Хочу тебя жестко

Глава 32

Проведенная со включенным светом и работающим телевизором ночь, естественно, сказывается на моем самочувствии, поэтому на следующий день на парах я сижу, пытаясь сконцентрироваться, но в голове у меня будто сладкая вата. Стоит только ухватиться за мыслишку, как она подло тает в руках.

На улице с утра стоит духота. Небо абсолютно чистое - ни единого облачка, потому солнце палит нещадно.

— Цветкова. — слышу я от профессора, когда подхожу, чтобы забрать свою неудачную работу после пары. Замерев, я поднимаю на него взгляд. Он не обращал на меня внимания всю пару, что сейчас случилось?... — Задержись.

— Гм. - доносится до меня сдавленный звук от Алены. Затем, я чувствую ,как она ободряюще хлопает меня по руке. — Мы пойдем, Кать... если что - звони, подождем тебя у института.

После этого она смывается, бросив меня на произвол судьбы.

Что за...

Я, обернувшись, смотрю вслед ее удаляющейся спине, а затем снова вопросительно смотрю на профессора. Студенты покидают аудиторию, профессор стоит, прислонившись спиной к кафедре, сложив на груди руки, и рассматривает меня в ответ. Когда последний человек уходит, он, наконец, произносит:

— Во-первых, переделай работу.

— А во-вторых? — настороженно интересуюсь я. Он явно меня задержал не ради этого. Иначе сделал бы взгляд попроще. И лицо. Не такое, словно я уже перед ним в ногах ползаю.

У меня до сих пор живет внутри легкое напряжение, касающееся наших отношений и взаимодействия в институте. Я боялась, что он сделает что-то очень странное и компроментирующее, но до этого момента он вел себя отстраненно.

— Во-вторых, собираешься пойти летом работать официанткой?

— Что? — мои брови хмурятся, как только он задает этот вопрос. Откуда он это узнал - неважно, потому что мы с Аленой сегодня действительно обсуждали подработку в коридоре по пути на пару. Мог услышать случайно. Но с чего он завел эту тему, меня удивляет. —Мне нужны деньги, так что да.

Потому что, черт побери, летом родители мне начисто убирают обеспечение, считая, что раз я не хожу в институт - то деньги мне и не нужны. Дома еда есть, во что одеться есть - и того достаточно. В прошлом году я раздавала листовки, клеила объявления, но получала за это копейки. Это была моя первая попытка самостоятельно найти работу. Тогда я вообще не разбиралась в жизни и способах заработка, так что в этом году я собиралась стать умнее и найти более приличную подработку.

Но, похоже, профессора мой ответ не приводит в восторг. Его скептически приподнявшаяся бровь позволяет угадать его мысли о моем будущем месте работы.

— Почему не стриптизершей? — интересуется он так, будто бы это обычный вопрос, а я резко выдыхаю.

— Что за вопрос?

— Просто там явно больше платят.

— И? Я не собираюсь раздеваться за деньги.

— Что тебя останавливает? — он сверлит меня все тем же взглядом, в глубине которого я вижу легкое презрение, что ли. Удивительно, но только этот психопат может так смотреть на человека, которому предлагал встречаться. — Особо разницы не вижу. Что здесь, что там удовлетворяешь людей за чаевые.

Он делает паузу, пока я перевариваю его слова.

— И твое образование нигде не нужно.

Я закрываю глаза. Господи, он точно ненормальный.

— Это летняя подработка. — мысленно выдохнув, произношу я. — По профилю меня никто не возьмет на работу на три месяца. Так что я выбрала вариант, где платят нормальные деньги и за них не приходится раздеваться.

Его выражение глаз становится не лучше, чем у дохлой рыбы от моего ответа.

— Ты ведь могла спросить про работу у меня, Цветкова.

— Устроите продавцом в ваш секс-шоп? — фыркаю я. — Спасибо. Что-то мне неохота, да и чаевых там не дождешься.

У психопата мелькает легкая улыбка.

— Нет. Поехали, Цветкова.

— Куда? — настороженно спрашиваю я.

— Ну, подкину тебя домой.

— Я сама могу добраться.

— Цветкова, поехали.

— Я не хочу. Вы преподаватель, а я студент, что подумают люди, когда увидят, что я сажусь в вашу машину?

— Даже не знаю. — психопат забирает ключи со стола и смотрит на меня, как на глупую лающую и навязчивую собачонку. —Что ты отсасываешь мне за зачет? — пока я отхожу от очередного шока, вызванного его словами, он продолжает. — Вряд ли. Меня в таком ни разу не подозревали и я не давал поводов. Скорее всего, подумают, что я забочусь о твоей безопасности, задержав после пар.

Самоуверенный ублюдок. Я мрачно смотрю на него, думая, сказать ли, что не все люди пользуются логикой, распуская сплетни про других? Хотя, вряд ли от этого будет толк, ведь у этого мудака на каждое мое слово найдется контраргумент.

