Исцеляющая тьмой. Второй шанс

Глава 15

На пристани нас ожидал золоченый, инкрустированный камнями и украшенный тонкой резьбой паланкин.

Это было бы прекрасно, не окажись он одноместным.

Вместе с матушкой мы не втиснемся никак — там единственная пассажирка с трудом помещается.

Оставить танну Рангсин идти пешком и сесть самой?

Я потом всю жизнь буду выслушивать, как бросила матушку одну среди чужих людей и пренебрегла ею, как простой служанкой.

Отправить ее вместо себя означало ослушаться таммавата.

Не лучшее начало визита.

Самым сложным оказалось удержать рванувшую к паланкину матушку. Я вцепилась в рукав ее накидки, делая вид что вот-вот задохнусь.

— Вы знаете, мне что-то дурно после дороги. Так долго сидели в каюте, качка эта ужасная… — подражая интонации родительницы, протянула я, увлекая ее за собой вперед.

До дворца в принципе не так уж и далеко. Предоставленный транспорт — лишь знак благосклонности со стороны правителя. Отказываться от него не принято, но мы же слабые женщины, нуждающиеся в небольшой прогулке и свежем воздухе. Можно и простить.

Надеюсь, простит.

— Почему ты не позволила мне сесть? Я устала! —капризно заявила матушка, едва мы миновали слуг и двинулись по центральной улице, постепенно забирая вверх и правее.

Не скандалить при работниках ей ума хватило, а просчитать вероятные последствия — увы.

— Вы наверняка устали лежать целый день. Пройдемся, развеемся, покажете мне места, где вы бывали в юности, —с преувеличенной бодростью пояснила я.

Ну не стану же родную мать отчитывать как малолетку?

С адъютантами и подчиненными в свое время не церемонилась, высказывая правду в лицо, но там люди военные, к забористым выражениям и гневу начальства привычные. А тут — нежная фиалка, не наученная ничему даже самым горьким опытом.

Только оградить меня от образования и додумалась. Все беды от ума, не иначе.

До ворот, отделявших территорию дворца от столицы, мы добрались сравнительно быстро. Стражи, слуги и лакеи с багажом плелись следом, подстраиваясь под наш шаг.

Матушка довольно скоро оттаяла, взбодрилась и действительно принялась вспоминать, в каком саду они с младшим братом в детстве воровали виноград.

Могли бы зайти через калитку и попросить, детям таммавата все и так бы предоставили, помытое и на блюдечке.

Но это ж не приключение!

Я хихикала, с трудом представляя танну Рангсин в роли хулиганки.

Хотя, ничего удивительного на самом деле. Именно такая, зажатая дворцовыми запретами, рвущаяся на волю девушка и могла выскочить замуж фактически за первого встречного.

Когда процессия, возглавляемая нами, добрела до дворца, уже окончательно стемнело. Зажглись развешанные на деревьях декоративные фонарики, в окнах сияли огни, откуда-то тянуло ароматом специй и жарящегося мяса.

Нас провели в отдельный гостевой флигель.

Он обычно использовался во время сезона балов, охоты и прочих массовых развлечений, когда аристократы собирались вместе толпами, а разъезжаться по домам и снова собираться на следующее утро было лениво.

А некоторым и далеко, учитывая, что многие проживают на отдаленных островах, как мы.

Сейчас здание на полсотни спален с залом для собраний, купальней и отдельной конюшней почти пустовало.

Почти — потому что в одной из гостиных за дверями слышался гул голосов и звон бокалов.

Для того чтобы присоединяться к незнакомым аристократам за беседой, было уже поздновато, так что мы с матушкой направились прямо в отведенные нам покои следом за учтивыми местными горничными.

Танна Рангсин одобрительно покивала, отметив просторную спальню, гостиную, гардеробную с зеркалами и комнатку для дежурных служанок.

— А где ты будешь спать? — спохватилась она, оглядываясь в поисках еще одной комнаты. Или хоть дополнительной кровати.

Я замялась, не представляя как намекнуть матушке потактичнее, что место не предоставлено как раз ей. И мы сейчас в моей спальне.

— Можно я посплю с тобой, мам? Я так соскучилась! —вырвалось из глубины души выстраданное.

Лицо танны Рангсин смягчилось.

Ей всегда нравилось, когда я вела себя как маленькая. То ли ей не хотелось стареть — ведь взрослые дети равно пожилая мать, то ли казалось, что у инфантильной девицы больше шансов отхватить выгодную партию. А может, и все вместе.

Матушка подошла и обняла меня, поглаживая по спине.

Я уткнулась лицом ей в плечо, вдыхая до боли родной сладко-цветочный аромат.

Уловка была лишь наполовину таковой.

Я и в самом деле безумно скучала по маме. По ее рукам, голосу, заботе. Иногда навязчивой, иногда нелепой, зато от всей души. Пожалуй, танна Рангсин — единственный человек, любивший меня просто так. Потому что я есть.

