Измена. Развод. Моя (не)случайная беременность

Глава 29-2

Ему всё ещё хочется есть. Но то ли опять на мальчишку накатило, то ли тема такая, что кусок в горло не лезет. У меня самой… и чай застрял, что уж говорить о мальчике, которому волей-неволей пришлось пережить всё это.

И, кажется, я впервые подумала: «Как хорошо, что у нас с Вадимом нет детей». Я не представляла, как ребёнку понять и принять, что папа с мамой разошлись, когда я, взрослая, так переживаю крушение семьи.

У Пети зазвонил телефон.

– Папа! – сияют счастьем его глаза. Он и о булочке забыл, и о чае. А я так и сижу с колом в горле – не продохнуть. – Пап, ты пришёл? – звенит Петин взволнованный голос. – Да-да, я сейчас уже иду! Мы тут в столовой с Анной Романовной чай пьём! Пойдёмте, – протягивает он мне руку, – я вас с папой познакомлю!

И я иду. Теперь он ведёт меня за руку. Не знаю, зачем я это делаю.

По-хорошему, нам нужно познакомиться. Но видеть ещё одного мужчину, что предал семью, – почти невыносимо. И всё же я иду за мальчиком, который теперь бежит вприпрыжку и тянет меня за собой – нетерпеливо, возбуждённо.

– Папа! – бросает на крыльце он и меня, и ранец, что волок во второй руке. Кидается к высокому мужчине, что подхватывает его на руки и прижимает к себе, целует в вихрастую макушку, замирая на миг.

И в это мгновение я понимаю: он любит сына. Ему не всё равно, что происходит с мальчиком. Но это не заставляет меня поменять о нём мнение.

Он хуже Майского. Он предал не просто женщину, с которой делил постель. Он предал ребёнка, сына, что изо всех сил сейчас обнимает его за шею.

Миг прошёл. И Самойлов-старший поднял на меня глаза. Они у него такие же синие, как и у сына. То есть наоборот, конечно.

– Здравствуйте, – делает он шаг вперёд и чуть мешкает, не зная, то ли руку подать мне, то ли что-то другое сделать. – Я папа Пети, Володя. Владимир, гкхм...

– Анна Романовна, – представляюсь холодно. И, конечно же, не подаю ему руки. Имею право.

– Это наша классная, – громко шепчет Петька отцу на ухо.

– Да, я вижу, что классная, – глаза у Самойлова светятся улыбкой. – Ну, беги в машину, Петь, а мы немного поговорим с Анной гкхм… Романовной.

Кажется, я не хочу с ним разговаривать, но придётся. Это часть учительской работы, которую не выбирают.

Петька уходит без сожаления. Он радостно возбуждён. Ещё бы – отец наконец-то соизволил за ним прийти. Два часа спустя после занятий. Самойлов смотрит ему вслед, а затем поворачивается ко мне.

– Я бы хотел знать о нём побольше, – подбирает он тщательно слова. – У нас… непростая ситуация. Мы с женой расстались. И буду вам благодарен, если вы немножко его поддержите. Петя… очень ранимый. И тяжело переживает то, что с нами случилось.

Я настроена против этого статного красивого мужчины. Но он невольно вызывает симпатию. Не знаю почему.

Может, он и неплохой. Местами. Как и Вадим. Но то, что он сделал, вызывает протест. А я не могу, не могу показать своего отношения. Должна быть бесстрастной, не судить.

Не знаю, как найти этот баланс. Не накричать на него, например.

– Пройдёмся немного? – протягивает он раскрытую ладонь. А я не могу, не могу подать свою в ответ.

– Давайте, – принимаю решение и иду вперёд, так и не подав ему руки.

Невыносима сама мысль прикоснуться к мужчине, что не только жену обидел, но и сына предал. Мальчика, который беззаветно его любит.