Из пепла

— На улицу, — рявкнул Гейдж. — Сейчас же.

— Гейдж, нет, нет! Пожалуйста, не надо! — взмолилась Аманда и посмотрела на меня в поисках помощи.

Джесси выглядел как человек, который вот-вот предстанет перед своим палачом.

— Гейдж, — прошептала я, но он вытолкнул Джесси за дверь спальни и закрыл ее за ними.

— Нет! — громко прошептала Аманда. — Кэссиди, пожалуйста, не позволяй ему ничего делать с Джесси! Она боролась со своим одеялом, пытаясь выбраться из-под него, чтобы последовать за ними, но я остановила ее.

— Оставайся здесь, Аманда, я разберусь.

— Пожалуйста, Кэссиди, мы просто целовались, клянусь.

— Я знаю. Я улыбнулась и вышла из комнаты. Не то чтобы Гейдж мог что-то сказать. Аманда была на месяц старше меня, а мы явно делали гораздо больше, чем просто целовались. Выглянув в коридор и прислушавшись к повышенным голосам, я на цыпочках спустилась по лестнице и вышла на улицу, пока не нашла мальчиков и не вздохнула.

— …Моя девочка, а потом ты набрасываешься на мою сестру? Ты с ума сошел? Ты мне не нравишься, и я чертовски уверен, что не хочу, чтобы ты прикасался к ней.

— Гейдж, чувак, просто послушай меня, с ней все не так…

— Нет. Ты будешь держаться подальше, понял?

— Я не могу, — сказал Джесси с раздраженным вздохом.

— Ты можешь, и ты будешь. Кэссиди и мои сестры под запретом, Джесси.

— Детка, — мягко сказала я и покачал головой.

— Кэсс, нет. Он лапал ее и лежал с ней в одной постели.

Я подняла на него бровь.

— А ты случайно увидел это, потому что пришел, чтобы лечь со мной в постель.

— На чьей ты стороне, Кэсс?

— На твоей, Гейдж, конечно, — честно ответила я и сделала несколько шагов к нему, чтобы коснуться его руки. — Но, Гейдж, я поговорила с Изабеллой.

— И что? Его брови были сведены, и я знала, что он не понял.

— Нет, я имею в виду… Я говорила. С Изабеллой, — сказала я, дернув головой в сторону Джесси, и на этот раз обе брови были подняты.

Гейдж покачал головой, словно я сошла с ума, а потом остановился и зашипел:

— Нет, ни за что. Только не моя сестра. Только не с ним.

Я просто улыбнулась ему и кивнула.

— Серьезно? Он раздраженно хмыкнул и посмотрел на Джесси так, словно хотел, чтобы тот исчез. — Он и моя сестра?

Глаза и улыбка Джесси были огромными, когда он посмотрел на меня.

— Ты спрашивала Ма?

— Как будто ты нуждался в том, чтобы узнать мнение своей мамы, чтобы понять свои чувства к Аманде.

Улыбка Джесси стала еще шире, пока он не посмотрел на Гейджа.

— Черт побери. Гейдж вздохнул и посмотрел на Джесси. — Если ты обидишь мою сестру, я убью тебя.

И с этими словами он схватил меня за руку и повел обратно в главный дом, вверх по лестнице и в комнату Аманды.

Она сидела на краю кровати с обеспокоенным выражением лица, но, когда увидела, что я озорно ухмыляюсь, оно исчезло.

— Он держит свои руки при себе, ясно? — уточнил Гейдж, указывая пальцем на Аманду.

Аманда кивнула и бросилась к двери.

— Эй, куда ты идешь?

— Гейдж, он уезжает утром. Я собираюсь провести с ним как можно больше времени. У нас все будет хорошо, обещаю.

Гейдж начал протестовать, но я положила одну руку ему на грудь, а другой сжала его ладонь.

— С ними все будет хорошо, Гейдж. Давай, пойдем в постель.

Он ворчал про себя, пока мы забирались под одеяло.

— Я не доверяю их ночевкам.

— Ну, как по мне, так они делают нам одолжение.

— Как это? — насмехался он, продолжая прожигать дыры в двери спальни.

Я села и стянула с себя рубашку.

— Потому что теперь комната в нашем распоряжении.

Его глаза переместились на меня, потом на мою обнаженную грудь, и его лицо засветилось.

— Было бы жаль тратить это впустую.

***

МОИ ЩЕКИ ВСПЫХНУЛИ, когда я вспомнила ту ночь и я была очень рада, что Тесса смотрела в другую сторону. Мне было стыдно за то, что я пошла против нее, и я поклялась после той ночи уважать ее желания, пока мы с Гейджем не поженимся, когда бы это ни случилось. Ночью, конечно, будет легче, ведь вчера мы съездили в город и купили абсолютно все, что нужно для нашего нового дома. То, что мы не смогли привезти сами, было доставлено тем же утром, и с помощью каждого все уже было готово. Сегодня Гейдж официально переехал в наш дом и будет спать там, а я — здесь, в пяти минутах езды. Однако в течение дня мне нужно было держаться рядом с Тессой, чтобы не обнаружить себя нарушающей уговор на нашей новой кровати, а также в душе, ванной, на обеденном столе, диване и всех остальных поверхностях. Румянец вернулся с новой силой, как раз когда Гейдж и Тайлер вошли на кухню.

Гейдж взглянул на мои щеки и лукаво улыбнулся.

— Мы собираемся в город, дорогая, еще вернемся.

— О! Не забудьте, что мне нужно новое зарядное устройство для телефона. Мы еще что-то забыли?

— Нужно купить всяких штук для телевизора: объемный звук, игровую приставку… всякое такое, — ответил Тайлер, выглядя скучающим, а Гейдж просто уставился на меня.

Все эти вещи больше подходили Таю, а не Гейджу, и я была уверена, что Таю не было бы скучно, если бы они собирались купить что-то такое. Но что я знала?

— Ладно, веселитесь.

Гейдж

— ИГРОВУЮ ПРИСТАВКУ, ТАЙ? Серьезно? Ты что, совсем меня не знаешь?

— Ну, я знал, что ты не захочешь ей врать, поэтому я вступился за тебя!

— Это правда. Я толкнул его плечом и забрался в грузовик, подождав, пока он сядет на пассажирское сиденье, прежде чем продолжить. — Думаю, я могу поблагодарить тебя за это.

— Да. Я так и думал. Тай ухмыльнулся. — У тебя получилось узнать размер ее кольца?

Ухмыляясь, я показал кусок лески, которым обвязал безымянный палец Кэссиди прошлой ночью, пока она спала. Я чертовски нервничал, что она проснется, но не мог придумать другого способа определить размер, не будучи очевидным. Конечно, она знала, что я планирую жениться на ней как можно скорее, но все же. Я должен был суметь удивить ее, даже если она этого ожидала.

— Так мы сегодня все сделаем?

— Только если им не понадобится изменять размер кольца; если понадобится, то остальной сюрприз тоже придется отложить, пока все не будет готово.

— Ты всех предупредил?

— Да, сегодня утром. Несмотря ни на что, мы выберем и заплатим за него сегодня, но они знают, что мы заберем его либо сегодня, либо когда кольцо будет готово.

— Не буду врать, брат, я завидую. Возможно, когда-нибудь я тоже сделаю для кого-то тоже самое. Это самый лучший момент. Он хмыкнул.

— Да, я надеюсь на это. Я хочу, чтобы ей понравилось.

— Эй, — сказал он и подождал, пока я посмотрю на него. — Она любит тебя, и ей все равно, как ты сделаешь ей предложение. Она просто хочет быть с тобой. Но это? Ей это точно понравится, поверь мне.

Я не мог не улыбнуться. Я был абсолютно уверен, что он прав. Но мне все равно хотелось, чтобы все было идеально.

— Странно, обычно на этой дороге не бывает людей, — сказал я, когда мы проехали мимо темного Charger, направлявшегося в противоположную от нас сторону.

— Парень выглядит знакомым.

Тайлер тихо сказал:

— Он не с одного из соседних ранчо?

Я покачал головой и посмотрел в зеркало бокового вида, чтобы рассмотреть заднюю часть машины, пока она не скрылась из виду.

— Нет, не думаю, что видел его раньше.

— Хм. Может он ходил с нами в школу?

— Нет. Я растянул это слово, пытаясь вспомнить парня, который бы так выглядел. Но я был уверен, что не знаю его.

— Клянусь, он выглядит знакомым, — сказал Тай, скорее для себя. — Классная тачка.

Я хмыкнул в знак согласия и включил радио. Мы ехали до ювелирного магазина еще добрых полчаса, и, честно говоря, мне было абсолютно все равно, думает ли Тайлер, что знает этого парня. Все, о чем я мог думать, это о том, что я собираюсь купить кольцо для Кэссиди.

— Останови машину! — крикнул Тайлер чуть позже, перекрикивая песню, которая играла по радио. — Останови машину, возвращайся!

— Какого черта?

— Гейдж, разворачивай машину! Он даже наклонился и попытался схватиться за руль, когда я нажал на тормоза.

Мой грузовик занесло, и вокруг него на несколько секунд поднялась пыль.

— Да что, черт возьми, с тобой такое?!

— Чувак! Это Грин! Это был детектив Грин! Возвращайся на ранчо!

— Ты что, издеваешься, Тай?

Я рассказал ему тем утром, когда он помогал мне переносить тяжелые вещи в дом, о том, что Кэссиди сказала о Конноре. Это был новый уровень, даже для Тайлера.

— Клянусь Богом, Гейдж, это был он. Возвращайся сейчас же.

С проклятием я развернул грузовик прямо посреди дороги и резко поехал обратно.

— Если ты издеваешься надо мной, Тай…

— Нет! — огрызнулся он. — Я же говорил тебе, что мне не нравится этот придурок с первой же секунды, как я его встретил. Он бросил мне вызов в моем доме. Он не понравился мне тогда, точно не понравился сегодня утром, и я ненавижу его сейчас. Возвращайся на ранчо.

Я достал из кармана сотовый и дважды позвонил Кэссиди, прежде чем позвонить в главный дом.

— Алло?

— Манда!

— Ты что-то забыл?

— Ничего, где Кэсс и почему она не отвечает на звонки?

— Ну, я не знаю, почему она не отвечает на звонки, но они с мамой ушли в сторону дома, чтобы выбрать что-то, что им нужно для ужина.

— Я еду обратно, но мне нужно, чтобы ты завела их в дом. Кое-кто приедет увидеться с Кэссиди. Я не хочу, чтобы он приближался к ней, ты понимаешь?

Аманда задохнулась.

— О Боже, Гейдж, она в опасности?

— Нет, но, если он подойдет к ней, у меня будут чертовски большие проблемы, Аманда. Отведи ее внутрь. И маму тоже.

— Ладно, хорошо, я… Гейдж… он в черном «Додже»?

Я отодвинул телефон от уха и громко выругалась.

— Да, Аманда, это он. Я еду так быстро, как только могу, но убери Кэссиди от него. Где младшие? Я не хочу, чтобы они были рядом, когда я столкнусь с ним лицом к лицу.

— Они спят, — рассеянно ответила она.

— Хорошо.

— О, черт, — пробормотала Аманда, затем выкрикнула имя Кэссиди, и телефон отключился.

— Черт, думаю, она уже разговаривает с ним.

Я вцепился в руль и еще сильнее нажал на газ.

— Я не хочу, чтобы она была рядом с ним, Тай. Я не хотел, чтобы она снова думала о нем, и подумал, что если он больше никогда ей не позвонит, то это будет чертовски рано. Не думал, что он, черт возьми, появится здесь! Как он вообще узнал, где она?

— Я не знаю, брат, мне жаль, что я не узнал его раньше. Просто постарайся успокоиться. Не думаю, что это хорошая идея — драться с кем-то на глазах у Кэсси, особенно с детективом. Тебе не нужно попадать в тюрьму, Гейдж.

Я ничего не ответил, только стиснул зубы и сосредоточился на том, чтобы не потерять контроль над грузовиком на проселочной дороге, мчась обратно на ранчо. Как только я оказался на подъездной дорожке, я остановился рядом с его машиной чтобы не загораживать ему дорогу; не нужно было давать ему повод задерживаться дольше, чем он уже сделал.

Кэссиди смотрела на меня широко раскрытыми испуганными глазами, Аманда выглядела виноватой, а мама была просто в замешательстве. Детектив Грин даже не обернулся, когда я ударил по тормозам, припарковал машину и выскочил из нее.

— Видимо, ты не понял с первого раза, но я не хочу, чтобы ты с ней разговаривал. Что также, черт возьми, означает, что я не хочу, чтобы ты появлялся здесь. — Я не переставал идти, пока не оказался перед Кэссиди, стоя к ней спиной. — Дорогая, иди в дом. Пожалуйста, — тихо попросил я.

— Я здесь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке — ну, знаешь, то, что ты должен был делать, когда она была в Калифорнии.

Я повернулся, чтобы посмотреть на него, и был очень рада, что мне удалось взглянуть на него сверху вниз. Кэссиди не двигалась, и ее широко раскрытые глаза все еще смотрели с ужасом, когда она навязчиво крутила на пальце отцовское кольцо.

— Кэсс, детка, пожалуйста, иди в дом.

— Ты тоже всегда говоришь ей, что делать? Ты был тем, кто позвонил и попросил меня держаться подальше, даже после того, что она рассказала тебе о нас. А как насчет того, что хотела она? Мне трудно поверить, что она хотела не общаться со мной после всего, через что она прошла вместе со мной. Так что теперь, если ты отойдешь в сторону, я бы предпочел поговорить с ней.

— Чувак, какого черта тебе непонятно? Я не хочу, чтобы ты приближался к моей девушке! Убирайся нахрен с моей территории и возвращайся в Калифорнию!

— Гейдж Майкл Карсон, — пробормотала мама под нос, и я понял, что получу удар по голове, когда все это закончится.

— Кэссиди, ты уверена, что это то, чего ты хочешь? Разве ты не видишь, какой он? — спросил Коннор, наклонившись ко мне, чтобы посмотреть на нее, и мое тело напряглось.

— Какой я? Какой я? Я парень, который пытается уберечь свою девушку от придурка, который пытается отнять ее у него! Я имею полное право ненавидеть тебя прямо сейчас, и, клянусь Богом, если бы ты не носил этот чертов значок, я бы выбил из тебя все дерьмо.

— Гейдж Майкл Кар… — снова начала мама.

