Иголки да булавки

Глава 15

Марина проснулась с ощущением паники. В убежище заметно посветлело. Денис лежал рядом, отвернув голову. Получалось, причин для переживаний на самом деле нет. Марина выбралась из спальника и приблизилась к спящему. Тот выглядел таким милым, таким спокойным, уютным и притягательным, что его захотелось обнять так же крепко, как он сам обнимал Марину ночью.

Марина придвинулась ближе, осторожно прижалась щекой к щеке Дениса и замерла. Ей на мгновение представилось, что она плюнет на условности, разрушит преграду, которую сама же возводит между ними, признается, что хочет быть с ним, и отдастся его сильным рукам и горячим губам. Где-то глубоко в душе тоскливо заныло, напоминая, что мечты несбыточны, ведь пришло утро, а значит, пора возвращаться в рабочую гонку.

Марина вздохнула, выпрямилась и достала из куртки телефон, чтобы посмотреть на время. Предательское устройство связи оказалось разряженным. Тут и появился повод для тревоги.

— Денис, — Марина потрясла молодого человека за плечо. — Денис, просыпайся. Где твой телефон? Нужно посмотреть, который час.

Денис открыл глаза и улыбнулся:

— Значит, это не сон. Ты со мной. Доброе утро.

— Посмотри, сколько времени, — с тревогой попросила Марина.

Выяснилось, что до начала рабочего дня остался всего час. Вся прелесть совместного утреннего пробуждения мгновенно улетучилась. Молодые люди выскочили из убежища и принялись спешно собираться, так что неловких объяснений о вчерашнем удалось избежать. В таком же напряженном сумбуре они домчались до дома Марины.

— Бросай вещи у меня, — предложила она. — Душ тоже у меня примешь, и полетим на работу.

— Вместе? А не боишься, что разговоры о нас пойдут?

— Один раз — не страшно.

— Лучше я все же к себе. Немного задержусь, но скажу, что банально проспал. Один раз же не страшно.

Марина не могла не оценить такой тактичности.

Денис остановил мотоцикл у подъезда, помог своей даме снять с багажника вещи и задумчиво обронил:

— А это не машина Драгунского? У него как раз темно-синий «ниссан».

— Что ему тут делать? — отмахнулась Марина. — Встретимся на работе.

Денис уже собрался дать по газам, когда из Марининого подъезда вышел Платон. Не заметить своих коллег менеджер по оптимизации не мог.

— Вот и попались, — пробормотала Марина и кинула взгляд на своего соучастника, ища поддержки, а Денис самодовольно улыбался, не выказывая ни капли смущения, и даже весело крикнул менеджеру по оптимизации:

— Доброе утро!

— Рано оно у вас начинается, — недовольно ответил Платон, быстро подойдя к мотоциклу. — Почему у вас выключен телефон? — бросил он Марине. — Я со вчерашнего вечера не могу вам дозвониться.

— Разрядился, — Марина спрятала всю свою растерянность и приняла обычный деловой вид. — А что случилось?

Платон окинул Дениса холодным взглядом.

— Видимо, теперь, чтобы разыскать вас, мне стоит звонить нашему системному администратору, вдруг он опять окажется рядом с вами, — произнес менеджер по оптимизации вместо ответа.

— Так в чем дело? — снова спросила Марина.

Денис продолжал солнечно улыбаться и смотрел на строгого руководителя открыто и без стеснения.

— Если поторопишься, успеешь попасть в офис до начала рабочего дня, — заявил ему Платон, — тогда избежишь выговора за опоздание.

Усмехнувшись, Денис вскочил на мотоцикл и уехал.

— Так что произошло? — нетерпеливо повысила голос Марина.

Менеджер по оптимизации наконец повернулся к ней:

— Через два часа приезжает проверка из Москвы. Изольда Борисовна и еще несколько ответственных товарищей. За это время мы должны успеть все возможное и невозможное.

— Зачем проверка? Что проверять? Почему так внезапно? — всполошилась Марина.

— Проверять будут то же, что обычно, — все. От состояния рабочих мест до производственных отчетов. Пытался с вами связаться, чтобы предупредить, надеялся начать подготовку еще вчера, но вы оказались недоступны. Пришлось ехать к вам домой, а вас и здесь не было. Удачно, что вы тут же подъехали. Я уже запустил кое-какие мероприятия, но все равно нам нужно ехать на предприятие немедленно. Приводите себя в подобающий вид, — он кивнул на Маринин спортивный костюм, — я подожду в машине. Заодно подумайте, какие распоряжения можно безотлагательно дать вашему персоналу.

