Хозяйка хрустальной гряды

Глава 7. Хулиганистая

Выбросило нас с Клом прямо рядом с дворцом, ромбик не подвел. На улице было относительно пусто, а охрана стояла далеко у ворот, поэтому внимания на нас никакого не обратила.

— Что дальше? — шепотом спросила Кэлвина.

— Я думаю, — задумчиво ответил он, шаря взглядом по стенам дворца.

— Думай быстрее, пока нас не засекли, — сильно нервничала я, натягивая меховой капюшон себе на глаза.

Кэлвин обнял меня за талию и взглядом указал на балкончик.

— Сможешь нас туда забросить?

Балкон был открытым, и находился на небольшом расстоянии от земли, так что представить себе, что я стою на нем не представляло особого труда.

— Да как снежок слепить, — гордо изрекла я, доставая скраэн и обнимая зеленоглазую изобретательную морду.

Вуаля, и мы с Кэлом стоим прямо на дворцовом балконе. Осторожно приоткрыв дверку, мы заглянули внутрь. За дверью был длинный пустой коридор, и что странно, ни охраны ни людей там не было. За то, вдоль всего коридора, с завидной периодичностью висели странные бумажки. Присмотревшись, я чуть в обморок не упала.

С объявленьица, висевшего на стеночке, на меня смотрела подозрительно знакомая морда, очень похожая на мою, а еще, сверху такими большими буковками было написано:-«Разыскивается! За любую информацию вознаграждение — 1000000 ледяных.»

Кэл громко присвистнул, — Мелкая ты смотри, во сколько тебя оценили! Слушай, а может ну его тот агорн. Давай, я тебя сдам, получу миллион, а ты потом скраэн достанешь, свалишь, а деньги поделим. — И зеленоглазая морда стала неприлично хихикать, — и лыжи купим, и на аттракцион хватит.

— Свин гадина сдал! — возмутилась я. — Больше некому. Только Федя меня в лицо и видел.

— Значит так, Элька, тебе дальше нельзя, — уже серьезно заявил Кэлвин.

Я расстроилась, — Дааа, фэйсконтроль я точно не пройду.

Кэл открыл первую попавшуюся дверку, и морда у него мгновенно стала радостно-довольная.

— Ты будешь сидеть тихо и смирно, — зашептал Кэл, засовывая меня в маленькую коморку со швабрами и ведрами.

— Ну, чудненько, ты там будешь приключения на свою попу искать, а моя попа в это время будет королеву кладовки изображать, — и я обиженно села этой самой попой на перевернуто жестяное ведро.

— Мелкая, твоя королевская попа, спалилась в прошлый раз, вместе с твоей королевской моськой, сиди не рыпайся, — вякнул Кэл. И меня подло, ну вот совершенно подло, закрыли в темном чулане. И где спрашивается справедливость?

Если Кэл надеялся, что я там буду тихо и мирно сидеть, то это он сильно погорячился, потому, что подождав несколько минут, я таки высунула свой любопытный нос из чулана. — Миленький себе такой коридорчик, вполне респектабельненький. А у меня в «Крыле Голубки» между прочим, не хуже! — гордо изрекла я, натянув капюшон до самого носа.

И пошла моя королевская особа во все тяжкие. А собственно: блудить по ледяному дворцу. И стоило мне сделать шаг, как из красивой такой арочки, выбежала некрасивая такая собачка. Вернее и собачкой это недоразумение назвать можно было с большой натяжкой. Квадратно — бесформенное ледяное чудище, размером с тигру, гремело лапами, похожими на костылики, по сверкающему полу, и чавкало сильно смахивающей на спичечный коробок пастью. Подбежав ко мне, образина, радостно тюкнула меня в грудь и повалила на пол.

— Хе-хе-хе, — стала хекать надо мной ледяная зараза, явно намереваясь меня облобызать.

— Слушай, ты — ошибка кубика Рубика, уйди, а то, ща блохами снежными как осчастливлю, всю оставшуюся жизнь, или что там у тебя, на дустовое мыло работать будешь!

