Гувернантка для чешуйчатой прелести. Переполох в драконьем поместье

Глава 7. Вопиющий случай

Несмотря на все мои опасения, до самой ночи меня больше никто не трогал. Отчего-то в воздухе так и витало назревающее напряжение. Но, кроме меня, его будто никто не замечал. Все события шли ровно по графику Сабиры, и вскоре я уже переодевала девочку, подготавливая ее ко сну, прежде искупав в теплой воде.

Раскрасневшаяся, не желающая расставаться с играми, малышка как раз уползала от меня прятаться под подушку, когда в ее спальне появился герцог. Перед тем как зайти, он коротко постучал о дверной косяк, а я дала позволение скорее по инерции, нежели обдумав свое разрешение как следует.

Просто забыла о том, что просила мужчину выделить время на дочь. Этот разговор вылетел из моей головы под гнетом других переживаний, а теперь я расплачивалась за собственную легкомысленность.

Пришлось спешно магией высушивать на себе платье. Маленькая леди сегодня не только с удовольствием плескалась, но и брызгалась водой во все стороны, изображая не иначе как действие гейзера.

О том, что случилось с моей прической за время, пока мы бодались-переодевались, я предпочитала и вовсе не думать. У меня имелось дело поважнее.

– Ваш папа пришел почитать вам сказку, леди Сабира, – обозначила я нахождение в спальне неучтенного лица и вытянула девочку из-под подушки за голую пятку.

Пятка тут же спряталась под ночную сорочку, а вместе с ней и все остальное, стоило девочке увидеть отца. Она и смеяться перестала, и сжалась вся, выглядя настороженно осторожной, и при этом смотрела на него с любопытством.

Но не бездействовала. Ближайший к ней дракон-защитник был схвачен и притянут на манер мягкой игрушки.

– Ваш папа почитает нам сказку. Хорошо, леди Сабира? – изменила я стратегию, осознав, что оставить их одних пока не могу.

Не знала, как часто генерал проводил время с дочерью раньше, но по ее реакции казалось, что он для нее пока не свой. Не чужой, нет. Она однозначно его узнала. Но не свой. Не тот, в чьем присутствии можно безоговорочно расслабиться.

Воздух заискрился от моей магии, и второе кресло было придвинуто ближе к кровати. Его я разместила по другую сторону, чтобы девочка засыпала в привычных условиях. Чтобы она чувствовала, что я рядом.

На этот раз малышка даже не кивнула. Взгляд оставался настороженным, острым. Но несмотря на это она позволила мне накрыть ее одеялом. Золотые дракошки из числа не взятых в плен потоптались рядом с ней и тоже улеглись.

Генерал выглядел слегка растерянным и раздосадованным.

– Сказку, – напомнила я ему, взглядом указывая на полку с книгами.

Однако и в этом вопросе у герцога вышла промашка. Отчего-то он решил взять самую большую книгу сказок, но эти истории пока не подходили его дочери по возрасту. Куда интереснее ей было разглядывать крупные картинки и показывать пальчиком на предметы, которые я называла. Сама же сказка являлась звеном второстепенным. Пяти-шести абзацев по четыре строчки хватало с головой.

Поторопившись на помощь дракону, я мягко отобрала увесистый томик и взяла книжку-малышку. Ее и вручила герцогу, а после вернулась ко второму креслу. Но уловка не сработала. Обычно проявляющая интерес к картинкам, девчушка на этот раз вообще не сдвинулась с места за то время, пока мужчина читал.

– Ей нужно привыкнуть к вашему голосу, – улыбнулась я натянуто, словно извиняясь.

– А к вашему голосу она уже привыкла? – спросил похмуревший генерал Волдерт.

И попал точно в цель. Сабира и правда быстро ко мне привыкла, но я просто не могла объяснить, что причина подобного явления скрывалась в совокупности моих действий. Жесты и мимика, эмоции и физический контакт, тембр голоса и настроение. Все играло роль, включая время, проведенное бок о бок с малышкой.

Однако ни в коем случае нельзя было говорить родителям, что они недостаточны в своем усердии. Этика подобное не позволяла, поэтому пришлось выкручиваться.

– Еще нет, но я, как и вы, прилагаю к этому все усилия, – мягко отозвалась я, огибая острые углы. – Почитаете нам что-нибудь еще? У вас хорошо поставлена речь. Леди Сабире будет легче выучить новые слова.

Это оказалось очень нелегко – являться буфером между этими двумя. Будь я действительно гувернанткой для дамы лет восьми или десяти, даже не стала бы пытаться наладить контакт девочки с отцом. В этом возрасте все основные связи уже были установлены, а учитывая неуемное желание аристократии держать своих детей подальше от себя, обычно приоритет отдавался как раз таки няням или гувернанткам, что являлось делом привычным.

Но это для них.

В этой же семье я видела все возможности для того, чтобы эти двое существовали в одном своем общем мире. У них еще имелась прорва времени, чтобы наладить теплые, близкие, правильные отношения.

Я хотела для Сабиры такого детства, какое было у меня самой. Счастливого.

И пусть нарушала сейчас негласные правила, фактически вмешиваясь в чужую семью. Пусть выстраивала сети, словно паучиха, оплетая отца и дочь.

Пусть. Свой ответ перед Всевышним я буду когда-нибудь держать, как и все, и мне, несомненно, найдется в чем покаяться.

Но не в этом. Об этом вмешательстве в чужую жизнь я сожалеть точно не стану.

Сабира не засыпала дольше обычного, если те несколько раз, что ее укладывала спать именно я, вообще можно было назвать словом “обычно”. Однако это принесло свои плоды. Стоило герцогу сменить очередную книгу на ту, которая нравилась девочке больше остальных из-за открывающихся окошечек, как малышка сделала стойку.

Сначала она просто села, стараясь со своего места рассмотреть содержимое книги. Затем переползла ближе – туда, где обычно сидела или лежала, когда книжки ей читала я. Однако, когда стало понятно, что и оттуда ей почти ничего не видно, маленькая леди не растерялась.

Она взялась за край книжки и подвинула ее так, чтобы видеть ее содержимое. Выражение ее лица при этом демонстрировало суровую решимость.

