Инстинкт охотника

6

Конни лениво лежала на надувном матраце в бассейне и думала о природе человека, которому всегда чего-нибудь не хватает. Вот здесь, куда ни глянешь, безбрежный океан! Сплошная вода! Так нет, он, человек, придумает еще и бассейн с пресной водой…

Приподняв голову, она посмотрела на линию горизонта, которая отделяла бирюзовое небо от ярко-голубой воды. Ей еще хотелось полежать. Взгляд переместился на берег океана. Эрик и Джек выкопали огромную яму в песке и теперь таскали туда ведерками воду. Конни вдруг подумала, что могла бы поплавать в океане, пока дети заняты, но чувство долга ей не позволило. Она посмотрела в небо. Ее мысли занимал Берт — мужчина, который провел в ее комнате последние две ночи.

Вспомнив прошлую ночь, Конни ощутила, как ее соски напряглись, а низ живота пронзила сладостная боль. Когда-то Гилберт говорил что-то о страстной связи. Их роман был страстным, они занимались любовью с большим чувством. После первого же поцелуя они набрасывались друг на друга, срывая одежду. Конни еще никогда не испытывала такого мучительного желания по отношению к мужчине. Она даже не догадывалась, что страсть может быть столь сильной, самозабвенной и чудесной.

Но после ласк пылкий любовник уходил к себе. И Конни после его ухода чувствовала себя брошенной.

Она опустила ладони в воду. Нельзя вести себя так глупо. Конечно, нужно считаться и с чувствами ребенка. Но как бы то ни было, уходы Берта к себе каждый раз, казалось, подтверждали, что их отношения — просто сексуальная связь. Она понимала, что он предложил ей лишь это, и согласилась на его условия. Но и сама она не хотела пока ничего большего. И, когда она уедет отсюда, эта связь кончится.

Конни вздохнула. Зато какая страстная связь! Ее кожа загоралась от одного его прикосновения. Раз от раза, стоило ему войти в ее спальню, их ласки начинались все раньше и продолжались все дольше. Хватит, детка! — одернула она себя. Если так пойдет дальше, ты начнешь кидаться на Берта уже у входной двери. А это никуда не годится. Правда, в присутствии Эрика их отношения были исключительно дружескими. При ребенке она ни разу не сказала и не сделала ничего, что свидетельствовало бы о некой близости между нею и отцом малыша.

Спрыгнув с матраца, Конни повернулась к детям.

— Пора домой! — крикнула она и улыбнулась, услышав протест в два голоса.

Выходя из бассейна, она удивленно заморгала. Это что-то странное. В тени деревьев стояли двое парней. На обоих были кепки, футболки и расклешенные джинсы. Один — смуглый крепыш с падающими на лоб волосами, второй — тоже смуглый, но наголо остриженный. По виду, пожалуй, мексиканцы…

Конни нахмурилась. Этих двоих она не знала, да и «форда» их нигде в окрестностях не видела. Может, это пополнение клуба ее поклонников?

Деревня находилась вдалеке от основного шоссе, и туристы, и новые люди редко появлялись здесь. Поэтому присутствие полногрудой блондинки притягивало на пляж местную молодежь. Иногда с ней пытались заговорить, но Конни вежливо пресекала такие попытки, поэтому поклонники ограничивались присутствием на пляже.

Крепыш, не сводя с нее глаз, что-то сказал приятелю. Конни собрала детей и надела поверх купальника сарафан. Когда она снова посмотрела в сторону мужчин, и они, и «форд» уже исчезли.

— Как мило, что вы погуляли с Джеком, — сказала Кора, когда она привела к ней мальчугана.

— Никаких проблем, он хорошо себя ведет.

— А может Эрик сегодня переночевать у нас? — попросил Джек.

— Конечно, могу, — весело ответил малыш.

Кора посмотрела на Конни.

— Я тоже была бы рада.

Конни колебалась. Конечно, вообще-то этого делать нельзя, но разве существует какая-либо опасность?

