История о двух сестрах (ЛП)

Глава 2

Завтрак оказался именно таким, каким Шарлотта его себе представляла.

Скучным.

Не совсем невыносимым. Еда в принципе была неплоха. Но определенно скучным.

Она положила на тарелку немного окорока и шоколада. (Она не могла поверить, что ее мать приказала подавать их одновременно, и в честь виконта решила попробовать и то, и другое.) Найдя для себя стул в уголке, она надеялась, что ее никто не потревожит.

Так и было до самого окончания завтрака, когда Лидия скользнула на соседнее с ней сиденье.

— Мне надо с тобой поговорить. — Лидия говорила резким шепотом.

Шарлотта посмотрела налево, затем направо, пытаясь понять, зачем Лидии понадобилось объявлять об этом.

— Так говори, — ответила она.

— Не здесь. Наедине.

Шарлотта дожевала последний кусочек шоколадного торта и проглотила.

— Ты не могла найти более неподходящего места, — отметила она.

Лидия бросила на нее раздраженный взгляд.

— Тогда жди меня в своей спальне через пять минут.

Шарлотта с сомнением посмотрела на ведущиеся вокруг приготовления.

— Ты действительно думаешь, что тебе удастся сбежать через пять минут? Мама выглядит такой довольной собой, и я сомневаюсь, что она захочет…

— Я буду там, — заверила ее Лидия. — Поверь мне. Ты иди сейчас, чтобы никто не заметил, что мы уходим вместе.

Этого Шарлотта не могла оставить без замечания.

— В самом деле, Лидия, — произнесла она, — мы же сестры. Я не думаю, что кто-нибудь обратит внимание, если мы вместе покинем комнату.

— Это то же самое, — ответила Лидия.

Шарлотта решила не спрашивать, что собственно было тем же самым. Лидия была склонна к мелодраматическим эффектам, когда ей казалось, что она говорит о чем-нибудь очень важном, а Шарлотта давно поняла, что чаще всего лучше было не спрашивать о запутанном ходе ее мыслей.

— Отлично, — сказала она, поставив тарелку на пустой соседний стул. — Я буду там.

— Хорошо, — отозвалась Лидия, украдкой оглядываясь. — И никому ни слова!

— Ради всего святого, — произнесла Шарлотта, хотя Лидия уже ушла. — Кому мне говорить?

— О, милорд! — не столько произнесла, сколько прощебетала Шарлотта. — Не ожидала вас здесь встретить.

Нед медленно оглядел комнату. Разве он не оставил ее здесь буквально час назад?

— Это не так уж и странно, — посчитал он нужным заметить.

— Да, — ответила она, — но, учитывая, что раньше наши пути никогда не пересекались, вторая встреча за один день кажется знаменательной.

— Верно, — сказал он, хотя ничего странного в этом не видел. Затем он указал на женщину рядом с собой. — Могу я представить вас своей сестре? Мисс Торнтон, моя сестра, леди Блэквуд. Белл, это мисс Шарлотта Торнтон. Она младшая сестра Лидии, — пояснил он.

— Мы были друг другу представлены, — сказала Белл с мягкой улыбкой, — хотя у нас никогда не было возможности обменяться более, чем парой общепринятых вежливых фраз.

— Я рада продолжить наше знакомство, леди Блэквуд, — произнесла Шарлотта.

— Пожалуйста, зовите меня Белл. Мы же через несколько дней будем в некотором роде сестрами.

Она кивнула.

— Тогда и вы зовите меня Шарлоттой.

— Я встретил Шарлотту сегодня утром, — сказал Нед, не уверенный в том, зачем вообще об этом заговорил.

— Ты никогда не встречался с сестрой Лидии? — удивленно спросила Белл.

— Конечно, встречался, — ответил он. — Я имел в виду, что наткнулся на нее на прогулке.

— Я подвернула лодыжку, — сказала Шарлотта. — Он очень мне помог.

— А как теперь ваша лодыжка? — спросил Нед. — Вам вообще-то не следовало бы ходить.

— Я и не хожу. Я…

— Хромаете?

Она послала ему извиняющуюся улыбку.

— Да.

— Я увидел ее на прогулке, — сказал Нед, адресуя объяснение сестре, но не глядя на нее. — Я пытался сбежать от толпы.