Марина кивнула и не пошла, а побежала — в подъезд, в квартиру, под душ; наносила макияж и делала прическу, не выпуская телефон из рук.

Когда оба соруководителя прибыли на предприятие, здание уже кипело и бурлило от активной деятельности в самых разных направлениях.

— Вам цеха, — заявил Марине менеджер по оптимизации, — мне — кабинеты, Аполлинарию пошлем на склад. Проверяйте внешний вид сотрудниц, прибранность столов и помещений. Где уместно, пусть расставят манекены, одетые в наши изделия.

Марина ворвалась в закройный цех вихрем, промчалась между столами, бросая на ходу Журавской:

— Все в форменных халатах? Все в косынках? Все обрезки ткани вывезти в мусор! На складе всем рулонам прикрепить бирки! Еду убрать в холодильник! Кружки, ложки, тарелки — в тумбочки! На виду не должно оставаться ничего лишнего! Никаких сборищ и общих перекуров, пока не уедут проверяющие!

— А что проверяют? — едва поспевала за Мариной мастер цеха.

— Все! На столах не должно быть никаких ножниц! Никаких посторонних предметов! То, что не используется в данный момент, должно быть отключено от электросети! Лампочки в цехе все горят?

— Вчера две перегорело.

— Заменить немедленно! Ловушки для тараканов с видных мест убрать! Горшки с засохшими цветами ликвидировать!

Швейному цеху досталось еще больше замечаний:

— Мусор вывезти! Отшитые детали в контейнерах сложить аккуратно! Детали на пошив на транспортных лентах разложите по стопкам и по видам! Со столов лишнее убрать! На машинках всем включить подсветку!

— У меня не работает!

— Заменить лампочку! В журналах инструктажей все расписались? Расписаться всем! Телефоны с видных мест убрать! Технологические карты своих изделий держать перед глазами! Музыку не включать! Наушники убрать! Косынки завязывайте крепко, чтобы они не спадали и не съезжали!

В ответ Тюрина забросала Марину вопросами о том, кто приезжает с проверкой и зачем, в голосе мастера швейного цеха слышалась паника.

— Мы в чем-то провинились? Нами не довольны? Мы что-то сделали не так?

— Проверка покажет, — неизменно говорила Марина.

Закончив беглую инспекцию, Марина поднялась в конструкторский отдел, чтобы своими глазами убедиться в царящем там порядке. Сотрудницы тут же атаковали ее расспросами о предстоящей проверке, но и им начальник не смогла сказать ничего определенного.

Прошли два часа, а никто не приехал. В напряженном ожидании пролетело еще полчаса, но никто так не прибыл.

«Неужели обманул?» — рассердилась Марина и собралась немедленно позвонить менеджеру по оптимизации.

Она взялась за внутренний телефон, но тут запел ее мобильный.

— Здравствуйте, Изольда Борисовна! — приветствовала Марина временного руководителя.

— Здравствуйте, Мариночка. Сегодня мы до вас не доберемся. Планы поменялись, но ждите нас в следующий вторник. Передайте это Платону Андреевичу.

С одной стороны, это сообщение Марину обрадовало, появилось время на более тщательную подготовку к проверке, а с другой озадачило: что могло вдруг случиться, что так повлияло на планы? Имелась у вопроса и третья сторона: почему поручили Марине сообщить сопернику о переносе проверки, а не наоборот?

«Неужели я, наконец, заслужила доверие Изольды Борисовны?» — довольно подумала Марина.

Не скрывая доли торжества в голосе, Марина позвонила менеджеру по оптимизации:

— Платон Андреевич, звонила Изольда Борисовна. Проверка перенесена на следующий вторник.

— Почему?

— Она сказала, что планы поменялись. Больше ничего.

— А почему она позвонила вам, а не мне? — задал Платон резонный вопрос.

— Не так давно я спрашивала у вас о том же. Может быть, вы знаете ответ?

— Я спрошу у Изольды Борисовны, — сухо ответил менеджер по оптимизации, так и не попав в расставленную ловушку. — А если проверка отменилась, прошу вас явиться на утреннее совещание. Подведем итоги, обсудим необходимые меры.

В директорском кабинете, сидя друг против друга, соруководители поделились результатами беглых осмотров, высказали свои замечания, обсудили, что и как стоит исправить. В конце долгого, но продуктивного разговора Платон сказал:

— У вас появилась прекрасная возможность показать, чего стоит ваш отдел. Подготовьте к следующему вторнику хотя бы одну надувную машину. Справитесь? Такая демонстрация поднимет ваши шансы сохранить весь конструкторский коллектив целиком. Если, конечно, задача окажется вам по плечу.