Не поверил. Дурик. Квадратно — параллепипедная рожа, сильно уродливой собачки, приблизилась ко мне почти вплотную, и стала неприлично вазюкать по мне своим слюнявым ледяным языком. А вот это он зря… Я обмен жидкостями с незнакомыми мужиками, а собачка явно полу мужеского была, не приемлю. Вот совершенно не приемлю. И потом, мало ли что он до меня лизал? Фу. Нет, ну фу.

— Отвали квадратина по хорошему, — попросила я, поворачивая слюнявую ледяную пасть в сторону. Но квадратная вредятина не унималась, и громко пыхтя, опять полезла со своими слюнявыми нежностями.

— Все, достал! — взвизгнула я и ткнула в образину пальцем, представив при этом…А фиг знает, что я в этот момент представила…

Ух ты! — сильно страшненький песик, на моих удивленных глазах, стал превращаться в нечто совершенно великолепное. Во-первых, у него лапки появились, вполне себе такие ничего лапки: толстенькие, коротенькие, с когтями и копытцами как у носорожки. Во вторых по позвоночнику выступил широкий нарост, переходящий в толстый острый короткий хвост. Но самое главное это морда… Красивющая такая морда: с двумя рогами на лбу и одним на носу. Ну да, малек не рассчитала. Получился единорог с козлом в одном флаконе. А еще, у него вокруг шеи, появился офигительный бронированный воротник, покрытый переливающимися чешуйками. Ну, короче, зря я наверно палеонтологию с фэнтэзи смешала, потому что чудо, стало похоже на смесь динозаврика трицератопса, с рогатым ледяным демоном.

Демонозаврик, сначала удивленно попятился, потом мотнул башкой, явно понимая, что чего-то с ней не так и вдруг обиженно так, стал скулить.

— Скав, скав, свкав, — и глазюки у него… с такими глазюками Котяра из Шрэка нервно грызет подошвы своих сапог в сторонке.

— Слышь, как тебя там? Ты это, не реви, — попыталась успокоить я расстроенную животинку.

— Скав, скав, — демонозаврик снова стал гипнотизировать меня жутко жалостливым взглядом, и что характерно, язык высунул.

— И не проси, я обратно не умею, — сразу предупредила я животинку. — Я тебя предупреждала, не надо было об меня слюни вытирать!

— Скаууу, скаууу- стало подвывать ледяное чудище.

— Тьфу, зараза. И где ты на мою голову взялся? Ты чего воешь? — встала с пола и воинственно так руки в боки, грудь колесом. Ну, про «колесом», это я сильно преувеличила. Такие себе небольшие колесики… В меру кругленькие.

— Скауууууууу, — еще больше подвывал демонозаврик. Не, надо определенно что-то делать иначе на его вой сейчас весь дворец сбежится. И тут мне в голову пришла замечательная идея, типично в стиле манипулятора Кэлвина.

— Ты чего, расстроился? Ты ж теперь красавчик.

Животинка перестала выть, и склонив набок мордюку, недоверчиво фыркнула.

— Точно-точно, красавчик. У тебя такие рожки, мечта любой козерожки! Да что там рожки! Хвост! Главное хвост! Да за таким хвостом, любая побежит, только помани, — распиналась я.

Демонозаврик развернул бошку, поглядел на хвост, а потом радостно замахав им попер на меня.

— Эээ, я не себя имела в виду. На мне вообще почти женились. Догнать вот только никак не могут. А так, занята я, дружок.

Животина обиженно опустила голову и снова стала скулить.

— Скауууууу

— Ты чего воешь? Эй, как тебя?

— Ууу, — изрекло чудище.

— Что за имя идиотское? Я б с таким именем тоже обиделась. Такому симпатяге и имя соответственное нужно.

Демонозаврик уселся на попу и стал радостно стучать по полу своим хвостом.

— Скав, — он открыл свою пасть и высунул язык.

— Танком что ли хочешь быть? — сильно удивилась я. — Не ну чего, танчик, танчик, — позвала я демонозаврика.

Животина отрицательно покрутила рогатой головой и, высунув язык, преданно уставилась на меня.

— Ну да, — меланхолично изрекла я. — Какой из тебя танчик. Ты больше на бронетанчик похож. О! Придумала! Будешь Броня!

Демонозаврик вскочил и стал прыгать вокруг меня, тыча в меня рогом, тем который как у носорога.

— Фу, Броня. Сидеть, — строго приказала я. — Будешь прикрывать мой слабый тыл.

