— Пойду, возьму свой телефон.

Я нахмурилась. И когда он исчез в коридоре, я спросила:

— Что это значит?

— Я хочу, чтобы Лукас побыл у Лори до собрания.

Шторм уткнулся головой в шею своего папы, его веки были закрыты.

— Думаешь, кто-то, и правда, может попытаться причинить ей вред?

Он прижался щекой к голове своего сына.

— У нас горячая кровь…

Эйделин говорила про мятеж…

Я кивнула головой в сторону Шторма.

— Тебе надо воспользоваться тем, что Шторм уснул, и тоже поспать.

— Тогда я не смогу смотреть за тобой.

— Как видишь, я в порядке.

— Почему бы тебе не поспать вместе с нами?

Мои щёки резко потеплели.

— Представляю лица родителей, когда они обнаружат нас вместе в одной кровати, пусть даже и в одежде.

— Мы отправим им сообщение, чтобы они не заезжали за тобой.

Понизив голос на случай, если Лукас уже шёл обратно, я прошептала:

— Я, честно, сейчас не в том состоянии, чтобы повторить прошлую ночь.

— Я на это и не намекал, Никки. Я предлагал на самом деле поспать. И я положу Шторма между нами, чтобы доказать тебе, что мои помыслы чисты.

Он погладил спину Шторма, растянув пальцы почти по всей её поверхности.

— Я бы поспала.

На его лице не появилось улыбки, но его глаза засияли от удовольствия.

Наконец, вернулся Лукас.

— Ведите себя хорошо.

Я закатила глаза. После того, как закрылась дверь, Лиам протянул мне руку. Я обхватила её своими пальцами, и мы вместе пошли в его спальню.

Я была удивлена тому, что его кровать была заправлена. Не то, чтобы я считала Лиама неряхой, но я удивилась, что он нашёл время прибраться, учитывая какой у нас сегодня был день. Поставив будильник на телефоне, поговорив с Нэйтом, а затем с моими родителями, он поместил Шторма посреди кровати и лёг. Я взяла полотенце из его ванной, обернула им подушку, после чего забралась на одеяло и свернулась калачиком на своей стороне.

Лиам протянул руку и положил её на моё бедро.

— На случай, если у тебя начнутся судороги.

Я не знала, действительно ли он поэтому коснулся меня, но я не собиралась жаловаться.

— Что сказал Нэйт?

— Что Майлс едва ли мог смотреть ему в глаза. Ему было очень стыдно, что он бросил тебя.

— Так он не помнит?

— Похоже, что нет. К счастью для него.

Его большой палец начал делать медленные круговые движения на моём бедре, из-за чего моя кожа покрылась мурашками, а веки закрылись.

— Хорошо, — проговорила я.

Я не очень старалась заснуть, но я, наверное, была очень уставшей, потому что следующее, что я услышала — был звук бегущей в душе воды. Небо было уже совсем чёрным, а голова Шторма покоилась у меня на груди.

Он пошевелился, и уголок его губ опустился вниз, словно он собирался заплакать. Но затем его губы выровнялись, раскрылись и он начал тяжело дышать. Я пригладила его влажные кудряшки, затем провела носом по его лбу, задумавшись о том, что могло ему сниться.

— У тебя сегодня тоже был утомительный день? — проговорила я.

Его ресницы дрогнули, но веки остались закрыты.

— Ты разговариваешь во сне, — раздался низкий мужской голос позади меня.

Я съёжилась и бросила взгляд через плечо. Лиам стоял в одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер. Его блестящий накачанный пресс был покрыт синяками. Один из них был особенно ужасен. Я решила, что он заработал его, врезавшись в Майлса.

— И что я сказала на этот раз? Надеюсь, ничего слишком унизительного.

— Только то, что со мной у тебя был лучший секс в твоей жизни.

Я закатила глаза.

— Мечтай-мечтай.

По словам Эйделин, с которой я ночевала бессчетное количество раз, ничего из того, что я говорила, не имело смысла.

Лиам присел на край кровати рядом со мной, из-за чего матрас продавился.

— Я и мечтаю.

Запах, исходящий от его кожи, был свежим, пьянящим, и он усилился, когда Лиам наклонился надо мной и прошёлся костяшками пальцев по щеке Шторма. Его предплечье, которое оцарапала Бейя, коснулось моей груди, и из-за этого прикосновения мои соски тут же проснулись. Я не знала, сделал ли он это случайно, пока его глаза не встретились с моими, и я увидела, как его зрачки расширились из-за желания.

Я задержала дыхание.

Он опустил ко мне своё лицо.

Медленно.

Очень медленно.

Воздух наполнился его запахом, заставив мое сердце превратиться в бубен. Когда наши губы были в сантиметре друг от друга, зазвонил его будильник, выдернув Шторма из его спокойного сна и ударив в наши барабанные перепонки. Вздохнув, Лиам снова сел на кровать и одной рукой приподнял своего сына с кровати, после чего встал и начал что-то тихо нашёптывать ему на ухо, пока малыш не перестал всхлипывать.

Я выкатилась из кровати и потрогала свой висок. Шишка стала мягче, но висок всё ещё был опухшим и побаливал.

— Мне надо зайти домой и принять душ.

Я сложила полотенце, которое было слегка запачкано кровью.

