История моей измены

Глава 7

— Роман —

Ты можешь это сделать, Миша. У тебя получится. Ты уверенная в себе женщина. Ты сильная и самодостаточная. Ты берешь на себя ответственность, не страдаешь херней, ты сильная, уверенная в себе… кого я обманываю. Я — тряпка. Кто-нибудь, помогите!

Миша глубоко вздохнула и ворвалась в двери отеля. Отеля Таля.

Она избегала этого два дня. Ходила на работу, а потом возвращалась в свой отель. Они не обменялись номерами телефонов. Он не знал, где она работает, в каком отеле остановилась, все должно было быть идеально. Ей бы никогда больше не пришлось с ним встречаться.

Если бы я не была такой чертовой идиоткой.

Эти пару дней она умудрялась обходиться без своей папки, но это вызывало слишком много трудностей. Ей нужно вернуть руководство по правилам и положениям, да и босс тоже требовал его показать. Она должна заполучить его обратно.

И вот она идет через отель Таля при ярком утреннем свете. Она полагала, что нанести визит до работы будет лучше всего — отличный предлог, чтобы быстро метнуться туда-сюда. Поздороваться, поблагодарить его за удивительные таланты трахальщика, а затем убираться к чертовой матери.

Как по-взрослому. Да. Абсолютно.

— Здравствуйте, — поприветствовала она сотрудницу стойки регистрации и прокляла свой голос за то, как нервно он звучал. Администратор ей улыбнулась.

— Я могу вам чем-то помочь?

— Да, я бы хотела связаться с одним из ваших гостей, мистером Канааном? Из номера 405… не могли бы вы позвонить и узнать, на месте ли он? — спросила Миша.

Администратор согласилась и подняла трубку. Но ответа от Таля не последовало. Его, должно быть, не было в номере. Ох, Мише не хотелось снова возвращаться сюда во второй половине дня. Она объяснила свое положение администратору, чуть переигрывая, попыталась воззвать к женским чувствам другой женщины.

Наконец, они достигли соглашения. Мише не позволят свободно гулять по номеру, но с ней пойдет руководитель службы горничных, и вместе они смогут поискать сумку. Если в ней окажется удостоверение личности, подтверждающее, что сумка принадлежит Мише, то она может ее забрать. Идеально!

Поднимаясь на лифте, она не верила своему счастью. Она сможет вернуть свои вещи, и ей не придется с ним встречаться. Надвигающийся сердечный приступ начинал отступать. Она стыдилась того, как вела себя с ним, стыдилась, что переспала с ним, зная его всего пару часов, стыдилась того, как сбежала, и, если быть честной с самой собой, она нервничала по поводу своего исполнения. Секса у нее давно не было. Что, если она оказалась не очень хороша?

Ужасно быть не могло, он едва дал тебе поспать.

Миша немного удивилась, увидев открытую дверь его номера. Прошло не больше минуты с момента, как она отошла от стойки регистрации, а руководитель службы горничных сказала, что подойдет минут через десять. Как она добралась сюда так быстро? Что же. Чем скорее Миша выберется оттуда, тем лучше.

Она прошла половину номера, когда поняла, что что-то не так. У двери стояла тележка для уборки — зачем руководителю службы ее сюда везти? А еще слышался шум. Словно кто-то задыхался. И еще кое-что. Что-то вроде… похожее на…

Она подошла к дверям спальни и замерла. Створки были широко распахнуты, как и в тот последний раз, когда она была здесь. И, как и в прошлый раз, Таль был голый. И кого-то трахал.

Только не ее.

Он стоял у изножья кровати, а под ним лежала женщина. Ее ноги были раздвинуты в воздухе, а он держал ее за лодыжки. Миша предположила, что это горничная, основываясь на белых кроссовках и носках по щиколотку, которые все еще были на женщине. Пыхтение сменилось стонами и криками. Знакомые звуки.

О. Мой. Бог.

Миша в панике закружилась по номеру в поисках своей сумки. Заметив ее на диване, бросилась к ней. Прижала к груди, затем повернулась, заглядывая в спальню. Они все продолжали… Таль даже сменил позу, теперь одно колено упиралось в матрас, позволяя ему толкаться еще сильнее. Миша прикусила нижнюю губу, не в силах отрицать, что сцена выглядела довольно горячо.

Изменщица, шлюха И извращенка — я продолжаю эволюционировать. Просто пристрелите меня сейчас.

