История о двух сестрах (ЛП)

Глава 6

Шарлотта начала задыхаться. Хватая ртом воздух, она пыталась говорить, несмотря на спазм, который, казалось, сжимал ее горло:

— Что вы имеете в виду?

Он удивленно поднял брови:

— Разве я недостаточно ясно выразился?

— Милорд!

— Завтра утром, — заявил он тоном, не терпящим возражений, — вы придете на свадьбу. Вам, похоже, подойдет платье Лидии. — Он кривовато ей улыбнулся, подходя к двери. — И не опаздывайте.

Она беспомощно смотрела на его спину, а затем выпалила:

— Я не могу выйти за вас замуж!

Он медленно повернулся.

— А почему нет? Только не говорите мне, что вас в конце аллеи тоже поджидает какой-нибудь идиотский рифмоплет.

— Ну, я… — Она подбирала нужные слова. Она искала подходящие причины. Она пыталась найти хоть что-нибудь, что даст ей силы пережить эту самую нелогичную и неправдоподобную ночь в ее жизни. — Начнем с того, — заявила она, — что в церковном оглашении стояло имя Лидии!

Он покачал головой.

— Это не проблема.

— Но это проблема для меня. У нас нет разрешения. — Она выпучила от удивления глаза. — Если мы поженимся, это, возможно, будет даже незаконно.

Его это ничуть не взволновало.

— К утру у меня будет разрешение.

— И где же вы собираетесь раздобыть его в оставшиеся десять часов?

Он шагнул к ней, его глаза удовлетворенно блестели.

— К счастью для меня, да и для вас тоже, как вы скоро сможете убедиться, ожидается приезд архиепископа Кентерберийского.

Шарлотта раскрыла рот от удивления.

— Он не даст вам специальное разрешение. Только не для такого нестандартного случая.

— Забавно, — подумал он вслух, — я думал, что специальные разрешения выдаются как раз в необычных случаях.

— Это безумие. Он ни за что не позволит нам пожениться. Вы же еще недавно должны были жениться на моей сестре.

Нед пожал плечами.

— Он мне кое-чем обязан.

Она прислонилась к краю отцовского стола. Что же он за человек такой, если ему обязан сам архиепископ Кентерберийский? Она знала, что Блайдоны считались влиятельной семьей в Англии, но это было выше ее понимания.

— Милорд, — сказала она, сцепив пальцы, пока пыталась сформулировать убедительный и хорошо обоснованный довод против его безумного плана. Конечно, он оценит неоспоримый и веский аргумент. Он определенно их ценил, когда гулял с ней неделю назад. Поэтому-то он ей и понравился.

— Да? — переспросил он, уголки его губ еле заметно дрогнули.

— Милорд, — повторила она, прочищая горло. — Мне кажется, вы человек, готовый прислушаться к неоспоримым и хорошо обоснованным доводам.

— Верно. — Он скрестил руки на груди и облокотился на стол рядом с ней. Они почти соприкасались бедрами — это ее отвлекало.

— Милорд, — вновь начала она.

— Учитывая обстоятельства, — произнес он, в то время как его глаза искрились весельем, — вам не кажется, что вы можете звать меня по имени?

— Верно, — отозвалась она. — Да, конечно. Если бы мы должны были пожениться, я бы, конечно…

— Мы поженимся.

Святые небеса, он как каменная стена!

— Возможно, — успокаивающе заметила она. — Но если все будет так…

Он приподнял ее лицо за подбородок, пока их взгляды не встретились:

— Зови меня Нед, — сказал он мягко.

— Я не уверена…

— Зато я уверен.

— Милорд…

— Нед.

— Нед, — наконец неохотно согласилась она.

Он улыбнулся.

— Хорошо.

Он отпустил ее и выпрямился, и Шарлотта наконец вспомнила, как дышать.

— Нед, — произнесла она, хотя его имя странно и непривычно звучало на языке, — я считаю, что вам нужно сделать глубокий вдох и подумать, о чем вы говорите. Я не уверена, что вы в достаточной мере все взвесили.

— Неужели? — протянул он.