— Если ты дашь мне минуту, я оденусь и пойду с тобой.

— У меня нет никаких судорог, а значит с моим мозгом всё в порядке.

Я пошла к двери.

— Тебе лучше прийти в «Запруду» пораньше.

И хотя его не очень обрадовало моё настойчивое желание сходить домой, чтобы принять душ, он не стал спорить. Вероятно, потому что от меня несло засохшей кровью, да и сама я напоминала сбитое на дороге животное. Я не до конца осознавала то, насколько была похожа на раздавленного грызуна, пока не взглянула на своё отражение в зеркале в ванной комнате. Для меня было загадкой, почему он вообще хотел поцеловать меня.

Дома я попыталась исправить свой внешний вид с помощью толстого слоя консилера и большого количества шампуня, и это было больно (но я не собиралась щеголять сегодня вечером волосами, покрытыми кровавой коркой).

Сон придал мне сил, поэтому к тому моменту, как я добралась до «Запруды» вместе с Найлом, я была готова противостоять любому оборотню, жаждущему крови.

ГЛАВА 33

К тому моменту, как мы с Найлом добрались до «Запруды», там уже собралась вся стая. Я подошла к столу, который оккупировала моя семья, Лукас и Шторм. Лори сидела посреди них. Лиам стоял в центре помещения и тихо разговаривал с несколькими возбужденными оборотнями. Среди этих раздражённых людей были отец Гранта и его сестра.

Когда я подошла к своему папе, я заметила, что оборотни периодически бросали мерзкие взгляды в сторону Лори, которая была наполовину скрыта между Нэйтом и Лукасом.

— Как твоя голова, Шишечка?

Папа болтал ногой, качая на ней Шторма, словно тот ехал на лошади.

— Гораздо лучше, папочка.

— Ты же говоришь это не для того, чтобы я не волновался?

— Нет. Клянусь тебе.

Даррен, который как будто услышал вопрос моего отца, подошёл к нам со своей женой, после чего развёл в стороны чистые пряди моих волос и осмотрел мой шрам.

— Швы на месте, и кровь больше не идёт. Как твой висок?

— Тоже гораздо лучше.

Я улыбнулась ему, чтобы подтвердить свои слова.

Он обменялся парой слов с папой о том, какое вино лучше подойдёт к копченому ягненку, а его жена в это время сюсюкалась со Штормом. Как вдруг знакомый голос произнёс:

— Что произошло с твоей головой?

Я повернулась на стуле и увидела Гранта, который уставился на мой затылок.

— Ничего. Просто упала.

— У тебя швы, Никки. Что значит ничего?

Несмотря на все свои недостатки, Грант никогда не был бездушным. Даже трусы могли быть внимательными.

— Клянусь, я в порядке.

Когда я оглядела помещение, чтобы узнать, все ли собрались, я заметила, что Лиам сверлит дырку глазами в затылке Гранта.

«Я прошу всех сесть, чтобы мы могли начать», — прогремел строгий голос Лиама, приглушив все остальные звуки.

Раздался скрип стульев по плиткам пола. Более юные оборотни уселись на полу, скрестив ноги. Некоторые из них прислонились к стене, барной стойке или друг к другу. В последний раз вся стая собиралась в «Запруде», когда мы ещё были Ручейными. Как же быстро мы превратились в новую стаю. Хотя большинству из нас не нравилось быть Ручейными.

Я родилась в стае Тополиных, и потом, через шесть лет, Кассандра Морган пришла в наше поселение со своей крошечной стаей и бросила вызов нашему Альфе. Бой длился всего лишь несколько секунд, хотя я запомнила эту кровавую битву в ярких деталях. Я помнила и последующие бои, которые разгорелись из-за того, что многие Тополиные бросили ей вызов. Все они лишились своих жизней. Отец Гранта жаждал продолжить потасовку, но его бабушка, довольно пугающая женщина, остановила его.

Я не сомневалась в том, что, будь отец Гранта лет на десять моложе, он бы бросил Лиаму вызов. Похоже, он пытался заставить своих детей сделать это, но никто из них не разделял тягу к власти Дэвида Холлиса. Камилла была настоящим интровертом, а Грант был слишком безответственным. Если этот парень не смог справиться со мной и моим раздробленным коленом, то как он мог справиться с целой стаей и её проблемами?

— Многие из вас обвинили меня в обмане, — Лиам начал ходить туда-сюда по узкому пространству между телами. — Я ни в коем случае не собирался вводить вас в заблуждение, я хотел ввести в заблуждение преступника, чтобы выиграть время и загнать его в угол. И хотя вы все имеете право на собственное мнение относительно того, как я веду дело полуволков, в следующий раз озвучивайте его в уважительной манере.

Я протянула руку к центру стола к кувшину с водой и наполнила свой стакан. Шторм слегка взвизгнул и начал протягивать к нему ручки. Я поднесла стакан к его уже раскрывшимся губам. Он сделал жадный глоток, но удивился и выплюнул всю жидкость, потому что, как и в прошлый раз, вкус ему совсем не понравился. Я усмехнулась, но строгий взгляд мамы заставил меня притихнуть и снова сосредоточиться на Лиаме, который уже рассказывал стае о том, что совершили Бейя, Лори и Нэйт.