— Тебе не следовало — сказал я и повернулся к нему лицом, чтобы смотреть на него сверху вниз, — не следовало целовать чужую девушку много раз, особенно если ты уже знаешь, что она занята. Тебе не следует умолять ее бросить своего мужчину и остаться с тобой. Тебе не следует держать ее прижатой к стене, пока она не пообещает вернуться к тебе, если у нее ничего не получится с ее парнем. И. Тебе. Не. Следует. Лететь через полстраны, чтобы поговорить с ней, после того как ее мужчина уже предупредил тебя держаться от нее подальше. И раз уж я заговорил об этом, не хочешь поделиться, как ты узнал, где ее найти? Если ты преследуешь Кэссиди, обещаю, я сделаю вид, что не знаю о значке. Кэссиди напряглась позади меня, и я постарался сдержать свой гнев. Однажды я уже чуть не потерял ее из-за этого; я не собирался совершать туже ошибку.

У Коннора хватило наглости ухмыльнуться мне и, оглянувшись вокруг, улыбнуться Кэссиди.

— Я знал твое имя, знал, что у тебя есть ранчо в Техасе. Твое ранчо есть в Google, тупица; я не преследую ее. После того, что Кэссиди пережила, я не доверяю телефонному звонку от взбешенного парня, который, как я уже знаю, поставил ей синяк под глазом, чтобы сказать мне, что с ней все в порядке. А предупреждение или нет, но она что-то значит для меня, поэтому мне нужно знать, что с ней все в порядке, а поскольку она не отвечает на мои звонки, у меня оставался только один вариант.

Оглянувшись через плечо, я спросил Кэссиди:

— Он звонил?

Она покачала головой и пожала плечами.

— Мой телефон сдох в первый же день пребывания здесь. Я потеряла зарядное устройство.

Боже, я чувствовал себя глупо. Я же знал об этом, так как ее телефон сейчас находится в нашем доме и заряжается от моего зарядного устройства. Именно поэтому она не ответила на звонок, когда я звонил на обратном пути.

Коннор продолжил, как будто мы и не разговаривали.

— И да, она мне настолько дорога, что я готов прилететь в Техас, чтобы убедиться, что с ней все в порядке. А что касается поцелуя и просьбы не уезжать? Напомню, что она поцеловала меня в ответ, а обещание? Она добровольно дала его, а поскольку ты, похоже, забыл и об этом, добавил к нему свою часть.

— Не, чувак, это практически отпечаталось у меня в голове. Я знаю, что она тебе сказала. И я знаю, что в конце она сказала тебе не ждать ее, потому что она вернется ко мне. Это должно было быть последнее, что она должна была тебе сказать. Вся остальная чепуха совершенно не нужна. Теперь я попрошу тебя вежливо еще раз. Убирайся. С. Моей. Собственности.

Мамин голос стал немного выше.

— Гейдж Майкл Карсон.

— Когда ты перестанешь говорить за Кэссиди и обращаться с ней как с чертовым ребенком, и когда она попросит меня уйти, тогда я уйду.

Я открыл рот, но захлопнул его, когда Кэссиди обошла меня и начала подходить к нему. Руки Коннора тут же поднялись, чтобы потянуться к ее бедрам, но Кэссиди остановилась и сделала один большой шаг назад, медленно покачивая головой взад-вперед. Я должен был радоваться, что она отступила назад до того, как его руки успели ее коснуться, но то, как они автоматически потянулись к ней, как будто он даже не думал о том, чтобы потянуться к ней, а просто так получилось, было как еще один удар прямо в мою грудь. Не оглядываясь на меня, она потянулась назад и взяла меня за руку, а затем потащила меня за собой, идя вперед, подталкивая Коннора к машинам.

— Да что с тобой такое? — шипела она на него, пока он продолжал идти назад, к своей арендованной машине.

Его лицо вытянулось.

— Кэссиди, я должен был знать. Я должен был убедиться, что с тобой все в порядке.

— Конечно, я в порядке! Я с Гейджем!

— Кэсс, он не может просто заставить тебя перестать разговаривать со мной.

— Ты прав, Коннор, он не может, — сказала она, шокировав меня до глубины души. — Но он не хочет, чтобы я с тобой разговаривала, поэтому я не буду этого делать. Я серьезно относилась к каждому слову, которое сказала тебе в Калифорнии, и Гейджу я тоже это сказала. Коннор, я люблю Гейджа. Он — мое все, неужели ты этого не понимаешь? Если он не хочет, чтобы я разговаривала с тобой, потому что я позволила тебе поцеловать меня, потому что я поцеловала тебя в ответ, и потому что я думаю о тебе так, как точно не должна… тогда я должна уважать это. И ты тоже. — Она повернулась ко мне всем телом и взмахнула свободной рукой в воздухе, продолжая. — Или не уважать, но хотя бы уважать меня и мои решения. Ты знал, что я возвращаюсь к Гейджу, и ты знал, когда я ушла из твоей квартиры, что я не вернусь к тебе. Мне жаль, если это не то, чего ты хочешь, Коннор, но не превращай это в огромную драматическую сцену, которой не должно быть. Или, во всяком случае, больше, чем уже есть. Я уже рассказала о тебе Гейджу, и он был единственным, кому нужно было это знать; теперь мне придется объяснять тебя его семье.

— Кэссиди…

— Езжай домой, Коннор, ты превратил все это в еще больший беспорядок, и теперь мне придется его разгребать. Просто езжай домой.

Он подошел к ней и провел рукой по ее щеке; мое тело замерло, прежде чем начать дрожать. Моя свободная рука уже была сжата в кулак, но я заставил себя молчать и не двигаться, чтобы увидеть, что она сделает.

— Кэсс, ты нужна мне.

— А мне нужен Гейдж, — мягко сказала она и убрала его руку, пытаясь прижаться ко мне еще ближе, и я схватил ее и сделал шаг от него. — Для меня всегда будет Гейдж. Пожалуйста, Коннор… езжай домой.

Я наблюдал, как он, с совершенно разбитым выражением лица, изучал ее, затем повернулся ко мне и его взгляд ожесточился. Он не лгал, он действительно заботился о Кэссиди. Коннор был не из тех, кто отступает перед кем-либо, но как только Кэссиди начала рассказывать ему, как все будет, он почти сломался. Бросив последний страдальческий взгляд на Кэсси, он сел в «Чарджер» и уехал.

Кэссиди расслабилась, как только он уехал с ранчо, и ее лоб прижался к моей груди.

— Гейдж, я понятия не имела. Прости, прости меня за все. Прости за Калифорнию, прости за то, что поцеловала его, прости за то, что бросила тебя. Ее грудь быстро поднималась и опускалась, и я провел руками по ее спине, чтобы успокоить.

— Дорогая, все в порядке. Он ушел, и, судя по его лицу, я не думаю, что он вернется. С тобой все в порядке? Ты выглядела испуганной, Кэссиди, он тебе что-то сказал?

— Нет, но все, о чем я могла думать, это о том, как ты разозлишься. Я боялась, что ты подумаешь, будто я хочу, чтобы он был здесь, или что я буду рада его видеть.

— А ты была рада? — напряженно спросил я.

— Нет! Увидев его здесь, осознавая, как сильно я все испортила и как он может все разрушить… Боже, Гейдж, я была в ужасе, что потеряю тебя. — Ее тело начало дрожать, и она издала сдавленный звук. — Мне так жаль. Она разрыдалась, и ее колени подкосились.

Я легко поднял ее на руки и крепко прижал к себе, позволив ей плакать столько, сколько ей было нужно. После письма от мамы она стала более эмоциональной, но я не возражал. Мне нравилось, что теперь она была настолько открыта, что с легкостью делилась этим и со мной.

— Давай, милая, пойдем в дом.

Она быстро покачала головой и вытерла щеки и глаза.

— Нет, вы с Таем собирались в город, а теперь я должна рассказать твоей маме и Аманде о Конноре. Я бы не хотела снова видеть, как разбиваю твое сердце.

— Дорогая, я не оставлю тебя, когда ты так расстроена.

— Я в порядке, Гейдж, правда. Я просто ненавижу то, что я заставила тебя пройти через это. Иди, занимайся своими делами. Я расскажу им, а потом мы приготовим ужин к твоему приходу.

— Кэсс…

Ее губы прижались к моим на долгие секунды, и, не отнимая их, она прошептала:

— Иди, детка. Я никуда не убегу, обещаю. Это мой дом — ты мой дом. Я не уйду. Беги по своим делам, я буду ждать тебя здесь.

Все мое тело расслабилось от ее слов.

— Скоро вернусь, хорошо?

— Береги себя.

Глава 18

Кэссиди

Я почувствовала что-то теплое на своей шее и улыбнулась, подумав, что Гейдж пришел обнять меня утром. Но затем на горло словно навалилась тяжесть и перекрыла доступ воздуха; в то же время я почувствовала горячее дыхание и легкие поцелуи, покрывшие мой подбородок, щеки, нос и рот. Я резко распахнула глаза и увидела залитую солнцем комнату и два крошечных хрустально-голубых глаза прямо над собой, затем черный нос уткнулся в мой глаз, и мое лицо снова покрылось тоннами маленьких щенячьих поцелуев. Я потянулась, чтобы снять пушистого щенка со своей шеи, и посмотрела на самое прелестное лицо, которое я когда-либо видела. Белая мордочка и лоб, двойная маска светло-серого цвета с черными пятнами и парой коричневых вкраплений.

— Привет, прелесть, — прошептала я и захихикала, когда в награду получила еще несколько поцелуев в нос и щеки.

— Она тебе нравится? — спросил глубокий, хриплый голос с другой стороны кровати.

Я повернула голову и лучезарно улыбнулась.

— Нравится? Я люблю ее! Она наша?

Гейдж кивнул и протянул руку, чтобы почесать ее за ушами; она тут же повернулась и начала лизать и покусывать его запястье.

— Это австралийская овчарка. Если ты хочешь какую-то другую породу, я куплю ту, что скажешь.

— Нет, она идеальна! О, Гейдж, спасибо тебе огромное!

Я поднесла маленький пушистый комочек к лицу и прижалась к ней, наслаждаясь ее щенячьим дыханием. Мои пальцы нащупали ошейник, и я отстранила ее, чтобы посмотреть на него. Развернув его, моя улыбка стала еще шире, когда я увидела ярко-розовый цвет. Я бы заплатила за то, чтобы увидеть, как Гейдж покупает девчачьи вещи.

— Ты назвал ее? — спросила я, но там, где ожидала увидеть табличку с именем, был большой белый бант, а в одной из петелек болталось кольцо с самым большим бриллиантом, который я когда-либо видела.

Я резко вдохнула и замерла, не в силах ничего сделать, кроме как смотреть и держать извивающегося щенка. Гейдж присел на кровать рядом с моим бедром и взял щенка из моих рук. Подняв ее и держа лицом ко мне, он осторожно развязал бант, чтобы снять кольцо. Я медленно подняла голову и увидела, что его зеленые глаза смотрят на меня, а ямочки на щеках выдают его волнение, а затем опустила взгляд на свои руки. Щенок начал грызть развязанную ленточку, но, когда Гейдж взял мою левую руку и медленно надел кольцо на безымянный палец, она стала следовать за его руками, облизывая все на своем пути.

Мы с Гейджем негромко рассмеялись, наши переплетенные руки потянулись погладить ее, пока мы смотрели друг на друга. Его свободная рука поднялась и убрала прядь волос с моего лица, придержав их, когда он наклонился, чтобы наши лбы соприкоснулись.

— Ты выйдешь за меня замуж, Кэссиди?

— Да! — воскликнула я и крепко прижалась к его губам, которые безуспешно пытались сдержать улыбку.

Щенок игриво повизгивал и извивался между нашими телами, пока не почувствовал, что снова стал центром внимания.

— Тогда мне нужно знать еще кое-что, дорогая. Гейдж оттащил щенка в сторону и уложил нас. — Когда я могу на тебе жениться?

— Когда захочешь, — задыхаясь, ответила я, когда его губы покинули мои.

— Прямо сейчас.

— Ты должен дать мне хотя бы несколько месяцев.

— Несколько месяцев? — Он слегка откинулся назад и оттащил щенка в сторону, когда она снова попыталась проползти между нами. — Скажи мне честно, Кэссиди, ты говоришь так, потому что хочешь на какое-то время отложить свадьбу или тебе нужно время чтобы все спланировать?

— Мне нужно время, чтобы все спланировать.

Гейдж улыбнулся и крепко поцеловал меня.

— Тогда я ни за что не дам тебе несколько месяцев. Несколько недель.

— Недель? Гейдж, я не смогу спланировать свадьбу так быстро.

— Дорогая, я не собираюсь провести следующие несколько месяцев, живя в нашем доме без тебя. Я не собираюсь проводить следующие несколько месяцев в ожидании начала нашей совместной жизни. Он приподнялся, опираясь на локти по обе стороны от моей головы.

— Кэссиди, я не хотел ничего, кроме как жениться на тебе, с тех пор как впервые увидел, как ты выпрыгнула из джипа Тайлера почти два года назад. Да, у нас есть остаток жизни, чтобы быть вместе, но мы и так провели слишком много времени врозь.

Я мягко улыбнулась и провела руками по его густым черным волосам.

— Недели. — Я кивнула, а затем покачала головой. — Как можно скорее.

— Да?

— Да, — согласилась я и притянула его лицо к своему.

— Я же сказала, что никаких шалостей, пока ты не женишься на этой девушке, Гейдж! Я так и знала, что ты проберешься сюда. Ты в точности как твой отец…

Ее речь прервалась, когда Гейдж, который все еще не переставал целовать меня, отвел мою левую руку от своей головы и поднял ее так, чтобы кольцо оказалось в поле зрения Тессы.

— О Боже!

Я услышала, как шаги Тессы быстро удаляются, когда она звала своего мужа.

Гейдж улыбнулся мне в губы, взял мою поднятую руку и занес ее над головой, прижав к подушке.

— Гейдж! — сказала она, внезапно вернувшись в комнату. — Немедленно убери свою задницу от нее и свали с этой кровати!

Он застонал, но отстранился лишь настолько, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Ма?

— Не-а! Я же сказала тебе, что я не шучу.

— Как можно скорее, ма.

— Что ты сказал? — Она подошла к нам, схватила сзади его рубашку и начала тянуть, остановившись только тогда, когда наш маленький пушистик запрыгнул на спину Гейджа и игриво потянулся к ней. — Щенок? О, сынок, я знала, что правильно тебя воспитала.

Я засмеялась и схватила щенка, чтобы Гейдж мог слезть с кровати, давая маме почувствовать, что она в состоянии потянуть его за собой.

— Ты будешь моей, Кэссиди, — сказал он с самой широкой улыбкой, которую я когда-либо видела на его лице.

Я прикусила губу и кивнула.

— Как можно скорее, детка.

— Как можно скорее, — согласился он и громко рассмеялся, когда мама дважды стукнула его по голове за то, что он оказался в постели с незамужней девушкой, одновременно крикнув внизу Аманде, что нам нужно планировать свадьбу, а потом сказала Гейджу, как рада, что он больше не теряет времени.

