Искры моей души

ГЛАВА 9

Оборачиваться не стала, обхватив себя руками и покосившись на хмурое небо. Прямо под стать моему настроению… Уже упавшему до плинтуса. Что-то и не знаю, стоит ли ехать куда-то в таком состоянии. Меня догнал Шон, его рука легла на талию и чуть сжала.

— Кир, ни в какие игры никто играть не собирается, — уверенно сказал он без тени улыбки.

Я чуть ускорила шаг, ничего не ответив, Росс так же молча распахнул передо мной дверь машины.

— Садись, — коротко обронил он, и я забралась в салон.

Росс сел на водительское место, а вот Шон к моему замешательству, устроился рядом со мной, еще и придвинулся вплотную. Потом вообще обнял за плечи и притянул слегка упирающуюся меня к себе.

— Шон… — предупреждающе начала я, но не закончила.

— Расслабься, Кира, — мягко и вместе с тем непреклонно перебил он, прижав чуть крепче, и неожиданно чмокнул в висок. — Тебе ведь приятно, ну чего ты злишься? — продолжил он, и вторая рука заключила в уютный кокон, окончательно лишая возможности отстраниться. — Или боишься? Что тебя пугает? — от настойчивых расспросов кровь прилила к щекам, и замешательство смешалось с волнением, усилив сумбур в эмоциях и мыслях.

Покосилась на Росса зачем-то, поймала в зеркале заднего вида его взгляд, и поспешно отвела глаза. Услышала тихое хмыканье, и чуть снова не взвилась. Легко им спрашивать, а я на такие темы не особо люблю откровенничать, тем более с мужчинами. Тем более, с двумя, и с которыми у нас, похоже, взаимная симпатия внезапная. Только вот, надолго ли?

— То, что мы вдвоем проявляем к тебе интерес? — прозорливо догадался Росс, выруливая со двора.

— И этого тоже, — пробормотала наконец, понимая, что если в самом деле хочу откровенного разговора, то отмалчиваться вообще не вариант.

— Что еще? — раздался над ухом голос Шона, и я невольно отвлеклась на ровный стук его сердца под ладонью, лежавшей на груди мужчины.

Облизнув сухие губы, набрала воздуха, наскребла храбрость, упорно не отрывая глаз от клеток на рубашке Шона — сегодня они оба сменили футболки, учитывая прохладную погоду на улице, только младший Рейли прихватил джинсовую куртку на меху. А вот Росс обошелся свитером, и рукава его рубашки были закатаны до локтей.

— Слишком быстро все, — решившись, ответила на вопрос, призвав мысли и эмоции к порядку. — Я так не привыкла, и… раньше было много разочарований, — запнувшись, все-таки договорила до конца, а потом меня как прорвало. — Мне нужно время, чтобы разобраться, понять, надо ли мне это, и насколько надо, не принесет ли больше проблем, чем удовольствия. И знаки еще эти, не слишком приятно осознавать, что на тебя обратили внимание только потому, что сработало какое-то там древнее благословение, — я криво улыбнулась, в груди кольнуло от собственных слов.

А что, если так и есть? Как понять, симпатия появилась благодаря знаку, или он только подтвердил искренность происходящего между нами? Кто подскажет?

— Кир, ну что за глупости, — решительно отозвался Росс, и я вскинула голову, собираясь возмутиться, что — нет, не глупости, — Да будет тебе известно, что этот знак появляется не до, а после встречи, и понравилась ты мне в самый первый день, еще когда на прогулку ездили. А если тебе нужно время — оставайся, сколько захочешь, проблем никаких, — закончил неожиданно он, и слова возражений застряли в горле.

Возмущение сдулось, как воздушный шарик, но неуверенность никуда не ушла.

— Тебе ведь необязательно возвращаться именно через две недели? — подхватил негромко Шон, и его палец аккуратно убрал с моего лица упавшую прядь — я вздрогнула от теплого прикосновения, по коже рассыпались щекочущие мурашки. — На работу тебе не надо, ведь так?

Ох, блин. Так, да, но… Я поерзала, нервно вздохнув и не торопясь отвечать.

— Мне… подумать надо, — наконец проговорила, неосознанно начав крутить пуговицу на рубашке Шона.

— Ты слишком часто это делаешь, — проворчал он, мягко накрыв мою ладонь и предотвратив отрывание несчастного предмета. — А между тем, никто не собирается набрасываться на тебя, но ты шарахаешься даже от простых знаков внимания. Которые, кстати, как мы уже говорили, тебе точно нравятся. Обещаешь больше так не делать, Кир? — спросил Шон, и его пальцы погладили мою руку, ввергнув в очередные волнительные переживания.