— Не могла бы ты подержать его минутку? — прошептал папа, передавая мне Шторма и вставая.

Он начал пробираться сквозь плотную толпу, а я усадила сына Лиама себе на колени и разрешила ему поиграть с моей толстой косой, которая была перекинута через плечо.

— Она сама её попросила, мать его, — фыркнула Камилла. — Какие же эти Морганы отвратительные и больные на голову.

Я зло посмотрела на неё, но она этого не заметила, так как уставилась на бедную Лори, которая ещё сильнее вжалась в стул, а её худое лицо порозовело.

Нэйт склонился над ней, прошептал что-то ей на ухо, после чего она обратила на него свой взгляд. Несмотря на то, что страх всё ещё был запечатлён на её лице, то, что он ей сказал, заставило её выпрямить спину.

— Жаль, что она не вернулась из Боулдера в чёрном мешке, как и остальные её родственнички.

На этот раз я развернулась на стуле и зашипела:

— Заткнись, Камилла. Лори совсем не такая, как её мать и брат.

Брови Гранта низко опустились над его зелёными глазами.

— Я думал, что ты любила Бейю.

— Я люблю ее, но Бейя попросила, чтобы её обратили.

— В полуволка? Ты, и правда, сегодня упала, или кто-то ударил тебя по голове? Такое ощущение, что у тебя промыты мозги.

Неожиданно Грант вздрогнул, а его глаза яростно загорелись.

«Никки, хватит разговаривать со своим ублюдком-бывшим и его ублюдочной семьёй», — рык моего Альфы заставил меня забыть о Холлисах.

Лукас откинулся назад на своем стуле.

— Не могу поверить, что ты встречалась с этим дебилом, Кникнак.

— В моё время Беты более уважительно относились к членам стаи, мистер Мэйсон, — проговорил отец Гранта, заскрежетав зубами. — И не разбрасывались беспочвенными оскорблениями.

Я резко вскинула брови.

— Я уважаю достойных людей, Холлис. А вот ваш сын не…

— Лукас! — приказ Лиама прозвучал громко и четко, хотя он и не сказал ничего больше (по крайней мере, вслух).

Отец Гранта высоко поднял подбородок, решив, что Лиам принял его сторону. Я могла бы даже усмехнуться, если бы это было смешно, но это было не смешно. Нисколечко. Атмосфера вокруг была такой напряжённой, словно я наблюдала за тем, как пламя поглощает фитиль динамита.

Шторм потянул за мою толстую косу. Вряд ли он сделал это для того, чтобы привлечь моё внимание, но он всё равно получил его до конца собрания. Особенно после того, как папа вернулся с длинной хлебной коркой. Шторм радостно вцепился слюнявым ротиком в хлеб, а я стала точно ястреб наблюдать за ним, забирая у него кусочки, которые казались мне слишком большими для его узкого горла.

— Боулдеровцы, не надо работать против меня! — страстный голос Лиама заставил всех обратить на него взгляды. — Работайте вместе со мной. Помогите мне понять, как вернуть полуволкам их первоначальный облик или помочь им перевоплотится полностью на полнолуние в пятницу. Тот, кто найдёт решение, может получить должность Беты.

Отец Гранта толкнул локтями своих детей, явно сообщая им о том, как он хотел, чтобы они попробовали решить эту задачу.

— Что если вывезти их из Колорадо? Расстояние в итоге не позволит им перевоплощаться, — предложил кто-то.

— Похоже, это уже проделывали с людьми, которых кусал Алекс Морган. Они оставались полуволками даже вдали от стаи. Но главная проблема — это не их внешность, а их дикость и способность передавать дефектный ген. Полуволки, которые были рождены, не жестоки по природе, а их тела не отвергают человеческую еду. Но полуволки, которых сделали, питаются исключительно кровью.

— То есть они, по сути, вампиры? — сказал десятилетний мальчик, сидящий на полу.

— Только, по-видимому, более лохматые и уродливые, — вставил какой-то подросток.

— Вампиров не существует, — зашипел кто-то.

— Может быть, нам стоит как-то назвать этот новый вид, Лиам? — предложила женщина, сидящая через два стола от нас.

— Новый вид? Их всего трое… Если только кто-то ещё из них не выжил, — я узнала голос Эйвери, хотя не смогла найти его в толпе.

— Нет, — Нэйт сглотнул. — С остальными разобрались.

— Называй вещи своими именами, Фримонт, — сказал Дэвид Холлис. — Убиты. Остальные убиты.

— Здесь дети, Дэвид, — парировал мой брат.

Дэвид сощурился.

— Щенки оборотней быстро взрослеют.

— Так странно считать их полуволками, ведь полуволки не представляют угрозы для людей, — сказала Эйделин.

Глаза её сестры загорелись.

— О-о-о… мы могли бы называть их волко-вампиры.

Раздался одобрительный хор голосов.

Лиам вздохнул.

— Дав им новое название, мы никак не сможем их вылечить.

— Что происходит, когда они питаются кровью? Они перевоплощаются обратно в людей? — спросил кто-то.

— Только если они пьют кровь Лори, в которой много «Силлина», — ответил Лиам. — Кровь животных насыщает и успокаивает их, но не помогает им принимать человеческое обличье.

— А что насчёт человеческой крови? — спросила я.

