Инверсия

Глава 20

Света решительно отказывалась чувствовать себя в бегах. Вечером, когда они проснулись после бурного воссоединения, Кристоф нехотя вылез из постели, попросил её не подходить к окнам, а сам ушёл минут на пятнадцать.

Вернулся он с огромным бумажным пакетом, из которого он просто умопомрачительно пахло рыбой и хлебом. Оказалось, что он наведался в ближайшую булочную, решив, что Свету пора покормить.

Кухня Марселя была прекрасна тем, что сочетала в себе все прелести французской и прибрежной. Это сочетание Света обожала, а в особенности — после почти двух голодных суток. Они набросились на еду, как два оголодавших студента. Они рвали багеты руками, кормили друг друга прямо так, голыми пальцами, и хихикали, как дети.

Полумрак, царивший в комнате, придавал всему какое-то ощущение нереальности. Свет пробивался только через реечную жалюзи, и хоть Кристоф и открыл сами окна, всё же ставни он Свете открывать запретил. Чтобы в квартиру невозможно было заглянуть с улицы. Вся комната была перечёркнута тёплыми световыми полосами.

Крики чаек, дерущихся за добычу, вопли людей, что на морском побережье во всех странах мира разговаривали громче, чем обычно, солёный ветер — всё создавало впечатление, что Света просто в отпуске.

Счастливое выражение на лице Кристофа, бесстыдно развалившегося нагишом на простынях, только подкрепляло эту иллюзию. На этот вечер они забыли всё то, что выкурило их из размеренной жизни и загнало в эту квартиру в Марселе.

Они забыли про мэтра, преследовавших их бандитов, поджог, драку в Светиной квартире… Свете вообще показалось, что вся эта ситуация отодвинулась куда-то на задний план. Что она осталось за хвостом самолета. Конечно, это была лишь иллюзия, но Света не могла от неё отделаться.

Ночью Кристоф не давал Свете спать, а она не возражала. Он брал её снова и снова. Они плескались в душе, дурачились в постели, разговаривали о каких-то несущественных пустяках — оба, не сговариваясь, решили, что поговорить о важном ещё будет время.

Света поймала себя на мысли, что она прямо сейчас была счастлива. Феерично счастлива тем детским, чистым счастьем, которое бывает самым сладким и самым недолгим. Тем самым счастьем, которое приходит к нам и дрожит, сверкает нереально ярко до той самой минуты, пока жизнь с её мелочами и заботами не вернется снова в нашу реальность.

И Света разрешила себе прожить это счастье, не оглядываясь ни на что. Она сбежала в другую страну с одним паспортом в кармане, рядом с ней был профессиональный убийца, её преследовал страшный французский мафиози, и её будущее было весьма туманно, тем не менее, сейчас она была гораздо счастливее, чем за десять своих последних лет.

Это должно было настораживать, но Света отталкивало от тебя любые мысли, любые сомнения. Она торопилась насладиться этим ощущением, ведь на следующий день всё может закончиться.

Следующим утром Кристоф снова разбудил её поцелуями. Он слова ласкал её, пока Света не взмолилось о пощаде:

— Кристоф, у меня всё болит! Я буду ходить, как настоящий жокей! Ты же не можешь спать с жокеем!

— Кто тебе сказал? — хохотал Кристоф, но попытки в очередной раз уложить её прекратил.

Он приготовил ей дрянной растворимый кофе и принёс остатки вчерашних булочек прямо в постель. Света со смехом обсыпала его сахарной пудрой и долго целовала, оставляя сахарные крупинки на его губах.

Когда они, наконец, устали дурачиться, хихикать и бесится в постели, Кристоф раскинулся на подушках, а Света по-хозяйски положила голову ему на плечо.

— Так странно, Кристоф… — задумчиво начала она.

— Что странно? — лениво ответил он.

— Вот если бы ваш мэтр не приказал меня убить, мы бы так и не поговорили…

— Может, и поговорили бы, — задумчиво протянул Кристоф, накручивая прядь её волос на палец.

И в этот момент Светино любопытство снова подняло голову. Она выбралась из уютного кокона мужского тела и положила руки Кристофу на грудь, заглядывая в глаза. Вопрос, мучивший её с самого начала всей этой гонки, наконец, прорвался:

— А зачем вас вообще послали ко мне? Спросила она.

