Хрустальная сказка

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Заглянув внутрь только что распакованного ящика, Бет обомлела от ужаса и разочарования.

– О нет! – воскликнула она в отчаянии, освободив от упаковки бокал для вина – один из большого комплекта, заказанного во время поездки в Прагу.

Бет закрыла глаза, ей стало просто дурно. Ведь ради этого заказа, сделанного в Чехии, она пожертвовала многим. Трясущимися руками девушка раскрыла другую коробку. Извлеченный оттуда декоративный кувшин лишь подтвердил ее опасения...

Три часа спустя Бет появилась в кладовой небольшого магазинчика, которым она владела совместно с Келли Фробишер, своей лучшей подругой. Растерянно глядя на разбросанные по полу упаковки и столовую утварь, девушка поняла: страхи не случайны.

Присланные в магазин дешевые подделки были далеко не теми прелестными вещицами, сделанными под старину, что Бет заказала в Чешской Республике несколько месяцев назад. Да, полученный комплект составом и количеством предметов действительно походил на замечательные фужеры, которые она видела на фабрике по производству хрусталя и на которые с удовольствием оформила заказ. Но лишь только походил. На самом деле это была ужасающая пародия на бокалы высочайшего качества, за которые Бет, собственно, и платила.

Нет, никогда в жизни она такого бы не заказала, потому что продать подобную дребедень просто нереально! Клиенты магазина – люди разборчивые и состоятельные.

Девушка почувствовала, что ее знобит. Бет вспомнила, как уверенно, с каким энтузиазмом она рассказывала о новом заказе своим покупателям, как убеждала их в том, что они в скором времени приобретут в ее магазине великолепную посуду, которая придаст особый шарм рождественскому застолью.

Бет обреченно уставилась на дешевый бокал. Насколько она помнила, он должен был быть бордовым, как спелая клюква. Не то. И ради этой дряни она рисковала репутацией, деньгами, магазином!.. Стоило ли звонить из Праги банковскому менеджеру, уговаривать его предоставить кредит? Конечно, нет. Стекляшка в руках не шла ни в какое сравнение с чистейшим хрусталем, заказанным ею в Праге.

Бет лихорадочно перебирала предмет за предметом, освобождая каждый от упаковки. С очевидностью мириться не хотелось, но ошибки быть не могло: бокалы – из некачественного стекла, отвратительной тусклой расцветки, примитивного дизайна. Словом, дешевка.

Девушка тяжело вздохнула. Мысль о возможных последствиях приводила в шок. От отчаяния кружилась и болела голова. Бет с таким нетерпением ждала этот комплект посуды, часто представляя, как преобразится их, в общем, скромный магазинчик, когда в его витринах засверкает, заискрится своим разноцветьем чудесный хрусталь. Были проблемы: заказ задерживали, с трудом успели доставить к рождественской ярмарке. Но свершилось. Сегодня она планировала протереть как следует полки и расставить на них наконец-то прибывшую из Чехии посуду.

Что же теперь делать?

Обычно к решению подобных проблем она сразу подключала Келли, свою подругу и компаньона. Но ситуация, в которую Бет попала сейчас, не была обычной.

Во-первых, в Прагу Бет ездила одна и заказала наборы бокалов по собственной инициативе – что называется, на свой страх и риск. Во-вторых, после недавнего бракосочетания Келли старалась уделять больше времени не делам в магазине, а семье. По общему согласию основные заботы, связанные с торговлей, брала на себя Бет. В-третьих... А что в-третьих?

Она закрыла глаза. Девушка знала: если рассказать о происшедшем недоразумении Келли, или Анне Тривейн, крестной матери Бет, или даже Ди Лоусон, домовладелице, все три, преисполненные пониманием и состраданием, немедленно начнут ее успокаивать. Для Бет это было бы унизительным. Правда, она и сама считала себя той, которая всегда делает что-то невпопад, все портит и в итоге остается одураченной, обиженной – жертвой...

