Интервью любви

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Роб открыл крышку одного из блюд, и они почувствовали восхитительный аромат говядины, тушенной в красном бургундском вине.

— Ммм, мое любимое, — просиял он. — Надеюсь, к говядине ты относишься лучше, чем к устрицам с кальмарами и ко мне?

— Лучше, — ехидно прошипела Нив, — но сегодня кусок может застрять у меня в горле.

— Выходи за меня, и таких проблем у тебя больше не будет. Кстати, не связано ли твое сегодняшнее настроение с моим внезапным отъездом из Байрон-Бэй? — спросил он, раскладывая говядину и рис по тарелкам.

— Между прочим, связано. — Она опустила глаза на тарелку, которую он поставил перед ней. — И совсем не потому, что я выставила себя на посмешище.

— Я ведь говорил тебе, что должен уехать совсем по другой причине.

— Ну, спасибо, — с иронией произнесла она. — У меня было такое чувство, что со мною не церемонятся: подумаешь, важная особа. А эта особа была готова покончить со всеми своими сомнениями и рискнуть.

Не спуская с нее пристального взгляда, он сказал:

— Ну, так расскажи мне побольше о своих сомнениях.

Она подняла свой бокал с вином и начала внимательно рассматривать рубиновую жидкость. И вдруг плечи ее согнулись.

— Наверное, я боюсь тебя. Боюсь, что окажусь не лучше Молли… стараясь уцелеть рядом с тобой.

— Нив, ты думаешь, я захотел бы на тебе жениться, если бы опасался этого? — тихо спросил он.

— Но ты не знаешь меня настолько, насколько знаю себя я сама, — прошептала она. — И потом, что бы ты ни говорил, все равно ты давишь на меня. — Она устало вздохнула.

— Ну, хорошо. А если нам поступить иначе? Давай посмотрим, сможем ли мы некоторое время обойтись друг без друга. Ты только ешь, — мягко добавил он.

Она автоматически принялась за еду.

— И сколько нам потребуется времени, как ты считаешь?

— Сколько посчитаешь нужным. Глаза ее расширились.

— И… совсем не общаться?

— Если захочешь.

— Интересно, не сошла ли я с ума? Я уверена, многие женщины отдали бы все на свете, лишь бы быть рядом с тобой. Но… думаю, ты прав — нам действительно нужно на некоторое время расстаться.

— А на людях мы можем встречаться?

— Не знаю, как и где это было бы возможно…

— Меня пригласили на обед в пятницу. Не хочешь ли составить мне компанию?

— Благотворительный обед?

— В честь пятидесятилетия Банни. — Он назвал эксклюзивный ресторан. — Естественно, Тони тоже будет там.

— А Молли?

— Нет, она пробудет в Таунсвилле еще одну неделю.

— Выставлять напоказ наши отношения?

— Я обещаю, что не буду приставать к тебе во время вечера. И потом, ты ведь знакома с супругами Фэншо, и с Тони тоже.

— Приставать? — В ее глазах заплескались смешливые искорки.

— Целовать, обнимать и сходить с ума от тебя, — произнес он серьезным тоном. — Вот что я имел в виду.

— Ну, хорошо, — медленно произнесла Нив.

— Как раз подходящий случай для тебя надеть твое красивое новое платье. Губы Нив дрогнули в улыбке.

— Платье, о котором ты говоришь, предназначалось для другого случая. Красивым оно было там… Честно говоря, я даже не знаю, что мне делать!

— Давай оставим эту тему в покое на некоторое время, — тихо проговорил он. — Нам еще предстоит насладиться десертом, который приготовила Джуди.

И действительно, в течение всего вечера Роб больше не возвращался к этой теме.

Они ели приготовленный Джуди домашний яблочный пирог со взбитыми сливками, потом пили в саду приготовленный Нив кофе и беседовали обо всем и ни о чем. Нив рассказала ему о своем новом задании.

— Хм, у нее интервью будет брать еще труднее, чем у меня, — протянул Роб.

— Ты знаешь ее?