Она на цыпочках попятилась к двери, обернувшись на ходу, чтобы убедиться, что ее никто не видит. Но не углядела, куда шла, и врезалась в край стола, опрокинув несколько стаканов. Она попыталась их поймать, но получилось сбить только еще больше. Бл*ть. Вскочив, она бросилась к двери.

— Миша?

Попалась.

— Привет, Таль, мне просто нужно было забрать свою… о, мою… эмм… — Миша начала заикаться, когда повернулась к Талю.

Все еще совершенно обнаженный, он шел к ней с дерзко торчащим членом. Она старалась не смотреть. Но не могла не смотреть. Наконец, поджала губы и посмотрела за его плечо. Не в силах встретиться с ним взглядом. В одежде он был одним из самых красивых мужчин, которых она когда-либо встречала, но голым он был сногсшибателен. Сплошные мускулы под кожей цвета мокко и темные черты: черные волосы, черные брови, черные глаза. Одна вспышка его озорной улыбки, и она знала: ей конец.

— Ах, да, твоя сумка. Я все думал, когда же ты за ней явишься, — усмехнулся он, останавливаясь в паре футов от нее. Миша переминалась с ноги на ногу.

— Мне она нужна, — ответила она.

Как охрененно неловко.

— Ты так быстро сбежала тем утром. Я тебя напугал? — спросил он, скрестив руки на груди.

— Нет.

— Тогда, почему не вернулась за сумкой, прошло уже пару дней.

— Была занята.

— Той ночью твой словарный запас был намного богаче.

— Водка помогла.

Прежде чем они успели снова и снова кружить вокруг да около, из спальни выплыло его послеполуденное удовольствие.

— Мы закончили? — рявкнула горничная, входя в гостиную.

На ней была симпатичная униформа в виде короткого платьица, но почти все пуговицы спереди были расстегнуты, обнажая пикантный красный лифчик. Волосы были спутаны.

— О, да, — тихо сказал Таль, не сводя глаз с Миши. — Мы закончили.

Миша с трудом сглотнула.

— Но я не кончила! — возразила женщины с сильным итальянским акцентом и подошла к Талю.

— А я кончил, — ответил он, затем провел зубами по нижней губе. От его взгляда Миша вспыхнула. Заискрилась. Загорелась.

— Мне нужно идти, — тихо сказала она, крепче прижимая сумку к груди.

— Я так не думаю, — голос Таля звучал столь же мягко.

— Что здесь происходит!? — раздался позади них пронзительный голос, Миша повернулась и отступила в сторону.

Руководитель службы горничных выглядела взбешенной. Она вошла в номер и начала кричать что-то по-итальянски, наступая на горничную. Женщина указала на Таля. Он повернулся к ним обеим, и руководитель взвизгнула, только сейчас заметив его наготу.

Во что, черт возьми, я ввязалась!?

Миша практически выбежала из номера, спеша к лифтам. Она снова и снова нажимала кнопку «вниз». Молилась, чтобы двери открылись. Конечно, удача оказалась не на ее стороне. В коридоре позади нее раздались шаги.

— Подожди, подожди, подожди, не убегай, — выдохнул Таль, потом схватил ее за плечо, медленно поворачивая. Слава богу, вокруг бедер он обернул полотенце.

— Я не убегаю, — быстро сказала она. — Я пришла за своей сумкой. Сейчас иду домой.

— Детка, я думаю, ты больше не знаешь, что такое дом, — усмехнулся он. Она посмотрела на него.

— Не будь милым, мы недостаточно хорошо друг друга знаем.

— Мы довольно хорошо друг друга знаем.

Лифт со звоном открылся, и Миша поспешила в кабину.

— Прости, что прервала вас, — выпалила она. Таль уперся рукой в дверь, удерживая ее открытой.

— Ты поэтому расстроена? — догадался он.

Она фыркнула.

— Я не расстроена. Правда. Просто… застигнута врасплох. Можешь отыметь любую горничную по своему вкусу. Мне просто не особо хочется на это смотреть, — при этом она даже рассмеялась.

Он улыбнулся, и Миша почувствовала внутри тепло.

У него была великолепная улыбка, очень широкая, демонстрирующая много зубов.

— Буду знать. Итак, когда я могу…, — но Таля перебила визжащая на него руководитель службы. Он отошел от лифта и повернулся на шум.

Спасена.