Чтобы никто не подумал, что я смеюсь над ними, пришлось прятаться за декоративной подушкой. Потому что я правда не смеялась. Это была улыбка умиления, контролировать которую вообще не получалось.

И она стала лишь еще шире, когда два суровых взгляда перекочевали друг с друга на меня.

– Зябко стало, – ответила я приглушенно, даже придушенно. – Так что там произошло с лягушкой?

– Она сказала… – продолжил было генерал.

– Ква, – тоненьким голоском произнесла Сабира, тремя буквами ошеломляя всех присутствующих.

Замерли все: герцог, я, драконы-защитники. Казалось, затвердел сам воздух вокруг нас, пока мы с генералом пораженно смотрели друг на друга.

Медленно опустив декоративную подушку, я движением ладони постаралась показать, что теперь девочку надо похвалить. Обрадоваться, ярко выразить свои чувства, но без резких движений, чтобы не дай Всевышний не спугнуть.

Однако герцог Трудо вообще ничего не понял из моей жестикуляции, что и выразил пугающим взглядом.

Я закатила глаза. Мысленно.

– Какая вы молодец, леди Сабира! – начала я воодушевленно, играя бровями.

На этот раз предлагала продолжить похвалу, но генерал оказался непробиваем. Видимо, броня из драконьей чешуи не давала попасть моим намекам точно в цель.

– Лягушки и правда квакают, когда общаются между собой, – подтвердила я. – А еще лягушки зеленые и живут на болотах. А давайте посчитаем, сколько лягушек на картинке? Ваше Светлейшество, считайте вслух.

Последнее предложение отчего-то было озвучено мною с тонким намеком на угрозу в голосе, которой мужчина наконец внял. Девочка показывала пальцем на лягушек, а герцог озвучивал их количество. Когда подсчет был закончен, я снова спросила:

– Так что сказала лягушка, леди Сабира?

– Ква, – повторила девочка и скорее перевернула страницу, посчитав, что мы и так на ней задержались слишком долго.

Я ободряюще улыбнулась герцогу, встретившись с его внимательным взглядом, а малышка уже привстала, опершись на руку отца. Дорогу осилит идущий – это правило касалось всего на свете в жизни.

В том числе и воспитания маленьких детей.

Поумиляться со стороны почти идеальной картине у меня получилось недолго. Старалась не мешать этим двоим, пока они рассматривали иллюстрации к произведению, но Сабира все чаще зевала и клевала носом, поэтому вскоре мне пришлось подложить ей под голову подушку, а дракону пересесть так, чтобы девочка видела страницы из положения лежа. Но даже тогда она стойко сопротивлялась сну, однако он ее все же сморил.

И вот тогда-то встал насущный вопрос.

– Вы идете? – тихо поинтересовался герцог, освобождая кресло.

Дочитав до точки, он закрыл книгу и мимолетно взглянул на спящую дочь, но мне и этой секунды хватило, чтобы понять, как сильно он ее любит. Этот взор было не перепутать ни с чем. На меня так всегда смотрел папа.

– Я… Я еще немного посижу здесь, – ответила я, растерявшись.

У меня не было даже минуты на то, чтобы обдумать свой ответ, но первой реакцией на такой простой вопрос отчего-то явился страх. Я испугалась выйти вместе с драконом в гостиную, и рационального объяснения этому не нашла.

Не станет же он ругаться на меня за самоуправство? Нет, меня точно волновало не это, но тогда что?

Так и не отыскав ответ на этот вопрос, я и правда еще немного посидела в кресле. Убедившись, что малышка крепко заснула, а ее защитники бдят в четыре хвоста, отправилась к себе, чтобы привести себя в порядок. Прохладная вода остудила голову, но, прежде чем лечь спать, у меня еще имелись дела.

Открыв шкатулку, на которую сегодня активно покушались целых четыре раза, я вытащила из нее крохотный белый носочек с кружевной оборкой и два письма. Магический импульс горел неровным светом – слишком устала за этот долгий день, но его сияния хватало, чтобы я прочла оба послания.

Тексты мало чем отличались. Обе подруги писали, что у них все относительно хорошо, что они за меня безгранично рады и немножко завидуют и что король во дворце отсутствует.

Прочитав последнюю строчку, я подняла глаза к потолку и с облегчением выдохнула. О том, что Его Величество раз в месяц на целую неделю уединяется в горах, я слышала из разных источников, но никогда не акцентировала на этом свое внимание.

А зря.

Эта новость стала лучшей за последнее время. Как оказалось, он улетел следующим же утром после бала, а потому придворные вели ленивый образ жизни.

Но не все.

Вейоле и Беране, например, скучать не приходилось. Их снова отправили трудиться в крыло к королевским воспитанникам, а к дочерям Его Величества приставили вернувшуюся Августу. Слухи о скандале с участием этой змеюки уже облетели весь свет, и только я узнала о них в последнюю очередь.

И пожалела о том, что не видела произошедшее лично. Не злорадствовала, нет. Нельзя смеяться над убогими и обделенными умом. Но посмотреть хотелось очень.

Не иначе как это была расплата за всех тех воспитанниц Академии благородных девиц, которые пострадали из-за Африль. Назвать ее леди после произошедшего у меня язык не поворачивался.

И как после подобного ей разрешили остаться при дворе? Даже самые разнузданные фаворитки короля не позволяли себе такого поведения открыто. Как леди, не обделенные мозгами, они умели не попадаться на своих нескромных шалостях.

Убедившись, что сегодня ко мне в окно никто не вознамерился залезть, я магией оживила начавший подсыхать букет, поставила его в воду в пустующую прежде вазу и замерла с ней у подоконника. В ночном небе с проблеском светлых облаков под светом яркой луны где-то вдалеке летали драконы. А может, то были просто птицы, но их темные силуэты двигались красиво и целеустремленно.

Заперев окно на всякий случай, я забралась под прохладное одеяло. В первую ночь мне было не до того, но сейчас, следуя правилам ритуала, я повернулась сначала на левый бок, затем на правый, а потом шепотом проговорила:

– Сон идет на новом месте: ты жених, а я невеста.