— Да, и очень хорошо, — он внезапно ухмыльнулся.

— И в чем же заключается трудность?

— Трудность? Попробуй вставить хотя бы одно словечко в разговор с ней. Она великолепный оратор и человек, которому невозможно сказать «нет». Передай ей от меня привет.

— Я… хорошо.

Он внезапно потянулся, зевнул и сам удивился этому.

Нив поднялась со стула.

— Должно быть, ты сегодня слишком много работал в саду, — сказала она и нежно поцеловала его в лоб. — Нет, нет, не вставай. Я сама справлюсь. И спасибо тебе за понимание. Увидимся в пятницу на обеде.

Она ушла и не увидела, как Роб Стоу внезапно стиснул подлокотники своего кресла. Не узнала она и о том, как он стал ругать себя последними словами — ведь все время в течение вечера говорил не то, что надо, и неверно действовал. Надо было просто сказать ей, что он жить без нее не может.

— Мы с вами прежде не встречались? — спросила Люси Кэмерон, женщина-политик, которую все считали следующим лидером лейбористской партии Австралии.

Они только что поздоровались и уютно устроились в гостиничном люксе, который занимала Люси.

— Не думаю, миссис Кэмерон. Уверена, я бы запомнила. — Нив была сама любезность.

— У меня такое чувство, будто я уже видела где-то ваше лицо. — Люси Кэмерон на вид можно было дать лет пятьдесят с небольшим. Это была высокая, эффектная женщина, известная своим дружелюбием и необыкновенной простотой в общении.

— Думаю, у нас с вами и в самом деле есть общие знакомые, — вдруг произнесла Нив, сама себе удивляясь. — Э-э, Роб Стоу просил меня передать вам привет.

Люси хлопнула себя по лбу.

— Вот откуда! Итак, вы та самая таинственная незнакомка, которая недавно появилась в жизни Роба Стоу?!

— О, не…

Но Люси уже поднялась на ноги и стала энергично рыться в кипе газет.

— Вот, читайте, — с торжеством произнесла она. На снимке Нив увидела себя с Робом. Фотограф застиг их во время прогулки по пляжу. Они шли, взявшись за руки, и улыбались, глядя в глаза друг другу. Подпись под снимком гласила: Миллионер, бизнесмен Роб Стоу, кажется, вышел из своего добровольного заточения после автокатастрофы, едва не стоившей ему жизни два года назад. Его застигли на раскошном курорте Байрон-Бэй, где он уединился с таинственной незнакомкой, хотя, по слухам, не так давно ухаживал за Молли Контрен.

Нив уронила страницу и прикрыла рот ладошкой. И вдруг, совершенно автоматически, выпалила:

— Джордж предупреждал меня, но я… забыла об этом.

— Я хочу услышать обо всем, — настойчиво сказала Люси. — Дело в том, что я много лет знаю Роба.

Так Нив, которая явилась сюда, чтобы взять интервью у Люси Кэмерон, сама неожиданно стала предметом разговора. У нее не хватило сил воспротивиться этому. А быть может, причиной был шок, который она почувствовала при виде газетного снимка?

— Роб — человек с твердым и решительным характером. Он всегда был настоящим мужчиной в полном смысле этого слова. Мысль о том, что его может постичь неудача, нелегко дается ему. Не будь он таким, никогда бы ему не стать тем, кто он есть сейчас. Возможно, он и ходить снова никогда бы не научился.

— Я… я знаю, — медленно, с запинкой произнесла Нив.

— Так не сопротивляйтесь, дорогая моя. Ему сейчас недостает уверенности в себе как в мужчине. Я больше чем уверена, если бы он не боялся неудачи — кому как не ему знать, что это такое: после аварии ему часто приходилось смотреть ей в лицо, — то вел бы себя гораздо более разумно.

Нив смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

— Ой, — сказала она, — я никогда об этом не думала… Хотя он мне не позволит, пока мы не поженимся…

— Нив, — сказала Люси с укоризной, — я уверена, что такая красивая девушка, как вы, должна… знать, как справиться с этим.

