Измена. Побег от истинного

Глава 22

— Кто? — хотела спросить я, но мне не дали этого сделать: Иштван с силой втолкнул меня в портал.

Уже печально знакомое ощущение: подхвативший и закруживший меня мощный порыв ветра, круговерть, ощущение себя песчинкой, которая несётся в бескрайнем пространстве, и полное отсутствие понятия о том, где верх, а где — низ.

На сей раз рядом не было Арделиана, чтобы подстраховать, и я бестолково бултыхалась в воздухе, пока не сообразила подтянуть к себе руки и ноги. Глаза я изо всех сил зажмуривала: откуда-то пришла твёрдая уверенность, что в момент перемещения через портал их открывать ни в коем случае нельзя. Заячья тушка, в которую я вцепилась мёртвой хваткой, создавала мнимое ощущение поддержки.

Опять знакомый привкус пыльного металла во рту, беспорядочное мелькание света и тьмы за крепко зажмуренными веками, и, наконец, падение. Только уже не на ласковую и мягкую траву, а прямо на острые камни. Мне повезло, и я упала боком, сразу сообразив перекатиться. Правда, пока катилась, пересчитала рёбрами все выступы и неровности, зато, по ощущениям, осталась относительно цела.

Остановившись, я ощупала рукой вокруг себя. Убедившись, что не лежу на каком-нибудь обрыве, села и открыла глаза. Глубоко вдохнула показавшийся восхитительным после духоты перехода прохладный воздух и тут же пожалела об этом. В нос набилась целая пригоршня пыли, и я немилосердно расчихалась.

Оттёрла разом заслезившиеся глаза, проморгалась и увидела, что сижу посреди каких-то развалин. Похоже, именно их я увидела в портале. Надо мной рыжело закатное небо, а вдалеке, на горизонте, чернела полоска леса. Мелодично посвистывали какие-то птицы, а по правую руку высилось массивное здание, похожее на замок, правда, заброшенный. В его башенках росли молодые деревца, в стенах зияли щербины от выпавших камней, а флаг, уныло свисающий с главной башни, выцвел и заметно обтрепался.

Это ещё что такое? Где я? Иштван говорил о какой-то библиотеке, но никаких её признаков я тут не вижу.

За спиной послышался сухой хлопок, заставивший меня подскочить на месте. Птицы с сердитым щебетом разлетелись, а в воздухе неподалёку вновь открылся портал, и на камни развалин упал Иштван.

Я тут же вскочила на ноги и, пошатываясь, подбежала к нему.

— Вот за это я и не люблю порталы, — криво усмехнулся он, увидев меня, — никакого мягкого приземления.

— Как вы? — обеспокоенно спросила я.

— В норме, — небрежно бросил он. Приподнялся на локте, окинул взглядом руины, заброшенный замок и криво усмехнулся:

— Уже оценили это место?

— Оценила, — осторожно сказала я, — где мы? Вы говорили про библиотеку, а тут…

— И она тут, — Иштван поднялся с земли и, будто нехотя, сделал приглашающий жест в сторону замка, — добро пожаловать в мой старый дом. Это Сумеречная Луна, где мы так счастливо жили с Вероникой.

— Вы шутите? — воззрилась я на него, — то есть, мы сейчас в Баллашьярде? Нас же очень быстро обнаружат! Вы же изгнанник, или я что-то путаю?

Арделиан тяжело вздохнул, будто мои расспросы показались ему глупыми и неуместными.

— Ариадна, пожалуйста, приготовьте что-нибудь поесть, — попросил он, — создание портала вытянуло у меня последние магические силы, и, в случае опасности, я буду бесполезен, как защитник. Даже драконоформу не приму.

В его словах был резон. Я сама едва стояла на ногах от голода и переживаний. Пришлось вспомнить старые навыки, когда мы с сёстрами изобретали блюда из всего, что оставалось в погребе. В моём распоряжении была только заячья тушка и пучок узмарин-травы, который я обнаружила среди развалин. Соединив всё это и припечатав сверху руной огня и формулой сдерживания, я получила импровизированное жаркое на плоском камне за неимением посуды.

Арделиан помог мне с подготовкой мяса, избавив меня от необходимости разделывать тушку.

— Вы задали уместные вопросы, — сказал он между делом, периодически морщась. Видимо, рана всё-таки давала о себе знать, — но я вас успокою. В каком-то смысле, сейчас это место — самое безопасное для нас в качестве прикрытия.

— Почему? — удивилась я. Иштван обвёл вокруг рукой:

— Как я уже сказал, это наш с Вероникой старый дом, — при этих словах на его лицо набежала тень, — он ещё хранит отпечатки нашей ауры. Распознать меня среди них будет затруднительно.

— А если будут искать меня? — не унималась я. Из-за всего произошедшего меня колотило от тревоги, и слова Арделиана успокаивали плохо, — вы же сами видели, что в ваш дом явился… кстати, что это было?