— Человеческой крови? Мы не можем давать им человеческую кровь, Никки. Ты представляешь, в каких дикарей они могут превратиться, если попробуют её на вкус? — Эйвери вышел из толпы. Его годовалый сын спал у него на плече.

Лукас перестал качаться на стуле и с грохотом приземлился на ножки.

— Она может помочь им перевоплотиться назад.

— Кровь Лори помогает им перевоплотиться.

Прядь каштановых волос упала Эйвери на глаза. Он убрал её на место.

— Даррен, вы ведь исследовали кровь Лори? — спросила я.

— Да.

— Вы можете измерить точное количество «Силлина» в её крови?

— Если у меня будет свежий образец её крови, то да. Я могу получить довольно точные данные.

— Может быть, если бы мы могли воссоздать её кровь…

— Это поможет Лори, но не поможет волко-вампирам, — вставила сестра Эйвери, Эппл. — Нам надо понять, как вернуть им человеческое обличье.

— Лукас. Док, — Лиам кивнул головой в сторону двери.

Лукас встал.

— Встаём, Морган.

Вместе с Нэйтом и Лукасом по бокам, Лори прошла сквозь океан оборотней, которые расступились перед ней, словно даже воздух, который она выдыхала, был ядовитым.

В то время как Лиама начали забрасывать вопросами, а Шторм продолжил уничтожать свою корку, обсыпая крошками мой белый топ, который был уже не такой белый, «Запруда» начала пустеть. Вскоре там осталось около ста оборотней.

Наконец, встал и Дэвид Холлис, вместе с женой, сыном и дочерью, которая очень зло посмотрела на меня.

— Сколько у нас времени на поиск решения?

«До пятницы».

Дэвид кивнул.

Я осталась до конца собрания, а потом ещё и на ужин, который Нолан и папа успели приготовить только наполовину до начала собрания.

Оставшиеся оборотни не отходили от Лиама, который прошёл к нашему столу и занял место, которое освободил папа. Он протянул руки, и я передала ему Шторма. Он определенно уже устал обсуждать дело полуволков, поэтому попросил их удалиться и пообещал ответить на их вопросы после ужина.

Я взяла салфетку из подставки, стоявшей на середине стола, опустила её в воду и начала вытирать свой несчастный топ.

— Напомни мне потом не надевать белое на встречу со Штормом.

Его губы, уголки которых были опущены вниз на протяжении всего собрания, наконец, выпрямились.

«Тебе лучше перестать вытирать свой топ».

Я опустила взгляд на топик, и кровь внутри меня потеплела, когда я увидела, что те места, которые я оттирала, стали такими прозрачными, что цвет моего лифчика и затвердевшие соски сделались очень заметными. Я расплела косу, разделила волосы на две части и распустила их по своим плечам.

— Есть минутка, Ник? — Эйдс, которая до этого сидела со своей бабушкой, кивнула в сторону туалета.

Я встала и последовала за ней, поняв по её напряжённому выражению лица, что нам предстоял сложный разговор, в котором мне не хотелось участвовать, хотя это и надо было сделать. Собиралась ли она поговорить со мной о моей позиции относительно Лори или о том, какие у нас с Лиамом были отношения?

Я в каком-то смысле даже надеялась, что это будет первое, потому что я вообще не понимала, что у меня происходит с Лиамом, кроме того, что я подумывала о второй ночи с ним и ещё больше влюблялась в его сына.

ГЛАВА 34

Эйделин заперла дверь туалета, в котором находилась только одна кабинка.

— Расскажи мне всё.

— О чём?

— Конечно, о тебе с Лиамом, — прошептала она.

— Значит, дело не в Лори?

— Мы дойдём до Лори, но сначала я хочу знать, как ты перешла от секса на одну ночь к игре в сожителей.

— Мы не играем в сожителей.

— Ник, перед собранием ты была у него дома. А потом Шторм сидел у тебя на коленях всё собрание. И затем, после собрания, Лиам направляется сразу к тебе.

— Потому что у меня был его сын.

— Дорогуша, я слышала, как люди шептались о ваших с ним отношениях.

— Можно подумать, у них есть какие-то более интересные темы для разговоров.

— Всё верно. В общем, рассказывай. От начала и до конца.

Я рассказала ей всё, не упустив ни одной детали, так как Эйдс была жадной до деталей. Во время моего рассказа на её лице отразилось множество разнообразных эмоций, и в итоге оно помрачнело.

— Не соглашайся на вторую ночь.

— Почему нет?

— Потому что, Никки, ты не из тех девушек, которым нужны свободные отношения.

— Может, из тех.

Она приподняла одну бровь.

— Только потому, что я никогда этого не делала, не означает, что я не смогу.

Эйделин опёрлась о раковину.

— Что будет, когда он вернётся в Боулдер на неопределенное время?

— Я продолжу жить, как и жила до того, как он приехал сюда, — я пожала плечом. — К тому же, это всего на два месяца.

— И ты не будешь по нему скучать?

Я крепко сжала свои локти.

— Вот именно!

Стук в дверь заставил моё сердце замереть.

— Мы ещё даже близко не закончили, — крикнула Эйделин. — Воспользуйтесь мужским туалетом.