«Он намеренно затеял эту чехарду с проверкой или настолько виртуозно пользуется ситуацией?» — раздраженно думала Марина, сверля менеджера по оптимизации пристальным взглядом, но соперник, как обычно, смотрел только в бумаги.

— Мы справимся, — уверенно произнесла Марина. — Машина будет сшита ко вторнику. Но ведь ее еще надо надуть и так далее.

— Эту часть я возьму на себя, — заверил менеджер по оптимизации.

Платон позвонил всем руководителям подразделений и сообщил о переносе проверки.

— Вот и хорошо, — выдохнула Корчук, положив телефонную трубку. — А подняли панику: «Мы не готовы!» У нас в бухгалтерии все в порядке. Так ведь? — обратилась она к своей единственной сотруднице, та машинально кивнула, но продолжила что-то увлеченно рассматривать в телефоне. — То, что проверка сегодня не приедет, не значит, что и работать не надо, — повысила голос Корчук. — Оставь телефон в покое и займись отчетами, до вторника не так уж далеко, а посмотреть на цифры захотят все.

— Да-да, я сейчас, — пробормотала младший бухгалтер, так и не отрываясь от экрана телефона.

— И что там такого интересного? — разозлилась Корчук.

— Понимаете… Городской доброхот выложил новое видео. Заснял в нашем парке каких-то чудиков в палатке. Тут уже кучу комментариев написали, что это безобразие, что парк нельзя превращать в кемпинг, что неизвестно, чем в этой палатке занимаются, а там дети гуляют.

— И собаки, — фыркнула Корчук. — А что в этом интересного? Мало ли чудаков? Конечно, нормальные люди поедут на природу за город, отдыхать в специально оборудованных местах. В парках только какие-нибудь бомжи могут устроиться. И вообще, с палаткой уже холодно. Однако я все равно не понимаю, что тебя так уж заинтересовало.

— Ткань, — призналась ее сотрудница.

— Какая ткань?

— Из которой палатка сшита. У самой палатки форма довольно странная, нестандартная, самопальная какая-то, а ткань серая, похожа на ту, из-за которой у нас недавно такая шумиха поднялась, по поводу рисунка с подошвами. Помните?

— И что? Мы же ее вернули.

— Один начатый рулон пришлось списать, — заметила младший бухгалтер.

— Все равно не понимаю. Ткань просто похожа. Мы подкладочную списывали, из такой палатки не делают.

— Не делают, — согласилась сотрудница, — но и палатка нестандартная.

— Займись лучше работой, — отрезала Корчук.

Относительно пошива автомобиля Марина была абсолютно спокойна. Работу поручили опытным швеям, предоставили им новые машинки, которые показали, что уверенно справляются со сложным материалом. Никаких проблем не должно было возникнуть.

— Марина Всеволодовна, подойдите, пожалуйста, к нам, — попросила по телефону Тюрина, голос ее дрожал от напряжения.

Марина отправилась в швейный цех, надеясь быстро разобраться в возникших там трудностях и вернуться к доработке двух оставшихся машин.

В производственном помещении царило нездоровое напряжение и необычное затишье. Оказалось, что все машинки стоят, а персонал покинул рабочие места и столпился вокруг мастера.

— Что происходит? — удивилась Марина.

— С вами хотели поговорить, — указала на группу швей Тюрина.

— Мы не хотим больше шить на старье! — заявила самая бойкая из них. — Пусть нам вернут наши машинки!

Осмотрев взбудораженную группу женщин, Марина поняла, что состоит она только из тех, кого приняли недавно.

— Вам же объяснили, что это временно? Новые машинки нужны для выполнения срочного заказа. Потом вам их вернут.

— А мы не хотим потом! Нам нужно сейчас! — заявила самая активная из недовольных, и ее поддержали остальные. — Зарплату нам за ту работу, что сейчас, заплатят! А мы на старье гораздо меньше успеваем деталей отшить!

— Наши машинки не старье! — возмутился противоположный лагерь из опытных работниц. — А успеваете вы меньше, потому что скорости и навыков не хватает! Разбаловались на новинках, которые сами за вас строчку держат! Попробуйте теперь свои силы!

— А мы с вами не разговариваем! Мы с руководством обсуждаем! Марина Всеволодовна, мы требуем, чтобы нам вернули машинки! Или чтобы подняли расценки за работу!

— Смотрите, чего захотели! Сколько успеете сшить, то и ваше будет! Поторопитесь! Меньше на перекуры бегать будете!