Броня весь подобрался, выставив вперед вилкой все свои три рога, стал охранять мой тыл, тот на который я вечно ищу приключения. Я заглянула за арку, и, не обнаружив там ничего интересного, повернула в другую сторону. Ну, и как говорится, кто ищет на свою пятую точку, с медом бочку, тот ее всегда найдет. Из-за угла важно выбрасывая вперед свои кривые толстые ноги, на меня пер Свин собственной персоной. А капюшончик, пока я с Броней кувыркалась, с меня слетел. А моська моя, во дворце по всем стенам развешена. А у Свина, что б его на котлеты снежные пустили, зрение будь здоров. Федя выставил вперед свой пухлый палец, стал трясти им как параличный и громко орать:

— Ты, ты.

И чего орать то так, подумалось мне, — Ну я, я. Дальше чего, Федя?

Свин вытянув из кармана какую-то белую порошкообразную хрень, сыпанул мне ее в лицо. Моментально стала очень громко чихать. Нет, ну не ожидала такой подлости даже от Феди. И порошок то, какой-то коварный оказался, ибо хорошо мне стало… Буквально сразу.

— Ну, все, свинятина, ты доигралась, — хихикнула я и стала хлопать в ладоши, зачем-то.

— Я знаю, что ты здесь делаешь. Ты пришла грабить дворец, маленькая интриганка, но я выведу тебя на чистую воду, — сощурив поросячьи глазки, теперь уже визжал Свинохряк и тянул ко мне свои загребущие лапы.

— Грабят, Федя, это когда гребут граблями. А я, что-то у себя в руках этого грозного орудия труда не наблюдаю. Зато, у меня вилы есть. Короче вилы тебе Федя! — И я, громко свистнув, зря, что ли у меня Ежик во фрейлинах ходит, позвала Броню.

Демонозаврик выскочил из-за угла, радостно виляя куцым хвостом. Весело хекая высунутым языком, чудик уселся рядом со мной, восторженно заглядывая в глаза.

— Кк-кто это? — Федя стал опасливо пятиться и тыкать своей сарделеобразной рукой в мою животинку.

Это? — Я расплылась в победной торжествующей улыбке. — Это — северный зверь тебе, Федя! Броня, фас!

Демонозаврик наклонив голову набок, посмотрел на меня, сделав удивленную морду.

— Броня, свина облизать можно, я разрешаю! И даже боднуть под зад можно, — я хитро подмигнула мгновенно побледневшему Феде. — Беги Федя, беги! Свинохряк резко развернулся. Вот даже не ожидала от его тушки такой прыти, с коей он рванул вперед, и даже орать сволочь начал, охрану на помощь звать, дурашка.

— Броня, ату его, — теперь уже сильно-сильно веселилась я. А Броня, вошел в кураж, несколько раз ударив копытцем по полу, заводился видать, выставил вперед все свои три рога и, ломанулся за улепетывавшим Свином.

Федя бежал…Как он бежал. Но Броня то быстрее бегает. Мстя моя, была ужасна. Догнав Свина, Броня со всей дури въехал ему рогами под зад, Федя пролетев пару метров поцеловал стенку и зачем-то сильно испортил воздух.

— Броня фу! — крикнула я. А поздно… Мой демонозаврик, подленько так поднял ногу и напоследок, совершил свое облегчительное дело прямо на свинохряка. Нет, ну правильно. Я Броню понимаю, территорию так сказать пометил, что б дерьмом не пахло.

— Броня фу! — крикнула я. А поздно… Мой демонозаврик, подленько так поднял ногу и напоследок, совершил свое облегчительное дело прямо на свинохряка. Нет, ну правильно. Я Броню понимаю, территорию так сказать пометил, что б дерьмом не пахло.

