Хозяйка Горячих ключей

— Мы подумаем над этим, Елизавета. Вы правы, вечером слишком много свободного времени. Я предлагаю пару раз в неделю устаивать дискотеку, - объявила Саша. Все замолкли. Казалось, даже часы перестали тикать или просто замерли на несколько секунд вместе с дыханием сидящих здесь.

— Что? – матушка, видимо, уже привыкла, что изо рта ее дочери может вылететь какое угодно незнакомое слово, но она решила подыграть изумленным князьям.

— Что-то вроде танцев, но мы будем вести это как прием. Понимаете? – пояснила она.

— Насколько я понял, Александра Прохоровна, - вступил в беседу старший князь, - в вашем пансионате только девушки…

— Вы абсолютно правы, - подтвердила Саша.

— Приемы без молодых кавалеров будут им неинтересны, - князь говорил без особого апломба и без тени зазнайства либо желания поучать. Этим он очень нравился Саше, в отличие от его сына.

— Это будет кое-что другое. Мы учим девушек новым танцам, и девушки в них, скорее, соперничают между собой, чем стараются покорить кого-то. А потом, когда они все начинают танцевать одинаково, получается именно то, что мы назовем дискотекой. Они просто будут получать от нее удовольствие. Это как спорт, только интереснее и веселее. А про театр… Елизавета, думаю, стоит попросить девушек самих создать спектакль, а вам понаблюдать за ними. Так вы сразу поймете, кто из них самый конфликтный, а кого нужно будет защитить от остальных, - озвучила Саша свои мысли вслух и довольная принялась за чай с бисквитом, приготовленным специально для гостей.

Саша решила ни в чем себе не отказывать, пока этот «чернослив» с недовольным лицом и улыбкой на одну сторону, похожей на складку в вяленом сухофрукте, не соберется и не свалит через горы.

40.

Утром следующего дня гости засобирались домой. Матушка косо поглядывала на Сашу, подозревая, что это из-за нее жених поторопился отбыть. Саша же, представив, что вечером сможет одна в тишине поплавать, расслабиться и подумать обо всем произошедшем, не могла сдержать улыбки.

— Я бы на вашем месте не торопился радоваться, Александра Прохоровна, - голос Романа, вошедшего в столовую в момент, когда она заканчивала завтрак, разрушил всю ее радость.

— Думаю, вы не правы, князь. Неприятно, знаете ли, когда кто-то оценивает твою тарелку или дает советы там, где не просили, - Саша ответила только после того, как залпом выпила полкружки уже остывшего какао.

— Будьте осторожны со всеми. Даже теми, кто вам близок, - он присел напротив, а Надежда, заметившая его еще раньше Александры, уже несла для него порцию каши.

Саша решила, что не выйдет из-за стола на этот раз, и будет следить за каждой ложкой, которую он отправляет в рот. Роман же, вовсе не обращая на это внимания, взял ложку, молча замер на минуту, глядя то ли на стену, то ли в себя, и принялся есть.

— Вы молитесь? Боитесь, что вас здесь отравят? – хмыкнула Саша и, решив, что лучше говорить по делу, добавила: - Так от чего же вы меня так тщательно оберегаете? И где то самое письмо, которое вы мне все еще не отдали?

— Думаю, после завтрака я приглашу вас в дом к Михаилу. Там нам никто не помешает, - он не смотрел на Сашу, долго пережевывал еду, не запивая принесенным Надеждой кофе.

— Велика тайна! Здесь все свои. Лишних людей в доме сейчас нет. Да и кто может быть уверен, что это письмо от батюшки, а не вы сами его написали на коленке перед тем, как отправиться в путь?

— Лучше перестраховаться, Саша, - на этот раз Роман поднял глаза и посмотрел на девушку очень внимательно.

Хорошо. Я жду вас на улице. Надеюсь, Лаврентич не будет против, если я оскорблю его жилище своим присутствием, - Саша встала, улыбкой и кивком головы поблагодарила Надежду за завтрак и пошла одеваться.

— Вижу, вы и с ним не очень ладите, - Роман хмыкнул. - Леврентич с Елизаветой и ее сыном пошли гулять. Он все утро не отходил от окна. До самого момента, когда отец напомнил ему, что девушек больше в поместье нет, а значит, и прогулок тоже. Он ответил, что это непорядок, и пошел искать себе компанию для прогулок. Потом что-то сказал про кормушки для лосей, которые нужно наполнить солью…

— Понятно, - не повернувшись больше к гостю, ответила Саша, а про себя добавила: «Знаем мы эти кормушки, ага».

У порога она столкнулась со старшим князем, который улыбнулся ей во все зубы. Судя по до сих пор влажной голове, он уже искупался и быстро переоделся.

— Как же не хочется уходить отсюда. Только вот тянет вечером в кабинет вашего батюшки, - он мотнул головой на кабинет, дверь в который была здесь же, в гостиной. Вечерами мы сидели там, обсуждая планы. Он очень надеялся на то, что сможет убедить вас с матушкой переехать сюда, - Саша увидела в его глазах совершенно искреннюю печаль, и ей даже на минуточку стало стыдно за свои мысли о князе.

Она что-то ответила дежурно, поторопила его к завтраку и вышла на улицу. Глоток морозного воздуха освежал получше любого кофе, и настроение снова, как шкала на градуснике, поползло вверх.

Кроме стука топора за домом и крика редкой птицы, в поместье больше не было никаких звуков. Ближе к источнику уже она услышала привычный и ставший почти родным звук льющейся воды. Она переполняла купели, изливаясь в одну сторону – к лесу. Там протекала река, которая благодаря этим водам не замерзала на целых пару километров. Саша видела пару раз, как князья купались в этой реке и потом быстро бежали согреваться в теплые природные ванны.

Саша решила, что сейчас не время менять мнение и снимать их с подозрения. Враги всегда «сладко» поют.

Обойдя дом, она подошла к жилищу Лаврентича. Постучала в дверь, но за ней была тишина. Толкнув ее, она удивилась, что дверь открылась. Только сейчас она поняла, что снаружи нет ни скоб для замка, ни отверстия под ключ. Ничего в этом месте не закрывалось снаружи. Лаврентич закрывался изнутри исключительно из-за своей мизантропии.

В доме тикали часы. Из непривычного для ее взгляда здесь были только пара рюкзаков, стоящих возле печи.

— Собрались уже, значит? Ну и отлично, - тихо сказала она и замерла. Она никогда не была нигде, дальше этой комнаты. Заглянуть в две двери, что вели из большой гостиной, хотелось еще в прошлые разы, но хозяин не предложил, а напрашиваться Саша не стала.

За первой дверью оказалась большая спальня с двумя аккуратно заправленными кроватями. Видимо, здесь и спали гости. А хозяин, как и все время до них, спал на достаточно уютном диванчике в гостиной возле печки.

Саша только через пару минут поняла, что именно отличало эту комнату от привычной ей первой, которая была на сто процентов комнатой холостяка: стены увешанные фотографиями в рамках.

На первой был хозяин дома, но моложе лет на десять, не меньше. Рядом с ним полный, достаточно милый, улыбающийся во весь рот мужчина. С трудом Саша узнала в нем батюшку. На тех карточках, что она видела раньше он уже сильно старше, да и улыбки такой на его лице она не видела никогда. Они стояли на фоне леса, а рядом с ними, у самых ног можно было рассмотреть железную дорогу. Видимо, это самое начало стройки.

На втором и третьем фото лето. Несколько мужчин, включая Михаила и батюшку, рубят лес. Потом фото, где Саша узнала Романа, но что-то с этим фото было не так. Батюшка и Михаил были слишком уж молоды. Только потом Саша поняла, что это старший князь.

— Значит, вы знакомы с самого начала этой стройки, - прошептала она, рассматривая фон за мужчинами.

На другой стене фото были размещены уж слишком близко друг к другу, и рядом с иконами, которые висели на стене и стояли на полке рядом с лампадкой. Саша подошла ближе. Лампадка горела. Полная баночка масла говорила о том, что ее постоянно доливают. Никакого церковного праздника не было: Саша узнала бы о нем о Авдотьи, которая перед завтраком оповещала всех какой сегодня день и какая пища полагается к нему.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍На фото рядом с иконами были фото Михаила с женщиной. Красивая, светловолосая и улыбающаяся самой открытой на свете улыбкой, она была в белоснежной фате, а Михаил смотрел на нее, и во всем его взгляде читалась не просто любовь, а искреннее обожание.

— Сейчас мы прихватим соли. Ее у меня здесь много. За зиму уходит пудов шесть, не меньше, - голос Лаврентича за дверью так напугал Сашу, что она бросилась сначала к двери, но потом, быстро сообразив, что хозяин не поймет такого вот проникновения в его жилище, осмотрелась и ринулась к шифоньеру. Благо, он был пуст, как и ее голова, когда она решила осмотреть дом.

Ругая себя на чем свет стоит, она протиснулась внутрь прямо в ботиках и прикрыла дверь. Ничего подобного со Светланой Борисовной произойти не могло! Никогда и ни за что!

Но это уже была не Светлана, а Александра. Именно сейчас она поняла, что очень многие привычки и даже эта ее словесная перепалка с Романом исходят из молодой головы, в которой сейчас проходят все те химические процессы, которые Светлана Борисовна пережила еще лет сорок, а то и больше, назад.

41.

Пока Лаврентич в совершенно непривычном для него амплуа болтливого добряка чем-то брякал в гостиной, собеседника не было слышно вообще.

Саша вспомнила, что Роман говорил о нем. Он должен был с Лизой и Иваном быть в лесу! Значит, решил продлить прогулку и нашел причину.