— Причем тут перекуры? Сами вечно за чаем болтаете вместо работы!

— Мы все успеваем, а вы нет!

— Прошу всех успокоиться! — повысила голос Марина. — Из данной ситуации можно найти выход, который устроит всех.

— Какой?! — полетело с разных сторон.

— Тем, кто пока шьет не на своих машинках, можно выдать в работу более сложные операции, у которых расценки за единицу выше, — предложила Марина и выразительно посмотрела на мастера цеха.

— Нельзя им более сложные давать! — возмутился лагерь опытных работниц. — Они и простые кое-как делают! А что с криво сшитыми сложными делать будем? В брак списывать?

— Вранье! Мы нормально шьем! Верните наши машинки! Будем быстрее шить! Как раньше!

— Нет, плохо шьете! После вас детали абы какие выходят!

— Крики и ссора — абсолютно не выход! — заявила Марина. — Пока заказ не выполнен, новые машинки будут у тех, кто его выполняет. Тем, у кого временно другие машинки, дадим работу сложнее, но пустим по сделке только после проверки качества.

— Нас так не провести! — забушевал новый персонал. — Нам ждать некогда! Нам надо сейчас на жизнь зарабатывать! А если вы эту проблему решить не можете, мы к другому пойдем! К Платону Андреевичу!

С обиженными лицами группа швей покинула цех.

— Кого вы набрали?! — в сердцах выдала Тюрина. — Неумехи и скандалистки! Вот им бы я самые старые из машинок отдала!

— Интересно, что скажет менеджер по оптимизации, — проговорила Марина, — свое мнение я высказала.

Делегация недовольных явилась в приемную и очень озадачила своим видом секретаря.

— Мы к Платону Андреевичу! — заявили швеи едва ли не хором.

— Ждите, я узнаю, — пробормотала Людмила и шмыгнула в кабинет менеджера по оптимизации. — К вам там чуть ли не весь швейный цех! — сообщила она.

Платон раздраженно вздохнул, представив, что придется отрываться от работы ради какой-то ерунды.

— Пусть зайдут.

Делегация сразу с порога объявила, с чем пришла, очень эмоционально и на разные голоса высказала свои претензии и недовольство.

— Давайте коротко и по существу, — прервал швей менеджер по оптимизации, рассчитывая быстро отделаться от посетительниц.

Но жалобщицы еще долго блуждали по полям обид и буеракам недовольств, пока не выбрались к прямой и понятной фразе:

— Мы требуем, чтобы нам вернули новые машинки или подняли расценки на пошив по сделке!

— Требуете, — повторил Платон, словно пробуя слово на вкус. — А если мы не выполняем ваши требования, тогда что? — он испытующе посмотрел на делегацию, те стали быстро переглядываться и перешептываться, что ясно давало понять: о действиях на случай отказа они еще не думали.

Несколько секунд жалобщицы решали, что ответить, а потом с задних рядов полетело:

— Работать не будем! Пока не выполните!

— Вы перестанете работать, то есть прямо нарушите свои должностные обязанности. Это путь к дисциплинарному проступку. Назовите свои фамилии, я запишу всех для внесения в приказ о служебном расследовании, а вы можете сразу писать объяснительные о причинах отказа выполнять работу. Или все же не будем доводить ситуацию до крайности? Вы сейчас вернетесь на свои места, продолжите работать, а я забуду об этом инциденте?

— Почему мы должны работать не на своих машинках и терять в зарплате? — продолжала возмущаться делегация.

Менеджер по оптимизации взялся за телефон:

— Людмила, подготовьте приказ о расследовании дисциплинарного поступка, — с непробиваемым спокойствием произнес Платон. — Какого? Отказ выполнять работу. Укажите в приказе всех, кто выйдет сейчас из моего кабинета. И сразу готовьте на них приказ о вынесении выговора.

— Он еще хуже Темниковой! — бросил кто-то из швей. — Пойдемте! Ничего тут делать!

После обеда Марине снова позвонила Тюрина с просьбой прийти в цех.

— Разве Платон Андреевич не нашел решения?

— Подходите, пожалуйста, — настаивала Тюрина.

В цехе, который всегда считался самым шумным, царила непривычная тишина.

— Почему все машинки стоят? — возмутилась Марина. — Пусть кто-то с чем-то не согласен, но почему остальные не работают?

— Потому что недовольные воспользовались обеденным перерывом и забрали у своих машинок провода. А у нас нет к ним запасных. К старым есть, но к новым те не подходят.