— Ну, пожалуйста. — Джек умоляюще посмотрел ей в глаза. — Пожалуйста…

Констанция вздохнула.

— Ладно, но…

— Здорово! — взвизгнул Эрик.

— Ага! — вторил Джек. — Эрик поужинает у нас, да?

— И даже позавтракает утром, — подтвердила Кора, вызвав бурное ликование.

Конни с улыбкой закрыла уши ладонями. Конечно, она не посоветовалась с Гилбертом, но чувствовала, что он не будет против.

Вернувшись домой, она искупала Эрика и собрала ему вещи на ночь. Когда она отвела малыша к соседям и вернулась, раздался телефонный звонок.

— Это я, — послышался голос Берта.

Сердце Конни подпрыгнуло.

— Привет.

— Сегодня у меня куча работы, и, боюсь, мне придется задержаться. Когда вернусь — не знаю, так что ужинайте без меня.

— Хорошо. Кстати, Эрик просил остаться на ночь у Джека. Я это разрешила.

— Он будет ночевать у соседей? — резко переспросил Гилберт.

Конни нахмурилась. Он против? Неужели подумал, что она пренебрегает своими обязанностями?

— Ты недоволен?

— Наоборот. Я целиком за, просто удивился. Он никогда раньше не соглашался погостить у друзей.

— Малыш сам меня упросил, — пояснила Конни и рассказала о радости детей, когда им позволили провести вечер вместе.

— Это благодаря тебе, — сказал Берт. — С тех пор как появилась ты, Эрик стал более… уравновешенным. Мне пора. Увидимся вечером, дорогая, — хрипловато прибавил он.

— Пока.

Ужиная на кухне фруктовым салатом, Конни думала о ребенке. Эрик действительно стал спокойнее. Как и его отец. Берт явно стал более умиротворенным. Он что-то насвистывал и напевал, часто улыбался. Он стал лучше спать и больше не казался таким усталым. Кажется, их ночи дали ему новый заряд энергии. Теперь это был человек, у которого есть основания радоваться жизни.

Казалось бы, раз ее желания тоже прекрасно удовлетворены, она и сама должна быть довольна. В некотором смысле она и была довольна, и все же…

Конни прищурилась. В кустах у кромки воды что-то зашуршало. Заходящее солнце освещало сад, и она четко увидела две крадущиеся фигуры.

— Черт! — воскликнула Конни, узнав кепки.

Это те парни, которых она видела на пляже. Наверное, выследили ее и затаились, чтобы еще раз увидеть ее в бикини или раздевающейся.

Отступив от окна, Констанция нахмурилась. Она делает слишком поспешные выводы. Может, это действительно любители подглядывать, но все же есть вероятность, что они — профессиональные похитители. Однако если это так, то они должны были увидеть, что малыша отвели к соседям. И все же нельзя рисковать.

Она решила выяснить, ради кого они здесь — ради нее или ради ребенка. А для этого нужно устроить им ловушку — открыть заднюю дверь и затаиться. Если эти парни войдут в дом, то здесь дело не в подглядывании.

Но что она будет делать, если эти двое действительно войдут в дом? Конни огляделась. Рядом с задней входной дверью находилась большая кладовка, где хранились различные хозяйственно-бытовые вещи и стояли ящики с детскими игрушками. Если заманить туда непрошеных гостей, она сможет вызвать полицию.

Конни отперла и распахнула дверь в кладовку, потом открыла и заднюю дверь дома. Спрятавшись за выступ стены, она затаилась. Черт! Забыла про газовый пистолет, но теперь уже поздно…

Пять минут стояла тишина. Конни уже почти решила отказаться от своего замысла, но тут послышались мягкие шаги. Выглянув, она увидела, как парни, крадучись, вошли на веранду. Значит, похитители. Теперь она докажет Филдстоуну, что он не зря платит ей деньги.

