Их любимая

Глава 29

Глава 29

АРЕС

Все-таки, мудрые мужики - китайцы. Понял это, когда их великая книга несколько раз спасала мне жизнь. Помогала в бизнесе. Подсказала, какую женщину выбрать в жены.

Сказали бы мне семь лет назад о том, что я увлекусь разного рода гаданиями, что раз в неделю буду приходить к духовному наставнику - расхохотался бы этому человеку в лицо. Но вот уже шесть лет, по традиции, каждое утро я навещаю Лао.

Ему семьдесят, и он в отличной форме, возраст выдает лишь седина. По-русски он разговаривает не хуже меня. И без его советов я с определенного времени и шагу сделать не рискую.

- Дьявол, - выругался, поднимаясь на крыльцо. Языком потрогал корочку на верхней губе. После вчерашней стычки с братьями мне с таким лицом даже на работу не выйти.

У меня внеплановый отпуск.

И как же, черт возьми, все это не в масть.

Но по-другому не вышло бы. Несколько лет назад из-за обычной девчонки мы едва не забыли о том, что мы братья. И вот эта девчонка выросла, в женщину превратилась и ворвалась в мою жизнь снова.

Постучал в белую дубовую дверь и поднял на макушку солнечные очки. Отвернулся и огляделся по сторонам.

Май, духота, и особнячок наставника утопает в зелени. Центр города, и вид соответствующий - дома здесь старые, но аккуратные, хранят дух истории. Когда-то здесь, на углу, табличка висела, что в доме жил поэт или типа того, но когда обновляли фасад какой-то придурок ее закрасил.

Где ходит Лао?

В нетерпении надавил на звонок. Едва успел палец отнять, как дверь распахнулась. И на пороге вырос учитель - весь в белом. Лао сощурился на солнце, оценил мою разбитую губу. И молча отступил, впустил меня в продуваемый кондиционером холл.

Лао здесь принадлежат всего две комнаты. Обе небольшие и почти без мебели, вместо диванов - красные подстилки на полу. Низкий столик между ними. И окна, снаружи наглухо закрытые ставнями.

- С чем пожаловал? - спросил он, натерев руки маслом.

К цветочному запаху уже привык, жасмин и хризантема, кажется. Это меня успокаивает, ведь я знаю - здесь, в комнате Лао, я получу ответы на любые вопросы.

- Погадать, - ответил коротко и посмотрел на книгу Перемен, что лежит на столе перед Лао. Наставник привычно достал черный бархатный мешочек и высыпал мне в ладонь три серебряные монеты.

Я, как делал это уже много раз, зажал их в кулак и закрыл глаза.

Он сидит напротив, и я чувствую - Лао пялится на мою разбитую губу. Нервирует, ведь я всегда выгляжу безукоризненно, иначе и нельзя - этого мой статус требует.

Но сейчас мне плевать. И на статус, и на деньги, на семью и братьев, на должность губернатора, к которой я так упорно шел. Глаза закрыты, и в памяти четко рисуется образ маленького мальчика. Его зовут Гриша, и он вылитый я в детстве.

Неужели никто не замечает, не видит?

Это мой ребенок. Я уверен без всяких анализов. Нужны ли эти анализы? Все кончится плохо, понимаю это даже без гадания.

Есть еще Рита. Тот далекий предновогодний вечер в аэропорту, туалет и секс, позорно быстрый - результат моего воздержания. До сих пор помню популярную книжку и заявление, что секс длится в среднем одиннадцать минут. У нас с ней осталось еще десять минут.

Все у нас будет.

Не может не быть.

"Друг для друга созданы" - не набившая оскомину банальность. Это реальность моя, теперь и насовсем. Смысл жизни моей в ней и сыне.

Но с братьями хотелось бы решить вопрос мирно.

Получится?

На вопросе сосредоточился. Монеты от тепла моей кожи нагрелись. Шесть раз подбросил их в воздух, и шесть раз они, сверкая и кружась в танце, рассыпались по темной поверхности стола.

Несколько прямых линий и несколько прерывистых начертил на клочке бумаги и придвинул листок Лао. Тот пожевал губу и раскрыл книгу. Он может и не читать пророчество, ведь наизусть знает, значение каждой гексаграммы помнит.

Но это тоже ритуал, он держит паузу, время тянет. Я, напряженный, сижу напротив и жду.

- О чем ты спрашивал? - вдруг подал голос он и поднял глаза от страниц книги.

- А что? - вопросу его удивился. Первый раз за шесть лет он любопытство проявил.

- Плохое толкование, Арес, - Лао бережно закрыл книгу. Ладонью погладил мягкую кожаную обложку. - Проблемы?

- Есть немного, - усмехнулся. - Так что там? Плохие толкования были и раньше.