Старая традиция не имела ничего общего с реальностью. Да и никакого жениха в моих планах, конечно, не было.

Ну а вдруг? Знать, что он точно когда-нибудь будет, – это ведь хорошо, не правда ли?

***

– Леди Сабира, прошу вас, смотрите под ноги! – слегка повысила я голос, с улыбкой наблюдая за тем, как девчушка бегает по траве за своими драконами.

В отличие от нас, она уже позавтракала кашей и теперь наслаждалась теплым утром на обособленном участке парка. Неуемная натура малышки часто вела ее к приключениям, а потому леди Волдерт была вынуждена заказать не слишком высокую ограду, которая не только вписалась бы в общий антураж парка, но и стала бы достойным препятствием на пути у юной леди.

Наслаждаясь чудесной погодой, мы с матушкой генерала пили за столом терпкий отвар, от которого неожиданно пахло карамелью и грушами. Утро казалось особенно приветливым, а потому совершенно не хотелось прятаться под зонтиком. Проворные лучики солнца я ловила на дне почти опустевшей чашки.

– Какая красивая голубая бабочка, – совсем не наигранно восхитилась я, заметив нового невольного участника игры.

Охота на зеленой полянке закипела в разы сильнее. Но умные дракошки не давали Сабире навредить крылатой, а маячили перед девочкой, отвлекая ее внимание на себя.

Маленьких детей было так легко переключить. Конечно, если на это имелись моральные и физические силы.

Леди Волдерт будто из воздуха достала очередной любовный роман. Я даже подозревала, что в ее платье существовали потайные карманы, в недрах которых была запрятана целая библиотека.

Вооружившись пенсне, женщина заметила мой интерес и с подозрением прищурилась.

– Увлекаетесь?

Понимая, что на этой почве мы точно не сойдемся, я честно покаялась:

– Увы, но у меня при всем желании не бывает времени на чтение. Пока училась в академии, я прочла два или три романа от силы. И то только потому, что леди тайно притаскивали их из города и передавали друг другу. До тех пор, пока книгу не отбирали преподаватели или кураторы. Да и не люблю я на самом деле. Эти истории далеки от реальности.

То, что мне не стоило произносить две последние фразы, я осознала тут же. На меня воззрились с ядреной смесью снисхождения и возмущения. Насколько я успела заметить, женщина страсть как любила романтические истории, и выражать свое противоположное мнение на этот счет мне просто не следовало.

– От какой такой реальности они далеки?! – голос родительницы генерала буквально звенел.

– От любой, – ответила, извиняясь примирительной улыбкой. – Это же сказки, леди Волдерт. Так просто не бывает в жизни. Не бывает, чтобы он влюблялся с первого взгляда, а она млела в его объятиях, забывая о чести, долге, воспитании и семье. Да так, что ей за это потом ничего не было, а он на ней еще и женился.

Выслушав всю мою тираду, леди Волдерт громко расхохоталась, невольно привлекая внимание своей внучки и ее драконов-защитников. Вся веселая компания тут же забастовала и затребовала печенья. Причем отдать им на откуп следовало сразу все блюдо, а иначе они не гарантировали хорошего поведения.

Это у них на умилительных наглых мордочках было написано.

– Как же ты юна, моя дорогая, – озарили меня веселой улыбкой, без боя передавая печенье хвостатым. – Каждая история – это чей-то опыт. Да, иногда слегка приукрашенный для острого словца. Но именно та часть сюжета, которая кажется тебе выдуманной, непременно случилась в реальности. Не веришь?

– Да не то чтобы… – попробовала я дипломатично увильнуть.

Но это не сработало.

– Тогда, пожалуй, расскажу тебе одну историю. Значит, дело было так…

Противиться сему действу я не видела смысла. Все, что от меня требовалось, – это слушать и внимательно следить за Сабирой, чем я и занималась. Однако услышанная мною история все же заинтересовала меня.

Хотя бы тем, что в ней графская дочь – юная леди восемнадцати лет от роду – сбежала от дуэньи и подстроила собственное попадание в охотничью ловушку. Причем в том месте в лесу, где проводил учения отряд приглянувшегося ей военачальника, недавно прибывшего в городок при гарнизоне. Он, кстати, тоже был непрост и имел целый маркизат за спиной в перспективе.

Попав в сети, в метрах от земли девушка провисела недолго. Заприметив отряд, начала кричать и звать на помощь и вскоре была освобождена своим спасителем. Длительная обратная дорога позволила им познакомиться ближе, а когда леди все же была доставлена в дом к родителям, молодой генерал получил приглашение на ужин, который преподносился как благодарность.

То есть отказаться он не мог.

Тем же вечером девушка объявила его своим героем, а он, гуляя в ее компании по саду, безвозвратно влюбился в ее задорный смех и вскоре сделал предложение, от которого она не отказалась.

– Это очень романтичная история, леди Волдерт. Но какая бы дама из высшего света позволила себе подобное? – взывала я женщину к признанию.

К признанию, что эта история никогда не существовала в реальности. Однако признание вышло совсем иным.

– Я, – неожиданно ответила мать Дэйривза. – Этой юной дамой была я. Когда отец Дэя приехал в городок при гарнизоне, взглянуть на него сбежались леди со всех окрестностей. В доме, где он снял комнату на первую ночь, тогда располагалась кожгалантерейная лавка, и в тот день хозяин этой лавки сделал годовую выручку.

– Вы тоже поучаствовали в пополнении его кошелька? – поинтересовалась я насмешливо.

– Конечно. Но о том, чтобы вот так просто подойти и познакомиться с генералом, речи, конечно же, не шло. Наше воспитание не позволяло нам даже взглянуть на него, а потому мы с подругами рассматривали его украдкой сквозь отражение в витрине. Я тогда сразу поняла, что он моя судьба. А еще заметила то, чего не успел заметить никто, кроме меня.

– И что это было? – полюбопытствовала я, пригубливая отвар.

