Хочу замуж

Глава 7

Кэтрин понимала, что надо забыть о Джеке. Сразу. Сейчас же. Немедленно. Иначе ей станет очень-очень больно, и совсем скоро.

К счастью, мадам Зельда ненароком помогла ей, предложив купить плащ-дождевик.

— Лето в этом году не задалось, — констатировала она. — Надо сказать, что в Тулузе такого не бывает. Я, признаться, частенько вспоминаю Францию. Иногда даже жалею, что согласилась перебраться в Лондон. Это супруг мой покойный настаивал. Но вы-то, мадемуазель Катрин, всю жизнь здесь живете, как же умудрились обходиться без дождевика?

— Обычно я пользуюсь зонтиком, — «ответила Кэтрин.

Она с благодарностью вспомнила, как хозяйка потратила немало времени, выбирая подходящие ей цвета. Что ж, раз черный — мой цвет, пусть плащ будет черным, решила молодая женщина, входя в «Блумингдейл».

Побродив пару часов по всем пяти этажам, она купила и плащ, и две пары брюк, потому что мадам Зельда явно не одобряла ее любимые и столь удобные джинсы, еще две блузки — одну более сдержанную, с длинными рукавами, но нарядную, вторую прозрачную красную, очень сексуальную — и яркий модный джемпер. Но так и не смогла найти платья, похожего на то, что давала ей хозяйка. Кэтрин до сих пор помнила чудесное ощущение мягкого нежного шелка, струящегося по бедрам.

Честно говоря, несмотря на все внимание, проявленное по отношению к ней мужской половиной посетителей в баре «Каравана», Кэтрин ощущала некоторое разочарование. Сегодня утром Джека не было на его рабочем месте под навесом. А она-то отказалась от ветровки и волосы распустила. Даже губы подкрасила…

И что же? Парни из мастерской не удостоили ее не то что вторым, а даже первым взглядом, не говоря уж о восхищенно-призывном свисте. Она было подумала, что Джек приказал им вести себя пристойно, но, уже заворачивая за угол, услышала заливистый свист. Оглянулась и увидела двух фигуристых блондинок, привлекших внимание механиков.

Она прибыла на работу растрепанная, причем совершенно напрасно. Но заставила себя успокоиться, причесалась, обновила помаду и прошла к своему кабинету длинным кружным путем через большой зал. Однако никто не прореагировал на изменения в ее облике. А Бобби даже глаз не поднял, когда она прошествовала мимо его офиса.

Наступил перерыв на ланч, и Кэтрин потратила его на покупки, вместо того чтобы поесть. Ей нужны были хоть какие-то положительные эмоции, чтобы морально поддержать себя.

Да, безусловно, Джек изображал из себя мужчину-собственника, когда поцеловал ее, и Кэтрин продолжала снова и снова напоминать себе, что это решительно ничего не значит. Он просто «выставлялся» перед другими парнями в баре.

Но поцелуй… Ох, этот поцелуй… Как же он потряс Кэтрин, хоть и был таким коротким. Она даже не возражала против слабого запаха мартини, потому что за ним стоял Джек. Ей так понравилось ощущение его настойчивых властных губ, не то что невыразительные полудружеские поцелуйчики, которые она получала раньше.

Интересно, а Джеку он понравился? Ну, хоть чуть-чуть? Он не поцеловал ее на прощание, хотя Кэтрин и ожидала, если и не в губы, то по-приятельски, в щечку. Но, наверное, Джек догадался, что она может подставить именно щеку вместо губ, и не стал даже пытаться…

Возможно, именно поэтому они так неловко пожали друг другу руки, будто скрепляли сделку. По сути это и было деловое соглашение.

И кстати, она пока даже не приступила к выполнению своей части. Надо будет одолжить в соседнем отделе хороший фотоаппарат и сделать снимки для обещанного Джеку проспекта, Это, по крайней мере, уверит его, что она не забыла о своем обещании и деловом характере их отношений.

Хотелось ли ей, чтобы они переросли в нечто большее? Бесспорно. Но думала ли она, что это произойдет? Увы, нет. Ни с ней, ни с другой женщиной. Джек совершенно недвусмысленно высказался о своей страсти к старинным автомобилям, о том, какое место в его жизни занимает их реставрация. И о том, что готов принести в жертву своему делу серьезные отношения с женщиной. А это совсем не то, к чему она стремится.