Переделать пыталась, это да. Но опять же, радея исключительно за мое благополучие, как она его понимала. А не для собственного удобства.

— Конечно можно, дорогая моя, — прошептала матушка мне в волосы. — Ты еще не окрепла после болезни, а тут переезды, балы. Прости, я совсем тебя загоняла.

— Все хорошо, — соврала я, вцепившись в ее пояс.

Порхания по приемам порядком утомляли, зато удалось завести немало полезных знакомств.

В покоях имелась и ванная комната. Современная, элегантная и немного помпезная: с золочеными кранами, сияющей белизной мрамора и фаянса. Мы с матушкой по очереди привели себя в порядок при помощи служанок. Ядоверяла только Камале, потому больше никого не подпустила, зато танна Рангсин млела от повышенного внимания и знай раздавала приказания.

Под шумок я выпустила засидевшегося Тьмока в гостиной, приказав лежать под диваном тише мыши. Котенок слился с тенями, став практически неразличимым в ночи.

Хорошо все-таки, что он больше дух, чем кот. Иначе у нас возникли бы проблемы бытового характера. А так —есть ел, но отходов почти не производил. Все утилизировалось в рост и развитие.

С тех пор как он проявился в моей спальне, комок пуха увеличился раза в два.

Разбудили нас в несусветную рань.

Я проснулась от встревоженного голоса Камалы. Верная служанка осталась ночевать в каморке при спальне и теперь пыталась отстоять наш заслуженный отдых.

Матушка безмятежно спала, что к лучшему.

Накинув домашнее платье, я вышла к посетителям.

На пороге переминался слуга в темно-синем халате. Плотный пояс с вышивкой давал понять, что ранг его довольно высок. Из приближенных, так сказать.

— Танари Чантана? Прошу вас пройти со мной, аудиенция с таммаватом пройдет за завтраком, — с поклоном сообщил он, завидев меня.

Мы с Камалой бегло переглянулись.

— Вы меня ни с кем не перепутали? — нахмурилась я. —По матушке я танари Рангсин. Возможно, соседние покои…

— Прошу вас, танари Маранни Чантана. Вам лучше задать эти вопросы таммавату. Я всего лишь ничтожный слуга и исполняю поручение. — Бедняга поклонился еще ниже, сгибаясь пополам.

Я не стала его мучить. Правда, зачем вываливать внутрисемейные сложности на посторонних?

Слуги, конечно, знают куда больше, чем показывают, но демонстрировать осведомленность избегают.

Болтливые всезнайки долго не живут, особенно при дворе.

Я собралась в рекордные сроки при помощи Камалы. Матушку будить не стала — ее все равно не звали, а доказывать и убеждать некогда.

Уже через полчаса, прихорошившаяся и облаченная в скромное нежно-персиковое платье и серебристую накидку, я поднималась по ступеням веранды, на которой изволил завтракать его величество таммават.

Дед почти не изменился за прошедшие годы. Все тот же крепкий мужчина с неестественно прямой спиной, цепким взглядом и плотно сжатыми губами. Разве что седины стало побольше: с висков расползлась и на макушку, высветлив собранные в тугой пучок волосы.

Поверх прически сиял тонкий золотой обруч. Таммават не пренебрегал традициями. Скорее даже строго их оберегал. И везде носил свидетельства власти, пусть не слишком вычурные. А уж торжественные приемы и собрания — там вообще облачался по полной, с отороченным мехом шелковым плащом, массивными накладными украшениями, жезлом и короной.

Так что сегодня мы, можно сказать, скромно и неформально пообщаемся.

По-семейному.

— Владыка Земли и Морей, Великий таммават Сомиравы, приветствую тебя.

Я присела в четко выверенном реверансе, сложив руки на одно бедро и склонив голову.

Дед медленно, не торопясь, вытер руки и рот салфеткой.

Они и без того были чистые, но Патум Чантана любил потянуть паузу и подавить на нервы.

Я не шевелилась, дожидаясь разрешения подняться.

Ноги с непривычки протестовали в полуприсяде, но благодаря тренировкам с Камалой пока что держались.

Таммават сдержанно кивнул, принимая приветствие.

— Присоединяйся ко мне, Маранни. Ты, должно быть,голодна с дороги, — зычным, хорошо поставленным голосом пробасил он.

Этой фразой он моментально дал понять и мне, и развесившим уши слугам, сразу несколько вещей.

Во-первых, он считает меня частью семьи.

Во-вторых, относится благосклонно.

В-третьих, разговор будет долгим. И не обязательно приятным.

Впрочем, готова я была практически ко всему, потому грациозно устроилась на низкой лавке среди подушек, подобрав юбки и разложив веером вокруг себя. Придерживая широковатый рукав, налила бодрящего настоя шиповника сначала деду, потом себе.

Положила несколько штучек каном*, сделала сдержанный глоток отвара.