— Это уже слишком серьезно, — строго заявила Марина, обращаясь ко всем присутствующим. — Одно дело, когда кто-то не работает сам, а другое — когда не дает работать другим. Машинки и всех их детали — собственность предприятия. Никто не имеет права что-то просто так отсоединять, забирать и тем более не отдавать.

— А с чего все взяли, что это мы? — зашумели швеи.

— А кто?!

— Мы только поесть отошли, а вернулись — проводов нет, работать невозможно!

— Вообще-то, по бухгалтерии каждая машинка закреплена за каждым поименно, — заявила самая активная из недовольных.

— Как зовут? — уточнила Марина у мастера.

— Света Ломак.

— Мы отвечаем за их сохранность, — продолжала Ломак. — Каждая за свою машинку. И почему мы должны доверять кому-то на них работать? А если сломают? Кому отвечать? Мы не дадим работать кому-то на наших машинках!

— Вам же объяснили, что это временно, — напомнила Марина, — только для выполнения одного заказа.

— Чтобы сломать и одной минуты может хватить! Мы не обязаны отдавать наши машинки! По документам они на нас!

— То есть если документацию переделают, вы вернете провода? — спросила Марина.

— А это мы еще посмотрим! Мы хотим, чтобы нам вернули наши машинки и нашу работу!

— Вы же сами мешаете закончить все быстрее. Дайте вашим коллегам дошить заказ.

— Мы хотим отстоять свои права! Мы и так немного получаем, а тут заплатят еще меньше, чем обычно! Как нам жить вообще?

Конфликт опять дошел до менеджера по оптимизации, тот не стал долго выслушивать недовольных:

— Если через час все провода не вернутся на место, мы вызовем полицию и заявим о краже.

Марине досталось не менее строгое:

— Перестаньте с ними заигрывать.

— Я пытаюсь сохранить в коллективе нормальную рабочую атмосферу.

— Мы даже вид не должны делать, что готовы на уступки.

— А вы действительно вызовете полицию? — поинтересовалась Марина.

— Конечно. Хотя и запасные провода для новых машинок я тоже заказал. Больше нас на таком не поймать. Неизвестно теперь, кто появится раньше: полиция или провода?

Так в этот день ни одна из деталей надувного автомобиля прострочена не была. Однако, и на следующий день работа с места не сдвинулась, хотя провода вернулись к машинкам.

— Мы тоже хотим работать только на своих машинках! — заявили швеи из числа «старичков». — Почему мы должны нести ответственность за поломки из-за других работниц? Верните нам наши машинки.

— Но они плохо берут материал для надувного изделия, — напоминала им Тюрина.

— Тогда официально передавайте новые машинки нам!

— Оформляем передачу машинок официально, — решили соруководители, но неожиданно заартачилась бухгалтерия.

— Зачем мне оформлять такую уйму бумаг, если обмен машинками всего на три дня? Да еще и в пределах одного цеха? — негодовала Корчук.

На уговоры, объяснения и оформительскую волокиту ушел еще один день, а следующим утром вдруг всплыла внутренняя инструкция от головного офиса с запретом предоставлять новую сложную швейную технику в работу сотрудникам, проработавшим на предприятии меньше года. В иной ситуации на данное правило легко закрывали глаза, но не теперь, когда противостояние внутри коллектива обострилось до крайности. Новые машинки пришлось официально и на постоянной основе закрепить за сотрудницами, давно работающими в организации.

— Тогда поднимайте нам расценки за работу! — возмутился лагерь новых работников. — Мы за гроши работать не будем!

— Может, надо не требовать повышения и научиться работать как следует? — усмехались на это «старички».

— Мы не будем работать на таких условиях! — ультимативно заявили обделенные.

— Увольнять, — ответил на это менеджер по оптимизации.

— Я с самого начала говорила, что мы принимаем сомнительный персонал, — напомнила Марина. — Но вы мне ответили, что иначе некому работать. Так что изменилось? Работать по-прежнему некому. Цех уже который день лихорадит, и производство стоит. Увольнение нас не спасет. Тем более в свете грядущей проверки.

— И что предлагаете?

— Договариваться.

— Если хоть раз пойдем на уступки, от нас станут требовать новых и новых.

— Нам нужен мир и хорошая работа хотя бы на время проверки.

— Вот как, — менеджер по оптимизации откинулся в кресле и задумчиво постучал ручкой по столу. — Хотите взять пример с Изольды Борисовны и начать говорить нужные слова в нужное время, не рассчитывая приводить обещания в жизнь? Что ж, пробуйте. Производство ваша сфера.

