Измена. Первая любовь предателя

Глава 50

Рома провожает меня домой на такси. Я смотрю в окно и улыбаюсь, а теплые пальцы моего мужа осторожно поглаживают меня по тыльной стороне ладони. Приятные и трепетные прикосновения отзываются в сердце, обволакивают нежностью и залечивают каждый шрам, каждый вскрытый нарыв. Прижимаю к себе букет из роз, вдыхаю сладковатый приятный аромат с лепестков, а у самой глаза на мокром месте от счастья.

Я так ждала этого момента…

Ждала, когда мое ко мне вернется. Жаждала вновь оказаться первой и единственной любовью моего мужа.

Той девочкой, которую нельзя обманывать и предавать.

Лучшей.

Дорогой.

Желанной.

И я до дрожи ощущаю его бережную любовь.

Такси подъезжает к воротам дома, и я перевожу на Рому грустный взгляд. Расставаться не хочется. И тело требует продолжения.

— Ну что? До завтра? — тихо говорю я, скромно улыбаясь.

— Даже на кофе не пригласишь? — нагло интересуется Рома.

— Какое кофе в три часа ночи?

— С сахаром и молоком, — расплывается в улыбке и с вызовом на меня смотрят.

Его глаза затягивает поволокой. И это его предложение «выпить кофе» носит очень понятный подтекст.

Я прикусываю губу и свожу колени. Самой тоже хочется… после всех этих поцелуев и нежных поглаживаний по руке.

Да и соскучилась я по нашей близости за время разлуки.

Я же тоже человек с потребностями, а не каменная статуэтка.

— Не знаю… а дети? Если дети увидят нас вместе? — с блеском в глазах спрашиваю я.

— Ну и что дети? Мы муж и жена, между прочим. Имеем право на кофе!

Я тихо хихикаю, утыкаясь в букет.

Не хотелось бы мне, чтобы Макс и Олеся поймали нас вместе. Нужно сначала поговорить с детьми, рассказать им все, а не вот так сразу шокировать возвращением блудного отца.

— У меня вообще-то следующий заказ, — бурчит недовольный водитель такси. — Вы либо выходите, либо доплачивайте. Время — деньги!

Рома продолжает смотреть на меня пристальным и требовательным взглядом. А я только губу закусываю.

— Ладно, — киваю. — Пойдем домой. Только завтра с утра тихонько уйдешь, чтобы никто тебя не видел. Ладно?

— Даш, ну что за детский сад?

— Это не детский сад, Рома! Я так хочу! Сначала нужно все объяснить Максу и Олесе, а не вводить их в состояние шока твоим резким возвращением.

Царицын расплачивается с водителем, и мы вместе крадемся по нашему участку к крыльцу.

— Поднимайся наверх, а я цветы в вазу поставлю, — шепчу я, разуваясь прямо в темноте.

— Хорошо, — отзывается Рома и тихо, на цыпочках, движется к лестнице.

Я замираю, провожая его тревожным взглядом. Половицы скрипят. Еще и Томас начинает мяукать, как безумный.

Зря мы, наверно, все это затеяли.

Могли бы и потерпеть. Сначала рассказать все детям, и только потом снова ночевать все вместе. Но как уж тут держаться, если обоим невтерпеж?

Прохожу на кухню не включая свет. Насыпаю Томасу корм в миску, лишь бы он верещать перестал.

Достаю с верхней полки вазу, наливаю в нее воды. У самой от предвкушения внизу живота приятное тепло растекается. Представляю, как Рома прижмет меня к стене, жадно вопьется в мои губы и заставит получить самый сладкий оргазм.

Он меня наизусть знает. Каждую эрогенную точку, каждую клетку моего тела. И с ним я всегда раскрываюсь, как цветок.

Ставлю вазу на стол, а затем снимаю ленточку с букета. Ставлю розочки в воду по одной торопливо. В тишине дома слышу, как стучит мой учащенный пульс.

Мне уже не терпится закончить с цветами и пойти в спальню, где меня ждет мой муж!

Замираю, когда слышу приближающиеся шаги.

Олеся включает свет и сонно жмурится.

— Как встреча? — тихо спрашивает дочка, проходя вглубь кухни.

Олеся подходит к полкам, хватает стакан и наливает себе воды.

— Все хорошо прошло, — отвечаю я.

— Что вы с папой решили?

Я шумно вздыхаю.

— Решили, что… что не станем разводиться, — пожимаю плечами я и скованно улыбаюсь.

— Вот как, — резкий голос сына заставляет меня вздрогнуть и обернуться.

— А вы чего не спите то все? — строго интересуюсь я.

— Да уснешь тут с вами! — возмущается сын.

Проходит ко мне и выдвигает стул. Садится напротив и смотрит на меня пытливым взглядом.

— Что хорошего тебе рассказал отец? — выразительно приподнимает бровь Макс.

— Ну, мы выяснили, что он… не изменял мне.

— Но вел себя, как придурок, — выплевывает сын, скрещивает руки под грудью и вальяжно раскидывается в кресле.

В пижаме с машинками он выглядит гораздо младше своего возраста, но это его слишком суровое выражение лица просто вводит меня в ступор.

— Макс, каждый человек может ошибиться, — тихо отвечаю я. — Да, ваши родители тоже не святые люди. И у нас не всегда все гладко в отношениях.

— Но вы же всегда миритесь! И сейчас тоже! — Олеся садится на край стола и осматривает свежие цветы. — Букет очень красивый. У папы хороший вкус!

— В любом случае, отец себя вел, как неандерталец! Вместо того, чтобы сразу извиниться перед тобой, он думал о своих сделках и миллионах! — фыркает Макс.

— Ну и правильно, — скалится на брата Олеся. — Мужчина всегда должен думать о деньгах!

— А еще ты спалила его на свидании с любовницей, — прищуривается сын. — Это что по твоему, не измена?

Я больно прикусываю кончик языка.

В чем-то мой ребенок прав.

Я слишком быстро поплыла, окунувшись в воспоминания прошлого. И простила Рому, как по щелчку.

А надо было еще подумать, носом поводить.

Но кому надо? Я ведь хочу быть честной. И счастливой. Даже если для этого счастья на какие-то моменты придется закрыть глаза.

— Мам, неужели ты реально думаешь, что после папиных выкрутасов у нас получится быть одной семьей? — гневно интересуется Макс.

Я стараюсь подобрать слова, чтобы успокоить сына. Но в голову ничего не приходит, лишь всякая ерунда. Подставили папу, он запутался и ошибся, нашу семью хотели разбить недоброжелатели… Кажется, что для Макса это все сейчас не имеет смысла.

И только я распахиваю рот, чтобы ответить уже хоть что-то, как Олеся изумленно приподнимает брови и таращит глаза в сторону дверного проема.

— Папа? — удивленно выдыхает дочка. — А ты тут что делаешь?