«Чертов лосиный кормилец» - про себя подумала Саша. Стоять в полусогнутом состоянии и ноготками держать изнутри дверцу шкафа было совсем не удобно. Она надеялась лишь на то, что он не заглянет в комнату.

— Ну вот, этих двух «голов» нам точно хватит. Держи, Иван, я вижу, ты сильный парень, - в голосе Михаила было столько задора, что Саша на секунду засомневалась, что это он. – Елизавета, надеюсь, вам будет тоже интересно. Мы оставим соль, а лоси придут через час–полтора. Вы тепло одеты?

— Да, Михаил Лаврентич, - ее голос тоже значительно отличался от того раскатистого и звонкого, к которому уже привыкла Саша.

«Надо же, как люди меняются… Но ведь он утверждал, что нужна совсем другая женщина» - думала Саша, стараясь не вспоминать о своем страхе.

Дверь хлопнула, потом их голоса раздались на улице. Мужчина гомонил и сыпал позитивными речами громко и с радостью.

— Ну, хоть кто-то здесь счастлив, - тихо прошептала Саша, вылезая из шифоньера. Она решила поторопиться, потому что следом должен был прийти Роман, а перед ним не хотелось оправдываться еще сильнее, чем перед Лаврентичем.

— Роман, а вот и вы. Надеюсь, вы задержитесь еще на пару часов… мы скоро вернемся. Я провожу вас, - голос Михаила вдалеке… Саша выбежала из комнаты, присела на стул и распахнула пальто. Лицо горело от жары, неудобной позы и… от стыда.

— Да, дождемся. Александра еще не пришла? – ответил Роман. Он был уже возле двери, но остановился на крыльце, разговаривая с Михаилом.

— Нет. Она подолгу гуляет. Если мы встретимся, обязательно сообщу, что вы её ждете! – ответил Михаил, и Саша закрыла глаза.

— Че-еерт! – прошептала она, и за эту секунду в голове промелькнула мысль снова спрятаться в шифоньере. Но Роман из дома явно не уйдет, а спина все еще ныла.

— О! Как это вы разминулись с хозяином? Мне казалось, я видел, как они вышли из дома, а вы сюда не входили, - открыв дверь Роман даже вздрогнул, увидев Сашу.

— Ваша внимательность, скорее всего, касается лишь моей тарелки, князь, - стараясь выглядеть максимально расслабленной, ответила Саша.

— Да что вы привязались к той тарелке. В прошлый раз вы не дослушали меня, вспыхнули, как спичка, поднялись, словно смерч. Я же хотел сказать, что это отлично. Вы можете вовсе не переживать о своей фигуре. Вы и в детстве воровали конфеты, даже из секретера отца. И все равно тощей были, как жеребенок, - Роман даже несколько вспылил, словно это она отказывается от своих слов, а не он решил «переобуться».

— Ладно. Если мы с вами продолжим эту тему, то опять не дойдем до важной детали, - Саша встала со стула, сняла пальто. Князь протянул руку, чтобы забрать его, и когда Саша его передала, повесил на вешалку и принялся раздеваться сам. – Письмо… - она протянула ладонь, как только его руки освободились.

— Думаю, сначала мы поставим на печь чайник. А потом я оставлю вас в комнате одну, чтобы вы смогли прочесть его, - Роман открыл печурку, пошуршал в ней кочергой, подкинул несколько щеп и подвинул пузатый медный чайник на огонь, - Никак не может наш Лаврентич отказаться от огня в пользу газа. Говорит, у чая, заваренного на огне, нет души.

— Вы мне зубы не заговаривайте, князь. Все эти дни я только и думаю, что об этом письме. Отдайте. Я уйду с ним домой, а вы тут хоть чаи распивайте, хоть демагогию свою разводите со сверчками, - Сашу раздражала его манера все делать плавно, будто наслаждаясь каждым моментом жизни, смакуя его.

— Я думал вам не терпится остаться со мной наедине? – князь поднял бровь, и его губы сложились в этой самой кривой улыбке, которую Саша уже возненавидела. Это не просто попахивало сарказмом, это была высшая его точка.

— Еще чего! Если нужно, наш брак состоится, если что-то изменится, я вам сообщу. Но лучше бы это «что-то» случилось. Потому что у меня были совсем другие планы на жизнь, Роман Георгич.

— Ну, вы же знаете, Александра, что человек предполагает, а Бог располагает. Я тоже надеялся походить в холостяках, закончить то, над чем работаю, надышаться, так сказать. Но долг есть долг. Этот брак запланирован много лет назад. И сейчас он вам нужен куда больше, нежели мне, - Роман аккуратно проследил, чтобы чайник не закипел, и налил из него в кружку ароматный лесной чай из «иван-чая» и душицы.

— Письмо, - начиная злиться уже по-настоящему, Саша почувствовала, как левая ее бровь взлетела. Совершенно не ее привычка. Она вдруг вспомнила Вивьен Ли в роли Скарлетт из любимых ею всю жизнь «Унесенных ветром». Вот кто умело выгибал бровь. Но по ощущениям, сейчас у нее получилось не хуже.

— Хорошо, - Роман засмеялся, но поставил кружку и направился к рюкзаку.

— О! Я так рад, что вы еще не ушли, - запыхавшийся голос Василия, ворвавшегося в дом, заставил князя остановиться и вернуться к чаю.

Василий как-то странно посмотрел на Сашу, когда заметил ее, стоящей возле стола. Потом посмотрел на князя. Не было в его взгляде на этот раз того самого смущения, которое, как печать, ложилось на лицо, как только он заговаривал с хозяйкой поместья. Сейчас он был взволнован.

— Нет, что вы, конечно же, вы проводите меня. Через пару часов мы выходим. Ночь планируем провести в охотничьем доме. Так что, можете спокойно продолжать свои дела. Я сообщу всем, - князь совсем не изменившимся, спокойным голосом ответил доктору и даже улыбаться не перестал.

— Отлично. Тогда, если вы не против, я… выпью с вами чаю, - он скинул пальто, и Саша краем глаза увидела, как Роман поднес палец к губам, как только Василий отвернулся к вешалке.

— Мне пора идти. Думаю, сейчас мы с Авдотьей решим вашу проблему, князь, - Саша подошла к двери, где Василий быстро снял ее пальто и помог надеть. Все зашьем крепко и надежно. Хорошо, что сейчас заметили слабые швы. В дороге потеряли бы весь скарб, - Саша наклонилась и подняла рюкзак. Благо, он был почти пустым. Роман даже рукой не успел его коснуться, но тот, который был нужен, Саша заметила.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Мне право неудобно, - начал было Роман, но Саша уже шагнула на крыльцо.

С трудом она сдерживалась, чтобы не побежать, пока не повернула за угол дома. Там Саша припустила, как сайгак, боясь даже представить, что на ее пути снова возникнет преграда. Вбежав в кабинет, она закрыла дверь на ключ, поставила рюкзак на стул и, совершенно не испытывая неудобства за то, что роется в чужом барахле, запустила руку внутрь.

Пара легких курток, видимо, для ночевки в охотничьем домике, два ножа в кожаных ножнах, вязаная шапка и небольшой жесткий кофр на застежке. Больше там не было ничего. Она осмотрела рюкзак еще раз и взяла в руки кофр. Внутри оказались бритвенные принадлежности, небольшие ножницы, чуть мутные, скорее всего, для затемнения, очки. И только когда Саша все это вынула, поняла, что на дне лежит плотный конверт. Она вынула его и села в кресло. Потом посмотрела в окно и чуть задвинула портьеру, чтобы ее с письмом не увидел никто.

Плотная желтоватая бумага без единого слова. Это даже не конверт, а склеенная папка. Она глубоко вдохнула, огляделась, нашла на столе нож для писем, разрезала плотную бумагу и вынула три страницы, свернутые пополам.

Развернув, она увидела ровные строчки, написанные мелким и аккуратным почерком.

Крупно в самом верху первого листа было только: «Сашенька, милая моя, больше всего я хочу, чтобы ты читала это с открытым сердцем и полным доверием к своему батюшке…»

42.

Саша испытывала легкий стыд за то, что читает это письмо. Такое ощущение возникало у Светланы Борисовны, когда она не специально, задумавшись, читала что-то на телефоне рядом сидящего пассажира метро. В момент, когда человек замечал это и они встречались взглядами, она хотела провалиться сквозь землю.

Саша долго смотрела на первые строки, пытаясь представить, что чувствовал этот мужчина, когда решился написать своей дочери. И что его сподвигло на этот посмертный монолог? Олюшка говорила, что в детстве Саша была очень близка с отцом: он брал ее с собой в поездки, даже если ехал по делам, рано сам научил ее читать и писать, еще до того, как она начала учиться.

Саша выдохнула и посмотрела на окно. На секунду захотелось, чтобы был вечер, потому что подобные письма лучше читать перед сном. Ситуации они уже не изменят, ведь ответить человеку нельзя. А вот дневные дела после такого чтения вести довольно сложно.

— Извините, Прохор Данилыч, что это письмо не прочла ваша дочь, - прошептала она и, развернув листы, принялась читать.

«Последнее время все больше кажется, что все идет наперекосяк, будто кто-то нарочно ввязывается в мои дела, чтобы их разрушить. Может, я себя накручиваю. А просто покинула удача, и все идет так, как и должно, но я решил написать письмо. Чтобы не стало поздно.

Александра, оба мы понимаем, что матушка не в силах вести хоть какие-то дела, выходящие за пределы гостиной. Поэтому именно тебе придется за ней присматривать. Знаю, как ты реагируешь на беды, но надеюсь, что в такой вот ситуации, которую я допускаю, ты станешь ей опорой, а не сляжешь с горячкой.»