— Мы едва ли обменялись парой слов до этой недели, — сказала она, взглядом призывая его прислушаться к ее словам. — Вы меня совсем не знаете.

Он пожал плечами.

— Я знаю вас намного лучше, чем вашу сестру, а ведь я собирался на ней жениться.

— Но хотите ли вы этого? — прошептала она.

Он шагнул к ней и взял ее за руку.

— Еще больше я хочу вас, — промолвил он вкрадчиво.

Она от удивления открыла рот, но ничего не могла сказать, было только слышно, как она хватала ртом воздух. Он притягивал ее к себе все ближе… ближе. Наконец его рука обвилась вокруг ее талии, и она оказалась прижатой к его длинному телу.

— Нед, — удалось ей прошептать, но прижал указательный палец к ее губам:

— Ш-ш-ш. Я так давно хотел это сделать.

Его губы нашли ее собственные, и, если он и злился до сих пор на нее, в поцелуе это не чувствовалось. Он был нежным и сладостным, его рот едва прикасался к ее губам.

Но все же она прочувствовала этот поцелуй до кончиков пальцев на ногах.

— Тебя когда-нибудь целовали? — прошептал он.

Она отрицательно покачала головой.

Он удовлетворенно и очень, очень по-мужски улыбнулся ей.

— Это хорошо, — сказал он прежде, чем вернуться к ее губам.

Но на этот раз это был поцелуй собственника, полный страсти и необходимости обладать. Его рот с жадностью заявлял на нее свои права, в то время как его руки крепче прижимали ее к нему. Шарлотта тонула в омуте ощущений, позволив себе раствориться в нем, сквозь тонкое полотно его дорогой льняной рубашки ее ладони ощутили мощные мускулы на его спине.

Это, подумала она, хотя мысли ее были затуманены, и есть желание. Если это страсть, то Лидия — полная дура.

Лидия!

Господи, что же она делает? Шарлотта вырвалась из его объятий.

— Мы не можем этого сделать! — застонала она.

Его глаза светились желанием, он прерывисто дышал, но все же ему удалось взять свои чувства под контроль, когда он спросил:

— Почему?

— Вы же помолвлены с моей сестрой!

Он удивленно приподнял бровь.

— Ну, хорошо, — поправилась она, нахмурившись. — Полагаю, что вы больше с ней не помолвлены.

— Трудно быть помолвленным с женщиной, вышедшей замуж за другого.

— Верно. — Она судорожно сглотнула. — Только она, конечно, еще не замужем.

Он вновь удивленно посмотрел на нее. Шарлотта грустно подумала, что это было даже более действенно, чем слова.

— Это точно, — пробормотала она. — Хотя, может быть, она уже вышла замуж.

— Шарлотта.

— И нельзя ожидать, что…

— Шарлотта, — повторил он чуть громче.

— …вы будете хранить ей верность в этом случае…

— Шарлотта!

Она замолчала.

Он так напряженно всматривался в ее глаза, что она не смогла бы отвести взгляд, даже если бы пять абсолютно обнаженных красавцев танцевали на лужайке перед домом.

— Тебе нужно сейчас усвоить три вещи: во-первых, ты наедине со мной посреди ночи; во-вторых, я собираюсь жениться на тебе утром.

— Я не уверена…

— А я уверен.

— Я-то нет, — пробормотала она, желая оставить последнее слово за собой.

Он хищно ей улыбнулся.

— И, в-третьих, я провел последние несколько дней, непрерывно терзаясь от вины, потому что по ночам я никогда — ни одного раза — не мечтал о Лидии.

— Нет? — прошептала она.

Он медленно покачал головой.

— Я думал не о Лидии.

Ее губы непроизвольно приоткрылись от удивления, она была не в силах отвести от него взгляд. Он подошел ближе, она почувствовала его дыхание на своей коже.

— Только о тебе, — сказал он.

Ее сердце определенно предавало ее, поскольку от этих слов оно запело.

— Во всех моих снах. Только ты.

— Правда? — выдохнула она.

Его ладони легли на ее ягодицы, и он прижал ее к себе:

— О да, — ответил он, еще крепче обнимая ее.