Но убирать ее не хотелось, как и выбираться из объятий Шона. И все-таки, вот так прямо согласиться на ухаживания братьев и признать их правоту открыто моя застенчивость никак не могла, силы духа не хватало. И одновременно от смутного ожидания подводило живот и сердце в груди радостно-испуганно трепыхалось. Да уж, запретное всегда манит, это правда. И Шон с Россом мне нравились, тут тоже не поспоришь, и знаки внимания от них нравились…

— Давай, попробуем, рыжик? — шепнул Шон, и его губы легонько коснулись моего виска. — И ты подумай насчет остаться, ладно?

— Х-хорошо, — выговорила наконец я, словно прыгнув с высокой скалы.

На мгновение перехватило дыхание, и неугомонное сердце провалилось в желудок, а потом пальцы Шона коснулись моего подбородка, поднимая голову, и наши глаза встретились на несколько мгновений.

— Никто тебя не обидит, правда, — серьезно и тихо произнес он, и не дав ничего ответить, мягко прижался к моим губам.

По телу прошлась горячая волна, я замерла в его руках, чувствуя, как пульс стремительно ускоряется, а рот сам приоткрылся, уступив ласковым и настойчивым поглаживаниям языка. Я даже не заметила, как начала отвечать, погружаясь в золотистую негу, от нежности поцелуя закружилась голова. Моя рука оказалась на плече Шона, а его пальцы запутались в моих кудрях на затылке, и как так получилось, что я почти распласталась на нем, тоже не скажу. Обрывки мыслей растаяли, как туман под солнцем, там воцарилась звонкая пустота, и только когда воздуха стало катастрофически не хватать, я отстранилась, ошалело уставившись на Шона и пытаясь отдышаться. Он же лишь улыбнулся знакомой хулиганской улыбкой, глаза озорно блеснули.

— Вот так гораздо лучше, — довольно заметил он, сцепив руки на моей пояснице, улыбка стала шире.

Я уткнулась ему в грудь, делая глубокие вдохи и успокаивая бурлящие эмоции, мельком отметив со слабым удивлением, что Росс никак не прокомментировал произошедшее, а мое смущение тем, что он видел поцелуй, лишь слабо зашевелилось где-то в глубине души. Занятая собственными переживаниями, я даже не заметила, как задремала, расслабившись и пригревшись в объятиях Шона. Остаток пути так и проспала, слава богу, без сновидений, только смутно отметила, что мы один раз останавливались — видимо, на заправке.

В следующий раз меня разбудило мягкое прикосновение к щеке. Кто-то медленно, едва касаясь, поглаживал лицо, и, кажется, мы снова не двигались. Приехали?.. Длинно вздохнув, потянулась и сладко зевнула, чувствуя себя отдохнувшей и выспавшейся. К моей радости, сумбур в голове тоже улегся, карусель из мыслей не крутилась, вызывая головную боль, и даже настроение улучшилось, хандрить больше не тянуло. Ну… что ж, очень хотелось поверить в серьезность намерений братьев, но для этого в самом деле требуется больше времени, чем две недели. А пока пора признать, что — да, я совсем не против поцелуев и объятий. От обоих. И раз мы кое-что прояснили все-таки, дальше строить из себя "янетакую" было бы глупо. Большой палец погладил мои губы — во сне я повернулась, видимо, — и их словно закололи сотни невидимых иголочек. Я медленно подняла ресницы, встретившись взглядом с Шоном, и не очень уверенно улыбнулась.

— Подъем, соня, — ласково позвал Шон, и от его голоса по телу прокатилась волна щекочущих мурашек, затаившись в районе поясницы. — Мы на месте.

Я тут же выпрямилась и с любопытством выглянула в окна, сонливость мигом улетучилась. Краем глаза отметила, что Росс развернулся и со знакомой усмешкой наблюдает за мной.

— Как настроение? — поинтересовался он, протянув руку и заправив мне за ухо рыжую прядь.

— Хорошо, — кивнула я и даже не дернулась, хотя от мимолетного прикосновения кожа вспыхнула, и по позвоночнику как горячая капля стекла. — Шарахаться не буду, — даже храбро пошутила и усмехнулась в ответ, покосившись на Росса.

— Отличная новость, — хмыкнул Шон, аккуратно отстранил меня и выбрался из машины, протянув руку.

Я ухватилась и вышла, огляделась и восхищенно вздохнула, любуясь окрестностями. Снова эти чистые переходы красок от голубого неба к зеленым волнам холмов и белым, казавшимся игрушечными, домикам ферм и деревень, видневшихся в долине. Впереди — знаменитые утесы Мохер, упиравшиеся в небо четким зигзагом одинаковых острых гребней. Мне не мешали даже туристы, которых тут, конечно, было полно, и схватив Шона за руку — так вышло, что он стоял ближе, — я потянула его за собой к дорожке, шедшей по самому краю утесов. Плевать, что высоты боюсь, хочу полюбоваться этим видом. Краем глаза заметила, как Росс усмехнулся и покачал головой, а потом протянул ладонь.

— Давай фотоаппарат, поработаю фотографом. Надеюсь на компенсацию, — чуть тише добавил он, и от знакомых бархатистых ноток от шеи до пяток прокатилась горячая дрожь.