— Я тоже, — вставила Шарлотта. — Но мне пришлось идти пешком.

— Один из конюхов отдал ее лошадь гостю, — сказал Нед. — Ты можешь в это поверить?

— Но моя мама дала ему на это разрешение, — продолжила Шарлотта, закатив глаза. Она кивнула в подтверждение своих слов. — И тем не менее…

Белл в изумлении уставилась на них.

— Вы хоть понимаете, что заканчиваете предложения друг друга?

— Ничего подобного, — сказала Шарлотта, в то время как Нед небрежно бросил:

— Не будь смешной!

— Мы просто говорили очень быстро, — пояснила Шарлотта.

— И не обращали на тебя внимания, — добавил Нед.

— Но мы не заканчивали фразы друг друга, — закончила Шарлотта.

— Вы только что это делали, — сказала Белл.

Ответом Шарлотты был озадаченный взгляд.

— Я уверена, что вы ошибаетесь, — пробормотала она.

— А я убеждена, что нет, — ответила Белл, — но это вряд ли имеет значение.

Повисла неловкая тишина, затем Шарлотта прочистила горло и сказала:

— Я боюсь, мне надо вас покинуть. Я должна встретиться с Лидией у себя в комнате.

— Передайте ей мои наилучшие пожелания, — мягко произнес Нед, пытаясь понять, почему она вздрогнула, когда упомянула про Лидию.

— Передам, — ответила она, и ее щеки порозовели.

Нед задумчиво нахмурился. Неужели Шарлотта лгала о том, что встречается наверху с Лидией? А если и так, то почему думала, что ему не все равно? Какая ее тайна могла затрагивать и его?

— Будьте поаккуратнее с вашей лодыжкой, — сказал он. — Лучше бы вам, когда доберетесь до комнаты, положить ногу на подушку.

— Отличная мысль, — ответила она кивнув. — Благодарю вас.

С этими словами она, прихрамывая, завернула за угол и исчезла из виду.

— Это было очень интересно, — сказала Белл, как только Шарлотта перестала их слышать.

— Что было интересно? — спросил Нед.

— Это. Она. Шарлотта.

Он непонимающе уставился на нее.

— Белл, я говорю только по-английски.

Она кивнула головой в том направлении, куда ушла Шарлотта.

— Это на ней тебе бы следовало бы жениться.

— О, Боже, Белл, не начинай!

— Я знаю, я говорила…

— Я не знаю, чего ты еще не говорила, — отрезал он.

Она пристально на него посмотрела, затем украдкой обвела глазами комнату.

— Мы не можем здесь разговаривать, — сказала она.

— Мы не будем разговаривать нигде.

— Нет, будем, — возразила она, затаскивая его в соседнюю комнату. Захлопнув дверь, она обрушилась на него со всей силой сестринской заботы.

— Нед, ты должен выслушать меня. Ты не можешь жениться на Лидии Торнтон. Она не подходит тебе.

— Лидия идеально подходит для этого, — отрезал он.

— Ты слышишь, что ты говоришь? — взорвалась она. — Идеально подходит? Ты не хочешь жениться на ком-то подходящем, Нед. Ты хочешь жениться на ком-то, кто заставит твое сердце петь, на ком-то, кто заставит тебя улыбаться каждый раз, когда она будет входить в комнату. Поверь мне. Я это знаю.

Он тоже знал. Белл и ее муж любили друг друга с такой силой, что рядом с ними должно было становиться тошно, но каким-то образом Нед всегда находил это чувство теплым и успокаивающим.

До нынешних пор, когда оно заставило его почувствовать — господь милосердный! — зависть.

Что, безусловно, только способствовало ухудшению его и без того плохого настроения.

— Нед, — настаивала Белл, — ты хоть слушаешь меня?

— Отлично, тогда, — он осекся, пытаясь не сорвать свое плохое настроение на сестре, — скажи мне, как я должен из этого выбираться. Я, что, должен бросить ее за три дня до бракосочетания?

Белл ничего не сказала, но Неда это не обмануло. Мозг его сестры работал с такой скоростью, что он удивился, что у нее из ушей не идет пар. Если существовал хоть какой-то способ разорвать помолвку за три дня до свадьбы, он мог быть уверен, что Белл его найдет.