Отодвинув на время основную работу, Марина ввязалась в переговоры, участие принимали швеи, мастер цеха, бухгалтерия. Дозвонилась Марина даже до Изольды Борисовны. Не раскрывая всей неприятной ситуации, Марина просила о согласовании некоторых моментов под благовидными предлогами. Удалось из задуманного не все, но многое. В результате активной деятельности был издан приказ о начислении недавно принятому персоналу единовременной премии за текущий месяц, для сглаживания разницы в заработной плате.

— Проблемы вы не решили, — заметил менеджер по оптимизации, — а только выиграли время до следующего месяца.

— В нашей ситуации и это важно. Пусть пройдет проверка, потом будем кардинально прорабатывать вопрос, — жестко ответила Марина.

Скепсис менеджера по оптимизации оказался оправданным. Не успела работа наладиться, а старые машинки застрочить в полную мощь, как встали машинки новые.

— Почему этим новеньким скандалисткам назначили премию?! — возмутились опытные работницы. — Они премию не заслужили! Мы ее больше достойны! Значит, нам тоже должны выплатить премиальные! Мы не будем работать, пока тоже не получим премию!

— Видите, к чему привела ваша мягкость, — с укором сказал Марине менеджер по оптимизации. — Действовать в таких ситуациях нужно жестко и решительно.

— Увольнять? — язвительно уточнила его соруководитель.

— Именно так.

— А кто тогда будет шить? Кто качественно выполнит срочный заказ на надувные машины?

— Недовольные и будут. А если отказываются, запускаем процедуру дисциплинарного расследования с увольнением в конце.

— В итоге получим уволенный персонал, простаивающие машинки и сорванные сроки выполнения, — возразила Марина.

— Уверен, что страх потерять место окажется сильнее жажды наживы.

— Напрасно вы не берете в расчет ущемленную профессиональную гордость.

— Я готов взять в расчет что угодно, если работа возобновится. Вы же должны успеть закончить авто к проверке.

— На дополнительные выплаты «старичкам» не рассчитывайте, — сразу предупредила Корчук.

— Я поговорю с работницами, — заверила соруководителя Марина. — Массовое увольнение не нужно ни им, ни нам.

— Вы уже пытались договариваться, — заметил менеджер по оптимизации. — Результаты нам известны. Переговоры — не ваш конек.

Марина вспомнила деловую встречу в «Тополиной роще», которая провалилась, даже не успев начаться, но лишь выше вскинула голову.

— Мне удастся их уговорить, — уверенно заявила Марина. — Возможно, времени уйдет больше…

— Да, больше, чем у нас есть, — сказал Платон. — До вторника осталось всего ничего. Даже насосы для надувных авто уже доставили, а надувать нам еще нечего.

— Я с этим тоже разберусь, — холодно заверила его соруководитель.

Долгие, трудные, но безрезультатные переговоры истощили все силы и в очередной раз подорвали уверенность Марины в себе. Из потайных уголков тут же полезли ядовитые вопросы: «За что я, собственно, борюсь? Стоит ли оно того? Оценят ли это те, за чьи интересы я сражаюсь? Или все же стоит думать в первую очередь о себе?»

Отведенное на пошив автомобиля время истекало слишком быстро, а ситуация с протестующим персоналом и не думала разрешаться. Страсти только накалялись, и бунт набирал обороты, заражая новых людей.

Конец потугам Марины прийти к общему компромиссу положил ее соруководитель, прямо сказав:

— Хватит! Дальше буду разбираться я. Займитесь автомобилем.

— Но шить некому, — устало возразила Марина.

— Вот и подумайте над этим. Уже пятница. Как вы рассчитываете успеть до вторника?

Взглядом Марина призналась: «Никак!», но озвучивать это не стала. Она отправилась к тем немногим, кто действительно мог спасти дело, — к своему отделу.

— Девочки, шить кроме нас некому, — объявила она сотрудницам. — И времени меньше, чем ничего.

Марина посвятила их в подробности процесса и на какой стадии застряло изготовление автомобиля.

Ее подчиненные озадаченно переглянулись.

— За два дня не управиться, даже если мы все сядем за машинки, — авторитетно заявила Антонина Ивановна.

— Именно так. Я собираюсь провести здесь за машинкой все выходные, — сообщила Марина своему персоналу, те снова начали переглядываться.

— А нам разрешат работать внеурочно? — глухо спросила Анна. — Оплатят?

— Даже если нет… Я никого не буду принуждать или уговаривать, — мрачно произнесла Марина. — Мне нечего предложить вам за эту работу. Но я отвечаю за результат, и он должен появиться вовремя.