Крепыш осторожно прошел мимо кладовки и заглянул в кухню, затем отступил. Его подельник следовал за ним по пятам. Открытая дверь кладовой все же привлекла их внимание, она как бы заманивала, приглашала войти. Решив, видимо, обследовать все по порядку, крепыш ступил за порог кладовой. Как только его напарник занес ногу, чтобы последовать за ним, Конни внезапно подскочила и с силой втолкнула парня туда. Тот, потеряв равновесие, врезался в рванувшегося назад крепыша, а она мгновенно захлопнула дверь и повернула ключ в замке.

— Вот так! — весело сказала Конни.

По двери забарабанили кулаками, послышались возмущенные крики на ломаном английском. Конни не спускала глаз с двери. Затем она подумала, что дверь может не выдержать, и пошла к телефону. Когда она сняла трубку, до нее донеслись шаги у входной двери. Конни похолодела. По ее спине забегали мурашки. Что, если она ошиблась и непрошеных гостей трое?

Но, когда в замке повернулся ключ, она поняла, что это Берт.

— Как я тебе рада, — бросившись ему в объятия, проговорила Конни.

Он усмехнулся.

— Тебе так не терпится? Мне тоже. — Он притянул ее к себе. — Раз мальчугана нет дома, то…

Конни отступила назад.

— Ты не понял. Я оправдала твои надежды, — гордо объявила она.

— Прости?

— Похитители заперты в кладовке, хотя, правда, они еще могут вырваться…

— Какие похитители?

— Их двое. Они прятались в саду. Я нарочно открыла черный ход, и они вошли в дом.

Берт выругался.

— Они все-таки появились?

— Да, и я заперла их в кладовой.

— Надо их выпустить, — заявил Берт и поспешил к кладовке, где уже стихли крики, только изредка раздавался стук в дверь.

— Я решила, что это похитители, — продолжила Конни, — но, правда, не понимаю, почему они ждали почти месяц, прежде чем решились что-то предпринять? Осторожно, — предупредила она Берта, который взялся за ключ.

Похитители явно не ожидали, что обнаружат за дверью вместо маленькой женщины высокого, крепко сложенного мужчину. Они жались к стене и удивленно моргали.

— Это и есть твои похитители? — спросил Берт.

— Я думала, что они похитители, — отозвалась Конни. — Но теперь…

— Эти двое приходили наниматься ко мне на работу. Правда, это было уже довольно-таки давно, — проговорил Берт, гневно глядя на парней. — Но потом, видимо, решили, что такая грязная работа не для них. Выходите!

Притихшие парни вышли из кладовки.

— Мы бы ей ничего не сделали, — с овечьей улыбкой произнес крепыш.

— Просто продержали бы день-другой, — с сильным акцентом прибавил второй парень. — Правда, Педро?

— Да, Рикардо.

— Продержали меня?! — удивилась Конни.

— Вы хотели ее похитить? — резко спросил Берт.

Парни обменялись недоуменными взглядами.

— Больше мы вам ничего не скажем, — заявил крепыш.

— Скажете. Все расскажете, — заверил их Берт и указал на стулья. — Сядьте.

Подчинившись приказу, парни сели.

Конни села напротив, рядом с Бертом. Она принюхалась. От парней и из кладовки исходил специфический запах, который она сразу же узнала.

— Сигары, — пробормотала Конни, и Берт, поймав ее взгляд, кивнул. Он тоже узнал этот запах.

— Вы встречались с Робертом Филдстоуном, когда он приезжал сюда, — сказал Берт, обращаясь к парням.

Они от изумления раскрыли рты. Конни с трудом сдержала смех. На их лицах были написаны вопросы: что он еще знает? может, лучше во всем признаться сразу?

— Да, в его машине, — признался Рикардо.

— Но познакомились мы с ним раньше, — поспешно вставил Педро.

— Лучше пусть говорит кто-нибудь один, — предложил Гилберт.

Педро толкнул локтем приятеля.

— Давай ты, Рикардо.