Она молчала достаточно долго, чтобы Нед решил, что их разговор на этом может быть закончен.

— Если это все, тогда… — произнес он, делая шаг по направлению к двери.

— Подожди!

Он тяжко застонал. Надежды было мало.

— Ты понял, что ты только что сказал? — спросила она, положив руку ему на рукав.

— Нет, — дерзко ответил он, надеясь, что это положит конец их разговору.

— Ты попросил меня сказать тебе, как отвязаться от этого брака. Ты знаешь, что это означает? Это значит, что ты хочешь из него выбраться, — закончила она самодовольно.

— Ничего подобного это не означает, — резко ответил он. — Не все настолько везучи, чтобы вступить в брак по любви, Белл. Мне почти тридцать. Если этого до сих пор не произошло, то и не произойдет. А я не становлюсь моложе.

— Ты вряд ли стоишь одной ногой в могиле, — усмехнулась она.

— Я женюсь через три дня, — твердо сказал он. — Ты должна свыкнуться с этой мыслью.

— Неужели эта земля действительно того стоит? — спросила Белл, ее тихий голос убеждал гораздо сильнее, чем любой крик. — Двадцать акров, Нед. Двадцать акров за твою жизнь.

— Я сделаю вид, что ты этого не говорила, — тихо сказал он.

— Не обманывай себя, считая, что это нечто большее, чем самая корыстная из сделок, — сказала Белл.

— Даже если и так, — возразил Нед, — разве я так уж отличаюсь от большей части нашего сословия?

— Нет, — признала она, — ты не похож сам на себя. Это неправильно, Нед. Только не для тебя.

Он вызывающе посмотрел на нее.

— Теперь я могу уйти? Наша беседа окончена?

— Ты же выше этого, Нед, — прошептала она. — Может, ты сам так не думаешь, но я это знаю.

Он сглотнул, его горло внезапно сжалось и пересохло. Он знал, что она права, и ненавидел это чувство.

— Я женюсь на Лидии Торнтон, — сказал он, едва узнав свой собственный голос. — Я принял это решение несколько месяцев назад, и не отступлюсь от него.

Она на мгновение закрыла глаза. Когда она вновь их открыла, они были печальными и блестели от непролитых слез.

— Ты разрушаешь свою жизнь.

— Нет, — коротко ответил он, не в силах больше терпеть этот разговор. — Я просто ухожу из комнаты.

Но когда он вышел в коридор, он не знал, куда ему идти.

Похоже, это ощущение пришло к нему слишком поздно.

— Ты чего так долго?

Шарлотта застыла в удивлении, войдя в комнату. Лидия уже была там, расхаживая, как тигр в клетке.

— Вообще-то, — ответила Шарлотта, — я утром подвернула лодыжку, поэтому не могу ходить слишком быстро. А еще… — Она оборвала себя. Лучше не говорить Лидии, что она остановилась поболтать с виконтом и его сестрой. Потому что она случайно упомянула, что идет на встречу с Лидией, а Лидия очень ясно велела ей никому не говорить об этом.

Сама Шарлотта не видела в этом никакого вреда. Но Лидия явно была не в лучшем расположении духа. Шарлотта не хотела расстраивать ее еще больше.

— Насколько все плохо? — спросила Лидия.

— Что плохо?

— Твоя лодыжка.

Шарлотта посмотрела вниз, словно вовсе забыла о ней.

— Я полагаю, что не так все ужасно. Не думаю, что в ближайшее время мне удастся выиграть какой-нибудь забег, но трость мне не требуется.

— Это хорошо, — Лидия сделала шаг к ней, ее серые глаза — так похожие на глаза самой Шарлотты — блестели от возбуждения. — Потому что мне нужна твоя помощь, а хромота может помешать.

— О чем ты говоришь?

Голос Лидии понизился до шепота.

— Я решила сбежать.

— С виконтом?

— Нет, не с виконтом, дурочка. С Рупертом.

— С Рупертом? — почти закричала Шарлотта.

— Говори тише, — зашипела Лидия.

— Лидия, ты сошла с ума?

— Я безумно влюблена.

— В Руперта? — переспросила Шарлотта, не в силах сдержать недоверие в голосе.

Лидия посмотрела на нее с вызовом во взгляде.