Нив изумленно уставилась на Люси Кэмерон и покраснела.

Люси потрепала ее по руке.

— Вижу, мы поняли друг друга. Я, конечно, люблю Молли Кондрен, но больше чем уверена, что она, как говорится, вышибла бы его из седла своим непредсказуемым темпераментом. Ну, так что же вы хотели узнать обо мне?

— Откуда у вас столько мудрости и умения обращаться с мужчинами? — спросила Нив, и глаза ее при этом весело сверкнули.

Нив стала вспоминать свой поначалу столь шокирующий разговор с Люси и все ее советы относительно Роба. Все, что тогда звучало вполне разумно, теперь совсем не казалось таковым.

А что, если Люси не права? Что, если причина вовсе не в его мужской неуверенности? И его поведение — не что иное, как стремление доминировать над ней? И еще. Ведь он первый предложил, чтобы они побыли некоторое время врозь. Непохоже, чтобы он тоже чувствовал себя одиноким и несчастным.

Что же делать, если думаешь, что не сможешь жить с этим человеком, и в то же время жизнь без него представляется сущим адом?

Нужно было еще разобраться с Джорджем.

— Я ведь тебя предупреждал, что слухам и сплетням перекрыть русло невозможно, — сказал он ей на следующее утро, когда она пришла на работу. — Вообще-то могла бы и сама мне рассказать!

— Да о чем говорить? Э-э… ну, мы… Послушай, Джордж, мне нечего сказать, — расстроилась она.

Джордж с интересом посмотрел на нее и начал отеческим тоном:

— Нив, я почувствовал ваш интерес друг к другу еще в тот день, когда ты сидела здесь с больной ногой и не хотела возвращаться к нему за интервью. Позволь мне дать тебе маленький совет… Хочешь ты этого или нет, я все равно дам, — продолжил он, когда она нетерпеливо зашевелилась. — Молчи и слушай. При столкновении двух одинаково сильных начал возникает много шума и огня. Не забывай, что ты и сама порой далеко не подарок. Ну прояви к парню побольше деликатности. Ему ведь предстоит снова вернуться к этой трудной жизни… и, естественно, он не может рассуждать о некоторых вещах так же разумно, как ты.

Вот уже второй человек за день произносит слова, заставившие ее изумиться.

— Зная вас обоих, я был уверен, что такое неизбежно должно случиться. Но если бы ты была чуть снисходительней к нему, ты бы увидела, насколько вам обоим стало бы легче.

Она не верила своим ушам. Да ведь это она не знает, что делать и как поступить, она, и никто другой! Ее не покидало это чувство неуверенности.

В течение всей последующей недели Нив испытывала душевный дискомфорт, пытаясь оградить себя от бесконечных расспросов своих коллег и других журналистов по мере того, как просачивались слухи о ней и Робе.

От Роба не было никаких известий вплоть до того дня, когда он появился собственной персоной в ее доме, чтобы забрать ее с собой на праздничный вечер в честь дня рождения Банни.

— Так, так — проговорил он, стоя в дверях, — где-то я уже видел эту очаровательную девушку, а, Нив?

Его темные глаза скользнули по прелестному золотисто-розовому платью, золотым босоножкам и розе в волосах, украшавшим ее в точности как в прошлый раз в Байрон-Бэй.

— Да. — В свою очередь она бросила внимательный взгляд на его высокую, ладную фигуру в темном костюме; и сердце ее томительно заныло. — Сейчас я бы предпочла очутиться с тобой на Кейп-Байрон — ведь Байрон-Бэй совсем не оказался таким уж уединенным местом.

— Ты видела снимок в газете? — Он пожал плечами, когда она утвердительно кивнула. — За популярность приходится платить.

— Тебя это не огорчает?

— Нет. А тебя?

— Ну… я… я просто беспокоилась о том, как все это воспримут Молли и Порция.

— Молли звонила мне. Сказала, что удивлена, почему раньше не подумала о тебе в этом качестве. Тем более, что ты идеально подходишь мне.

