Играем в карты на любовь

Глава тринадцатая

Одри прислонилась к ветвистому дубу и наблюдала за Марком и Девоном, которые были в загоне. Знаменитый ковбой учил маленького мальчика верховой езде с бесконечным терпением. Это воспоминание, как и их прекрасную ночь, она тоже сохранит в своем сердце на долгие годы.

Его большая рука нежно погладила маленького пони по носу, и Одри вспомнила прикосновение этих рук на своей коже… Она вздрогнула.

Девон засмеялся и вернул ее к реальности. Малыш крепко держал вожжи, как Марк и учил его.

— Эй, Маленькая Звезда, — обратился Девон к черному пони, так назвав свою лошадку.

— Ты хочешь печенья и лимонада? — позвала Одри его со двора. Она и не надеялась, что Марк тоже придет. После вчерашнего вечера их общение стало весьма затруднительным. Скорее всего, он просто избегает ее. Одри узнала, что он ее не любит, но эта жестокая действительность все равно заставляла ее сердце учащенно биться, когда она видела Марка.

Одри поспешила в дом, хотя знала, что они задержатся во дворе еще минут на пятнадцать. Марк должен был удостовериться, что Девон оботрет пони и накормит его.

— Настоящий ковбой всегда заботится о своей лошади.

Эти слова Марка Девон пересказал ей с самым серьезным выражением лица.

Одри достала кувшин с лимонадом из холодильника и несколько стаканов из шкафа. Вынув из духовки противень, она переложила печенья на керамическую тарелку. Она услышала, как Марк, стоя на пороге, говорит Девону о том, что необходимо вытереть сапоги о коврик перед входом. У нее перехватило дыхание — неужели он тоже войдет и присоединится к ним?

— Тетя Оди, ты видела, как я скакал верхом? — закричал Девон, вскарабкиваясь на кухонный стул.

Марк стоял в дверях, наблюдая за Одри, которая разливала лимонад по стаканам. Домашнее овсяное печенье, оно так хорошо пахло. Наблюдая за малышом, Марк невольно вспомнил себя и Кита, когда они были детьми и их мать выставляла их на улицу из дома. Хелен приглашала мальчиков в свой дом и кормила их печеньем и шоколадным молоком. Он помнил выражение страха на лице Кита, когда мать кричала из-за забора, чтобы они немедленно шли домой.

Боже, он так скучал по Одри прошлой ночью! Он не мог заснуть, все думал о том, что она сказала ему. Марк представил ее с большим животом или с ребенком на руках. Потом представил себя с маленькой белокурой девочкой на руках, которая зовет его папой. Впервые в жизни он представил себе такую возможность. Но потом перед глазами встала картина из детства: они с Китом прячутся от гнева матери, она бьет их ремнем, когда находит. Нет, он не может произвести ребенка в этот мир, потому что ни одной женщине нельзя доверять. Одри прекрасно заботится о своем племяннике, но ведь это временно. Справится ли она с постоянной ответственностью? А самое главное, справится ли он сам?

Марк снял шляпу, повесил ее на крючок и вытер пот со лба. Потом он прошел в кухню и взял с тарелки печенье. Что он делает? Он должен повернуться и немедленно уйти отсюда! Но ноги не слушались его. Марк не мог оторвать от Одри глаз.

— Овсяное печенье, мое любимое, — пробормотал он.

— Я знаю, — сказала Одри, глядя на него. Опустив взгляд, она поправила передник. — Хелен мне сказала.

Марк стоял и страстно желал, чтобы она коснулась его.

Девон потянул к себе тарелку, чтобы взять еще одно печенье, но тарелка соскользнула со стола на пол и разбилась.

— Девон, нет! — крикнула Одри, бросаясь к мальчику.

Но прежде чем она успела приблизиться к нему, Марк подхватил Девона, не позволив ей дотронуться до него.

— Не смей его трогать! — закричал он, гнев бушевал в нем. — Это вышло случайно!

В комнате повисло молчание, вдруг стало холодно, словно зимой.

Марк очнулся от своего приступа. Боже мой, что же он наделал?

Девон дрожал, глядя на него широко открытыми глазами.

Одри удивленно подняла брови, в глазах ее были недоумение и жалость. Наконец она спокойно произнесла:

— Я только хотела забрать его подальше от осколков, чтобы он не порезался.