Да уж, весьма прозрачный намек, но теперь он не нервировал, а волновал в самом приятном смысле этого слова. Рядом хмыкнул Шон, однако смущение затаилось на самом дне души, почти не отсвечивая, и я посчитала это добрым знаком. Мы поднялись наверх, и я зависла, медитируя на гряду меловых утесов, основание которых вот уже многие века грызло неутомимое море. В одном месте даже виднелась пещера, куда то и дело залетали волны. Вода была удивительно яркой, разных оттенков синего и голубого, отороченная белоснежными пенными шапками прибоя.

Вообще, я не уставала удивляться, какие здесь, в Ирландии, сочные цвета. Пожалуй, такое чистое и яркое море я видела только в южных странах, но здесь — вот она, Атлантика, один из четырех океанов, омывающих материки, и она прекрасна. Сверху утесы покрывал нежно-зеленый бархат растительности, и отсюда люди, непрерывным потоком двигавшиеся по тропинке, едва виднелись, не мешая любоваться. На талию легла чья-то рука, умиротворенной красотой дикой природы мне сейчас действительно было все равно, чья она все-таки.

— Красиво здесь, — раздался негромкий голос Шона, и я кивнула, не оборачиваясь.

— Офигенно, — задумчиво согласилась, совершенно естественным жестом прижавшись к его плечу.

С другой стороны подошел Росс, и моя ладонь оказалась в его руке, он погладил пальцы, и… я не отняла руки. Старший Рейли смотрел на утесы, на его лице блуждала легкая улыбка, и меня неожиданно охватило спокойствие, и только сердце пару раз взволнованно стукнулось о ребра от прикосновений обоих и близости братьев.

— Пойдем по утесам прогуляемся? — предложил Росс, повернувшись ко мне, и его улыбка стала шире. — Оттуда тоже шикарные виды открываются.

И мы пошли дальше. Несколько часов пролетели незаметно в любовании красотами, Шон даже ухитрился уговорить меня подойти к самому обрыву там, где ограждения уже не было, несмотря на мою паническую боязнь высоты. Правда, с одним условием, что меня будут держать за ручку. Улыбка на фотках, конечно, вышла искренняя и радостная, потому как Шон нагло воспользовался ситуацией и одной ручкой не ограничился, крепко обнимая и прижимая к себе. Но глаза — испуганные и большие. Потом место Шона занял Росс, и я снова поймала себя на том, что не испытываю неловкости. Я в самом деле расслабилась, уж не знаю, разговор ли в машине подействовал, или окружающая природа, но на душе стало легче. Хотя мысли нет-нет, да возвращались к вопросу о длительности моего отпуска, на который я пока не дала ответа.

Когда мы уже уходили с утесов, проголодавшись и намереваясь найти в ближайшей деревне ресторанчик, на небо набежали тучки, и поднялся свежий ветер. В машине без всякого стеснения или неловкости я прислонилась к Шону, успев поймать в зеркале слегка насмешливый, прищуренный взгляд Росса, и еле удержалась от хулиганского желания показать ему язык. И нечего наблюдать за мной, проверяя реакцию. Пообещала же не шарахаться, и потом, мне действительно приятно.

— Так, ну что, предлагаю пообедать, потом завернем в Голуэй, прогуляемся, а дальше в Кайлмор, — бодро предложил Росс, выруливая со стоянки. — И домой уже к вечеру, думаю, вернемся часам к десяти-одиннадцати.

— Отличный план, — согласилась я бодро. — Поддерживаю.

— Годится, — подтвердил Шон, обняв меня и подтянув ближе. — Как, не замерзла? — заботливо поинтересовался он, согрев щеку теплым дыханием.

— Нет, все хорошо, — я чуть повернулась и потерлась об его нос, прикрыв глаза и наслаждаясь тихим восторгом, заполнившим сознание.

Теперь гораздо легче было не сдерживаться и реагировать так, как хотелось, без оглядки на сумбурные страхи и собственную осторожность. Правда, все равно запрещала себе размышлять на тему серьезности, знака и прочего, остановившись на том, что братья мне нравятся, я им — тоже, выбирать не надо, а значит, просто расслабиться и дать волю эмоциям и желаниям.

— Так, домой повезешь нас ты, Шон, — проворчал беззлобно Росс, заводя машину. — Мне, между прочим, тоже хочется получить свою порцию ласки и нежности.

Я не удержалась, тихо хихикнула, покосившись на него. Радовала легкость, наконец сменившая напряжение между нами, и я надеялась, так оно и останется хотя бы ближайшее время. После обеда мы поехали дальше, и я удобно улеглась на спину, использовав колени Шона в качестве подушки. Некоторое время смотрела в окно, позволив мыслям рассеянно плыть через сознание в свободном режиме, а где-то через полчасика меня снова сморило, и я плавно скользнула в дрему, переваривая обед, впечатления и эмоции. Удивительно, но сознание как будто протерли тряпочкой от пыли, и там стало ярче и светлее, и даже дышать вроде как выходило легче.