Когда они подошли к двери, Гейдж схватился за раму и обернулся, чтобы подмигнуть мне, прежде чем позволить вытащить его, а я почти растаяла. Щенок вывернулся из моих рук и, после нескольких секунд неуверенного разглядывания земли, сделал шаг с кровати и наполовину упал, наполовину спрыгнул на землю. Ее лапы заскользили на месте, когда она попыталась бежать к двери, пока не получила сцепление с полом. Когда она добралась до двери, Тайлер был уже там и подхватил ее на руки.

— Привет, милая, — позвал он и прижался к щенку. — Привет, малышка Бит.

— Игровые приставки, да, Тай?

Он улыбнулся и поцеловал меня в лоб, садясь рядом.

— Пришлось быстро что-то придумать. Дай-ка посмотреть, как оно смотрится на тебе.

Я протянула руку и положила голову ему на плечо, пока мы оба рассматривали кольцо. Я не могла перестать улыбаться, а мое сердце колотилось с тех пор, как я увидела свое прекрасное кольцо, висящее на ленте.

— Я думаю, оно идеально, — прошептала я.

— Он тоже так сказал, — кольцо повернулось влево под тяжестью камня, и мы оба рассмеялись. — Мне кажется, оно слишком большое.

— Нет, — быстро произнесла я и забрала своего щенка из рук Тая. — Оно идеально.

— Я рад, что ты счастлива, Кэсси.

— Я тоже, — вздохнула я и поцеловала мокрый нос щенка. — Эй, Тай, могу я тебя кое о чем попросить? Это не совсем традиционно, и ты можешь на это обидеться…

Я замялась, поняв, как неловко это может быть для него.

— Обидеть? О черт, давай уже спрашивай! Он повернулся так, что я увидела лукавый блеск в его карих глазах.

— Не смейся! Это кое-что серьезное.

— Ладно, ладно. Я серьезен, но сначала дай мне подержать малышку Бит.

Я закатила глаза и поклялась назвать щенка, как только получу его обратно.

— На самом деле я много думала об этом на этой неделе. Мне очень нравится твой отец, Тай, ты знаешь это, но у меня нет с ним такой связи, как с тобой и твоей мамой.

Он свел брови в замешательстве.

— И…?

— Я всегда могу пойти к алтарю одна, если тебе это неудобно, но я хотела спросить… ты проводишь меня к жениху?

Тайлер на мгновение замолчал.

— Никогда не думал, что окажусь на этой стороне событий, Кэсси.

— Ладно, тогда нам не нужно этого делать, все в порядке.

— Ты дашь мне закончить, милая? Я всегда думал, что однажды ты будешь смотреть на меня так, как я смотрел на тебя, но ты нашла это в Гейдже. Я знаю, что вел себя как настоящий мудак, Кэсс, но я рад за вас, ребята. Знаешь, ты думаешь, что это твой вопрос показался бы мне странным, но Гейдж попросил у меня разрешения жениться на тебе.

Я подняла голову и посмотрела на него.

— Правда?

— Да, и мне даже не пришлось думать над ответом. Я заботился о тебе большую часть нашей жизни, и нет никого, кому бы я доверил тебя больше, чем ему. Я бы никогда не позволил тебе идти к алтарю одной, и, поскольку твой отец не может быть здесь, я рад, что ты попросила меня быть тем, кто проводит тебя.

— Спасибо, Тай, ты не представляешь, как много это для меня значит. — Я счастливо вздохнула и поймала щенка, когда он спрыгнул с рук Тая на мой живот. — Знаю, что у нас все было странно, но теперь у меня ощущение, что все так, как должно быть; все кажется идеальным.

— Ты знаешь, что я всегда буду любить тебя больше всего на свете, — сказал он немного громко, и прежде, чем я успела задаться вопросом зачем он это сделал, в комнату вернулся Гейдж, и я все поняла.

— Ну, я в этом не уверен. — Он ухмыльнулся, не спеша подошел к кровати, наклонился и нежно поцеловал меня, после чего взял щенка. Было все еще странно, что Тайлер ничего не сказал, когда Гейдж поцеловал меня у него на глазах. — Ты уже назвала ее?

— Лил Бит, — сразу же ответил Тайлер.

Я закатила глаза.

— Скай.

— Скай? — с улыбкой спросил Гейдж, и я кивнула. — Хорошо, пусть будет Скай. Я собираюсь вывести ее погулять, а девочки ждут тебя внизу, дорогая. Предупреждаю тебя. Ты думала, что несколько недель — это невозможно; просто подожди, пока они не начнут планировать. Их не остановить, пока все не будет сделано.

— Как можно скорее, — прошептала я.

— Как можно скорее, — согласился он, одной рукой вытащил меня из кровати, а другой взял Скай под руку и повел нас вниз.

Гейдж не соврал: на кухне не было никакой готовой еды, и никто ничего не готовил — настолько все было серьезно. Тесса, Аманда и Никки столпились вокруг кухонного острова с блокнотом. У каждой в руках была ручка, и они что-то записывали, оживленно переговариваясь.

Эмили подняла глаза с места, где она сидела рядом с Амандой на острове, и пронзительно завопила:

— Щенок!

Остальные девушки подняли головы и стали требовать показать им кольцо. Гейдж подтолкнул меня к ним, взял Эмили за руку и повел ее со Скай на улицу. После того как все восхитились и рассмотрели мое кольцо, они положили передо мной лист бумаги и заговорили все разом. Я уловила только слова: как скоро, цвета и в амбаре.

— Подождите, простите, вы сказали «в амбаре»? Кто проводит свадьбу в амбаре?

У них был огромный амбар, и Аманда рассказывала мне о танцах и многочисленных вечеринках, которые они там устраивали. Конечно, я никогда не была внутри, но свадьба в нем? Хм… Что?

— Нет, дорогая. — Тесса рассмеялась, и я расслабилась. — Там будет прием.

О. Все еще странно.

Должно быть, я не очень хорошо скрывала свои мысли с утра пораньше, потому что Тесса и Аманда засмеялись еще сильнее.

— Поверь нам, Кэссиди, это будет не какая-то деревенская свадьба; ты удивишься, что мы можем сделать с этим амбаром. Недалеко от амбара есть идеальное место для свадьбы; я всегда так считала! — Тесса продолжила и начала рисовать деревья, образующие арку, и поле между ними и амбаром, объясняя, где будут стоять стулья и прочее для церемонии. — Сколько человек придет? — неожиданно спросила она, и мой рот открылся, а потом закрылся.

— Не знаю, — честно ответила я.

От Стейси я знала все о проблемах, связанных со слишком большим количеством приглашенных, но у меня почти никого не было. У меня были Брэдли, которые были семьей Гейджа; Джеки и Дана, с которыми я познакомилась, потому что они встречались с лучшими друзьями Гейджа… Единственными людьми, которых я могла пригласить исключительно со своей стороны, были Джесси и Изабелла — хотя даже они теперь технически были связаны с его семьей — и Лори со Стейси.

— Ну, сколько человек будет на свадьбе?

Я взглянула на Аманду, потом снова на Тессу.

— Я не знаю.

К счастью, вернулся Гейдж, и Тесса задала ему тот же вопрос.

— Ну… Тай, Итан и Адам.

Тесса оглянулась на меня и, наклонившись вперед, тихо спросила:

— У тебя есть три девушки, которых ты хотела бы видеть на свадьбе? Она наконец-то поняла мою внезапную неловкость.

— Аманда, Джеки и Дана, — я обернулась к Аманде. — Ты будешь моей подружкой невесты?

— О Боже, правда?! — вскрикнула она и бросилась мне на шею. — Спасибо, Кэсс! Ладно, что насчет цветовой гаммы?

— Зеленый, — ответила я в то же время, когда Гейдж сказал: — Золотой.

Я повернулась к нему с растерянным видом, а он указал на мои глаза. В животе у меня потеплело, и я быстро поцеловала его в губы.

— Зеленый — у парней, золотой — у девушек.

Гейдж широко улыбнулся и обхватил мои щеки, чтобы углубить наш следующий поцелуй.

— Мне нужно сделать кое-какую работу, дорогая, повеселись. Ма…

— Я знаю, знаю! — рассеянно сказала Тесса. — Как можно скорее!

Как только Гейдж выскользнул за дверь, подготовка к свадьбе пошла полным ходом.

Гейдж

Я вошел в свою старую комнату, где теперь жила Кэссиди, пока не переехала в дом вместе со мной, и мое сердце замерло, прежде чем бешено заколотиться. Кэссиди свернулась калачиком на одеяле, держа в одной руке телефон, а в другой блокнот со списком имен, рядом с которыми стояли галочки и цифры. Я посмотрел на пол, подобрал ручку, положил ее, телефон и блокнот на тумбочку и повернулся, чтобы снова посмотреть на нее. Ее рука все еще была вытянута, как и тогда, когда она держала телефон, а другая лежала вокруг спящей Скай. Решив не мешать им, я поцеловал Кэссиди в лоб и повернулся, чтобы уйти.

— Гейдж?

Ее голос был хриплым от сна, и, черт возьми, если звук не пронзил меня насквозь.

— Привет, извини. Не хотел тебя будить.

— Все в порядке. — Она похлопала по кровати, и я осторожно забрался на нее, чтобы не разбудить Скай. — Я не думала, что усну.

— Вы много успели сделать сегодня?

— О боже, ты не поверишь сколько. Ты не врал, у твоей мамы есть связи, за которые любой свадебный организатор убил бы.

— Честно говоря, я удивлен, что у вас вообще еще что-то осталось.

— На самом деле нет. Только платья, рубашки, галстуки… и все. Я решила, что это будет полуформальный дресс-код. Я не хочу, чтобы ты был в смокинге.

Слава Богу.

— По-моему, звучит неплохо.

— Можешь мне кое-что сказать? Почему ты хочешь жениться на мне так скоро?

Мое тело напряглось.

— Кэсс, я думал, мы уже…

— Нет, я помню, что ты сказал, но это потому, что мы не можем ничего поделать с тем, что твоя мама не разрешает нам жить вместе? Потому что, если дело в этом, Гейдж, я найду способ быть с тобой. Я просто не хочу, чтобы ты чувствовал, что должен жениться на мне, чтобы мы могли быть вместе таким образом.

— Боже, нет. Единственный человек, который может удержать меня от тебя на расстоянии, — это ты сама. Если ты не готова к этому, Кэссиди, все, что тебе нужно сделать, — это сказать слово; но, если готова… дорогая, я готов жениться на тебе. С моей стороны, я уже нашел в тебе все, что хотел, и знаю, что это никогда не изменится. Так зачем ждать? Я готов ко всему: жениться на тебе, жить в нашем доме, завести семью. Пока это все связано с тобой, я готов.

— Хорошо. — Она улыбнулась и притянула мою голову к себе, чтобы поцеловать. — Хотя с семьей, наверное, придется повременить. Я только свыклась с мыслью о том, что у меня когда-нибудь будут дети; это займет у меня некоторое время. О, но, чтобы ты знал, все, кроме Изабеллы и Джесси, думают, что это свадьба по залету.

Я откинул голову назад и рассмеялся.

— Мне все равно, что все думают, лишь бы в конце концов я был женат на тебе. — Я повернул ее тело лицом к себе и скривился, когда Скай издала восхитительное щенячье ворчание и потянулась. Она просто перекатилась на спину и уснула, я расслабился и захватил рот Кэссиди в поцелуе, позволив своему языку слегка провести по ее губам. — Вы уже решили, когда мы сможем сыграть свадьбу? — спросил я, когда ее руки начали расстегивать пуговицы на моей рубашке, а ее губы покрывали поцелуями мою грудь, каждый раз расстегивая одну из них.

— Через два месяца.

Черт. Я застонал.

— Два месяца?

— Мммм… — она расстегнула последнюю пуговицу и провела руками по моему животу и груди. Стояк упирался в джинсы, и я в сотый раз за сегодня пожалел, что мы не у себя дома. — Или девять дней. Это был один из вариантов.

— Девять? — Я приблизил ее лицо к своему. — Девять дней?

Ее щеки вспыхнули, она прикусила уголок губы и кивнула.

— Адам, Дана, Итан и Джеки приедут сюда через пять дней, чтобы помочь с последними приготовлениями и просто пообщаться, так как из-за меня последние две недели на учебе были для всех просто ужасными. — Я сжал ее бедро, и она продолжила. — Как сказала твоя мама, парни будут жить в нашем доме, а девушки — здесь. Тогда в следующую субботу я буду твоей.

Моей. Девять дней, и эта удивительная девушка будет моей.

Господи, я не мог дождаться.

Я провел руками по ее телу, под рубашкой, и мне понравился вздох, который она издала, когда мои руки пробежали по ее груди. Ее руки вернулись к моему животу и спустились вниз, чтобы расстегнуть ремень, затем пуговицу на джинсах, а ее рот вернулся к мучительным поцелуям на моей груди.

— Ты запер дверь? — Она обхватила мою длину руками, и я простонал что-то вроде утвердительного ответа. — Где все?

— Внизу, — грубо прошептал я и стянул с нее шорты и нижнее белье.

Кэсс опустила Скай на пол и села на меня, вжимаясь бедрами в мои.

— Дорогая, поверь мне, что это то, что я люблю в тебе, но ты громкая, и это не совсем оценят, если услышит нас. Просто позволь мне прикоснуться к тебе.

Она тяжело опустилась на меня, и из нее вырвался громкий стон. Я приподнялся и прижал наши рты друг к другу, проглотив остатки ее стона.

— Уверена, ты найдешь способ заставить меня замолчать, — сказала она мне в губы, бросая вызов.

Вызов принят.

Кэссиди

Если бы вы сказали мне десять дней назад, что я выхожу замуж сегодня, я бы рассмеялась, потому что невозможно спланировать такую сложную свадьбу за девять дней, верно? Неверно. Мама и сестры Гейджа были силой, с которой нужно было считаться — ну, за исключением маленькой Эмили. Но она помогала, играя со Скай, когда мы были слишком заняты, чтобы обращать внимание на щенка.

Вы не поверите какие связи были у Тессы с другими семьями с соседних ранчо и из города, и с их помощью мы превратили амбар в место приема, которому я завидовала. И это была моя свадьба. Мы решили, что церемония должна быть простой: в этом поле было так красиво, что мы поставили белые деревянные стулья перед естественной аркой из деревьев, и больше ничего. Все было просто, но, если бы мы добавили что-то еще, это бы лишило ранчо его красоты. В нескольких десятках футов от последнего ряда стульев мы установили палатку с вентиляторами, чтобы девушки могли находиться в ней, когда начнут прибывать гости, а парни пойдут стоять впереди, и я была так благодарна за это, потому что это было либо так, либо нужно было бы идти из амбара, до которого было добрых пять минут ходьбы.