- Сейчас другой случай, - Лао поднялся и неторопливо двинулся вдоль комнатушки, босыми ногами словно прощупывая слой пыли, что собралась на полу. - У тебя в прошлом есть обязательство. Которое ты нарушил.

Договор с братьями на Риту - сразу понял и в очередной раз убедился в правдивости гадания. Ну как, как эти китайцы еще до нашей эры умели предсказывать то, что случится сейчас?

- Нарушил, было дело, - признал. - Чем мне это грозит?

Он помолчал, стоя у закрытого окна. А я прокрутил в мыслях пункты договора - не на бумаге их печатали, они в памяти выцарапаны, пером и кровью, как в сделках с дьяволом. Все эти годы я не забывал. Знал, что дал слово. И не кому-то, а братьям.

Может, и выдержал бы, не попадись Стрелецкая мне в клубе тогда, перед новым годом. Но то судьба была, и теперь...

- Ты лишишься всего, Арес, - голос наставника долетел до меня через мысли приглушенно, но четко. - Лишишься, если не отступишься. Единственный способ наказания избежать - затаиться. Ничего не предпринимать.

- Совсем ничего? - усмешка сама наползла на разбитые губы, и я поморщился. Резко поднялся. - Так не получится. Не тот момент. Мне останавливаться нельзя.

Ведь пока я буду в стороне стоять - ее и сына уведут у меня из-под носа. Промедление - смерть моя, проклятие, я до старости обречен буду мучиться, словно узник, цепями греметь, это так ясно, так просто, мне увидеть Риту стоило один раз, чтобы увериться - с другими женщинами не жизнь, а подобие, сотый слепой экземпляр, с оригинала сделанный.

- Через неделю загляну, - двинулся к двери.

- Ты не понял, Северский, - долетело мне в спину. - У тебя нет столько времени.

- То есть как? - машинально развернулся на эти слова. - Хочешь сказать, что я до следующей недели не доживу?

В моем голосе недоверие, на губах снова улыбка. Так люди смеются над фильмами ужасов, чтобы тревогу ослабить, заглушить страх. А страх я чувствую, он по коже ползет, шевелит волосы на затылке, и мне в этой душной комнате сквозняк чудится, словно налетевшим ураганом с особняка сорвало крышу, и там, на улице, дома и машины закручивает в снежный буран.

Да, у нас с братьями не все гладко. Но не убьют ведь они меня?

Такого не было в договоре.

- До следующей недели, - твердо повторил, глядя на Лао и вышел.

На улице никакого бурана. Солнце высоко в небе и жарит, как полчаса назад. Но едва я сделал шаг с крыльца, как возле самого уха оглушающе, громко просвистел ветер и врезался в выбеленную кирпичную стену у меня за спиной.

Какого черта?

Обернулся и тупо уставился на дырку в стене, на кирпич, что осыпается на крыльцо. В ушах звенит, я этого звука не слышал долго, казалось, забыть успел.

Но это был выстрел.

Отшатнулся в сторону и оступился на ступеньках, когда следующая пуля угодила в окно. Стекло брызнуло в стороны, а я будто оглох, я персонаж, что из жизни шагнул вдруг в немое кино.

Что, бл*ть, это за херня?

Обернулся и взглядом нашел черную сверкающую на солнце машину. Из окна высунулся незнакомый бородатый тип в надвинутой на глаза черной бейсболке, в руках у него пистолет. За рулем еще один мужик. И в салоне, кажется, тоже.

Третий выстрел - и прохожие с визгом рассыпались в стороны. Центр города, будний день, прорва народу...

Сука.

Замер на месте, пока эти мудаки обстреливали особняк учителя. Пуля за пулей врезались в закрытые деревянные ставни двух его комнатушек, а я просто стоял и будто спросонья, никак сообразить не мог, что мне делать.

Пальба прекратилась так же резко, как и началась. Где-то вдалеке ожила сирена. Бородатый убрал пушку, сдвинул бейсболку козырьком назад и крикнул:

- Арес? Севастиан передает доброе утро!

Он скрылся в салоне, и машина, взвизгнув шинами, развернулась. Она молнией метнулась в соседний двор, а я посмотрел на разбитые окна.

Решить дело с братьями миром?

Да я идиот.

Из-за Риты Стрелецкой только что на глазах сотни людей стрельбу устроили. Дом моего учителя, памятник истории. Это уже через час во всех новостях будет, у Севастиана мозги отшибло? Это лишь доброе утро, а дальше что? Нельзя забирать себе женщину и при этом пускать в ход оружие, какая же это любовь?

Наша фамилия одна из самых уважаемых в городе, мы с братьями давно изменились, стали честными бизнесменами.

Я думал и я ошибся.

Они хотят разобраться, как раньше, вернуться в прошлое, по головам шагать?

Ладно, вызов я принимаю.

И от Стрелецкой не отступлюсь.

Добрый вечер, девочки! Большое спасибо всем, кто дождался) продолжим?)