Нив подняла на него изумленные глаза.

— Ты серьезно? То есть, я хочу сказать, она серьезно так считает? Он взял ее за руку.

— Да, и Порция тоже думает, что из нас получится замечательная пара. Девочка сказала, что Молли сильно изменилась, теперь она совершенно другой человек. Вот, послушай: Ты должен понять маму. Она искренне верила в то, что сделает меня счастливой, если даст мне отца. Теперь же она поняла, как была слепа.

— Я чувствую себя так, — Нив на мгновение прикрыла глаза, — будто у меня камень с души упал.

Он поцеловал кончики ее пальцев.

— Прости, я не собирался обсуждать эту тему сегодня.

— Не беспокойся и проходи, пожалуйста, — пригласила его девушка. Он взглянул на часы.

— У нас не так много времени.

Она не ответила и повела его в гостиную. На большом обеденном столе стояли шампанское в ведерке со льдом, поднос с закусками и два фужера.

Верхний свет, за исключением двух ламп, был выключен. Стол освещала золотая свеча в подсвечнике из стекла с позолотой. Из СД-плеера тихо лилась музыка Вивальди.

Он нахмурился и посмотрел на нее, удивленно подняв брови.

— Мы не идем на вечер, Роб, — тихо произнесла она.

— Но не слишком ли поздно отменять наш визит?

— Я уже отменила его. Еще утром. Банни все поняла. К тому же там будет по крайней мере человек пятьдесят других гостей.

— И что же…

Она нервно облизнула губы.

— Ты как-то сказал мне, что я предпочитаю вначале выйти замуж, а уж потом лечь с тобой в постель. На самом деле это не так… и вовсе не потому, что я не хочу за тебя замуж. Так вот, я хочу, чтобы у нас все произошло сегодня ночью. Я люблю тебя, Роб. Наверное, у нас будет еще немало трудностей, но уже ничто не изменится, — просто сказала она. — Я не совсем уверена, какие отношения сложатся у меня с Молли и Порцией, но они тоже уже ничего не смогут изменить.

— Нив… — Он с любовью выдохнул ее имя, однако во взгляде все еще читалось беспокойство.

— Видишь ли, — продолжила она, — я вдруг поняла, что бояться неудачи еще до того, как что-то пытаешься предпринять, — просто трусость. Ты разве когда-нибудь боялся неудачи, Роб?

Он положил руки ей на плечи.

— Но откуда ты знаешь? — спросил он, пристально глядя ей в глаза. — Я… смотрел, как ты уходила от меня тогда вечером, и вдруг понял, что из-за страха получить отказ побоялся сказать, что жить не могу без тебя. Нив, я… я люблю тебя больше, чем мог себе представить. К сожалению, тогда, в Байрон-Бэй, до меня не дошло, что я оставил тебя именно из-за страха потерпеть неудачу. Но… — Он внезапно замолчал.

— Продолжай, — прошептала она.

— Откуда ты знаешь, что испытываешь ко мне такие же чувства?

— Я живу без тебя вот уже много дней, Роб. И представить себе не могла, что буду чувствовать себя так одиноко.

Роб прикрыл глаза и прижал ее к груди.

— Я часто думаю о том, что очень редко в своей жизни проигрывал. Неужели сейчас удача мне изменила? Нив, я… я, наверное, глуп и слеп, но я, в самом деле, считал, что ты хотела подождать до свадьбы.

— Я знаю, каким ты можешь быть. — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Я тоже иногда далеко не подарок. И спасибо за то, что хочешь сделать все по-моему. Но дело в том, что я не могу больше ждать… я… уже извелась.

Взгляд его стал вдруг серьезным.

— Знаешь, есть еще одна причина, по которой я хотел подождать, и она связана… с моим мужским «эго». Я рассуждал так: если она выйдет за меня замуж и я буду в постели не таким как следует, то мы, по крайней мере, сможем… исправить это вместе.

— Боже мой, Роб! О, Роб, — выдохнула она, но он не позволил ей продолжить.