Бет понурилась. В чем дело? Почему она вечно связывается с ненадежной публикой? Она пыталась быть, как ей советовали, сговорчивой, спокойной, уравновешенной. Увы, некоторые люди не ценили этого, не относились к ней с должным уважением. А как же быть с чувством гордости? В конце концов, Бет оно тоже присуще.

Но...

Никто из ее окружения не попал бы в подобную ситуацию. Разве можно одурачить, к примеру, такую деловитую Ди, живую, энергичную Келли или умнейшую Анну? Нет, только Бет, именно Бет всегда попадала впросак. Порой казалось, на спине у нее висит табличка с надписью: «Обмани меня».

И что самое ужасное, это отражало реальное положение вещей. А история с Джулианом Коксом? Как она могла влюбиться в него? Как поверила его сладкой лжи? Какой наивной она была – хотела чистой любви. Тот же, кому Бет поклонялась, думал лишь о ее деньгах. Ко всему прочему обвинил ее в том, что она бегала за ним, выдумала какую-то взаимную любовь...

Бет просто умирала от стыда, лицо у нее горело. Нет, не потому, что она все еще любила Джулиана, – воспоминания разбередили затянувшуюся было рану. Она вообще не была уверена, что испытывала к нему настоящее чувство. Просто когда-то позволила интересному молодому человеку ухаживать за ней, ей льстили знаки его внимания. Что скрывать, она с удовольствием принимала все это, а постоянные страстные признания в якобы неземной к ней любви заставляли сладко замирать доверчивое девичье сердце. Тем обиднее было узнать, что все поведение Джулиана – сплошное лицемерие. Он не был влюблен в нее ни с первого, ни с последующих взглядов, он преследовал свои корыстные цели. И этот жестокий урок в своей жизни Бет запомнит надолго. Никогда больше она не поверит признаниям в любви с первого взгляда. Никому не доверится так, как доверилась Джулиану. Она придерживалась этой клятвы долго...

На сердце было очень тяжело. Бет никак не могла остановить нахлынувшие воспоминания. В конечном счете, она ведь не повторила роковой ошибки, нет, смирилась. Но что стоит совершить новую? Однако неудавшийся роман и связанные с этим унижения затронули тогда лишь ее частную жизнь. То, что случилось сейчас, могло навредить еще и Келли.

В городе у них была неплохая репутация. В своем маленьком магазине они продавали изделия из фарфора и горного хрусталя, пользующиеся необычайным спросом. С постоянными покупателями были весьма вежливы, да и не только с постоянными. Старались избегать ширпотреба, заказывали для продажи благородную, изысканную посуду. А в связи с предстоящими праздниками Келли предложила Бет подыскать что-нибудь необычное, подходящее лишь некоторым, особым покупателям. Например, наборы бокалов искусной работы.

Неделю назад одна дама, частый клиент магазинчика, интересовалась чешским хрусталем – спрашивала о возможности приобретения красных рифленых бокалов для шампанского. На эту тему они с Бет болтали больше часа.

– В этом году, за две недели до Рождества, мы празднуем серебряную свадьбу. Соберутся все родственники, друзья. Будь у нас такие бокалы, это придало бы празднику невероятную торжественность. Как приятно произносить тост, поднимая изящный сосуд!..

– О да, это превосходно, – соглашалась Бет, представляя хрупкое благородное стекло при мягком свете свечей, на старинном, по всем правилам сервированном столе.

А что сейчас? Мадам Кандида Льюис-Бен-тон, например, никогда не купит того, что Бет только что распаковала. Ни один уважающий себя человек не заинтересуется таким безвкусным барахлом.

Девушка с трудом сдерживала слезы. Она уже не маленькая девочка, и доказала это. В той же Праге. В деле Бет могла быть решительной, настойчивой, уверенной в себе. За что себя и уважала. Когда она считала, что поступает правильно, ее не интересовало чужое мнение. Что же касается мужчин, то заносчивые, самонадеянные ее не волновали. Тем более полагавшие, что знают ее лучше, чем она сама, и позволявшие себе лгать ей под предлогом любви. Напрасно стараетесь, господа! У нее уже есть горький опыт, и все их ухищрения обольстить ее тщетны. Однако после Джулиана в жизни Бет появился некий Алекс. Но, конечно же, она знала, чего он хотел. Поэтому сразу дала понять, что ненавидит лицемеров.