Снаружи амбар выглядел так же, как и всегда: нелепо массивный, с выцветшей красной краской и прозрачными светильниками шарообразной формы, украшавшими двери и край крыши. Внутри, обстановку которого я не видела до тех пор, пока она не была уже украшена, белый, зеленый и золотой тюль с маленькими мерцающими лампочками поднимался дугами в центр амбара, делая его похожим на большой шатер. С одной стороны был танцпол, с другой — столы. Скатерти чередовались с зелеными и золотыми, а сверху стояли чаши с плавающими цветами и свечами. Мы заказали торт и торт жениха — Тесса посмотрела на меня так, будто я сошла с ума, когда я сказала, что не знаю, что такое торт жениха… упс, — и поставили на стол в углу, немного в стороне от места, где будет подаваться еда. А благодаря всем танцам и вечеринкам, которые они проводили здесь в прошлом, у них были массивные вентиляторы, благодаря которым в амбаре было очень комфортно, что меня больше всего беспокоило. В конце концов, был июнь, мы находились в Техасе и собирались танцевать в амбаре. Когда девушки посмеялись над моими опасениями, я решила, что они знают лучше меня, ведь они уже делали это раньше, и промолчала.

Я повернулась и посмотрела на Джеки, Дану и Аманду, которые застегивали друг на друге молнии; они выглядели невероятно. На них были летние платья без бретелек, обтягивающие грудь и талию и слегка расклешенные от колен. Они были золотистого цвета с вырезами в виде капель, под которыми виднелся черный низ, а в пару к ним были надеты черные ковбойские сапоги, чтобы сделать их более повседневными. Мне понравился этот образ, и я была рада, что им он тоже понравился.

— Ты готова, Кэссиди? Все должно начаться через двадцать минут! — пискнула Аманда и захлопала в ладоши.

Я чуть не споткнулась, пытаясь дотянуться до своего платья, а Джеки и Дана начали смеяться.

— Мне кажется, ты немного взволнована.

Джеки хмыкнула и отпустила мою руку, когда я устояла на ногах.

— Немного, — я с улыбкой вздохнула и сделала нормальный шаг в направлении своего платья.

С помощью девочек мы застегнули платье, надели коричневые ковбойские сапоги, а Аманда уложила мои волосы, чтобы они были идеальными. Парни были в полуформальной одежде, как и девушки, и я собиралась выбрать белое летнее платье, но тут Тесса настояла на своем. Она сказала, что у меня должно быть настоящее свадебное платье, без компромиссов. Я была так рада, что послушала ее.

Мое платье было без бретелек, с заниженной талией и шлейфом. Оно было нежно-белого цвета и идеально сидело на моей фигуре. Отлично подходило для ранчо, замечательно подходило мне, и я надеялась, что оно будет идеальным и для Гейджа. Я отказалась от фаты и завила волосы в крупные распущенные локоны, с которыми девочки долго играли, чтобы они не выглядели «уложенными». Поскольку мы были за городом, Аманда решила, что прическа должна выглядеть естественно, не будучи естественной, а поскольку я понятия не имела, что это значит, я позволила им делать то, что они хотели. С той стороны, где мои волосы разделились, была заплетена свободная французская коса, ближе к уху, и заколота под остальными волосами, чтобы держать эту сторону от лица. Это не было похоже на мои дикие волны, но Аманда была права: они выглядели естественно, почти развевались на ветру, но не были в беспорядке.

Я уставилась на свое отражение и не смогла удержаться от того, чтобы не пробормотать:

— О, вау.

— Ты прекрасно выглядишь, Кэсс! — воскликнула Джеки и, подойдя ко мне, зачесала волосы на плечо, а затем отступила назад.

Благодаря Дане мой макияж был безупречен, и я мысленно пометила, что украду тени для век, которые она использовала для меня. Они были мягкого золотистого оттенка и делали мои глаза еще ярче. Аманда протянула мне едва заметный блеск для губ, и, нанеся его, я повернулась лицом к своим подругам и почти сестре.

— Я готова, — вздохнула я, не в силах сдержать огромную улыбку, которая расплылась по моему лицу.

Аманда схватила мои часы со стола, который мы туда принесли, и взволнованно сказала:

— Восемь минут!

В этот момент в палатку вошли Тесса, Джон, Стефани и Джим. Женщины вздохнули, а мужчины широко улыбнулись. Мы крепко обняли друг друга, поцеловали в щеки, и после нескольких слов они ушли. Не успела я схватить часы, чтобы посмотреть, сколько еще осталось, как в палатку вошли Адам и Итан, негромко насвистывая.

— Вы только посмотрите на себя, дамы, — с ухмылкой сказал Адам, крепко поцеловав Дану, а затем поцеловал меня и Джеки в лоб. Итан поцеловал меня в щеку проходя мимо, и прижал Джеки к себе.

Я оглянулась в поисках Аманды и увидела ее в другом конце палатки с Джесси. Она взволнованно поцеловала его, а потом оттолкнула, сказав, что ему нужно сесть только для того, чтобы вернуть его к себе и снова поцеловать.

— Ух ты, милая, — раздался низкий голос у меня за спиной, и я повернулась лицом к Тайлеру. — Ты выглядишь прекрасно.

— Тай, посмотри на себя! Я крепко обняла его, не обращая внимания на то, что девушки говорили мне быть осторожнее с платьем и прической.

Парни действительно выглядели красавцами: все трое были одеты в черные брюки, темно-зеленые пиджаки с закатанными до предплечий рукавами и галстуки в зеленую полоску.

— Ты готова к этому?

— Да! Как Гейдж?

Мне не разрешали видеться с Гейджем целых два дня, и это была пытка. Я не понимала, почему мы проводим репетицию за два дня до свадьбы, но потом девушки и парни объявили, что до свадьбы мы больше не увидимся, и на наших лицах отразился ужас. Мне было очень весело просто быть с девочками, но я была готова снова увидеть его. Конечно, мы расставались и на более долгое время, даже недавно, когда я уехала на две недели, но он был в пяти минутах езды от главного дома, и мы были вынуждены держаться подальше друг от друга. Как я уже сказала, пытка.

— Готов увидеть тебя, это абсолютно точно. Знаешь, сколько раз он пытался улизнуть ночью? — спросил Адам, и Итан с Тайлером захихикали. — Когда мы, наконец, легли спать, нам пришлось дежурить последние две ночи, чтобы помешать ему попытаться увидеться с тобой.

— Ну, может, вам не стоило его останавливать, — поддразнила я.

— Так будет лучше, Кэссиди, — сказала Дана и протянула мне букет лилий, которые назывались «Звездочет», белых с розовыми вкраплениями.

Я поворчала на Дану, а Тайлер проверил свое запястье.

— Пора.

Мое сердце остановилось.

Гейдж

Я улыбнулся папе, маме, Никки и Эмили, а затем с тревогой посмотрел в сторону палатки. Что можно делать так долго? Тай зашел туда минут десять назад.

— Ты готов, сынок? — спросил пастор Рик и толкнул меня в бок.

— Очень даже готов, — вздохнул я, не сводя глаз с палатки.

Теперь, если моя девушка выйдет сюда, я смогу жениться на ней, и все наконец-то будет хорошо.

Заиграла музыка, и, хотя я задавался вопросом, как мама догадалась поставить музыку так, чтобы я ничего не заметил, я не стал долго думать об этом. Адам и Дана, а затем Итан и Джеки прошли из палатки в сторону входа, где стоял я. Аманда подошла следующей, и когда она встала рядом с Джеки, музыка изменилась, и я затаил дыхание. Я ждал этого два года, и наконец-то это произошло. Сначала я увидел Тая, а потом они повернулись и начали идти ко мне, и все остальное померкло, когда я увидел ее.

Я никогда не видел никого настолько красивого, как Кэссиди, и никогда не видел Кэссиди такой красивой, какой она была сейчас. Все в ней было идеально, и она была моей. Ее губы растянулись в широкой ухмылке, и я почувствовал, что мои губы растянулись в точно такой же. Наконец они дошли до входа, и Тайлер вложил ее руку в мою, а затем встал позади меня. Мои глаза встретились с ее, цвета золотистого виски, и все, о чем я мог думать, — это о том, что это наконец-то случилось и как будет складываться наша жизнь с этого момента. Мне как-то удалось повторить за пастором во всех нужных местах и сказать:

— Да.

Я надел кольцо с бриллиантом Кэссиди на ее палец, а она надела черное вольфрамовое кольцо на мой. Когда пришло время, я обхватил ее щеки и поцеловал так, словно это был последний поцелуй в нашей жизни. Она обвила руками мою шею, и я подумал:

К черту все.

Заведя одну руку ей за спину, я наклонил ее и прижал еще ближе к себе, продолжая целовать.

Мы неохотно разорвали поцелуй, но продолжали смотреть друг на друга, когда моя семья и наши друзья окружили нас и стали выкрикивать свои поздравления. Когда представилась возможность, я крепче прижал ее к себе и повел нас к шатру, расположенному позади всех стульев. Как только мы зашли туда, ее руки оказались в моих волосах, и она прижала мой рот к своему.

— Я скучала по тебе и люблю тебя, — поспешно сказала она, прежде чем снова поцеловать меня.

Я улыбнулся ей в губы.

— Я тоже тебя люблю, Кэссиди Карсон.

Ее губы замерли, и она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами с яркой улыбкой.

— Мне это нравится.

— Ты любишь это, — поправил я ее и приник к ее губам. — И, дорогая, это платье? Боже правый, я собираюсь повеселиться, снимая его с тебя.

Кэссиди

— ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, ДОРОГАЯ. Хриплый голос Гейджа вызвал покалывания в нижней части моего живота, когда он пронес меня через порог нашего дома. Я не была здесь с тех пор, как мы перевезли всю мебель, и успела соскучиться по этому месту. Я знала, что Тесса собрала ребят и поручила им перенести все мои вещи туда в тот же день, а также перевезти все их вещи в главный дом. Она также сказала, что подготовила все так, чтобы у нас не было причин уезжать в течение следующей недели, если только мы сами этого не захотим.

А я бы не хотела.

Прием прошел на ура, но я с нетерпением ждала, когда он закончится. Я хотела побыть наедине с Гейджем, наедине с мужем. Он выглядел так потрясающе, что я не могла перестать прикасаться к нему всю ночь. На нем были черные брюки, темно-зеленая рубашка, закатанная так же, как и у остальных парней, но без галстука, верхняя пуговица расстегнута, и черный костюмный жилет. Черный и зеленый цвета, как я и надеялась, удивительным образом сочетались с его волосами и глазами, и можно было с уверенностью сказать, что мой новоиспеченный муж выглядит достаточно хорошо, чтобы его захотелось съесть.

Мы часами танцевали с нашими друзьями и его семьей. Гейдж наложил вето на танец между отцом и дочерью, но Тайлер и Гейдж пришли к соглашению, что Тай станцует со мной пару медленных танцев. Кроме этих двух танцев с Таем и танца с Джоном и Джимом, Гейдж не отпускал меня от себя дальше, чем на несколько дюймов. И это меня более чем устраивало.

Я не могла поверить, что всего три месяца назад мы были на свадьбе Стейси и все, что касалось наших чувств друг к другу и манипуляций Тайлера, наконец-то вышло наружу. Если подумать, наши отношения развивались быстро, безумно быстро, но Гейдж был прав… Мы и так провели слишком много времени друг без друга, и не было смысла ждать; он был всем, что я когда-либо хотела. И теперь он был моим.

Посмотрев в его зеленые глаза, я мягко улыбнулась ему и провела кончиками пальцев по его челюсти, прежде чем поцеловать полные губы.

— Отведи меня в постель, Гейдж.

Не говоря больше ни слова, он провел нас через весь дом в главную спальню и поставил меня на ноги перед кроватью. Я начала расстегивать пуговицы на его жилете, но он вернул мои руки на бока, а затем убрал волосы с моей шеи, наклонившись, чтобы осыпать ее жаркими поцелуями. Он провел дорожку по моему плечу, затем по спине, дважды нежно поцеловал мою татуировку, прежде чем взяться за верхнюю часть молнии и медленно сдвинуть ее вниз.

— Ты выглядела так прекрасно сегодня, Кэссиди.

У меня перехватило дыхание, когда молния дошла до конца, и, придерживая платье одной рукой, другой он провел по моей спине, внутри ткани и вокруг моего тела, нежно поглаживая мой живот. Отпустив ткань, он позволил платью упасть лужей у моих ног и развернул мое тело, продолжая держать меня обеими руками. Его зеленые глаза были такими темными, что я уже не могла разглядеть в них золотые искорки, когда он мягко толкнул меня на кровать и отодвинул платье в сторону.

Сделав шаг от кровати, он расстегнул пуговицы сначала на жилете, потом на рубашке. Когда все было готово, он снял их одновременно и бросил на стул в углу комнаты. Мой взгляд пробежался по его загорелому телу и задержался на бедрах; мои пальцы дернулись от желания, но он стоял слишком далеко. Он наклонился вперед, нежно поцеловал меня в щеку и подошел ко всем окнам, одновременно закрывая жалюзи и шторы, а другой рукой взялся за пуговицу на брюках. Расстегнув брюки, но не снимая их, он переполз на кровать и залез на меня, расстегивая и снимая с меня бюстгальтер без бретелек, а затем опустил меня на кровать.

Низко наклонив голову, он прильнул к одной груди, безжалостно дразня сосок, а затем переместился к другой и сделал то же самое. Когда он был удовлетворен тем, как сильно меня возбудил, он долго и крепко целовал меня, стягивая с меня кружевное белое белье в виде шортиков и опускаясь на колени между моих бедер.

— Прекрасно, — пробормотал он и поднял мои руки над головой, прижав их к подушке.

Наклонившись, он поцеловал мою татуировку Большой Медведицы, а я смогла украдкой поцеловать его в живот, прежде чем он опустился обратно и, ухмыльнувшись, опустился еще ниже. Сколько бы раз я ни проделывала все это с Гейджем, каждый раз ощущения были лучше прежних, как будто я годами отказывалась от его прикосновений. Когда он провел языком по моему телу, я издала хриплый стон, и по телу пробежала дрожь. Одна рука легла на мой живот, а другая стала помогать его рту, и мне показалось, что я умру прямо на кровати. Мое тело напряглось, но я сдерживалась, сколько могла, прежде чем жар в животе взорвался, сделав его еще более интенсивным, а конечности онемели, и я отдалась тому, что, как я знала, станет первым из многих оргазмов этой ночи.

Не теряя времени, я вернула его лицо к своему и свободной рукой, с помощью пальцев ног, спустила его брюки и темные трусы-боксеры. Наконец он снял их и расположился между моих ног, целуя грудь, горло и поднимаясь к губам. Обхватив его член, я обхватила ногами его спину и направила его к себе, задыхаясь от удовольствия, когда он вошел в меня.