Кристоф болезненно поморщился, но всё-таки ответил:

— Bof… Мэтр решил, что у тебя могут быть… А, не важно.

— Что не важно?

Кристоф попытался отмахнуться от Света, но она настояла:

— Кристоф, я сижу в Марселе, в чёрт знает чей квартире и боюсь подходить к окнам. Мне кажется, я имею право знать, что случилось.

Кристоф тяжело вздохнул, недовольно поджал губы и посмотрел на Свету взглядом: «Вечно вы, женщины, лезете, куда вас не просят». Света ответила ему не менее упрямым взглядом, и Кристоф сдался. Он повернулся на бок, подперев голову рукой, и спросил:

— Ты помнишь тогда, на переговорах, мэтр взбесился из-за того, что твой муж…

— Бывший муж!

— Хорошо, твой бывший муж не передал ему пакет документов, да?

Света неуверенно кивнула и нахмурилась.

— А с чего он вообще подумал про меня? При чём тут я?

— А это твой благоверный ему мэтру подсказал, что он у тебя оставил документы, — с издевательской улыбкой ответил Кристоф.

Света от возмущения подскочила на кровати и открыла было рот, чтобы возмутиться, но Кристоф не дал ей продолжить.

— Да, — кивнул Кристоф. — Этот ублюдок захотел отвести от себя подозрения. Решил подставить тебя. Знал, что мэтр может и башку открутить, и уцепился за соломинку, мерзавец. Как ему не стыдно было подставлять собственную женщину⁈

Кристоф говорил что-то ещё, но все звуки в ушах Светы вдруг начали затихать. Она резко села на постели, вылупившись в одну точку. Даже её рот приоткрылся. Наконец, Кристоф заметил, что Света его не слушает, и потормошил её:

— Клер, ты чего?

— Кристоф, а эти документы — очень важны? — не поворачивая головы, спросила Света.

— Если честно, я не знаю. А что?

— Я сейчас…

У Светы закралось подозрение, которое она могла проверить немедленно. Она вспомнила, как цапнула с пола истоптанный конверт. Он ведь и правда Сашкин, и правда был у неё. Она тогда схватила этот конверт бездумно, повинуясь какой-то мимолётной мысли, и сунула его за пазуху пальто, а не в сумку с лекарствами, которую бросила в избушке под Москвой.

Именно поэтому этот конверт должен, просто обязан сейчас быть в Марселе, в этой самой квартире, во внутреннем кармане её небрежно скинутого на пол пальто.

Света прошла в прихожую, которую французы таинственно называется кулуарам. Её пальто так и валялось на полу. Никто из них двоих них не о заботился его поднять. Она присела на корточки, покопалась в складках ткани и выудила на свет белый чуть измятый конверт с отчётливым отпечатком мужского ботинка. Света повертела его в пальцах, задумалась на секунду, а потом решительно вернулась в комнату и протянула конверт Кристофу.

— Что это? — удивлённо спросил Кристоф.

Он молча смотрел на Светины телодвижения не пытаясь остановить её.

— Посмотри, — просто ответила Света. — Может быть, это они? Есть у меня такое подозрение…

— Ты шутишь? — взорвался Кристоф. — Эти документы, что и правда были у тебя? Ты взяла их у мужа на хранение? Ты что, с ума сошла?

— Я не знаю те ли это документы, о которых вы все говорите, — прервала его Света строго, — но чистая правда, что, когда мы разъезжались с Сашкой, он выставлял мои вещи, не перебирая. Он очень торопился.

При этих словах Кристоф едва слышно зарычал.

— Вот, ну и я так же запихала их в новую квартиру. Тоже, не разбирая. А потом полезла за своими туфлями и в коробке обнаружила вот это.

Кристоф посмотрел на конверт гораздо внимательнее. Взгляд его стал гораздо более напряжённым, как будто он начал постепенно осознавать, что может держать в руках именно те бумаги, из-за которых мэтр пошёл на преступление.

— Я не придала этому значения, конверт лежал у меня в прихожей. А когда мы уходили, я взяла его, сама не знаю зачем. Наверное, потому что там был указан Эмманюэль Арно. Ведь так вашего мэтра зовут?

Лицо Кристофа вмиг преобразилось. Оно мгновенно стало серьёзным и очень, очень сосредоточенным. Он долгим взглядом посмотрел на Свету, а потом открыл конверт и вынул пачку бумаг.