Кэтрин всегда считала себя умной. Значит, ей надо не забывать об этом и двигаться дальше. Не тратить больше свое время на неперспективных мужчин. Она научилась у Джека всему, чему могла, и должна быть довольна, что ей представилась такая возможность. Она будет счастливой. Очень счастливой. Головокружительно, упоительно счастливой…

Интересно, понравилась бы Джеку та Красная блузка?

Джек не видел Кэтрин уже два дня и постоянно думал о ней, как бы ни пытался сосредоточиться на работе. Вспоминал последние мгновения их встречи, когда она взбежала по ступенькам, демонстрируя длиннющие ноги и делая это в высшей степени эффектно. Потом остановилась, обернулась и так улыбнулась, что Джеку пришлось напрячь всю свою волю, чтоб не кинуться вслед за ней, не задушить в объятиях, не припасть изголодавшимся ртом к прелестным губам. Почему же он не использовал имевшуюся возможность? Потому что полагал, так будет правильно. Но для кого, не мог решить.

Джеку казалось, что если какое-то время он не увидит ее, то придет в себя, но, как выяснилось, это было заблуждение. Все его мысли занимала Кэтрин Иствуд, а не «роллс-ройс» и его возможная печальная судьба, если он не поспешит.

Но Джек взял себя в руки и сегодня приступил к салону. Один из предыдущих владельцев совершенно ничего не понимал в подлинности и старине и использовал этого красавца как самый обычный автомобиль. Поэтому сменил обивку на более практичную искусственную кожу, что Джеку казалось просто святотатством. Надо было снять это безобразие и посмотреть, не обнаружатся ли следы первоначальной обивки.

Он как раз осторожно снимал коричневый дерматин, когда услышал за спиной женский голос.

— Привет, Джек!

Кэт. Кэтрин.

Он дернулся и оторвал кусок обивки, повредив то, что было под ним. А, плевать!

— Прости, не хотела тебя пугать, — произнесла она, подходя ближе. Джек повернулся и оглядел молодую женщину. Как она элегантна сегодня в этом плаще и брюках! Потом заметил у нее на плече большой чехол с фотокамерой. — Я вот подумала, почему бы не заглянуть к тебе ненадолго по пути домой и не сделать снимки, необходимые для проспекта. А зачем ты сдираешь обивку? — поинтересовалась она.

Джек посмотрел на оторванный кусок в руках. Черт, внизу еще не один слой этой дряни! Ему бы разозлиться на всех предыдущих владельцев, изуродовавших чудесный автомобиль, но злости не было. Он ощущал только радость, настоящую радость, оттого что Кэтрин стояла рядом.

— Хочу добраться до первоначальной. Если отыщу хоть клочок, то, надеюсь, смогу восстановить все целиком. Я знаю человека, у которого мне до сих пор всегда удавалось найти то, что требовалось. В крайнем случае, закажу новую, но только в крайнем случае. Хотелось бы, чтобы абсолютно все принадлежало своему времени, хотя главным, безусловно, являются кузов и ходовая часть.

— Это обязательно должно найти отражение в рекламе, — заявила Кэтрин. — А теперь, давай-ка сделаем несколько снимков. Возьми какой-нибудь инструмент и подойди к машине.

Джек открыл капот, достал маленький торцевой ключ и уже собирался наклониться, как молодая женщина воскликнула:

— Нет-нет, что-нибудь покрупнее. Большие инструменты выглядят более впечатляюще. К тому же они подчеркнут твои мускулы.

— Кэт…

Она оторвалась от видоискателя.

— Я мешаю тебе, Джек? Да? Ты занят?

О, он занят, но она никак не может помешать ему. Почему-то в этот момент оригинальная обивка утратила для Джека свою значимость.

— Уже время заканчивать, — сказал он, взглянув на часы.

Хотя это было ему несвойственно — завершать рабочий день по часам, особенно когда он только что приступил к важному этапу. Сказывается влияние Кэтрин, определенно сказывается. Но пока еще он не решил, хорошее это влияние или плохое.

— Так, значит, я могу снимать?

— Конечно.

— Прекрасно. Возьми ту шлифовальную машину. Ты отлично с ней смотришься.