— Кэссиди, — простонал он и прижался губами к впадинке на моей шее, медленно начав двигаться.

Наши тела, как всегда, двигались идеально синхронно, и я в очередной раз поблагодарила себя за то, что никогда не делала этого ни с кем, кроме Гейджа. Он был единственным для меня с самого первого дня; никогда не было никого, кто заставил бы меня почувствовать то, что я чувствовала с Гейджем. Моя связь с Тайлером и моя связь с Коннором никогда не сравнятся с тем, что было сейчас. Она была дикой и страстной, чистой и безусловной, нежной и полной понимания, которого я никогда не ожидала.

Гейдж приподнялся на локте и обхватил мою щеку одной рукой, ускоряя темп движения. Мои ноги покинули его спину, только чтобы сжать его бедра, а мои пятки уперлись в кровать. Мои руки побуждали его двигаться быстрее, и я почувствовала, как знакомый жар усиливается, когда мое тело снова начинает сжиматься вокруг него. Его дыхание становилось все тяжелее и быстрее, и я умоляла его не останавливаться. Рука, лежащая на кровати, сжала простыню, его лоб прижался к моему, а мышцы челюсти напряглись, когда он попытался сдержаться еще немного. Моя голова откинулась назад, рот открылся, но из него не вырвалось ни звука, пока я переживала кульминацию в течении долгих, невероятных секунд, прежде чем рухнуть вниз за мгновение до того, как это сделал он.

Мы лежали, прижавшись друг к другу, все еще соединенные, и ждали, когда наше дыхание выровняется. Его губы были прижаты к моей макушке, а мои — к его груди; единственными словами, которые мы могли произнести, были:

Я люблю тебя.

Глава 19

Гейдж

МЫ ТОЛЬКО ЧТО ЗАКОНЧИЛИ перегонять последний скот в другую часть ранчо, и, Боже, этот день не мог длиться дольше. Кэсс чувствовала себя неважно, когда я уходил от нее в то утро, и я терпеть не мог оставлять ее одну, когда она болела, но переезд не мог ждать. Надвигался сильный шторм, который, как предполагалось, продолжался всю неделю, и перегонять скот во время шторма слишком сложно — это стало ясно, когда шторм разразился в середине дня. Была почти середина октября, и уже становилось прохладнее, но холодный фронт, пришедший с этой бурей, был ужасен, и, клянусь Богом, скот просто решил полежать своими счастливыми задницами на земле. Не то чтобы мы не ожидали, что они не подготовятся к шторму, но именно из-за этого шторма им в первую очередь нужно было переезжать; в той части ранчо, где они находились, протекало слишком много ручьев, а то место, куда они направлялись, было возвышенным. Поэтому, когда они все разбились на группы, я застонал и попытался подготовиться к долгому дню.

В итоге на то, чтобы собрать их всех, ушло еще три часа, и к тому моменту я уже начал огрызаться на некоторых работников ранчо, которых знал практически всю свою жизнь. Я извинился, насколько позволил мой взбешенный вид, когда мы завели всех лошадей обратно в конюшню, запрыгнули в мой грузовик и поехали домой. Моя больная жена, за которой требовался уход, ждала меня дома несколько часов назад. Подъезжая, я с сожалением подумал, что не увидел Кэссиди, стоящую там со Скай — я действительно не особо ожидал увидеть ее там сегодня, но это показывало, насколько плохо она себя чувствует.

После нашего «медового месяца», который на самом деле был просто потрясающей неделей в нашем доме, где мы могли беспрепятственно проводить время с обнаженной Кэссиди, она начала вести нашу жизнь по-своему, и, черт возьми, мне это нравилось. Каждое утро, укладывая меня в постель, она обнимала меня; просила вернуться после того, как я покормлю всех остальных животных, и готовила мне завтрак; чаще всего завтрак приводил к тому, что нам приходилось снова убираться на кухне. Потом они со Скай провожали меня и стояли на крыльце, пока я не уходил. Иногда, если я не был занят, я заходил пообедать, но каждый вечер они со Скай ждали меня на крыльце, когда я подъезжал. Каждый раз, когда видел, как она с широкой улыбкой на лице ждет меня в доме, который я построил, это приводило меня в восторг. Я был счастливчиком и каждый чертов день благодарил Бога за то, что он подарил мне ее.

Скай вскочила с того места, где она лежала у ступенек на веранде, и я, едва успев почесать ее за ушами, помчалась в дом. Запах еды застал меня врасплох, и я медленно вернулся на кухню. Кэсс должна была быть в постели. Завернув за угол, я почувствовал облегчение, но в то же время встревожился, увидев, что мама стоит там и варит суп.

— Как она?

Она подняла глаза и улыбнулась.

— Спит. Но с ней все будет в порядке. Обычный грипп.

Я кивнул.

— Спасибо, что пришла проведать ее, мама.

— Конечно, конечно. Ужин в духовке, будет готов через несколько минут. И мне нужно только положить остатки в кастрюлю для супа. Почему бы тебе не пойти принять душ? Я уйду минут через десять или около того.

— Хорошо, еще раз спасибо. — Я поцеловал ее в щеку и прокрался по коридору. Скай последовала за мной внутрь и теперь растянулась рядом с Кэссиди, положив голову ей на живот. Кэсс была в полной отключке; ее лицо было призрачно-бледным, и на нем блестели капельки пота. Поцеловав ее в теплый лоб, я повернулся и направился в ванную, чтобы быстро принять душ.

Кэссиди

Я резко проснулась, и прошло всего несколько секунд, прежде чем поняла почему. У меня скрутило живот, и я помчалась в ванную, едва успев добежать до туалета вовремя. Я застонала и соскользнула на прохладный пол нашей ванной. Мне было так хорошо прямо здесь, что я собиралась остаться на полу навсегда. Я свернулась калачиком на боку, прижалась щекой к кафельному полу и понадеялась, что остаток ночи мой желудок не будет бушевать.

Некоторое время назад Гейдж разбудил меня и накормил чашкой супа. После того, как все это продолжалось около часа, он позволил мне снова заснуть, но, очевидно, я все еще не была готова к еде. Мой желудок скрутило при мысли об ужине, и я сделала несколько успокаивающих вдохов через рот, пока беспокойство не прошло.

Я не знала, как долго я так пролежала, но все еще не спала, когда почувствовала что-то на своей ноге. Решив, что это мое воображение, и не желая убирать руки со своего чувствительного живота, я пошевелила ногой и снова свернулась калачиком. Не прошло и минуты, как я снова почувствовала это и села, чтобы посмотреть, жалея, что не включила свет во время своего возвращения сюда. Мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы разглядеть, что это за большая шишка у меня на ноге, и только когда ее хвост изогнулся над туловищем, все стало ясно.

— Гейдж!

Гейдж

Я резко выпрямился и вскочил с кровати, прежде чем понял, что Кэссиди нет в постели и она выкрикивает мое имя. Я уже был в коридоре, направляясь в гостиную, когда из ванной донесся короткий, полный боли крик. Я развернулся и ворвался в дверь, как только достиг ее. Она была в ванной, и мне потребовалась секунда, чтобы заметить, что она полностью одета и что нет воды. Я сделал два больших шага к ней, и она протянула ко мне руки.

— Нет, не двигайся!

Я замер.

— Это… оно прямо там. — Ее рука неудержимо дрожала, когда она указала вниз.

Я посмотрел на пол, но увидел только его. Отступив на шаг, я включил свет, и мне пришлось несколько раз моргнуть, прежде чем разглядеть темную плитку, а там, менее чем в двух футах от ванны, был скорпион. Я рассмеялся и посмотрел на перепуганную Кэссиди.

— Подожди, дорогая, я его достану. — Я бросился к шкафу, схватил первую попавшуюся туфлю и вернулся, чтобы выбить все дерьмо из этой уродливой штуки. — Ты ведь не первый раз видишь такое, не так ли?

Она не ответила, и я решил, что, вероятно, так оно и есть, и почувствовал себя полным идиотом из-за того, что рассмеялся. Я вырос в сельской местности, где скорпионы были обычным делом; она выросла в районе загородных клубов в богатом городе в Калифорнии. Я уверен, ей никогда не приходилось беспокоиться о таких вещах.

Когда я промыл и выбросил скорпиона, а туфлю вытер, я поднял глаза и заметил, что она все еще сильно дрожит; ее щеки были мокрыми, глаза большими, а губы белыми как мел и дрожали. Она не выглядела так, как раньше, после болезни; она выглядела чертовски напуганной. Боже, я был таким придурком. Я понизил голос и заговорил успокаивающим тоном.

— Кэсс, все в порядке, его нет. Пойдем, я уложу тебя в постель.

Когда я подошел к краю ванны, она начала быстро трясти головой взад-вперед, все еще смотря на то место, где только что был скорпион.

— Кэссиди, все в порядке. Тебе нужно успокоиться, иначе ты доведешь себя до шока. Дыши, детка. — Когда она не пошевелилась, я громко выдохнул и взял ее за руки; я начал поднимать ее, и ее руки соскользнули с икр, я увидел струйку крови, вытекающую из маленького красного кружочка. — Что за черт? Черт, Касс, тебя что, ужалили?!

Она слегка кивнула, и тихий всхлип, за которым последовал глубокий вдох, вернул ее к действительности.

— Гейдж! Оно было на мне! Я понятия не имела — я просто лежала, а потом что-то почувствовала. Я попыталась снять это, но оно все еще было на мне! — Еще один глубокий вдох. — Я посмотрела вниз и сначала не поняла, что это было, а потом его хвост, боже мой, его хвост сделал эту штуку, где это, где это, ты знаешь… — Она попыталась показать мне руками.

Это было так чертовски мило, но она была в шоке, и ее только что ужалили. Я по опыту знал, что это чертовски больно, и та часть ее тела, которая пострадала, тоже была не маленькая, поэтому я держал рот на замке, пока нес ее к раковине, и включал воду, ожидая, пока она нагреется.

— И-и-и, я просто испугалась! Я попыталась сесть и отползти в сторону, но она ужалила меня, прежде чем я успела его отбросить. Я никогда раньше таких не видела! Как он оказался здесь? Они ведь не должны быть в Техасе, не так ли?! — Она сделала еще один судорожный вдох, и, прежде чем смогла продолжить, ее грудь начала быстро подниматься и опускаться.

— Дыши, Кэсс, глубоко вдохни и задержи дыхание, затем выдохни. Дорогая, тебе нужно успокоиться, а то у тебя будет учащенное дыхание. Давай, Кэсс, сделай глубокий вдох. — Я схватил ее за плечи и пытался заставить ее дышать вместе со мной в течение следующих нескольких минут, пока она не задышала нормально и ее голова не упала мне на грудь. — Умница. Ладно, давай смоем это, я принесу тебе лед, и мы вернемся в постель, неплохо, а?

Она всхлипнула в знак согласия и схватилась за живот.

Боже, я и забыл, что она была больна. Видимо, сегодня был не ее день.

После того, как мы промыли место, куда она была ужалена, я уложил ее в постель и положил ее ногу на пару подушек, прежде чем положить лед, завернутый в полотенце. Я прижал полотенце к ее икре и растирал ей спинку, пока она крепко не заснула, затем свернулся калачиком вокруг ее крошечного тельца, и не успела моя голова коснуться подушки, как я отключился.

НИ в коем случае, вставать ещё было рано. Я готов поспорить, что только что заснул. Я открыл глаза и понял, что будильник не звонит, а на улице еще даже не рассвело, стояла кромешная тьма. Я услышал, как Кэссиди стошнило в ванной, и понял, что, должно быть, именно это меня и разбудило. Слегка повернувшись, я взглянул на часы и увидел, что мы вернулись в постель всего час назад. Мне хотелось, чтобы я мог что-нибудь сделать для нее. Я чувствовал себя таким беспомощным и ненавидел это. Я только успел спустить ноги с кровати, когда из ванной донесся громкий шлепок, и во второй раз за сегодняшний вечер я бросился туда, на этот раз, чтобы обнаружить свою жену распростертой на полу, с закатившимися к затылку глазами и едва дышащей. Как только закончил осматривать ее, я подошел к прикроватной тумбочке, схватил телефон, набрал номер и побежал обратно к ней, забираясь на колени Кэсс.

— 911, что у вас случилось?

— М-моя жена упала в обморок, она… не знаю, она едва дышит и не приходит в себя. — Рука, которая не держала телефон, шарила повсюду: по ее векам, рту, шее, груди, запястью. Куда угодно, чтобы получить ответ или почувствовать ее дыхание или пульс. — Кэсс, детка, проснись, умоляю, проснись!

Рассказав женщине на другом конце провода, где мы находимся, она спросила:

— Сэр, не могли бы вы рассказать мне, что произошло до того, как вы обнаружили свою жену в таком состоянии? Она была пьяна или…

Я даже не дал ей закончить.

— Нет, нет, она весь день болела гриппом, а час назад ее ужалил скорпион. Я вымыл ее и все остальное, и мы вернулись в постель. Я проснулся, а ее рвало, потом я услышал, как она ударилась об пол. — Меня трясло всем телом, но я продолжал умолять Кэссиди проснуться. Тот факт, что ее пульс был довольно слабым, что мне приходилось напрягаться, чтобы почувствовать его, напугал меня больше, чем что-либо в моей жизни.

— Вы сказали, ее ужалил скорпион?

— Да, около часа назад. Но все в моей семье, включая меня, были ужалены хотя бы раз в жизни. Я промыл рану, приложил к ней лед и убрал скорпиона.

— Вашу жену когда-нибудь раньше кусали, сэр?

— Кэссиди, пожалуйста, проснись! Что? Эм… Нет, нет, до сегодняшнего вечера она никогда их не видела.

— Как выглядит место, куда ее ужалили?

— Что? Слушайте, кто-нибудь вообще едет? Мне нужна скорая, она все еще не приходит в себя!

— Сэр, я отправила их, как только вы дали мне адрес. А теперь нужно, чтобы вы рассказали мне, как выглядит место, куда ее ужалили.

Я еще раз дотронулся до лица и шеи Кэссиди, прежде чем опустить взгляд на ее икру.

— Вот черт, — выдохнул я. — Она… она большая.

Какого черта?

— Красная?

— Да.

— Хорошо, сэр, возможно, у нее аллергическая реакция на укус.

— Что мне делать?

— Извините, сэр, но сейчас мы бессильны, остаётся ждать «скорую».

— Она едва дышит! Это не обычная аллергическая реакция. Я не собираюсь просто сидеть и ждать, пока кто-нибудь придет! — Я вскочил и побежал в спальню, хватая первую попавшуюся одежду. — Вы хоть представляйте, сколько времени, блядь, требуется «скорой», чтобы добраться сюда?! Если скажете медикам, что они видят черный внедорожник, который пытается привлечь их внимание, значит, я увидел их по дороге к ним. — Я повесил трубку и бросился обратно в ванную. Кэссиди обычно спала в одной моей рубашке, но, слава богу, она была больна, и на ней были маленькие пижамные шорты и толстовка с капюшоном. Больна она или нет, я не хотел, чтобы кто-нибудь еще видел ее, но я не собирался больше тратить время на то, чтобы одевать ее.