Саша остановилась и подняла глаза от бумаги.

— Значит, Сашенька наша ипохондрик, и в случае чего лапки складывает и ложится болеть? Может, тогда, она и… - прошептала девушка и расстегнула верхнюю пуговицу под горлом. – Ладно, не будем думать об этом, потому что изменить или точно все узнать вряд ли получится. Батюшка твой, Саша, переживал, что обе вы с матушкой останетесь на полянке, коли что…

«Князь Ясенской не стал бы твоим женихом, если бы ты была против. Я, видя твою влюбленность в него, возрадовался, поскольку и отец его достойный человек, которого я знаю с детства. Полагаю, и сын его будет серьезной опорой и поддержкой для тебя. Хотел бы уверенно сказать, что радостью, но боюсь сглазить, как говорит твоя матушка.

Коли случится со мной что, наш договор в силе будет с Ясенскими – бумаги подписаны о моем согласии и находятся у нотариуса в высшей канцелярии. Отложить свадьбу можно лишь на год после моей кончины. Это я прописал для того, чтобы ускорить ваш брак, ведь одна ты ничего не осилишь. Матушку в расчет не беру, ибо она куда больший ребенок, нежели ты.»

— Ну, понятно. Тут все о браке и о том, что Сашенька – булка сдобная, - хмыкнула новая хозяйка тела. – Ну, мы еще посмотрим, «осилишь» или нет.

— Старайся не доверять никому. Знаю, что ты доверчива, и этот пункт просто не заметишь. Но я молюсь о твоем здравомыслии, Александра, - вслух прочла девушка и прикусила губу. – Может, у него уже тогда были подозрения? Так какого черта ты, батюшка, списком не написал кого подозреваешь и чего ждать от них? Отчего бы не написать и всю суть проблемы: кто, за что, зачем может быть твоим врагом? За чем придут темной ночью? Чем убивать станут или просто оставят на полянке? – Саша была зла. Так много слов-воды и так мало конкретики. – Писатель ты, батюшка, и словоблуд. Других слов у меня нет.

Две оставшиеся страницы были полны описанием их совместных воспоминаний, каких-то смешных историй и милых, наверное, их сердцам моментов.

Саша зацепилась глазом лишь за слова о молодом еще Романе. Когда он с батюшкой и матушкой прибыли в Москву и остановились у них. Тогда-то и завязалась их дружба. Батюшка вспоминал о том, как Саша подначивала Романа, как вызывала его на конфликты, как спорила с ним по любому малейшему поводу. Мальчишка, купавшийся во внимании со стороны девочек, не привык к такому и, уезжая, ляпнул: «Будешь моей женой, тогда и посмотрим, кто смеется последним».

— Ах вот ты какой, олень – золотые рога, - Саша хохотнула, но уже совсем не по-доброму. – Значит, обиженный девчонкой мальчик? И теперь ты собираешься исполнить свою миссию, взяв меня замуж и устроив мне «темную»? Хорош, женишок. Теперь понятно, откуда ноги растут у твоих дурно пахнущих шуточек, - она постучала ноготками по столу. Настроение от грустного к воодушевленному переходило слишком быстро.

— Стоять, Саша, что за волна гнева? Мы с тобой хоть и имеем свежее тело, но память у нас моя, а гнев этот – твой личный. Я так не привыкла, - прошептала Светлана Борисовна и, сложив листы письма, уложила их в «конверт». – Отнесу, пожалуй, в комнату. Так надежнее. А то после этих вот расследований, заговоров и интриг скоро глаз будет дергаться. Надеюсь, в моей коробке с бельем никто не станет шарить?

Саша вспомнила о рюкзаке. Прихватила его и вышла в столовую. Нашла Надежду, отдала ей и попросила отправить кого-то с рюкзаком в дом Михаила.

К счастью, в комнате, наконец, поставили кровать. Саша сама подвинула ее так, чтобы было видно окно. Хотя лежа на кровати можно было увидеть только ели, но это лучше, чем смотреть на дверь. Словно ждешь все время чего-то.

«Или кого-то» - пронеслось в голове, и Саша нахмурилась.

— Хорош, заниматься ерундой. Надо провожать гостей и готовиться к встрече новых постояльцев, - выдохнув, Саша встала, вспомнила о письме и подсунула его под матрас. Но потом вспомнила, что грабители первым делом ищут спрятанное именно там и открыла сундук с книгами. Большинство были все еще связаны. Саша засунула конверт между книгами, уложила связку на дно сундука, закрыв сверху другими связками. – Вот так-то.

Роман смотрел на Сашу как-то странно: он не выгибал бровь, больше не кривил рот, а просто скользил взглядом, пока прощался с матушкой, Василием и остальными жителями. Он был как-то непривычно серьезен.

Михаил вызвался проводить их аж до охотничьего домика, а Иван вызвался пойти с ним. Как ни доказывал он мальчишке, что это тяжело, мальчик не сдавался. Мать он тем более не слушал: что она могла знать о мужских поступках.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Пусть идет с нами, видно, что смелый, да и мы торопиться не будем, всяко до ночи доберемся до заимки, - поставил решительную точку в разговоре старший князь, и они ушли. Без каких-то еще разговоров, планов, обсуждений.

Вернуться они должны были весной. Когда сойдет снег. Тогда-то и будет назначена свадьба. Пройдет она в доме князя или здесь, в поместье, без большого количества гостей. Просто как сделка. От этого Саше было очень грустно. Любовь в жизни Светланы Борисовны была всего одна, но какая! Неужели Бог решил дать ей новую жизнь, чтобы провести ее с нелюбимым человеком? Да еще и «мстителем из детства»? За что? Чтобы поняла, как хорош был ее первый муж? Она и без этого ценила и уважала супруга.

Мысли обо всем этом были плохим антуражем для жизни. Саша выдохнула и вспомнила о фото на стене в спальне Лаврентича…

— Авдотья, идем в кухню, поболтаем немного. А я вам помогу обед приготовить. Руки работы просят, знаешь… Не могу дождаться, когда Олюшка привезет новых гостей, - Саша, стараясь уйти незамеченной, отвела в сторону Авдотью. Жильцы поместья стояли сейчас там, где заканчивается тропа для прогулок. С нее хорошо было видно, как четверо мужчин и мальчик спускаются с горы. Елизавета охала и ахала. Матушка успокаивала молодую женщину и уверяла, что эти мужчины – единственные, кому она доверяет. Матушка говорила серьезно, без какой-либо драмы. В этот момент Саша с Авдотьей и вернулись в поместье.

43.

Авдотья, несмотря на свое любопытство, не знала ничегошеньки о Михаиле Лаврентиче. Сначала Саша ходила вокруг да около, а потом уже спросила в лоб. Та только разводила руками. «Значит, нужно узнать у матушки, только вот почему-то мне кажется, что и она ничегошеньки не знает о человеке, долгое время проведшем с отцом», - подумала Саша.

Олюшка с новой группой прибыла рано утром. Еще до рассвета сани отправили на станцию. Саша не поехала встречать, чтобы не занимать место на обратной дороге. Она еще раз обошла комнаты, смахивая несуществующую пыль со столиков и зеркал, просматривала стекла в окнах на отсутствие пятен, но придраться было не к чему – все было идеально чистым.

Сама разложила на кроватях новые наборы с халатами. Купальники и спортивные костюмы должна была привезти Ольга, как и недостающие полотенца.

Саша, посчитав вечером накануне доход от новой группы, выдохнула с облегчением: она сможет отдать все, что должна работникам в поместье. Василий напрочь отказался брать деньги, поскольку «и живет и кормится за счет хозяев». Это было, конечно, в плюс, но Саша не любила подобного. Всегда лучше платить, чем потом гадать: доволен ли человек, и как ему угодить. И она решила все же отдать конверт с деньгами. Хоть он и противился, когда молодая хозяйка пришла к нему с батюшкиной книгой по расходам

Сначала на санях вернулся старший Иван. Лаврентич и Василий быстро свалили все привезенное с саней и отправили его обратно. А сами принялись заносить тюки и свертки в дом. Саша нашла свертки с обновками от швеи и потащила их в комнаты. За полчаса она все разобрала и разложила по кроватям рядом с халатами.

Костюмы для танцев были чудо как хороши: плотная, но дышащая натуральная ткань нежного зеленого цвета, белые полоски–вставки на груди, аккуратные швы и белоснежные шнурочки. Девушки должны оценить. Саша не удержалась и примерила свой костюм.

— В нем и пойду встречать, - стоя перед зеркалом решила она. Тело скучало по удобной одежде безо всяких выточек и пуговиц. – Ну, это тело не может по ней скучать, а вот я очень даже, - поправила она себя и в легких тапочках спустилась на первый этаж.

— Это что ж такое? – Дарья с матушкой уже «бились» у окна, как птички, пытаясь рассмотреть дорогу. Заметив Сашу, Дарья захлопала руками, как курица–наседка: – Какое красивое платье на тебе было утром. А что это такое? – она явно указывала на костюм.

— Это костюм для танцев и для… для дома, - ответила Саша, уже готовясь держать оборону, потому что так просто она точно не отстанет.

— Что-то не вижу танцев к нему. Не ходи по дому, как мужик, в исподнем, милая…

— Дарья, мне так удобнее. И нам нужно, чтобы девушки не воспринимали меня как хозяйку. С этого дня матушка считается руководителем, и при них у меня ничего не спрашивать. Хочу попробовать внедриться в коллектив, - перебила ее Саша.

— Хозяйке полагается быть хозяйкой, Санна Прохоровна, - не унималась Дарья, но в этот момент Надежда, присоединившаяся к матушке возле окон, начала махать руками и побежала в кухню.