Джек не мог не улыбаться. Должно быть, ее влияние все же хорошее…

Он сунул клок обивки в карман, нашел то, что попросила Кэтрин, и вернулся к машине. Не включая инструмент, надел защитные очки, занял положение у заднего крыла и повернулся к ней.

— Ну как?

— Гмм… — неуверенно протянула Кэтрин, не опуская аппарата. — Сними футболку, Джек.

— Что? — Он выпрямился и снял… очки.

— Шучу, шучу. Но лучше включи инструмент и делай все по-настоящему. Все эти искры отлично выйдут на снимке. Тебе ведь есть, что еще выравнивать?

— Конечно.

— Вот и давай. Твои мускулы также заслуживают того, чтобы подать их в должном виде.

И он сделал, как она просила. Потому что чувствовал, что Кэтрин нравится наблюдать за его работой. А ему нравилось, что ей нравится.

Но, приступив, он уже не мог остановиться и работал, пока не закончил начатый участок. Выключив аппарат, снял защитные очки, вытер со лба пот и посмотрел на Кэтрин, которая стояла и смотрела на него. Камера висела у нее на плече.

— Почему ты не снимаешь? — удивился он.

— Ты даже не заметил, сколько времени провел за работой? Целых двенадцать минут! Я успела снять три пленки — и тебя, и машину со всех сторон, и мастерскую.

— Неужели? Мне не показалось, что прошло так много времени.

— Я поняла, — тихо сказала Кэтрин. — Ты любишь свою работу. Это видно невооруженным глазом.

Что он мог ответить на ее слова? Да, любит. Очень.

— Знаешь, — продолжила Кэтрин уже нормальным тоном, — мне хотелось бы снять машину после того, как ты закончишь работу. И если бы еще удалось достать снимки тех, которые ты делал раньше, это было бы просто здорово!

Джек оживился. Вот он, повод, встретиться с ней в выходные дни.

— Ты занята в уик-энд, Кэт? В «Меррит-холле» будет проходить выставка старинных автомобилей, организуемая Обществом ценителей традиций автомобилестроения. Там будут представлены четыре отреставрированных мной экземпляра. Мы могли бы съездить туда, посмотреть, пофотографировать. А потом поехать на пикник, если не будет дождя. Ну, что скажешь?

Когда это я придумал про пикник? — удивился Джек и взглянул на Кэтрин. И увидел, как лицо ее засветилось от удовольствия.

Молодая женщина с нетерпением ждала уикэнда и встречи с Джеком. Все последние дни по пути на работу и обратно она останавливалась перед навесом и перекидывалась с ним несколькими фразами. И с каждым разом ей все больше не хотелось уходить от него.

Потом наступила суббота. Дождь лил с самого утра, и Кэтрин ужасно расстроилась. Значит, обещанный пикник не состоится. Она не поехала домой, в Шеррингтон, а осталась у мадам Зельды. И вот этот чертов дождь… Конечно, в такую погоду Джек не придет за ней.

Но ровно в десять, как они и договорились, раздался звонок. Кэтрин буквально скатилась по лестнице и увидела Джека. Он был одет в джинсовый костюм, будто все же собирался на пикник, несмотря ни на что.

Кэтрин надела любимые, мягкие от многочисленных стирок джинсы и мокасины, новый джемпер из «Блумингдейла» и черный плащ. Этакая смесь старой Кэтрин Иствуд и новой.

Наконец-то ей представится шанс увидеть настоящего Джека в обычной, спокойной обстановке выходного дня, а не на работе или в качестве тренера, наставляющего ее в науке обольщения.

Они сразу отправились на выставку и пробродили часа четыре между самыми разными машинами и их гордыми владельцами. Многие здоровались с Джеком, жали ему руку, хотели поговорить с ним, но он был занят. Он показывал Кэтрин те автомобили, что реставрировал сам, другие, которыми занимались его знакомые, и все остальные, что были представлены на выставке. История создания, различия между фирмами, преимущества и недостатки той или иной системы подвески — сведения так и лились из него потоком.

Кэтрин сначала вслушивалась в пояснения, потом только смотрела на горящее от возбуждения лицо Джека, на сверкающие глаза. И снимала, снимала. В основном, конечно, его, с машинами на заднем плане. Хотя те, что собиралась использовать для проспекта, сфотографировала со всех сторон.