— И, как видишь, — продолжал он, легко касаясь ее губ, — все очень удачно сложилось, потому что, — его язык очертил контур ее губ, — мне не приходит в голову ни одной причины, по которой я не должен целовать женщину, на которой собираюсь жениться менее чем через десять часов, особенно если мне так повезло и мы с ней наедине, — он удовлетворенно вздохнул рядом с ее губами, — посреди ночи.

Он снова ее поцеловал, ее язык скользнул ей в рот, намеренно сводя ее с ума.

— Особенно, — прошептал он, его дыхание касалось ее кожи, — если я об этом целыми днями мечтал.

Нед почти с благоговением обхватил ладонями ее лицо и посмотрел ей в глаза.

— Я думаю, что ты должна быть моей.

Ее губы приоткрылись, и она облизнула пересохшие губы. Это движение было полным соблазна, но в то же время абсолютно неискушенным. Она была так хороша в лунном свете, что Лидия не сравнилась бы с ней. Глаза Шарлотты светились интеллектом, страстью и живостью, которых не хватало большинству женщин. У нее была заразительная улыбка и музыкальный смех.

Из нее получилась бы прекрасная жена. Рядом с ним, в его сердце, в его постели. Он не знал, почему это сразу не пришло ему в голову.

Проклятье, подумал он со смешком, вероятно, он должен послать ящик самого лучшего контрабандного французского бренди Руперту Марчбенксу. Бог — свидетель, проклятый дурак заслужил его вечную благодарность. Если бы он тайно не сбежал с Лидией, Нед женился бы не на той сестре.

И всю жизнь тосковал бы по Шарлотте.

Но сейчас она была здесь, в его объятиях, и она станет его — нет, она уже принадлежала ему. Она могла пока этого не понимать, но это было так.

Внезапно он не смог сдержать улыбки. Он предположил, что выглядит просто по-идиотски.

— Что? — спросила она довольно настороженно, по правде говоря, словно боялась, что он совсем свихнулся.

— Я нахожу, что очень доволен текущим ходом событий, — пояснил он, опустив руку и переплетая свои пальцы с ее. — Ты была абсолютно права. Лидия совсем не подошла бы мне. А вот ты, с другой стороны… — Он поднес ее руку к своим губам и поцеловал костяшки ее пальцев. Он тысячу раз до этого делал этот красивый жест, обычно чтобы лишь польстить женскому стремлению к романтике.

Но в этот раз все было по-другому. В этот раз этого требовало его чувство романтизма. Когда он поцеловал ее руку, он хотел остаться там не потому что хотел соблазнить ее (хотя он определенно хотел), а потому что ему нравилось ощущать ее руку в своей, ее кожу под своими губами.

Медленно он перевернул ее руку и оставил еще один, более интимный поцелуй на ее ладони.

Он желал ее — о, как он желал ее! Такого сильного чувства он никогда не испытывал — огонь сжигал его изнутри. Он горел в его сердце и распространялся на все его тело, а не наоборот.

И потому он ни в коем случае не мог позволить ей ускользнуть.

Он схватил ее вторую руку и поднял обе ее руки вверх. Их локти были согнуты, запястья на уровне плеч.

— Я хочу, чтобы ты дала мне клятву, — тихо и серьезно сказал он.

— Ч-что? — прошептала она.

— Я хочу, чтобы ты пообещала, что выйдешь утром за меня замуж.

— Нед, я уже сказала…

— Если ты мне поклянешься, — перебил он, отметая ее возражение, — то я позволю тебе вернуться в свою комнату и поспать.

Она нервно хихикнула:

— Ты думаешь, я смогу заснуть?

Он улыбнулся. Все шло даже лучше, чем он надеялся.

— Я же тебя знаю, Шарлотта.

— Правда? — спросила она с сомнением в голосе.

— Лучше, чем ты думаешь, и я знаю, что твоему обещанию можно верить. Если ты дашь мне слово, что не совершишь никакой глупости, вроде побега, я отпущу тебя в твою комнату.

— А если не дам?

Его охватил жар.

— Тогда ты останешься со мной в библиотеке. На всю ночь.

Она сглотнула.