— Ладно. Но вы не собираетесь сдавать нас в полицию? — нервно спросил он. — Мы же ничего плохого не сделали, только в дом вошли, — он бросил взгляд на Конни, — так что…

— Мы решим, когда вы нам все расскажете, — сказал Берт. — Давайте с самого начала.

Рикардо откашлялся.

— Так вышло, что мы познакомились в баре с мистером Робертом Филдстоуном. Мы ему сказали, что видели его, когда он приезжал к вам полгода назад, — мы приходили тогда наниматься на работу.

— Тяжелая работа, знаете ли, портит руки, — вставил Педро. — И позвоночник тоже.

— Мы тогда искали работу, — продолжил Рикардо. — Мистер Роберт спросил, не хотим ли мы подзаработать. Много и легко заработать. Мы спросили, что надо сделать, и он сказал, что нужно одного парня и его сыночка похитить и подержать несколько дней, а потом получить выкуп и их отпустить. Мы согласились, он взял номер моего телефона и сказал, что сообщит, когда и где нужно быть.

— Из выкупа он обещал нам и заплатить, — пояснил Педро. — Этот тип спросил, не знаем ли мы места, где можно спрятать похищенных. Естественно, их содержание — за его счет. Мы вспомнили о заброшенном маяке.

— Он сказал, что это классная идея, — добавил Рикардо. — Пляж около маяка совершенно запущен. Ни местные жители, ни туристы туда не заходят.

Конни бросила взгляд на Берта.

— А Роберт не сказал вам, кто эти отец и сын? — спросила она.

— Нет, — ответил Педро. — Но теперь это уже все равно, потому что он позвонил нам на следующий день и сказал, что дело отменяется.

— Мы не получили с него ни цента, — пожав плечами, сказал Рикардо. — И заметьте, мы вообще-то даже не решили, будем мы в этом участвовать или нет.

— А на прошлой неделе мы опять встретили этого картавого Роберта на улице, — продолжил Педро. — Он пригласил нас в свою машину. У него было полным-полно дорогих кубинских сигар, он и нас угостил. И еще сказал, что пошутил насчет похищения. Ничего себе, шуточки! Мы уже думали, что больше с ним не встретимся, но вчера он позвонил снова. Спросил, можем ли мы похитить девушку и продержать ее пару дней в условленном месте. — Парень нервно улыбнулся Конни. — Нужно было немного попугать вас и получить выкуп. Сдается мне, вы чем-то огорчили этого парня, вот он и решил посчитаться.

— Значит, вы пришли сюда, чтобы похитить Конни? — резко спросил Гилберт.

Крепыш нервно затряс головой.

— Нет, мистер. Мы сами пока не знали, решимся мы или нет. Мы пришли посмотреть, где она живет, ну и вообще, выяснить обстановку. Но мы бы ее и пальцем не тронули, — горячо заверил он.

— Сомневаюсь, чтобы вам удалось меня похитить, — заметила Конни.

— Это было бы нелегко, — бросив взгляд на кладовку, согласился крепыш.

Склонившись к уху Конни, Берт прошептал:

— Давай отпустим их. Если они нам понадобятся, их адреса есть в моей приемной.

— Согласна, — ответила она.

— Можете идти, — обратился он к парням.

— Вы не будете вызывать полицию? — спросил крепыш.

— Пока нет, — взглянув на Конни, ответил Берт.

— Большое вам спасибо. Мы никогда раньше не попадали в такие истории и впредь больше не попадем, — благодарно забормотал Рикардо.

— Если вы ищете работу, можете прийти завтра и привести наш кусок пляжа в порядок, — сказала Конни парням.

— Спасибо, — хором ответили незваные гости, прежде чем Гилберт выпроводил их из дома.

— Какого черта ты открыла им дверь?! — резко спросил он, когда вернулся. — Может, ты и смелая женщина, но ведь ты была в доме одна, а их двое! Могло случиться так, что…

— Но ничего же не случилось, — возразила Конни, пораженная этим выпадом. — Они на вид такие безобидные…

— Но накачанные, как профессионалы, — отрезал он.

— Ну… да.