– От раздражения на такое пристальное внимание к его персоне у него на шее на миг появились черные чешуйки. Он был драконом от рождения, и я сыграла именно на этом. – На тонких губах появилась коварная улыбка. – В их крови всегда горит огонь, целое бушующее пламя, но они не только охотники по натуре, но и защитники, а значит, никогда не пройдут мимо того, кому нужна помощь. Это и есть их слабое место.

– Да вы стратег, – восхитилась я и мысленно сделала пометку всегда и везде относиться к этой леди настороженно.

Если она с собственным мужем такое провернула, то я боялась представить, на что еще она была способна.

Словно подслушав мои мысли, мать генерала вдруг произнесла:

– Мне бы искренне хотелось, чтобы мой сын был счастлив. Я хочу, чтобы он снова женился.

Я удивленно вскинула брови, но больше своего недоумения никак не показала.

– Не очень понимаю, почему вы говорите об этом мне, – парировала, отгородившись чашкой.

Моя защита не представляла из себя ничего существенного, но большего я не имела. Однако внимать моим намекам леди не стала, попросту их проигнорировав.

– Ты мне нравишься, Алария. Ты умна, не распущенна, в отличие от подобных тебе… леди, – с намеком подчеркнуто выплюнула она это слово. – Тебя не тяготит Сабира, а еще у тебя есть характер. Стержень, который никогда не позволит тебе сломаться, какие бы обстоятельства ни сложились в твоей жизни.

– Спасибо, конечно, но…

– Я еще не закончила, – мягко прервали меня. – Будем честны: ты обладаешь тем самым благородством, когда в случае незаладившихся отношений леди уходят, прихватив с собой только смену белья, а не родовые украшения и столовое серебро. На данный момент ты самая выгодная партия для моего сына, и ты ему нравишься – это очевидно. При этом твои моральные качества позволяют тебе слегка сменить установленный в обществе порядок заключения брачных союзов. Никому не будет дела до того, являлась ли ты любовницей моего сына до вашей свадьбы, если затем ты станешь полноправной герцогиней Трудо.

– А если не получится? – полюбопытствовала я со злой усмешкой.

Просто полюбопытствовала, потому что мне было интересно, как леди Волдерт видела свою идею. Теперь я понимала, почему няни сбегали из этого дома. Не сошлись характерами с хозяйкой – самое краткое объяснение происходящего.

– За попытку я готова отписывать тебе ежемесячное содержание до конца твоей жизни. И можешь не переживать. После моей смерти это продолжит делать контора, с которой я работаю вот уже много лет. Но именно что за попытку, – особо подчеркнула она голосом последнее слово. – В том случае, если ты станешь любовницей, а женой при этом не получится.

Сказать, что я опешила, – это не сказать ровным счетом ничего. Я даже подходящих слов подобрать не смогла. На язык так и цеплялись ругательства, знать которые воспитанной леди просто не положено.

Пригубив еще отвара, чтобы дать себе лишние секунды, я отставила чашку вместе с блюдцем на стол и поднялась, освобождая стул с мягкой бархатной подушечкой.

– Извините, леди Волдерт, – отчеканила я холодно, хотя и пыталась смягчить свою речь. – Но я никогда не смешиваю работу и личное. Это попросту непрофессионально.

– Глупо отказываться от шанса на счастье из-за нелепых предрассудков, – возразила мать генерала.

Я же предпочла промолчать. Свой побег к Сабире во имя гордости пришлось назвать стратегическим отступлением.

Продолжать этот разговор и дальше я просто не видела смысла.

Мне понравились и парк, и сад, расположенные на территории поместья. Каждая деталь здесь была продумана с любовью, так гармонично сочеталось все между собой.

Так, например, я увидела аллею со статуями драконов в полный рост. Серый камень отдавал холодом, а в подставки под ящерами вмонтировали таблички с именами мужчин рода Волдерт.

Из поражающего воображение нам также попался фонтан, сделанный по образу василиска. Страхолюдь впечатляла во все свои четыре метра высотой. Тело этой штуковины походило на обычную змею, а вот лапы, голова и крылья принадлежали петуху.

Увидишь такую раз в ночи – и можно писать завещание. Если, конечно, в камень не превратишься, как о том рассказывали мифы.

Мне понравилось буквально все, что я успела увидеть. Парковая аллея для прогулок, окруженная пихтами с обеих сторон. Фигурно остриженные кусты и великолепно оформленные клумбы. Каждый уголок этого поместья зеленелся, цвел, пах и радовал глаз. Но больше всего нам, конечно, пришлись по душе качели, на которые вредная леди бабушка не желала нас отпускать. Но я сделала вид, что я глухая и никак не могу догнать девочку, а Сабира, в свою очередь, со всех ног бежала в правильном направлении.

Правда, покачаться мне так и не удалось. Зато маленькая леди налеталась вдоволь, а вместе с ней все ее дракошики, облепившие девчушку для пущей безопасности. Только почему-то было непонятно, кто за кого держался. Кажется, хвостатых даже немного укачало с непривычки.

А затем мы нашли в кустах кису. Рыжий толстяк был искренне возмущен тем, что его не только нашли, но и попытались отодрать от ветки, в которую он вцепился всеми лапами. Однако этот номер не прошел. Киса была выдернута со своего насеста, обработана мною заклинанием от блох и прочей нечисти и передана счастливому ребенку.

Кот однозначно пожалел о том, что выбрал сегодня эти кусты. Он был залюблен до потери памяти, закормлен досыта кусочками рыбки, которая осталась с завтрака, а после его запеленали, чтобы спать. Причем спать полагалось в красивой миниатюрной коляске, куда затем поочередно уложили всех драконов, бережно завернутых в тряпочки.

Компании, прямо скажем, оказалось тесно рядом друг с другом, но они не протестовали. Вообще не произносили ни звука, от греха подальше. Потому что в арсенале у Сабиры также имелись пустышки.

И ладно кот: судя по его обреченно смирившемуся взгляду, он в своей жизни и не такое видел, а вот драконов было по-настоящему жалко. Так над ними наверняка еще никогда не издевались.

Пришлось спасать. А так как просто отобрать у ребенка игрушку и не поплатиться за это нельзя, я нашла чем заинтересовать малышку.