Эта страна и ее природа и правда подействовали на меня, как родниковая вода на пересыхающий цветок. Я оживала, я снова чувствовала, радовалась простым вещам и не искала только плохое. Как там Даринка говорила, искры не хватало? Будут ей искры, когда вернусь. Уже сейчас внутри ощущался смутный зуд, предвестник того, что скоро зачешутся и пальцы, и вернется желание писать дальше. Только вот при мысли, что улетать уже через десять дней, на душе как-то не по себе, вспомнилась просьба братьев остаться, и… Кажется, я все-таки поменяю билет… Оставшегося времени точно не хватит, чтобы определиться, что же происходит между нами троими и насколько все серьезно.

Когда мы прибыли в Голуэй, разбудил меня нежный поцелуй, как настоящую принцессу. Глубоко вздохнув, я мурлыкнула в губы Шону, потянулась, давая понять, что проснулась, но не торопясь отстраняться. Целоваться с ним мне нравилось не меньше, чем с Россом, сознание конкретно "поплыло", а тело размякло, и, кажется, мы даже немного увлеклись, пока не раздалось красноречивое покашливание. Ой. Я все-таки дернулась, щеки опалил румянец, и мой взгляд встретился с внимательным Росса — старший Рейли как раз повернулся к нам.

— Мы на месте, — невозмутимо произнес он, пока я приходила в себя и поднималась с колен Шона.

Тело слегка потряхивало, эмоции искрили, как пиротехника в Новый год, но я изо всех сил постаралась остаться невозмутимой:

— Прекрасно, самое время размяться, — произнесла, сунув ноги в ботинки и наклонившись завязать шнурки.

— Кстати, ты знаешь, что Голуэй — центр продажи серебряных изделий и украшений? — раздался голос Росса. — Как ты вообще к такому относишься? Тебе нравятся такие вещи?

Я ответила без всякой задней мысли, занявшись вторым ботинком:

— Ну не так, чтобы фанатка, но красивые штучки люблю, да, — после чего выпрямилась и набросила на плечи пончо — я сняла, пока ехали в теплом салоне.

— Тогда тебе здесь определенно понравится, — уверенно заявил Росс.

— Ну, пойдем, — с улыбкой отозвалась я и вышла из машины вслед за Шоном.

Погода оставалась пасмурной, небо затянули тучи, но дождя пока еще не было, и в кои-то веки меня не волновало отсутствие солнца. Голуэй оказался милым старинным городком с узкими улочками, невысокими домами и многочисленными магазинами с сувенирами. Конечно, я пришла в восторг от прогулки, не обошлось без покупок разной мелочевки на память, и, конечно, рассматриванием тех самых украшений, о которых говорил Росс. Я в самом деле довольно сдержанно отношусь к подобной бижутерии, особенно к серебру, но тут засмотрелась на необычный дизайн, подумав, что набор из сережек и кулона на кожаном плетеном шнурке, со вставками из красиво переливавшегося опала отлично будет смотреться с каким-нибудь толстым свитером. Но вот цена… Не то, чтобы заоблачная, но я на несколько мгновений зависла, решая, стоит ли оно того, и задумчиво вертя коробочку с украшениями в пальцах.

— Нравится? — неожиданно раздался около уха голос Шона.

Не чуя подвоха, я искренне ответила:

— Симпатичная вещица, только…

— Сюда кстати и вот это подойдет, — к нам приблизился Росс и протянул мне еще одну коробочку, в которой лежал браслет, тоже с опалом.

Я покосилась на него, прикинув, что весь точно не куплю, пятьдесят с хвостом евро за набор бижутерии, пусть и серебряной я не готова потратить. Однако даже рта не успела раскрыть.

— Отлично, тогда берем, — довольно улыбнулся Шон и выхватил коробочку из моих пальцев.

Росс же, пока я хлопала ресницами и подбирала вежливые выражения, чтобы остановить его, как ни в чем не бывало, осведомился:

— Все, или еще что-нибудь выбрала?

— А… Все… — промямлила я и опомнилась, когда меня потянули к кассе. — Росс, подожди, не надо, — попыталась я остановить его.

— Что не надо? — он оглянулся, выгнув бровь. — Делать подарок девушке, которая мне нравится?

— Ну, — я замялась и все-таки продолжила, хотя Шон уже стоял у кассы и расплачивался. — Дорогой же… — пробормотала, неслышно вздохнув.

— Я бы не сказал, — пожал плечами Росс, подтянув меня к себе и обняв за талию. — Зато отличная память, — усмехнулся он и подмигнул. — Все, отговорки не принимаются, — решительно заявил старший Рейли.

— Держи, — к нам подошел довольный Шон и протянул мне пакетик с покупкой. — Ну, поехали дальше? — непринужденно поинтересовался он, засунув руки в карманы джинсов. — Пока дождь не начался?