Только на этом, мои приключения не закончились. Свин, хоть и лежал теперь в полной отключке, прилитый усыпительным эликсиром от Брони, но на его поросячий визг, таки стала сбегаться охрана дворца. Много охраны… Ну, подумаешь, много, да мне теперь, с Фединым порошком и моим демонозавриком, было вообще все по сугробы и до серебряной вьюги. Танки, они ж как известно, грязи не боятся, а у меня ж не танк, а бронетанк! А у него так вообще, где кончается асфальт, там начинается родина. Короче, влезла я на Броню, взяла быка, тфу, динозавра за рога, и помчалась таранить несущихся на меня солдат. А вот вы в танчики когда-нибудь играли? Фигня, я вам скажу, потому что то, что я делала верхом на Броне — это было мега круче любых танчиков и сталкеров. Первому воину, досталось от брони мощным хуком справа, и он, бороздя в полете, длинные коридоры дворца, нашел приют под красивой стеночкой, на которой висела тоже такая себе ничего картина. Ну, она была ничего до этого момента. А зачем спрашивается так сильно по стенам стучать? Картина обиделась и упала на голову солдатику. Красиво упала… прям через голову проделась. Нет, ну мне, если честно, такая картина даже больше понравилась. А чего? Полотно неизвестного художника — солдат на привале. Второй солдафон, пытался стянуть, радостно орущую меня: — «Дави их Броня!» с моего демонозаврика, за что получил тремя рогами сразу, и успокоился на руках у стоявшей под стенкой статуи. Ну, они тоже хорошо смотрелись, почти как мадонна с младенцем.

— Ща, я вам ледяные придурки, дизайн интерьера то подправлю, — бесновалась я, снося на своем пути ледяное войско. И хорошо мне так было. И Броне было хорошо. Он, по-моему, веселился больше моего, тыкая рогами во все попадавшееся на пути.

О, еще один, дядька нарисовался из-за угла. А красное это он зря надел… Броня хоть и не бык, но все же с рогами, а у рогов, знаете ли, на красный цвет стойкая неадекватная реакция. Дядьке Броня заехал рогом… Ну, в общем, туда не бьют! Голос, у товарища в красном, стал как у оперного певца, и он нам с Броней вслед чего-то там так пел, так пел. Оду радости наверно. Короче, выпроваживали меня из дворца с танцами и музыкой: дядька в красном пел, остальные, бежали за на нами, выписывая ногами кренделя похожие на ламбаду. Жалко женщин на пути не попалось, а то они бы мне вслед, еще платочком помахали. Броня, что интересно на местности ориентировался преотлично, во всяком случае, выход он нашел безошибочно. А дальше… Мы мчались по улицам столицы, распугивая шарахавшихся от нас граждан. И вот за очередным поворотом мы с Броней на полном ходу снесли кого-то выходящего из-за угла. Динозаврик резко затормозил, и я, торчком, полетела вперед, приземлившись на лежавшего на земле мужчину, чем добила его окончательно.

Сижу. Смотрю. А он весь такой синеволосенький, огромненький, красивенький подо мной, и что самое главное, не орет на меня как обычно. Чисто синий ангел!

— Мальвинушка, — сказала я, сидя на бессознательно растянувшемся по до мной Арвэне.

Умные мысли как всегда почили в Бозе, остались только совершенно идиотские, причем одна идиотичнее другой.

— Он, между прочим, на тебе жениться обещал, — пришла первая идиотская мысль.

— И? — наметился у меня животрепещущий вопрос.

— Что и?…не брать же кота, ой пардон, пчела в мешке? А вдруг у него вся грудь синяя и волосатая? — наяривала, вторая идиотская мысля.

— Фу, а так с виду не скажешь, — и че-то как-то ручки у меня по этой по самой мускулистой груди, шаловливо заскользили.

Броня выдал какой-то нечленораздельный звук и стыдливо прикрыл морду лапой.

— Ну чего ты? Я ж только посмотрю. Так, в ознакомительной форме. А вдруг там и правда голубые волны Дуная?

Пуговички… Много у него пуговичек было, и гладенькие такие, блестященькие. Растегну…Парочку. И они, зачем-то, сами собой взяли, и расстегнулись… Незаметно так. Все. А там…

Грудь. Богатырская. Одна штука. И что совсем офигительно, синей мочалки на ней небыло, а даже на оборот. И хорошо то так стало…И тут, мне как-то вдруг подумалось:

— Полежать бы! Ну и я всем своим видом дала понять, что именно этим и собираюсь заняться. Вот прям посреди улицы. Прям на богатырской груди.

Броне ход моих мыслей явно не понравился, потому что он ткнул меня рогом, и промычал, мол, вставай ненормальная и пошли отсюда.