— Я вот подумала, — подала голос Антонина Ивановна, — а что мне дома делать? Дети давно выросли, у себя живут, внуки по кружкам ходят, им не до стариков, муж мой с удовольствием выходные с товарищами в гараже проведет. Что мне дома одной киснуть? Приду, поработаю. Надувные машины мне шить еще не приходилось.

Марина устало улыбнулась.

— А я поручу мужу с детьми позаниматься, — подхватила Ольга, — пусть, наконец, вспомнит, что он отец, а у меня тоже авралы на работе бывают.

— Все мы придем, — кивнула Татьяна. — Или кто-то дела важнее нашел? — она посмотрела на Ангелину и Екатерину.

— Придем, — ответили те.

— Спасибо вам, девочки, — произнесла растроганная Марина. — Я постараюсь хотя бы отгулы для вас выбить.

— Приятно, когда тебя девочкой называют, — широко улыбнулась Антонина Ивановна.

— На чем шить будем? — перешла к делу заместитель Марины.

С самым серьезным видом конструкторский отдел в полном составе облачился в форму швей и явился в цех. Заняли простаивающие новые машинки и принялись за работу. Немного помедлив, к ним присоединилась и Тюрина, через некоторое время добавилось еще две швеи. Протестующие возмущались, но не слишком активно. Слухи о странной акции конструкторского отдела дошли и до менеджера по оптимизации, и он явился лично на это посмотреть. Одобрения затеи на его лице не отразилось.

— Что за странная тактика? — тихо поинтересовался он у своего соруководителя, нависая над ней и машинкой. — Убеждаете собственным примером? — и уже громко, во всеуслышание добавил: — Вам идет рабочий костюм швеи, Марина Всеволодовна. Такая ностальгическая косынка.

— Мне не привыкать, — спокойно ответила Марина, понимая, что ее пытаются уколоть.

Выходные Марина вместе со своим отделом провела на работе, доделывая и подгоняя изделия до идеальности. Несколько раз звонила мама, напоминала, что на следующей недели юбилей у дяди Леши и нужно непременно позаботиться о хорошем подарке. Марина обещала, хотя ее голова была занята совсем иным.

Менеджер по оптимизации нажал заветную кнопку. Нагнетатель воздуха загудел, и непонятная груда материи начала оживать. Постепенно набрали форму колеса, наполнился и поднялся корпус, покрытые металлизированной краской элементы засверкали, выгнулись крылья, оформились капоты. Скрупулезно проработанные детали в результате создали легко узнаваемый ретро-образ. Конечно, строго говоря, надувную копию не удалось бы спутать с оригиналом даже профану, но такой задачи и не ставили. Фигура получилась эффектной.

Приемная комиссия в сильно сокращенном составе придирчиво осмотрела надувное авто со всех сторон. Изделие держало правильную форму, имело приятные обтекаемые очертания, то есть выглядело как результат работы серьезных профессионалов.

— Молодцы, — коротко оценил менеджер по оптимизации, — вы справились.

Марина довольно улыбнулась, все же — первое признание заслуг от соперника.

— Сделаем здесь временное выставочное место, — распорядился Платон, — уберем с этого склада все возможное, добавим освещение. Эти стеллажи тоже надо убрать.

Пока менеджер по оптимизации озвучивал свои идеи, к Марине подошла Тюрина и тихо сказала:

— Нам надо поговорить. Наедине.

— Что-то еще лучилось? — сразу насторожилась Марина.

Проверка из Москвы прибывала уже завтра, а вопрос с персоналом так и не уладился, приходилось ожидать любых неприятностей.

— Я знаю, кто зачинщик этого дурацкого бунта.

Марина кинула взгляд на своего соруководителя, а тот уже увлекся обсуждением с Денисом, который теперь негласно отвечал за всю технику, как удачнее разместить и надежнее подключить нагнетатель воздуха. Воспользовавшись этим, Марина увела Тюрину в коридор.

— Я серьезно поговорила со своими работницами, — сообщила мастер швейного цеха, — я была уверена, что они не сами додумались до такой идиотской затеи! Увольняться никто не хочет. Да, они, как все, хотят повышения зарплаты, но не настолько, чтобы потерять из-за этого работу. Их специально настропалили! Специально подговаривали затеять бунт, пока вы, как два соруководителя, боретесь за одно кресло! К тому же еще и комиссия должна приехать! Вот якобы самое удачное время диктовать свои условия, местному руководству некуда деться и придется идти на уступки. Мои швеи сдуру и повелись! Тем более, когда у новеньких получилось выбить себе премию! Понимаете, как «старичкам» теперь обидно? И повышения зарплаты хочется, и остаться на своих рабочих местах тоже. Они теперь и не знают, что делать. Продолжать бороться опасно, а пойти на попятную стыдно.