Когда дверь напротив коридора захлопнулась, она понизила голос:

— Я всеми руками за то, чтобы ты повеселилась, но я беспокоюсь за твоё сердце.

— Моё сердце здесь ни при чём.

— Ник…

— Клянусь. Это чисто физиология.

— Тогда мне точно стоит уговорить Мэй соблазнить его.

Мои позвонки сжались вместе.

— Зачем тебе это делать?

— Потому что она от него без ума. А поскольку у тебя к нему нет чувств, значит тебе всё равно, с кем у него будет происходить эта физиология.

Я плотно сжала губы.

— Верно?

— Верно.

Она закатила свои голубые глаза.

— Ты совсем не умеешь врать.

— Знаешь что? Уговори её.

От одной мысли о том, как он касается губами губ другой женщины, у меня скрутило живот, но, по крайней мере, если бы он принял её предложение, это помогло бы мне понять, как он ко мне относится.

— Хорошо.

— Хорошо.

Мы долго смотрели друг на друга. А затем она вытащила телефон из кармана своих рваных джинсов.

— Ты уверена?

Я ещё крепче сжала свои локти, да так, что мои острые кости, казалось, были готовы проткнуть ладони.

— Да. Абсолютно.

— Я сейчас отправлю ей сообщение.

— Валяй.

— Никки…

— Я серьёзно. Отправляй.

Она постучала по телефону, и мне показалось, словно моё сердце оказалось прямо под её большим пальцем.

— Готово, — она положила телефон обратно в карман. — А теперь насчёт Лори…

— Бейя сама её попросила.

— Я знаю. Мы с Нэшем сходили и поговорили с ней, когда она снова перевоплотилась в человека, но ты, правда, думаешь, что Лори не делала этого раньше? То есть…

— Она не Алекс, Эйдс.

— Но она Морган.

— Ты говоришь, как Холлисы.

— Это… — она вздрогнула. — Просто нет.

— Я не говорю, что не опустошена тем, что произошло, но не думаю, что Лори надо распять.

— Ты серьёзно думаешь, что она сделала это впервые?

— Да.

— Почему?

— Потому что она так сказала, и кем бы она ни была, она не лгунья. К тому же, я верю Нэйту.

— Он скрыл правду. От Лиама. От своих родителей. От тебя и своих братьев, которым он всё рассказывает.

— У нас у всех есть свои секреты.

— А какие секреты у тебя?

То, что мне не нравится, что Мэй будет подкатывать к Лиаму…

— Никаких, — соврала я. — Но разве презумпция невиновности не применима к моему брату? К Лори? Все ненавидят её только из-за фамилии.

— Ладно, но если Нэш раскопает какие-нибудь грязные секреты…

— Тогда Лиам разберётся с ней соответствующим образом, а я признаю, что была не права.

Вздохнув, я отперла дверь.

Прежде чем я успела распахнуть её, Эйделин схватила меня за руку.

— Я написала Мэй, чтобы она не приближалась к нему.

Мой желудок расслабился, а сердце вернулось на своё место.

— Но не соглашайся на второй раунд. Если, конечно, ты не готова к тому, чтобы твоё сердце разбили.

Она ещё раз сжала мою руку, после чего отпустила её.

— Но если ты, и правда, не сможешь устоять, я всегда готова собрать куски твоего разбитого сердца.

Мои губы дрогнули, и я обхватила её руками за плечи.

— Может, у меня никогда не будет настоящей пары, но я рада, что у меня есть настоящая сестра.

Она обхватила меня руками.

— Прекрати. У меня подводка потечёт.

После продолжительных объятий мы, наконец, вернулись к столу, который теперь был заполнен едой и людьми. Моё место было занято Найлом, который присел на уши Лиаму по поводу маршрута для нашей пробежки в пятницу. Я не перевоплощалась со времён моей прогулки по поселению, поэтому моя волчица была в восторге. Я только сейчас осознала, что это должна была быть моя первая пробежка с Лиамом.

Я села во главе стола между мамой и Эйделин, после чего наполнила свою тарелку вкусной едой, которую папа и Нолан умудрились сварганить за такой короткий промежуток времени. В какой-то момент я подняла глаза, и увидела, что Лиам смотрит на меня.

«Всё в порядке?»

Я нацепила на себя улыбку и кивнула.

Его взгляд переместился на Эйделин, которая нахваливала папу за то, как он приготовил тыкву в духовке.

Мама положила свою руку поверх моей и оглядела моё лицо, из-за чего кровь подступила к моим щекам. Знала ли она?

— Как твоя голова, дорогая?

Я испустила глубокий вздох, радуясь тому, что дело было не в Лиаме.

— Совсем не болит.

— Я бы хотела, чтобы ты переночевала сегодня под нашей крышей, чтобы я смогла присмотреть за тобой.

Я была уже готова сказать ей, чтобы она не волновалась, но решила не отказываться от её приглашения, так как это помогло бы мне устоять перед Лиамом, если бы он предложил потом поехать к нему. Он, вероятно, не стал бы этого делать из-за моей раны и из-за того, какой у нас с ним был сумасшедший день, но всё же.

— Звучит неплохо, мам.

Она сжала мои пальцы, после чего потянулась к тарелке со стейками из лосося, приготовленными на гриле, как вдруг в «Запруду» ввалился Лукас.