Двери закрылись, и Миша быстро нажала кнопку вестибюля. Затем прислонилась к стене и закрыла глаза. Пробежалась по всему, что только что увидела.

Таль не был ее парнем. Ради бога, она была замужем. Она не имела на него никаких прав. Вообще-то, сама бросила его после того, как он подарил ей потрясающую ночь. Дал именно то, на что она надеялась, и даже больше. Так что его личная жизнь ее не касалась.

Но все равно было не очень приятно смотреть, как он делает с другой женщиной то же, что делал с ней всего пару ночей назад.

Я это заслужила.

Идя по улице, Миша надела солнцезащитные очки и перекинула сумку через плечо. Страница с этой главой в ее жизни перевернута. К счастью. Она не создана для измены. Подобный образ ей совершенно не подходил. Лучше всего оставить его в том гостиничном номере с мужчиной, который был намного сексуальнее всех, с кем Миша когда-либо была.

В заднем кармане завибрировал телефон. Миша поморщилась; она избегала звонков Майка. Не могла с ним говорить, не с тайной, отягощающей ее душу. Но когда она вытащила телефон, на экране высветился незнакомый номер. Технически это был даже не номер. Только 0-0-0-0. Нахмурившись, она поднесла телефон к уху.

— Миша Рапапорт, — ответила она бодрым, профессиональным тоном. Может, это босс звонил с местного телефона.

— Какая у тебя девичья фамилия?

Она остановилась в полном потрясении.

— Откуда у тебя мой номер!? — спросила она, машинально оглядываясь вокруг. Глубокий голос Таля усмехнулся ей в ухо.

— Я человек многих талантов, — ответил он.

Совсем не жутко…

— Ты рылся в моей сумке? — спросила она.

— Даже и не думал. Кроме того, твоего номера не было ни на чем, что там было, — ответил он.

— Что!?

— Когда я смогу увидеть тебя снова? — проигнорировал он ее. Миша вздохнула и повернула в небольшой переулок.

— Таль, послушай. Ты мне нравишься, мне было очень хорошо с тобой. Но этого не может повториться, — сказала она, понизив голос.

— Почему нет?

— Потому что я замужем. Потому что это была ошибка. Потому что я думала, что от этого почувствую себя лучше, но стало только хуже, — попыталась объяснить она.

— Чушь. Той ночью ты чувствовала себя вполне прекрасно. Я мог бы заставить тебя чувствовать себя так каждую ночь, — предложил он.

Она откашлялась, обмахивая лицо. Неужели было жарче, чем обычно?

— Похоже, у тебя есть другие женщины, которых ты можешь заставить чувствовать себя «прекрасно», — парировала Миша.

— О-о-о, ревность, мне нравится, — поддразнил он.

Она фыркнула.

— Я не ревную, — солгала она. — Просто я не из таких девушек.

— Да, неужели? И о каких девушках речь?

— Я не такая, как она, не какая-то… какая-то… какая-то шлюха, — попыталась объяснить она.

Он снова усмехнулся. Смешок исходил из глубины его горла и походил на электрический разряд, устремившийся от ее уха вниз, выстрелив прямо между бедер.

— Ты замужняя женщина, которая три дня назад умоляла меня трахнуть тебя. В разных позах. Миссис Рапапорт, я почти уверен, что вы являетесь определением слова «шлюха».

Миша завершила звонок. Резко вздохнув, она снова огляделась. Почему, не была уверена. Не похоже, чтобы кто-то мог его услышать или кому-то было до этого дело. Она ждала, что ее телефон завибрирует, что он ей перезвонит. В этом случае она выбросила бы телефон. Но он не перезвонил. И через пару минут она, наконец, перевела дыхание. Выползла из переулка, словно создание ночи.

Почти.

Шлюха. Миша могла честно сказать, что раньше ее никогда так не называли, и уж точно она никогда не делала ничего, чем могла бы заслужить это имя. Она потеряла девственность в пятнадцать лет со своим парнем. Со вторым парнем, с которым она спала, она встречалась на первом курсе колледжа. А после, конечно, был Майк. Только Майк. Она всегда считала, что слово «шлюха» относится к другим женщинам.

Теперь оно обозначало ее.

Она должна была злиться на Таля. Это должно было ее оскорбить. Но, по правде говоря, это ее завело. Он не насмехался над ней, не грубил. Его голос звучал низко, и она практически слышала, как лукавая улыбка окутывает его слова. Представляла себе его темные глаза с прищуром. Как длинные пальцы дразнят ее. Он пробудил в ней желание быть распутной. Заставил желать поразвратничать с ним.