— Он определенно больше этого достоин, нежели виконт.

Шарлотта подумала о Руперте Марчбэнксе, златокудром самовлюбленном ученом, который уже давно проживал по соседству с Торнтонами. Ничего плохого в нем по сути не было, думала Шарлотта, если кому-то нравились мечтатели.

Мечтатели, которые слишком много говорили, если такое сочетание могло существовать.

Шарлотта скривилась. Такое сочетание определенно существовало, и имя ему было Руперт. В последний свой визит, Шарлотте пришлось выдумать головную боль, чтобы только избежать нескончаемой бубнежки о его новом сборнике стихов.

Шарлотта как-то попыталась прочесть его произведения. Это казалось данью вежливости, учитывая, что они были соседями. Но через какое-то время она была вынуждена бросить это занятие. «Любка» все время рифмовалась с «голубкой» (где, недоумевала она, можно найти столько голубей в Дербишире?), а «ты» так часто рифмовалось с «чисты», что Шарлотте хотелось схватить Руперта за плечи и закричать: «Просты, цветы, юнцы, мольбы, мосты!» Боже милостивый, даже «телки» было бы предпочтительнее. В поэзии Руперта определенно не хватало одной или даже двух коров.

Взошли телки на мосты и стали жевать цветы.

Но Лидии он всегда очень нравился, и Шарлотта много раз слышала, как та называла его «воплощением гениальности». Оглядываясь назад, Шарлотта, вероятно, должна была понять, к чему все идет, но в действительности она находила Руперта настолько нелепым, что ей было трудно представить, что кто-то способен в него влюбиться.

— Лидия, — произнесла она, пытаясь говорить как можно более убедительно, — как ты вообще можешь предпочесть виконту Руперта?

— Что ты знаешь об этом? — огрызнулась Лидия. — Ты даже не знаешь виконта. И ты уж, конечно, — продолжила она, презрительно фыркнув, — не знаешь Руперта.

— Я знаю, что он пишет ужасные стихи, — пробормотала Шарлотта.

— Что ты сейчас сказала? — спросила Лидия.

— Ничего, — быстро ответила Шарлотта, желая избежать разговора на эту тему. — Только то, что сегодня я, наконец, получила возможность пообщаться с виконтом, и он показался мне очень рассудительным человеком.

— Он ужасен, — сказала Лидия, плюхаясь на кровать Шарлотты.

Шарлотта от удивления широко раскрыла глаза. Только без истерик!

— Лидия, он вовсе не ужасный!

— Он ни разу не читал мне стихов.

Что, по мнению Шарлотты, говорило только в его пользу.

— И в этом вся проблема?

— Шарлотта, ты никогда не поймешь. Ты еще так молода!

— Я младше тебя на одиннадцать месяцев!

— По возрасту — возможно, — произнесла Лидия с театральным вздохом. — Но на десятилетия по опыту.

— На месяцы, — почти закричала Шарлотта.

Лидия прижала руку к сердцу.

— Шарлотта, я не хочу с тобой ссориться.

— Тогда прекрати говорить как сумасшедшая. Ты помолвлена и через три дня выходишь замуж. Три дня! — Шарлотта в отчаянии всплеснула руками. — Ты не можешь сбежать с Рупертом Марчбэнксом!

Лидия села так резко, что у Шарлотты закружилась голова.

— Могу, — сказала она. — И сделаю это. С твоей помощью или без нее.

— Лидия…

— Если ты отказываешься мне помочь, я попрошу Каролину, — предупредила Лидия.

— О, не делай этого, — взмолилась Шарлотта. — Ради всего святого, Лидия, Каролине еще пятнадцати нет. Нечестно втягивать ее в подобную авантюру.

— Если ты мне не поможешь, у меня не будет иного выхода.

— Лидия, зачем ты приняла предложение виконта, если он тебе так не нравится?

Лидия открыла рот, чтобы ответить, но затем замолчала, и на ее лице появилось нехарактерное для нее выражение задумчивости. И когда Шарлотта посмотрела на нее, она на мгновение увидела свою любимую сестру, с которой она делила почти все. Даже детство.