Марк тяжело дышал, пытаясь унять дрожь во всем теле. Он поставил малыша на пол, повернувшись к Одри спиной. Он нещадно ругал себя последними словами. Какой же он дурак! Теперь она всегда будет смотреть на него с жалостью.

Одри успокоила мальчика и отправила его смотреть телевизор в гостиную. Через минуту она вернулась и, тронув Марка за руку, сказала:

— Марк, я надеюсь, ты знаешь, что я ни за что на свете, никогда не ударю ребенка.

— Да.

Больше ему было нечего сказать. Если он продолжит, Одри услышит, как дрожит его голос. Он не мог повернуться и взглянуть ей в глаза. Не оборачиваясь, он вышел, хлопнув дверью.

В этот день Марк не вернулся домой. Одри решила для себя, что должна обязательно найти его. Она все-таки должна ему сказать то, что давно хотела сказать.

После ужина Одри нашла Рут в сарае, Джим как раз только зашел туда.

— Может мне кто-нибудь из вас сказать, где я могу найти Марка?

Рут пожала плечами:

— Ну, здесь только два бара… — она взглянула на Джима.

— Попробуй сначала в «Техасской розе», — предложил он.

— Вы не могли бы присмотреть за Девоном сегодня вечером? Мне очень нужно поговорить с Марком.

— Конечно, — улыбнулся Джим. — Я научу его играть в «Рыбку».

Прежде чем уйти, Одри усадила Девона за карточный столик вместе с Рут и Джимом, а потом решила пойти в дом Хелен и Джона. В последний момент она вернулась и взяла с собой черную шляпу Марка.

У Джона и Хелен его не оказалось, тогда Одри вернулась на ранчо, взяла машину и поехала в Квитмен. Это был маленький городок. Слава богу, что он не поехал в Тайлер.

Но в «Техасской розе» его тоже не было. Она нашла его грузовик, припаркованный на стоянке бара «У Сэма». В помещении было пусто, не считая пары пожилых мужчин, сидящих в самом углу бара. Здесь было сильно накурено и душно, под потолком громко надрывался телевизор.

Пройдя вперед, она увидела Марка, сидящего за барной стойкой со стаканом с золотистой жидкостью в руках. Он смотрел в виски, словно собирался утонуть в нем.

Закрыв глаза, Одри глубоко вздохнула и двинулась вперед.

— Ты забыл свою шляпу. — Одри положила стетсон перед собой на стойку.

Он повернулся к ней и, оскалившись, словно бешеный пес, произнес:

— Убери это отсюда.

Одри выпрямилась и расправила плечи:

— Это почему?

Марк отшвырнул от себя стакан.

— Я ничего не пил, если тебя это интересует. Оставь свои проповеди для кого-нибудь другого.

Интересно, как долго он сидел здесь и смотрел на этот стакан. Ему, наверно, очень хотелось выпить, но он этого не сделал.

— Если ты не пьешь, тогда пойдем со мной домой. То есть я имела в виду — вернемся на ранчо.

Марк злобно прищурился:

— Убирайся отсюда прочь, или сделаю что-то такое, о чем мы оба потом будем жалеть. Лучше тебе вернуться в Даллас, маленькая мисс Невинность.

Одри улыбнулась и покачала головой:

— Ты ведь никогда не причинишь мне боль? Ты сам сказал мне.

— Уходи, Одри, пожалуйста. — Последнее слово Марк произнес с глубоким вздохом.

— Я не уйду без тебя. Если ты пойдешь со мной, я расскажу тебе маленький секрет.

Марк, прищурившись, посмотрел на Одри:

— Какой секрет? Ты купила билет на скачки?

Одри взяла стул и села рядом с ним.

— Однажды ты спас от хулиганов молодую девушку, помнишь?

— И что?

Одри смотрела на деревянную барную стойку, вспоминая тот вечер.

— Ты тогда только что выиграл свой первый чемпионат. Ты пришел в стойло Метеора. Там была полная девочка, окруженная шайкой пьяных придурков.

Марк замер.

— Так это была ты? — прошептал он.

Она взглянула на него:

— Да, это была я.

— Черт возьми! — Марк резко поднялся и вышел из бара.