— Нееее, — появилась откуда-то совершенно гаденькая мыслишка. — Куууда? Тут самое интересное начинается.

— Уйди Броня, видишь, у меня интим намечается, — восторженно прошептала я, опуская ручки пониже груди. А там…

Живот. Мускулистый. Тоже одна штука. И кубики… Кубики я посчитать не успела, потому что внимание мое привлекло другое место. Ну, в смысле, я своим местом откель ноги растут, сидела на его месте, откуда дети появляются. Интимненько. Поерзала чуток, и тут снова пришла идиотская мысля:

— Посмотреть что ли?

Умная мысля вернулась, и скромно так возразила:

— Не надо! Пусть будет сюрприз.

Ну, сюрприз, так сюрприз. Куда торопиться, а то сегодня все пересмотрю, а на завтра ничего не останется. Хотя… Снова пришла гаденькая мыслишка.

— Ты хоть потрогай дура, а то вдруг там сурприз на сюрпризе, в смысле его отсутствие.

— Угу, не прощупывается, — опасливо подумала я, и снова поерзала, тем местом откель ноги растут. — Ан нет, чего-то есть! Ух ты! Еще и шевелится.

Не нравилось мне только одно — вот все остальное у него понимаешь, шевелилось, а сам синеволосик лежал и изображал синюю мумию. Нет, ну обидно! И пугал то, пугал. Поймаю… женюсь… А как до дела дошло, так сразу шлангом прикинулся. И тут пришла мысль страшная и ужасная:

А вдруг синеволосик сильно ударился? Головой! Хоть бы амнезии не было, а то мало ли, забудет, что он на мне жениться обещал. И помру-таки неполюбленая!

Дотронувшись до него дрожащей рукой, я стала проверять, дышит ли он. Легонько похлопала его по щеке, но он так и не пришел в себя.

Гаденькая мыслишка снова стала подначивать: — «И чего смотришь, тютеха, давай ему искусственное дыхание делай — рот в рот. Видишь, плохо мужику!»

— Господи, красивый-то какой! Поцеловать, что ли? — опять глупо подумалось мне.

И как только я собралась, воплотить свою новую идиотскую мыслю в жизнь, ее безжалостно остановила внезапно пришедшая — та, которая умная.

— Ты что делаешь, дурында? Тебе ж бежать надо.

Но гаденькая, подленькая мысля, стала сильно напирать, и настойчиво требовать, поцеловать спящего красавца. В неравной борьбе здравая мысль получила глубокий нокдаун и я, наконец, наклонившись, и прижавшись, к той самой — богатырской, обняла и нежно поцеловала моего снежного принца. Пришибленный Мальвин пошевелился, приоткрыл глаза, и лицо у него вдруг стало такое… глупое-преглупое. И…

— Все. Капец, — подумала я, — угробила мужика, будет теперь мне всю жизнь как имбецил улыбаться. Был парень-мороз, стал парень-морознутый.

— Ты мне снова снишься, Снежная, — грустно-грустно, вздохнул Арвэн и закрыл глаза.

— Фух, ну, снежный бог, мать твою, спасибо! Живой и разговаривает. И чего ему там снилось не знаю, но он так улыбался во сне. Вот совершенно улыбательно-обаятельно. Прям вот зацеловала бы до крови! Что я собственно и сделала. Погладив его по щеке, снова поцеловала. А потом снова поцеловала. А потом… Ну короче, я его очень долго целовала. Долго, нежно и… И неизвестно, чем бы это все закончилось, и сколько я бы на нем так сидела, если бы меня, с моего синеглазика, не сдернул подбежавший Кэлвин.

Зеленоглазая зараза, взвалила меня, как мешок с нехорошими отходами человеческой жизнедеятельности на плечо, и побежала… Быстро-быстро побежала.

— Куда? А как же? А там же… А жениться? — я брякалась головой о спину Кэла и тянула шаловливые ручки, к оставшемуся лежать на земле Арвэну.

— Мелкая, ты рехнулась? — орал Кэл. — Ты весь дворец на уши подняла, я еле ноги унес.