— Нэйт сейчас с ней, — сказал он Лиаму, после чего плюхнулся на один из свободных стульев и начал наполнять свою тарелку едой, пока там не образовалась опасно высокая куча.

— Даррен уже получил какой-нибудь результат?

Он вилкой закинул в рот несколько кусочков, после чего сказал:

— Ага. Пока мы тут разговариваем, он как раз пытается воспроизвести её кровь.

Я поставила локти на стол и начала крутить бумажную салфетку между своими пальцами.

— Нам ещё стоит попробовать использовать кровь оборотня вместо крови животного или человека.

Вилка с едой задержалась в сантиметре ото рта Лукаса, и немного еды упало ему на колени.

— Хорошая идея.

Он подобрал упавшие кусочки и закинул себе в рот.

Лиам перестал гладить своего сына по голове.

— Какая идея?

— Кникнак предлагает использовать кровь оборотня вместо крови животного.

Лиам перевёл на меня взгляд.

— Нэйт все еще с Дарреном?

Я знала, что он спрашивал не меня.

— Был с ним, когда я уходил.

Глаза Лиама засветились в приглушенном свете. Через минуту он сказал:

— Я передал им сообщение.

— А у тебя оказывается не только довольно милое личико.

Лукас закинул ещё еды в рот и подмигнул мне.

Я кинула кусочком хлеба в его довольно милое личико, из-за чего он усмехнулся, а мама только цыкнула, заметив наши проделки.

«Спасибо».

Я резко перевела взгляд на Лиама. Его глаза излучали столько тепла, что я была несказанно рада тому, что ночевала сегодня у родителей, потому что вся моя сила воли улетучилась.

— Надеюсь, это сработает, — сказала я, а затем встала и начала собирать пустые тарелки и блюда.

После нескольких заходов на кухню, я сказала маме, что хочу взять у себя несколько вещей и что я встречусь с ней дома.

Эйделин понаблюдала за мной, а потом перевела взгляд на Лиама. К счастью он не пошевелился, чтобы последовать за мной, и, тем не менее, на полпути к дому я услышала тяжёлые шаги и хруст снега у себя за спиной. Моё сердце заколотилось в такт шагам моего преследователя. Я набрала полные лёгкие холодного воздуха, ожидая, что он будет наполнен пьянящим запахом Лиама.

Это оказался не запах Лиама, хотя он был мне знаком.

ГЛАВА 35

Я развернулась.

— Зачем ты меня преследуешь, Грант?

— Увидел, что ты вышла одна, и решил убедиться, что ты без проблем доберёшься до дома.

— Как видишь, я без проблем добралась до дома. А теперь говори, почему ты на самом деле здесь?

— Потому что меня это достало.

Я наклонила голову набок.

— Что именно?

— То, какими стали наши отношения, — он засунул руки в карманы своих низко посаженных джинсов. — Я облажался, Ник, и я понял это только когда…

— Когда оказалось, что я больше не инвалид? — закончила я с довольным видом.

— Нет. Когда у тебя нашли эту инфекцию, и я услышал, как Даррен сказал что-то про сепсис, и что «Силлин» не работает…

Моё сердце заколотилось отчасти из-за напряжения, отчасти из-за того, что мне пришлось заново переживать эту главу своей жизни.

— Я был так напуган.

А был ли? Нэйт и папа тогда плакали. Я никогда раньше не видела, чтобы они плакали.

Грант, определённо, хотел вызвать у меня жалость, но мне было нечего ему предложить. Я развернулась и зашагала по тропинке к своему дому.

— Я пытался навестить тебя в больнице, когда ты опять заболела, но твои братья не пускали меня.

Те несколько дней прошли как в тумане, и я не помнила, чтобы кто-то рассказывал мне о его визите. Хотя вряд ли это что-то изменило бы. Я больше не хотела иметь с Грантом ничего общего. Мне только недавно удалось собрать воедино части своего сердца, и я всё ещё приводила в порядок своё тело.

— Эй, ты не могла бы прекратить эту сумасшедшую гонку?

— Мне холодно, и у меня нет желания углубляться в воспоминания.

Он схватил меня за руку и развернул к себе.

— Я слышал, что ты ходила домой к Лиаму.

Я сбросила с себя его руку.

— Это не твоё дело.

— Он просто использует тебя, чтобы выпытать у тебя информацию о Лори и Нэйте.

Я скрестила руки.

— И что такого он может у меня выпытать, чего нельзя выпытать у кого-то ещё?

— Ты родственница сообщника преступления и практически родственница жертвы.

Я слегка приподняла подбородок.

— Он узнал о том, что Нэйт был в этом замешан, задолго до меня, так что я не понимаю, какие новые сведения он может у меня выпытать, переспав со мной.

Уголки губ Гранта сжались, словно ему было больно услышать моё признание о том, что я переспала с Лиамом. Неужели он только для этого завёл весь этот разговор? Чтобы заставить меня признаться?

Он провёл рукой по своим коротким светлым волосам.

— Послушай, я только что слышал, как он и Лукас говорили о том, что, если он будет близко с тобой общаться, это поможет делу и создаст у Новых боулдеровцев впечатление, что он интересуется ими.

— Тогда он, должно быть, ужасно разочарован. Я не только не приношу никакой пользы делу, но также не имею никакого влияния среди Новых боулдеровцев. В любом случае, мне надоело об этом разговаривать.