Но так не должно было быть. У нее было целых два дня на обдумывание своей реакции на допущенную оплошность. Ночь прошла великолепно. Запредельно. Невероятно. Но потом наступило адское похмелье, и Миша все еще от него не отошла. Все ее чувства обострились, как у алкоголика; трезвость обернулась адом. Она бы не стала подвергать себя этому снова.

О, да, и тот небольшой факт, что измена мужу — это плохо. Бл*ть, я такая сука.

Рабочий день длился мучительно долго, и, что еще хуже, в последнюю минуту перед уходом она согласилась поужинать с боссом и несколькими итальянцами, которые будут управлять офисом после их отъезда. Все, чего ей хотелось, это свернуться калачиком в постели и думать о том, какой она ужасный человек; ей не хотелось пожимать руки и говорить, насколько страхование это здорово. Фу.

Они собирались в высококлассный ресторан, поэтому Миша уделила время сборам. Надела обтягивающее черное платье, нанесла макияж, уложила волосы. Все итальянцы, казалось, обладали потрясающим чувством стиля, все выглядели так, будто сошли со страниц журнала, и она не хотела быть на их фоне замарашкой.

Она смотрела на свое отражение в зеркале и должна была признать, что выглядела хорошо. Очень хорошо. Сексуально. Таль сделал это с ней, напомнил, что она все еще может быть сексуальной. Напомнил, что другие мужчины считают ее сексуальной. Это было классно. Приятно чувствовать себя привлекательной. Приятно чувствовать себя желанной. Она пыталась уцепиться за эти чувства, отталкивая плохие. У нее их будет предостаточно после разговора с Майклом.

Миша пришла в ресторан рано, никого еще не было. Ее отвели в большую полукруглую кабинку. Она скользнула в центр диванчика и заказала бокал «пино гриджо». После того как ей принесли напиток, она пригубила его и стала ждать.

И ждала. И ждала.

Спустя двадцать минут опоздания, она начала ерзать на месте, задаваясь вопросом, не села ли не за тот столик. Но когда повернулась влево и оглянулась через плечо, кто-то скользнул в кабинку справа от нее.

— Выглядишь потрясающе, — раздался возле уха голос Таля.

Миша взвизгнула и подпрыгнула примерно на милю. Она повернулась к нему.

— Какого хрена ты здесь делаешь!? — пискнула она, прижимая руку к груди.

— Я же сказал: я хотел снова тебя увидеть, — ответил он, придвигаясь к ней ближе. Она замерла, когда он потянулся через нее и схватил ее бокал с вином и отпил глоток.

— Ты не можешь быть здесь! Ты должен уйти! — прошипела она, толкая его в бок, пытаясь заставить отодвинуться.

О, боже. О, боже. Я так и не избавлюсь от своей интрижки на одну ночь. Почему он не может просто исчезнуть!?

— Почему? Проклятье, Миша, ты выглядишь потрясающе, — похвалил он, откидываясь назад, чтобы рассмотреть ее. Она покраснела, но не поддалась его лести.

— Я принарядилась, потому что ужинаю с боссом, — объяснила она, окинув взглядом ресторан, параноидально опасаясь, что их вот-вот поймают.

— Вау, счастливчик. С ним ты тоже трахаешься?

Она охнула.

— Иди нах*й, — выругалась Миша, приподнимаясь, насколько возможно, и начиная от него отодвигаться. Он схватил ее за бедро и дернул вниз.

— Я дразню тебя. Расслабься, — усмехнулся он.

Миша покачала головой, пытаясь избавиться от мыслей о нем.

— Что ты тут делаешь? Как узнал, что я здесь? — спросила она, отталкивая руку, которую он все еще держал на ее бедре.

— Я же говорил: я — человек многих талантов, — вот и весь ответ, затем он сделал еще глоток ее вина.

Миша в шоке уставилась на него. Не могла поверить, что он был здесь, сидел рядом с ней. Пузырь официально лопнул. Мистер Канаан был настоящим мужчиной из плоти и крови, а не какой-то фантазией, оставшейся в гостиничном номере и запертой на задворках ее сознания. И сидящая рядом с ней ожившая фантазия была одета в брюки, блейзер и кремовую классическую рубашку. Тем вечером он выглядел сексуально в футболке и джинсах, но сейчас, черт возьми, ее трусики просто сгорели. Этим вечером, он выглядел за пределами сексуальности.