А синеволосик лежал… А меня уносили… И призрачная надежда, что на мне вот сейчас поженятся, опять таяла в туманной дали, как карамелька на языке. И тут до меня дошло: бабки снежные, это что ж такое делается. Упрут. Хороший же мужик, он на дороге не валяется! А там такая богатырская грудь…и кубики… и ниже… тоже есть на что посмотреть…и волосики… синенькие такие, красивенькие. Нет, точно упрут.

— Броня, — стала орать я бегущему за нами демонозаврику. — Мальвинку, мужчинку, сторожи. Упрут ведь ледяные тетки. А меня… А на мне… он на мне жениться должен. Он обещал… Я вернусь… Я за вами обоими вернусь. Броня. Умоляю. Сохрани отца моих детей. Демонозаврик резко затормозил. Проникся видать, отцом моих детей. Печально посмотрев вслед уносимой мне, Бронька развернулся, и посеменил в сторону лежащего на земле Мальвина.

Вбежав в какую-то подворотню, Кэл открыл первые попавшиеся двери и затолкал меня внутрь какой-то маленькой комнатки. Поскольку в помещении было совершенно темно, сложно было понять, где мы находимся.

— Мелкая, что это было? Ты что несла? Какой отец твоих детей?

— Теоретический, — выла я. — Ты мне опять всю интимную жизнь поломал! Женится на мне уже хоть кто-нибудь, в конце-то концов!

— Ты что пила?! — чуть не задохнулся от возмущения Кэл.

— Не пила, не нюхала, — подвывала я, а потом подозрительно так посмотрела на Кэла. — Хотя…Порошочек я какой-то нюхала. Федя подсунул.

И обидно мне так стало, и начала я выть не хуже Брони, — И все вы мужики сволочи! Один порошки мне в лицо сыпет, другой тащит все время куда-то, а третий лежит как труп и жениться не хочет. А я любви может хочуууу. Большой и чистой. Я уже на маленькую и грязную согласна. Ууууу.

— Сиди тихо мелкая, — прошептал Кэл, закрывая мне рот рукой.

А на улице, судя по всему, начиналось светопреставление. Сначала раздался такой жуткий грохот, словно рядом находился громоотвод, и в него молния ударила. Потом завыло так, что стало страшно. За дверью, похоже, разразилась снежная буря, тайфун или ураган. Не знаю, что это было, но оно выло, гремело, стонало и сыпало снег. Причем сильно так сыпало, потому что снег, сквозь щель под дверь, все набивался и набивался, и его уже целая горка была: снежки лепить можно. И это что-то напугало меня и Кэла до ледяных мурашек. Оно завывало как дикий зверь, било по дверям и крыше, толи градом, толи ледяными осколками, скрежетало и ухало, до морозных колик. И прекращать безобразие, это что-то, явно не собиралось. И мне вот даже жениться перехотелось. Да какое там жениться… Я отчаянно хотела домой. Я пикнуть боялась. Да и порошок видать выветрился, радость и эйфория прошла, и теперь мне было жутко и холодно. И сидели мы с Кэлом, как две замерзшие пчелки и не жужжали. А самое ужасное — темно ведь в чулане, и скраэн мой, в темноте, как оленю поросячий хвост. А на улицу нельзя…

А самое ужасное — темно ведь в чулане, и скраэн мой, в темноте, как оленю поросячий хвост. А на улицу нельзя…

Я уж думала, что так и окочуримся мы в ледяной ловушке, но через несколько часов буря стала стихать, а затем и вовсе тишина такая наступила, аж в ушах звенело. Просидев еще с пол часика и убедившись, что рядом никого нет, мы с Кэлом попытались вылезти. Попытку, в полном смысле этого слова можно было назвать пыткой, потому что из-за того, что под дверь намело сугроб снега, она никак не хотела открываться. Спустя еще полчаса яростных усилий Кэла, нам удалось приоткрыть дверь и вылезти в щель. Первое, что пришло мне в голову, когда я осмотрелась по сторонам — в Айсдор пришел ледниковый период. Снежные сугробы по колено, тонны сосулек свисающих с крыш, собачий холод и пустота. Город словно вымерз. Как будто неведомая сила пролетела над ним и заковала в ледяные оковы.

— Что это было? — я смотрела вокруг, и мне было не смешно. Совсем не смешно. Если ледяные, способны на такое, то в случае моей поимки, от Хрустальной гряды действительно ничего не останется.