Когда же Джек подвел ее к красному «даймлеру» четвертой модели тридцать восьмого года, Кэтрин вдруг все увидела и поняла. Джек по-прежнему говорил о технических особенностях и тех трудностях, с которыми встретился, реставрируя автомобиль, но Кэтрин видела только его сияющие глаза. Сияющие любовью к этой старой, хотя и красивой, машине. Он никогда не будет смотреть на женщину такими же глазами. И с тоской осознала, что больше всего в жизни ей бы хотелось, чтобы на нее смотрели именно так.

Кэтрин подняла камеру и щелкнула несколько раз, не обращая внимания на то, попал ли «даймлер» в кадр или нет. Ей больше всего хотелось запечатлеть выражение лица Джека.

Он был влюблен в «даймлер». Во все эти автомобили. Он посвятил всего себя им и тем, что придут за ними. И не было у него ни времени, ни сил ни для кого другого.

Я попусту теряю время, сказала себе Кэтрин. Этот мужчина не для меня. Его не интересуют живые люди, не интересуют женщины. Надо прийти в себя и относиться к нему как к хорошему знакомому и прекрасному собеседнику.

— Скажи, Джек, а кто занимается техобслуживанием твоих автомобилей? Или того, что ты сделал, хватает на все оставшееся время? Они выглядят так, будто сошли с конвейера только вчера.

— Ну что ты, конечно нет. Каждая машина требует осмотра и профилактики хотя бы раз в году.

— Значит, ты заключаешь с владельцами договор на, так сказать, пожизненное обслуживание? Умный в деловом отношении шаг!

Джек взглянул на нее с таким изумлением, будто она внезапно заговорила на неизвестном ему языке.

— Ты что, правда думаешь, что я могу брать за это деньги?

— Джек, ты же это не всерьез!

— Я абсолютно серьезен. Я хочу, чтобы они оставались в том прекрасном состоянии, которого заслуживают. Знаешь, Кэт, я люблю этот «даймлер».

— Ты любишь все свои автомобили, — отозвалась она. — Это видно.

— Все верно. Мне больно даже думать, что придет день, когда работа будет закончена и придет пора расставания. Но потом появляется следующий заказ, следующий экземпляр, и я снова…

— Ты снова влюбляешься, — закончила за него Кэтрин. Да, эти машины — его возлюбленные. Пока они с ним, он отдает им всего себя, но, когда они готовы к «самостоятельной жизни», отпускает их, отходит в сторону. И находит новое увлечение…

— Ну, я бы не сказал, что влюбляюсь… — улыбнулся Джек. — Впрочем, возможно, немного.

— Возможно, слишком сильно, — пробормотала Кэтрин. — А ты не мечтал купить собственный автомобиль вроде выставленных здесь?

— Конечно! Когда найду тот, который полюблю по-настоящему.

Вот и последнее доказательство, если она еще сомневалась! Джек — классический пример мужчины-одиночки. Они, конечно, останутся друзьями. Кэтрин тут же представила, как бывшие подружки звонят ему, когда появляются проблемы, и Джек всегда откликается на зов. Такой уж он человек. И она была знакома с ему подобными. У них хватает времени и сил, чтобы прийти на помощь любому, только на собственную семью не достает…

Они вышли из «Меррит-холла» в половине третьего и сели в машину. От утреннего дождя не осталось и следа, небо было по-летнему безоблачным. Джек завел мотор, тронулся с места и сказал:

— Что-то ты сегодня тихая, Кэт.

— Зато ты был весьма разговорчив.

— О, прости, мне очень жаль. — Однако в его тоне не было и намека на сожаление. Впрочем, Кэтрин считала, что извинения неуместны и не нужны. — Ты проголодалась, Кэт?

— Да, немного. — Она готова была к передышке после всех этих машин. Они, конечно, красивые и интересные, но… Но можно ли ревновать к неодушевленным предметам?

— Ладно, поехали. Погода исправилась, так что мы можем отправиться на пикник. А то я так расстроился с утра, когда дождь начался. Кстати, кое-что покажу тебе по пути.

Наконец-то он заговорил по-человечески, с облегчением вздохнула Кэтрин. Неужели он правда расстроился? Но как вскоре выяснилось, ее мучения на сегодняшний день еще не кончились.