– Бет, наверно, я тороплю события, но я... я люблю тебя, – уверял ее новый знакомый, когда они стояли на Карловом мосту под проливным дождем.

– Нет, такого не бывает, – категорично возразила она.

– Но если это не любовь, то что же? – продолжал молодой мужчина, кончиками пальцев нежно прикасаясь к ее все еще влажным от недавнего поцелуя губам.

– Желание близости. Если угодно, похоть, не более, – резко ответила Бет.

Неожиданно Алекс перевел разговор на другую тему.

– Не верь обещаниям уличных торговцев, – предупредил он в очередной раз. – Они хоть и пешки в организованной преступности, но такие же мерзавцы, как и крупные мошенники. Их цель – одурачивать доверчивых туристов.

В голове у Бет мелькали другие мысли. Она не сомневалась, что Алекса Эндрюса, как и Джулиана, интересовали ее деньги, только при этом он хотел попользоваться еще и женским телом. Джулиан Кокс такого себе не позволял.

– Я не хочу быть твоим любовником, пока мы не поженимся, – нежно шептал он в ту самую ночь, когда признался в своих чувствах, в любви, которой, как выяснилось позднее, вовсе не было.

Переживания по поводу измены Джулиана сейчас лишь смешили Бет. Порой она ненавидела себя за то, как унижалась перед ним. Вспоминая Джулиана теперь, а случалось это, кстати, очень редко, девушка удивлялась: как она могла считать его интересным и привлекательным, с замиранием сердца ждала встреч с ним и даже ревновала?

В течение всей поездки в Прагу Бет старалась доказать себе, что стала совсем другой, что она вовсе не глупа, как могло показаться когда-то Джулиану, что на нее больше не действуют пылкие признания в любви, от кого бы они ни исходили.

Словом, из Чехии она вернулась другим человеком – расчетливой и холодной дамой, заставляющей мужчин играть по ее правилам. По крайней мере так она сама себя теперь воспринимала. Да, она повзрослела. Недоверие к мужчинам оставалось, но... не означало отказа от секса. Зачем женщине скрывать свои естественные желания? И уж совсем необязательно быть уверенной в чьей-то любви, чтобы отдаваться страсти. Так считала теперь Бет.

«Я жила по старым и странным законам и по еще более древним нравственным нормам, – говорила она себе. – Но теперь с этим покончено».

Она вступила в реальный мир, познала суровую действительность и стала современной женщиной. А если кому-то, особенно представителям сильного пола, не нравится, как она, например, одевается, как и что говорит, как себя ведет, – увы. Не нравится – и не надо.

Что же касается плотских утех, то и это не только мужские привилегии. И если Алекс Эндрюс не понимал данного факта, тем хуже для него. Неужели он надеялся, что Бет поверит его словам о какой-то любви с первого взгляда?

Прага просто кишмя кишела подобными искателями приключений. В основном приезжими из Англии и Америки – студентами и другой публикой, – решившими отдохнуть годик за границей. У кого-то были в Чехии родственники, у кого-то их не было, но все они, с помощью необходимого для беседы небогатого словарного запаса, старались охмурить легковерных туристок. Алекс Эндрюс был очень похож на них. Он уверял, что читает лекции по современной истории в одном престижном британском университете, а в Чехию приехал, чтобы провести какое-то время с родней. Но Бет, конечно же, ему не поверила. А почему она должна была верить? Джулиан Кокс, например, представившийся преуспевающим и уважаемым бизнесменом, на деле оказался отъявленным мошенником, с трудом уживавшимся с законом. С первого взгляда Бет стало ясно, что Алекс был ничуть не лучше – скорее всего, таким же хитрецом.

Привлекательный, уверенный в себе, он и представить, наверно, не мог, что девушка не захочет броситься к нему в объятия, не клюнет на лесть и изысканные комплименты. Ну уж нет. Бет не так глупа. Один раз наступив на грабли, впредь она будет осторожнее.