Скосив глаза, Кристоф начал читать, и его брови поползли на лоб, а пальцы судорожно сжались на стопке бумаг. Глаза его забегали по строчкам быстрее и быстрее, он начал порывисто перебирать бумаги так, что пара листков вылетела из общей пачки и зашелестела в воздухе.

Кристоф вскочил, неверяще посмотрел на Свету и, как был, обнаженный, начал метаться по комнате, читая и перечитывая эти бумаги. Света изумлённо уставилась на своего мужчину. Она уселась на кровать и наблюдала за тем, как тот мечется по комнате.

— Клер, Клер!.. Но это же!..

Казалось, он вообще не замечает, что что-то говорит.

— Кристоф! Да, что случилось то? — тут же вставила Света, поняв, что Кристоф, наконец, может с ней разговаривать.

— Это!.. Это — ключ! Это — бомба! — вскричал Кристоф, размахивая бумагами, как веером. — Это всё объясняет! Это — то, за чем я охотился последние два года! На блюдечке!

— Что?

— Да! Доказательства!

Кристоф едва не подпрыгивал на месте.

— Какие доказательства? — изумлённо пробормотала Света.

— Доказательства, проливающие свет на суть махинации мэтра!

Кристоф улыбался во все тридцать два зуба. Он смотрел на Свету совершенно безумными глазами.

— В каком смысле? Какие махинации? Я ничего не понимаю! — Света тряхнула головой.

Кристоф остановился и, наконец, сосредоточил взгляд на Свете.

— Понимаешь, в milieu никто не знает, чем занимается мэтр на самом деле. Его финансовые операции невозможно отследить, ведь никто не знает, как его зовут…

— Но он же представился на переговорах… — удивилась Света.

— Эмманюэль Арно? Одно из подставных имен! — отмахнулся Кристоф. — Ты видишь подпись на документах?

Кристоф ткнул Свете под нос пачку документов.

— Ну, да…

— Эмманюэль Арно — это тоже одно из его имен. Подставное, но всё-таки раньше и по этому имени не было найдено никаких данных! А теперь — вот! И подпись — его, личная! Как ты думаешь, документ с личной подписью мэтра — это что-то важное?

Глаза Кристофа загорелись лихорадочным блеском.

— Да объясни ты толком-то! — взмолилась Света.

Кристоф фыркнул и закатил глаза, безмолвно взывая к милости провидения.

— Клан баснословно богат. Да, у них есть клубы, у них есть яхты, у них есть каналы поставки наркотиков, чего угодно. Но столько денег, сколько у них на самом деле есть — это необъяснимо!

Кристоф говорил быстро, чуть рвано и жестикулировал невпопад. Света едва успевала за его речью.

— Я… Я два года не мог понять! Да что там два года? Я все десять лет не мог понять, откуда такое количество денег! Такие тонны богатств! Откуда они?

Света просто отчаялась получить связное объяснение и сдалась. Она сложила руки на коленях и приготовилась своими силами вылавливать крупицы истины из монолога Кристофа.

— Два года назад я узнал, что у мэтра есть какая-то схема. Какая-то очень-очень прибыльная и очень выгодная схема. Но естественно, как к самому дорогому, мэтр не подпускал к ней никого. Я копал, копал, копал.

Кристоф очень натурально изобразил, как он копал, и ещё пара бумажек вывалилась из пачки.

— Но всё никак не мог найти ничего необычного! Мэтр защищал эту информацию, как зеницу ока. Он просто, как коршун, опекал эти сведения! Не подпускал никого, даже своих приближенных. Но я нарыл!

— Нарыл что? — подтолкнула Света, когда он замолчал.

— Мэтр торгуют золотом! — веско сказал Кристоф. — Знаешь, золото во Франции — товар актуальный.

— Мне кажется, он во всем мире актуальный, — пожала плечами Света.

— Но не настолько! — Кристоф ткнул пальцем в потолок. — Понимаешь, во Франции нет золота! Мы его не добываем, и поэтому здесь эти потоки отслеживаются довольно серьезно. Ведь всё золото — импортное, а значит — дорогое. А тут — золото, да ещё такие объемы! Это было очень странно, и мы не могли понять, откуда он их берёт.

Света не упустила из вида этого оговорку, «мы». Ничего, она спросит её чуть позже.