Вот ректор бы охренел, узнав, что на самом деле представляет из себя один из его любимых преподавателей. Старика бы хватил инфаркт.

Пока мы идем по коридорам, я успеваю написать девочкам, чтобы они не ждали меня. Я очень надеюсь, что они успеют уйти к автобусной остановке прежде, чем я появлюсь на улице с профессором. Или я на своем опыте узнаю. пользуются ли логикой мои подруги, увидев студентку, садящуюся в машину положительного со всех сторон и неприступного преподавателя.

Выйдя на улицу, я выдыхаю. Никого. Но здесь солнечная сторона, так что я зря беспокоилась - вряд ли бы они меня остались ждать под этим пеклом.

Хотя я не планировала возвращаться домой с ненормальным, но как только я сажусь в его машину, то понимаю, что его предложение оказалось мне на руку. По крайней мере, в машине у него прекрасный климат-контроль, и после улицы с плавящимся асфальтом, я чувствую, будто попадаю в настоящий рай. В автобусе, в толпе студентов я бы сдохла.

Перед тем, как завести машину, профессор что-то пишет в телефоне. Затем ставит его на подставку и произносит:

— Кое-куда заедем по пути, Цветкова.

— Ага. — отзываюсь я. Мне все равно, сколько займет путь, главное, что с комфортом.

Спустя десять минут мы тормозим перед зданием, похожим на больницу. Я, приподняв бровь, смотрю на него, гадая, зачем ненормальному понадобилось сюда. Он осознал свою болезнь и решил сдаться психиатрам? А кто же меня домой довезет?

— Иди за мной. — произносит он, и я растерянно поворачиваю голову, посмотрев на его профиль. Хладнокровное животное, похоже, совсем не мается от жары. Проведя время в институте, и немного - на улице, я имею теперь слипшиеся от пота волосы и блестящее жирное лицо. А у него даже уложенные волосы выглядят так, словно он это сделал минуту назад.

— Зачем? Я подожду вас здесь.

— В правилах сказано, что нельзя оставлять в машине в жару детей и животных. Так что вылезай.

Ах ты, сука.

Я делаю тихое “пфффф” губами, проглотив вопрос, к какой из категорий он меня отнес. Я уже знаю ответ. Рот профессора стоит отмывать мылом очень долго, чтобы он перестал производить одни оскорбления.

Когда я выползаю обратно в пекло, чувствую, как по шее снова начинают бежать капельки пота, щекоча кожу.

Да серьезно, зачем он меня с собой тащит?

Я понятия не имею, что у него происходит в голове.

В здании я какое-то время я жду, когда пройдет вся эта бюрократия с пропусками, рассматривая обстановку внутри. Это правда какая-то больница. Судя по всему, заведение частное, ремонт хороший.

— Я и дальше должна идти с вами? — спрашиваю я, когда профессор возвращается ко мне. Он равнодушно взирает на меня с высоты собственного роста, расслабленно засунув руки в карманы.

— Ну а чего ты будешь маяться в одиночестве? — задает он риторический вопрос, а у меня приподнимается бровь. — Вставай.

Я со вздохом поднимаюсь. Скоро я буду, как мой брат после армии. Не задавать вопросы, а просто молча выполнять приказы.

Мы поднимаемся на лифте на третий этаж, подходим к одной из палат, и пока я пытаюсь понять ,какого черта тут происходит и что я вообще здесь делаю, профессор открывает дверь и заходит внутрь. Я на автомате делаю шаг за ним и замираю на пороге, увидев человека, лежащего на кровати.

Погодите, почему он кажется мне таким знакомым?

Где же я его видела?

Это явно взрослый мужчина, лет сорока на вид. У него темные волосы с легкой проседью. Пока я пытаюсь понять, он поворачивает голову в нашу сторону, его брови хмурятся, стоит ему увидеть профессора, а затем взгляд падает на меня.

— Какого хрена? — вырывается у него.

Затем он смотрит на то, как профессор садится в свободное кресло и, достав сигарету, пытается закурить.

— Вообще-то, здесь не курят. Ты что делаешь?

Профессор поджигает сигарету и, затянувшись, смотрит на нее.

— У меня получилось закурить. Не вижу проблем.

Мужчина прикрывает глаза, тяжело вздохнув.

— Твою налево. Хорошо, кури. Кто это с тобой? Я не в форме, чтобы принимать гостей и, вообще-то, ждал тебя одного.

— Точно. — произносит профессор и его взгляд перемещается на меня, все еще торчащую на пороге. Чувствую себя, мягко говоря, не в своей тарелке. И не знаю, что делать. — Познакомься, Цветкова, это твой начальник на летнюю практику. Он исполнительный директор одной строительной компании. Думаю, работа там будет интереснее и более подходит тебе, чем работа официанткой.

Какого черта?

Я растерянно открываю рот, не зная, что сказать. Просто слова не находятся. Я-то считала, что ненормальный исчерпал у меня всю способность чему-то удивляться. Но вот... Я снова в шоке.