Рано утром, еще на рассвете, шел проливной дождь, после которого кое-где на дорожках образовались неглубокие лужи. Причем многие из них уже успели подсохнуть, но нас интересовала самая большая, расположенная недалеко от травы.

Разув малышку, я разулась и сама. Пользовалась тем, что леди бабушка читала под зонтиком и пока не видела устраиваемого мною беспредела.

Глаза у драконов полезли на их же шершавые лбы. Даже кот смотрел на меня как на самоубийцу.

– Зато нам будет весело, – парировала я и показала им язык.

Сабира не преминула повторить за мной, и вскоре я уже пыталась отучить ее показывать язык. Вот бы она так же легко разговаривать научилась!

Однако через несколько минут новое знание было позабыто. Девочке понравилось мочить ноги в луже. И бегать по ней. И прыгать, брызгаясь во все стороны. И это у нее подол платья был высоким. Я же приняла на себя весь буйствующий океан несмотря на то, что слегка приподнимала юбки.

А еще мы рассматривали дождевых червей. И даже палочкой в них слегка тыкали, чтобы убедиться, что они точно живые. Если бы нас сейчас увидел месье Фолотье, то его однозначно хватил бы удар.

Впрочем, помянешь демона, он тут же явится.

Выпрямившись в очередной раз, чтобы привычно оглядеться по сторонам, я уловила движение в одном из окон поместья. Нашла его без промаха, рассматривая не в упор, а искоса, и даже не была удивлена, осознав, что управляющий все это время за нами подсматривал.

Причем подсматривал в бинокль, который четко угадывался в его руках. В том, что он доложит хозяину о непотребстве, об этой вопиющей ситуации, я вот вообще не сомневалась.

Однако не была готова к тому, что встретиться с герцогом Трудо мне предстояло прямо сейчас. Не знала, что он в этот час находился в поместье. Предполагала, что уже отправился в академию, или в крепости, или во дворец, в конце концов. Да и мало ли у него дел?

Много. Очень много дел, которыми сегодня он отчего-то решил заниматься дома, в своем кабинете, куда и вызвал меня через стражника. Знакомый мне дракон пришел за мной с широченной улыбкой, но, наткнувшись на внимательный посмурневший взгляд леди Волдерт, быстро вернулся с небес на землю.

– Мне велено сопроводить леди Харфурд в кабинет Его Светлейшества, – отчитался он, прежде раскланявшись по всем правилам.

Сделав короткий книксен перед леди, я оставила на нее Сабиру и…

Пошла получать нагоняй за счастливое детство. На помощь к леди мне наперерез уже спешили служанки.

Создавалось острое впечатление, что меня ссылали на каторгу. Почему-то, пока шла до кабинета герцога, ощущала вокруг себя именно такую атмосферу. Даже весельчак-стражник присмирел, хотя перед самой дверью и осмелился тихо спросить у меня, понравились ли мне цветы.

Я сделала вид, что не услышала его вопроса. Лучшее, что я могла сотворить, – это проигнорировать его внимание. Тем более что в коридоре чуть дальше, у окна, с надменным видом замер месье Фолотье. И вот он же явно грел уши, и произнесенная стражником фраза – я была уверена – мне еще аукнется.

Коротко постучав, я спросила разрешения войти.

– Вы посылали за мной? – поинтересовалась, едва вошла и присела в реверансе.

Замерла поближе к выходу на случай, если придется ругаться. Разозлившись, драконы могли и обернуться ненароком, а я степень эмоционального всплеска своего нанимателя пока еще не определила.

– Полагаю, вы догадываетесь, почему я вас вызвал? – отчего-то начал герцог издалека.

Глянув на него исподлобья, я хмуро кивнула, но не произнесла ни слова. Не собиралась оправдываться за свои действия. Я не совершила ничего непозволительного.

– Мне нужно просить, чтобы подобное больше не повторялось? – мягко продолжил мужчина, глядя при этом исключительно на меня.

Я поджала губы и… кивнула.

Его брови медленно поползли вверх. Да, не такого ответа он ожидал, и я поспешила объясниться:

– Мы не делали ничего предосудительного. Неужели вы в детстве не бегали по лужам? – спросила я, не скрыв возмущения.

– Бегал, но я…

– Вы что? – осмелилась я перебить дракона, не иначе как нахлебавшись дерзости. – Хотите сказать, что вы мужчина? Это вас не оправдывает. Я не буду обещать, что подобного не повторится, но в свою очередь клянусь, что малышка никоим образом не пострадает, пока будет находиться под моим присмотром. Иногда детям нужно веселиться. Когда, если не сейчас? Чопорной леди она еще успеет стать.

Выпалив всю эту тираду, я замерла в ожидании нагоняя. Была даже готова к тому, что меня лишат определенной части оплаты в наказание за дерзость, но генерал Волдерт не стал размениваться по мелочам.

– Если моя дочь заболеет, мы попрощаемся, – предупредил он сухо, прожигая меня взглядом.

Я знала, что позволила себе лишнего. Но была зла на управляющего, вот и сорвалась. Некрасиво, чересчур эмоционально, непозволительно. Преподаватели бы мной не гордились, но и я сейчас стояла не на экзамене.

Сдержанно кивнув, я не посмела опустить взгляд, тем самым продолжая настаивать на своей правоте. Ждала, что еще мне скажут, и генерал сумел меня удивить.

– У вас есть сегодня планы на день?

В планах у нас сегодня числился только свежий воздух, о чем я и сообщила мужчине:

– По возможности мы собирались провести весь день на улице.

– Тогда вам не составит труда после обеда подготовить Сабиру к поездке. Мы отправимся в город вместе, поэтому вам также следует быть готовой к этому времени.

Я кивнула, не смея возразить, но тут же озвучила возникший вопрос:

– А как же дневной сон? В ее возрасте важно следовать режиму.

– Поспит в дороге, путь неблизкий, – предложил генерал, и я снова не решилась возразить.

Хотя при этом отлично понимала, что подобная мягкотелость в отношении этой поездки мне еще аукнется. Даже я со своим образованием знала, что таким малышам важно держаться режима. Тогда они меньше капризничают и заведомо подготовлены ко всем этапам дня.