— Я не знаю, — наконец произнесла Лидия, ее голос был тих и полон раскаяния. — Полагаю, я думала, что этого все ожидают. Никто и не ждал, что я получу предложение от аристократа. Родители были так взволнованы этим предложением. Знаешь, он очень подходящий кандидат в мужья.

— Я догадалась, — ответила Шарлотта, поскольку у нее самой не было опыта на брачном рынке. В отличие от Лидии у нее никогда не было лондонского сезона. Просто не было денег. Но ее это никогда не волновало. Она провела всю свою жизнь в местечке на юго-востоке Дербишира, и была уверена, что и остаток ее проведет там же. Торнтоны не стояли на пути к работному дому, но всегда были вынуждены занимать деньги у одних, чтобы выплатить долги другим, — это дорого обходилось. Миссис Торнтон всегда говорила, что надо сохранять лицо. Шарлотта удивлялась, что только чудом им удалось не продать клочок земли, который был приданым Лидии.

Но Шарлотту не волновал тот факт, что у нее не было сезона в Лондоне. Единственной возможностью оплатить его была продажа всех лошадей из конюшни, чего ее отец делать не желал. (По правде говоря, Шарлотта тоже не хотела этого; она слишком любила свою кобылку, чтобы продать ее за пару красивых платьев.) Кроме того, в этих краях двадцать один год не считался слишком старым возрастом для замужества, и она определенно не считала себя старой девой. Шарлотта была уверена, что, как только Лидия выйдет замуж и уедет из дома, родители обратят свое внимание на нее.

Хотя она не была уверена, что это хорошо.

— Еще я думаю, что он красив, — продолжила Лидия.

Гораздо красивее Руперта, подумала Шарлотта, но оставила эту мысль при себе.

— И он богат, — вздохнув, произнесла Лидия. — Я не гонюсь за деньгами…

Это уж точно, раз она собиралась выйти замуж за Руперта, у которого не было ни гроша за душой.

— …но трудно отказать человеку, который собирается оплатить лондонские сезоны и обеспечить приданым твоих младших сестер.

Глаза Шарлотты округлились от удивления.

— Правда?

Лидия кивнула.

— Он не сказал этого напрямую, но эти деньги для него капля в море, и он действительно сказал папе, что проследит за тем, чтобы Торнтоны ни в чем не знали недостатка. Что коснется каждой из вас, не так ли? Вы такие же Торнтоны, как и я.

Шарлотта упала в кресло. Ей не приходило в голову, что Лидия идет на такое самопожертвование ради нее. И, конечно, ради Каролины и Джоржины. Четыре дочери были непосильным бременем для семейного бюджета.

Затем Шарлотте пришла в голову ужасающая мысль. Кто оплачивал свадебные торжества? Виконт, подумала она, но он вряд ли бы стал это делать, если бы знал, что Лидия собирается бросить его. Перечислил ли он уже деньги на счет Торнтонов, или ее мать сделала все эти дорогостоящие приготовления, заранее предполагая, что лорд Бервик возместит все расходы?

Чего он, конечно, не станет делать после того, как его бросят у алтаря.

Господи, как все запуталось!

— Лидия, — произнесла Шарлотта с еще большей решимостью, — ты должна выйти за виконта. Просто обязана. — Шарлотта убеждала себя, что говорит это не только потому, что это спасет и ее саму, и ее семью от краха. Она искренне верила, что из двоих претендентов на руку Лидии Нед Блайдон был лучше. Руперт не был плохим; он бы не сделал ничего такого, что могло повредить Шарлотте. Но он тратил деньги, которые ему не принадлежали, и постоянно говорил о таких вещах, как метафизика и высокие чувства.

Откровенно говоря, его было трудно слушать без смеха.

Нед, с другой стороны, казался цельным и надежным человеком. Привлекательным, рассудительным и остроумным, и когда он говорил, то всегда на действительно интересные темы. Он имел все качества, которые женщины желают видеть в муже, по крайней мере, с точки зрения Шарлотты. И она никак не могла понять, почему Лидия этого не видит.

— Я не могу этого сделать, — ответила Лидия. — Я просто не могу. Если бы я не любила Руперта, все было бы иначе. Я могла бы принять брак с нелюбимым человеком, если бы это был мой единственный вариант. Но это не так. Неужели ты не понимаешь? У меня есть выбор. И я выбрала любовь.