Хотя, если быть до конца честной, лучше всего он выглядел в полотенце.

— Таль, мы не можем, — понизила голос Миша. — Ты оказал мне огромную услугу той ночью. Я ценю это, больше, чем могу выразить словами. Но все закончилось в том номере.

Его ладонь переместилась между ее бедер и остановилась. Миша потеряла способность говорить.

— О, нет. Я так не думаю. Я не думаю, что это вообще заканчивалось. Как по мне, это все еще продолжается, — выдохнул он, скользя ладонью вверх и задирая подол ее платья.

— Таль, пожалуйста, — захныкала она.

Я хнычу. Мужчина заставляет меня хныкать.

— Ах, вот это слово я люблю.

— Мой босс может подойти в любую минуту, — прошипела она, прижавшись спиной к мягкому диванчику и пытаясь установить некоторую дистанцию.

— О боссе не беспокойся, — прошептал Таль, опуская голову и целуя ее в висок.

— Мы не можем. Он знает, что я замужем, — прошептала она в ответ, извиваясь, когда рука Таля отодвинула последний кусочек материи. Если бы появился официант, он бы увидел ярко-розовые трусики Миши.

— Я же сказал: не беспокойся.

— Не беспокоиться!? Как я могу не…

Она ахнула, когда его большой палец скользнул под ластовицу ее трусиков. Когда ее губы приоткрылись, Таль нырнул языком внутрь, крепко целуя. Она застонала, приветствуя вторжение. Черт, она бы приготовила ему ужин и помассировала ноги, если бы он продолжал прикасаться к ней. Просто продолжал хотеть ее.

— Мне нравится, что ты всегда так готова ко мне, — он отстранился с усмешкой. Она вцепилась в его руку.

— Боже, меня уволят, — она тяжело дышала, но остановить его не пыталась. Его большой палец действовал до смешного ловко; она задавалась вопросом: не излишне ли у него подвижные суставы. Палец вращался плавно, вызывая у нее головокружение.

— Тебя не уволят, обещаю, — он лукаво улыбнулся и даже уперся локтем о спинку диванчика, подперев щеку кулаком. Его расслабленная поза сделала ее более осведомленной об их окружении. Она сидела посреди хорошего ресторана в ожидании своего босса, а мужчина ласкал ее промежность большим пальцем.

Шлюха.

— Нас увидят. Пожалуйста.

— Знаешь, что забавно, — он проигнорировал ее. — Когда я решил сюда приехать, это не входило в мои планы. Я подумал, что мы могли бы выпить, поговорить. Я бы любовался тем, как ты смеешься. У тебя великолепный смех. Но потом я увидел тебя в этом потрясающем платье, обнажающем эти нереально красивые ноги, и вот мы здесь.

— Я не хочу этого, — умоляла она.

— Почему?

— Потому что, — она не смогла закончить предложение. Не хотела произносить вслух. Хотела притвориться, что умоляет его остановиться по правильным причинам.

— Потому что почему?

Я очень ужасный человек.

— Потому что ты трахал ту горничную. Я не хочу быть просто еще одним трахом в твоем суточном графике.

Он снова усмехнулся.

— Я хотел трахнуть тебя, — прошептал он. — С нашей первой ночи только об этом и думал. Только этого и хотел. С этого момента ты будешь единственной, кого я буду трахать, пока я в Италии.

— Таль, пожалуйста, я сейчас… я сейчас… — она не могла отдышаться. Была слишком занята, пытаясь предотвратить взрывной оргазм.

— Ш-ш-ш, — шикнул он на нее. Затем его большой палец исчез. Он убрал руку из-под нижнего белья и поднялся ею вверх по ее телу. Остановившись на ее челюсти. Миша тяжело дышала через нос, глядя на него снизу вверх. Не прерывая зрительного контакта, Таль прижался влажным пальцем к ее нижней губе. Провел им из стороны в сторону.

Сопротивление чертовски бесполезно.

— Что ты со мной делаешь? — прошептала она.

Он улыбнулся, затем сунул большой палец в рот, всасывая ее влагу.

— Все, что хочешь, детка. Найди меня, — прошептал он в ответ.

Затем соскользнул со своего места. И исчез.