Проезжая мимо невзрачного кафе, Джек остановился и вышел из машины.

— Пойдем, посмотришь на мою мечту.

Они зашли внутрь, и Кэтрин с нескрываемым изумлением увидела в холле большую черную напоминающую катафалк машину. Дальше, в зале, были расставлены столики, а за стойкой стоял толстый пожилой мужчина лет пятидесяти с огромными, как у моржа, усами.

— Красавец, правда? Это «бентли» двадцать пятого года. Гарри, вон тот с усами, никак не соберет денег, чтобы привести его в порядок. Да что там в порядок, хотя бы в гараж поставить. Ты понимаешь, это ведь просто кошмар держать такое чудо в общественном месте. Любой пьянчуга может нанести ему практически непоправимый урон. Я хотел купить, так он отказывается. Все думает, что поднакопит и отреставрирует, потом сможет выставлять его. Гарри однажды проговорился, что мечтает показать свой «бентли» на ежегодной выставке во Франции. Может, даже Штаты с ним съездить…

Джек огорченно махнул рукой, резко повернулся и вышел из кафе, даже не поздоровавшись с усачом.

Кэтрин бросилась за ним, ни слова не говоря, села на свое место, закрыла дверцу, повернулась к расстроенному Джеку и прикоснулась рукой к его щеке.

— Джек… — мягко сказала она.

— Что? Ах да. Прости, меня немного занесло.

Но я уже столько раз с ним ругался. Даже обещал бесплатно все сделать. В свободное, естественно, время. Но Гарри не соглашается. Думаю, он боится, что, расставшись с автомобилем однажды, уже не осуществит свою мечту. Потому что на таких условиях на реставрацию уйдет, естественно, не один год…

— Джек, — снова прервала его Кэтрин, — давай сначала доедем до места и поедим. И еще я хотела поговорить с тобой о проспекте. Думаю, фотографий, что я сделала на неделе и сегодня, вполне достаточно. Мне бы хотелось основное место отдать именно твоей части бизнеса, упомянув об «Авто-Брэннере» в самых общих чертах. Изюминка будет в том, чтобы сфокусировать внимание именно на реставрации, а не рекламировать еще одну сеть автомастерских.

Она не была уверена, слушает ли ее Джек, удалось ли ей отвлечь его от горьких мыслей. Да, столько эмоций, и направленных совсем не в ту сторону! Такая любовь могла бы сделать счастливой любую женщину. И особенно ее…

— Звучит здорово, — согласился Джек, свернул с шоссе и вскоре затормозил на идиллической поляне. — Ну как, нравится?

— Замечательно! — с воодушевлением откликнулась Кэтрин, надеясь, что пикник заставит Джека забыть о старом запущенном «бентли».

Они вылезли из машины, достали из багажника складной стол и стулья и поставили их под огромным старым дубом. Впрочем, Кэтрин ожидала чего-то более романтического: расстеленного на траве пледа, большой плетеной корзины с фруктами, шоколадом, салями и вином. Вместо этого Джек принес пакет с завернутыми в бумагу обыденного вида сандвичами, несколько печеных картофелин, вареные яйца, пару яблок и бутылку минеральной воды.

Кэтрин открутила крышку, сделала глоток и вздохнула. Совсем не так она представляла себе этот пикник. С другой стороны, если ей хотелось романтики, почему не позаботилась об этом сама?

— Так, и давай уточним еще кое-какие финансовые детали, — продолжила она деловой разговор. — Ты берешь плату за консультацию? — Джек молча покачал головой. — А стоило бы. Конечно, внешний, так сказать предварительный осмотр может быть бесплатным. Но если идешь на какие-то затраты, то надо их компенсировать, — тоном истинного бухгалтера-аудитора сообщила Кэтрин.

— Нет. Я не хочу так делать! — И сразу стало ясно, что Джек ничего не собирается менять в том, как ведет свой бизнес, и не желает ее советов.

— Думаю, что с сегодняшними фотографиями проспект получится шикарный. Я отдам его напечатать в ту типографию, где мы размещаем свои заказы. У них исключительное качество печати. Вот увидишь, ты удвоишь клиентуру, Джек.

