Измена. Первая любовь предателя

Глава 19

Милана снова на своих убийственных шпильках. Держится за меня, чтобы не упасть.

— Не понимаю, чего ты ждешь? — с нотками возмущения в голосе спрашивает она. — Тут все предельно ясно. Рома увидел свою школьную любовь и у него колпак потек!

Перевожу на Милану задумчивый взгляд.

Выражения моей подруги с каждым разом становятся все интереснее и интереснее. И, самое удивительное, когда Милана видится с моими детьми, они быстро подхватывают от нее разные словечки и фразочки.

— Надо подать на развод! — требовательно рекомендует Милана. — Пусть Рома не думает о себе много! Обычный козел, у которого шишка задымилась.

Она вдруг резко тормозит. Распахивает глаза широко и смотрит на меня так, словно я прокаженная.

— Или ты собираешься его простить? — в шоке спрашивает подруга.

Похожа сейчас на шальную антилопу с выпученными глазами.

— Я не собираюсь, просто… — поджимаю губы, и мне даже как-то неловко становится.

Тридцать восемь лет, а силы воли никакой нет у меня. Как девчонка зацепилась за свою бешеную любовь и никак из души ее не вытравлю.

Обидно за годы жизни, проведенные рядом с Ромой.

И очень горько от осознания, что мой муж так легко променял меня на бывшую, не посмотрев ни на общих детей, ни на мои чувства.

— Ладно, Дашуль, — Миланка вновь хватает меня под руку и начинает идти. — Я вообще могу перегибать, если честно. Развод — это твое личное дело. Просто не могу смотреть, как ты мешкаешь. Козла надо проучить!

Подружка поправляет шубку, оглядывается по сторонам.

— Вот там ресторан хороший. Пошли, будем мужчинам глазки строить. Кто-нибудь да заинтересуется.

— Я не хочу никому глазки строить! — упираюсь я.

— А ну перестань! Сама не хочешь, а я буду! Мне то можно!

Сворачивает к пешеходному переходу и тормозит на светофоре. А глаза то уже блестят от предвкушения.

— Сейчас вина закажем и закусок. Хочу огромную сырную тарелку с медом! — с придыханием выдает Милана.

От вина я бы тоже не отказалась. Просто, чтобы нервы расслабить. Мне и одного бокала хватит.

Переходим дорогу. Нам сигналит большой черный джип. Милана заинтересованно оборачивается, а затем надувает губы и показывает лысеватому дядьке за рулем средний палец.

Смеюсь тихонько.

— Ездят тут всякие, — недовольно причитает Милана. — Если мест в ресторане не будет, то пойдем тогда в бар. Тут недалеко есть нормальный, дорого там правда. Но зато там не собираются местные аборигены с горошиной вместо мозга.

Я молчу.

В бар мне идти не очень хочется. Я в такие заведения стараюсь не заглядывать, чтобы лишних приключений на свою пятую точку случайно не найти.

Да и хватает мне приключений в жизни. После Ромкиной измены так вообще слишком «весело» стало.

Входим в ресторан, осматриваемся. Милана стягивает шубку и отдает ее в гардероб.

— Вот и места свободные есть, — с улыбкой произносит она.

Я тоже отдаю пальто и иду за подругой, сжимая пальчиками прохладный ремешок кожаной сумки.

Состояние какое-то тревожное. Меня даже изнутри начинает потряхивать.

— Хочу столик у окошка, — Милана резко поворачивается, меняя траекторию движения.

Я сворачиваю за ней, и тут же натыкаюсь взглядом на пышногрудую брюнетку в синем платье. Она отвернулась к окну и, кажется, смахивает с щек невидимые слезинки.

Настя.

Я сразу ее узнаю.

Потому что ее лицо и дерзкий надменный взгляд впечатались мне в память, как молния. Оставили на мне клеймо.

Она не одна.

Мужчина за столиком сидит ко мне спиной, но на нем костюм моего мужа. До боли знакомый затылок с темно-русыми волосами в модной стрижке. В эти волосы я раньше запускала пальцы, прижималась к его шее носом и дышала запахом дорогого мужчины.

Мой Рома…

Я застываю на месте, как вкопанная. Ноги в мгновение превращаются в два каменных столба. Я не могу их согнуть.

Стою, будто статую, а в груди распирает, как перед ядерным взрывом. — Дашуль, — Милана хватает меня за руку и смотрит в мое лицо.

Кожа моей подружки моментально бледнеет.

— Все хорошо, — шепчу пересохшими губами, а звука нет.

И язык липнет к небу.

— Мы можем уйти, — быстро и тихо тараторит Милана. — Или хочешь, давай этой дряни волосы повыдергиваем. Как ты хочешь?

А я никак не хочу.

Я стою и обтекаю, как нелепая курица.

И боль сковывает мне грудь.

Пока я, дурища такая, страдаю и не знаю куда себя деть, Ромашка свою сучку по ресторанам водит.

Чувствую, как закипаю.

Медленно.

Кровь становится горячее и я даже краснею. Щеки неприятно покалывает.

Рома и не думает передо мной извиняться. И ему плевать на детей. Он даже не звонил им после того, как мы уехали. Я сомневаюсь, конечно, что Олеся с Максимом остыли и готовы к переговорам с папой. Но он обязан был постараться наладить отношения хотя бы со своими детьми!

А он вместо этого расслабляется и блядь свою по рестикам водит.

Простой, как дважды два.

Мужчина!

А мужчинам можно.

Можно бросать жен. Можно отказываться от детей.

Можно начинать все с чистого листа.

— Пойдем отсюда, — тихо шепчу, сдавливаю горячими пальцами ладонь Миланы.

Она кивает и поджимает губы.

Теперь мне точно больше нечего спасать. И я завтра же позвоню адвокату и попрошу со мной срочно встретиться. Зря я, идиотка, встречу переносила.

Разворачиваюсь и от неловкости врезаюсь в официантку.

Девушка громко охает и роняет на пол чайничек. Я успеваю отскочить в сторону, чтобы не обжечься кипятком.

Стеклянные блестящие осколки падают мне под ноги со звоном.

— Простите, — растерянно шепчу я, а на глазах появляются слезы.

Мельком оборачиваюсь в надежде, что у меня еще получится уйти из ресторана незамеченной. Но на меня с глубоким недоумением уже смотрит Рома.

Черт…