На глазах у Одри появились слезы, она спрыгнула со стула и последовала за ним. Она надеялась, что он поймет: не у него одного прошлое, в котором было много боли. Неужели она снова сказала что-то не так? Одри открыла дверь наружу.

На улице было еще светло, но солнце уже почти село, и дома начали отбрасывать тени. Одри едва видела фигуру Марка, идущего впереди по тропинке. Она схватила его за руку:

— Куда ты идешь?

— Возвращайся на ранчо, Одри. Не трать свое время, я того не стою. — Он отвернулся и пошел к полю, которое начиналось прямо за баром.

Возможно, она и не рыжая, как ее отец или младшая сестра, но в ней никак не меньше упрямства. Стиснув зубы, Одри вернулась в бар за его шляпой, а потом побежала за Марком.

Услышав ее шаги, он повернулся.

— Мне не нужна твоя жалость.

Одри уперла руки в бока:

— Жалость? Я просто хотела рассказать тебе о самом волнующем моменте в моей жизни, а ты просто ушел. Я хотела сказать тебе, насколько я обожаю тебя, напомнить тебе о всех этих прекрасных…

Марк выругался и пошел по полю.

Уже темнело. Одри побежала за ним и крепко схватила его за талию:

— Не уходи.

Он тяжело вздохнул и вывернулся из ее рук. Потом взял шляпу из ее рук и забросил далеко в поле. Повернулся к Одри, взял ее за плечи и мягко сказал:

— Это не я спас тебя тогда ночью. Это был Одинокий ковбой. Я только получил свой первый кубок, одержал свою первую победу. Когда я участвовал в родео, я мог быть кем угодно, мог сделать все что угодно, но теперь я был не тот. Я пытался. Надел эту шляпу и вообразил, что снова стал им, но ничего не вышло.

Одри взглянула на небеса, где сверкали звезды, и поняла, что нужно пойти на крайние меры. Она приблизилась к Марку и положила руки ему на грудь:

— Марк, я не люблю Одинокого ковбоя. Я люблю тебя.

Он взял ее за руки и убрал их в стороны:

— Ты не знаешь меня. Я — не герой.

Одри обняла ладонями его лицо, встала на цыпочки и нежно поцеловала в щеку:

— Тогда скажи мне, почему я не должна любить тебя.

Она почувствовала, как напряглись его скулы, а виски покрылись холодным потом:

— Какая же ты упрямая женщина!

Марк отвернулся от нее.

Она снова встала перед ним, но Марк закрыл глаза.

— Ты не знаешь, ты не понимаешь… Сколько я себя помню, мой отец никогда не пил, поэтому мы никогда не волновались за него. Он был настоящим трезвенником, а потом — раз, и запил. Мать очень переживала, а вымещала это на нас. Но я отомстил ей. Мне было десять лет, и я решил, что с меня хватит. Я знал, что у матери были любовники, потому что она всегда брала меня с собой на свидания, чтобы обеспечить себе алиби. А потом я рассказал отцу мамин маленький секрет о том, что Кит ему не сын. Он так сильно избил мать, что она провела в больнице несколько недель. Отца отправили в тюрьму, и больше я его не видел.

Одри обняла его.

— Марк, ты был тогда ребенком. Ты не понимал, какие могут быть последствия.

— Настоящий герой, правда? Ты все еще думаешь, что любишь меня?

— Да, Марк. Я люблю тебя. Я люблю человека, который никогда не поднимет руку на женщину, даже если она выливает его пиво в раковину. Я люблю человека, который использовал свой личный самолет, чтобы помочь сестре своей наемной работницы.

Марк притянул ее к себе и поцеловал в макушку.

— Я люблю нежного человека, который купил маленькому мальчику пони и научил его ездить верхом.

Марк присел на траву, увлекая ее за собой, накрывая ее рот своими губами. Он все никак не мог снять с Одри рубашку. И она позволила раздеть себя. Ему был нужен кто-то прямо сейчас. Кто-то, кто крепко обнимет его и будет любить.

И Одри это тоже было нужно.

Ее ноги обнимали его, а руки пробегали по его волосам, он вдыхал ее запах, чувствуя, что его переполняет любовь к Одри. Все, что он чувствовал сейчас, — это мягкость, покой, свобода, любовь и надежда.