Он посмотрел вдаль, на деревья, окружающие их уединенную поляну, потом перевел взгляд на Кэтрин, которая с горящими глазами ждала его реакции. А она ведь похожа в этом на меня, подумал Джек. Так же увлекается, когда говорит о деле. Вон как щеки раскраснелись…

— Кэт, мне не нужно расширять клиентуру, поверь. У меня и так полно работы.

— Тогда тебе надо увеличить оплату. Иначе ты не скоро станешь преуспевающим хозяином собственного дела, — заявила молодая женщина, откусив кусок сандвича с куриной котлетой и огурцом, и едва не подавилась, услышав его резкое «нет!».

— Для меня важнее всего спасти автомобили, которые могут погибнуть, если у их владельцев не будет средств оплачивать мои услуги, — уже спокойнее продолжил Джек. — Как это может случиться с тем «бентли», который я тебе показал.

— Хорошо, хорошо.

Стоп! Не спорь, девочка! Не увлекайся!

Но Кэтрин боялась, что уже увлеклась. Тогда сейчас самое время одуматься. Джек — это Джек. И он не собирается меняться. Она может потерять кучу времени и истрепать нервы, пытаясь бороться за его внимание. И стать в результате слезливой неврастеничкой, проклинающей жизнь и всех мужчин в придачу.

Нет, надо признать, что этот конкретный не для тебя, и продолжать жить своей жизнью.

— Думаю, я готова доказать Роберту, что он ошибся во мне, — резко заявила она.

Джек закашлялся и выпил воды. Кэтрин смотрела, как двигался его кадык. Вверх-вниз, снова вверх-вниз. Джек был единственным из знакомых ей парней с таким сексуальным адамовым яблоком.

— Думаешь, одного урока тебе достаточно? — спросил он.

— Но в баре же трудностей не возникло никаких. Я там просто царила.

— Ну и как ты собираешься доказывать этому Роберту, что он ошибся?

Джек взял румяное яблоко, откусил и пристально посмотрел на Кэтрин. Все его внимание принадлежало сейчас ей и только ей. Подумать только!

— Я… — Да, правда, как же она собиралась сделать так, чтобы Бобби обратил на нее внимание? Надо было составить хоть черновой набросок плана, прежде чем начинать этот разговор.

— Ты виделась с ним в последнее время на работе? — спросил Джек.

— Ну, разве что мельком. Но не разговаривала. — Наверное, Бобби все еще неловко после того инцидента в кафетерии в присутствии половины ребят из отдела.

— Так как же ты намерена поступить? Заглянуть в его офис и сказать: «Посмотри на меня, Бобби. Правда, от меня исходят настоящие женственные флюиды?»

— Ну, детали я еще не продумала. — Кэтрин опустила голову и угрюмо начала ковырять картофелину.

— А что потом? Будешь ждать, что он воскликнет: «Я так ошибался! Ты настоящая сексуальная конфетка!» — Джек выглядел по-настоящему заинтересованным.

— Я бы не отказалась услышать это. — Кэтрин оставила картофелину и оперлась подбородком на руки. — Но вообще-то хотелось бы, чтобы он пригласил меня в «Лилии Темзы». Этого будет вполне достаточно.

— Ага, а когда пригласит, ты пошлешь его куда подальше? — Джек ждал ее ответа с предельным вниманием.

Да что это с ним такое?

— Нет конечно. Потому что одного приглашения недостаточно.

— Что значит — недостаточно?

— Он не будет знать, что я не «свой парень», а женщина, пока я не схожу с ним куда-нибудь и не проявлю себя.

Джек отвел от нее взгляд и снова уставился вдаль.

— Давай оставим все эти околичности и двусмысленности, — наконец сказал он. — Скажи прямо: ты хочешь, чтобы он хотел тебя, тогда у тебя появится возможность его отвергнуть. Я с самого начала предполагал, что случится именно так.

Он произнес это с таким нескрываемым отвращением, что Кэтрин передернулась. Ей захотелось защитить себя.

— Нет, ты утверждал, что я не отвергну его.

Джек аккуратно собрал остатки еды, грязную посуду и сложил все в пакет.

— А ты отвергнешь?

Молодая женщина настолько разозлилась и на себя, и на него, и на весь этот разговор, что немедленно огрызнулась:

— Тебе-то какое дело?

Джек снова посмотрел на нее. Прошла секунда, вторая… Наконец он ответил:

— Да, пожалуй, никакого.