— Надо убираться от сюда. Похоже, за тобой гналась вся армия ледяного королевства, — испуганно прошептал Кэл.

— А ты агорн нашел? — вдруг вспомнила я.

— Нашел, но забрать не смог. Если бы некоторые сидели, а не устраивали заваруху во дворце, мы бы уже давно дома были, да еще и вместе с ледяным жезлом, — вызверился на меня Кэл.

И грустно мне так стало. Палку не достала, Броню потеряла, Мальвина пришибла, и так и не женилась. Обреченно взяв в руки скраэн, я обняла зеленоглазого и мы вернулись домой. Предварительно зашли в больницу, что бы наш поход выглядел правдоподобно, и узнали, что пока меня не было, прибегал Скай и опять умудрился поругаться с Мелли. Моего генерала выставили из здания взашей, и сказали, что попасть туда, он может только в одном случае, если его привезут в бессознательном состоянии, или если он внезапно онемеет. Напоследок, докторша и генерал как всегда обменялись любезностями. Генерал заслужил звания — тупой вояка, а Мелли, удостоилась высокой чести быть мымрой.

Вернувшись во дворец, я до вечера не могла успокоиться, ведь если бы я сидела тихо и спокойно, там, в чулане, то сейчас, я уже бы пиляла ледяную палку и праздновала победу. А с другой стороны, тогда я бы не нашла Броню. И как он там теперь? А Арвэн? Эх, и что ж я за балбеска такая? С этими грустными мыслями я и ушла спать. И снились мне всю ночь — синие глаза моего снежного принца, богатырская грудь, которую я почему-то все время пыталась пощупать, и Броня, весело виляющий хвостом и облизывающий меня своим слюнявым языком.

За завтраком у меня кусок в горло не лез. Все не могла успокоиться, как я могла, так опростоволоситься, ведь счастье было так близко. От грустных мыслей отвлекли снежинки.

— Что это ты сегодня Красотка с утра подозрительно тихая? — спросила Пухлик.

Красотка, нервно теребила край скатерти и почему-то все время с опаской смотрела на потолок.

— А и правда, — улыбнулась я. — Что же ты нам с утра все светские новости не рассказываешь. Непорядок. Уже одиннадцать, а королева не в курсе, кто на ком женился, кто с кем развелся и что на этот раз стырили у сэра Готби?

Снежинки дружно стали смеяться.

— А у нее анфан терибль с утра случился, — хихикала Ежик. — Сорока забыла сплетни принести. Вот и не чего рассказывать.

Красотка тем временем, снова опасливо посмотрела наверх, а потом жутким голосом спросила меня:

— Хозяйка, а у нас крыша прочная?

Я подняла глаза к потолку, потом недоуменно посмотрела на снежинку.

— Да как бы никто не жаловался, до сих пор. А тебе зачем?

— Опасаюсь, — шепотом сказала Красотка, и снова затравленно посмотрела наверх.

— Чего ты опасаешься? — удивилась я.

— Что бы она на нас не упала, — все таким же перепуганным голосом сообщила Красотка.

Пухлик облегченно вздохнула, — Фух, я уж думала, что-то серьезное случилось, а у тебя опять какие-то глупости Красотка.

— Это не глупости, — возмутилась мелкая сплетница. — Это анфан терибль, просто полный и окончательный анфан терибль. И с нами такое тоже может случиться. Надо немедленно позвать дезинсектора.

— Кого? — стакан с соком чуть не выпал из моих рук. Какого еще дезинсектора?

— Главного по крышам, — не унималась Красотка, все так же глядя в потолок.

— Архитектора, — сердито буркнула Пухля.

— Вот, вот и архитектора тоже, — тараторила Красотка. — Надо немедленно позвать всех главных по крышам: и архитекторов, и дезинсекторов, а то мало ли что…

— Ты бы Красотка, поменьше словари читала и сплетни слушала, — недовольно скривила рожицу Пухля. — А то, как бы конфузу не вышло. Позовем дезинсектора, и тебя, вместо снежного таракана, вытравят отсюда.

Я и снежинки стали громко хохотать.

— Смейтесь, смейтесь, — обиженно фыркнула Красотка. — Вот когда вам на голову крыша свалится. Тогда вам будет не до смеху. И не говорите, что я не предупреждала.