— Это деревянный голем, — бесцветным голосом пояснил чернокнижник, — довольно-таки безмозглое существо, слепо исполняющее команды хозяина. Тёмные колдуны часто делают таких в качестве слуг. Что касается вас, то это место — последнее, где им придёт в голову вас искать. Если вы опять не наделаете глупостей и не начнёте искать возможность пообщаться с Алым или Рейнольдом, вас не отследят.

Я тихо выдохнула. Его слова слегка успокоили меня, хоть сердце и продолжало лихорадочно колотиться при одном только воспоминании о появлении голема в столбе тьмы.

— Зачем Фелиция его прислала? — пробормотала я, заканчивая с приготовлением жаркого. Оно уже аппетитно шкворчало на камне и испускало заманчивый запах.

— Надеюсь, вы найдёте ответ в моей библиотеке, — Арделиан бросил косой взгляд на замок, — когда-то я интересовался историей ведьминских кланов и тайными колдовскими культами, думаю, мои книги вам пригодятся.

При мысли о том, что против меня может быть не просто какая-то группка злокозненных ведьм, а целый культ, руки затряслись. Чтобы успокоиться, я опустилась на колени около камня и сделала приглашающий жест:

— Давайте пока поедим.

— Неплохо, — похвалил Иштван, жадно хватая куски мяса. Я зарделась и взяла и себе кусочек. Действительно, вкус был сносный, несмотря на отсутствие соли и приправ. Узмарин-трава выручила.

— Кстати, давно хотел вас спросить, — вдруг сказал Иштван, и я встрепенулась и вопросительно взглянула на него. Чернокнижник сидел напротив, скрестив ноги, устремив задумчивый взгляд вдаль.

— Расскажите о ваших отношениях с Рейнольдом, — попросил он, — всегда было интересно, какова она — любовь истинных, раз уж самому не довелось испытать.

Меня бросило в краску от смущения. Никто и никогда раньше не задавал мне подобных вопросов, да и разговаривать на такие темы я не привыкла. Чего уж там, даже родная мать никогда не заводила со мной бесед о чем-то таком. Единственное, что её интересовало — количество золота, которое я могу отправлять им с отцом каждый месяц, а всё остальное оставалось исключительно моей заботой.

Она даже не особо обрадовалась, узнав, что я забеременела, вдруг вспомнилось мне, и слёзы сами собой покатились из глаз.

— Эй! — испугался Иштван, — Не хотел вас расстроить! Не нужно отвечать, если это так вас расстраивает!

— Всё в порядке, — пролепетала я, утирая мокрые щёки, — я не потому плачу… Рен — он такой… он для меня был лучом надежды. Лучом света, за которым я я потянулась и пошла. Он дал мне то, чего так не хватало — чувство поддержки и защиты. Укрыл меня от жестокого мира и позволил почувствовать — каково это — жить и дышать ради кого-то.

Слезы вновь выступили на глазах, но я не стала их смахивать. Это были светлые слёзы, вызванные добрыми воспоминаниями.

Иштван молчал, внимательно слушая, а я продолжала говорить. Внутри будто прорвало плотину, и слова полились из меня бешеным потоком.

— Когда я впервые увидела Рена, то подумала: милосердные боги, какой он… красивый? Нет, не то слово. Он другой, будто не принадлежащий этому миру. И с самой первой секунды этот мир для меня съёжился и перестал существовать без него. Могла ли я мечтать о том, что окажусь его истинной? Нет! Никогда. Я даже мечтать о таком боялась. Чтобы я, ничем особо не примечательная девушка, и вдруг оказалась истинной такого, как Рен? Немыслимо!

— Вот поэтому я и не признаю истинности, — негромко сказал Иштван, и я будто рухнула с небес на землю. Удивлённо уставилась на него, — она ослепляет. Она будто делает выбор за тебя, не оставляя возможности самому построить своё счастье.

Я только хлопала ресницами, не зная, как ему возразить. В его словах был резон, но они остро резали по сердцу. Ослеплена? Я? Нет, тысячу раз нет!

— Я рад, что Вероника не была моей истинной, — задумчиво проговорил Иштван, дожёвывая мясо, — рад, что испытал настоящую любовь, которую отыскал и завоевал сам. Без каких-то там навязанных меток и прочей чуши.

— Истинных тоже не так-то просто отыскать! — горячо возразила я ему. Я была так возмущена рассуждениями Иштвана, что сама не заметила, как слёзы пересохли.

— Ну да, ну да, — усмехнулся он, — тогда скажите: что бы вы стали делать, если бы к тому моменту, как встретили Рейнольда, уже любили бы другого?

— Я… — задохнулась я, полностью запутавшись. Зачем он меня мучает? Что я ему такого сделала?

Но Иштван и не думал успокаиваться.

— Ещё один вопрос, Ариадна, — вкрадчиво сказал он, — вы вообще по-настоящему любите Рейнольда Альвареса?