— Ты уверена, что любишь Руперта? — спросила Шарлотта, почувствовав, что ее саму передернуло от этого вопроса. А что если это глупое увлечение? Лидия будет не первой женщиной, которая разрушит свою жизнь девичьей влюбленностью, но Шарлотту не волновали те другие несчастные женщины — они не были ее сестрой.

— Да, — прошептала Лидия. — Всем сердцем.

«Сердце», — подумала Шарлотта нетерпеливо. Она вспомнила, что Руперт обычно рифмовал его с «дверцей». И еще один раз с «перцем», хотя это было несколько странным.

— Кроме того, — добавила Лидия, — уже слишком поздно.

Шарлотта взглянула на часы.

— Поздно для чего?

— Выходить замуж за виконта.

— Я не понимаю. Свадьба только через три дня.

— Я не могу выйти за него замуж.

Шарлотта постаралась сдержать стон.

— Да, ты уже это говорила.

— Нет, я имею в виду, что действительно не могу.

Слово незримо повисло в воздухе, и Шарлотта почувствовала, как внутри нее что-то оборвалось.

— О нет! Лидия, ты же не сделала этого?

Лидия кивнула без малейшей тени стыда или сожаления:

— Сделала.

— Как ты могла? — воскликнула Шарлотта.

Лидия мечтательно вздохнула:

— Как я могла отказать ему?

— Ну, — заметила Шарлотта, — ты могла бы сказать «нет».

— Нельзя сказать Руперту «нет», — прошептала Лидия.

— Судя по всему, ты уж точно не можешь!

— И никто бы не смог, — сказала Лидия, блаженно улыбаясь. — Я так счастлива, что он выбрал меня.

— О, ради Бога! — пробормотала Шарлотта. Она встала и принялась ходить по комнате, но больная лодыжка сразу же о себе напомнила. — И что ты будешь делать?

— Я собираюсь выйти замуж за Руперта, — ответила Лидия, мечтательное выражение в ее глазах неожиданно сменилось трезвой решимостью.

— Ты плохо поступаешь с виконтом, — напомнила ей Шарлотта.

— Я знаю, — ответила Лидия, и Шарлотта поверила, что она действительно раскаивается. — Но я не знаю, что еще могу сделать. Если я расскажу маме и папе, они точно запрут меня в моей комнате.

— Тогда, ради всего святого, если собралась бежать, сделай это сегодня. Чем раньше, тем лучше. Нечестно заставлять виконта ждать в неведении.

— Я не могу это сделать до вечера пятницы.

— Это еще почему?

— Руперт не будет готов.

— Так подготовь его! — повысила голос Шарлота. — Если ты не убежишь к вечеру пятницы, то до субботнего утра никто ничего не узнает. А это значит, что все придут в церковь, где ты не появишься.

— Мы не можем уехать без денег, — пояснила Лидия, — а Руперт сможет пойти в банк и снять деньги со счета только в пятницу днем.

— Я и не знала, что у него есть накопления, — пробормотала Шарлотта, в данный момент не способная быть вежливой.

— У него их нет, — ответила Лидия, не принимая близко к сердцу ее выпад. — Но он получает ежеквартальное содержание от дяди. И это произойдет в эту пятницу. На этом настаивает банк.

Шарлотта застонала. Это было разумно. Если бы она была обязана выделять Руперту ежеквартально деньги, она бы тоже не стала выдавать их ни днем ранее назначенного срока.

Она опустила голову на руки, поставив локти на колени. Это было ужасно! Она всегда умела найти положительную сторону в любой ситуации. Даже когда дела выглядели совсем неприглядно, она всегда могла найти интересный аспект, какой-нибудь иной путь к решению проблемы.

Но не сегодня.

Одно было совершенно ясно. Она собиралась помочь Лидии бежать, как бы отвратительно это не казалось. Нечестно было бы Лидии выйти замуж за виконта после того, как она отдалась Руперту.

Но дело было не только в виконте. Лидия была ее сестрой. Шарлотта хотела, чтобы она была счастлива. Даже если это означало, что Руперт Марчбэнкс станет ее зятем.

Но она никак не могла избавиться от неприятного ощущения в желудке, когда подняла голову, чтобы посмотреть на Лидию, и произнесла:

— Что я должна сделать?