— Не смей больше так рисковать! Ты же не знала, вооружены они или нет. Верно? — обрушился на нее Берт. — Понятно?

Конни кивнула. Она поняла, что не смогла произвести на него впечатления, да и желание покрасоваться само по себе было глупым.

Гилберт еще поворчал, потом встал у стола, скрестив на груди руки.

— Значит, это происки Роберта. Он накручивал отца и меня, чтобы подготовить всех к требованию выкупа…

— И еще, чтобы досадить тебе. Может, надеялся, что ты не поедешь в Калифорнию, и главным станет он?

— Возможно, — согласился Берт.

— И на моем присутствии он настаивал, чтобы все выглядело более правдоподобно — фирма отца обеспечивает безопасность…

Берт кивнул.

— Если бы меня или Эрика, или нас обоих похитили, Филдстоун-старший тут же заплатил бы выкуп. Этого хватило бы на покрытие любых долгов, — продолжил он.

— Да, но все же Роберт передумал.

— Но мы не знаем его мотивы. Может быть, испугался…

— А скорее, придумал новую комбинацию.

— Кто знает? Но я должен был догадаться. Черт! — выругался Берт. — Как бы то ни было, но мне и в голову не могло прийти, что он захочет похитить тебя!

— Когда я отвергла его притязания, он настроился против меня, — пояснила Конни. — Тогда он сказал мне, что игра не окончена. Значит, задумал посчитаться.

— Он плохо продумал свой план. Тупым мужикам не справиться с умной женщиной. — Берт усмехнулся. — Разве что они вооружились бы мышами.

— К тебе возвращается чувство юмора, — заметила Конни. — И мне это нравится.

Его губы изогнулись в улыбке.

— Счастлив, что могу сделать тебе приятное, — его синие глаза блеснули, — разными способами.

— И что мы будем делать дальше? — спросила Конни, не уклоняясь от темы. — Я знаю, что мы должны бы сообщить о поручении Роберта в полицию, но тогда нам придется рассказать об этих двух идиотах…

— Да. И у нас, кроме того, нет доказательств.

— К тому же мистер Филдстоун тоже окажется замешанным в дело. Я не хотела бы этого.

— Я тоже. Тем более, накануне открытия магазинов. Такая реклама ни к чему. Лучше, наверное, поговорить со стариком, когда он будет здесь, и все ему рассказать о сыне. Пусть сам принимает меры. Согласна?

— Хорошая мысль, — кивнула Конни.

— И еще я должен кое-что сказать тебе, — серьезно начал Берт. — Это о возможном похищении. Когда ты мне сказала, что поймала двоих…

— Ты решил, что знаешь, кто они, — перебив, продолжила за него Конни. — А потом удивился, когда увидел двух парней.

Гилберт кивнул.

— Я подумал, что ты поймала сестру моей жены, Эвелин, и ее мужа, Айзека.

— Ты мне говорил только про Эвелин! Ты меня провел!

— Нет, Конни, — запротестовал он. — Я не хотел сгущать краски. Я предполагал, что эти люди могут появиться, но не знал ничего наверняка. Перед моим отъездом из Нью-Йорка они мне позвонили и сказали, что я никудышный отец, таскаю ребенка по всему белу свету, в который раз обвинили меня в том, что я порчу малышу жизнь, и заверили, наконец, что найдут способ отобрать его у такого отца. — На виске его забилась жилка. — Может, я все воспринял слишком серьезно, но угроза мне показалась реальной.

— Поэтому ты в последнюю минуту решил вызвать меня?

— Я посоветовался с Филдстоунами, и мы решили взять тебя, но в другом качестве.

— А раньше сестра твоей жены делала подобные заявления?

— Неоднократно. — Берт взъерошил волосы пальцами. — И чем дальше, тем хуже. Дело дошло до того, что я впадаю в панику всякий раз, если опаздываю забрать Эрика или он на несколько минут задерживается. Даже ночью я иногда захожу в его комнату, чтобы убедиться, что малыш на месте.