Подхватив ее на руки, я как можно увереннее и быстрее направился к ее «Тахо», опустил пассажирское сиденье до упора и уложил ее на него. Пристегнув ее ремнем безопасности, я обежал машину со стороны водителя и рванул с места, одновременно набирая номер родителей. Когда мы подъехали, папа ждал меня на улице; мама была в ночной рубашке и прикрывала рот руками. К счастью, папа сказал, что мы позвоним ей, и она побежала обратно в дом, чтобы подготовиться на случай, если она нам понадобится. Он запрыгнул на водительское сиденье, а я на заднее, чтобы присмотреть за Кэссиди, пока мы ехали.

Примерно через десять минут после того, как мы покинули территорию отеля, она застонала и открыла глаза. Мое сердце бешено заколотилось, когда я легонько провел руками по ее шее; пульс все еще был слабым, даже слишком.

— Кэссиди, детка, ты меня слышишь?

Она кивнула, и было похоже, что ей все еще трудно дышать.

— Слава Богу, — прошептал я и на мгновение прижался лбом к ее лбу, прежде чем сесть и заглянуть в ее медовые глаза. Они задержались на моих глазах всего на две секунды, прежде чем снова отключиться. — Нет, Кэсс, нет. Проснись! — Я начал ощупывать ее, затеи прошёлся по ее груди, и понял, что это было неправильно.

Даже по сравнению с ее поверхностным дыханием в ванной, это казалось неправильным. Я снова положил руку ей на грудь и присел на сиденье, так, чтобы моя рука была на уровне глаз. Она не дышала.

— Кэссиди, Кэссиди, детка, мне нужно, чтобы ты очнулась. Ты слышишь меня? Проснись, дорогая, пожалуйста, Боже, проснись. — Я позволяю одной руке коснуться ее запястья, а другой — горла. — Черт возьми, детка, пожалуйста. — Мои руки так сильно дрожали, что мне пришлось сделать глубокий вдох, чтобы успокоить их и проверить пульс. — Ну же, милая… Открой глаза еще раз. — Я молчал, сосредоточившись, и чуть не вскрикнул от облегчения, когда почувствовал слабое биение на ее шее. — Продолжай дышать, Кэссиди, умоляю… — Мои слова оборвались всхлипом, и я уткнулся лбом в спинку сиденья. — Боже, Касс, не оставляй меня, очнись.

— Гейдж, — хрипло сказал папа, и я поднял глаза, полные слез, и увидел сирены скорой. Он нажал на тормоза, включил аварийные огни и начал светить им своими яркими фарами.

Они как раз начали обгонять нас, когда резко затормозили. Слава Богу, у них есть диспетчер. Я уже выскочил из машины и перебежал на другую сторону, когда из задней части машины выскочил врач скорой помощи, а другой — со стороны пассажирского сиденья. Я не стал дожидаться, пока они спросят, а просто начал рассказывать все, что, по моему мнению, произошло за последние два часа, пока я открывал пассажирское сиденье «Тахо» и отстегивал Кэссиди. Они положили ее на носилки, и я снова не стал дожидаться, пока они попросят, я забрался в машину скорой помощи вместе с ними. Ни за что на свете они не повезут мою девочку без меня.

Я держал ее за руку и молча умолял ее дышать. Когда мы оказались там, врачи «Скорой помощи» поставили ей капельницу, вкололи что-то еще, а когда начали что-то говорить, я услышал только анафилактический шок. Мое сердце остановилось, у меня не было другого выхода. Не может быть, ее никогда раньше не жалили; такого не могло случиться из-за одного укуса, верно? Я крепче сжал ее руку и молил Бога не забирать ее у меня после того, как только что подарил мне ее. Двадцать минут спустя, когда мы уже подъезжали к отделению неотложной помощи, Кэссиди приоткрыла глаза, сделав самый глубокий вдох, который она делала неизвестно сколько времени, и на долю секунды задержала на мне взгляд, прежде чем санитары вынесли носилки из машины скорой помощи.

Я выскочил вместе с ними и держал ее за руку, пока они вкатывали ее внутрь. Мы как раз подошли к двойным дверям зала ожидания, когда передо мной встал крупный мужчина-медбрат, не давая пройти дальше.

— Нет, я должен пойти с ней!

— Вы можете подождать здесь; если вы член семьи, к вам придет врач и поговорит с вами.

— Она моя жена, я должен быть там, с ней! — Я попытался обойти его, но, когда он приложил руку к моей груди, я просто отбросил ее в сторону и продолжил идти вперед. Она только что снова открыла глаза. Мне нужно было быть рядом с ней.

— Сэр, я вынужден попросить вас сесть и успокоиться, иначе я прикажу вас вывести отсюда.

— Если бы это был ваш мир, вы бы позволили какой-то медсестре с комплексом…

— Гейдж. — Я обернулся и увидел за спиной отца. Когда я открыл рот, чтобы сказать ему, как нелепо ведет себя этот парень, он заговорил снова. — Сынок, сядь. Они поговорят с нами, когда смогут. А пока, ты никак не поможешь Кэссиди, если тебя выпрут из больницы.

Он не стал дожидаться моего ответа, положил руку мне на плечо и повел к креслам.

Кроме заполнения документов для Кэсс, я не двигался и не произносил ни слова. Я просто стоял и смотрел на двери, желая, чтобы они открылись, а за ними появился врач Кэссиди.

Кэссиди

Я ПРОСНУЛАСЬ и быстро заморгала от яркого света. Что случилось? Я прикрыла глаза от света, и что-то потянуло меня за руку с внутренней стороны. Я посмотрела вниз и увидела, что из нее выходит капельница, и опустила голову на подушку. Что я делала в больнице?! Посмотрев в другую сторону, я увидела спящего Гейджа на стуле, одной рукой слегка придерживая меня, а другой обхватив свою широкую грудь.

— Гейдж, — мой голос прозвучал едва громче шепота, но он тут же открыл глаза. — Что происходит? — спросила я.

— О, слава Богу. — Он встал и наклонился над кроватью, чтобы обхватить ладонями мои щеки, а его руки неуклюже прошлись по моему горлу и груди, прежде чем оторваться и схватить меня за запястья. — Как ты?

— Что ты делаешь и почему я в больнице?

— Кэссиди, — выдохнул он, и это имя прозвучало в его устах так радостно, что у него чуть не вырвался смешок. — Дорогая, ты должна перестать так пугать меня. В этом году у нас было достаточно поездок в отделение неотложной помощи, ладно?

Я кивнула; я совсем забыла о пневмонии.

— Но почему я здесь?

— У тебя была сильная аллергическая реакция на укус скорпиона. Я был до смерти напуган. Ты потеряла сознание в ванной, твои глаза закатились, и ты едва дышала. Ты пришла в себя всего на секунду, прежде чем мы встретились с машиной скорой помощи, и потом еще раз, когда приехали сюда, но в остальном ты не приходила в себя, и твое сердцебиение было таким медленным… — Он замолчал и заставил себя сглотнуть. — Кэсс, это было, словно в страшном сне. Твоя грудь даже не двигалась.

Я тихо ахнула, наблюдая, как кошмар снова отражается на его лице.

— Когда мы были в машине скорой помощи, они все время говорили «анафилактический шок», и часть меня знала, что этого не может быть, потому что ты никогда раньше не видела скорпионов, но, учитывая, как ты вела себя в последние двадцать или тридцать минут, детка, я думал, что потеряю тебя, если они в ближайшее время ничего не предпримут.

Крупные слезы катились из глаз Гейджа, и я позволила своим пальцам смахнуть их с одной щеки, прежде чем обхватить его за шею.

— У тебя не было анафилактического шока, просто была очень сильная аллергическая реакция. Твой врач сказал, что из-за того, что ты и без того была слаба и у тебя была ослабленная иммунная система после гриппа, это только усугубило твою аллергическую реакцию, и твой организм отключился, чтобы защитить себя от этой реакции.

— Я ничего не помню после того, как ты уложил меня обратно в постель после того, как меня ужалили.

Гейдж кивнул и уткнулся лбом в изгиб моей шеи, глубоко вдыхая.

— Ты не просыпалась достаточно долго, чтобы что-то сказать; я так и думал, если честно.

— Как давно это случилось?

Он несколько секунд смотрел на часы, прежде чем снова уткнуться лицом мне в шею.

— Почти семнадцать часов назад.

О мой Бог. Я попыталась сглотнуть, но в горле пересохло, и только я собралась сказать, что мне нужно воды, как почувствовала, как Гейдж вздрогнул всем телом.

— Эй, все хорошо, я в порядке.

— Это не так, Кэссиди. Это не так. Я… я никогда в жизни не был так напуган. — Тихо признался он. — Твоя грудь не двигалась, ты не представляешь, каково это было. И половину времени мне казалось, что я заставляю себя поверить, что чувствую биение сердца. — Пока он говорил, одна из его рук снова поднялась к моему горлу, затем опустилась на грудь и остановилась на запястье. Все это было мягко, как перышко, и очень привычно, и теперь обрело смысл. — Я думал, что ты и раньше бросала меня… Но не так, никогда. Я думал, что ты… — Он прерывисто выдохнул и больше ничего не сказал.

— Я же сказала, что больше никогда тебя не покину. — Я попыталась рассмеяться, но это прозвучало неправильно. Я не могла представить, через что ему пришлось пройти, но знала, что это убьет меня, если я увижу его в таком же положении. — Прости, — прошептала я.

— Прости? Кэсс, я чуть не потерял тебя! Какого черта ты извиняешься? Ты не имеешь к этому никакого отношения, а я… я просто посмеялся над этим, черт возьми. Я понятия не имел; ни у кого из нас никогда не было реакции на укус. Боже, Кэсс, я не знал. Это все моя вина.

— Гейдж, — я попыталась отвести его голову на себя, чтобы посмотреть на него, но он продолжал говорить тихо, словно сам с собой.

— Я никогда не забочусь о тебе. Из-за пневмонии мне следовало вызвать скорую, как только я открыл дверь и обнаружил тебя в таком состоянии. Прошлой ночью я должен был быть рядом, когда ты проснулась в первый раз, чтобы тебя не ужалили, и не должен был снова заснуть после того, как ты упала в обморок. Я должен был тщательнее следить за тобой.

— Прекрати, пожалуйста…

— Я ненавидел Тайлера за то, что он чуть не дал тебе умереть, но, Кэссиди, я мог убить себя из-за своей неосторожности.

— Гейдж, прекрати! — Я, наконец, откинула его голову назад и посмотрела в его темно-зеленые глаза, из которых все еще текли слезы. — Ты не виноват ни в чем из того, что случилось; все, что ты когда-либо делал — это заботился обо мне. Даже когда ты едва знал меня, Гейдж, это все, что ты делал. Когда я спала на диване, ты перекладывал меня к себе в постель, а ведь тогда ты меня даже не знал. Каждое утро ты вставал пораньше, чтобы отвезти меня на работу, чтобы мне не пришлось идти пешком. Я бы в любом случае подхватила воспаление легких, и это не твоя вина или Тайлера, а моя. Это я пришла к тебе домой пешком, помнишь? И что ты сделал? Ты затащил меня в душ и убедился, что я согрелась, купил специально для меня новый градусник, а на следующий день отвез в больницу.

Он начал качать головой, поэтому я продолжила, не дав ему договорить.

— И сегодняшняя ночь — прошлая ночь — не твоя вина. Как ты вообще можешь так все переворачивать, я просто не понимаю. Но, очевидно, это был какой-то несчастный случай, и, судя по твоим словам, я жива благодаря тебе.

— Кэссиди, ты не представляешь, что ты для меня значишь. Я не могу, я не могу потерять тебя. — Он попытался стиснуть зубы, но его губы и челюсть все еще дрожали. — Я просто не могу.

— Знаю, — тихо прошептала я и поцеловала его дрожащие губы. — Я ощущаю то же самое.

Гейдж глубоко вздохнул и положил голову мне на грудь, касаясь кончиками пальцев моего горла, не говоря больше ни слова. Я подвинулась, и через минуту он неловко забрался ко мне на больничную койку; кончики его пальцев снова коснулись моего горла, но на этот раз его голова лежала на матрасе рядом с моей, и мы просто смотрели друг на друга. Его рука не причиняла мне дискомфорт — на самом деле я ее почти не чувствовала, — но по какой-то причине она стала для Гейджа новым спасательным кругом, и он цеплялся за нее.

Из-за всех сил.

Глава 20

Кэссиди

ПРОШЕЛ ПОЧТИ месяц с момента укуса скорпиона, и, слава Богу, все вернулось в норму — ну, в основном. Остаток того уик-энда мне пришлось провести в больнице, а когда я вернулась на ранчо, Гейдж пригласил двух разных дезинсекторов, специализирующихся на скорпионах, сделать уборку. Его не волновали деньги; его волновало, какой из них, по его мнению, «не был полным дерьмом». Очевидно, от скорпионов было трудно избавиться, но он и дезинсектор были уверены, что сделали все, что могли. После того, как мне сообщили, как я ошибалась насчет скорпионов в Техасе, я поняла, что они перегибают палку, но я позволила ему делать то, что ему было нужно, так же, как и с проверкой пульса.

Не знаю, осознавал ли Гейдж, что продолжает это делать, стало ли это просто его второй натурой, или он думал, что я не понимаю, что он делает, но каждый раз, когда он подходил ко мне, его пальцы каким-то образом оказывались на моем горле или запястьях. На самом деле у него это получалось очень хорошо, до такой степени, что если бы я не знала, что он делает, то подумала бы, что он нежно обнимает меня. Когда он притягивал меня к себе, это почти всегда делалось за запястье; иногда, целуя меня, он заводил мои руки за спину и удерживал их там, но его указательный палец всегда оказывался на точке, где бился пульс. В других случаях он касался моих щек, но вместо этого обхватывал меня за шею, что мне нравилось, и еще больше нравилось, как он проводил большим пальцем по моему горлу, но, как я уже сказала, я знала, что он делает.

И хотя прошел уже месяц, и я подумала, что он должен иметь возможность видеть меня, не проверяя, дышу ли я, я не собиралась говорить ему ни слова. В конце концов, не я одна видела, что его грудь не двигалась. Не мне пришлось щупать его пульс.