— Едут, едут! Полные сани! Гляди, Авдотья, гляди! - Надежда загремела посудой, хотя все уже давно было готово, осталось только разложить еду по тарелкам и подать на стол.

— О! И сюрприз мой прибыл, - радостно захлопала в ладоши матушка, выбежала в прихожую и заторопилась накинуть пальто, чтобы встретить девушек. Саша свела брови, не понимая, о чем она говорит. Девушек было много, но эти не побоялись ехать вповалку, и сейчас, выбираясь из саней, хохотали, толкались и баловались.

— Ну вот и славно. Олюшка, ты молодец. Еще в поезде умудрилась всех сдружить, - радостно отметила Саша. Она долго рассматривала гостей, и чуть не поскакала следом за матушкой, когда увидела среди девушек Софью. – Вот это сюрприз, так сюрприз. Давно у нас хороших новостей не было.

Когда эта шумная компания ввалилась в дом, Саше показалось, что он как-то благостно дохнул теплом в прихожую. И замурчал бы, коли б умел. Чем дольше они здесь жили, тем больше ей казалось, что дом и правда живой, имеет душу, скучает, когда в доме нет людей, радуется, когда в нем царит покой и уют.

— Сашенька, - Софья бросилась обнимать Сашу, не раздеваясь. Розовые от мороза щеки заметно опали, а глаза Софьи стали от этого больше и выразительнее. Носик заострился, а пояс на новом пальто указывал на наметившуюся талию.

— Так вот, о каком сюрпризе говорила матушка, - Саша обнимала ее, словно сестру, которую не видела давно. – Раздевайся, идем. У нас много всего нового, и мы поможем девочкам разместиться. А потом поторопимся в столовую. Надежда уже все приготовила и ждет нас на завтрак.

— Девушки, прихватите свои вещи и поднимаемся в комнаты. У вас будет несколько минут, чтобы умыться, осмотреться, и все идем завтракать. После завтрака у вас будет час свободного времени, а далее я соберу всех, чтобы познакомить с поместьем, - серьезным, тем самым взрослым голосом учительницы объявила вошедшая последней Ольга.

— А купаться мы сегодня будем?

— А давайте сначала купаться… - раздавалось со всех сторон, но тут пришел на помощь доктор:

— В минеральную воду голодным входить не стоит. Лучше перекусить, отдохнуть или даже вздремнуть…

— Мы прекрасно выспались в дороге, - девушки не собирались сдаваться.

— Хорошо, тогда давайте уважим нашего повара. Чем быстрее вы позавтракаете, тем быстрее пойдете плавать, - решила вопрос матушка.

— Я с радостью размещу тебя в своей комнате, - прошептала Софье Саша. – Теперь там есть кровать, но я могу спать и на полу.

— Нет, что ты, давай я буду жить с Ольгой, - перебила ее Софья, и Саша свела брови. – Я теперь все-таки воспитатель, и с хозяйкой школы жить не стоит… это панибратство, как ни крути…

— Так ты приехала работать? Софья…. – с трудом сдержалась, чтобы не закричать от радости Саша.

— Да, до лета точно. Матушка дала добро.

Как только всех разместили, Саша и Софья поспешили в столовую, чтобы помочь накрыть на стол. «Радости как перед встречей нового года» - подумала Саша и точно тем же движением, что и Дарья, захлопала себя по бокам.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Я же не познакомила тебя с Елизаветой и Иваном. Думаю, вы с ним подружитесь. Он у нас, не смотри, что маленький, может и за главного сойти. Вечером, как все разбредутся, мы с тобой обо всем поговорим.

— И о женихе? – хихикнула Софья.

— А ты откуда успела узнать? – удивленно замерла Саша.

— Ольга рассказала, только я что-то радости на твоем лице не вижу от обозначенной даты свадьбы.

— На «красную горку» планируется, подруга. Только, вот… не уверена я, что это тот человек, который мне нужен, - ответила Саша и присела на стул.

— В таком сраме никто за столом сидеть не будет. Марш переодеваться. Глядючи на тебя все девицы напялили твои костюмы, еле удалось всех выловить и отправить обратно к платьям. Только из-за купания послушались. Бежали, сломя голову, - начала старую песню Дарья, и Саша поняла, что проще и правда переодеться, иначе Дарье рот не закрыть.

44.

Знакомство между собой и знакомство с поместьем заняло весь день. Саша к вечеру снова не помнила, как кого зовут, и отчасти ей даже за это было стыдно. Хотя, для того чтобы имя человека вошло в твое сознание требуется как минимум, ассоциация с ним. То есть, что-то ты о нем должен знать.

Крики и визг от горячих источников раздавались на весь окрестный лес аж два раза за день. Девушки не хотели ничего, кроме купания, и матушка договорилась с ними, что первый день можно провести как душе угодно, а вот с завтрашнего дня будьте добры участвовать и в остальном.

К ночи Саша без сил упала на кровать и уже начала засыпать, как услышала, что кто-то бродит в коридоре. Дом теперь изнутри запирался, и ключи были только у Авдотьи и матушки. Авдотья ночевала в доме, в комнате с Надеждой. За Сашиным кабинетом на первом этаже, и часам к десяти они уже спали, поскольку дел за день было много. Ходить по коридору могли только те, кто в доме живет.

Теперь она отчетливо слышала скрип половиц. Словно кто-то топтался у нее под дверью.

«Не хватало еще дождаться, когда из-под двери повалит дым», - подкинул мозг мысль, и она, схватив в правую руку напольную вешалку, распахнула двери.

Между лестницей и ее комнатой стоял Василий. Напуганный, как мышь, пойманная в узком шкафу. Он переводил взгляд с ее лица на вешалку, которую она все еще держала в руках, и обратно.

— Простите, что напугала. Просто… услышала, что кто-то топчется под дверью, а в свете наших событий и всего этого… - начала она.

— Это я виноват, Александра. Прошу вас извинить меня. Да, время уже очень позднее, но я, наконец, решился поговорить с вами… Завтра я снова не смогу, - Василий мялся, то опуская глаза в пол, то вскидывая их на Сашу.

— Сейчас я накину халат и приду в столовую, - отставив, наконец, вешалку в сторону, Саша прикрыла дверь и беспокойно принялась натягивать халат и застегивать пуговицы. «Что могло еще произойти?» - только и билось в ее голове.

Василий был на кухне и, судя по стуку, пытался поставить кофейник на газовую горелку. Саша наблюдала, как он мечется, видимо, забывая моментально, что хотел сделать за минуту до этого.

— Я могу вам помочь, - Саша сказала очень тихо, чтобы не напугать этого странного молодого доктора.

— Уже все, я справился. С трудом нашел кофе… никогда не приходилось самому варить кофе, и если вы проверите, я буду благодарен, - он отступил от плиты и указал на кофейник.

— Вы положили в кофейник три ложки кофе? – спросила она и перемешала нагревающуюся жидкость.

— Две, так как мне показалось, что на две чашки достаточно двух, - робко ответил он.

Саша не имела желания сейчас учить кого-то варить кофе, и они молча дождались, когда пенная кофейная шапка набухнет у горлышка. Она разлила кофе по чашкам и прошла в столовую. Тишина и громко тикающие ходики, запах свежесваренного кофе, а также свет от фонарей с улицы делали комнату сейчас особенно уютной. Строчка на тонком тюле тенью ложилась зигзагами на стол, до блеска натертый пол и на стены.

— Говорите, Василий. Думаю, нам стоит быть честными друг с другом, иначе, - Саша села и осмотрелась, - кому нам еще доверять, как не друг другу?

— Мне сложно говорить об этом и даже страшно, поскольку вы никак не поднимаете эту тему…

— Какую тему? – Сашу начало раздражать это вот поведение окружающих, когда они, прежде чем конкретно говорить по вопросу, долго «жуют» какие-то совершенно ненужные фразы.

— О вашем отношении ко мне, - как-то слишком быстро выпалил Василий, словно боялся, что если затянет, то не сможет сказать это потом.

— О чем? – Саша чуть не подавилась горячим кофе, но потом подумала, что, скорее, всего мужчина о деловом отношении…

— О моем предложении. После того, как ушли гости… эти… князья… понимаете, я испугался, что вы пойдете у них на поводу. Ведь сейчас у вас нет совершенно никакой необходимости выходить за Романа.

— А почему вас это так беспокоит? – быстро спросила Саша, понимая, что Василий что-то знает. И возможно, он сейчас сидит перед ней, как спаситель, которого она вообще не принимала всерьез.

— Потому что вы обещали мне подумать, но сами так больше и не начали разговора… - он поднял глаза и внимательно посмотрел на Сашу. У нее мурашки по спине прокатились от этого взгляда. Неужели она о чем-то с ним договаривалась, но теперь это никак не проверить и не узнать, о чем был разговор.

— Василий, я, помнится, говорила вам, что прямо перед приездом перенесла тяжелую болезнь. И много всего из прошлого стерлось из моей памяти начисто. Допустим, я плохо помню и вас, и Романа, и даже Олюшку, которая жила со мной рядом безотрывно несколько лет. Поэтому, лучше вам рассказать обо всем. Память возвращается, когда мне что-то рассказывают, понимаете? – она поймала себя на том, что снова разглаживает пальцами скатерть, а он внимательно наблюдает за этим процессом.

— Я просил вашей руки, Александра. У вас и у вашего батюшки. Он обещал подумать, но не был против. Сказал, что ваше решение – самое честное в выборе мужа. Договор с Ясенскими был на словах, и вы им ничего не должны. Скорее, князь вам должен. Но у нас нет доказательств. Я не хочу быть голословным и наговаривать на уважаемых людей, но на вашем месте не торопился бы ответить на его предложение.