— Поехали, — сдалась я, мысленно махнув рукой и добавила. — Спасибо большое.

А когда мы подошли к машине, Росс вдруг протянул ключи Шону и произнес:

— Может, теперь ты сядешь за руль? — он выразительно посмотрел на брата. — А то я немного устал.

— Ну да, устал, как же, — весело хмыкнул Шон, забрал ключи и добавил. — Ладно, без проблем, поведу.

Я забралась в салон, Росс — за мной, и едва устроился на сиденье, как я оказалась уже в его объятиях, а на лице старшего Рейли появилось крайне довольное и умиротворенное выражение.

— Вот теперь жизнь окончательно удалась, — протянул он с блаженной улыбкой, и я чуть не фыркнула, выразительно закатив глаза. Потом Росс глянул на меня, чуть нахмурился и спросил: — Кир, как, на аббатство тебя хватит? Или уже домой? Погода не пугает?

От такой заботы в груди разлилось тепло, и хотя я немножко ощущала усталость, все же помотала головой и заверила:

— Не-не, поехали.

Росс хмыкнул и чмокнул в кончик носа.

— Вот неугомонная путешественница, — добродушно проворчал он. — Ладно, как скажешь, рыжик.

И мы отправились дальше. Я забралась с ногами на сиденье, уютно устроившись в кольце рук Росса, любуясь в окна окружающей природой. От побережья мы отъехали и оказались в горах. Погода не собиралась исправляться, и вершины прикрывали низкие облака, плавно стекая по склонам туманными языками. Пейзаж принял мрачновато-таинственный оттенок, дорога стала узкой и извилистой, и у меня каждый раз екало сердце, как мы разъезжались с кем-то. Такая Ирландия, сумрачная, в приглушенном коричнево-зеленом цвете, нравилась тоже, и даже возраставшая с каждой минутой вероятность дождя не пугала.

Мы проезжали долинами, мимо озер, между крутых склонов, и я погрузилась в умиротворенно-созерцательное состояние, расслабившись в объятиях Росса. Его губы мягко блуждали по моей шее, оставляя мимолетные теплые поцелуи, по коже волнами разбегались щекочущие мурашки, и тело постепенно охватывала сладкая истома, заполняя каждую клеточку. И было так хорошо… Прикрыв глаза, я чуть повернула голову, и губы Росса переместились на мое лицо, подбородок, нос, рот. Нежно скользили, ненадолго задерживаясь, и я уплывала все дальше в состояние невесомой неги, буквально растекаясь в его руках.

— Кир, а у тебя братья или сестры есть? — негромко поинтересовался Росс, оставив невесомый поцелуй в уголке рта.

— Неа, — лениво отозвалась я, млея под его прикосновениями. — Одна я у мамы с папой…

— Вы вместе живете? — продолжил расспросы Росс, и я покачала головой, коротко вздохнув.

— Раздельно, у меня своя квартира, — поддавшись мимолетному желанию, потерлась щекой об его плечо.

— Кир, а все-таки, неужели ты ни разу замужем не была? — раздался вопрос от Шона, и я вынырнула из расслабленного состояния, замерев и уставившись в окно невидящим взглядом.

— Была, — коротко ответила, скрестив руки на груди и нахохлившись, мечтательное состояние пропало. — Теперь нет, и если честно, не хочу вспоминать, — обозначила свою позицию.

— Он тебя обидел? — тихо спросил Росс, и я ощутила, как напряглись его руки, а в голосе проскользнуло напряжение.

— Н-нет, скорее я разочаровалась и выгнала его, — по моим губам скользнула кривая усмешка. — Ну и, ему тяжело было принять некоторые мои, хм, привычки человека, работающего дома.

— Например? — живо уточнил Росс, но мне не хотелось пока продолжать разговор на эту тему, рановато все-таки.

— Например, что просыпаюсь я поздно, поэтому подрываться в семь утра, только чтобы, по его мнению, проявить заботу и сделать ему завтрак, не собираюсь, — немного резко ответила, потом отвернулась к окну, прикусив язык. — В общем, не сложилось и не сложилось. Не хочу о прошлом.

Жаловаться на жизнь не хотелось, как и представать в глазах братьев неудачницей.

— А он сам что, не мог себе омлет или бутерброды сделать? — с искренним удивлением спросил Шон, глянув на меня в зеркало заднего вида.

Я уставилась на него, потом фыркнула, а потом все-таки рассмеялась. Вопрос младшего Рейли разрядил обстановку, но расспрашивать про мое прошлое больше не стали, к моему облегчению.

— Заботу можно и по-другому проявить, не поднимая близкого человека ни свет, ни заря, если ему никуда не надо, — тихонько проворчал Росс, потом потянулся к багажнику, не выпуская меня из объятий и вытянул оттуда плед, укутал мне ноги. — Так нормально? Не мерзнешь?

Оглянувшись на него, снова не сдержалась и хихикнула.

