Игра всерьез

Глава 12

Всю ночь бушевал ливень, а наутро Клайд проснулся от солнечного луча, ударившего ему в глаза сквозь просвет между шторами. Оливия спала, положив голову ему на плечо. Ощущать ее тело рядом было невообразимо приятно. Несколько минут Клайд лежал неподвижно, с наслаждением глядя на любимое лицо, которое во сне то и дело озарялось блаженной улыбкой.

Ему захотелось подарить Оливии цветы. Много-много цветов. Осторожно высвободив руку из под ее головы, стараясь не шуметь, Клайд встал, поплотнее задернул шторы, чтобы солнце не разбудило Оливию, и на цыпочках отправился в ванную. Там он умылся и надел спортивный костюм, в котором совершал ежеутренние пробежки. Вернувшись в комнату, он посмотрел на спящую девушку и почувствовал, как любовь и нежность горячей волной захлестывают его. Клайд взял бумажник и темные очки, на всякий случай написал записку «Скоро вернусь! Люблю!» и, держа кроссовки в руке, тихонько выскользнул за дверь. Тут он обнаружил, что забыл мобильный телефон и часы, но решил не возвращаться.

В холле гостиницы он попросил администратора направить завтрак к нему в номер через сорок пять минут. Направляясь к выходу, он прошел мимо рекламного плаката: в одиннадцать должна была начаться встреча публики и журналистов с Гарри Гановером. Клайд посмотрел на часы на стене: оставалось полтора часа! Съемочная группа какого-то телеканала уже носила в конференц-зал кофры и стойки для софитов. Времени оставалось мало. Клайд надел темные очки, чтобы не узнали его и не задержали. Сразу же от дверей гостиницы он побежал своей привычной упругой трусцой по тротуару в надежде, что рано или поздно ему попадется цветочный магазин.

Оливия сладко потянулась и обхватила руками подушку. Она медленно пробуждалась от сладкого, глубокого и такого уютного сна рядом с Клайдом. Ощущение тепла, комфорта и любви наполняло все ее тело, и она чувствовала себя на седьмом небе от счастья.

Еще не открывая глаз, Оливия улыбнулась, вспоминая, как они любили друг друга этой ночью. Клайд не использовал советов из книжки. Все, что творилось между ними, было просто хорошо. Клайд был тем мужчиной, который был создан для нее, как и она — для него. В этом не было теперь никакого сомнения. Ей захотелось провести ладонью по его волосам и щеке. Протянув руку, она пошарила сбоку от себя, но там была пустота. Оливия открыла один глаз. Рядом с нею в постели никого не было. Она села и сонно заморгала глазами, оглядывая комнату и прислушиваясь. Судя по полной тишине, в ванной Клайда тоже не было. Тут на глаза ей попалась записка, прислоненная к зеркалу. Прочитав лаконичное «Скоро вернусь! Люблю!», Оливия успокоилась и снова впала в блаженную полудрему. Утренние пробежки Клайда редко длились более часа, так что его возвращения можно было ждать в ближайшее время. Жаль, что его не было сейчас рядышком. «Ничего, у нас еще будет не одно такое утро, а много-много… Постой! — тут же одернула она себя. — Опять ты бежишь впереди паровоза! Клайд не сказал ни слова про будущее. Он, может быть, вообще после завершения турне исчезнет. Он жиголо, у него таких ночей с клиентками были сотни и будут сотни, это его работа!»

Оливия попыталась представить себе совместную жизнь с Клайдом. Естественно, она не потерпела бы, чтобы он продолжал работать в эскортном агентстве. Пришлось бы и ей, и ему искать новую работу. Но сможет ли она перестать думать о тех бесчисленных ночах, которые он уже провел с бесчисленными женщинами? Думать о том, как она, Оливия, выглядит в сравнении с ними? Стала она для него чем-то особенным или всегда будет просто «заказом номер сто двадцать семь» — получше «сорок восьмой», но похуже «сто двадцать третьей»?

Такие терзания Оливия ненавидела. Она прекрасно знала, что все дело было в ее неуверенности в себе: она никогда не знала точно, правду ли говорили ей мужчины, расхваливая ее достоинства, или только делали дежурные комплименты. Поэтому она так нуждалась сейчас в том, чтобы Клайд был рядом и сказал ей, как вчера вечером, что он любит ее. Только эти слова смогли бы развеять все ее страхи и сомнения.

И тут в дверь постучали.

Клайд! Наверное, он забыл ключ. Или хотел, чтобы она встретила его в дверях. Сердце Оливии забилось быстрее, и радостное волнение охватило все ее тело, когда она представила себе, как сейчас Клайд прямо с порога обхватит ее, поднимет на руки и понесет к постели…

Оливия вскочила и бросилась было открывать, но на полпути вдруг остановилась. А что, если это не Клайд? На всякий случай она решила надеть халат и причесаться. Пока она ходила в свою ванную, стук повторился, на этот раз стучали в дверь ее номера, громче и настойчивей, чем вначале. Раздался мужской голос, но это был совсем не голос Клайда:

— Мисс Тимберлейк! Откройте, это полиция. Нам надо задать вам несколько вопросов.

Все последующее было похоже на страшный сон. Полицейские задавали странные вопросы о Гарри Гановере и о каких-то людях, чьи имена Оливия впервые слышала. Правда, имени Клайда Кейна они не называли и, судя по всему, им не было известно, что Гановер, живший в этом отеле и выступавший перед публикой, — не настоящий. На всякий случай Оливия решила оставить их пока в этом заблуждении. На вопросы полицейских никаких вразумительных ответов она дать не могла, и от этого подозрительность их росла на глазах. Наконец Оливия услышала знаменитую фразу, которую столько раз слыхала в кино:

— Вам придется проехать с нами в участок для допроса по всей форме.

Потом были ужасные минуты в холле, когда пришлось в сопровождении двух полицейских в форме идти сквозь толпу людей, пришедших на встречу с Гарри Гановером, но идти не в зал, а к машине с мигалкой, стоявшей у входа. Журналисты, сразу узнавшие Оливию, бросились к ней с вопросами, на которые она отвечала: «Никаких комментариев».

У самого выхода она краем глаза заметила в толпе знакомое лицо. Клайд! Он тоже явно увидел ее, но вместо того, чтобы пробиться к ней, резко развернулся и пропал, так что она даже не успела помахать или крикнуть ему.

Всю дорогу в участок и потом, во время допроса, слезы сами собой лились у Оливии из глаз, а горло сжималось от рыданий. Человек, которого она любила и который был ей сейчас так необходим, бросил ее в беде! Значит, прошлая ночь ничего для него не значила. Просто обслуживал клиентку. Оливия горько улыбнулась при мысли о том, что «обслуживание» было, конечно, первоклассное. Но как только дело дошло до того, чтобы хоть на час пожертвовать ради нее своим покоем и благополучием, этот «спутник» тут же исчез. Как, впрочем, и все остальные мужчины, с которыми ей приходилось до сих пор иметь дело.