Измена. Первая любовь предателя

Глава 20

Мой муж медленно поднимается с места. Его дрянь в синем платье во все глаза на меня смотрит.

С презрением и ненавистью.

Я помешала их романтичному вечеру.

Какая же я все таки гадкая жена. Все никак не подвинусь и с дороги не уйду. Так и трусь под ногами.

Успеваю горько усмехнуться собственной мысли, прежде чем Роман схватит меня за запястье.

— Пусти! — тут же шиплю, собравшись с силами.

Рассудок встает на место. А пальцы Романа только сильнее сдавливают мою кожу, причиняя ощутимый дискомфорт.

— Пошли выйдем и нормально поговорим, — с гневом рычит мой муж.

— О чем, Ром? Ну о чем нам говорить? — распахиваю глаза и смотрю на него с возмущением. — Иди к своей… Насте. А то заскучает без тебя!

— Подождет! — Рома повышает голос и тащит меня к гардеробу.

Перепуганная женщина тут же протягивает мне мое пальто и куртку Ромы.

Милана топчется за моей спиной, будто не знает, куда себя деть.

Тоже растерялась, видимо. Ну, хоть не одна я такая трепетная лань с дрожащими ладошками.

— Иди, — командует Роман, распахивая передо мной дверь ресторана.

Я поджимаю губы и выходу на улицу. Морозно. И пар клубами валит изо рта.

— В машину, — мой муж кивает в сторону своего внедорожника.

— Я не пойду, — пищу встревоженно.

— Даша, иди я сказал, — с нажимом произносит и подавляющим взглядом смотрит на меня.

С трудом выдерживаю его взгляд.

Когда то его глаза на меня с теплом и любовью смотрели. А теперь как на врага.

Роман открывает дверцу машины и жестом торопит меня. Я оборачиваюсь в поисках поддержки. Если бы Милана была сейчас рядом, она бы обязательно выдала какую-нибудь колкую фразу. За руку бы меня отсюда утащила.

Но Миланы нет.

Она осталась в ресторане. И теперь я переживаю, как бы она там не сцепилась с этой дрянью Настей.

— Даша, это все не то, чем кажется, — торопливо произносит Рома. — Я не… у меня с Настей просто встреча.

— Это теперь так называется, — развожу руками.

— У меня нет к ней чувств, Даш.

— А они вообще у тебя есть? М? Хоть что-то человеческое в тебе осталось?

— Есть, — кивает медленно, по лицу скользят недобрые серые тени. — Осталось!

— Сомневаюсь, — пожимаю плечами.

— Даша, блять… я не хотел, чтобы оно вот так…

Прикусываю губу и только головой качаю.

Поспешно убираю руки в карманы, чтобы не замерзли окончательно.

— Я жалею, что у нас с тобой все так, Даша. Но ты даже слушать меня не хочешь!

— Если бы говорил что-то умное, я бы послушала, Рома! А ты несешь всякий бред! — А ты упрямая дура, — ядовито выплевывает прямо мне в лицо.

Усмешка скользит по моим губам.

— Ты изменяешь, а дура я. Ну да.

— У меня с Настей тут не свидание и не романтическая встреча, — грозно скалится Рома. — Мы просто общаемся. Понимаешь?

— Не-а, — наклоняю голову на бок и невинно хлопаю ресницами. — Я желаю тебе с ней счастья. Пусть у вас будет настоящий брак…

— Ты сядешь в машину или нет? — перебивает меня, опасно сверкая взглядом.

— Нет.

— Тогда свободна, — чеканит Рома. — Давай, иди! Иди!

От его взгляда сердце поднимается к горлу. Я даже дышать не могу.

Не знаю, что мне ему еще такого сказать, чтобы не быть сейчас полной дурой.

Поэтому я гордо задираю нос и замахиваюсь. Разум мутнеет.

Звонкая пощечина ложится на щеку Романа, и он с достоинством ее принимает. Даже не морщится.

Лицо словно каменное.

Ни один мускул не вздрагивает. Он не краснеет и не бледнеет. Но больше не смотрит на меня, как на дуру.

— Судьба всегда наказывает таких, как ты, Рома, — гневно выдаю напоследок и отворачиваюсь.

Быстрым шагом иду в сторону, мимо ресторана к остановке. Вызову такси и уеду к детям. И уже завтра займусь поиском подходящей квартиры, чтобы съехать от свекрови.