— Подтверждаешь слова действиями? — ехидно поддела, поудобнее устраиваясь в его объятиях.

— Ну, ты же любишь тепло, — невозмутимо ответил Росс и, наклонившись, легко коснулся моих губ. — И да, я предпочитаю не говорить, а действовать, — добавил он чуть тише, одарив пристальным взглядом.

Я почему-то засмущалась, отвернулась и спрятала лицо у него на плече. Уловила тихое хмыканье Шона, замешательство усилилось, вместе с волнением, и пришлось делать глубокие вдохи. Ну почему от его слов в голову полезли исключительно непристойные картинки? Фантазия, кыш, мне пока и поцелуев достаточно. Я затихла, пригревшись, и даже немного задремала, убаюканная ровным рокотом мотора и негромкой музыкой. До Кайлмора мы доехали часа через полтора, и теперь меня будил поцелуем Росс. Чуточку настойчивее, с капелькой страсти, и после него я дышала так, будто пробежала стометровку, и сердце колотилось, как сумасшедшее. По телу растекался жар, и низ живота охватила знакомая истома, от которой щеки вспыхнули румянцем.

— Приехали, — тихо сообщил он с улыбкой, погладив мои приоткрытые губы, когда оторвался от меня.

— Ага… — отозвалась я немного сипло, и поспешно выпуталась из его рук и пледа, выпрямившись на сиденье, посмотрела в окно.

Аббатство стояло на берегу вытянутого озера, в живописной долине, зажатой между холмами. Со склонов с журчанием стекали ручьи, вершины прикрывали пушистые облака, плавно переходившие в туман, и дальше — в морось. Удивительное сочетание темно-зеленого и серого, и ярким пятном выделялось ажурное здание аббатства на дальнем берегу.

— Красота какая, — восхищенно протянула я, окончательно придя в себя, прилипла носом к стеклу и чуть не подпрыгивала от нетерпения. — А внутрь зайти можно? — обернулась к Россу.

— Да, оно открыто для туристов, — он улыбнулся уголком губ, потом покосился на улицу. — Дождь, — с досадой поморщился и развернулся к багажнику. — Шон, зонтик есть? Или может, приедем, когда погода лучше будет? — он вопросительно глянул на меня.

— Да ладно, у нас в Питере постоянно такая погода, не растаю, — и я, натянув ботинки, решительно распахнула дверь.

Закутавшись в пончо, дождалась братьев, невольно ежась, в лицо брызнуло моросью, но упрямство и желание посмотреть поближе на аббатство было сильнее. Жалко, конечно, что погода подвела, но это Ирландия, ничего не поделать. И так три дня солнышко радовало. Мы дошли до здания в готическом стиле, зашли внутрь, полюбовались на несколько комнат, открытых для посещения. Немного раздражали туристы, несмотря на дождь, их тут было много, но я получила свою порцию впечатлений, осматривая аббатство изнутри. Почитала историю, потом мы дошли и до маленькой церкви неподалеку, и поспешили в машину — уже и время близилось к вечеру, на долину опустились сумерки.

— Все, домой, — выдохнул Шон, сев за руль.

Мы с Россом снова устроились на заднем сиденье, я незаметно сцедила зевок в кулак, прислонившись к Россу и устроив голову у него на плече, пока Шон выезжал на дорогу. Однако где-то через полчаса погода испортилась окончательно, морось перешла в конкретный дождь, и почти стемнело.

— Так, у меня есть предложение, — решительно заявил Росс. — Переночевать в ближайшей деревне, где есть гостиница, а завтра утром поехать дальше. В такую погоду не стоит рисковать на горных дорогах. Переждем дождь.

— Поддерживаю, — согласился Шон. — Ищем гостиницу?

— И чтобы поесть можно, — добавила я.

Искомое мы нашли спустя час, придорожную деревню и единственную в ней гостиницу. Двухэтажная, маленькая, с уютно светившимися окнами, в старинном доме. Оставив машину, мы быстренько нырнули в теплый, пахнущий деревом холл, оформленный скорее, не как гостиничный, а обычный, домашний. Приглушенный свет светильников, пейзажи на стенах, и сами стены обиты клетчатой материей, и встречала нас приятная, дружелюбная дама в летах с благородной сединой в волосах.

— Добрый вечер, — она приветливо улыбнулась.

— Добрый, — переговоры взял на себя Шон. — Нам бы переночевать, и поужинать, если можно.

— О, да, конечно, — оживилась женщина и прошла за стойку. — Ресторан еще работает, повар на кухне до десяти.

— Тогда мы пойдем, закажем, — Шон обнял меня. — А ты с комнатами разберись.

— Ладно, — Росс скользнул по нам взглядом, на его губах мелькнула усмешка.