Но возражать и правда не следовало. По крайней мере, не сегодня. Герцог Трудо желал провести время с дочерью, как я о том и просила, а потому подобные решения следовало изо всех сил поощрять.

Мысленно перебирая свой небольшой гардероб, я уточнила пожелания к одежде, а получив их, вышла в коридор, искренне надеясь, что мне на пути никто не встретится. Но месье Фолотье стоял все там же – у окна.

Меня окатили волной презрения.

Я окатила такой же в ответ. Прекрасно осознавала, что холодная война между нами начиналась именно здесь и сейчас. Мне ее недвусмысленно объявляли, в чем я тут же убедилась.

– Чего вы добиваетесь? – спросила прямо, следуя исключительно мимо.

– Вам здесь не место, – отчеканил сухопарый управляющий.

– А вам? – полюбопытствовала я с вежливой улыбкой.

От моей наглости мужчина буквально задохнулся и не нашелся что ответить. Но я и не ждала. Ушла, потому что моя подопечная по-прежнему гуляла на улице.

Умом понимала, что мне не стоило быть такой резкой, но не удержалась.

За себя я привыкла стоять горой, потому что больше было некому.

***

Генерал Волдерт и правда умел удивлять. Дождавшись, пока мы разместимся в карете, он расположился на лавке напротив и объявил, что мы отправляемся в театр. Да не в какой-нибудь, а в кукольный, где сегодня показывали веселое детское представление.

Но для начала представление следовало пережить нам, потому что Сабира не желала укладываться на дневной сон. Ей буквально все было интересно. А когда карета внутри оказалась изучена вдоль и поперек, она уселась на свое спальное место так, чтобы было удобно смотреть в окно.

В качестве спального места выступали перекладина на две лавки, одеяла и подушка. Оно же являлось насестом для драконов-защитников, которые в присутствии генерала вели себя тише воды.

Пользуясь случаем, я тоже смотрела в окно. Полагала, что театр находился в городке, где и располагался дом вместе с герцогскими угодьями, но ошиблась. Покинув территорию поместья через другие ворота, мы ехали по прямой дороге не менее двух часов, прежде чем оказались в пункте назначения.

Природа этого места удивляла. По обеим сторонам от дороги нас встречали не только трактиры и ночлежки, но и сочные зеленые леса. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев, освещая высокую траву и прячущихся в ней обитателей. Я даже кролика увидела. А куропатки так вообще попадались на каждом углу.

За время пути мы проехали через два моста. Один был поменьше, и под ним проходила небольшая речушка с кристальной водой. Как рассказывал герцог, однажды, будучи в драконьей ипостаси, ему приключилось напиться из нее. Но вода в ней оказалась настолько стылой, что у него буквально свело зубы.

Второй же мост определял путь через озеро. Заприметив купающихся в нем простолюдинок, генерал Волдерт тут же сделал вид, что его в карете нет. Я же подарила милым дамам искреннюю улыбку. Завидовала им со страшной силой. В такую жару только и делать, что купаться, но эта роскошь, к сожалению, была мне недоступна.

– Вы уже приняли какое-то решение касаемо ваших земель? – спросил герцог Трудо, когда его дочь наконец угомонилась, растолкала своих защитников и уснула.

Карета тихо покачивалась, подковы лошадей стучали по мостовой, а я чувствовала себя немного неловко. Словно была лишней в этом экипаже. Отчего-то очень хотелось сделать вид, что я тоже задремала, но как бы это выглядело со стороны? Наверное, я бы испытывала еще большее смятение.

– Приняла, – ответила я, по-прежнему не глядя на мужчину. – Я согласна продать вам земли. Выходить замуж в ближайшие годы я не планирую, да и свободой действий не обладаю. Будет лучше, если ими займется кто-то, кто знает, как восстановить эти территории.

Герцог немного помолчал.

– Не скажу, что я не рад принятому вами решению. Обязуюсь подготовить на днях свое предложение в письменном виде. Тогда у вас будет возможность изучить его и в случае несогласия поискать иного покупателя. Уже придумали, что станете делать с вырученными деньгами?

– Куплю дом в городе или в столице, – отозвалась я, на самом деле развивая эту мысль именно сейчас.

О том, что генерал сделал мне предложение по покупке маркизата, я просто забыла под натиском усталости. С непривычки новый режим дня давался нелегко, а учитывая, что я проводила на ногах весь день, иногда и без возможности вообще присесть, к ночи голова думать в принципе отказывалась.

И это было только начало. Не представляла, что станет со мной еще через неделю, но искренне надеялась, что сумею войти в колею, потому что иного пути у меня теперь не имелось.

– Я, оказывается, знал ваших родителей, – неожиданно признался герцог.

Взглянув на него удивленно, я молча ждала продолжения. И оно последовало:

– Я был молод тогда, но хорошо помню, как приезжал в маркизат, чтобы лично поблагодарить вашего отца. Его эксперименты в военные и послевоенные годы спасли множество жизней. И я сейчас говорю не только о тех, кто сражался. Это касается и мирного населения. Мне жаль, что его труды погибли.

– Мне тоже, – эхом отозвалась я, вспоминая выжженные поля, земли, которые раньше были плодородными.

В уголках глаз против воли защипало. Разводить сырость совсем не хотелось, а потому я отвела взгляд к окну и спешно сменила тему. Да только выбрала ее не очень удачно.

– А сколько вам лет? Тогда. Тогда, когда вы к нам приезжали, сколько вам было? Извините.

Обругав себя последними словами, я мысленно вручила себе подзатыльник. Попыталась исправиться, да, но, кажется, сделала только хуже, потому что подобные вопросы в принципе были неуместны.

Я же знала, что срок жизни обычных людей, магов и драконов отличался. В образованном обществе судить кого-то по возрасту было не принято и просто некрасиво.

Герцога Трудо мое смущение, кажется, позабавило. Попытавшись скрыть улыбку, он как истинный джентльмен спустил мне эту ошибку с рук.