— Вы?.... – Саша замерла и почувствовала, как скрутило живот. – Вы делали мне предложение, и я была не против?

— Да, мы часто встречались, когда я с Прохором Данилычем приезжал в Москву. Мы ходили в театр, на разные спортивные мероприятия и даже на концерты. Вы представляли меня, как своего хорошего друга…

— Но не жениха? – уточнила Саша, поскольку что-то в его словах никак не складывалось… «Олюшка… ведь она-то должна была увидеть, что между ними что-то есть. Ан нет. Она сама сейчас волочится за ним. А может Ольга, поняв, что я забыла напрочь все на свете, пытается отбить Василия? Тогда почему он к ней совершенно холоден?» - проносилось в голове, но никаких причинно-следственных связей она в этом не видела.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Мы не торопились озвучивать наши планы, - кратко ответил Василий. На удивление Саши, он говорил уверенно. Да и какого черта ему было врать? Ведь он не знал, что она ничего не помнит. Значит… какой-то там разговор между ними все же был? Вот почему он так старательно наблюдал за князьями, боясь оставить Сашу с Романом наедине.

— Так, мне нужно пойти в постель. Завтра тяжелый день. Я обдумаю все. А вы найдете хоть какое-то доказательство того, что отец ответил вам на ваше заявление. Может быть есть какое-то письмо для меня? Посмотрите пожалуйста внимательно в его документах, возможно вы что-то пропустили… - Саша говорила мягко и тихо, боясь обидеть доктора.

— Я поищу, но не думаю, что найдется хоть что-то. После ухода вашего батюшки я перевернул вверх дном весь дом, ища хоть какие-то зацепки. Но не нашел ничего…

— Тогда, принесите то, что нашли. Даже если эти письма вовсе не касаются нашего с вами дела, - Саша встала и направилась к лестнице. Она уже приняла решение сказаться с утра заболевшей. Слишком много всего навалилось, чтобы излучать радость перед девушками.

45.

Видимо, организм еще раньше Саши, понял, что так дело не пойдет, и такими темпами нагрузки хозяйка этого тела просто свалится в постель с тяжелейшей и моральной и физической усталостью.

Проснулась Саша, как в самый первый раз в этом месте: от голосов, звучащих где-то вдали. Голоса Ольги, Матушки и Дарья шепотом спорили, что могло произойти, чтобы поднялась такая высокая температура.

— Если вы обо мне, то я здесь, - с трудом она разлепила глаза и почувствовала, как от света, бьющего из окна, заболела голова. Саша зажмурилась, и Ольга бросилась к окну, чтобы задернуть занавески.

— Милая, ты не вышла к завтраку, и Софья пошла узнать почему. Вот так тебя и застала: всю потную, в бреду шепчущую что-то о муже, паровозах и детях. Ты напугала девушку так, что она до сих пор боится подниматься сюда, - матушка говорила очень уж тихо, видимо, боялась напугать своими рассказами дочь.

Ольга же стояла прикусив губу, словно обдумывала нечто важное, касающееся только ее. Видно было, как она хочет поговорить, но не решается.

«Если бы ты знала, Олюшка, с чем вчера пришел ко мне твой возлюбленный», - думала Саша, глядя на нее. Ночью, перед тем как заснуть, она думала как раз о них. Говорить Ольге или нет? Больше всего она боялась, что посчитает Сашу врагом. Как это обычно делают влюбленные женщины. Слепо влюбленные. Они настолько идеализируют мужчину, что даже представить не могут, что первой скрипкой в этой игре была вовсе не мнимая соперница.

А утром вот это вот состояние. Мозг, видимо, и правда решил, что пора отдохнуть, и раз хозяйка не торопится, сам запустил процесс.

— Я посижу с ней. Идите, у вас куча дел, у нас в поместье больше десяти девушек, за которыми нужен глаз да глаз. Лизавета не справится одна, - провожала Ольга матушку и Дарью. – Мои занятия после обеда, и я поменяюсь с кем-то, кто сможет посидеть с Сашенькой.

— Не надо со мной сидеть, Олюшка. Мне уже значительно лучше. Полезно как раз побыть одной. Попроси Надежду сварить компот из сушеных яблок и груш. Она знает, какой мне нравится. И где-то еще есть у Авдотьи облепиховое варенье. Вот его пусть добавит совсем чуточку. Больше мне ничего не нужно. А вечером, думаю, я уже буду на ногах, - тихо сказала Саша, как только Ольга закрыла двери за взволнованными женщинами.

— Саша, ты говорила такое, что у меня по спине бежали «муравьи», - словно не слыша, о чем ее попросила Саша, сказала Ольга. Она присела на край кровати и положила ладонь на ладонь хозяйки этого дома, уже ставшей для нее подругой, как она считала.

— Я тебе много раз говорила, но ты упиралась и продолжала думать, что это моя фантазия.

— В бреду ты очень складно рассказывала о муже, о Москве, о детях с которыми работаешь, - девушка была так сильно напугана, что даже моргала редко. Василий сказал, что это усталость. И такое бывает, когда человек устает, но я слышала именно то, о чем ты рассказывала мне. И ты говорила более уверенно.

— Ну, теперь тебе придется или поверить мне, или же согласиться с Василием… Кстати, что у вас с ним? – Саша хотела начать разговор о них с доктором совсем не так. И сейчас ненавидела себя за этот вопрос, потому что получалось, что она как-будто вытягивает из соперницы информацию об их отношениях, а сама знает что-то большее.

— Он улыбается мне, отвечает на вопросы, но не более того, - честно ответила Ольга.

— Значит, ты думаешь, что ничего не получится? – спросила Саша и скрестила под одеялом пальцы, чтобы та ответила «да» и грустно улыбнулась. Это бы означало, что девушка принимает реальность. Но Ольга опустила глаза и улыбнулась только уголками губ.

— Так что же случилось? Почему ты бредила? – не унималась напарница.

— Не знаю. Может быть, простыла или правда устала. Я хотела сказать тебе кое-что, но очень боюсь, что ты посчитаешь меня врунишкой и отвернешься от меня, - Саша прекрасно знала, чем заканчивается вранье и утаивание. И сейчас, если Ольга отреагирует неправильно, то и жалеть нечего. Потому что нездоровая привязанность к человеку, которому ты не нужен и неинтересен – что-то вроде психической болезни.

— Говори, конечно. Я думаю, мы давно подруги. Только вот сейчас ты отдалилась, и тебе интереснее с Софьей, - Ольга опустила голову. – Я заметила, как ты была рада ее возвращению…

— Что? Ты обиделась, что я не обняла тебя? – Саша попробовала приподнять голову, но в ней снова застучали молотки. – Блин. Да это же просто высокое давление. Криз, - вдруг поняла Саша и осмотрелась.

— Я позову доктора. И почему он даже не проверил давление, когда утром приходил, - Оля до сих пор была в какой-то прострации.

— Нет, не зови. Потом. А сейчас я расскажу тебе все, что было вчера поздно вечером. И ты сама должна решить, как с этим быть. Только прошу, поверь, что я не вру ни одного слова, - Саша . поймала ее за руку и усадила обратно к себе на кровать. А потом, попросив стакан с водой, выпила его залпом и рассказала Ольге о вечернем визите Василия. Об их разговоре в столовой и о его утверждении, что она согласна была выйти за него.

Ольга сидела как каменная, и казалось, что она даже дышать перестала. Потом она встала и молча подошла к двери. На Сашу она даже не взглянула. Просто вышла, оставив дверь приоткрытой. Саша не смогла даже окликнуть ее, и казалось, она теряет человека, который знает о ней больше всех.

Надежда через несколько минут сама принесла компот, в нем была облепиха. Значит, Ольга все же слышала ее просьбу. Кухарка присела на стул рядом с кроватью, но тут же в дверь постучали и вошел Василий.

— Ольга сказала, что вы решили будто у вас гипертония? – он не выглядел как-то иначе, и Саша поняла, что подруга ничего не сказала ему об их разговоре. – Я не думаю, что в вашем возрасте она уместна.

— Это и является причиной хронического течения болезни, доктор. Гипертония, а тем более криз, может возникнуть даже у ребенка. И если не отследить причину, то легко получить гипертоника со стажем, на которого действуют только сильные препараты, ну и… какая-нибудь «Магнезия» - не задумываясь, выпалила Саша и только потом поняла, что глаза доктора округлились.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Ничего странного, в нашем доме было достаточно книг по медицине. Я читала кое-что из них. Это не значит, что я интересуюсь медициной, доктор, а вам бы поскорее уже натянуть манжету, померить давление и дать мне что-то, от чего боль в голове прекратится, иначе я начну думать, что доктор вы посредственный.

Надежда осторожно прокралась к двери, но Саша не спускала с нее глаз.

— Надежда, найдите Софью и позовите ее срочно ко мне. Прямо сейчас, – поторопила кухарку Саша. Нужно было найти Ольгу и проследить за ней. Чем черт не шутит…

46.

Выпроводив Василия, Саша встала и оделась. Таблетки, которые он велел принимать в случае очередного скачка давления, помогли достаточно быстро. Оставленная пачка не имела описания и правил приема. Оставалось верить на слово. Но Саша надеялась, что это «разовая акция», и если больше не устраивать молодому организму таких стрессов, то чаша сия ее минует.

Ольга пришла вместе с Надеждой. Они вместе принесли обед. Важный Иван-младший принес в комнату небольшой стол и стул, которые еще пахли деревом.

— Это для вас специально сделали. Мы с Макаром старались, - важно заявил мальчишка. – Остальные готовим для каждой комнаты еще. Мало ли, девушки захотят сесть и письмо написать!