Миша опустила голову на спинку диванчика и попыталась отдышаться. Она прижала руку к груди и глотнула воздуха. А она-то думала, что вечер предстоит скучный. Пудрить мозги международным партнерам, болтать о страховке, пытаться рассказывать плохие шутки на ломаном итальянском. Кончить посреди переполненного ресторана не входило в план.

Как и сам мистер Канаан.

— Рапапорт!

Миша села прямо. Босс махал ей рукой, направляясь к столику. За ним, улыбаясь и смеясь, следовали мужчины. Миша подавила приступ паники и поспешно одернула платье. Ей удалось встать и обменяться со всеми рукопожатиями. Даже улыбнуться. Ничего толком не сказав.

Одна минута. Если бы он пришел минутой ранее…

Ее босс знал итальянский, и большая часть разговора велась на нем. Миша допила остатки вина и попыталась думать о доме. Вместо этого думала о Тале. О его лукавой улыбке и талантливых пальцах.

Найди меня.

Смелый мужчина. Дерзкий мужчина. Он должен был быть интрижкой на одну ночь. Должен был просто исчезнуть. Разве не этого хотели мужчины? Ночь без обязательств — только секс? Видимо он не из таких. Что же, это именно то, чего хотела она. Больше ничего. Верно? Верно!?

Найди меня.

Она не хотела быть такой женщиной. Женщиной, которая заводит роман на стороне. Ведет себя скандально, в то время как ее муж остается в полном неведении в другой стране. Какое убожество. Какой ужас. Какое клише. Она не хотела причинять Майку еще больше боли, уже достаточно плохо рассказать ему обо всем. Неужели она действительно хотела добавить себе в котел больше грехов?

Найди меня.

— Извините, — пробормотала Миша, выбираясь из кабинки. Только что принесли закуски. До ужина у нее было время. Она улыбнулась, выражая признательность, и вышла из-за столика.

Найди меня.

Решение было принято, она не имела права голоса. Сопротивляться бесполезно. Таль щелкнул включателем, привел ее в действие и запустил в одном направлении. В его направлении. Другого пути и выхода не было. Она не видела ничего, кроме него, не могла думать ни о чем другом.

Миша медленно миновала бар, стараясь сделать вид, что не смотрит. Но его там не было. Несмотря на черты, из-за которых казалось, что он родился и вырос на Средиземном море, Таль на самом деле сильно выделялся. Может быть, из-за роста, может быть, из-за улыбки. Скорее всего, из-за ауры бога секса.

Направляясь в темный коридор, она оглянулась на ресторан. Похоже, ни за одним из столиков он не сидел. Она провела пальцами по волосам и направилась в дамскую комнату. Можно пойти туда и окунуть голову в раковину с холодной водой. Расставить приоритеты. Вспомнить, кто она и что произошло в ту ночь; претворение в жизнь очень плохой фантазии. Без продолжения. Ей просто нужно помнить об этом.

Но до дамской комнаты она так и не добралась. Из темноты показалась рука и схватила ее. Утягивая в тень. Ее прижали к стене и засунули язык ей в рот. Она провела пальцами по его груди, запустив руки под блейзер.

Что там я должна была помнить?

— Кажется, ты сказала, что все кончено, — выдохнул Таль ей в губы.

— Я так думала, — ответила она, покусывая мочку его уха.

— Теперь не думаешь.

— Нет.

Он прижал ее к себе и потащил по коридору. Они ворвались в комнату, и ее снова прижали к стене. Она задыхалась и стонала, выдергивая его рубашку из брюк. Его руки тоже не бездельничали, двигаясь по ее телу, мяли ее груди, затем вернулись к ее трусикам.

— Scusi!

Миша распахнула глаза и за плечом Таля увидела мужчину, стоящего к ним спиной. Обернувшись через плечо, он смотрел на них с пунцово-красным лицом. Вероятно, потому, что мочился, — он стоял перед писсуаром. Они ворвались в мужской туалет.

Шлюха.

Ей хотелось оттолкнуть Таля, велеть остановиться, попросить пойти в другое место. Но два пальца входили и выходили из нее, так что думать было невозможно. Миша поджала губы, прикусив их, чтобы не шуметь, и похлопала Таля по плечу.

Это меньшее, что она могла сделать.

— Мне очень жаль, сэр, — усмехнулся Таль, бросив взгляд на мужчину, прежде чем снова посмотреть на Мишу. — Видите ли, моя подруга сильно промокла и очень хочет, чтобы ее трахнули. Вы понимаете, как это бывает.