Конни посмотрела ему в лицо. Она не могла сердиться на человека, который так переживает.

— Значит, родственники твоей жены очень хотят заботиться об Эрике?

Берт кивнул.

— Эвелин и Мэри — погодки, и всю жизнь они были соперницами. Мэри вышла замуж, и Эвелин тут же выскочила за первого попавшегося, — объяснил он. — Когда Мэри родила, как выразился Мадригал, «наследника», Эвелин решила тоже завести ребенка. Но тщетно. Она не может выносить его до срока родов. Где она только ни лечилась — врачи говорят, что никаких препятствий нет, она и ее муж Айзек абсолютно здоровы. Мадригал и Эвелин после гибели Мэри словно сошли с ума — стали требовать, чтобы я отдал наследника им. Но для меня Эрик — не наследник миллионного состояния, а мой сын. Они же не хотят слушать. — Гилберт снова взъерошил свои волосы. — Да что там слушать! Эвелин прямо заявила, что отдать Эрика — мой долг. Она сказала, что может предложить ребенку лучшие условия, в то время как я, отец-одиночка, кочую с места на место.

— Но ты не захотел его отдать?

— Нет. В конце концов, он носит мое имя. Так или иначе, но мы с сыном многое пережили вместе.

— Ты говоришь о гибели твоей жены?

— И это тоже. — Голос Берта оборвался. — Да, смерть Мэри — большая травма… Когда я сказал Мадригалу, что хочу сам растить сына, он обвинил меня в эгоизме и заявил, что семья будет действовать через суд.

— Это уж слишком.

— У них все «слишком». Ты же знаешь, что Мадригалы богаты и могут нанять слишком хороших и хитрых адвокатов. Я думаю, мои позиции в таком деле были бы довольно сильны, но есть некоторые факты из моей прошлой жизни, которые они могут повернуть в свою пользу. Эвелин наняла ищеек, которые следовали за мной по пятам. Но я уехал прежде, чем судебному делу был дан ход. И все же они продолжают твердить, что найдут на меня управу в суде, — задумчиво продолжил Берт.

— Но все права на твоей стороне, — вставила Конни.

Он кивнул.

— Права правами, но Эвелин грозится предать дело гласности и оповестить весь свет о моем «глупом упрямстве», как она это называет. Она считает, что пресса ухватится за это дело, так как ее отец — видная фигура, и мы пашем с ним на одном поле. — Он еще больше помрачнел. — Я терпеть не могу эти колонки сплетен, но еще меньше я хочу, чтобы газеты трепали имя Эрика.

— А Эрик знает, кто его дедушка по материнской линии?

— Нет, я старался ограничить их встречи, — сухо сказал Берт. — Я думал, что, если мы временно уедем, Эвелин перестанет требовать мальчика. Но эта женщина не хочет так просто сдаться. Я только недавно случайно узнал, что она приставила ко мне частных детективов…

— Вот как!

— …которые сообщают ей, где я был, когда и с кем, чтобы раскопать какую-нибудь грязную историю. — Его губы дернулись в усмешке. — Они были бы счастливы узнать, что я, к примеру, спиваюсь или принимаю наркотики. Но у них ничего не вышло. — Он через плечо посмотрел на Конни. — Ты — первая женщина, которая у меня была после смерти Мэри.

Конни почувствовала укол в сердце. Его «первая» звучало так, словно она оказалась первой в длинной цепочке.

— Но пока твои родственники не пытались через суд добиться права опекунства?

— Насколько я знаю, пока — нет. Но у американских юристов ловкие руки. И Эвелин постоянно пытается убедить меня, чтобы я передал ей мальчика добровольно. Не найдя за мной никаких грехов, она начала бомбардировать меня звонками, рассказывая, как хорошо было бы Эрику у нее и как нужна малышу мать.

— Никто не заменит ребенку родителей, — с грустью сказала Конни. — Связь сын-отец очень нужна в детстве. Я это знаю по своим братьям.

Берт с уверенностью кивнул.