— Да, ты прав. Отличный стол. Только вот я собираюсь сегодня же выздороветь, - потрепав его взлохмаченные волосы, ответила Саша.

— Это хорошо, потому что вон сколько нервов у женщин! Матушка моя молится все утро, а ваша… коли бы не дела, тоже, наверно, травки пить пришлось.

— Передай им, что все хорошо, и к ужину я выйду, - Саше не терпелось скорее остаться с Ольгой в комнате наедине.

— Ты можешь не переживать, Сашенька, - как только Надежда с Иваном вышли, Ольга усадила Сашу за стол и велела есть. Сама она стояла возле окна, нервно сжимая и разжимая кулаки. – Я тебе верю. А вот словам Василия – нет, - она посмотрела на Сашу серьезно.

— То есть, не могли мы быть парой? Не могла я тайно от всех любить его и тем более собираться за него замуж?

— Да. Ты не умела ничего скрыть. С самого детства у тебя что на уме, то на языке, - Ольга даже улыбнулась, когда сказала это. – Дарья много о тебе рассказывала, когда я приехала в ваш дом. А потом и я убедилась в этом, проживая с тобой больше двух лет. Только вот… зачем это Василию? – Ольга осмотрелась, словно раздумывая, куда присесть, и, не найдя еще одного стула, села на кровать.

— Вот и мне интересно, - Саша нехотя жевала паровые овощи, глядя в одну точку. – Князь… он привез письмо от батюшки. Я не должна это кому-либо говорить, потому что в письме указано, что второй его экземпляр лежит в поместье вместе с документами. Но их все забрал Василий в первые же дни, - Саша подняла глаза на подругу. – Не говори об этом. Уж не знаю, какую роль во всей этой чехарде играет наш доктор, но я доверяю только матушке и тебе.

— Упаси Бог, Саша, - Ольга говорила очень тихо и грустно. Саше показалось вдруг, что девушка сломлена всеми этими новостями.

— Но как же твоя любовь к нему?

— После всего, что ты рассказала, я начинаю понимать, что он хорошо играл свою роль. Не отталкивал меня и не отказывался от тебя. Теперь все изменится, подруга, но я продолжу вести себя так, как вела до этого. Словно я ничего не знаю о вашем разговоре…

— Я боюсь, тебе будет слишком больно, - перебила ее Саша.

— Мне не нравится то, что здесь происходит. И он, похоже, играет не последнюю роль во всем этом. Зачем он соврал? Ты восхищалась князем, и ты строила планы на свадьбу и жизнь с ним. Единственное, что тебя сильно беспокоило – жить так далеко от дома. После каждой очередной встречи ты рассказывала мне о нем, твои глаза сияли. А вот о докторе ни слова!

— На всякий случай… ну, в порядке сумасшествия… я могла скрывать что-то?

— Такое не могла. Твои эмоции всегда бежали впереди рассудка. Если ты загоралась чем-то, то бредила этим до последнего. Ничего иного ты даже делать не могла. Так и с женихами, Сашенька. Все предложения, которые сыпались после бала или вашей поездки с матушкой в столицу… они тут же отвергались тобой, хоть матушка и надеялась, что все изменится.

— Тогда, выходит, князь не врал. И он подозревает, что не все чисто. А доктор наш лично проверяет дела на каждую гостью, чтобы избежать проблем. Кто-то хочет забрать наше поместье, Ольга.

— Что? – девушка встала и подошла к столу. Она оперлась руками о стол и серьезно посмотрела на свою подопечную.

— Нет, я не брежу. Есть знаки, на это указывающие. Чего-то очень важного мы просто не знаем. Это место прекрасно не только как курорт. Что-то здесь есть еще важное…

— Здесь есть воды и газ. И это уже повод, Саша. Железная дорога, электричество, прекрасная, нетронутая природа, пешая тропа через горы. Это Кавказ, Саша. Это самое нетронутое место в России.

Ольга обещала быть осторожной и не совать нос куда не следует, как ее попросила Саша. Она сама вызвалась быть рядом с доктором, чтобы тот не прознал об их планах. Оля уверила Сашу, что ни в коем случае не навредит сама и не позволит навредить им с матушкой.

Саше оставалось только верить, потому что больше союзников у нее не было.

После того, как подруга ушла, Саша спустилась в кабинет и забрала все бумаги на новых гостей поместья. Девушки, казались совсем обычными, такими же, как первая группа. У каждой были свои особенности. Василий делал на каждую небольшое досье, где было описание семьи. Саша уселась поудобнее и принялась читать его пометки. Когда дошла до пары, на которую он велел обратить особое внимание в силу того конфликта между семьями, Саша поняла, что читать стало неинтересно. Слишком уж все поверхностно, чтобы найти там хоть малейшую подоплеку.

Услышав во дворе голоса, она выглянула в окно, потом быстро надела купальник и халат и вышла на улицу. Морозец, казалось, начал спадать. Зима сходила на нет, и нужно было успеть еще принять пару - тройку групп, пока сезон холодов гонит людей к горячим источникам. Заработанных денег как раз хватит, чтобы прожить до следующей зимы. А еще надо было придумать что-то, что привлечет сюда людей и летом.

Девушки расположились в двух купелях. Саша нашла глазами Софью и тоже нырнула в теплую воду. Пока она стояла в халате, успела замерзнуть. А в воде было очень приятно. Тело расслаблялось, мысли уходили на второй план.

— Я рада, что с тобой все хорошо. То, что ты бормотала утром… - Софья смотрела на Сашу особенно пристально, пытаясь отмести намеки на то, что хозяйке дома снова может стать плохо.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— Все уже точно хорошо. Это от высокого давления. Нечего читать до рассвета, - засмеялась Саша. Она старалась аккуратно рассмотреть новых гостей. Если среди них и был засланный казачок, то он мог и сам выдать себя.

47.

Новые девушки все еще и сами приглядывались друг к другу, но уже можно было видеть, что разделились они на две группки. Одна образовалась вокруг Софьи, вторая вокруг приехавшей Лидии.

Лидия, скорее всего, всегда была лидером, и сейчас без труда организовала себе свиту, хотя, может, это и не было похоже на свиту, а больше на организацию, где вроде все получали то, что хотят. Или же остальным так только казалось.

— Вы уже успели познакомиться с нашими танцами? – Саша обратилась ко всем, но Лидия решила, что имеет право говорить за всех:

— Да, и нам очень нравится. Только вот, думаю, стоит нам их несколько изменить, - она осмотрелась, ища поддержку своим словам от остальных. Как Саша и предполагала, закивала ее четверка.

— Отлично. Значит, вам интересно, раз вы решили что-то поменять. Мы будем только рады, ведь вы сами сможете создать новые движения и потом воспроизвести их на наших вечерних дискотеках. Софья рассказала, что это такое? – Саша решила, что пока рано лезть на рожон и надо еще понаблюдать. Ведь может и оказаться, что все и правда довольны.

— Да, рассказала, но нам кажется, что это несколько пошло, - Лидия не скривила гримасу брезгливости, но на лице ее отразилось что-то похожее.

— Не надо говорить за всех. Вы можете танцевать свои вальсы в другое время. Степанида Ильинишна с радостью будет вам музицировать, - светлоглазая девушка, в отличие от темноглазой брюнетки Лидии, ответила без злобы в голосе, но совершенно уверенно. – Нам все нравится, Сашенька. Думаю, первая группа, уехавшая недавно из пансионата, уже вводит моду на них, и мы приедем к самому разгару.

— Да, уверена, вы будете уже подкованы в танцах, а еще мы дадим вам все ноты, - Саша про себя радостно отметила, что она зовет ее по имени.

«Уж не эта ли противоборствующая пара как раз те самые девушки, чьи семьи культурно избегают друг друга?» - подумала Саша и решила, что потом перечитает личные карточки гостий, которые составил Василий.

После ужина все потянулись в комнаты, но не затем, чтобы отдыхать, а чтобы переодеваться в купальники. После десяти часов Ольга и Софья с трудом уговаривали барышень вылезти из воды. Эта группа в полный рост оценила все прелести горячих купален под открытым небом.

Ночью Саша, засыпая, слышала разговоры на улице, но не придала им значения. Утром ее разбудила Ольга. Видимо, было очень рано, потому что кроме ее шепота она не слышала голосов внизу, в гостиной, переклички Михаила с младшим Иваном, когда они чистили дорожки.

— Ночью пришел человек от князей. Роман отправился на охоту и потерялся. С рассветом все мужчины отправились с Михаилом на его поиски, - тревога чувствовалась в каждом слове Ольги. – Он вышел на охоту. Планировал дойти до нашего охотничьего домика. Но через сутки так и не вернулся. Видимо, князь звонил сюда, еще вчера утром, но ему так и не ответил никто. Он отправил человека.

— И? – не совсем понимая спросонья, о чем говорит Ольга, поторопила ее Саша.

— Василий весь вчерашний день был дома. Но упирается, что звонка не было, - Оля была не то, чтобы напугана, но глаза ее были влажными.

— То есть, ты думаешь, что Василий мог специально снять трубку, чтобы к нам невозможно было дозвониться? – Саша вспомнила весь вчерашний день, но телефон ей не был нужен, а до этого она валялась с давлением.

— Ну, кто-то из них врет, и мне сейчас почему-то больше верится, что не врет князь, - она сделала ударение на «почему-то».

— Я тебя понимаю, в тебе горит обида на Василия.

— Нет, я всегда была объективной, и если я на время упала в этот чертов омут, то это не значит, что я не вылезу из него, зная, что на его дне черти готовят для меня сковороду. А все именно так, - перебила ее Ольга, и, кажется, даже несколько обиделась на то, что подруга не уверена в ее словах.