Мужчина что-то затараторил по-итальянски, и Таль даже рассмеялся. Миша не могла в это поверить. Не могла поверить в то, что происходит.

Таль обнял ее за талию и фактически поднял, прижав к себе, а его рука по-прежнему оставалась между ними. Он загнал их в кабинку, затолкал ее в угол и захлопнул за ними дверцу.

Миша никогда в жизни не чувствовала себя такой возбужденной. Она даже не спросила, что происходит, что делать. Когда он сорвал с себя ремень, она стянула трусики. Они упали на пол, и она отшвырнула их в угол. К тому времени Таль приспустил брюки, и они встретились посреди кабинки, врезаясь друг в друга в страстном желании и похоти.

Он прижал ее к дверце. Одной рукой Миша обняла его за плечи, а ладонь другой прижала к стене. Когда ее ноги обвились вокруг его талии, его рука проскользнула между ними, чтобы направить в нее член. Ощущение вызвало прежний дискомфорт. Слишком наполнено. Слишком много. Слишком идеально.

— О, боже, с тобой так хорошо, — простонала она, изо всех сил пытаясь удержать лодыжки сцепленными на его пояснице, пока он двигался вверх и вниз. Взад и вперед. Сотрясая ее мир.

— Я должен был почувствовать это снова. Должен был, — сказал он, ускоряясь.

— Я рада.

Он начал вбиваться в нее с такой силой, что дверца задребезжала на петлях. Миша вскрикнула и отпустила его плечи, переместив руку, чтобы схватиться за верх кабинки, немного приподнявшись для него. Это позволило ему убрать одну руку с ее талии и тут же переместить ее к декольте. Он дернул лиф платья, высвобождая ее грудь от лифчика, и накрыл ее ладонью. С мычанием он ласкал нежную плоть и сосал сосок.

Я никогда раньше не занималась сексом в публичном месте…

В глубине души Миша знала, что ей следует молчать. В туалет мог зайти кто угодно, даже ее босс. Или официант. А за дверью был полный ресторан людей, потенциально слушающих каждый визг, каждый крик, каждый стон, вылетающий из ее рта.

Молчание определенно оказалось провальной миссией.

— Миша, — пробормотал Таль, облизывая дорожку по ее шее.

— Да, да, да, да…

— После этого мы уходим.

— Хорошо.

— Возвращаемся в твой отель.

— Хорошо.

— Во время поездки на такси ты отсосешь мне.

— Хорошо.

— Если я захочу трахнуть тебя пальцами в вестибюле, ты мне позволишь.

— Хорошо.

— Какая хорошая девочка.

Миш завопила, оргазм обрушился на нее, застигнув врасплох. Она отпустила дверцу кабинки, всем весом падая на член, что только усилило ощущения. Сцепив руки на его шее, она всхлипывала у него на плече, пока каждый ее мускул сжимался и разжимался. Он застонал, сумел немного выйти, затем еще раз изо всех сил толкнулся бедрами и тоже кончил.

— О, боже. Ох, бл*ть. О, боже, — легкие Миши жаждали глотка воздуха.

— Как ты красиво выражаешься, — выдохнул Таль.

— Откуда это!? — спросила она, прислонив голову к дверце.

— Все дело в проклятом платье и твоих гребаных ногах. Я ничего не мог с собой поделать. Почти заполз под стол, чтобы съесть тебя, как главное блюдо.

— Боже, мне бы этого хотелось.

— Время еще есть.

Таль, наконец, отошел от дверцы, на ходу помогая ей встать. Ее ноги походили на переваренные спагетти. Он привел себя в порядок, пока она поправляла платье. Когда он застегивал ремень, они что-то услышали. Мужчина откашливался. Затем звук открывшейся и закрывшейся двери в туалет. Парень, который был там в момент их появления, оставался до конца шоу. Миша покраснела, а Таль расхохотался, после чего притянул ее к себе и крепко поцеловал.

— Мне нужно вернуться, — сказала она хриплым голосом и провела языком по его нижней губе.

— Я знаю. Чтобы извиниться за свой уход, — напомнил он ей, запустив пальцы ей в волосы и удерживая на месте.

— И что я должна сказать? «Извините, мне пора заняться сексом, ciao»? — рассмеялась она.

