Искатель – 15

Глава 18

Я стоял чуть в стороне, скрестив руки на груди, и наблюдал за работой Хорвальда Валаринса. Воздух перед старым магом подрагивал и плыл, как марево над раскалённым асфальтом в июле. Спустя мгновение пространство треснуло, разворачиваясь в мерцающий овал портала, из которого потянуло запахом озона и пыльных дорог далёкого Тверда.

На той стороне уже толпились люди, первая партия беженцев, согласившаяся на моё предложение, мужики с настороженными глазами, измотанные женщины, прижимающие к себе детей. Они согласились отправиться сюда, в бывшее Логово Отверженных, чтобы возделывать заброшенные поля и сады в обмен на долю урожая. Сделка простая и честная. Они получают шанс на новую жизнь и еду, я рабочие руки, чтобы поднять разорённые земли.

Я слышал, как некоторые вполголоса называли их глупцами, мол, кто в здравом уме захочет поселиться в такой глуши, где монстры, хоть и слабые, нет-нет да и выползают из леса? Надеетесь на охрану от Бастиона? Так она уйдёт, как только соберут урожай. Всё, конечно, так, но я видел в их глазах не глупость, а отчаянную решимость. Когда твой дом разрушен, а впереди лишь голод, любая возможность — спасение. Я их не осуждал и сам сейчас находился в похожем положении.

Люди были готовы двинуться в путь, выстроившись со своим скудным скарбом у повозок с провизией. Рядом со мной стояли другие повозки с телами павших — напоминание о цене, которую мы все заплатили. Мне предстояло с почестями похоронить их на родине.

— Ты уверен, что хочешь отправиться прямиком в Мирид? — Хорвальд подошёл ко мне, прервав мои размышления. Его голос, обычно рокочущий, сейчас звучал на удивление мягко. — Я неплохо знаю горы Гадрис, могу открыть портал поближе к тому месту, где ждут твоя семья и остальные.

Я покачал головой, глядя на дрожащую поверхность портала.

— Нет, мне нужно это увидеть.

Нужно! Не просто «хочу», а именно нужно увидеть своими глазами, во что превратился мой дом, чтобы закрыть эту страницу или наоборот, чтобы выжечь картину разрушения в памяти, как вечное напоминание о том, что нельзя терять бдительность. Никогда!

Хорвальд помолчал, а затем положил мне руку на плечо. В этом простом жесте проявилось больше сочувствия, чем в тысяче слов. Он всё понял. Старый маг кивнул и, дождавшись, пока пройдут беженцы, вернулся на свою позицию, чтобы начать плести новый портал уже для нас.

Покуда маг колдовал, мы не теряли времени даром. Подарку Кору, целой стае ручных рапторов, мы быстро нашли применение, и все, как дети, дорвавшиеся до новой игрушки, осваивали управление этими ящерами. Ну как «осваивали», пытались не слететь с седла на полном скаку.

Это оказалось… дьявольски трудно. Одно дело лошадь, даже самая норовистая, и совсем другое — сидеть верхом на живом дышащем хищнике, каждая мышца которого буквально вибрировала от сдерживаемой мощи. Да это мечта любого пацана, выросшего на «Парке Юрского периода»! В прошлой жизни я бы отдал месячную зарплату за десять минут такого аттракциона.

Я вцепился в странное седло и пришпорил своего ящера. Тот рванул с места так, что меня кинуло назад и едва не сбросило. Земля превратилась в смазанную полосу, ветер со свистом бил в лицо, заставляя глаза слезиться. Диснейленд с его американскими горками нервно курил в стороне. Там иллюзия, рельсы, безопасность, здесь только твоя реакция и инстинкты зверя под тобой.

На одном из участков мой раптор заметил выбоину в земле и, не сбавляя хода, сгруппировался и взмыл в воздух. После секунды невесомости, от которой засосало под ложечкой, он мягко приземлился метров через шесть. Я невольно издал восторженный клич — это было почище любого полёта.

— А ну, попробуй догони, дружок! — раздался рядом зычный крик Кору.

Она пронеслась мимо, её алое тело и тёмные волосы сливались в одно целое с её собственным, более крупным раптором, в золотистых глазах плясали огоньки азарта. Она не сидела на нём, а составляла его часть, став единым организмом. Я расхохотался и принял вызов, вливая в своего скакуна волю и желание победить.

Но куда там поспеть восторженному туристу за хозяйкой этой стихии! Я, конечно, не сомневался, что её ящер один из сильнейших в стае, но дело было даже не в нём. Она ездила на таких тварях с детства, и для неё мчаться верхом, обгоняя ветер, также естественно, как для меня ходить. Неудивительно, что, наигравшись со мной в кошки-мышки, Кору просто потеряла интерес и, что-то рявкнув своему раптору, рванула вперёд. Мощные лапы с когтями взбили тучу пыли, в которой я и остался кашлять, провожая взглядом её удаляющуюся спину.