— Хорошо, извини. Что нам делать? – Саша перешла на шепот. Ей вдруг показалось, что кто-то может стоять за дверью, прижав ухо к щели.

— В первую очередь, не паниковать, и вести себя как барышни, которые могут лишь танцевать и вышивать нелепые наволочки. Василий не должен знать, что у нас на него есть виды.

— То есть… - Саша присмотрелась к ее лицу – свет от фонарей из окна освещал лишь верхнюю половину лица.

— Да, мы должны что-то придумать. Я не верю ему.

— Я тоже не верю. Но сейчас я не верю вообще никому. Поэтому давай не будем суетиться. Я оденусь и позвоню князю. Все узнаем из первых рук, а затем займемся планами, - Саша скинула одеяло, взяла халат, надела его и поторопила Ольгу к двери. Часы в гостиной показывали шесть утра.

Женщины не особо шумно готовили что-то в кухне. В столовой с чашкой кофе сидела матушка. Она впервые вышла сюда в халате и платке. Под которым, скорее всего, были папильотки, на которые Дарья крутила ее кудри.

— Тебе не спится, дорогая? – видно было, что матушка не хочет рассказывать дочке о новой проблеме.

— Нет, я узнала о князе. Можешь рассказать подробно? И еще, почему меня не разбудили? – Саша благодарно приняла чашку кофе с молоком от Дарьи. Ольга присела рядом. Только сейчас Саша заметила, что она во вчерашнем платье и волосы явно не чесаны со вчерашнего дня.

— Ты была больна. Мы хотели, чтобы ты выспалась сегодня. Тем более что ты можешь сделать сама? Мужчин я отпустила всех, но вот какая беда, - матушка осмотрелась, словно проверяя, все ли люди здесь надежны, чтобы говорить открыто, - нет телефонной связи. И Михаил рано утром все перепроверил. Говорит, что если где-то есть разрыв, то не у нас. Понимаешь?

— Ты намекаешь, что кто-то мог специально лишить нас связи? – Саша на секунду запереживала, что Ольга слышит и знает все, о чем говорят в доме, но решила, что не стоит теперь вешать ярлык на каждого. Тем более все основные мысли она держала у себя в голове.

— Не намекаю. Говорю прямо. Михаил это сказал. Лаврентич хорошо дело знает.

— И ты отпустила из поместья всех мужчин? Оставив нас без какой-либо защиты? – Саша почувствовала, как спина чуть похолодела, и захотелось обнять себя руками.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍— С нами остался Василий, - матушка явно удивилась Сашиному вопросу.

— Да, и вы можете совершенно не беспокоиться. Сюда не доберутся чужаки. Если только по железной дороге, но там, на станции их ждет строгий Макар, - Василий явно был в настроении. Несмотря на то, что творилось вокруг, он был словно в своей тарелке.

«Да, ты точно доволен ситуацией, дорогой мой доктор. И уж не твоих ли рук мое высокое давление, взявшееся непонятно откуда? А теперь, когда ты по натуре своей боящийся даже мышки, ходишь гоголем?» - мысли бежали одна за другой, словно бегущая строка на экране телевизора. Саша улыбнулась, но боялась, что он заметит страх в ее глазах.

«Ничего. У нас еще есть Софья. Пожалуй, поговорю-ка я с Надеждой, чтобы она съездила к Макару… Только, сначала надо занять Василия, чтобы он не знал о ее отъезде.».

48.

Прежде, чем пригласить на беседу Василия, Саша пошепталась с Надеждой, которая легко могла сама на санях доехать до Макара. Лошадь, слава Богу, запрягать в них не нужно было. Уходя, мужчины оставили запряженной самую спокойную лошадку.

Саша позвала доктора в кабинет. Окна из него смотрели на центральный выход, и осторожная Надежда могла тихо выехать от конюшни и быстро, миновав поместье, въехать в лес. Макар и его сыновья были единственными мужчинами, кроме Василия на этом краю земли, в глухом медвежьем углу. А приезд их можно было представить просто беспокойством, поскольку никто за день так на станцию и не приехал.

Бестолковый разговор о споре между двумя гостьями Саша вела с трудом и больше думала о том, чтобы Макар скорее приехал в поместье. Наскоро написанную ею записку Надежда должна была передать ему лично в руки.

Доктор вился вьюнком вокруг хозяйки: то спрашивал о здоровье, то начинал разговор о потерявшемся князе. А Саша про себя проводила аналогию с отцом, который вот точно так же ушел и не вернулся.

Она вдруг поняла, что была слишком грубой с князем. Ведь эти его шуточки могли быть между ними и раньше, или же она и правда, была влюблена в него и позволяла ему подшучивать, а он этим пользовался. В любом случае, обидчивость теперь сменилась на обеспокоенность. По-хорошему, не мешало бы вызвать кого-то из города: полицию, или сыщиков, да и просто нанять людей для поиска. Этими мыслями она и поделилась с Василием, когда он заговорил о князе.

— Эдакое не принято, Александра. Да и сам он, думаю, не будет доволен по возвращению, что за ним, как за маленьким мальчишкой, собрали целую ораву с собаками, - губы собеседника надменно скривились.

— Если бы вы, допустим, сидели сейчас в снегу с ногой, сломанной или угодившей в капкан, хотели бы, чтобы за вами кто-то пришел и спас? – перебила его Саша.

— Он не малое дитя, и знал, что одному идти не стоит.

— Думаю, он с малых лет знает эти горы и с закрытыми глазами ходит по знакомым тропам. Как и батюшка, - Саша внимательно смотрела на реакцию Василия, и надо отдать ему должное, он и виду не подал, что хоть что-то знает об этом. Ну или отлично шифровался.

— Вам не стоит беспокоиться, Сашенька. Все мужчины из поместья князя и наши ушли на поиски…

«Сашенька»? С какого перепуга я ему вдруг стала Сашенькой?» - забилось в голове. Доктор сидел рядом так близко, что она видела свое отражение в его зрачках. Он, конечно, был симпатичным, даже, наверное, красивым, но не слащавым. «Ольгу можно было понять… но я не чувствовала к нему симпатии, как к мужчине. Если уж Саше, как он говорит, он был мил, и даже они что-то там планировали, похожее на любовь, то я бы, скорее всего, почувствовала», - решила новая хозяйка этого тела и этого поместья.

— Хорошо, тогда, думаю, нужно активнее занять девушек. Чтобы они, не дай Боже, не почувствовали, что здесь что-то неладно. Василий, вечером вы могли бы провести с ними разговор о пользе наших вод, ну и… вообще, о пользе свежего воздуха, прогулок, пробежек, - Саша надеялась, что он не откажет, потому что она хотела вечером вместе с Софьей навестить Макара с сыновьями в доме Леврентича, который Саша сама распорядилась предоставить под жилье для гостей со станции.

— Думаете, это нужно? – в глазах у него была искра недоверия, но Саша решила его «дожать»:

— Нужно. Да и техника безопасности. Даже то, что никуда от поместья одному уходить не стоит. Только прошу, не упоминайте о том, что люди здесь у нас теряются.

— Понял, хорошо. А вы будете с нами?

— Нет, вечером у меня есть дела с матушкой. С вами будут Лиза и Ольга. Они помогут сдержать девичий пыл. Им только и дай танцы и плавание, - Саша с трудом выдавала улыбку, надеясь, что Василий ни в чем ее не заподозрит.

В итоге, он не заметил ни отъезда, ни возвращения Надежды. Через пару часов приехал Макар с сыновьями. Как Саша и писала в записке, всем сказал, что решил узнать, почему мужики не приехали валить лес на новые срубы. А раз тут такое, приняли решение остаться до возвращения, а то вдруг подмога нужна будет.

Саша наблюдала за Василием. Тот совсем не изменился в лице.

«Неужели я ошиблась и он и правда не при чем, а я сейчас теряю реальную версию, которую просто даже и не замечаю, уперевшись носом только в доктора?» - размышляла Саша.

Вечером группа собралась в комнате для танцев, где принято было сидеть на полу. Это очень нравилось девушкам. Можно было не надевать платья, а ходить в спортивном костюме, облюбованной многими, можно было даже валяться на животе. Эта комната была полной противоположностью школьным и университетским классам. Саша долго отстаивала данное правило. Дух революции и непослушания в молодых барышнях любого времени придавал им того самого шарма, коего боялись их родители. Так думает вся молодежь, а эта комната была очень уж незначительным атрибутом этого самого непослушания. Но много значила для них. Здесь они чувствовали себя со всеми наравне.

Саша осторожно прошмыгнула в кухню и из нее вышла на задний двор. Пробежав по тропинке метров сто, она постучала в дверь дома, хозяин которого ушел на поиски князя. Да, Лаврентич не давал своего разрешения на заселение гостей, но Саша была уверена, что он ее поймет, когда выслушает.

— Сашенька, дорогая, стряслось что? – Макар открыл так быстро, будто стоял на пороге и ждал ее прихода. Она быстро прошла внутрь и закрыла двери. Жарко горела печь. Сыновья Макара вышли навстречу, забрали ее пальто и, словно переняв беспокойство хозяйки, засуетились.

— Пока нет, Макар. Но может и случится. Правда, я не знаю, что именно, и возможно, зря вас позвала… - Саша вздрогнула, когда в двери постучали. Данила открыл, и когда вошла Софья, Саша выдохнула. Она сама пригласила ее прийти за ней.

— Что такое, Сашенька? – Софья скинула шубку и присела на предложенный стул рядом. Макар сидел напротив них за столом, а молодые люди наливали в кружки чай.