— И кто же настоящий зачинщик? — нетерпеливо спросила Марина.

Первым, кого она заподозрила, оказался, конечно, менеджер по оптимизации, но слова Тюриной о том, что время состязания двух соруководителей и проверки из головного офиса выбрано намеренно, делали его непричастным.

— Наша змея очковая, — зло заявила Тюрина, — хотя теперь уже безочковая.

— Корчук? — удивленно уточнила Марина.

— Она моим простушкам про все хитрости начисления при сделке и при не сделке рассказывала, объясняла, как расценки на зарплату влияют и так далее. Совсем задурила им головы, а они теперь не знают, как из этой затеи выпутаться. Платон Андреевич ясно дал понять, что возиться ни с кем не намерен и сохранение коллектива его не волнует.

— Но зачем это Корчук? — недоумевала Марина.

— Змея она, вот и весь сказ. Пока вы с Платоном Андреевичем в Москве были, она тут, как королева, расхаживала. В каждую дырку свой нос совала, ко всему придиралась, кучу замечаний нам понаписала. Понравилось ей, видимо, руководить. Поговорите с ней, Марина Всеволодовна. Пусть перестанет мутить воду и оставит моих швей в покое. Без ее науськиваний мы быстрее их утихомирим и вернем к работе. А еще лучше, если она признает перед ними, что затеяла саботаж нарочно. Они тогда еще быстрее одумаются.

— От моих разговоров с ней толка не будет, — задумчиво проговорила Марина, вспоминая свою беседу с бухгалтером о подброшенных бутылках, — а вот Платон Андреевич сделает это гораздо эффективнее.

Когда менеджеру по оптимизации сообщили, кто настоящий виновник протеста швей, глаза Платона потемнели, что Марина с удивлением отметила, и в глубине этих мрачных омутов сверкнуло нечто зловещее.

«Не зря он не любит смотреть в глаза, свои его выдают», — отметила про себя Марина.

— Вы уверены? — при этом совершенно бесстрастным голосом обронил менеджер по оптимизации.

— Да, — кивнула Марина, не сомневаясь, что Корчук грозит непростой разговор.

Платон взялся за телефон:

— Аполлинария, зайдите ко мне. И документы захватите, которые я должен подписать.

Марина, решив, что ее присутствие ни к чему, ушла до появления ведущего специалиста бухгалтерии.

Корчук вошла в кабинет менеджера по оптимизации, стараясь подражать грации кошки, неся в руках стопку бумаг.

— Так много? — уточнил Платон.

— Я подумала, ты просто хочешь поговорить наедине, а документы — предлог, — проворковала Корчук, отделила те документы, которые действительно требовали подписания, и положила перед менеджером по оптимизации.

Платон принялся проставлять подпись, а специалист бухгалтерии села напротив и молча ожидала, когда соизволят объяснить, зачем ее позвали.

— Мне кажется, наши танцы вскружили тебе голову, — наконец произнес Платон, не отрывая глаз от документов.

— В каком смысле?

— Иначе с чего ты решила, что способна действовать самостоятельно? Или ты надеялась, что наши с Темниковой головы полетят разом, и ты сможешь занять место руководителя подразделения? Так не получится. Тебе меня не переиграть в любом случае. Лучше и не пытайся.

— Не понимаю, о чем ты, — фыркнула Корчук и сложила руки на груди.

— Я о твоих милых тайных беседах с работницами швейного цеха. Просветительство — это хорошо, но только в правильном русле.

— Все равно не понимаю. Какие беседы у меня могли быть со простыми швеями? Где я — и где они. Ты что-то путаешь. Это Мариночка вечно переживает за рабочий персонал, бегает к ним, ведет задушевные беседы.

— Так как я должен расценивать твое поведение? — не слушая возражений собеседницы, спросил Платон. — Как попытку вести свою игру или как неумелые потуги помочь мне победить? Я понимаю, глупая затея с бутылками из-под шампанского — это личные счеты с Темниковой. Но попытка поднять бунт персонала — это удар по всем нам сразу. Так зачем?

Корчук упрямо молчала.

— Надеюсь все же на твое благоразумие. До конца рабочего дня осталось несколько часов. Раз ты пользуешься таким доверием персонала швейного цеха, тебе должно хватить времени, чтобы восстановить пошатнувшийся на предприятии мир.

— Иногда я тебя совершенно не понимаю, — зло бросила Корчук, схватила подписанные документы и ушла совсем не грациозной походкой.