– Ничего. Мне тридцать пять, и я этим фактом не опечален, – признался он, глядя на наверняка раскрасневшуюся меня. – По меркам магов, биологически я старше вас примерно лет на семь, но в ближайшее десятилетие вы будете меня догонять. Все же этапы взросления и зрелости у нас схожи.

Я согласно кивнула. О физиологии драконов я знала благодаря занятиям в академии, так что ничего нового для себя не открыла.

Однако один вопрос меня все же волновал.

– А сколько вам было, когда вы получили титул герцога?

– Двадцать семь. И земли, и титул я получил сразу после завершения войны, – ответил он, не раздумывая, а после продолжил развивать тему: – Генерала же мне дали в двадцать пять. Война не спрашивает возраста, Алария. Мой отец в тот год умер, и мне пришлось занять его место на поле боя, вести за собой людей и магов, чтобы они не разбежались раньше времени. В армии я служил с шестнадцати, так что знал устав, правила ведения боя и все основные стратегии. С восьми до шестнадцати учился в военной академии, где преподавал мой отец, поэтому историю войны на чужих примерах также изучал. Не скажу, что было легко, но “правильного” короля мы на трон все же посадили.

– Значит, вот кому мы обязаны величием нынешнего монарха, – заметила я отстраненно, стараясь не показать своих истинных чувств.

Герцог Трудо усмехнулся, но веселье в его взгляде отчего-то отыскать не получилось.

– Поверьте, леди Харфурд, это был лучший вариант. После внезапной смерти Ионана Третьего оставалось всего два кровных претендента на трон. О том, что между древними родами сразу же началась междоусобная война за власть, промолчим. Во главе королевства кто-то должен был встать, и мы обеспечили Световолду эту возможность.

– Но ведь был и второй кандидат? – намекнула я герцогу на его кандидатуру.

О том, что он приходился предыдущему монарху кровным родственником, леди Волдерт отчего-то умолчала. Но, как оказалось, это именно я сейчас сделала неверные выводы, потому что генерал имел в виду совсем не себя.

– Да, кузен Его Величества. Именно ему пожаловали ваши земли, а потому вы сами могли убедиться в том, что королевство ему доверить нельзя. Я бы ему и коровник не доверил, – отозвался мужчина хмуро.

Я не успела как-либо отреагировать и выразить свое мнение на этот счет. Экипаж тем временем затормозил и плавно остановился перед роскошным зданием театра.

Пока мы ехали, я украдкой рассматривала город. Он был немногим больше, чем тот, на территории которого располагалось поместье дракона. Но здания здесь определенно строили выше. И роскошнее. И…

Не могла объяснить свои чувства, но мне искренне казалось, что вот этот город и являлся главным среди герцогских земель. Улицы здесь определенно мостили шире. Фонарные столбы размещались каждые пять метров, а магазинчиков на глаза попадалось столько, что в воздухе витал дух конкуренции.

Яркие вывески, прозрачные витрины, лавочники, заманивающие внутрь красиво припеченной корочкой сдобы или новым силуэтом платья. Этот город жил, дышал, и его никак не получалось назвать провинциальным.

Да здесь даже трехэтажный театр имелся, куда сейчас помимо нас стекались знатные леди и лорды со всей округи. Их недешевые экипажи с гербовыми щитами на дверцах то и дело останавливались у тротуара. А едва освобождались, ехали, утягиваемые лошадьми дальше, чтобы расчистить место для других прибывших на спектакль.

Лишь мы словно никуда не торопились. Карета продолжала стоять.

– Очень… массивное здание, – поделилась я своими впечатлениями, рассматривая светло-зеленую махину с белоснежными колоннами, балюстрадой и изящной лепниной.

– Таким и должен быть театр, – беззлобно улыбнулся мужчина и взглянул на свою дочь. – Даже жаль ее будить.

– Понимаю, – не удержалась и я от улыбки. – Только делайте это, пожалуйста, постепенно.

Я говорила о звуках снаружи. Пока мы ехали по оживленной местности, герцог навесил на экипаж магию, скрадывающую все звуки. Мы слышали только друг друга. Устойчивая тишина позволяла не проснуться маленькой леди раньше времени.

Однако этот час все же настал. Как я и просила, дракон снимал чары постепенно. Сонные глазки смотрели на нас угрюмо. Обняв всех четырех драконов разом, Сабира категорично отказывалась подниматься.

Но кое-кто точно знал, как вытащить ее из-под одеялка. И это была не я.

Используя самый запрещенный прием на свете, герцог Трудо достал из кармана своего сюртука леденец на палочке.

Я даже невольно залюбовалась мужчиной: таким хитрым соблазнителем он сейчас выглядел. Оправив черный сюртук, вернул на голову цилиндр и взял довольную девчушку на руки. Я же, вспомнив о том, что неприлично так открыто кого-то рассматривать, последовала за ним, воспользовавшись помощью кучера, чтобы спуститься на тротуар.

В нашем подъеме по ступенькам даже прослеживалось нечто торжественное.

В холл театра мы ворвались в сопровождении четырех золотистых дракончиков. Делая вид, что просто летают, как им вздумается, они быстро проверили весь холл. Затем трое вернулись к нам, а один устремился вверх по лестнице.

Мы же в этот момент приводили себя в надлежащий вид. Я передала слуге наши с Сабирой жакеты, а генерал сюртук и шляпу, таким образом оставшись лишь в тонком жилете поверх белоснежной рубашки.

Не примечать его фигуру теперь стало в разы сложнее. Герцог и правда был хорошо сложен, что не осталось не замеченным присутствующими. Матери молоденьких леди на выданье тут же сделали стойку и пошли в немедленное наступление.

Я вцепилась в свою подопечную. Не ровен час, затопчут и не заметят.

– Не смейте меня оставлять, – с мягкой улыбкой, не соответствующей произнесенным словам, проговорил мой наниматель.

– То есть вы заранее знали, что так будет? – уличила я его, испытав негодование.

А кольцо вокруг нас сужалось. На подобных мероприятиях было не принято раскланиваться на расстоянии. Если, конечно, их не посещал монарх. В остальном же следовало подойти и поздороваться лично.