Мы начали готовиться ко Дню благодарения, до которого оставалось чуть больше недели, и я была немного взволнована и нервничала по этому поводу. Последние два года я готовила для ребят на День благодарения, но в этом году буду готовить с Тессой и Амандой, и, как мне сказали, это блюдо было их фирменным. Я спросила, почему мы устраиваем обед в честь Дня благодарения, а не праздничный ужин, и Гейдж только пожал плечами и сказал: «Это же Техас», — будто это было единственное объяснение, в котором я нуждалась. Я только приподняла бровь, глядя на него, и подождала, пока он не вздохнул и не изложил свою версию объяснения.

— Все проводят этот день со своей семьей, но у нас, дорогая, всю ночь уходит на игру «ЮТА — А-М» (компьютерная игра).

Моя реакция, когда я увидела, что его мама и папа смотрят на меня так, будто я уже должна это понять была:

— О.

Если приготовления ужина на День благодарения с Тессой было недостаточно, чтобы нервничать, то не помогало и то, что на прошлой неделе у меня были некоторые проблемы, из-за которых мои нервы были на пределе. Я позвонила своему врачу, и он сказал, что, особенно после шока от укуса и аллергической реакции, мне не стоит беспокоиться по этому поводу. Но я беспокоилась по этому поводу; на самом деле, это было все, о чем я думала. Так что я сказала Гейджу, что мне нужно съездить в город за вещами для его мамы, и я вернусь к ужину — все это правда, но не целиком. Он и так уже достаточно натерпелся; Мне не нужно было волновать его своим плохим самочувствием… и другими случайными вещами.

Еще раз взглянув на дверь кабинета врача, затем на часы на приборной панели, я схватила свою сумочку и выскочила из внедорожника. Пришло время выяснить, что именно сделал со мной этот укус скорпиона.

ЧАС СПУСТЯ я снова сидела в своей машине и просто смотрела в никуда. Я пыталась придумать, как сказать Гейджу, но с трудом могла убедить себя, что это происходит на самом деле, так как же я могла сказать ему? Я даже не знала, что я чувствую по этому поводу — нет… Это неправда. Я знала. Я точно знала, что чувствовала. Я была в ужасе, и все, что могла видеть, это моя мама и Джефф. Воспоминания так сильно врезались мне в память, что, клянусь, я до сих пор чувствовала, как Джефф бьет меня по спине большой вазой, пока она не разлетелась вдребезги. Я почувствовала, как мама взяла один из больших осколков и вонзила его мне в поясницу, сделав большой кровавый крестик. Я слышала ее стоны, когда Джефф выворачивал ей мозги, после того как они отпустили меня в мою комнату.

Я вздрогнула и даже встряхнулась, когда потянулась за сумочкой и письмом от мамы. Прочитав его три раза, потратив еще несколько минут на то, чтобы прочистить мозги и снова найти красоту в их прахе, я глубоко вздохнула и достала свой телефон.

— Как поживает мой прекрасный друг?

— Хорошо. — Я рассмеялась и провела рукой по своим длинным волнистым волосам. Я еще не была в порядке, но скоро буду. — Сколько времени ушло на то, чтобы прислать мою майку в прошлый раз, Джейк?

— Ха! Тебе понравилось, да? Хочешь еще одну?

— Мне нравится моя футболка прекрасного друга, и я ее люблю, но она нужна мне до Дня благодарения. Как думаешь, это возможно?

— О, черт возьми, да, Кэсс. Она будет у меня максимум через неделю. Еще одна с надписью «Прекрасный друг»?

— Э-э, нет. — У меня тряслись руки, и мне пришлось положить ту, в которой телефон не был зажат, на руле.

— Ты скажешь мне, чего ты хочешь, или мне сделать тебе сюрприз?

Я нервно рассмеялась и сделала глубокий вдох, прежде чем заговорить.

— Нет, я знаю, чего хочу, но, Джейк, ты не можешь… Позволь мне повторить. Не могу. Рассказать. Всем. — Когда он согласился, я объяснила ему, чего именно хочу, и он молчал целую минуту, пока я не закончила.

— Ты серьезно, Кэсс? — спросил он, на этот раз совершенно серьезно.

— Да, я только что узнала, так что не мог бы вы это сделать, а я пришлю чек по почте сегодня же?

— Хорошо, я все сделаю и никому не скажу. Но я ни за что не позволю тебе так просто соскочить, не отплатив мне, малышка.

Я улыбнулась.

— Спасибо, Джейк.

***

ПОСЛЕДНИЕ полторы недели были настоящей пыткой. Я тысячу раз чуть не сказала Гейджу, но, к счастью, каждый раз останавливала себя. Мне нужно было время, прежде чем сказать ему, чтобы привыкнуть к этой мысли и по-настоящему обрадоваться этому. И я радовалась; Боже, я была в восторге. Прошлой ночью я почти не спала, зная, что сегодня утром он, наконец, узнает.

После утренних объятий он ушел делать то, что всегда делает по утрам, а я бросилась в душ. Я высушила волосы феном и выпрямила их, но не стала краситься, потому что была уверена, что это утро обещает быть эмоциональным. Я натянула джинсы, серые угги и свою новую ярко-оранжевую майку, которую привезли всего два дня назад. Я долго смотрела на себя в зеркало, посмотрела на футболку сзади и улыбнулась, прежде чем отправиться на кухню.

Я начала готовить омлет, чтобы приготовить его на двоих, когда Гейдж вернется. Обычно я готовила по одному на каждого, но мы собирались есть весь день; я подумала, что, разделив его на порции, он не умрет. Как раз в тот момент, когда я выкладывала омлет на тарелку, я услышала, как открылась входная дверь, и мое лицо расплылось в широкой улыбке.

— Вот моя девочка.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, и увидела, что он улыбается своей футболке, затем на его лице появилось смущенное выражение.

— Подожди, это что-то новенькое?

Разведя руки в стороны, я не смогла сдержать улыбку, которая так легко вернулась на мое лицо.

— Да, Джейк заказал это для меня на прошлой неделе.

Голова Гейджа запрокинулась, и он застонал.

— Дорогая, я полностью согласен с твоей футболкой «Ковбойз», а теперь и с футболкой «Лонгхорнс»… Но еще одна футболка «Прекрасный друг»? Это уже не смешно.

— Ну, это было забавно, но у меня такая есть только в одном экземпляре. — Я повернулась к нему спиной и не спеша достала из ящика столовые приборы.

— Кэссиди, мне нравится, что ты хочешь стать моей женой, и то, что ты хочешь сделать с нашим домом. Но я бы никогда не стал тебя останавливать, если бы ты захотела что-то сделать, например, со своей фотографией. Так что, несмотря на то что мне нравится, что тв выбрала именно это, я считаю, что все это дерьмо с прекрасным другом унизительно.

Ладно, очевидно, он не клюнул на мое имя, которое я на нем написала; я схватила тарелку и две вилки и подошла к кухонному столу, закатывая глаза, когда он смотрел на меня.

— Малыш. Это Джейк. От кого-то другого это, вероятно, прозвучало бы унизительно, но никто все равно не воспринимает его всерьез.

Он что-то проворчал и сел рядом со мной, вгрызаясь в омлет и выражая свое одобрение, как только первый кусочек попал ему на язык.

Мы ели в основном молча, ели из одной тарелки и время от времени подкармливали друг друга кусочками. Да, это было чересчур, но мы все еще были молодоженами, и нам было позволено вести себя так. Когда с омлетом было покончено, он откинулся на спинку стула и усадил меня к себе на колени. Его рука потянулась, чтобы убрать прядь волос, упавшую на лоб, а кончики пальцев, как обычно, замерли над точкой пульса на моем горле.

— С чем тебе помочь сегодня? — мягко спросил он, наблюдая, как поднимается и опускается моя грудь.

— Ничего, я уже закончила всю подготовительную работу, которую могу сделать, прежде чем мы отправимся.

Должно быть, вид моей груди пробудил в нем другие эмоции, потому что теперь его губы целовали мою шею, а руки развязывали узел, который я завязала внизу майки, чтобы мне не пришлось ее подоткнуть и я в ней не утонула. Как только узел был развязан, его руки оказались у меня под рубашкой, на моей обнаженной коже. Я быстро слезла с его колен, собрала тарелку и направилась на кухню.

Он нахмурился, но последовал за мной к раковине и взял у меня полотенце, чтобы протереть. Не то чтобы я не хотела, чтобы он прикасался ко мне, просто я была слишком взволнована своими новостями, чтобы думать об этом. Я прислонилась бедром к столешнице и молча наблюдала за ним. Закончив, он повернулся и улыбнулся.

— Аманда разозлится, когда увидит эту футболку.

— Можно с уверенностью сказать, что на ней будет футболка от Aggie? (эгги — приложение для рисования/студенты сельскохозяйственного колледжа).

Гейдж кивнул.

— Так что Джейк все-таки сделал для тебя на этот раз?

О Боже, наконец-то! Я прикусила нижнюю губу и попыталась сдержать улыбку, когда позволила ему развернуть меня и отвести волосы в сторону, чтобы увидеть имя «Мамочка Карсон».

Его рука замерла, прежде чем он успел откинуть мои волосы в сторону, и я готова поспорить, что он только что заметил пробор «Мамочка». Я молчала, ожидая, пока до меня дойдет. Мне было нелегко принять эту пилюлю, но, с другой стороны, я выросла, так и не захотев иметь детей. С тех пор как у нас с Гейджем завязались отношения, я постепенно свыклась с этой мыслью и действительно захотела создать с ним семью в будущем. Я думала, мы молоды, слишком молоды, но я знала, что однажды это произойдет.

У меня начались запоздалые месячные, и тогда я обратилась к семейному врачу Карсонов. Именно он сказал мне, что при стрессовых ситуациях, особенно при аллергической реакции и том, что за ней последовало, часто месячные опаздывают или полностью пропадают на один-два дня. Но потом я почувствовала сильную усталость, мне пришлось прекратить уборку, даже не начав, потому что от запаха чистящих средств мне хотелось упасть в обморок, и однажды утром я заплакала, глядя на небо… Это было после того приступа нелепости, который я вызвала у акушера-гинеколога. А потом договорилась о встрече. Когда врач подтвердил беременность, все мои давние страхи о становлении матери нахлынули на меня, и стоило большого труда напомнить себе, что я совсем не похожа на ту женщину, которой она была, когда алкоголь управлял ее жизнью.

Так что теперь я все еще думала, что мы были слишком молоды, но я была счастлива. Безмерно счастлива. Я не могла перестать улыбаться с тех пор, как вернулась домой в тот день, и теперь мне не терпелось узнать, что скажут Гейдж и его семья.

В конце концов, Гейдж перекинул мои волосы через правое плечо, и его рука мягко скользнула по надписи, прежде чем он выбросил левую руку вперед и схватился за кухонный стол, одновременно опускаясь на пол. Или, скорее, упал, прямо на задницу.

— Гейдж? — Я развернулась и присела на корточки, чтобы посмотреть на него. Я испугалась, что он вот-вот потеряет сознание, но его лицо было таким же загорелым, как всегда, зеленые глаза были яркими и огромными, а рот слегка приоткрыт.

— Ребенок? — Прошептала я, когда он все еще ничего не сказал и не пошевелился.

Он молчал, но начал подниматься, так что я встала и слегка покачнулась, когда он схватил меня за бедра. Посмотрев вниз, я увидела, что он стоит на коленях и просто смотрит на меня. Я улыбнулась и почувствовала, как на глаза навернулись слезы, прежде чем несколько из них упали. Я провела рукой по его волосам, как будто только что встала с постели, и чуть не растаяла, превратившись в лужицу на полу, когда он наклонил голову, приподнял мою футболку и нежно прижался губами к низу моего живота. После еще двух нежных поцелуев, его руки оставили мои бедра и нежно прошлись по животу, прежде чем он встал и страстно поцеловал меня, подняв на руки, обернув мои ноги вокруг своей талии, и повел нас в спальню.

Когда мы оба выдохлись, я посмотрела в его зеленые глаза и почти не захотела говорить. Мы только что пережили самое эмоциональное событие в жизни, и все это без слов, и было странно говорить что-то сейчас. Но я должна была услышать, как он это скажет.

— Значит, ты счастлив?

Ямочки на его щеках заняли значительную часть лица.

— Да, дорогая, я счастлив.

— Ты напугал меня, когда так долго ничего не говорил, и я подумала, что ты сейчас потеряешь сознание

— Да. — Он рассмеялся. — Я бы ударился об пол намного сильнее, если бы не схватился за стойку. Но, Кэссиди, я так счастлив, я не могу передать, насколько это меня радует.

Я прижалась к нему губами к его обнаженной груди.

— Я рада.

— Когда мы в последний раз говорили об этом, ты не хотела заводить семью в ближайшее время; я даже не знал, что ты перестала принимать противозачаточные.

— Наверное, потому, что я перестала принимать его всего полторы недели назад, когда узнала, что беременна. — Я улыбнулась, прижавшись к его коже, когда неподвижность его тела выдала его еще более растерянное состояние. — Думаю, все лекарства, которые мне давали после укуса, нейтрализовали действие таблеток, и я все равно забеременела.

Рука Гейджа скользила вверх и вниз по моей спине, от его легкого прикосновения по всему телу побежали мурашки.

— Стоило догадаться

— Мы оба должны были подумать, но теперь уже слишком поздно, и я не сержусь, что мы тянули с этим.

Он приподнял мое тело, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Ты правда не против?

— Да. — Я пожала плечами и лучезарно улыбнулась ему. — Сначала я не поверила, это действительно напугало меня. Я начала снова погружаться в свои страхи, но перечитала письмо от мамы и вспомнила все наши разговоры с тех пор, как я вернулась, и страхи начали таять. Все равно это заняло пару дней, но сейчас я действительно счастлива. Серьезно, не могу дождаться, когда у меня будет твой ребенок.

Его улыбка была широкой и от нее просто захватывало дух; ямочки на щеках, которые, я знала, когда-нибудь покорят меня, были всем, на что я могла сейчас смотреть.

— Боже, не могу поверить, что у нас будет ребенок, — выдохнул он и откинулся назад. — И я не могу поверить, что ты рассказала именно Джейку.

Я расхохоталась и уткнулась лицом в его шею.

— Он единственный, кто знает, и он поклялся хранить тайну. Я знала, что тебе будет больно, если я не буду в восторге от своей беременности, когда расскажу тебе об этом, и у меня было предчувствие, что мне потребуется несколько дней или около того, чтобы осознать это. Я сидела и думала о том, что бы тебе сказать, и решила, что не могу просто так выпалить это, зная уже какое-то время, поэтому я подумала о футболке.

— Это была хорошая идея, дорогая, мне нравится. И с семьей тоже будет весело.

— Как ты думаешь, они будут счастливы? — Спросила я, немного волнуясь. Если бы я думала, что мы слишком молоды, я могла бы только представить, что подумали бы Джон и Тесса. Это было бы то же самое, как если бы Аманда была беременна.