— Надеюсь, ты понимаешь, что ты ему безразлична, Ник. И так будет всегда. Точно так же ему была безразлична мать его ребенка. Ты слышала, что он не проронил ни единой слезинки, когда она умерла? Каким надо быть бесчувственным ублюдком, чтобы оставаться безразличным к смерти другого человека?

— Не все выражают своё горе слезами.

— Почему ты его защищаешь?

— Потому что нас не должно касаться то, как он скорбит.

— Не соглашусь. Это очень даже нас касается. Мы не для того избавились от одного бездушного лидера, чтобы заменить его другим.

— О, ради святого Ликаона, Грант. Лиам совсем не такой, как Кассандра.

— Совсем не такой как Кассандра, — фыркнул он. — Ты сегодня слишком часто это говоришь. Сначала, Лори. Теперь вот он. Я и не думал, что ты такая наивная.

— Наивная? Поверь мне, когда я чуть не умерла, дважды, я много чего поняла. И моё понимание говорит мне о том, что ты ничего не знаешь про Лиама и судишь о нём, основываясь на слухах.

— Тебя не было на дуэли, Ник.

— Ага. Я помню. Я была прикована к кардиомонитору и капельницам.

— Он не заслужил того, чтобы стать Альфой. Может быть, Кассандра и сжульничала, но нашей Альфой должна была стать Несс, а он украл у неё этот титул, а потом заплатил ей за молчание. Если не веришь мне, спроси у него самого. Спроси у неё.

— Я у неё уже спрашивала, и она сказала, что он предлагал ей этот титул, и она отказалась.

Челюсти Гранта напряглись.

— И ты ей поверила?

— Да. Я верю людям. Может быть, тебе тоже стоит попробовать? Это гораздо приятнее, чем думать, что все вокруг лжецы.

— Лиам не твой герой, Никки.

— Мне не нужен герой. Я могу позаботиться о себе сама. А теперь убирайся с глаз моих и не смей больше устраивать мне такие засады.

Я развернулась и направилась в сторону своего коттеджа так быстро, что не заметила наледь. Мой ботинок поскользнулся, и я упала на колени.

Ох.

Грант, который всё ещё стоял как вкопанный посреди поляны, залитой лунным светом, не подбежал ко мне, чтобы предложить руку. Да и зачем ему было это делать? Ведь он не предложил мне её тогда, когда я больше всего в ней нуждалась.

Мне было уже плевать.

И как я уже говорила ему. Мне не был нужен герой. У меня всё было под контролем.

Я поднялась и захромала по льду, сосредоточившись на притоптанном снеге, морозном воздухе, запахе зимнего дыма и отдалённом стуке волчьих сердец.

Моё колено не смогло остановить меня тогда.

Чёрта с два, оно смогло бы остановить меня сейчас.

ГЛАВА 36

Я проснулась от запаха жареного бекона. Я представила Найла у плиты с кулинарными щипцами в руках, но это не имело никакого смысла. Мой дорогой брат и сосед не имел ни малейшего представления о том, как работает плита. Может быть, у плиты стояла одна из его подружек для секса?

Я лениво развернулась на кровати, потом медленно заморгала и, наконец, полностью открыла глаза. Как только огромные розовые цветы на моих обоях оказались в фокусе моего зрения, я улыбнулась. Это определенно был не Найл. Я резко села и тут же пожалела об этом. В затылке и в колене возникла пульсирующая боль.

Вчерашний день всплыл у меня в памяти — коттедж Бейи, вмешательство Эйделин, засада, которую устроил мне Грант и то, как я потом позорно хромала до дома.

Вздохнув, я сбросила одеяло с ног и потянулась. Когда моё колено немного отошло, я влезла во вчерашние узкие джинсы, надела лифчик, а потом осторожно расчесала пальцами волосы, стараясь не тянуть слишком сильно за особенно чувствительную кожу. После похода в ванную я надела футболку с рисунком волка, которая после множества стирок в нашей стиральной машине стала совсем тонкой и походила на бумажный носовой платок, а потом слегка замазала уродливый синяк, расплывшийся по всему моему виску. Но, по крайней мере, припухлость уже рассосалась.

Спустившись вниз, я услышала голоса, доносившиеся из кухни, и тонкий писк. Похоже, Шторм уже был здесь. Но был ли здесь Лиам? Постаравшись утихомирить свой бешено стучащий пульс, пока стены нашего дома не начали дрожать, я непринуждённо вошла в кухню. Папа стоял у плиты в своем фартуке с надписью «Мистер Красавчик готовит». Рядом с ним стояла мама и давила сок из апельсинов, а Лиам сидел за кухонным островом со Штормом на коленях.

— Доброе утро, — я подошла к родителям и поцеловала их в щёки. — Учуял папин бекон в долине, Лиам?

Я заметила, что он разглядывает моё колено. А я-то думала, что моя походка была достаточно плавной. Похоже, я приняла свои желания за реальность.

— Я принёс Шторма, а твой папа предложил мне позавтракать.

Он отломил кусочек банана и дал его своему сыну, который смял его в руках, а затем набил им рот.

— Как твоя голова?

— Отлично.

Мама разделила мои длинные волосы руками, которые пахли цитрусами, словно желала убедиться, что я не привирала.