Мужчина, тем временем, смотрит на меня с бесконечной усталостью в глазах, а затем поворачивается к профессору.

— Еб твою мать, Влад, хватит. Верни мои документы.

****

Документы?

Я внезапно чувствую, как в голове словно зажигается искра. Щелк - и вот она проливает свет на те загадки, которые я хранила где-то глубоко в закутках разума, и уже как-то подзабыла про них.

Лицо этого мужчины. Так вот откуда оно мне знакомо - я видела его в паспорте профессора. Оно там более молодое, но общие черты несложно узнать. Когда я увидела это фото в паспорте, который случайно открыла, то подумала, что профессор вообще не очень похож на себя. Тогда я списала все на неудачный снимок, потому что я сама выгляжу ужасно на документах, но дело оказалось действительно в том, что фото было не его.

Профессор, тем временем, расслабленно выдыхает дым в потолок палаты.

— Зачем тебе документы? Ты все равно овощ. Лежи и отдыхай.

— Я не знаю, что ты там делаешь, используя мою личность, так что не могу отдыхать. Не хочу отправиться с больничной койки в тюрьму, если ты наворотишь там дел. — огрызается мужчина. — И с какого черта я овощ? Я на реабилитации. Однажды встану.

— Я, считай, спас твою личность, устроив тебя после скандального увольнения в приличный институт.

— Вообще-то, я не просил тебя об этом.

— Нет? — профессор затягивается сигаретой. — Ладно. Тогда сделаю что-нибудь неподобающее, вернув все обратно. — его взгляд перемещается на меня, прежде чем он произносит следующие слова. — Не знаю, пересплю, например, с какой-нибудь студенткой.

Мои брови в ответ взмывают вверх. Я до сих пор перевариваю все, что здесь происходит, и мало того, что становлюсь очевидцем разговора, явно не предназначенного для меня, так еще и эта фразочка.

— Может, я пойду?

— Оставайся, Цветкова.

— Блядь. — выдыхает мужчина, запрокинув голову. — Хорошо, развлекайся. Просто разберись со своей семьей, которая мне имеет мозги и займись своей работой. И оплати мне дальнейшую реабилитацию, потому что они отказались это делать.

— Хм. — выдает профессор. — Серьезно? Что бы ты без меня делал, интересно.

Он бросает остатки сигареты в стакан с водой на столике и поднимается с кресла.

— Это все, за чем ты мне звонил?

— Для начала, я хотел с тобой увидеться. — хмыкает мужчина. — Но уж ладно, тебе это явно неинтересно.

— Вроде мы с тобой уже виделись.

— Полгода назад? Иди уже, не буду задерживать.

Когда профессор проходит мимо меня, я все еще не могу сдвинуться с места, пытаясь осознать произошедшее, перевернувшее мой мирок. Затем, осторожно произношу, обращаясь к лежащему мужчине:

— Простите, а кем вы друг другу приходитесь?

Он переводи на меня взгляд, нахмурившись.

— Двоюродными братьями. Ты вообще кто, кстати?

— Да так, просто. — бормочу я. — Спасибо, извините, хорошего вам дня.

Я закрываю дверь в палату и отхожу от нее. Я бы хотела задать еще много вопросов, но, если честно, хватит пока и того, что я уже имею.

Затем я медленно поднимаю руку к груди , прощупывая биение сердца. Получается, психопат с замашками короля рядом со званием профессора и вообще с преподавательской деятельностью никогда в жизни не валялся. Это документы и заслуги его двоюродного брата. Судя по информации из их разговора, если они махнулись документами и личностями, то ненормальный, получается, директор строительной компании?

С ума сойти.

Вот откуда у него бабло.

Я убираю от груди ладонь, убедившись, что сердце бьется без перебоев, затем иду к лифту.

Точнее, деньги у него от обеспеченной семьи. В таком возрасте занимать такую должность без поддержки семьи - нереально.

Я нахожу профессора на первом этаже, расплачивающимся карточкой на ресепшене. Скрестив руки на груди, я жду его у входа, и когда он, убрав карточку, подходит ко мне, я ловлю его взгляд.

— Вам подходит это имя. — замечаю я с ехидством в голосе. — А Влад - это от “Владислав” или от “Владимир”?

— Попробуй угадать, Цветкова. Ни то, ни другое.

Я зависаю, растеряв все ехидство. Это как?

— В смысле? И какие еще имена сокращаются так?

Профессор едва хмурит бровь в ответ, словно я сделала что-то очень непотребное.

— Цветкова, если ты продолжишь показывать свою эрудицию таким образом, максимум, что тебе доверят на летней практике - это швабру и тряпку.

Я цыкаю. Он вообще стыда не испытывает? Если бы я обманывала человека, представляясь долгое время другим именем и присваивая чужие заслуги, у меня бы язык еще долгое время не поднялся хамить.

— А если серьезно?

Он некоторое время смотрит на меня, как на идиотку.

— Влад - это просто Влад. Имя есть такое, Цветкова. Долго тут стоять будешь? Выходи.