Пока мы шли к ресторану, я с внезапным волнением подумала, как Росс решит вопрос нашего размещения. Надеюсь, не в один номер нас всех поселят… Я все-таки не готова к такому резкому развитию событий. Мы зашли в помещение, откуда вкусно пахло едой, такое же уютное, как и вся гостиница. Деревянная мебель, балки, и даже настоящий камин, в котором потрескивали дрова — я пришла в полный восторг. Устроившись за столом, мы заказали нам всем по тарелке домашнего рагу, я взяла себе еще кофе по-ирландски с "Бейлисом", а то прогулка по Кайлмору вышла мокрой и весьма прохладной. Простыть не хотелось.

— Все, готово, — к нам подошел Росс и положил на стол два ключа, к моему тихому облегчению.

Причем, не современных, карточками, а настоящих, старинных, больших и железных, с деревянными номерками. Еще одна деталь, очень дополнявшая эту почти семейную гостиницу.

— Твой номер, — Росс подвинул ко мне один из ключей и опустился на свободный стул. — Во сколько завтра встаем?

— А у вас с работой как? — запоздало озаботилась я важным вопросом. — Ничего, что мы утром вернемся?

— Да ничего, — отмахнулся Шон. — Предлагаю выспаться и отдохнуть, и выехать часиков в девять.

— Отлично, — с воодушевлением отозвалась я, и хотя девять для меня все равно рано, ныть и кривиться не стала.

Нам принесли ужин, мне мой кофе, и мы поели, после чего поднялись по деревянной лестнице на второй этаж, где находились наши номера. Волнение усилилось, пульс подскочил, и я старалась не смотреть на братьев, пока подрагивавшими пальцами открывала замок, и справившись с этим делом, бросила на них быстрый взгляд.

— Ну все, до завтра, — протараторила и юркнула в комнату, с облегчением выдохнув.

А то бы еще с поцелуями пристали, и… ну, в общем, хватит с них обоих, мне отдохнуть надо после насыщенного дня и разговоров, уложить мысли. Комнатка оказалась очень уютной, как и вся гостиница. Мебель массивная, деревянная, основательная такая, не быстросборка из "Икеи". На кровати — стеганое покрывало, на полу деревянный же пол прикрывала ковровая дорожка. Светильники на стенах под старину, из бронзы и со стеклянными колпаками. Только ванная современная, с душевой кабинкой. Подойдя к одному из двух окон, я обнаружила, что это дверь — на небольшой балкон, такой же, как в соседнем номере у братьев. Подавив желание выйти и послушать, вдруг там приоткрыта дверь — свет горел, — я вернулась в комнату.

После осмотра отправилась в душ греться, и зависла там на полчаса, с сожалением подумав, что неплохо бы взять в номер чего-нибудь горячего и вкусненького. Например, пряного глинтвейна… Помечтав о несбыточном, я наконец выползла из душевой, разомлевшая, довольная жизнью и слегка сонная. День выдался насыщенным, и в плане впечатлений, и по эмоциям, и утомленное сознание требовало отдыха. Хорошо-то как. Сейчас забраться под одеяло, свернуться клубочком и нырнуть в бархатную темноту сна. Завернувшись в пушистый халат и надев свежекупленные в Голуэе новые теплые носочки, я распахнула дверь, шагнула в комнату, только до кровати не дошла. В дверь номера раздался негромкий стук, и я замерла, уставившись на нее, как будто с той стороны стоял огнедышащий дракон.

— Кир, не спишь еще? — услышала приглушенный голос Росса, очнулась от задумчивости и все-таки открыла, подумав, что все равно видно, что у меня горит свет.

Малодушно делать вид, что не слышу, ну как-то нехорошо.

— Нет, не сплю, — немного нервно улыбнулась Россу, невольно сильнее сжав полы халата.

Он стоял напротив, в рубашке на выпуск, засунув одну руку в карман джинсов, а в другой держал… приличных размеров бокал с горячим глинтвейном.

— Я подумал, ты захочешь перед сном согреться чем-нибудь горячим, — он улыбнулся уголком губ и протянул бокал. — Нехорошо будет, если начнешь носом хлюпать. Держи.

Ой. Вот она, забота в чистом виде. Сам догадался, сам сделал и пришел. Глядя в глаза Росса, я вдруг остро ощутила свою наготу под халатом, потому что он так смотрел… Черт, невозможно оставаться невозмутимой под таким взглядом, и нехорошо приходить к девушке в номер сразу после душа.

— Спасибо, — пробормотала я, осторожно забрала бокал, и наши пальцы на мгновение соприкоснулись. Меня как пронзило током, я едва не отдернула руку и не выронила бокал.

Захлопнуть дверь перед носом Росса было бы крайне невежливо, только вот он молчал и смотрел на меня, а я… у меня как-то не получалось наскрести решимости попрощаться и все-таки отправиться в постель. Да и сонливость незаметно улетучилась, а вот волнение наоборот, бодрило кровь и гнало ее быстрее по венам, добавляя жара.

— Можно зайти? — вдруг негромко попросил Росс, не сводя с меня взгляда. — Хочу кое-что сказать.