— Я даю тебе слово, что не сбегу, — сказала она неуверенно. — Но не могу пообещать, что выйду за тебя.

Нед оценил свои возможности. Он был абсолютно уверен, что утром сможет убедить ее выйти за него, если до этого дойдет. Она и так уже чувствовала себя виноватой из-за участия в побеге Лидии. Это он, безусловно, мог использовать в своих целях.

— И ты должен будешь в любом случае поговорить с моим отцом, — добавила она.

Он позволил их пальцам расцепиться, затем медленно провел ладонями по ее рукам прежде, чем отпустить их. Битва была выиграна. Если она предлагала ему поговорить с отцом, то она уже принадлежала ему.

— Увидимся утром, — сказал он, кивнув ей в знак уважения.

— Ты отпускаешь меня? — прошептала она.

— Ты дала мне слово, что не сбежишь. Других заверений мне не нужно.

Ее губы приоткрылись, и в широко распахнутых глазах отразилось какое-то чувство, которое он не смог распознать.

Но это было хорошо. Это точно был хороший знак.

— Я буду ждать тебя здесь, — сказал он, — в восемь часов утра. Ты проследишь за тем, чтобы твой отец пришел?

Она кивнула.

Он сделал шаг назад и изящно поклонился.

— Тогда до завтра миледи.

Когда она открыла рот, чтобы поправить его в использовании такого обращения, он поднял руку и сказал:

— Завтра ты станешь виконтессой. Скоро ты привыкнешь, что люди так к тебе обращаются.

Она указала на дверь.

— Я должна выйти одна.

— Конечно, — ответил он с ироничной усмешкой на губах. — Мы же не хотим, чтобы нас посреди ночи увидели вместе. Пойдут сплетни.

Она очаровательно улыбнулась с виноватым видом. Как будто и без этого не будет сплетен! На ближайшие месяцы их брак определенно станет главной темой для обсуждения.

— Иди, — ласково сказал он. — Поспи немного.

Она бросила на него взгляд, говоривший, что она и не надеется уснуть, а затем выскользнула за дверь.

После ее ухода он на несколько секунд задержал взгляд на приоткрытой двери и затем прошептал:

— Пусть тебе приснюсь я.

К счастью для Шарлотты, ее отец всегда вставал очень рано, и поэтому, когда она утром вошла в небольшую столовую без пятнадцати минут восемь, он как всегда был там, а на его тарелке лежала свиная отбивная и яйца.

— Доброе утро, Шарлотта, — пророкотал он. — Отличный денек для свадьбы, верно?

— Ну, да, — ответила она, безуспешно пытаясь выдавить улыбку.

— Хорошо, что ты пришла сюда перекусить. Твоя мама собрала всех остальных в большой столовой, хотя немногое из них готовы вылезти из постели в такой час.

— Вообще-то я слышала, как некоторые из них бродят по дому, когда шла сюда, — сама не зная зачем, сказала Шарлотта.

Он осуждающе фыркнул.

— Как будто организм сможет переварить нормальный завтрак из яиц во всей этой суете.

— Папа, — неуверенно начала Шарлотта. — Я должна поговорить с вами.

Он посмотрел на нее, удивленно приподняв брови.

— Наверное, я должна вам это показать, — Она протянула ему записку, которую Лидия оставила для родителей, с объяснением ее поступка.

Затем Шарлотта отошла подальше. Когда ее отец прочтет записку Лидии, его рев будет поистине оглушающим.

Но когда его глаза закончили просматривать строчки, он только прошептал:

— Ты знала о этом?

Больше всего Шарлотте хотелось солгать. Но она не смогла и поэтому кивнула.

Мистер Торнтон замер на несколько мгновений, единственным доказательством его гнева были побелевшие костяшки пальцев, когда он вцепился в крышку стола.

— Виконт в библиотеке, — сказала она, нервно сглотнув. Молчание ее отца было гораздо более устрашающим, чем его крики. — Я думаю, он хочет поговорить с вами.

Мистер Торнтон взглянул на нее.

— Он знает, что она сделала?

Шарлотта кивнула.

И тут ее отец произнес несколько слов, которые она никогда от него не слышала, включая одно или два, значения которых она даже не знала.