— Что угодно. Мне плевать. Встретимся у входа через пять минут, или я найду тебя, — предупредил он, затем вышел из кабинки, поправляя на ходу блейзер.

Миша постояла секунду, пытаясь выровнять дыхание. Что с ней не так!? Последние несколько дней она твердила себе, что ее маленькое приключение с изменой окончено, но затем один его взгляд, один шепот, и она оказалась прижатой к кабинке туалета. Его притяжение нельзя отрицать. Он не был интрижкой на одну ночь. Она не знала, кем он был, но точно не собирался исчезать. И она начала думать, что не хочет, чтобы он исчез.

Ты уже в беде и не можешь попасть в еще большую беду…

Миша прокралась в коридор, боясь столкнуться со своим боссом. К счастью, этого не произошло. И все же. Ей казалось, она отсутствовала целую вечность. Ее только что тупо трахнули в туалетной кабинке. Сейчас на ней не было трусиков. Ее вид, наверняка, говорил сам за себя, как если бы на груди у нее стояло клеймо «изменщица».

Как оказалось, Таль довел ее до оргазма намного быстрее, чем она думала — когда Миша подошла к своему столику, ужин только что подали. Все встали, но она извинилась, сославшись на боль в животе. И головную боль. И тошноту. И озноб.

Возможно, переусердствовала с симптомами.

Выйдя из ресторана, она сначала не увидела Таля и подумала, что он сыграл с ней злую шутку. Сначала она сбежала от него после потрясающего секса, теперь он сбежал от нее. Но, в итоге, она заметила его на углу перекрестка. Далеко от входа в ресторан. Где его мог увидеть любой.

Как продуманно.

Направляясь к Талю, Миша всматривалась в него. Он казался совершенно невозмутимым, по нему невозможно было сказать, что он только что занимался сексом в общественном туалете. А может, дело в том, что он все время выглядел так. Взлохмаченные волнистые волосы, лукавая улыбка и озорной блеск в глазах. Он был фантазией почти каждой женщины. Или влажной мечтой…

Что он делает со мной?

Может, в этом и причина. Таль был таким лихим, таким сексуальным, что она попала под его чары. Красивый мужчина обратил на нее внимание. Хотел ее, желал. Это было новое чувство. То, которое она не испытывала уже очень давно.

Он разговаривал по мобильному, но на всем пути ее движения к нему, не отрывал от нее глаз. Темный взгляд блуждал по ее телу, и это вызывало такое интересное ощущение. Понимание того, что глядя на нее, он представлял ее обнаженной. Не просто представлял, а знал, как она выглядит обнаженной.

Когда она подошла к нему, он не прервал разговор, но обнял ее за талию и двинулся по тротуару, увлекая за собой. Первым побуждением Миши было запаниковать. Он не мог прикасаться к ней вот так, только не на публике! Кто-нибудь может их увидеть!

Но потом она расслабилась. Она была в другой стране. Ее никто не знал. Их никто не знал. Вероятно, они выглядели, как пара, познакомившаяся в баре и направляющаяся домой, чтобы повеселиться. Она уже попадет в ад. Объятия на улице не ускорят процесс.

Я и забыла, как приятно, когда тебя просто обнимают.

— Нет, нет, я знаю… я буду там… когда мы начнем…, — он почти выкрикивал ответы тому, с кем разговаривал.

Голос у него был низкий, хриплый и очень серьезный. Сексуальный. Она решила послать все к черту, и раз ей представилась возможность быть с сексуальным мужчиной, выказать ему свою признательность. Приподнявшись на цыпочки, Миша лизнула его шею, пососала то место, где она переходила в плечо. Таль продолжал говорить, но его рука переместилась к ее попке, сильно сжимая.

Я могу это сделать. Я вполне могу это сделать. Вот, кто я сейчас. Смелая. Уверенная. Сексуальная. Шлюха.

Они ждали в очереди такси. Обжимаясь и целуясь. Пожилая женщина цокнула им, и Таль послал ей воздушный поцелуй. Миша рассмеялась и постаралась поставить ему засос. Наконец, пришла их очередь, и они упали на заднее сиденье такси. Таль произнес название ее отеля, и они помчались вперед.

— Откуда ты знаешь, где я… — начала было она, но тут его пальцы прижались к ее губам.

— Молчи. Помнишь, что я сказал? Будь хорошей девочкой.

Секс в туалете — сделано. Минет в такси — сделано. Сегодня вечером я переступаю все личные границы.