— Но полгода назад Эвелин и Айзек впервые намекнули мне на возможность похищения. Свояченица заявила, что, возможно, когда я буду в очередной командировке, Айзек подъедет и просто заберет Эрика во Флориду. И, по ее словам, тогда я уже не смогу его вернуть. — Лицо Берта было хмуро. — Странно, что Айзек согласился участвовать во всем этом. Мне казалось, что он был на моей стороне…

— Эрик знает Эвелин или Айзека в лицо?

— Нет. Они виделись, когда мальчугану было всего два года. Но он знает, что у него есть тетя Эвелин, дядя Айзек и дедушка Чарли. Я сам пока не понял, они всерьез угрожают или нет. Мне трудно говорить обо всем этом. — Он снова посмотрел на Конни. — Потому я раньше не объяснял тебе так подробно. Прощаешь?

Конни вздохнула.

— Да.

— Спасибо. — Берт встал. — Пора спать.

Она тоже поднялась.

— Ты не поел. Ужин в холодильнике. Сейчас принесу.

Когда Конни проходила мимо Берта, он крепко схватил ее за руку и притянул к себе.

— Я не хочу ужинать, — мягко сказал он и начал расстегивать маленькие пуговицы на ее сарафане. — Я хочу только тебя.

— Но ты устал, а ужин вкусный, — начала она возражать.

Берт расстегнул две пуговицы, обнажив ее груди. Его ласковые пальцы прошлись по ним и по ложбинке посередине.

— Это ты вкусная, — пробормотал он.

Конни сделала глубокий вдох. Она вела себя слишком покорно, занимаясь любовью каждый раз, когда этого хотел мужчина. Она не должна все время соглашаться и соглашаться.

— Тебе надо поесть, — объявила Конни.

Рука Берта мягко двинулась по ее бедру и оттянула резинку трусиков. Почувствовав на своем бедре ловкие пальцы, Конни закрыла глаза. Его палец проник под ее шелковые трусики и нежно коснулся тела. Она сжала зубы. Нет, она не станет кричать от наслаждения. Не станет отвечать на ласки. Но, когда палец Берта скользнул дальше, Конни вздрогнула, почувствовав разливающееся по телу тепло.

Он мягко посмотрел на нее своими синими глазами.

— Пора в постель?

— Пора, — хрипло согласилась Конни.

На этот раз они занимались любовью иначе. Ушла лихорадочность, уступив место ласке, глубине чувств и спокойной настойчивости. Их поцелуи стали не такими торопливыми. Пальцы Берта скользили по ее телу, и Конни показалось, что в этих прикосновениях он находит утешение. Он словно получал от нее новые силы… А его ласковое и бережное отношение к ее телу каким-то странным образом успокаивало ее душу.

— Конни! — вырвалось у Берта, когда он вошел в нее. — О боже, Конни!

Его бедра начали движение, и она ощутила глубокое проникновение. Конни стала двигаться вместе с ним. Ей смутно подумалось, что здесь не тот случай, когда один берет, а другой отдает. Это было то, что они делили пополам. Она уже не чувствовала, где кончается его тело и начинается ее. Они были близки не только телами, но и чувствами. Души-двойники.

Она вскрикнула.

— Дорогая, — ласково проговорил Берт.

У Конни защипало глаза. Когда она подняла взгляд на партнера, то увидела, что у него глаза тоже стали влажными.

— Со мной еще никогда такого не было, — сказала она.

Он притянул Конни к себе.

— Со мной тоже. Я останусь у тебя. На всю ночь. Хочу спать рядом с тобой и проснуться утром здесь.

Конни колебалась. Она очень хотела, чтобы Берт остался, но какой-то внутренний голос говорил ей, что тогда их отношения каким-то образом изменятся.

— Эрика дома нет, — продолжил Берт. — Так что он ничего не узнает.

— Тогда спи, — ответила она.

Берт улыбнулся и прижал ее к себе.

— Хорошо, — сказал он. — Но попозже.