Негоже младшим начинать беседу.

Подождем, что там Патум хочет сказать.

Дед тоже не спешил.

Повел бровью, кусты по сторонам беседки зашуршали. Слуги и охрана покидали посты.

Я напряглась.

Похоже, все не просто серьезно, а еще и конфиденциально.

— До меня дошли слухи, что в усадьбе Рангсин произошло странное, — негромко заявил таммават. —Якобы некие твари пробрались в подвал. И если бы не твое вмешательство, все могло закончиться плачевно.

— Я особо ничего не сделала, — слукавила я.

Дед маг воды, а не целитель, и ложь чувствовать не должен. Разве что у него артефакт какой имеется —наверняка. Впрочем, я и не врала почти. Сделать я могла и должна была куда больше, но не в моем нынешнем состоянии.

— А вот тан Киттип иного мнения. Он утверждает, что ты в одиночку порубила несколько десятков непонятных существ, после чего закрыла портал, из которого они явились. Либо на него была наведена очень качественная иллюзия, либо с ним поработал маг разума, либо он говорит правду, и тогда у меня множество вопросов к тебе, Маранни.

Я сглотнула.

Взяла чашку, отпила кисло-сладкого отвара, собираясь с мыслями.

Мне ведь это и нужно, так? Посеять сомнения, заставить воспринимать грядущую угрозу всерьез.

— Ты целительница, — продолжал тем временем дед. —Если дар развит, ты вполне могла заставить тана Киттипа поверить в любую ерунду.

Значит, тетушка уже донесла про направленность моего дара. Так себе новость. Убедить в моей правоте того, кто считает меня мошенницей, сложновато.

Но попробовать стоит.

— Отвечаю таммавату. У меня действительно есть некоторые способности к лечению. Но это не основной мой дар. Я — некромант, как и тан Киттип.

У Патума, похоже, действительно имелся некий артефакт, определяющий правду. Потому что глупых вопросов вроде «ты уверена?» он задавать не стал.

Вместо этого посерел, спал с лица и осунулся, разом постарев на десяток лет.

— И как тебе удалось остановить прорыв? — хрипло уточнил он.

Меня как пыльным мешком по голове стукнуло.

Прорыв.

Он точно знает, что это было.

Байка про иллюзию запущена специально, чтобы не пугать мирное население.

Таммават уже сталкивался с тварями.

Но когда? Я про такое не слышала, а ведь перерыла все архивы, уцелевшие в столице после вторжения.

— Пра подсказала руны, — прошептала я, тоже потеряв голос от волнения.

Неужели кто-то мне поверит?

Рассказывать про Мараям я не буду, но все остальное… Можно сказать, что мне было видение. Красочный и жуткий сон о грядущем.

— Пра? Старая Майяри? — уточнил таммават и устало потер переносицу сложенными в щепоть пальцами. — Ну да, все сходится. Чему она тебя еще успела научить?

— Чувствовать силу. Развивать каналы. Медитировать,— принялась я загибать пальцы, лихорадочно соображая, что еще из моих умений можно приписать обучению у пра.

— Готовила тебя в преемницы, — понимающе кивнул дед. — Жаль, не успела завершить начатое. Но ничего, все поправимо.

— Преемницы чего? Если мне позволено спросить, —поспешно добавила я, запоздало вспомнив про этикет.

Но таммават на удивление беспечно отмахнулся.

— Оставь церемонии для публичных мероприятий. Расслабься. В конце концов, сейчас мне впору тебе кланяться, а не наоборот.

— В смысле?

— В роду Ратри по женской линии всегда передавался дар некромантии. Не часто, через поколение, а то и реже. В древности служить жрицами Мараям было большой честью. И когда ее изгнали, предки твоей пра чудом избежали полного уничтожения. Уцелели лишь единицы — те, что вошли в самые знатные семьи и сумели доказать на тот момент полное отсутствие дара.

— А в пра он вновь пробудился, — чувствуя, как волоски по всему телу поднимаются дыбом от смутной тревоги, подхватила я.

— К нашему общему счастью, — вздохнул дед. — Если бы не мать моей жены, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Да тебя бы и не было вовсе… Всех бы давно сожрали твари. Она спасла в ту злополучную ночь не только обитателей дворца, но и весь архипелаг.

Дед смолк, погрузившись в невеселые воспоминания.

А я только сейчас поняла, что танна Майяри во время занятий не пользовалась магией вообще. Она показывала руны, объясняла их значение, но ни разу не продемонстрировала свойства на практике.

Пра угасла не от старости и неведомой болезни. Она выжгла себя, закрывая самый первый прорыв. А после торопилась, пытаясь передать обрывочные знания рода мне, но все равно не успела.

*каном чен — многослойный десерт из рисовой муки и кокосового молока. Сладкий, мягкий и ароматный. Обычно выполняется в виде цветков или других изящных фигур.