Но, избежав любовных сетей Алекса, она попалась в другие – куда более крепкие. Бет совсем загрустила.

В оцепенении девушка склонилась над раскрытыми ящиками, разглядывая дешевые стекляшки. Происходящее было настолько абсурдным, что Бет отказывалась его реально воспринимать. Она несколько раз нервно встряхивала головой, пытаясь отогнать наваждение. Неправда, все должно быть по-другому... не так.

Как теперь признаться Ди, Анне и Келли, что она в который уже раз совершила серьезную ошибку? Как объяснить ситуацию менеджеру из банка? Ведь он достаточно сильно рисковал, давая ей кредит.

С тяжелым сердцем она встала, чтобы позвонить в магазин. Не успела, телефон зазвонил сам. В трубке послышался голос Келли:

– Бет, ты, наверное, обидишься... – Она запнулась. – Бро едет в Сингапур по делам и хочет, чтобы я была с ним. Еще он говорит, что потом мы могли бы погостить пару дней у моей кузины в Австралии, поздравить ее с наступающими праздниками... Да, да, знаю, – зачастила Келли, не давая Бет вставить и слова, – последний месяц я мало внимания уделяла делам, так что ты только скажи, и я все отменю, я пойму... все-таки у нас магазин...

Бет задумалась: конечно, одной придется несладко. Выходило, что Келли не будет около двух недель. Но зато она сможет разобраться с чешской посудой без свидетелей. Пока Келли будет в отъезде, она уладит все сама, даже если придется нанять помощника на время.

– Бет? Ты еще здесь? – с беспокойством спросила Келли.

– Да-да, я слушаю. – Бет набрала побольше воздуха. – Тебе обязательно надо лететь, было бы глупо упускать такую возможность.

– Гм... признаюсь, я бы ужасно скучала по Бро, улети он без меня... Но мне очень неловко оставлять тебя, ведь Рождество уже на носу. В магазине столько дел... еще эта посуда из Чехии... О, кстати, ее уже доставили? Она так же чудесна, как ты рассказывала? Может, мне подъехать?

– Нет-нет... не стоит, – быстро заверила Бет.

– Ну, если ты и вправду не возражаешь против моей поездки... – с благодарностью отозвалась Келли. – Знаешь, я достала адрес одной мастерской, где продают деревянную мебель ручной работы. Мне не раз говорили про того умельца, который ее делает, хвалили его красивые и недорогие изделия. Мы с Бро хотели туда съездить сегодня, посмотреть, но если тебе нужна помощь в магазине, то я...

– Не надо, я справлюсь одна, – успокоила подругу Бет.

– Когда ты планируешь выставить новые бокалы? – не унималась Келли. – Я мечтаю на них посмотреть.

Бет напряглась.

– Ну... я еще об этом не думала...

– Да? Мне казалось, ты хотела сделать это, как только их привезут, – удивилась Келли.

– Да. Так и было... только... сейчас у меня появились кое-какие новые идеи. До Рождества еще почти две недели, я решила сделать сюрприз покупателям и украсить магазин перед самым праздником, когда появятся украшения на улицах.

– Точно! – Слова подруги привели Келли в восторг. – Можно было бы даже угощать клиентов нашего магазина вином из этих бокалов... достать угощение и напитки под цвет стекла...

– Гм... да. Да, было бы отлично, – проговорила Бет как можно уверенней.

– Ой, мы уезжаем в конце недели. Как жаль, я все пропущу, – пожаловалась Келли. – Но к праздникам я точно вернусь. Бро настоял на том, чтобы первое совместное Рождество мы отмечали здесь, дома, вдвоем. Кстати, не могла бы ты оставить нам один комплект чешских бокалов?

– А... да, обязательно, – подтвердила Бет.

Если повезет, настоящие бокалы придут из Чехии, пока Келли будет в отъезде. И хорошо бы они успели к рождественской ярмарке. Бет особенно тщательно подбирала цвета, подходящие для праздника: красный, ярко-голубой, густо-зеленый, украшенные золотыми лепестками бокалы. Прекрасная работа, изысканное барокко. При этом было сомнительно, что на такую посуду будет большой спрос в другое время года.