— К несчастью, когда пройдешь через… — он тяжело вздохнул, — такие вещи, как полная потеря контроля над своими жизненными функциями, когда твоя нервная система не отвечает на сигналы, посылаемые твоим мозгом, когда… ну, тебе ведь известны все эти жуткие подробности… как-то начинаешь терять уверенность в себе. Хотя, когда ты в моих объятиях…

— Может, нам просто надо настроиться на эти трудности? — мягко прервала она его. — Знаешь, Роб, мы очень похожи в этом отношении. Не забывай, мне ведь тоже может понадобиться помощь.

Он сжал ее в объятиях так крепко, что она едва могла дышать.

Потом, много времени спустя, он принес в спальню два бокала шампанского.

Мягкий свет лампы, висевшей у изголовья кровати, освещал Нив, лежавшую под простыней цвета морской волны, ее волосы, раскинувшиеся по подушке.

Он долго смотрел на нее сверху вниз. Затем убрал бокалы и сел на край кровати. Девушка перевернулась на живот и, придерживая простыню, легла к нему поближе, опершись на локти. Роб скользнул рукой по ее волосам, и она придвинулась еще ближе. На этот раз, подогнув под себя ноги, она села ему на колени и, почувствовав его пальцы у себя на спине, прильнула грудью к его груди и подняла к нему лицо с закрытыми глазами.

Их губы соприкоснулись. В тот же миг между ними будто пробежала электрическая искра. Всем своим существом они разом ощутили сладость, радость и восторг соединения. Он откинул прочь простыню, и его руки заскользили вниз по ее бедрам, затем устремились вверх и накрыли ее грудь.

— Ты так прекрасна, — хрипло прошептал он.

— Роб, — ее теплое дыхание щекотало его губы, — я чувствую себя так, будто попала в иное измерение. Я теперь совсем другая. Я никогда не думала, что можно испытывать подобную радость и неземной восторг.

— Но ты же хотела переспать со мной? — Глаза его лукаво заблестели.

— Наслаждение, которое мы с тобой испытали, превзошло мои самые сокровенные желания. Он помолчал.

— Я тоже ничего подобного в своей жизни не испытывал.

— Мне нравится, как ты это делаешь.

Он потеребил ее сосок, отчего она выгнулась дугой. В тишине спальни было слышно его шумное и неровное дыхание, она почувствовала его крепкие руки на своем теле. Он приподнял ее, лег рядом и стал ласкать ее тело кончиками пальцев. Желание стало расти внутри нее и разлилось по всему телу. Она вновь была готова принять его. Радость переполняла ее оттого, что он наслаждается ничуть не меньше.

— Сейчас? — прошептал он, уткнувшись в ее волосы.

— Да, прошу тебя, или я умру.

Он вошел в нее и вновь заставил испытать такой восторг соития, о существовании которого Нив раньше даже не подозревала. Она почувствовала, как содрогнулось его тело, когда они вместе достигли пика наслаждений.

Наконец они успокоились и подняли повыше подушки, чтобы можно было удобно сидеть и, держась за руки, пить шампанское.

— Я думаю, однажды, еще до того, как мы стали близки, ты уже заставил мое тело запеть под твоими ласками, — сказала она, — но теперь я понимаю, что тот опыт был просто ничто по сравнению с тем, на какие чудеса ты способен, когда настроишься.

— Ты говоришь мне такие приятные вещи, — его глаза заискрились смехом, — что я чувствую себя как кот, объевшийся сметаны. — Он поцеловал ее. — Я чувствую себя заново родившимся. И должен сообщить вам, мисс Вильяме, что люблю вас.

— Я знаю… чувствую… Наверное, — сказала она беспомощно, — мне теперь трудно быть такой невозмутимой и сильной, какой все меня представляли.

— Думаешь, тебе нужно скрывать то, что ты изменилась? — спросил он. — Я, например, не хочу ничего скрывать.

— Ну, по тебе не так заметно, как по мне, что между нами произошло нечто важное, — сказала она с улыбкой.