— Ещё раз! — крикнул я орчанке, когда мы снова собрались вместе, а потом, к общему веселью, спрыгнул на землю и бросил поводья Лили. — Только теперь по-честному.

Золотистые глаза моей любовницы сверкнули, когда она поняла, что я задумал.

— Хочешь показать, какой ты быстрый, дружок? — пророкотала она с ухмылкой.

— А разве он уже не продемонстрировал это вчера вечером, а? — встрял Владис, вызвав дружный хохот и у нашего отряда, и у наблюдавших за нами новобранцев.

Ну да, теперь, конечно, все в курсе наших отношений, спасибо Кору, которая громко прокричала об этом на весь лагерь. Я лишь криво усмехнулся, активируя Рывок гончей.

Мир смазался, и на мгновение показалось, что я в силах тягаться с хищником. Кору с рыком пришпорила своего раптора. Динозавр зашипел, догоняя меня, и несколько секунд мы неслись ноздря в ноздрю, а потом ящер просто включил следующую передачу. Земля заходила ходуном от ударов его лап, и я снова остался глотать пыль, провожая взглядом удаляющуюся задницу динозавра.

Кору, натянув поводья, издала победный клич, ничуть не уступающий по громкости вчерашнему, который услышали, наверное, в самом Тверде.

— Полагаю, тебе больше не придётся бегать кругами вокруг нас, — усмехнулась Ванесса, грациозно кружа на своём скакуне неподалёку.

Воодушевлённая двойной победой, Кору тут же вызвала на гонку Лили, моя жена охотно приняла вызов. Их состязание вышло на удивление упорным. Ловкость и скорость Лили почти компенсировали мощь раптора, но метров через сто ящер всё же вырвался вперёд и с небольшим отрывом пришёл первым.

Лили, впрочем, ничуть не расстроилась.

— В следующий раз добавим крутые повороты и пару препятствий, — сказала она, с улыбкой поздравляя Кору. — Держу пари, тогда я смогу победить.

Умница моя! Не только красавица, но и стратег.

— А я просто рад, что теперь вся группа станет мобильной, — подытожил я. — И нам не придётся выматывать себя до предела, чтобы куда-то добраться.

А что, просто прагматичная оценка нового ресурса. Скорость — это жизнь, и теперь мы стали куда более эффективной боевой единицей.

Наши смех и шутки прервал резкий пронзительный свист, паж Хорвальда подавал сигнал. Всё, веселье кончилось, пора за работу. Мы тут же прекратили гонки и поспешили занять свои места во главе очереди, которая уже выстроилась перед новым, сотворённым для нас порталом.

Я поравнялся с дрожащим маревом как раз в тот момент, когда его размытые края сфокусировались, превратившись в чёткий, потрескивающий энергией овал. Воздух вокруг гудел и вибрировал, словно натянутая струна.

— Прощайте, лорд Артём и компания! — донёсся до меня крик старого герцога. — Помните, через неделю в полдень, в ста ярдах к северу от главных ворот Тераны!

Я кивнул скорее по инерции, чем в знак того, что услышал, мозг сам зафиксировал информацию о месте встречи, а мысли уже витали там, за переливающейся плёнкой. Я направил раптора вперёд, в слепящую неизвестность.

Мир на мгновение исчез, меня словно протащило через узкую трубу, сжало, растянуло и выплюнуло с другой стороны. Секундная дезориентация, вспышка света, тошнотворный рывок…

И в тот миг, когда мой раптор сделал шаг из портала, я буквально осел в седле, поражённый. Воздух вышибло из лёгких, а в глазах потемнело.

Хорвальд, верный своему слову, открыл портал точно в указанном месте, прямо перед руинами моего дома.

Я смотрел, не в силах вздохнуть. Мир сузился до почерневшего остова того, что когда-то было моим домом. Глаза транслировали картинку, но сознание отказывалось это принимать, словно смотрел страшное кино. Где-то рядом раздался отчаянный сдавленный вскрик Лили, и этот звук пробил пелену оцепенения. Я, всё ещё находясь в ступоре, медленно повернул голову и отвёл своего остолбеневшего раптора в сторону, освобождая проход для остальной группы.

Всё было уничтожено, сожжено дотла.

Там, где стояли жилые корпуса, мастерские, оружейная, теперь торчали обугленные балки, как рёбра мёртвого чудовища, пробившиеся из гор пепла и обломков. Бассейн, бани, джакузи, в которые мы вложили столько сил, всё осквернено, завалено мусором и грязью. Сады, которые так любили мои жёны, вытоптаны, деревья сломаны. Даже каменные стены, которыми я так гордился, оказались большей частью разрушены, а колючую проволоку, похоже, просто растащили.