— Мы проверили всё! Из Франции он взять это золото не мог, здесь просто негде его взять. Значит, он должен был его ввезти! Везти через Марсель он не мог — здесь был Дюпон, он бы не пропустил. Ввести через границу: через Германию, Бельгию, Швейцарию, Италию? Откуда? Мы перерыли все!

Света всё больше понимала, что она чего-то не понимает. Кристоф уже давно на неё не смотрел. Он снова бегал по комнате и разглагольствовал, казалось, сам с собой.

— На всех границах были проверки — нигде ничего не было! Это золото просто материализовалось внутри страны и вываливалось на внутренний рынок. И мэтр богател. Но это!

Кристоф снова потряс бумажками.

— Да что в них такое-то? — не выдержала Света.

— Посмотри, — с видом безумного гения Кристоф подсунул ей под нос один из листков.

— Ну? — Сказала света, взяв листочек. — Накладная на закупку соли. Этим Сашка занимался с вашим мэтром, насколько я знаю.

— Соль! — прошептал Кристоф.

— А что такого? — удивилась Света.

— Следи за мыслью: Франция добывает в шесть раз больше соли, чем Россия.

Света вскинула брови и чуть причмокнула.

— Серьезно?

— Да! Шесть миллиардов тонн против двух. Нам не нужно покупать соль в России, понимаешь?

— Нет, — честно ответила Света. — А зачем тогда он это делает?

— Соли у нас в шесть раз больше… — Кристоф наклонился к самому Светиному лицу. — А вот золота нет вообще. В России же золота навалом! И компания твоего мужа…

— Бывшего! — рявкнула Света.

— Бывшего мужа, — покаянно согласился Кристоф, — занимается не только безобидной солью, но и вполне себе алмазами и золотом.

— И что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, если золото достаточно мелко размолоть, смешать с каменной солью и упаковать в заводской пакет…

— Ты его никто не найдет? — наконец, сообразила Света.

— Оно не пахнет, не реагирует на магниты. Кто увидит мельчайшие крупицы золота в мешках с солью? Кто вообще их будет там искать⁈

Кристоф снова начал улыбаться, и на этот раз Света улыбнулась вместе с ним.

— На фоне каменной соли на рентгене золото будет не видно[1]… Ни одна проверка, ни одна таможня…

Кристоф постучал пальцем по лбу. Света подхватила:

— В каком-нибудь Соликамске они грузят смесь золота и соли в мешки и везут во Францию под видом безобидного импорта?

— Ну да, — развёл Кристоф руками. — Соль легко проходит проверку на таможне. Это глупо — закупать соль за границей, но не противозаконно же! Его могли счастью идиотом, но не преступником.

— А как их потом разделить? Не перебирать же крупинки, — нахмурилась Света.

— Высыпать смесь в воду! — оскалился Кристоф. — Соль всего лишь нужно растворить в воде, а золото осядет на дно, и его можно будет собрать. А у мэтра есть солеварня! Солеварня в стране, которая добывает качественную каменную соль[2]! И как я раньше не догадался⁈

Кристоф схватился за голову и снова начал метаться по комнате.

— Клер! Клер, это… Это невероятно! Ты понимаешь? Это ключ ко всему! Я… Ох, черт! Теперь мы его прижмем! Это же не просто измышления! Это — прямые доказательства! Мы прижучим его. Мы его уничтожим!

— Кристоф, кто «мы»? Нам надо позвонить в полицию! — попыталась Света воззвать к его разуму.

Кристоф вдруг споткнулся на ровном месте, посмотрел на Свету и расхохотался, запрокинув голову к потолку. Он хохотал так долго и так неудержимо, что Света начала беспокоиться за рассудок Кристофа.

— Что такое?

— Позвонить в полицию! — простонал Кристоф, вытирая навернувшиеся на глаза слезы. — Я и есть полиция!

[1] Это — вымысел автора. Золото гораздо более рентген-контрастное, чем соль, поэтому на таможенном рентгене несоответствие контрастности будет очень заметно. Также золото в девять раз тяжелее соли, поэтому попытка подмешать сколько-нибудь значительное количество золота в соль даст вполне заметную разницу в массе. Соответственно, это легко будет определить на взвешивании на таможне. Это для тех, кто решит провести золотую цепочку в пачке соли через границу. Не получится.

[2] Выварка соли требуется только при некачественном сырье, содержащем грубые примеси, которые отфильтровывают из соляного раствора. Или при добыче соли из воды. При добыче качественной каменной соли её можно просто раздробить и запаковать.