Сердце подскочило к горлу, я замерла на несколько мгновений, но мелькнувшую мысль поинтересоваться, терпит ли это до утра, отмела. Черт, я хотела, чтобы он зашел. Даже несмотря на зревшую уверенность, что просто разговором Росс скорее всего не ограничится. И я молча посторонилась, пропуская в номер и грея ладони о бокал с глинтвейном. Он зашел, аккуратно прикрыл дверь, рассеянно огляделся. Я же отошла к окну, поглядывая на Росса и отпивая горячий, пряный напиток маленькими глотками. Он остановился напротив, серьезный и задумчивый, и снова заговорил.

— Знаешь, я все думал над твоими словами насчет того, что кто-то за нас выбирает, — Росс помолчал, по его губам снова скользнула улыбка. — Мы с Шоном думали, — поправился он тут же, и улыбнулась уже я. — Но вот такая штука, Кира. С тобой дом стал уютнее, туда хочется возвращаться. Мы редко гостей пускаем, друзья только иногда приезжают, да родители, а уж женщины там вообще практически не бывают, — он хмыкнул и покачал головой. — Как только скажешь, что живешь в деревне, как-то интерес сразу падает. И не хотелось никого чужого впускать, если уж быть честным, — Росс снова сделал паузу и подошел ближе, опять став серьезным.

Я слушала, затаив дыхание, стиснув пальцами бокал и не сводя с него взгляда. Честно, не ожидала такого признания, и к волнению примешалась растерянность.

— А тебя отпускать не хочется, — Росс поднял руку, и его пальцы коснулись моей щеки, подарив россыпь мурашек, и тут же захотелось прижаться к его ладони, отпустить себя, и… будь, что будет. — Ты как огонек, яркая, теплая, живая. И в то же время, пугливая и осторожная, как лисичка, — рука спустилась ниже, подушечки провели по шее, до ворота халата, и по телу прокатилась волна дрожи, сбив дыхание.

Я поспешно отставила наполовину выпитый бокал на подоконник, опасаясь, что выроню, отвела взгляд и облизнула пересохшие губы. Сейчас и собственные сомнения, и вся эта история с феями отступили, потерялись в глубине сознания. Вместе с даром речи, кстати. А Росс запустил пальцы в мои кудри на затылке, мягко поглаживая, и второй рукой взял мою ладонь, тихонько потянув к себе.

— Кир, останься, а? — тихо попросил он, глядя в глаза, и я тонула в потемневшей глубине, даже не сопротивляясь, позволив обнять себя и прижать к сильному телу. — Хотя бы еще на пару недель? Пожалуйста, — выдохнул он мне в губы, почти касаясь, и мои коленки едва не подогнулись.

Ответ вырвался прежде, чем я осознала, что говорю.

— Хорошо, — согласилась сиплым голосом, вцепившись в рубашку Росса и чувствуя, что ноги уже не держат, только рука, обвивавшая талию.

Ох… В глазах напротив вспыхнула такая неподдельная радость, что мне тоже вдруг стало легко, напряжение и неуверенность пропали, как их и не было. Росс потерся об мой нос и шепнул всего одно слово:

— Спасибо.

А потом поцеловал. Долго, нежно и вкусно, лаская мои губы, дразня и заигрывая. Тело тут же откликнулось волной жара, сердце мячиком подпрыгнуло в груди, и внизу живота разлилось горячее озерцо желания, зажигая искры в крови. Мои пальцы запутались в рыжих прядях, я с готовностью ответила Россу, прильнув к нему еще ближе, и последние остатки сомнений растворились в бодрящем коктейле эмоций, охватившем все мое существо. Я не хотела, чтобы он отпускал меня, не хотела, чтобы прекращался поцелуй, и… хотела продолжения. В голове как будто что-то щелкнуло, переключив невидимый тумблер, и собственные разумные доводы показались неважными и смешными. Да, лучше уж вспоминать, что было, чем жалеть о том, чего не было. Тем более, обстановка — романтичнее не придумаешь. Старинная гостиница где-то в сердце Ирландии, за окном тихонько шуршит дождь. Кровь бежит по венам все быстрее, смешиваясь с вином, на языке тает привкус апельсина и корицы…

И бесконечный поцелуй, давно утративший нежность и превратившийся в страстный, жаркий. Пальцы Росса спустились на шею, скользнули под ворот халата, поглаживая ставшую слишком чувствительной кожу, и я знала, стоит мне опустить руки, дав понять, что не возражаю против его действий, и игры закончатся. Я словила невероятное ощущение, будто балансирую на краю высокого обрыва, а внизу спокойная лазурная гладь моря, глубокая и чистая, и стоит сделать один шаг и… Захватывающее ощущение полета, восторг, смешанный со страхом, адреналин, а в конце — острый всплеск непередаваемых ощущений, когда ныряешь в воду и уходишь с головой на прохладную, бодрящую глубину.

Шаг. Всего один небольшой шаг, и жизнь повернется совершенно по-другому, я это чувствовала и знала совершенно точно.