Аграфена Григорьевна, конечно, никаких хлопот не приносит, но я не могу с ней жить. Да и детям до школы далеко.

— Дашуль, подожди! Даша! — Милана бежит за мной.

Оборачиваюсь.

— Фух, Даш, ну и капец, конечно, — впопыхах произносит Милана. — Я не ожидала, что твой Ромка до такого опустится. Все надеялась, что у него это случайно с той сучкой, что вы… побрешетесь, да опять сойдетесь.

— С меня довольно, Милан. До этого я тоже на что-то надеялась, лелеяла свои чувства к Роме, оправдания ему найти хотела. Но теперь… все! — взмахиваю рукой. — Наивную дуру он во мне убил. Пусть теперь познакомится с Дашей — стервой.

— Вот это по нашему, — улыбается Милана. — Молодец! Боевой настрой — это отлично!

— Я еду домой, — говорю я и достаю из сумки телефон. — Ты меня прости, но мне надо выспаться. Завтра трудный день.

У меня теперь каждый день трудный. И я обязана не казаться сильной и гордой, а стать такой. Вытравить из своей души светлую наивность, за которую романтичный молодой Царицын когда-то меня полюбил.

Прощаемся с Миланой долгими объятиями. И, как только подъезжает такси, я уезжаю.

В доме горит свет.

Время уже подходит к двенадцати ночи, а Аграфена Григорьевна все еще не спит.

Я вхожу, как мышка. Боюсь разбудить детей.

И меня просто прокалывает изумление, когда я обнаруживаю Олесю и Максима на кухне за столом.

Играют с бабушкой в настолку.

— Вы чего не спите? — интересуюсь я, застыв в проеме кухни.

— А мы тебя ждем, мам, — отвечает Олеся, откладывая игровые карточки в сторону.

— Ты нам так и не рассказала, как прошла твоя встреча с отцом. И ты заявление на развод подала в итоге или нет? — Максим прищуривается, сканирует меня цепким взглядом.

— Пока нет, — прохожу вглубь кухни. — Я перенесла встречу с адвокатом.

— Вы с Ромой… нормально поговорили? — у Аграфены Григорьевны сипит голос, как от простуды, и глаза наполняются блестящей влагой.

— Нет. Не получается у нас с Ромой разойтись, как люди.

— Дети, идите наверх, — требовательно просит моя свекровь.

Я едва заметно мощусь.

Только разговоров с ней мне сейчас не хватало.

Она, конечно, реагирует более достойно, чем моя мать, помешанная на финансах моего мужа, но напряжение все равно чувствуется. Аграфена Григорьевна не заинтересована в нашем с Ромой разводе.

Олеся и Максим послушно откидывают игровые карточки в коробку, вежливо желают всем спокойной ночи и дружно уходят. Сегодня между ними даже не происходит словесная перестрелка.

— Я не понимаю, что творится с Ромой, Дашуль, — вкрадчивым шепотом говорит Аграфена Григорьевна.

— Может быть гены его отца активировались? — с едкой насмешкой искривляю губы.

— Толик меня не любил. А вот Рома…

— Что? Души во мне не чаял? Пылинки с меня сдувал? Да. Да! Но это в прошлом! У него умственное затмение на фоне Настеньки!

— Вот именно. У него затмение! — Аграфена Григорьевна с досадой вздыхает и крутит пальцем у виска. — Я поговорю с ним, пока не стало поздно.

Пока не стало поздно…

А поздно уже стало.

Нам уже нечего спасать.

И я не позволю больше себе быть доверчивой овцой, без памяти влюбленной в мужа. С меня довольно.

— Я и дети скоро переедем, не будем тебя притеснять, — выдаю сквозь зубы и руки скрещиваю на груди.

— Дашуль, живи со мной. Мне одной сейчас будет тяжело, а так хоть внуки…

— Я не могу с тобой! — невольно повышаю голос. — Пойми, Аграфена, нас с Ромой ждет тяжелый развод. Будет настоящая война с дележкой детей, имущества и даже кота! И я не хочу, чтобы ты металась между двух огней.

— Я на твоей стороне! — заверяет меня свекровь.

Но я только фыркаю на ее громкое заявление.

— Сомневаюсь, — тихо шепчу и опускаю взгляд. — Этот разговор окончен.