— Знаешь, тебе нелегко будет вытащить меня из этой постели, а тем более из этой квартиры, — вздохнул он.

— Ты себя неважно чувствуешь из-за… — Она посмотрела на него с внезапным беспокойством. Он нежно прикоснулся к ее щеке.

— Нет, что ты. Наоборот, мне как никогда хорошо и спокойно. Она расслабилась.

— Сегодня суббота, мне никуда не надо идти. Он забрал пустой бокал у нее из руки и притянул ее к себе.

— И мне тоже, Нив. Подумать только, я больше никогда не буду сражаться с холодным и пустым пространством, где нет тебя.

— У тебя хорошо получается со словами, — прошептала она.

Но они все-таки вышли из дома в воскресенье вечером, решив навестить Тони. Увидев их в дверях, та сразу воскликнула:

— Я всегда знала это! Вы созданы друг для друга. Когда свадьба?

— Что будем делать со свадьбой? — спросил Роб в один из вечеров, когда они сидели, обнявшись, на знаменитой кушетке цвета фуксии в гостиной его дома в Вуллахре.

Нив нежно поцеловала его в шею.

— Моя мама будет в восторге от тебя, Роб Стоу. Значит, ты не против свадьбы с невестой в белоснежном подвенечном платье и прочими атрибутами?

Он погладил ее по волосам.

— Почему я должен быть против?

— А как ты отнесешься… знаешь, так получилось, что я отдалилась от своей семьи с тех пор, как приехала сюда. Как ты отнесешься к тому, чтобы устроить свадьбу там, у моих родителей?

— Нив, — он приподнял пальцем ее подбородок и поцеловал в губы, — я одобряю все, что ты собираешься делать, что ты любишь и чем занимаешься, я буду только приветствовать твою карьеру журналистки.

— Спасибо, — сказала она внезапно охрипшим голосом. — Я много думала об этом и, честно говоря, никогда бы не смогла бросить журналистику, в которой добилась кое-какого признания. Сейчас я подумываю о карьере независимой журналистки, как ты считаешь, дорогой? К тому же я не буду связана с рутинным сидением в редакции с девяти до пяти… Уверена, что Джордж… в свое время он дал мне немало хороших советов… — Она осеклась.

— И какие же это советы? — спросил он ее с интересом.

— Ну, разные, — беззаботно ответила Нив.

— В том числе и о нас с тобой?

— Ну… ты слишком любопытен, оставь мне хоть одну маленькую тайну.

В ответ на ее слова Роб, откинув назад голову, рассмеялся.

— Мой старый приятель Джордж! Ну-ну!

— Не только твой старый приятель Джордж, — лукаво улыбнулась Нив, — но и твоя старая приятельница Люси Кэмерон.

— Значит, мной манипулировали? — зловещим тоном произнес Роб, глаза его при этом искрились смехом.

— Думаю, что на самом деле нами обоими манипулировали все это время… Тебе это не нравится? — спросила она вдруг серьезно. — Я благодарю небо, что рядом оказался друг — назовем его так, — который подсказал мне, какую глупость я готова была совершить и от чего собиралась отказаться.

Роб привлек ее к себе и стал целовать.

— Я люблю тебя, — сказал он. — Вначале я полюбил тебя за твои глаза и походку, за твой ум и независимость, а теперь люблю за смех, люблю наблюдать за тем, как ты спишь. Так наблюдают за распускающимся цветком. От этого становится тепло и радостно на душе. — Кончиками пальцев он дотронулся до ее лица. — Не так давно ты сказала мне, что даже представить не могла, насколько отношения между мужчиной и женщиной могут быть прекрасны. Теперь я понимаю, что прежде меня не интересовала женская душа.

— Роб… — прошептала она еле слышно.

— Позволь мне закончить. Временами я был доволен тем, что у меня есть, но никогда не испытывал такого, как с тобой, не обладал столь прекрасным, чарующим созданием. Какие слова я еще могу тебе сказать?

