Хозяйка волшебного дома. Книга 2

Глава 36. Настя

Саша изобрел новый способ кормления почти ручного дракона — теперь он засылает к нему метлу. Не знаю, что думает о нас чешуйчатый зверь. Наверное, подозревает, что связался с редкостными идиотами.

Но то, что думает о нас Ильсидора известно. Метла обожает разную пыль, мне кажется, она ее пускает на деликатесы для собственного употребления. С нами, к счастью, не делится. И по дому не таскает, жадничает, наверное.

Я потянулась, налила себе чашку крепкого ароматного кофе.

Взгляд сам собой опустился на колыбель. Крошка младенец раскинул в стороны ручки, сжимает махонькие кулачки. Один против целого мира. Как повезло, что Лео его нашел и принес в дом.

Я ведь малышкой осталась точно такой же сиротой. Мне повезло больше, чем эльфенку, разве что в том, что меня родили в больнице. Мать умерла родами, отец неизвестен. У эльфенка все точно так же. Мать погибла. Отец?

Вот тут-то меня и осенило. Я же видела остроухого! Да ещё какого! Самого короля Великого леса в своем собственном саду я могла за ним наблюдать.

Он искал беременную супругу. Беременную! Значит, может уже и родившую! Я подпрыгнула на месте от удивления.

Неужели матерью вот этого крохи была сама королева эльфов?

И тогда выходит, что мы всей толпой ненормальных спасли и позаботились о наследном принце?

Или выходит, что мы всей толпой ненормальных украли чужого ребенка? Нас же ещё и в смерти его матери обвинить могут. Что там король эльфов-то говорил? Что жена его сбежала вместе с чужеземцам. И беременна она была двойней. Может, этот чужеземец ее и убил? А второго ребенка похитил. Но почему только одного? Брать так обоих. Наверное…

Или от любовника рождён только один младенец? И чужеземец как-то смог выбрать своего сына?

А второй ребенок, тот младенчик, который у нас, это принц крови? За него же голову оторвут! Да просто за одно то, что мы его кормили молочком сумасшедшей козы. Я сама видела, как коза зажевала мою скатерть вместо того, чтобы кушать траву.

Или мы, вполне вероятно, неправильно вытираем попку монаршей особы. Надо было по кругу и с песней, а мы молча и как получится. Далет, тот вообще предпочитает малыша мыть.

Жуть какая! Нам же головы открутят и обратно уже не приставят! Что делать? Как объяснить, что ребенка мы все будем только рады пристроить в хорошие руки.

— Настен, дракон уже почти не кидается пламенем, — вернулся на кухню Сашка с боевой метлой на плече.

— Он вроде бы и не кидался или я чего-то не знаю?

— Я сегодня решил постоять на самом пороге драконьего логова. Думал, что отскочить точно успею, если ящер соберется меня сожрать. Надо же как-то приручать зверя.

— Ну и?

— Он как зарычал! Как пыхнул огнем, меня чуть с ног не сбило. И ещё плевки яда в разные стороны так и летят! Но в меня ни одного не попало. Я ловкий. Брови, правда, он мне подпалил.

— Вроде не очень заметно под слоем золы и сажи.

— Значит, я выскочил из пещеры, притаился за косяком. Стою, думаю, как за дверную ручку, чтоб руку дракон мне не сжёг. Страшно же. А потом думаю, вот так будешь бояться, так никогда и не полетаешь.

— И?

— Ну я и вошёл к дракону. С собой на всякий случай скалку твою прихватил для острастки. Она, ты знаешь, производит впечатление на неокрепшие в семейной жизни умы. Вдруг, кинется?

— И?!

— Что и? Постояли, посмотрели друг на друга. Он ещё раз пыхнул огнем, но уже как бы не в мою сторону, а больше на стенку. Жалко конечно, кресло спалил. Хорошее оно у него было. Как думаешь, может ему новое принести? Интересно, дракон вообще чей-то или бесхозный? А то так вот приручить, а он чужой.

— Главное, чтоб он тебя не сожрал. В следующий раз.

— Я невкусный.

— С чего ты это решил?

— Ты сама говорила, что я вредный.

— Вредный и невкусный — разные вещи.

— Давай всё-таки не будем травить мною легендарного зверя.

Дверь в дом распахнулась без стука, громко лязгнув о стену.

— Свои! — с порога заявил улыбающийся врач. — Я теперь у вас часто бывать буду. Кого осмотреть? Больные есть в доме?

— Только на голову, — устало поднялась я. Нужно срочно решать, что делать с младенцем. Пока на нас не пошел войной великий лес в полном составе.