— О, черт возьми, да. Касс, они почти не разговаривают с тобой, потому что знают, как ты относишься к тому, чтобы заводить детей, но, когда ты рядом, боже милостивый, они только об этом и говорят. Даже маленькая Эмили хочет знать, когда у тебя родится ребенок, чтобы ей было с кем поиграть.

— О, не знала, что они старались не говорить об этом при мне. Теперь я чувствую себя виноватой.

Гейдж наклонился, взял меня двумя пальцами за подбородок и приподнял мою голову.

— Не надо. Я сказал это не для того, чтобы ты расстроилась. Они просто не хотели, чтобы тебе было неудобно, милая. Но обещаю, что они будут в восторге, особенно когда увидят, какая ты счастливая. — Он нежно поцеловал меня в губы и, не отстраняясь, спросил:

— Когда у тебя роды?

— Одиннадцатого июля, сегодня семь недель.

Он повторил дату и улыбнулся.

— Вот черт. В июле у нас будет ребенок. Поверить не могу.

— Я знаю, через неделю у нас первое УЗИ. — Как раз в этот момент зазвонил мой будильник, и Гейдж потянулся к моему телефону, чтобы выключить его.

— Зачем это?

— Мне нужно помочь твоей маме с готовкой.

Гейдж перевернул нас так, что я оказалась спиной к кровати, а он навис надо мной; он поставил колено мне между ног, и я охотно раздвинула их снова.

— Но это может подождать.

***

МЫ ПОДЪЕХАЛИ к главному зданию, и я закончила собирать волосы в высокий беспорядочный пучок по просьбе Гейджа, чтобы ничто не скрывало имя на майке. Я посмотрела на все эти машины, и бабочки в моем животе запорхали втрое чаще; Аманда была дома уже два дня, но джипы Тая и Джесси «Камаро» тоже были там.

Гейдж остановил меня, прежде чем мы дошли до двери, и крепко поцеловал.

— Я люблю тебя, Кэссиди.

Заставив себя разжать руки на его ярко-оранжевой рубашке, я вздохнула и прошептала ему слова любви в ответ.

Как только мы оказались в доме, Тайлер заключил меня в крепкие медвежьи объятия, и я подумала, что Гейджа хватит удар. Я хотела сказать ему, что мне всего семь недель, и он не причинит мне никакого вреда, но это разрушило бы наш план дождаться, пока кто-нибудь заметит имя на майке, поэтому я промолчала. Джесси и Изабелла обняли нас, и я съежилась, заметив, насколько Изабелла похудела, но она выглядела счастливее, чем когда-либо.

— О, не-а! Убирайся! — Потребовала Аманда, и я посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. — Вы оба, и Тай, ты можешь уйти с ними! В этом доме запрещено употреблять жженые апельсины.

Я рассмеялась и посмотрела на спину Тессы.

— Но на твоей маме футболка «Лонгхорнс».

Я думала, Гейдж шутил, когда сказал, что на День благодарения все в семье надели майки или футболки колледжа, но это было не так. Единственными людьми во всем доме, которые не были одеты в бордовое или ярко-оранжевое, были Эмили, Изабелла и Джесси. Аманда и Никки были одеты в темно-бордовые футболки с надписью «Двенадцатый мужчина»; Джон был одет в серо-бордовую рубашку с надписью «Отпиливай их»; Тайлер был одет в ярко-оранжевую с белым футболку с надписью «Зацепи их» такую же, как у Гейджа; а Тесса была одета в майку «Лонгхорнс».

Техасцы… они сами по себе интересные личности.

— Ну-ну, я показываю свою любовь к моему разделенному дому, — сказала Тесса и повернулась, чтобы показать, что на ней футболка A&M.

У меня отвисла челюсть, и я показала пальцем.

— Это нечестно! Почему для нее нормально сшивать две майки вместе, две майки соперниц, могу я добавить, но для меня не нормально носить майки «Лейкерс» и «Сперс» одновременно?

Гейдж был единственным, кто понял, о чем я говорю, поэтому он просто рассмеялся и поцеловал меня в макушку.

— Дорогая, это потому, что ты пыталась объединить Техас и Калифорнию. А это невозможно.

Тесса многозначительно посмотрела на нас обоих и ухмыльнулась.

— Пожалуй, я соглашусь с ним.

Гейдж подмигнул и быстро поцеловал меня еще раз, когда я направилась на кухню, а он подошел, чтобы сесть рядом со своим отцом, Таем и Изабеллой.

Это заняло гораздо больше времени, чем я думала, но час спустя Никки наконец спросила:

— Мама, ты не одолжила Кэссиди свою футболку или что-то в этом роде?

Моя улыбка стала шире, а руки на мгновение замерли, затем я быстро вымыла и вытерла их, когда Тесса рассеянно ответила с другой стороны прилавка.

— Нет, детка, зачем?

— Потому что на ней написано «Мамочка Карсон».

— Нет, я… — Тесса оборвала себя, и я услышала, как прямо у меня за спиной ахнула Аманда, а затем и Тесса. Я услышала, как Тайлер и Джесси начали подшучивать над Гейджем, и повернулась к семье с самой широкой в мире улыбкой.

Тесса и Аманда застыли с широко раскрытыми глазами, прижав руки ко рту; Никки выглядела так, словно до нее только что дошло, а Эмили сидела на стойке и просто смотрела на всех. Прежде чем я успела что-либо сказать, в кухню ввалился Гейдж, Джесси и Тайлер хлопали его по спине и все еще подшучивали над ним, а Джон как раз вводил Изабеллу в дом. Гейдж подошел ко мне сзади и обнял меня, положив ладони на мой живот.

Тесса проследила взглядом за его руками, и слезы брызнули из ее глаз, когда она издала взволнованный возглас, но тут же закрыла рот.

— Я не буду предполагать, я не буду предполагать, — прошептала она и прижалась к Джону, который теперь стоял рядом с ней, обняв ее за плечи.

— Я действительно надеюсь, что ты готова стать бабушкой, — сказала я с улыбкой.

У нее вырвался тот же крик, и она оставила Джона, чтобы крепко обнять нас с Гейджем. Отпустив нас, она обхватила ладонями мои щеки и поцеловала в лоб, прежде чем сделать то же самое с Гейджем, и Аманда снова обняла меня.

Все снова обняли нас, и в конце очереди был Тай. Он притянул меня к себе и долго не отпускал. Он знал, что это значит для меня, и, как всегда, он знал, как реагировать на ситуацию. Я была в восторге, и он видел это по моей улыбке и смеху, когда я рассказывала всем о сроках родов и о том, как далеко я продвинулась. Но в глубине души он понимал, что это значит для меня, и что ему нужно быть моей опорой. Я крепче обхватила его руками за талию и уткнулась лицом ему в грудь, когда слезы потекли по моим щекам. Это не имело никакого отношения к тому, что Гейдж был не в состоянии понять, в чем я нуждалась, потому что он понимал; это имело прямое отношение к тому, почему я попросила Тайлера отвести меня к алтарю и выдать замуж. Он был самым близким человеком в моей семьи, который у меня когда-либо был.

Все еще крепко прижимая меня к себе, он прошептал мне на ухо:

— Ты будешь замечательной мамой, Кэссиди. Я так рад за тебя, дорогая.

Я кивнула, уткнувшись ему в грудь, и поднесла одну руку к лицу, чтобы вытереть слезы, затем опустила ее, чтобы переплести свои пальцы с пальцами Гейджа.

Гейдж

Я прижался к Кэссиди всем телом и нежно поцеловал ее в губы.

— Просыпайся, дорогая. — Ее усталость никак не была связана с обильным обедом, который приготовили все девочки; ее веки начали закрываться еще до того, как мы сели есть. Поэтому я привел ее в свою старую комнату, как только мы поели, так как мама отказалась позволить нам помочь с уборкой, а Кэссиди заснула, как только ее голова коснулась подушки.

Она застонала и автоматически прижалась ко мне; одна рука легла мне на живот, а ее голова оказалась в том идеальном месте между моей шеей и плечом.

Поцеловав ее в щеку, я провел губами по ее подбородку и прошептал на ухо:

— Пора просыпаться, дорогая.

Ее глаза распахнулись, и на лице появилась та медленная улыбка, которую она показывала только мне.

— Который час?

— Игра начнется примерно через тридцать минут. Все собирают остатки еды и пирог на ужин.

— Ужин? — Она осторожно спросила: — Как долго я спала?

— Ты называешь это сном? — подразнил я. — Кэсс, ты проспала больше пяти часов. Я пытался разбудить тебя пораньше, когда проснулся, но тебя не было дома. Поэтому я вернулся домой, взял Скай и пироги, которые ты испекла, и с тех пор тусуюсь с Таем.

— Пять? Черт возьми!

— Да, — Я рассмеялся и провел руками по ее шее, наслаждаясь глубокими вдохами, которые я мог делать теперь, когда чувствовал биение ее сердца под своими пальцами. — Ты в порядке?

— Чувствую себя прекрасно. Я много спала последние пару недель, наверное, из-за беременности, но не более пяти часов. Кстати, о еде. — Она тискала Скай, пока та не спрыгнула с кровати, а затем тоже слезла.

Я последовал за ней, взял три бутылки пива и направился обратно к кухонному столу, где сидели Джесси и Тайлер, и вручил им по одной. Аманда сидела на коленях у Джесси, и я старался не обращать на это внимания, но, черт возьми, она была моей сестрой, и не было ни единого шанса, что это не могло бы меня не беспокоить. Поэтому я не сводил глаз с Кэссиди, пока она брала тарелку с едой и нарезала два пирога — не то, чтобы это было сложно. Она была чертовски красива, и наблюдать за ней было всем, что я мог делать в течение полутора лет, так что это стало одним из моих любимых занятий. Особенно когда она была на кухне; она двигалась по кухне так, словно это было частью ее самой, и в голове у нее всегда звучала какая-нибудь песня, и время от времени она начинала танцевать под нее. Я любил такие моменты, потому что, когда она замечала, что я наблюдаю за ней, румянец, который я так любил, заливал ее лицо, и она одаривала меня одной из своих ослепительных улыбок. А теперь? Не знаю, как я мог не заметить, что за последние полторы недели что-то изменилось; у Кэсс появилась новая улыбка, которой я никогда раньше не видел, как будто у нее был секрет, и сегодня она ни на секунду не сходила с ее лица. Жаль только, что я не был достаточно внимателен, чтобы заметить это раньше, но, должен признаться, идея с футболкой мне понравилась.

Как только я опустил взгляд на ее нью-джерси, ее тело начало двигаться под какую-то песню, которая звучала у нее в голове, и мне пришлось сдержать смех. Боже, моя жена была такой милой. Тайлер встал, прошел на кухню и направился к Кэссиди; подойдя к ней, он оперся бедром о столешницу и положил руку ей на плечо. Он сказал что-то так тихо, что я не расслышал, и она подняла на него глаза, ожидая ответа. Она поставила тарелку с едой, ее тело автоматически прижалось к нему, и он крепче обнял ее. Тайлер продолжал что-то шептать ей, и я ждал этого, ревности, но ее так и не последовало. Я не чувствовал этого с тех пор, как Тайлер вернулся из своей поездки в Калифорнию в мае.

Я видел Кэссиди и Тайлера, когда они были друзьями, а потом увидел их вместе. К тому времени, когда мы с Кэссиди были вместе, они с Тайлером оказывались рядом только во враждебном окружении, поэтому, когда Тайлер, наконец, перестал пытаться разлучить нас, я перестал так сильно волноваться. Когда я впервые увидел их вместе после того, как она вернулась из Калифорнии, я удивился, почему мне потребовалось так много времени, чтобы понять, как именно Кэсс реагирует на него. Как сейчас, когда она прижималась к нему, а он обнимал ее, конечно, они были близки, но в том, как они обнимали друг друга, не было ничего интимного. Тай был ее лучшим другом, не более того.

Она чему-то рассмеялась и повернула голову, так что теперь они с Тайлером оба смотрели на меня. Я приподнял бровь, но не двинулся с места; я знал, что Тай хочет побыть с ней. Ее рука опустилась на плоский живот; она улыбнулась моей улыбкой и одними губами произнесла:

— Я люблю тебя. — У меня потеплело в груди, и я снова поблагодарил Бога за то, что он подарил мне ее, а теперь и нашего ребенка.

Эпилог

Гейдж

Четыре года спустя

Я ВОШЕЛ, и мое сердце пропустило два удара, прежде чем забиться чаще, как обычно, когда я смотрел на свою жену. Прошло шесть с половиной лет с тех пор, как я наблюдал, как она вылезает из джипа Тая, а у меня до сих пор перехватывает дыхание. Но сейчас? Черт… Беременность Кэссиди, должно быть, была моим любимым периодом. Когда-либо. У нее оставалось меньше месяца до того, как должна была родиться наша третья дочь, и у нас наконец-то должна была родиться девочка. После рождения нашего первенца, Ашера, Кэссиди не захотела ждать слишком долго, и восемнадцать месяцев спустя у нас родился второй сын, Джекс, названный в честь отца Кэссиди, Джексона. Ее беременность с Джексом протекала тяжело, а роды были еще тяжелее; после того, как и у нее, и у Джекса все нормализовалось, врач сообщил, что у Кэссиди больше не будет детей. Это было тяжелым ударом для нас обоих, но с появлением малыша и новорожденной у нас не было времени думать об этом слишком часто. А потом каким-то чудом, в мае этого года, мы узнали, что она снова ждет ребенка, и я день и ночь молился, чтобы у нас родилась девочка. Я любил своих мальчиков больше всего на свете, но мне хотелось побаловать еще одну девочку, кроме своей жены. Итак, в тот день, когда мы узнали, что у нас действительно будет девочка, я пошел и позвонил маме, велел ей сходить с Кэссиди куда-нибудь и купить все розовое, что она сможет найти.

Мы уже пристроили к дому еще один холл и две комнаты, когда узнали, что она беременна Джексом; таким образом, когда мальчики немного подрастут, у них смогут быть свои комнаты, и без сомнений, у моей маленькой девочки тоже будет своя комната. Принцессы, пони… Черт, мне было все равно. Пока она была счастлива, она могла жить в своей комнате, как хотела. А пока у нас по-прежнему была комната для гостей, когда Тайлер и его жена останавливались у нас.

Он часто гостил у нас на зимних и летних каникулах, пока учился в Калифорнийском университете, но как только окончил школу, вернулся в Калифорнию и почти сразу же встретил кое-кого. Она была милой, и, что более важно, Кэссиди просто обожала ее. Они приезжали к нам погостить два раза в год примерно на неделю, и, хотя в нашем доме уже царило безумие, нам это нравилось. В данный момент тетя Стеф и дядя Джим были в главном доме с семьей, а Тайлер боролся на груде земли с Ашером и Джексом, в то время как Кэсс оживленно разговаривала с Арией — женой Тайлера. Я бы не мог поступить иначе.