— Ты уже сказал достаточно…

— Нет, я не мог выразить свои чувства, потому что был поражен в самое сердце. К счастью, в тебе нашлось столько веры в меня и мужества, чтобы пробиться сквозь ту смехотворную преграду, которую я воздвиг между нами, — с нежностью произнес он.

— Мне помогли другие люди.

Они посмотрели в глаза друг другу.

— До последней минуты я не была уверена, что поступаю правильно, — призналась Нив. — Но потом мне вдруг стало решительно все равно, правильно это или неправильно. Я просто знала, что ты мне нужен. Я… не могла быть целой без тебя.

— Интересно, понимаешь ли ты, как нужна мне сейчас и всегда будешь нужна?

— Слава богу! — с жаром воскликнула она, прильнув к нему.

— Эта свадьба…

На этот раз разговор о свадьбе начала Нив.

— В одном маленьком городке есть прелестная старая деревянная церковь. Там меня крестили и конфирмовали. В этой церкви очень просторный холл. Роб, — она села со встревоженным выражением на лице, — но она находится далеко от Вуллахры.

— Чудесная идея. Мне нравится.

— А что скажут твоя семья и твои друзья…

— Должны же быть, наверное, в городке какие-нибудь гостиницы или мотели?

— Да, конечно, целых четыре, но…

— Тогда все в порядке. У нас есть где разместить народ. О чем же еще беспокоиться?

— Тебе на самом деле понравилось мое предложение? Он поцеловал ее.

— Я думаю, что твое желание венчаться в церкви, в которой тебя крестили и конфирмовали, вполне естественно.

Месяц спустя состоялась свадьба.

Шепот пробежал по толпе, когда к алтарю под руку со своим отцом прошествовала в подвенечном платье Нив. Никогда еще она не была так ослепительно хороша. В церкви царила праздничная атмосфера: и представители высшего сиднейского общества, и простые местные фермеры, которых невеста знала с пеленок и среди которых выросла, впервые встретившись, прекрасно поладили друг с другом.

Нив хорошо понимала, что за это должна благодарить Роба. С того самого момента, как он впервые встретился с ее родителями и братьями, он сумел показать им, как ее любит. Он отнесся с большим почтением к ее отцу, очаровал мать и завоевал уважение братьев.

Было очевидно, что все родные и друзья на седьмом небе от счастья и гордости за нее.

В толпе собравшихся гостей блистали элегантно одетые дамы — мать Роба в бледно-зеленом платье, Молли Кондрен в широкополой шляпе и божественном наряде голубого цвета, о котором долго будут вспоминать в городке, Антония Симпсон в тайском шелке цвета карамели, Банни Фэншо в простом стильном костюме гранатового цвета.

И, конечно, здесь была Порция, шествующая впереди Нив в своем первом длинном платье.

Очаровательная мордашка излучала волнение и восторг.

Поравнявшись с фамильной скамьей, Нив посмотрела на сиявшую от счастья мать. Все эти годы Мэри Вильяме хранила свое подвенечное платье из белого атласа вместе с фатой из облаков белой вуали. Именно в нем была Нив в день своего бракосочетания. Она подошла к высокому молчаливому мужчине, который через считаные минуты должен был стать ее мужем. Он был очень бледен и напряжен.

Отец соединил их руки. Нив поняла, что все происходит наяву, и внезапно заплакала, но легко и светло. Служба подошла к концу, и священник объявил Робу Стоу, что он может поцеловать невесту.

Роб поднял вуаль и пристально посмотрел прямо в ее фиалковые глаза.

— Ты никогда не пожалеешь, что стал моим мужем, Роб Стоу, — прошептала она, смеясь и плача одновременно.

Он обнял ее и прошептал, но так, что услышали все собравшиеся в церкви:

— Нив, я боялся, что в последнюю минуту ты передумаешь. Я еще раз говорю тебе и всему миру: я жить без тебя не могу, моя любовь!

Гости выразили такой дружный восторг, какого старенькая церковь давно не слыхала.

— Кстати, — с гордостью сказал своей жене Джордж Мэйтленд, — это я послал ее к Робу взять интервью!

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.