— Мы теперь пропали, — прошипел он между ругательствами. — Опозорены. И мы должны благодарить за это твою сестру и тебя.

— Возможно, если вы поговорите с виконтом… — горестно произнесла Шарлотта. Она никогда не была особо близка с отцом, но как же она всегда хотела его одобрения!

Мистер Торнтон резко поднялся и бросил свою салфетку на стол. Шарлотта отступила с его пути, а затем пошла за ним по коридору, всю дорогу держась на почтительном расстоянии в три шага.

Но когда ее отец подошел к библиотеке, он повернулся к ней и гневно сказал:

— А ты что здесь делаешь? Ты уже и так сделала предостаточно. Немедленно иди в свою комнату и не смей выходить из нее, пока я не позволю.

— Я думаю, — послышался глубокий голос из глубины коридора, — что она должна остаться.

Шарлотта подняла глаза. Нед спускался по последним ступенькам лестницы и выглядел неотразимо красивым в своем свадебном костюме.

Ее отец толкнул ее под ребра и прошипел:

— Ты же сказала, что он знает.

— Он знает.

— Тогда зачем, черт подери, он так вырядился?

Шарлотту избавило от необходимости отвечать появление Неда.

— Хью, — сказал он, кивнув в знак приветствия мистеру Торнтону.

— Милорд, — ответил тот, удивив Шарлотту. Она всегда думала, что ее отец зовет Неда по имени. Но, возможно, этим утром нервы заставили его выказать больше уважения.

Нед кивнул в сторону двери библиотеки.

— Зайдем внутрь?

Мистер Торнтон сделал шаг вперед, но Нед мягко его остановил.

— Сначала Шарлотта.

Шарлотта видела, что ее отец умирает от любопытства, но он удержался от замечаний и вместо этого отступил, позволив ей пройти. Вместо этого, когда она входила в комнату, Нед склонился к ее уху и шепнул:

— Интересный выбор платья.

Шарлотта почувствовала, что краснеет. Она надела одно из своих обычных утренних платьев, а не свадебное платье Лидии, как он ей приказал.

Через несколько секунд они все оказались в библиотеке и плотно закрыли за собой дверь.

— Милорд, — начал мистер Торнтон, — я должен уверить вас, что я и понятия не имел…

— Довольно, — оборвал его Нед, он стоял посреди комнаты и отлично владел собой. — Я не хочу обсуждать Лидию или ее побег с Марчбэнксом.

Мистер Торнтон с усилием сглотнул, на его мясистой шее вверх-вниз задвигался кадык.

— Не хотите?

— Естественно, я был рассержен предательством вашей дочери…

«Которой дочери?» — подумала Шарлотта. Ей казалось, что прошлой ночью он больше рассердился на нее, чем на Лидию.

— … но будет несложно исправить сложившееся положение.

— Все, что хотите, милорд, — заверил Неда мистер Торнтон. — Абсолютно все. Если это в моей власти…

— Отлично, — мягко произнес Нед. — Тогда я женюсь на ней, — он указал на Шарлотту, — вместо Лидии.

Мистер Торнтон заморгал.

— На Шарлотте? — наконец переспросил он.

— Точно. У меня нет никаких сомнений, что она станет гораздо лучшей женой, нежели Лидия.

Голова мистера Торнтона несколько раз резко повернулась к дочери, затем к жениху другой дочери и обратно, прежде чем повторить:

— Шарлотта?

— Да.

Этого было достаточно, чтобы его убедить.

— Она ваша, — сказал с ударением мистер Торнтон. — Когда захотите.

— Папа! — воскликнула Шарлотта. Он говорил о ней так, словно она была не более чем мешком муки.

— Это утро подойдет, — ответил Нед. — Я получил специальное разрешение, а церковь уже украшена для свадебной церемонии.

— Чудесно, чудесно, — проговорил мистер Торнтон, в каждом его нервном движении сквозило облегчение. — Я не возражаю, а… то есть… условия договора останутся прежними?

Нед скривился при виде нетерпения во взгляде мистера Торнтона, но все, что он произнес:

— Конечно.