— Удовлетворена?

Я посмотрела на неё поверх плеча.

— Теперь да.

Она улыбнулась, но улыбка не коснулась её глаз. Её озабоченность была многослойной, точно лук, что нарезал сейчас папа.

Налив себе в кружку кофе, я села рядом с Лиамом.

— Лукас тоже зайдёт?

Шторм воодушевленно замахал ручками и улыбнулся мне кривоватой улыбкой, перемазанной раздавленным фруктом, а я улыбнулась ему в ответ.

— Я разрешил ему сегодня отдохнуть. Он провёл ночь у Лори.

— А кто с ней сейчас?

— Эйвери.

— А где Нэйт?

— Наверху.

Мама подняла лицо наверх, словно могла увидеть его сквозь деревянный потолок.

— Он в своей старой спальне. Пришёл домой после полуночи.

— Вы вообще спали?

— В нашем возрасте сон уже не так важен.

Папа положил на тарелку гору золотистого бекона.

— Сегодня все мои братья будут завтракать тут?

— Кто знает?

Мама улыбнулась, и её уставшие глаза блеснули надеждой.

— По крайней мере, если они объявятся, они все будут накормлены.

Папа поставил тарелку между мной и Лиамом. Шторм дёрнулся вперед, но Лиам поймал его раньше, чем тот успел схватить хрустящий кусочек.

Мама засмеялась.

— А вам, мистер, пока нельзя бекон.

Шторм моргнул, посмотрев на неё, после чего начал отчаянно пытаться достать сверкающие мясные полоски. Лиам предложил ему ещё один кусочек банана. Шторм начал переводить взгляд с бекона на банан, а потом вероятно забеспокоился, что у него могут забрать и фрукт, поэтому схватил его и засунул между своими пока ещё в основном беззубыми дёснами.

Улыбнувшись, я стащила кусочек бекона и начала жевать. О, Ликаон, как же это было вкусно… Я облизала губы, а потом кончики пальцев.

— Куда ты сегодня так рано собрался, Лиам?

Его взгляд не спеша поднялся от моего рта и, конечно же, я тут же вспомнила о том, как он так же жадно смотрел на него в прошлый раз. Неужели я, и правда, пообещала Эйделин, что не поддамся его чарам?

Он поменял положение Шторма на своих коленях.

— В бункер.

— Могу я тоже поехать?

Соковыжималка перестала жужжать.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Я уже видела, как выглядит Бейя, мама.

Папа развернулся со щипцами в руке.

— Зачем ты хочешь туда пойти?

— Посмотреть, сработает ли кровавый коктейль.

— Лиам может рассказать нам, когда вернётся, — сказала мама.

— Если он сработает, я хотела бы поговорить с Бейей.

Мама с такой силой разрезала апельсин, что большая часть его сока вытекла ещё до того, как она успела поместить половинку на пластиковый конус.

— О чём?

— О том, что она чувствует.

— Ты серьёзно хочешь знать?

— Она всё ещё там, мама.

Образ полуволка, напавшего на меня вчера, возник у меня перед глазами. Я моргнула, чтобы видение исчезло, и начала отчаянно воссоздавать у себя в голове воспоминания о Бейе до укуса. Я представила девушку, которая сидела у моей больничной койки, готовила мне особые блюда и рассказывала самые весёлые истории. Девушку, которая легко и часто улыбалась и смеялась.

Наконец, мама вздохнула.

— Даже если я скажу тебе, чтобы ты не ходила, ты всё равно пойдёшь.

— Да.

Она посмотрела на нашего Альфу в ожидании того, что он скажет. Или, возможно, она ждала, что он поможет ей отговорить меня.

— Если Бейя не будет похожа на саму себя, я выведу Никки оттуда и привезу обратно в целости и сохранности.

— Или я могу сама без проблем уйти оттуда.

Уголок его губ приподнялся в улыбке.

«Ты можешь быть героиней, когда меня нет рядом».

Мои зубы застыли на полоске бекона. Неужели у него был такой острый слух, что он услышал мой разговор с Грантом сквозь стены «Запруды»?

Прежде чем я успела спросить его, он завёл разговор с моими родителями о том, какие игрушки для мелкой моторики ему следует купить своему сыну. Следующие полчаса я провела в надежде на то, что в тот момент он уже был на пути домой, потому что если его слух был таким хорошим, значит, он слышал весь мой разговор с Эйделин, а это было ужасно.

ГЛАВА 37

Мы вышли из дома почти сразу после того, как Нэйт спустился на кухню. Цвет его лица совпадал с цветом его помятой белой футболки. Когда мы заговорили про бункер, он сглотнул, но даже не пошевелился, чтобы пойти с нами, а просто занял место у острова. Родители тут же засуетились вокруг него. Он, вероятно, был рад, что ему больше не надо было присматривать за Бейей в одиночку.

Когда ворота в поселение начали со скрипом открываться, Лиам посмотрел на меня.

— Ты вела себя на удивление тихо во время завтрака. Что там у тебя на уме?

— Мне просто нечего было сказать.

— С трудом верится.

Я сделала глубокий вдох и решила, наконец, оторвать лейкопластырь.

— Насколько у тебя острый слух?

— Он острый.

— Это не ответ.