– Я надеялся, что при вас…

Я вспыхнула, осознав то, что дракон не посмел произнести вслух. Ему это воспитание не позволило. Но это что касалось произнести. Подумать же о таком ему ничто не мешало.

Мой наниматель надеялся, что меня примут за его любовницу.

И, возможно, даже так и было. Здесь собралась аристократия разного ранга, с малышами от двух и примерно до пяти лет. Но те рыбки, что были покрупнее, явно имели представление о том, кто я такая, потому что жадно следили как за слухами, так и за сплетнями.

Отчего-то была уверена, что в этом герцогстве на сегодняшний день я являлась сплетней номер один.

Понимая, что нам сейчас просто не дадут насладиться атмосферой театра и фуршетом, устроенным до выступления, я решила спасать положение.

– Будете должны, – выдохнула я, передавая генералу дочь.

Сама же улыбнулась дракону так, как если бы души не чаяла в его большом кошельке, и демонстративно опустила ладонь на сгиб его локтя.

В этот момент моя и без того висящая на волоске репутация оказалась растоптана окончательно. Что уж скрывать? Я хотела, чтобы об этом стало известно монарху.

Однако нашествие зубастых пираний это не остановило. Те, кто был полюбопытнее и понаглее, все же осмелились подойти и выразить свое почтение.

Не мне, естественно. Меня здесь, несмотря на титул, считали пустым местом. И будут считать до тех пор, пока я не пролезла в герцогини.

Власть и деньги – то, в чем всегда измерялась влиятельность в этом мире.

Эти разговоры ни о чем – они утомляли невероятно. Осознав, что больше просто не могу натянуто улыбаться, я оставила генерала отдуваться в одиночестве и, несмотря на все его взгляды, пустилась в игры с малышней.

Помимо меня в театре присутствовали и другие няни, но каждой полагалось следить за своим подопечным, так что занятие для себя я нашла без труда. Тем более что девочки устроили догонялки, быстро освоившись в новой компании по возрасту.

И вот совсем неудивительно, что в этом месте я среди нянь даже двух выпускниц этого года встретила. Правда, обменяться хотя бы парой фраз у нас не получилось. Их потянули в одну сторону, а меня – в другую.

Стоило мне оставить герцога Трудо без прикрытия, как поток раскланиваний резко увеличился. Я видела, насколько сильно подобное ему претило. За столько лет он так и не привык быть в центре внимания, а потому звонок, обозначающий общий сбор в зале, стал для него глотком свежего воздуха.

Отыскав нас среди заторопившейся занять свои места толпы, он забрал у меня Сабиру и проводил нас к лестнице. Массивная резная дверь между этажами по левой стороне вела на небольшой балкончик, на котором нам всем, включая дракошек, оказалось довольно просторно.

Для девочки приготовили подушки, а для нас прохладительные напитки. Вышколенный прислужник замер изваянием у двери, готовый исполнить любую прихоть.

Мне было искренне интересно, высидит ли юная леди весь спектакль. Кукольный театр не предполагал игру актеров на сцене, но именно они озвучивали игрушки, а также руководили ими, дергая за едва заметные магические нити.

Игрушки Сабире явно понравились. Настолько, что она решила пойти и изучить их, так сказать, предметно. Однако мы с герцогом не позволили ей этого сделать, а потому пару минут скептично наблюдали за ее слезами.

Сердце щемило в груди только так, но мы не поддались. За что и были награждены торчащей юбкой платья из-под кресла, потому что под креслом оказалось интереснее, чем в нем.

В итоге, о чем был двадцатиминутный спектакль, я не смогла бы рассказать даже под пытками. А еще эти двадцать минут неожиданно показались мне вечностью. Если бы не магический купол, установленный на наш балкон, нас наверняка возненавидели бы все присутствующие.

Но исключительно тайно. Все же обряд обручения в наше время до сих пор проводили даже в таком юном возрасте, а потенциальных «женихов» в общем зрительном зале собралось по самую макушку.

Но за труды и тревоги меня вознаградили. Театр мы покидали одними из первых, попросту сбегая, потому что после представления было принято еще некоторое время обмениваться своими впечатлениями, а потому у нас появилась возможность без толкучки купить у торговца засахаренные фрукты.

Не иначе как от жадности я затребовала самую большую коробочку. Впрочем, от ее содержимого мне досталась примерно седьмая часть. Когда мы все же вернулись в экипаж, по пяти выжидающим моськам я поняла, что придется делиться вот прямо сейчас.

Я и делилась. И Сабиру делиться учила. И даже немножко драконов, которые снова делали вид, что они самые что ни на есть декоративные, то есть открыто наглели.

– А этот кусочек вашему папе, – раскладывала я фрукты по кучкам, прежде очистив магией перекладину, теперь заменяющую нам стол.

Сабира посмотрела на отца очень внимательно. Так, словно взглядом предупреждала, чтобы на свою кучку он ничего такого не планировал.

– А этот кусочек вам, – тщательно подавляла я улыбку, но смеяться уже хотелось в голос.

За тем, как я раскладываю фрукты, следили сразу пятеро. Их взгляды буквально прикипели к моей руке. Слезы скопились в уголках глаз, а губы то и дело разъезжались.

– Что? – спросила я у генерала, который тоже улыбался. – Как и просили: математика.

Улыбка герцога отчего-то стала еще загадочнее.

– Что-то не так? – переспросила я, чуть смутившись. – У меня сахар на лице?

Перед дележкой предмет деления пришлось самолично и самоотверженно проверить на яды. Но не все были согласны с моим героизмом, так что вскоре в качестве дегустатора выступил каждый из присутствующих.

За исключением генерала. Он предпочитал в этом деле полагаться на магию.

Дэйривз Волдерт едва заметно покачал головой в отрицательном жесте, но загадочно смотреть на меня не перестал.

Пока мы с ним переглядывались, пять из семи кучек засахаренной добычи резко пропали без вести. И никто из присутствующих к этому, естественно, никакого отношения не имел. Об этом прямо говорили пять самых честных взоров на свете.

Наша преподавательница по лжи и обману удавилась бы от зависти под гнетом этих мордочек. Кажется, свой взгляд трепетной лани ей еще предстояло тренировать.