На этот раз мистер Торнтон даже не стал скрывать свое облегчения.

— Хорошо, хорошо. Я… — Он замолчал на полуслове, повернувшись к Шарлотте. — Чего ты ждешь, девочка? Тебе нужно готовиться к свадьбе!

— Папа, я…

— Больше ни слова об этом! — воскликнул он. — Марш отсюда!

— Я бы попросил вас говорить с моей будущей женой более вежливо, — произнес Нед убийственно тихим голосом.

Мистер Торнтон в шоке повернулся к нему и заморгал.

— Конечно, — сказал он. — В любом случае, она теперь принадлежит вам. Все, что вам будет угодно.

— Я думаю, — сказал Нед, — что нам угодно побыть немного наедине.

— Конечно, — согласился мистер Торнтон, хватая Шарлотту за запястье. — Пошли. Виконт хочет остаться один.

— Наедине с Шарлоттой, — добавил Нед.

Мистер Торнтон посмотрел сначала на Неда, потом на Шарлотту, затем опять на Неда.

— Я не уверен, что это мудрая мысль.

Нед слегка приподнял бровь:

— В последнее время возникло множество глупых мыслей, вы так не думаете? Эта, должен вам сказать, наименее неразумная из них.

— Конечно, конечно, — пробормотал мистер Торнтон и вышел из комнаты.

Нед посмотрел на свою избранную невесту. Она наблюдала, как уходит ее отец, и чувствовала себя беспомощной — он мог видеть это по ее лицу. А, возможно, — пешкой в чужой игре. Но он отказывался ощущать вину за это. Он знал сердцем и душой, что женитьба на Шарлотте Торнтон будет абсолютно правильным решением. Он сожалел, что вынужден быть таким деспотичным, чтобы достигнуть своей цели, но ведь Шарлотта тоже приложила руку к тому, что произошло, не так ли?

Он подошел к ней и коснулся ее щеки.

— Мне жаль, если тебе кажется, что все происходит слишком быстро, — тихо сказал он.

Она ничего не ответила.

— Уверяю тебя…

— Он даже не спросил меня. — В ее голосе был слышен надлом.

Нед скользнул пальцами про ее подбородку и приподнял ее лицо к своему. В его глазах был невысказанный вопрос.

— Мой отец, — пояснила она, моргая, чтобы смахнуть слезы. — Он даже ни разу не спросил меня, чего я хочу. Как будто меня здесь и не было.

Нед наблюдал за ее лицом, смотрел, как она всеми силами пыталась оставаться сильной и бесстрастной. Он видел ее отвагу и силу ее характера, и внезапно у него возникло желание сделать все по правилам, для нее.

Шарлотта Торнтон могла получить поспешную свадьбу, которая была организована для ее сестры, но, Бог свидетель, она заслуживает предложения руки и сердца, которое предназначено лишь для нее одной.

Он опустился на одно колено.

— Милорд, — пискнула она.

— Шарлотта, — сказал он, его голос был полон чувства и желания, — я смиренно прошу тебя стать моей женой.

— Смиренно? — переспросила она, с сомнением глядя на него.

Он взял ее руку и нежно прижал к своим губам.

— Если ты не скажешь да, — сказал он, — я до последнего своего часа буду сходить по тебе с ума, мечтая о лучшем бытие, идеальной жене…

— Ты говоришь в рифму, — заметила она, нервно рассмеявшись.

— Не нарочно, честное слово.

И тут она улыбнулась. По-настоящему улыбнулась. Не той широкой, лучистой улыбкой, которая отметила начало его гибели, но более мягкой, робкой.

Но от этого не менее настоящей.

И в то время как он пристально вглядывался в черты ее лица, для него все вдруг стало ясно.

Он любил ее.

Он любил эту женщину, и помоги ему Бог, ибо он не знал, как сможет дальше жить без нее.

— Выходи за меня, — сказал он, не пытаясь скрыть свое нетерпение или желание.

Ее глаза, которые до этого смотрели на какую-то точку на стене за его спиной, взглянули на него.

— Выходи за меня, — повторил он.

— Да, — прошептала она. — Да.