Мой взгляд зацепился за руины таверны «Гарцующий пони». От моей маленькой мечты о тёплых вечерах в кругу семьи и друзей с элем и песнями бардов, осталась лишь куча обугленных брёвен. Забавная вывеска с единорогом, которую я сам заказывал, уцелела, но и её испоганили: поверх единорога нарисовали чёрный кулак, над которым скалилась ухмыляющаяся паучья морда, знак Отверженных Балора, их личное послание мне. Они не просто уничтожили таверну, а надругались над моей мечтой. Боль от потери совсем недавно законченного проекта кольнула, как заноза под ногтем. Не так смертельно, как потеря дома, но всё равно до содрогания обидно.

Я спешился. Ноги двигались неохотно, словно налитые свинцом. Оставив портал позади, я побрёл в едком тумане из горя и отчаяния к своему дому. Лили тут же оказалась рядом, её тонкие пальчики крепко вцепились в мою руку. Она не говорила ни слова, только по щекам непрерывным потоком текли слёзы. Рука жены в моей стала единственным, что связывало меня сейчас с реальностью.

Под ногами хрустели обломки, запах холодной золы и гари забивал ноздри. Я шёл по колено в том, что было моей жизнью.

Баки для воды пробиты, трубы скручены и почернели от жара… А вот и столовая.

В памяти всплыла картина: огромный стол, за которым едва хватало места для всей нашей разросшейся семьи, смех, звон кружек, Зара, пытающаяся в первый раз накормить Глорию кашей. От столовой остались лишь обугленные обломки стола и стульев.

Вот гостиная, где мы проводили столько вечеров. Я почти видел, как на диване, свернувшись калачиком, читает Лили, а на полу играют дети. Теперь здесь нет потолка, а вместо уюта и тепла комнаты пепел и грязь.

Комната Триселлы, её водный рай, превратилась в грязное болото, забитое сажей.

Кухня…

Я замер, сердце свело от боли. Именно здесь я по-настоящему влюбился в Самиру, когда мы вместе готовили, смеялись, и весь мир, казалось, принадлежал только нам. Теперь же в куче угля скалили свои белые зубы осколки керамических раковин.

А вот руины нашей огромной кровати в главной спальне. Моё святилище, место, где я засыпал в окружении любимых женщин, чувствуя себя самым счастливым мужчиной в мире. Сейчас вокруг лишь пепел и разруха.

Я наткнулся взглядом на вырытую яму, место, куда мы перенесли Астерию, чтобы уберечь её от опасности. На секунду сердце пропустило удар, ужас нахлынул леденящей волной, но тут же отпустил; я вспомнил, что она в безопасности с остальными.

Внутри что-то затрещало, вот-вот готовое сломаться. Ещё немного, и я просто упаду здесь на колени и завою.

Нельзя! Не здесь, не сейчас.

Я сжал руку Лили чуть крепче.

— Пошли, — мой голос прозвучал глухо и хрипло. — Наша семья ждёт.

Она скорбно кивнула, вытирая глаза под очками. Вместе, поддерживая друг друга, мы развернулись и побрели назад, прочь от этого кладбища наших надежд и мечтаний. У портала нас встретили сочувствующие взгляды друзей. Их соболезнования отскакивали от меня, не в силах пробиться сквозь пелену горя. Я лишь кивал, не в силах говорить. Пришла пора закрыть эту печальную страницу. Впереди нас ждала Последняя Твердыня Гурзана.

Карина решила остаться; кто-то должен был присмотреть за детьми, и она оказалась лучшей кандидатурой. Я лишь коротко кивнул, выражая своё согласие — сейчас безопасность детей превыше всего. Остальные члены моего отряда взобрались на своих скакунов. Илин и ещё несколько новобранцев сели на запасных рапторов; по их напряжённым лицам было видно, что поездка на гигантских хищных ящерицах их, мягко говоря, нервирует. Беженцы, прибывшие с нами, разбили временный лагерь, чтобы охранять припасы и тела павших в битве за Логово Отверженных до нашего возвращения. Я с благодарностью отметил про себя их верность.

Новые скакуны оказались настоящим спасением. Они несли нас прочь от пепелища с такой скоростью, что руины моего дома почти мгновенно скрылись из виду. И слава богу.

Большую часть пути я провёл, погружённый в тяжёлую мучительную скорбь. В груди зияла холодная дыра, а перед глазами снова и снова вставали картины того, что я потерял. Каждый поворот тропы, каждый камень под копытами раптора, казалось, отдавался эхом в гулкой пустоте. Я тонул в воспоминаниях, и это оказалось почти также больно, как видеть руины воочию.

Так, в тишине и горе, мы добрались до гор, а затем и до долины, в которой скрывался вход в древний подземный город.

И в тот момент, когда мы выехали на гребень, с которого открывался вид на ущелье, всё изменилось.

Всю дорогу я тонул в ледяном омуте скорби, но стоило увидеть то, что открылось внизу, как его буквально смело другим чувством. От резкого болезненного вздоха заломило в рёбрах, а затем меня затопила волна раскалённой всепоглощающей ярости, которая выжгла горе без остатка, оставив после себя лишь звенящую в ушах жажду убийства.