— Мне кажется, во всем этом как-то завязан Василий, - начала Саша. Я могу ошибаться, но все складывается так, что он врет.

Саша рассказала все: о том, что он не показал ей письмо от отца, которое тот, по словам князя, оставил Василию для дочери, рассказала о найденном ею письме, которое завалилось за выдвижной ящик, рассказала о том, что Василий утверждает, что между ними была любовь. Пропажа батюшки, а сейчас пропажа Романа и очень уж вовремя отключившийся телефон…

И самое главное, Ольга. Только она знала, что у Саши провалы в памяти. Василий утверждает, что между ними была искра, была любовь. Но он не знал, что Саша не помнит ни черта. А Ольга, в свою очередь доказывает, что Василий врет.

— А вы – лучшие друзья моего батюшки. Вы и Лаврентич здесь с самого начала с ним.

— А я? – Софья широко раскрытыми глазами смотрела на подругу, все еще не веря, что рассказанное ею, правда.

— А тебя я позвала, потому что ты человек со стороны, и мне хотелось бы, чтобы рядом был кто-то, кому точно можно доверять, - Саша положила ладонь на плечо Софьи и улыбнулась.

— Спасибо за доверие, хозяйка, и за такую счесть, - Макар потирал подбородок и смотрел в окно. – Телефонные провода идут аккурат с нашей дорогой рядом. Надо искать разрыв. Если он ближе к Кисловодску, значит у них большая компания…

— А если недалеко? – поинтересовалась Саша.

— Наши, здешние мужики никуда из поместья не выезжали, это мне Надежда сказала. Я уже у нее поинтересовался, когда она сломя голову к нам примчалась.

— Василий тоже ни ногой из поместья. А Лаврентичу я верю, хоть мы с ним вроде все никак не найдем общего языка, - Саша тоже смотрела на ярко освещенную тропку за окном.

49.

Коалиция, состоящая из пары пенсионеров и Саши с совершенно незнакомой Софьей, создавала так себе впечатление, но Светлана Борисовна предпочитала верить именно вот таким людям. Макар и двое работников, как и Лаврентич, были с отцом с самого начала. То же самое можно было сказать и о Василии, но с ним карты никак не складывались.

Дела в поместье шли отлично, если смотреть на финансовую составляющую, а после первой группы, вернувшейся домой, должны были пойти еще лучше. Но общая накаленность атмосферы Сашу не радовала. В любой момент что-то могло случиться. И как бывало в книгах и фильмах, которые читала Светлана Борисовна, все случалось в такие вот моменты блаженства.

Матушка теперь была занята, и возложенные на нее обязанности шли ей на пользу: она постоянно что-то писала, участвовала в уроках танца и даже была замечена не в привычном музицировании, а непосредственно в группе. Усадив Олюшку за рояль, она становилась с девушками в ряд и повторяла сложные движения, а потом соединяла их в танце.

«Если бы не это гнетущее ощущение надвигающейся опасности, я была бы счастлива в созданном мною мирке», - думала Саша, глядя на женщину, которая беспокоилась обо всех мелочах, а в танце перевоплощалась в свободную, красивую, влюбленную в жизнь девушку.

В этот момент Саша поняла, что женщинам ее возраста здесь тоже есть место, и если матушка продолжит интересоваться этими нововведениями, то легко сможет вести группы ее возраста.

Зима заметно пошла на убыль: морозы больше не были такими крепкими, солнце светило чаще. Капель с крыш словно пела о наступающей весне. Начало марта, которое Саша помнила в своем городе, сильно отличалось от здешнего. Как любили говорить в ее прежней жизни: «в марте лежащую собаку еще и снегом заносит», совершенно не работало для этих мест. В один день зима словно начала отступать, сдавая позиции ранней весне.

Мужчины вернулись через пару суток без результата. Лаврентич нисколько не обиделся на Сашу, обнаружив у себя дома Макара с сыновьями, а даже довольно покачал головой. Все как будто вернулось на свои места, но Роман так и не нашелся.

В доме продолжали улыбаться, смеяться, но вечерами, когда гостьи укладывались спать, за вечерним чаем собирались Саша, матушка, Ольга, Лаврентич, Лиза и Софья и молча пили одну кружку за другой. Василий приходил всегда с какими-то прибаутками, пытался как-то «завести» собравшуюся компанию, но выходило плохо.

Через день вот такого пребывания в неизвестности, рано утром Сашу разбудила Софья. Осторожный стук сразу заставил ее подскочить и распахнуть дверь.

— Данила приехал. Оставил лошадь в лесу. Постучал к Надежде в окно, как договаривались. Нашли они этот самый разрыв. Починили. В паре километров от станции, Сашенька, - Софья шептала, но захлебывалась от эмоций. Саша втянула ее в комнату и захлопнула дверь.

— Соня, тихо, - Саша выдохнула, довела ее до кровати и усадила. Потом налила из граненого графина воду в стакан и подала подруге. – Значит…

— Значит, порезал эти телефонные провода кто-то из поместья. Из города больно далеко идти до этого места. Надя меня разбудила. Я сама с ним говорила. Как только Макар с Ильей вернулись, он и поехал к нам, - глаза Софьи были как блюдца, и она дышала часто-часто.

— Сонь, теперь только тебе решать, оставаться здесь или нет. Хоть мне и кажется, что вас это не коснется, но участвующие в этом заговоре могут понять, что мы с вами задумали, - Саша налила воду себе и присела рядом.

— Ни за что! – Софья даже привстала. – Ни за что я не уеду, Сашенька. Ты мне доверилась, да еще и поверила в меня! А сейчас, выходит, я становлюсь почти предателем? – ее негодование было таким сильным, что Саше пришлось насильно усадить ее обратно и погладить по плечу, чтобы девушка успокоилась.

— Нет, я беспокоюсь только о тебе, и ты в любой момент можешь согласиться уехать. Еще неделя, и поезд поедет до Кисловодска, чтобы отвезти нынешнюю группу.

— Об этом даже речи быть не может, подруга. Давай будем и дальше что-то придумывать, а я буду осторожнее, - Софья снова встала. – У меня утром прогулка с девушками. Через час все соберутся уже перед домом. Сна ни в одном глазу.

— Иди, я спущусь за тобой. А Ольга? Она же тоже ходила по утрам в лес со всеми, - Саша очень удивилась тому, что Ольга переложила свою часть работы на Софью.

— Олюшка вчера пришла ко мне вечером поздно. Сказала, что сил нет рано вставать. И я согласилась. Лизавета если рано встает, то и Иван поднимается с ней. А нам жалко мальчонку.

— Хорошо. Иди. Я следом за вами, а потом вместе позавтракаем. Ничего не пойму, Сонь. Все, вроде дома, все друзья…

— Ничего, не переживай. Найдем мы этого предателя, - Софья, как пионер-герой запахнула на груди халат и, подняв голову, соорудила на лице такую гримасу, что хоть в кино снимай.

Прогулки рано утром теперь давались легко: ни мороза тебе, ни заснеженных дорожек, которые приходилось чистить два раза в день. Саша быстро оделась и вышла следом за девушками, но не пошла по нахоженному маршруту, а решила обойти дом. Надежда закрывала центральную дверь в десять часов вечера, убедившись, что все в доме. Выход из кухни вел на задний двор, но она закрывала его и того раньше. Ключи были у нее, у матушки, и у Василия.

Саша обошла дом пару раз. На первом этаже кухня, столовая, ее кабинет и комнаты слуг. Под окнами ни следа.

Если выйти после отбоя, дойти пешком до станции, а потом еще пару километров… вернуться можно часам к четырем утра. А если под окнами нет ни следа, значит, выходили с главного входа, или из кухни. А еще… есть домик Лаврентича.

«Думать плохо о Лаврентиче совсем не хочется» - решила Саша. Оставалось одно: слежка за всеми, кто мог это запланировать и реализовать!

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

50.

Слежка за домом показалась Саше отличным вариантом, но рассказывать о своей идее она не стала никому. Потому что, как говорил ей рассудок, теория заговоров – так себе идея. Боясь обидеть кого-то или, упаси Бог, заставить людей подумать, что она их подозревает, Саша взвалила все на свои плечи.

Первая ночь прошла достаточно хорошо: она легла спать в десять вечера и выставленный на час ночи механический будильник разбудил ее непривычным утробным гудом, потому что перед сном она положила его под подушку. Ну, а вдруг… Никто не должен знать, что у хозяйки слежка.

На втором этаже комнаты располагались так, что из окон хорошо были видны все четыре стороны дома. Но для полного обзора ей нужно было попасть в комнату, где спала матушка… или кабинет Василия.

Окна танцевального зала выходили как раз на центральный вход. Но этот самый предатель мог воспользоваться и кухней. Саша натянула спортивный костюм, пришедшийся как нельзя кстати для таких вот дел, и, прихватив подушку, спустилась на цыпочках в столовую. Диваны, выставленные спинками к окну, показались новоиспеченному сыщику хорошей амбразурой. Усевшись за ними она могла оставаться незамеченной, но в то же время слышать шаги каждого, кто захочет выйти из центральной двери или из кухни на улицу.

Там-то она и проснулась, когда Надежда рано утром начала готовить завтрак. Спать на ковре было не совсем удобно, но подушка-предательница сделала свое дело – ее сморило в первый же час.

— Мда, так себе из тебя Пуаро, Света, - прошептала она, выглянула из-за спинки, дождалась, когда кухарка будет занята, и прошмыгнула к лестнице.

Вторая ночь прошла более удачно. Решив не брать подушку, Саша лишила себя шанса задремать. Она прихватила с собой кружку с кофе и пару конфет. Так и просидела до утра, не дождавшись крадущегося в ночи преступника.