Я перестала смеяться и очень удивленно посмотрела на сердитую маленькую модницу.

— А почему это она нам должна на голову свалиться?

— Ну, ледяным же свалилась, — голосом полным негодования и гнева сообщила Красотка.

А вот с этого момента поподробнее, подумалось мне, и я так мило и ненавязчиво поинтересовалась:

— И что там у ледяных за анфан терибль?

Красотка мгновенно заглотила наживку, и стала тарахтеть как из пулемета.

— Помните, я вам говорила, что ледяной король дом строит невесте? Так все… Нет крыши.

Потеряшка широко открыла глаза и часто-часто ими захлопала.

— Что значит, нет?

— Снесло, — торжественно объявила Красотка. — Сорока так и сказала:-«Крышу у короля снесло».

Ну да, учитывая, что у них вчера делалось, так там не только крышу, там пол королевства должно было снести, почему-то подумалось мне.

— Такой конфуз, такой конфуз, — продолжала тарахтеть Красотка. Она ему собачку, а он ей дом без крыши. Моветон. Полнейший моветон.

А вот теперь я уже совершенно ничего не понимала.

— Какая собачка, какая крыша?

— Ну как же, — стала объяснять тупой мне, Красотка. — У ледяного короля сегодня день рождения, говорят, ему невеста подарила такую симпатичную собачку… Правда у нее три рога зачем-то. И вообще, я не понимаю, что у нее за нездоровая любовь к рогам. Королю — рога. Собачке — рога.

— Это потому что она — корова! — взвизгнула я, и стала носиться по комнате в приступе и паники. А в голове у меня были сумбур и каша.

Уперли! Я так и знала! Нет, ну нормально? Броню уперли!!! И что за моду взяли, брать все, что плохо лежит? Ой, мамочки, а там же… Мальвин то, тоже лежать остался. И так плохо лежал, ой как плохо лежал…И пуговички я сама ему расстегнула… Нате…Смотрите… Берите ледяные тетки… Вот дура. Если Броню украли и подарили, то на богатырской груди и кубиках, уже точно женилась какая-нибудь ледяная нахалка. И чего ж делать то?

И тут меня злоба взяла, совершеннейшая. Люди добрые! Это что ж такое делается? Мамы меня лишили. Папик… вообще молчу — козел ледяной со змеюкой. Полжизни прожила незнамо где, и незнамо с кем. Демонозаврика стырили. И только жениться собралась, мужика и того уводят. Ну, все, держитесь ледяные гады. Я вернусь! Вот сейчас возьму и вернусь! Броню заберу. А вместе мы сила! Забодаю всех ледяных придурков, найду Арвэна и стырю. Вот подло и нагло всех стырю: и синеволосика и Броню. А короля ихнего… Вот чем его породили, тем я его и убью! Агорном в смысле… Возьму его лядяную палку и как дам… И женюсь… На синеволосике…Или он на мне. Не важно. И будем мы жить долго и счастливо.

И я понеслась…

Снежинки сорвались с места и ринулись за мной.

— Хозяйка ты куда? — пискнула Потеряшка.

— В библиотеку, — топнула ножкой злая я.

— А одежда тебе зачем? — спросила Пухля видя, что я натаскиваю на себя меховой палантин.

— Моль ловить буду, снежную, — отмахнулась я от снежинки. — На живца.

Влетев в библиотеку, я захлопнула дверь перед самым носом у малышни. Потом, подумав что я погорячилась- открыла. Мои фрейлины висели в воздухе с раскрытыми ртами и хлопали глазками, недоуменно меня разглядывая.

— Никому не входить, — рявкнула я. — Буду проводить дезинсекцию. Красотка в курсе.

И я снова захлопнула дверь. Потом опять постояв и подумав, я закрыла дверь на замок, потом подвинула к двери стул, потом подвинула тумбочку, потом поставила на тумбочку вазочку, для надежности. Потом посмотрев на бардак который я устроила, махнула рукой. Если моему генералу вздумается выбить дверь, то эта куча хлама ему не помеха. Достав из книги мамин ромбик, я, трижды поплевав через левое плечо, на всякий случай, заглянула в медальон и провалилась в пространство.