Измена. Развод. Моя (не)случайная беременность

Глава 17-1

Когда Рейнер отключился, я поймала себя на том, что улыбаюсь.

– Он всё же мужик, твой Райдер, – вставила свои пять копеек Машка. – Хоть поначалу повёл себя, как свинья. Но с другой стороны, может, и право имел: не каждый день его девицы в мужском туалете преследуют.

– Не напоминай, – прикрыла я глаза и почувствовала, как вспыхнули щёки. – И он Рейнер, Маш.

– Да хоть Джеймс Бонд, – Машка в очередной раз беспечно махнула рукой. – Ну, признайся же: спустя время это кажется забавным. Жила себе очень правильной и скучной жизнью – и вдруг целое приключение!

– Пока я без стыда об этом вспоминать не могу, – прижала ладони к щекам. – Я, наверное, не из тех, кто любит острые ощущения. Мне всё казалось, в обморок упаду, если заговорю с ним.

– А теперь видишь, болтаете, как старые друзья. И мне кажется, или он тобой заинтересовался?

– Не выдумывай ничего лишнего. Он пообещал и сделал. Позвонил сказать, что отдаст лингафонный кабинет, как только я выйду на работу.

– Угу, угу, я ж понимаю. Он мог его придарить родной школе и без тебя. А ещё ты смеялась. Он что-то смешное рассказывал об оборудовании? И позвонить не поленился. Наверное, здоровьем твоим интересовался?

– Обычная вежливость. И ничего смешного он не рассказывал, просто он директрису Анакондой назвал, я не ожидала. Не думала, что прозвища живут так долго. А оказалось, это он её так обозвал. Ну, по крайней мере, он так сказал.

– И про школу не поленился поговорить, понимаю, – кивнула Машка. – Я вот всё время думаю: как у твоих родителей родился такой цветочек-цветочек? Как ты выросла такой нежной, доброй, правильной в доме, где от мальчишек не продохнуть? Да они тебя должны были пацанкой сделать!

– Они меня любили и оберегали, – улыбнулась я, вспоминая братьев.

У меня их трое. Андрею – старшему – двадцать девять, близнецам Тошке и Гошке – по двадцать семь недавно стукнуло.

– Не такая уж у вас и большая разница в возрасте, чтоб их в рыцарские доспехи обряжать. Небось тузили тебя нещадно и обижали, пакости делали.

– Всякое было, но в общем целом они у меня замечательные и в обиду никогда не давали.

О братьях я бы могла говорить часами. Моя семья – моя гордость. Но свекровь считала иначе. Как всегда, у неё было своё особое мнение и обо мне, и о моей семье.

Я «понаехавшая», из многодетной семьи.

– Не могу себе представить, как это, – поджимала она губы. – Ну, двое. Максимум. Но четверо?! Это ж какими надо быть беспечными, чтобы в свет столько детей пустить? Всех же надо накормить, напоить, одеть, обуть, выучить, профессию дать. У вас, полагаю, временами и есть нечего было.

Она свято считала, что Вадим меня облагодетельствовал и спас от незавидной участи. В её глазах я была оборванка с нулевыми перспективами.

Я даже не пыталась ей объяснять, что всё у нас хорошо. И ни в чём мы нужды не знали. Что жили в большом доме на берегу реки. Что мои родители всем дали образование. Что мой старший брат Андрей – наша гордость – кративщик и веб-дизайнер. И что он зарабатывает больше, чем мой муж, тоже не стала рассказывать. Потому что однажды поняла: бесполезно. Лариса Сергеевна слышит только то, что хочет услышать, остальное пропускает мимо ушей.

– А я б на твоём месте к Райдеру присмотрелась, да, – ворвался в мои мысли Машкин голос.

– Не выдумывай! И пусть каждый будет на своём месте, Маш, – строго посмотрела на неё.

Всё же дружить на расстоянии и жить вместе – разные вещи. К тому же, дни нашей школьной юности давно позади, когда у нас было намного больше общего, чем сейчас.