В течение следующего часа Бет пять раз звонила на завод-поставщик, но ей так ни разу и не ответили. Сидя на корточках, девушка с отчаянием разглядывала хаос, царивший в кладовой. Ужас и злость отступали перед нахлынувшими подозрениями и беспокойством.

Предприятие, которое Бет посетила в Чехии, было большим и выглядело вполне респектабельно. Директор коммерческого отдела вел себя учтиво и вызывал доверие. В кабинетах стояла потрясающая стеклянная посуда, вызывавшая восхищение уже при одном взгляде на нее. Из данного ассортимента молодой бизнес-леди и было предложено выбрать предметы для заказа. Кстати, офис секретаря, на который Бет удалось взглянуть тогда мимоходом, был забит современной оргтехникой.

Именно поэтому-то сейчас казалось невероятным, что в такой организации в рабочие часы никто не подходит к телефону. В трубке не было ничего – даже гудка. Пусть завод по какой-то причине временно закрыт, но телефон же все равно должен работать.

Ужасные подозрения закрались в душу Бет...

– Не доверяй сомнительным обещаниям, – звучало в голове предупреждение Алекса. – Заодно с преступниками действуют, например, некоторые цыгане. Их задача – продать несуществующий товар доверчивым туристам, получить деньги наличными, а затем исчезнуть, чтобы через некоторое время появиться в другом месте и провернуть ту же самую операцию. Такая у них «работа».

– Я не верю. Ты просто зачем-то пытаешься напугать меня, – злилась Бет. – Напугать и таким образом заставить купить стекляшки с фабрики твоей кузины, – откровенно добавила она. – Вот к чему все эти разговоры, не так ли? Уверяешь, что любишь... будешь заботиться, а сам преследуешь свои цели... Я была бы доверчивой дурой, если бы поверила в эту чушь, Алекс...

Бет не хотела вспоминать его ответ на все упреки. Вообще не хотела вспоминать Алекса. Она не могла позволить себе этого.

Не могла? Нет? Тогда почему, с тех пор как они расстались, она каждый вечер думала о нем?

Бет посмотрела на часы. Стрелка упрямо подползала к четырем. Перезванивать поставщикам в Чехию в этот день было уже бесполезно. Она решила заново упаковать «ошибочный» заказ. Тем более что Ди, женщина, сдающая им с Келли площадь под магазин и комнаты на втором этаже, а с недавних пор их хорошая подруга, пригласила ее вечером к себе на ужин.

В подавленном настроении, с дрожью в руках, девушка принялась за работу, думая про себя, что горный хрусталь больше подходит для кувшинов и ваз, чем для бокалов.

– А это правда, – интересовалась Ди пару недель назад, – что их стекло и фарфор хуже нашего из-за технологий, по которым они производятся?

– В нелегальных мастерских – возможно, – отвечала Бет, – но предприятие, на котором я была, поставляло когда-то высококлассные изделия царскому дому России! Коммерческий директор показал мне эксклюзивные предметы, созданные специально для одного из наследников рода Романовых. Чехи вообще славятся традициями обработки горного хрусталя и своими многочисленными фабриками, где производится качественная декоративная посуда.

Данной информацией Бет была обязана Алексу. Он как-то решил потрясти ее своими знаниями во время их очередной ссоры. Тогда девушка обвинила молодого человека в том, что он намеренно уговаривает ее съездить на одну очень известную фабрику, которой, по удивительному совпадению, владела его кузина. Алексу Бет верить не хотела, и вообще она впервые встретила человека, который так ее злил. Он доводил ее порой до неимоверной ярости. Девушка даже и не думала, что способна на такие эмоции...

Бет снова взялась за ящики. «Ты обещала себе не вспоминать о нем и о том, что случилось потом», – твердила она, чувствуя, как лицо начинает гореть.

Боже, ты прекрасна, такая нежная, ласковая и в то же время пылкая и чувственная...

Его слова. От злости Бет затопала ногами.

– Ты же не хотела думать о нем, – возмущенно проговорила она вслух. – Ты забудешь о нем!